- Учились – как невидимым быть и приёмам разным, - подсказала Арония, посмеиваясь.
Полина Степановна явно забыла, что в школьном аттестате у её сына Виктора была единственная четвёрка – за физкультуру. И на каникулы он с ней ездил только один раз - в Сочи. Откуда деревня нарисовалась? Явно – гипноз и напущенные, наведённые извне воспоминания. «Извне» называется – чародейка Фаина.
- Видела б ты его лицо! – гордо усмехнулась бабуля. – Все мои показания лейтенантик записал в протокол - и про соседа, и про палас… пластуновство. И что языку черкесскому он тебя научил. Тьфу, на него! Террористы подлые!
- Чеченский язык, не черкесский, - вздохнув, поправила её девушка. - И не все чеченцы… подлые.
- Всё одно - разбойники! Коли под невинных людей бомбы подкладывают! - отмахнулась Полина Степановна.
- Спасибо чародейке. А то я переживала, что тебя инфаркт хватит, когда узнаешь, что я террористка, - виновато проговорила Арония.
- Какой инфаркт? Ты ж герой, что людей спасла! И я тобой горжусь, - заявила Полина Степановна, воинственно откусывая блинчик. – Тимошенко проговорился. Какая ты террористка? Очумели они там, что ли, совсем? Тебе медаль надо давать, внученька, а твой Чуров чуть в тюрьму тебя не засунул!
- Пока что только в обезьянник, бабуля, - хмыкнула Арония.
- А там, что ль, лучше? –сердито возразила та. – Ты – не обезьяна! Ты – герой.
- А выс Фаиной Петровной - просто супер! - сказала девушка, встав и приобняв её через стол. - А Чуров, бабуля, вовсе не мой! Он свой собственный!
- Как же – собственный!Раз на тебя глаз положил - выручай! Видала я его, когда он этих подлых черкесов в отделение вёл! На пороге стояла. Статный, высокий, лицом пригож. Только проверку – того, не прошёл. С гнильцой. Не вздумай с ним женихаться! Другого найдём!
- Ну, началось! – отмахнулась Арония. - Вы, бабуля, хотите от меня избавиться! - шутливо погрозила она.
- Да уж лучшего случая, чем сегодняшний, и не придумаешь, - вздохнула Полина Степановна. - Тебя б твой Чуров надолго в дальние земли отправил бы.
- Он иначе не мог, -пожала плечами девушка. – Наверное. Я ж сама подставилась.
- И всё же… Ты уж поосторожнее будь, Аронеюшка, - подкладывая из пакета конфет в вазочку, попросила Полина Степановна. - Тебя эта пластиновая… пластованная… Ну, техника эта,до добра не доведёт. И зачем тебя Витенька ей учил?
- Так ведь пригодилась же. а то б нашу маршрутку в клочья б разнесло, - решила она успокоить бабулю, но вышло как-то не очень…
Однако неузнаваемая Полина Степановна. Сначала вытаращив глаза, тут же приободрилась.
- Так обошлось же! Ты у меня способная! Пластуниха.
- Да и вы у меня – не промах! –привстав, снова обняла она бабулю. - Вы мне вот что скажите: как теперь с бальной студией? – увела она разговор в сторону. - Не выгонят вас, что сбежали из Дома ветеранов?
- Та, не! - махнула рукой Полина Степановна. - Я уже позвонилаВадиму… Юрьевичу.Мол, неудобно-то как! Что это двоюродная сестра из деревни приехала и, заждавшись, прикатила за мной на такси прямо в тапках. Знаешь, если начать враньё, то уж дальше оно само катится, - усмехнулась она. –Сказала, что завтра она уже уезжает. Так Вадим мне даже посочувствовал и велел на репетицию приходить. Мало того! - всплеснула она руками. –Он теперь решил в менуэт эту сценку со старушкой включить. Так и войдёт среди танца–в шлёпанцах и с вязаньем в руках. Как символ махнувшей на себя стрости. Уж больно зрителям это понравилось. Говорит, долго ещё хлопали - Фаину Петровну на бис вызывали. Теперь выйдет.
Похоже, Полина Степановна тоже загорелась этой новаторской идеей.
- Видите, бабуля, как удачно получилось, - улыбнулась ей Арония. –Наша доблестная полиция иногда поспособствует творческому процессу!
