– Их надо наказать! – продолжала лютовать Люти. Как хорошо, что ее исключительно в моей голове слышно.
– Мы здесь на собеседовании, душа моя, а не для морального воспитания коллектива, – безнадежность в голосе выдавала настрой с головой.
Любопытная красотка облетела весь офис пока я собеседовался. Подозреваю, что отбор складывался удачно для айтишника Савинова. Сейчас ждал непосредственного начальника. Лютик же узрела то, что скромной деве не полагалось. Всю глубину падения нравов тех самых начальников. Непотребство на месте работы всколыхнуло нежную душу. Концепция “властный босс и подчиненная везде и разными способами” была чужда ей. Дух требовал “покинуть вертеп” либо “провести внушение дабы невместно было”. Чаша весов неумолимо склонялась к первому. А мне нужна эта работа. Получит Кысь когда вернусь! “Возьми Ту с собой. Узнаешь больше о том, куда устраиваешься” – мысленно передразнил кота отпущения. Без некоторых знаний обошелся бы легко. Да что теперь-то.
– Савинов, пройдите в кабинет. Никита Егорович пришли, – заглянула кадровичка в туалет, блеснув очками. Может и правда вертеп? Выходя, глянул на табличку. Женский силуэт на двери прозрачно намекал на мою зарвавшуюся уникальность. Кадровик была тут же помилована и повышена из “падших” в “приличную женщину”.
Лакомая должность админа уважаемой компании ускользала из моих бессильно повисших лапок. Доставкой заниматься и чинить компы соседей и маминых знакомых не было сил. Зачем учился столько времени не понятно. Поэтом вперед!
– Многие знания - многие печали, – философски изрек пушистик в ответ на мои претензии по возвращении домой, – Усек?
Настроение из мерзкого закатилось под отметку “гадкое”, но убивать пока не хотелось. Потянуло почитать постапокалиптику.
“Поставлю на заставку картину “купание красного коня”" – подумал мстительно. Мою зверушку не хило плющило от этого произведения искусства. Почему, пожалуй, не знали даже его глубинные меерские слои подсознания.
“Как наказать привидение?” – озаботился. Такое в принципе возможно? Или ступаю на территорию, куда бы не следовало. Намечающийся шеф обещал “подумать”, критически обозрев меня и скривив сэрмажористую рожу. Я же сидел как на иголках посматривая на неудачно поставленный над начальственной башкой горшок с роскошным растением. Шкаф, на котором его разместили позволял развить внушительную скорость перед встречей с твердой поверхностью. Не без умысла цветочек кто-то туда пристроил. Спорим, что женской рукой. Можно представить в каком неадеквате я находился, пялясь на горшок и напряженно прикидывая успею ли перехватить снаряд. Как на зло, тот пару раз кокетливо колыхнулся. Даже не вспомню о чем беседовали. Тот еще стресс.
– Ридер, прости, – начала примирительно Люти.
– Нормально. Будь как будет.
– Помнишь, говорил о своем желании проведать друзей из моего мира?
– Нет, – искренне ответил. Об этом думал все время, но не ведал с какой стороны подойти с этим вопросом.
– Пф. Так понятно. Провела тут некоторые изыскания по теме, – мое привидение чувствовало вину и решило ее загладить. Улыбка невольно набежала на лицо. Наверняка самодовольно глупое выражение, но до чего же приятно!
– Нечего улыбаться! Я очень компетентна в рунописи и расчете выверенных векторов, – возмутилось зеленое облачко.
– В мыслях не было, – заверил, пытаясь вернуть серьезность морды лица. Всем сердцем верил, что “выверенные векторы” в надежных руках, что бы это ни значило.
– Миры как пазлы, – объясняла она, летая и чертя руны в воздухе, – в нужный момент выстраиваются в конфигурации в фокальной точке, где совпадают. Резонируют. У тебя дар чувствовать такие точки. И самому интуитивно перемещаться.
