Какая же вокруг молодёжь подрастает! Красивая! Колючая! Залюбуешься!
И за словом в карман не лезет.
Так прямо и говорит:
«Да куда вы, старики, годные? Только брюзжать да на нас коситься! Толку от вас! Разве что – небо коптить! И шишки топырить!»
«Э-хе-хе! Всё правда!» – вздыхали те в ответ, покачивая мохнатыми головами.
«Вот мы – намного лучше вас, предыдущих поколений, - продолжала, подрастая, молодёжь. - Красивые – глаз не оторвать! Стройные, изящные! Все, кто мимо проходят, любуются.
А вы? Кособокие! То руки нет, то двух! А то и трёх. Одни сороки вас и любят! Да белки. Одна у вас радость – шишки здоровые растить. А путёвой хвои, как у нас, и вовсе нет – чтоб зелёная, да колючая, да нежная! На что вы, замшелые, годитесь? Зря только небо коптите! Вымахали, а всё одно – не сортовые! Только на шишки и годитесь!
А мы-то! Мы – всем на загляденье! Не зря растём! Нас на шишки не изведут! Нас холят и лелеют! Окучивают!»
«Э-хе-хе! И это правда!» – вздыхали те, ссыпая новый урожай шишек.
Но тут зима пришла, снегу насыпало столько, что любо-дорого. Отдыхай себе, шишки расти.
А тут эти, с пилами, пришли. На них, шишкастых, и не глянули. Сразу к молодёжи подались - что красивая да колючая. Которую всегда холили и окучивали. Что росла, небо украшая.
Унесли. Куда их? Жалко красоту.
«Ну, ничего. Новые вырастут – ещё лучше прежних. Полюбуемся. Речи юные послушаем.
От нас ведь один толк – шишки растить да красоту провожать».
И за словом в карман не лезет.
Так прямо и говорит:
«Да куда вы, старики, годные? Только брюзжать да на нас коситься! Толку от вас! Разве что – небо коптить! И шишки топырить!»
«Э-хе-хе! Всё правда!» – вздыхали те в ответ, покачивая мохнатыми головами.
«Вот мы – намного лучше вас, предыдущих поколений, - продолжала, подрастая, молодёжь. - Красивые – глаз не оторвать! Стройные, изящные! Все, кто мимо проходят, любуются.
А вы? Кособокие! То руки нет, то двух! А то и трёх. Одни сороки вас и любят! Да белки. Одна у вас радость – шишки здоровые растить. А путёвой хвои, как у нас, и вовсе нет – чтоб зелёная, да колючая, да нежная! На что вы, замшелые, годитесь? Зря только небо коптите! Вымахали, а всё одно – не сортовые! Только на шишки и годитесь!
А мы-то! Мы – всем на загляденье! Не зря растём! Нас на шишки не изведут! Нас холят и лелеют! Окучивают!»
«Э-хе-хе! И это правда!» – вздыхали те, ссыпая новый урожай шишек.
Но тут зима пришла, снегу насыпало столько, что любо-дорого. Отдыхай себе, шишки расти.
А тут эти, с пилами, пришли. На них, шишкастых, и не глянули. Сразу к молодёжи подались - что красивая да колючая. Которую всегда холили и окучивали. Что росла, небо украшая.
Унесли. Куда их? Жалко красоту.
«Ну, ничего. Новые вырастут – ещё лучше прежних. Полюбуемся. Речи юные послушаем.
От нас ведь один толк – шишки растить да красоту провожать».