- Э-э, всё б тебе смеяться, внученька! - улыбнулась Полина Степановна. - Из такой заварушки выбралась, а всё хаханьки. - И зевнула:- Иди-ка ты спать, Аронеюшка! Денёк ещё тот выдался. Да и мне отдыхать пора! – сказала она, глянув на часы. – Время-то - за полночь. – И вдруг заявила: Надеюсь, соседи наши тоже угомонились. Небось, весь вечер судачили.
- О чём? - не поняла Арония.
- Да как это –о чём? - всплеснула руками Полина Степановна. - Людмила ж видела днём, как полиция меня чуть не в наручниках увезла! Онасо снеговой лопатой у своей калитки стояла! Мне иной раз кажется, что она там сутками толкётся, чтобы новостей о соседях не пропустить, - покачала она головой.
- Ага, сильно удивилась, - чуть не расхохоталась девушка, представив лицо соседки. - Виданное ли дело –хулиганку-пенсионерку арестовывают! Это ж событие мирового масштаба! Ничего, бабуля, скажете ей завтра, что проходите свидетелем по очень важному государственному делу. Это же так и есть. Вас соседи ввраз зауважают.
- Да кто у нас свидетелей-то уважает, Аронеюшка? - отмахнулась Полина Степановна. - Боятся – это да! Стукачами ещё обзывают.
- Ну, вы уж тогда выбирайте - быть хулиганкой или стукачом?
- Хрен редьки не слаще! Но лучше хулиганкой! –весело заявила та. – Ничего ей не скажу. Буду тайну хранить!
- Как хотите. Бабуль, а, правда, что вы в полиции танцевали? - прищурилась Арония.
- Откуда знаешь? – удивилась Полина Степановна.
- Птичка настучала.
- Правда. Так, а чего ж не сплясать? - улыбнулась та. - Я ж видела, что мои показанияТимошенке подошли, вот и станцевала ему. Тот менуэт, что в Доме Ветеранов не дотанцевала, - весело блеснула глазамиПолина Степановна. - Ну, и немного повальсировала с этим Тимошенко. Чтобы не сильно важничал. Народ в коридоре поначалурастерялся - не каждый же день им в полиции выдают культурную программу, а потом даже похлопал. А лейтенант потом всё выспрашивал - давно ли я танцую, да где мы выступаем, да платят ли нам за это деньги.
- Ага, он любит выспрашивать, - сердито хмыкнула Арония. - Привычка у него такая.
- Не привычка, а служба такая, - поправила её Полина Степановна.
- Ага, называется - хочу всё знать, - кивнула девушка, отставляя пустую чашку. - Как я вас люблю, бабуля! –вставая,чмокнула она её в щёку. - Вы у меня самая лучшая! Спокойной ночи!
И отправилась, наконец, спать.
Нет - ушла в свою комнату. Потому что ей в голову лезли мысли о полковнике Семён Семёныче Щеглове. О начальнике Антитеррористического штаба, с которым у них состоялся ещё один разговор, после то как он взял банду террористов.
Орёл-мужчина…
11.
Аронии очень не понравилось, что после задержания банды террористов к ней в допросную бодрой походкой вошёл именно полковник Щеглов. А не капитан Чуров.
Чурову нечего ей сказать? Он не хочет перед ней извиниться за свои подозрения? За своё нежелание прислушаться?
Конечно, она понимает, что он действовал по инструкции. Она, конечно же, знала его намерения облегчить её положение. Потом. С-читала с его бедовой головушки. Но иногда можно и плюнуть на инструкции – когда на кону жизнь людей.Об этом она пыталась ему сказать, даже на хитрость пошла. Не внял. А вотполковник Щеглов ей поверил. И благодаря этомуобезврежена банда опасных террористов. Мало того –вовремя обезврежена. И сорваны их планы устроить ещё взрыв в месте, где очень много людей.
В общем – нет слов!
Ну, ладно, опростоволосился капитан Чуров. Бывает. Но гдесейчас тот, кто называл её красавицей и спортсменкой? И смотрел на неё так, что сердце замирало? А потом призывал её признаться в том, чего она не совершала! Где извинения за это? Он, конечно,очень занят - героически задержал бандитов и теперь ведёт следствие над ними. Это для него главное?