Знаки бодро вспыхивали, зависали и размеренно опадали окалиной на пол. От половиков отказался как только завел пушистика. Убрал сразу же. Но, непонятным образом, обнаруживал на полу все новые незнакомые коврики. В природе если где-то прибыло, то где-то убыло. Но не получив от домашних ответа на вопрос откуда это, кроме кысиного "чё теперь, ребенку босиком ходить?!", перестал париться. Потянуло костром и новыми неприятностями.
На фиг такой дар. Хотя… благодаря ему многое приобрел. Стало интереснее здесь и сейчас. Переживания о работе отодвинулись на дальний план. Еще сто таких найду. Пусть кто-то попробует получить такой опыт как у меня!
– Еще посмотрела на твою ДНК. Знакомая комбинация. Кысь рассказал о посещении нашего жалкого потомка, – фыркнула девушка.
– Милый парняка, – вставил свое наблюдение, защищая шиха-недоучку. В итоге, спасибо, жив остался. Благодушие затапливало.
– Какой позор! – взвился девичий призрак, – Так не аккуратно по контурам пройтись!
Она зависла надо мной, тревожно всматриваясь.
– Что с ними? – запереживал за свои контуры, хотя еще секунду назад понятия не имел об их наличии.
– Не только животных понимаешь, но и духов. Это отдельный ритуал. Бездарность! – припечатала. Не решился уточнять о ком она. Не всякое знание одинаково полезно.
– Да скажи уже ему. Не юли, – подал голос полосатый, запихивая наушник в котячье ухо. Тот не хотел держаться, легко выскальзывая и вызывая пушистое неудовольствие. Кот неделю ворчал об отсталости нашей цивилизации. Поводом служило время проведенное на маркетплейсах в попытке найти наушники для “венца эволюции - кошечек”.
– Ридер, ты можешь в виде духа посетить тот мир, если тебя притянет, – скорбно замолчало, остановившись привидение.
– Редька! Если о тебе никто не вспоминает, фиг ты посетишь кого хочешь, – перевел Кысь на человеческий. Я думал о товарищах и Фло часто. Но так ли у них?
– Надо попробовать, – ответил.
– Сегодня в ночь!
Сумерки наступили быстро. Меер потирал лапы, готовясь до утра рубиться в Догму 2. “Чародей, повелитель метеоритных дождей”. Кот программиста, блин. Он обожал RPG, шутеры и не любил танчики. Скажи какой привереда! Если бы провайдеры знали, что в интернете с моего ай пи сидят дипломированный безработный, котик и призрак… то цену бы повысили. То-то комп чуть не дымился после круглосуточного пахания.
Люти давала последние наставления ловко прикручивая к люстре свечи. Я проверил еще раз плотно ли закрыты шторы. Осталось на колдовстве попасться. А так-то уже все было.
– Запомни. Я остаюсь здесь и служу якорем. Нить связи периодически проверяй. Не хотелось бы потерять тебя, – хохотнула юмористка.
Судя по поспешности с которой глянув на меня стала заверять, что “никогда такого не бывало и не будет”, то я знатно взбледнул лицом. Отказываться было не ловко перед девушкой. Тогда сломался бы тщательно выстроенный внутри образ бесстрашного брутала. Поэтому, как говаривала бабушка, пришлось “держать фасон”.
Вот такой фасонистый, по-прежнему не трудоустроенный, но с высшим образование и двумя нестандартными друзьями, я отправился в тот вечер в сон сходный с летаргическим. Как говорила Ту: “стазис качественный. Проверено”.
Глава 22. Сон в руку или что бывает, когда получаешь не то, что заказывал.
В сгущающихся сумерках ласкового вечера две маленькие фигуры пробирались перебежками по замковому двору. В них смутно узнавались очертания снуков. Фокус пошел на них, резко приблизив. Бесплотным облачком завис над ними. Прислушался. Шихопереводчик работал по-прежнему четко. Вот что значит апгрейд на клеточном уровне!
– Пропадет, как есть, – бормотал один.
– Как есть, – эхом вторил другой. В лапах они тащили груз. Неловкое движение и один из предметов, скользнув из захвата, покатился по двору, наполняя шумом пространство. Снуки замерли.