Что операцияпо задержанию банды была удачной и вообщепрошла блестяще, Арония уже знала. Её внутренний сокол всё шире распахивал свои крылья над видимым пространством. Жаль только, что звуков она по-прежнему не слышала.
Кстати, полковник Щеглов сильно её удивил –во время захвата банды он был само бесстрашие. Как ураган сметалвсех на своём пути – хоть и не богатырь. Видать. сказываласьвыучка, полученная в боевых условиях. Но и там не у всех развиваются такие способности и молниеносная реакция. Щеглов явно был не без талантов.
А что капитан Чуров? Онвезде следовал за ним и тоже был тоже хорош. Но был лишь вторым номером. Это выглядело иначе чем при обезвреживании бомбы в маршрутке - там он был герой. И номер один. Арония понимала, что у военных собственные правила и что нарушать их нельзя, но всё жеощутила очередное разочарование. Хотя очень за него переживала - Чуров ведь мог погибнуть в операции по захвату банды. Или получить ранение, как некоторые участники. А вот Щеглова, казалось, и пули не брали. Онлегко опережали одолевал противника. Что он вообще делает на чиновничьей работе?Ему там не тесно?
В тот раз - после того, как она изобразила невидимку, явление полковника тоже шокировалодевушку. Выгнав из допросной Чурова и Тимошенко, Щеглов поднял упавший стул, сел и… заговорил с ней по-чеченски:
- Кто тебя, девочку-медалистку, студентку физмата, научил чеченскому языку? Не ври только мне, Санина, я ведь всё равно узнаю!
Выглядел полковник очень молодо для своего чина - но возраст этих чиновников ведь вообще не поймёшь. Его чёрные глаза смотрели на неё холодно и цепко, а немного сутуловатая сухощавая фигуравыглядела расслаблена. Он сидел на стуле небрежно развалившись, будто случайно заглянул –чаю попить да покалякать о погоде. Но это впечатление было обманчиво – оначувствовала, что Щегловнапряжён будто стальная пружина. Как в схватке с врагом. И Арония интуитивно ответила первое, что пришло ей в голову:
- Сосед по даче – потомственный казак, научилязыку. Как и пластунской технике, -сказала Арония по-чеченски. – Отец с ним дружил.
У них ведь и, правда, была дача – и здесь, и там, на севере. Кто там были их соседи она не особо даже запомнила.И половина слов, конечно, былапроизнесена еюна русском. Ведь в чеченскоммногих новых слов просто нет, используются русские. Например - дача, техника и прочее. Далее, не дожидаясь следующего вопроса–пока полковник готов слушать, она торопливо, тоже на чеченском, рассказалаему о Боевой. О гибели её мужа, о похищении сына. Про то, что та не может сотрудничать со следствием, поскольку не знает русского языка, боится за сына, да и просто не была на там, куда увезли её ребёнка. И где прячется банда.
- Откуда это знаешь? – лениво прищурился Щеглов.
И напрягся ещё больше.
- С-читала с её замутнённого наркотиками сознания, - хмуро пояснила девушка – не верит ведь. - Япотому и попросила капитана Чурова привести Б-ву на очную ставку, хотя она меня совсем не знает, - усмехнулась девушка. –Надо было срочно банду искать – они ещё что-то затевают. Надеюсь, мне удалось бы найти место, где прячут её сына, а по нему и террористов. Думаю, что карта города очень помогла бы. Но он мне не поверил. Вот я и устроила представление– чтобы убедить капитана в моих способностях. Надеюсь, хоть вас это впечатлило? - подмигнула она полковнику, но тот не дрогнул ни одним мускулом. – И вы мне не верите? Жаль! Но, Семён Семёнович, у вас же нет другого выхода! – Тот слегка вздрогнул: имени своего он здесь не называл – ну, мало ли, может она, как террористка, знает всех сотрудников Штаба? - Разрешите мне увидеться с Б-ой! Ментальная связь матери и сына, возможно, позволит обнаружить место нахождения банды! – повторила она. - Там готовится ещё один взрыв, товарищ полковник. Нам бы успеть! – умоляюще проговорила она.
- Хочешь сказать, чтообладаешь гипнозом? Или как это ещё называется? – с сомнением проговорил полковник.
- Неважно, как это называется! Товарищ полковник! Давайте поторопимся, а! – взмолилась девушка.
Щеглов пристально вгляделся в лицо Саниной – вроде не врёт. Хотя насчёт соседа-казакаявно что-то не так... Но разбираться особо некогда…
- Тогда скажи мне, о чём я сейчас думаю? – лениво прищурился полковник, идя ва-банк.
Девушка прикрыла глаза и медленно заговорила:
- О какой-то железяке… где бестолку шерудит товарняками Луговой, - с недоумением проговорила она. Тот слегка побледнел – хотя и это она могла знать. – А сейчас вы думаете… о каком-то осипшем мерине, которого пора…на пенсию,– нахмурила брови Арония.И сердито заключила: - И о том, что не предложили мне сесть, потому что я всё равносделаю, как хочу – хоть невидимой стать. Или, это – глаза отвести… Ну, пожалуйста, товарищ полковник! – открыла она глаза. – Хватит ерундой заниматься! Вызывайте сюда Б-ву! Пожалуйста! – сложила на груди руки девушка. – Или отведите меня к ней!
В этот момент она была очень похожа на ангела с какой-то средневековой гравюры: с длинными тёмными волосами, окутавшими плечи, с нахмуренным лбом и сведёнными бровями, с сердитыми яркими глазами…
Щеглов хоть и был ошарашен прозорливостью подследственной – особенно насчёт мерина, да и железки тоже, но женскую красоту весьма ценил. Не зря говорили, что Санина на фотомодель похожа. Хотя вот ростом немного не дотягивает – те все дылды…
- Хорошо, твоя взяла! - сказал онрешительно и,поднявшись,направился к двери –послать капитана Чурова за Б-ой
«Да что я теряю? – с-читала она его мысли. - – Б-ва ведь, как доложил мери… Мережков, действительно, в несознанке».
«Получилось!» - возликовала Арония и её нахмуренные брови, разгладившись, встали на место.
Дальше было просто – молчаливый диалог с Боевой, карта, координаты места, откуда шёл слабый сигнал от её сына и где, скорее всего, дислоцировались террористы…
Вернувшись после успешного захвата бандыполковник Щеглов опять повёл себя неожиданно.Ураганом ворвавшись в допросную, он сказал:
- На каникулах? Сосед?- И покачал головой: - Чудненько! Да ты, похоже, суперчеловек, девочка! Я тут почитал, кстати, показания твоей бабушки – как под копирку!
Арония,до этого ходившая по допросной туда-сюда - сохранять спокойствие ей сегодня даже ведовские практики не помогали, услышав его басовитый голос,даже вздрогнула. Подкрался, как кот!
«Бабуля тут? В отделении? Вот… Чуров! И её достал! И про какую копирку речь, а?» - растерялась девушка.
Но тут на неё была совершена магическая атака: судя по всему, полковник Щеглов был не лыком шит. Арония прямо-таки почувствовала некое стороннее проникновение в свой мозг. И автоматически, на всякий случай, подсунула ему картинки из Прошиной жизни.Но не подкорректировала, не успела!
- Деревня — это хорошо, - протянул полковник, снова садясь на стул и швыряя на стол какие-то бумажки. - Да ещёс колодцем, да, Санина? А зачем он тебя в мальчишку переодевал? И глаза завязывал? –с недоумением спросил он.
- Ага, завязывал. И переодевал. Так положено у пластунов, - спокойно ответила девушка, стараясь не паниковать.
Тут, главное, держать марку и сохранять уверенность. Иначе – провал.
– Чудненько! – усмехнулся полковник и его лицо вдруг преобразилось в некую весёлуюсморщенную физиономию.
Ого! Сколько ему лет? Сто? И он явно редко улыбается – лицо, наверное, отвыкло.
Арония опять не знала, чего ей от Щеглова ждать - он был непредсказуем. Ещё минута и разоблачит все её тайны. Даже про маму и её дар! Она, попятившись, села за стол Тимошенко – подальше от полковника на всякий случай. Наверное, он из тех ребят, про которых говорил водитель маршрутки: мол, во время боевых действий они «на раз» закладки находили. Арония мельком заглянула в те ситуации - да, находил, прочёсывая периметр по обочинам дороги перед проходом автоколонны. Но чутьё Щеглова имело ограниченные пространственные возможности.