– Етишкин кот! – ругнулся первый узнаваемым земным выражением.
– Етифкин коть, – пискнуло из угла нечто.
– Шшшшш, Редя, тихо, – меня пробрало. Обращались, однако, не ко мне. В темном углу просматривался третий махонький мохнатик. Копия первых двух. Да это же знакомая парочка! И детку назвали в мою честь. Если б духи могли плакать, то уже бы рыдал от умиления.
Неловко подняв укулеле, семейство поспешило к знакомой темнице. Небольшая заминка у окна и урожай прицельным метанием отправляется внутрь.
– Да что за хрень! – эмоциональный вопль из темницы сообщил, что груз доставлен. И почтальоны точны.
– Не такой умный как наш был, но жалко ведь, – поделился один снук с другим. В голосе звучала усталость и гордость за исполненный долг. Не стоило труда догадаться, что снуки таким нехитрым образом, подкармливали пленника.
– Редя умняфка! – сообщил ребенок родителям.
– Третью ночь подряд! Совсем ошалели. Мог бы, прибил! – разорялся голос из темноты.
– Точно. Совсем тупенький попался! – вздохнул второй снук. Погладил ребенка по голове и взяв за лапку повел не скрываясь через двор в сторону казарм.
Первый приотстал. Осмотрелся и быстро наклонившись зачерпнул в кулачок горсть дворового мусора. Секунда и ловко швырнутая пыль наполнила темницу.
– Будет тут словам плохими выражаться. Ты выйди сначало, – разобрал бубнеж провокатора. Новый вопль узника прервался кашлем.
Любопытство зашкаливало. За кем могли добровольно приглядывать животинки? По рассказам воинов, их поведение со мной это исключение. Снуки ушли, а я в нерешительности завис перед железными прутьями окна. В келье, где провел столько месяцев, царила темнота. Человек, успокоившись, затих.
Когда уже было решил догнать снуков, внутри лязгнула дверь и появился отблеск огня.
– Чего шумим? Нарушаем? – поинтересовался прибывший. Я решительно нырнул в комнатушку, чтобы в свете факела рассмотреть происходящее.
На копне сена, в углу сидел злой Валио. Плюсом к синяку под глазом, который дошел до раскраски, указывающей на свою давность, прибавилась свежая шишка на голове и кажется еще один синяк на скуле. Вокруг в художественном беспорядке раскиданы плоды укулеле. Жизнь трепала бедолагу без сожалений. Он же уезжал! Бежал, как и все. Пойман? Волнение за судьбу друга затопило. Исполнялось мое стремление, увидеть как дела у тех кого оставил. Вот. Вижу. Плохо. И чем могу помочь?
– Одумался?
Меня ждал шок. Говорившим был Остога. Мой учитель. Тан. Наставник. Тот, кому верил как себе, а во многом и больше, чем себе.
Он пришел не как пленный. Он стоял как повелитель. Роскошная накидка пурпурного цвета. Одежда не воина, но дворянина. Рукоять меча поблескивала рубинами. На пальцах красовалось несколько перстней. Скрещенные руки и хмурый взгляд. Исходящая угроза в сторону Валио.
Что здесь происходит?!
Невидимой бабочкой заметался под потолком. Понял. Я хотел знать как все хорошо с моими друзьями, а не вот это. Инфантильный подход, но о плохом предпочел бы остаться в неведении. Думал увидеть как они устроились на новых местах. Все те же лица. Все то же место. Хаш так просто не отпускает своих жертв.
– Лучше погибнуть в бою, чем в бесчестии жить, – ответил пленный, вытряхивая пыль из волос.
– Слишком мягок с тобой! Думаешь, если из моего отряда это поможет тебе? – когда тан злился, то пробирало всех.
Вошедший вместе с таном незнакомый воин передернул плечами. Свет от факела в его руке метнул тени по темнице, делая напряжение материальным. Две упертых персоны уставились друг другу в глаза. Один с вызовом, второй с гневом. Воздух разве только не искрил.