Полина Степановна явно забыла, что в школьном аттестате у её сына Виктора была единственная четвёрка – за физкультуру. И на каникулы он с ней ездил только один раз - в Сочи. Откуда деревня нарисовалась? Явно – гипноз и напущенные, наведённые извне воспоминания. «Извне» называется – чародейка Фаина.
- Видела б ты его лицо! – гордо усмехнулась бабуля. – Все мои показания лейтенантик записал в протокол - и про соседа, и про палас… пластуновство. И что языку черкесскому он тебя научил. Тьфу, на него! Террористы подлые!
- Чеченский язык, не черкесский, - вздохнув, поправила её девушка. - И не все чеченцы… подлые.
- Всё одно - разбойники! Коли под невинных людей бомбы подкладывают! - отмахнулась Полина Степановна.
- Спасибо чародейке. А то я переживала, что тебя инфаркт хватит, когда узнаешь, что я террористка, - виновато проговорила Арония.
- Какой инфаркт? Ты ж герой, что людей спасла! И я тобой горжусь, - заявила Полина Степановна, воинственно откусывая блинчик. – Тимошенко проговорился. Какая ты террористка? Очумели они там, что ли, совсем? Тебе медаль надо давать, внученька, а твой Чуров чуть в тюрьму тебя не засунул!
- Пока что только в обезьянник, бабуля, - хмыкнула Арония.
- А там, что ль, лучше? –сердито возразила та. – Ты – не обезьяна! Ты – герой.
- А выс Фаиной Петровной - просто супер! - сказала девушка, встав и приобняв её через стол. - А Чуров, бабуля, вовсе не мой! Он свой собственный!
- Как же – собственный!Раз на тебя глаз положил - выручай! Видала я его, когда он этих подлых черкесов в отделение вёл! На пороге стояла. Статный, высокий, лицом пригож. Только проверку – того, не прошёл. С гнильцой. Не вздумай с ним женихаться! Другого найдём!
- Ну, началось! – отмахнулась Арония. - Вы, бабуля, хотите от меня избавиться! - шутливо погрозила она.
- Да уж лучшего случая, чем сегодняшний, и не придумаешь, - вздохнула Полина Степановна. - Тебя б твой Чуров надолго в дальние земли отправил бы.
- Он иначе не мог, -пожала плечами девушка. – Наверное. Я ж сама подставилась.
- И всё же… Ты уж поосторожнее будь, Аронеюшка, - подкладывая из пакета конфет в вазочку, попросила Полина Степановна. - Тебя эта пластиновая… пластованная… Ну, техника эта,до добра не доведёт. И зачем тебя Витенька ей учил?
- Так ведь пригодилась же. а то б нашу маршрутку в клочья б разнесло, - решила она успокоить бабулю, но вышло как-то не очень…
Однако неузнаваемая Полина Степановна. Сначала вытаращив глаза, тут же приободрилась.
- Так обошлось же! Ты у меня способная! Пластуниха.
- Да и вы у меня – не промах! –привстав, снова обняла она бабулю. - Вы мне вот что скажите: как теперь с бальной студией? – увела она разговор в сторону. - Не выгонят вас, что сбежали из Дома ветеранов?
- Та, не! - махнула рукой Полина Степановна. - Я уже позвонилаВадиму… Юрьевичу.Мол, неудобно-то как! Что это двоюродная сестра из деревни приехала и, заждавшись, прикатила за мной на такси прямо в тапках. Знаешь, если начать враньё, то уж дальше оно само катится, - усмехнулась она. –Сказала, что завтра она уже уезжает. Так Вадим мне даже посочувствовал и велел на репетицию приходить. Мало того! - всплеснула она руками. –Он теперь решил в менуэт эту сценку со старушкой включить. Так и войдёт среди танца–в шлёпанцах и с вязаньем в руках. Как символ махнувшей на себя стрости. Уж больно зрителям это понравилось. Говорит, долго ещё хлопали - Фаину Петровну на бис вызывали. Теперь выйдет.
Похоже, Полина Степановна тоже загорелась этой новаторской идеей.
- Видите, бабуля, как удачно получилось, - улыбнулась ей Арония. –Наша доблестная полиция иногда поспособствует творческому процессу!
- Э-э, всё б тебе смеяться, внученька! - улыбнулась Полина Степановна. - Из такой заварушки выбралась, а всё хаханьки. - И зевнула:- Иди-ка ты спать, Аронеюшка! Денёк ещё тот выдался. Да и мне отдыхать пора! – сказала она, глянув на часы. – Время-то - за полночь. – И вдруг заявила: Надеюсь, соседи наши тоже угомонились. Небось, весь вечер судачили.
- О чём? - не поняла Арония.
- Да как это –о чём? - всплеснула руками Полина Степановна. - Людмила ж видела днём, как полиция меня чуть не в наручниках увезла! Онасо снеговой лопатой у своей калитки стояла! Мне иной раз кажется, что она там сутками толкётся, чтобы новостей о соседях не пропустить, - покачала она головой.
- Ага, сильно удивилась, - чуть не расхохоталась девушка, представив лицо соседки. - Виданное ли дело –хулиганку-пенсионерку арестовывают! Это ж событие мирового масштаба! Ничего, бабуля, скажете ей завтра, что проходите свидетелем по очень важному государственному делу. Это же так и есть. Вас соседи ввраз зауважают.
- Да кто у нас свидетелей-то уважает, Аронеюшка? - отмахнулась Полина Степановна. - Боятся – это да! Стукачами ещё обзывают.
- Ну, вы уж тогда выбирайте - быть хулиганкой или стукачом?
- Хрен редьки не слаще! Но лучше хулиганкой! –весело заявила та. – Ничего ей не скажу. Буду тайну хранить!
- Как хотите. Бабуль, а, правда, что вы в полиции танцевали? - прищурилась Арония.
- Откуда знаешь? – удивилась Полина Степановна.
- Птичка настучала.
- Правда. Так, а чего ж не сплясать? - улыбнулась та. - Я ж видела, что мои показанияТимошенке подошли, вот и станцевала ему. Тот менуэт, что в Доме Ветеранов не дотанцевала, - весело блеснула глазамиПолина Степановна. - Ну, и немного повальсировала с этим Тимошенко. Чтобы не сильно важничал. Народ в коридоре поначалурастерялся - не каждый же день им в полиции выдают культурную программу, а потом даже похлопал. А лейтенант потом всё выспрашивал - давно ли я танцую, да где мы выступаем, да платят ли нам за это деньги.
- Ага, он любит выспрашивать, - сердито хмыкнула Арония. - Привычка у него такая.
- Не привычка, а служба такая, - поправила её Полина Степановна.
- Ага, называется - хочу всё знать, - кивнула девушка, отставляя пустую чашку. - Как я вас люблю, бабуля! –вставая,чмокнула она её в щёку. - Вы у меня самая лучшая! Спокойной ночи!
И отправилась, наконец, спать.
Нет - ушла в свою комнату. Потому что ей в голову лезли мысли о полковнике Семён Семёныче Щеглове. О начальнике Антитеррористического штаба, с которым у них состоялся ещё один разговор, после то как он взял банду террористов.
Орёл-мужчина…
11.
Аронии очень не понравилось, что после задержания банды террористов к ней в допросную бодрой походкой вошёл именно полковник Щеглов. А не капитан Чуров.
Чурову нечего ей сказать? Он не хочет перед ней извиниться за свои подозрения? За своё нежелание прислушаться?
Конечно, она понимает, что он действовал по инструкции. Она, конечно же, знала его намерения облегчить её положение. Потом. С-читала с его бедовой головушки. Но иногда можно и плюнуть на инструкции – когда на кону жизнь людей.Об этом она пыталась ему сказать, даже на хитрость пошла. Не внял. А вотполковник Щеглов ей поверил. И благодаря этомуобезврежена банда опасных террористов. Мало того –вовремя обезврежена. И сорваны их планы устроить ещё взрыв в месте, где очень много людей.
В общем – нет слов!
Ну, ладно, опростоволосился капитан Чуров. Бывает. Но гдесейчас тот, кто называл её красавицей и спортсменкой? И смотрел на неё так, что сердце замирало? А потом призывал её признаться в том, чего она не совершала! Где извинения за это? Он, конечно,очень занят - героически задержал бандитов и теперь ведёт следствие над ними. Это для него главное?