– Мне не нужны проблемы. Я их просто ликвидирую, – прервал первым поединок Остога, разворачиваясь, чтобы уйти.
– Ты так изменился, – горько сказал Валио в спину уходящего.
– Ты тоже, – не поворачиваясь, ответил собеседник. Лязг закрываемой двери. Тишина. Мгновенная темень. Ни шевеления.
Долгий вздох и шорох уставшего человека, устраивающегося на ночь.
Я отмер. Как много событий должно было произойти за неполный год, пока отсутствовал. Я и сейчас вроде не присутствую. Надо догнать тана.
Воспитаннный материалистом и придавленный высшим техническим образованием не посмел ломануться за таном сквозь железную дверь. Поэтому рыбкой вынырнул во двор, прикидывая где выход из казематов. Нагнал бывшего начальника только в коридорах. Знакомая галерея вела в комнаты тоа. Шаг был спешным и решительным.
Оба свидетеля моей эпичной битвы с Тоа Ноа утверждали в один голос, что герцог погиб. Люти Ту добавила, что ее затянуло в воронку прорыва пространства-времени, что я организовал своим талантом. Кысь утверждал, что прыгнул в пылу битвы за мной, чтобы ухватить и удержать, но обрушился вместе с нами. То есть мы решили, что не выжил ни он ни тело коня. Только это не аксиома.
А если ноа жив? У гадов живучесть повышена. Но учитель! Выглядит шикарно. Увиденное кричало, что он продался. Рациональная часть советовала не спешить с выводами. Мало вводных данных. Не надо торопиться осуждать людей, не зная мотивов и ситуации. В преступный нрав Валио не верил. Но и командир сволочью не казался.
Так мы добрались до анфилады покоев герцогской семьи. В той единственной комнате, где я бывал, мало что изменилось. Та же старинная тяжеловесная роскошь. Массивная обстоятельная мебель и драпировки.
Остога, послонявшись по комнате, сел за стол, налив вина. Сколько продлится сон я не знал. Связующая нить с моим якорем Люти искрилась, ощущаясь каждым нервом. Ничего не происходило. Для первого раза стоило остановиться и вернуться, а не испытывать судьбу. Но упоротость в стремлении докопаться до сути делала меня тем, кто есть.
– Что бы сделал Витер? – побарабанил пальцами наблюдаемый. Ох, не надо меня приплетать!
– Я бы отпустииииил Вааааалио! – поорал на всякий случай над ухом тана. Ожидаемо, без толку.
– Слуга! Вина! – рявкнул внезаптно Остога. Ах, вот, то есть, ты какого мнения обо мне?!
Слуга быстро материализовался из-за занавески, неся тяжелый графин, словно жил там всю жизнь. Хотя, может и живет. С этих феодалов станется.
Когда тягучая струя ударила в бокал, наполняя его терпко-красным средневековым антидепрессантом, главное лицо заговорило:
– Как тэя себя чувствует?
– Лучше всех, – буркнул слуга, потерев плечо.
– То есть, хотел сказать, что наша тэя Фланц очень активная. Но очень гневались на то, что оне закрытые в своих покоях сидят, – исправился парень, поняв, что ступает по тонкому льду.
Фло! Здесь! Теперь ждал всего что угодно.
– Велено не просто сидеть, а лежать и уж точно не гневаться, – покачал головой быстро набирающийся уже не тан нашего отряда.
Реальность подернулась дымкой. Мое время вышло. Люти Ту начинала вытягивать меня домой золотистым канатом нашей связи. Мягко и бережно.
Глупейшая затея с посещением того, что должно остаться в прошлом.
Родная квартира, страстно обожаемый Кысь и трепетно любимое привидение невероятно обрадовали меня по возвращении. В силу объективной недоступности для тактильного воздействия Люти, вся сила моей любви обрушилась на котю. Был утискан до изумления. Он никогда не был против “почухаться”, но теперь даже для него случился перебор. Выдержал все стоически, понимая миссию.