Что операцияпо задержанию банды была удачной и вообщепрошла блестяще, Арония уже знала. Её внутренний сокол всё шире распахивал свои крылья над видимым пространством. Жаль только, что звуков она по-прежнему не слышала.
Кстати, полковник Щеглов сильно её удивил –во время захвата банды он был само бесстрашие. Как ураган сметалвсех на своём пути – хоть и не богатырь. Видать. сказываласьвыучка, полученная в боевых условиях. Но и там не у всех развиваются такие способности и молниеносная реакция. Щеглов явно был не без талантов.
А что капитан Чуров? Онвезде следовал за ним и тоже был тоже хорош. Но был лишь вторым номером. Это выглядело иначе чем при обезвреживании бомбы в маршрутке - там он был герой. И номер один. Арония понимала, что у военных собственные правила и что нарушать их нельзя, но всё жеощутила очередное разочарование. Хотя очень за него переживала - Чуров ведь мог погибнуть в операции по захвату банды. Или получить ранение, как некоторые участники. А вот Щеглова, казалось, и пули не брали. Онлегко опережали одолевал противника. Что он вообще делает на чиновничьей работе?Ему там не тесно?
В тот раз - после того, как она изобразила невидимку, явление полковника тоже шокировалодевушку. Выгнав из допросной Чурова и Тимошенко, Щеглов поднял упавший стул, сел и… заговорил с ней по-чеченски:
- Кто тебя, девочку-медалистку, студентку физмата, научил чеченскому языку? Не ври только мне, Санина, я ведь всё равно узнаю!
Выглядел полковник очень молодо для своего чина - но возраст этих чиновников ведь вообще не поймёшь. Его чёрные глаза смотрели на неё холодно и цепко, а немного сутуловатая сухощавая фигуравыглядела расслаблена. Он сидел на стуле небрежно развалившись, будто случайно заглянул –чаю попить да покалякать о погоде. Но это впечатление было обманчиво – оначувствовала, что Щегловнапряжён будто стальная пружина. Как в схватке с врагом. И Арония интуитивно ответила первое, что пришло ей в голову:
- Сосед по даче – потомственный казак, научилязыку. Как и пластунской технике, -сказала Арония по-чеченски. – Отец с ним дружил.
У них ведь и, правда, была дача – и здесь, и там, на севере. Кто там были их соседи она не особо даже запомнила.И половина слов, конечно, былапроизнесена еюна русском. Ведь в чеченскоммногих новых слов просто нет, используются русские. Например - дача, техника и прочее. Далее, не дожидаясь следующего вопроса–пока полковник готов слушать, она торопливо, тоже на чеченском, рассказалаему о Боевой. О гибели её мужа, о похищении сына. Про то, что та не может сотрудничать со следствием, поскольку не знает русского языка, боится за сына, да и просто не была на там, куда увезли её ребёнка. И где прячется банда.
- Откуда это знаешь? – лениво прищурился Щеглов.
И напрягся ещё больше.
- С-читала с её замутнённого наркотиками сознания, - хмуро пояснила девушка – не верит ведь. - Япотому и попросила капитана Чурова привести Б-ву на очную ставку, хотя она меня совсем не знает, - усмехнулась девушка. –Надо было срочно банду искать – они ещё что-то затевают. Надеюсь, мне удалось бы найти место, где прячут её сына, а по нему и террористов. Думаю, что карта города очень помогла бы. Но он мне не поверил. Вот я и устроила представление– чтобы убедить капитана в моих способностях. Надеюсь, хоть вас это впечатлило? - подмигнула она полковнику, но тот не дрогнул ни одним мускулом. – И вы мне не верите? Жаль! Но, Семён Семёнович, у вас же нет другого выхода! – Тот слегка вздрогнул: имени своего он здесь не называл – ну, мало ли, может она, как террористка, знает всех сотрудников Штаба? - Разрешите мне увидеться с Б-ой! Ментальная связь матери и сына, возможно, позволит обнаружить место нахождения банды! – повторила она. - Там готовится ещё один взрыв, товарищ полковник. Нам бы успеть! – умоляюще проговорила она.
- Хочешь сказать, чтообладаешь гипнозом? Или как это ещё называется? – с сомнением проговорил полковник.
- Неважно, как это называется! Товарищ полковник! Давайте поторопимся, а! – взмолилась девушка.
Щеглов пристально вгляделся в лицо Саниной – вроде не врёт. Хотя насчёт соседа-казакаявно что-то не так... Но разбираться особо некогда…
- Тогда скажи мне, о чём я сейчас думаю? – лениво прищурился полковник, идя ва-банк.
Девушка прикрыла глаза и медленно заговорила:
- О какой-то железяке… где бестолку шерудит товарняками Луговой, - с недоумением проговорила она. Тот слегка побледнел – хотя и это она могла знать. – А сейчас вы думаете… о каком-то осипшем мерине, которого пора…на пенсию,– нахмурила брови Арония.И сердито заключила: - И о том, что не предложили мне сесть, потому что я всё равносделаю, как хочу – хоть невидимой стать. Или, это – глаза отвести… Ну, пожалуйста, товарищ полковник! – открыла она глаза. – Хватит ерундой заниматься! Вызывайте сюда Б-ву! Пожалуйста! – сложила на груди руки девушка. – Или отведите меня к ней!
В этот момент она была очень похожа на ангела с какой-то средневековой гравюры: с длинными тёмными волосами, окутавшими плечи, с нахмуренным лбом и сведёнными бровями, с сердитыми яркими глазами…
Щеглов хоть и был ошарашен прозорливостью подследственной – особенно насчёт мерина, да и железки тоже, но женскую красоту весьма ценил. Не зря говорили, что Санина на фотомодель похожа. Хотя вот ростом немного не дотягивает – те все дылды…
- Хорошо, твоя взяла! - сказал онрешительно и,поднявшись,направился к двери –послать капитана Чурова за Б-ой
«Да что я теряю? – с-читала она его мысли. - – Б-ва ведь, как доложил мери… Мережков, действительно, в несознанке».
«Получилось!» - возликовала Арония и её нахмуренные брови, разгладившись, встали на место.
Дальше было просто – молчаливый диалог с Боевой, карта, координаты места, откуда шёл слабый сигнал от её сына и где, скорее всего, дислоцировались террористы…
***
Вернувшись после успешного захвата бандыполковник Щеглов опять повёл себя неожиданно.Ураганом ворвавшись в допросную, он сказал:
- На каникулах? Сосед?- И покачал головой: - Чудненько! Да ты, похоже, суперчеловек, девочка! Я тут почитал, кстати, показания твоей бабушки – как под копирку!
Арония,до этого ходившая по допросной туда-сюда - сохранять спокойствие ей сегодня даже ведовские практики не помогали, услышав его басовитый голос,даже вздрогнула. Подкрался, как кот!
«Бабуля тут? В отделении? Вот… Чуров! И её достал! И про какую копирку речь, а?» - растерялась девушка.
Но тут на неё была совершена магическая атака: судя по всему, полковник Щеглов был не лыком шит. Арония прямо-таки почувствовала некое стороннее проникновение в свой мозг. И автоматически, на всякий случай, подсунула ему картинки из Прошиной жизни.Но не подкорректировала, не успела!
- Деревня — это хорошо, - протянул полковник, снова садясь на стул и швыряя на стол какие-то бумажки. - Да ещёс колодцем, да, Санина? А зачем он тебя в мальчишку переодевал? И глаза завязывал? –с недоумением спросил он.
- Ага, завязывал. И переодевал. Так положено у пластунов, - спокойно ответила девушка, стараясь не паниковать.
Тут, главное, держать марку и сохранять уверенность. Иначе – провал.
– Чудненько! – усмехнулся полковник и его лицо вдруг преобразилось в некую весёлуюсморщенную физиономию.
Ого! Сколько ему лет? Сто? И он явно редко улыбается – лицо, наверное, отвыкло.
Арония опять не знала, чего ей от Щеглова ждать - он был непредсказуем. Ещё минута и разоблачит все её тайны. Даже про маму и её дар! Она, попятившись, села за стол Тимошенко – подальше от полковника на всякий случай. Наверное, он из тех ребят, про которых говорил водитель маршрутки: мол, во время боевых действий они «на раз» закладки находили. Арония мельком заглянула в те ситуации - да, находил, прочёсывая периметр по обочинам дороги перед проходом автоколонны. Но чутьё Щеглова имело ограниченные пространственные возможности.
