Часть 1. Кладбище.
17 сентября 1722 года.
— Совсем народ раскис. Уже третий самоубийца за сегодня, — пожилой мужчина остановил телегу с гробом возле свежевырытой могилы. — Нир, помоги мне.
После окрика старика, спящий под единственным деревом на кладбище парень вскочил и подбежал к телеге. Кроме друг друга у этих двоих никого не было. Простые люди сторонились таких знакомств, а у мэра и без того забот хватало.
— И нравится тебе спать среди могил, — выдохнув, старик стянул деревянный короб с телеги на покрывало возле ямы.
— Здесь всегда тихо, — с этими словами Нир начал отпускать свою сторону ткани равномерно с напарником.
После того, как свет луны перестал освещать крышку короба, парень направился к дереву за лопатой. Сразу после разворота за его спиной раздался грохот. Повернувшись, он никого не обнаружил возле ямы.
— Алик!? — От испуга юноша чуть ли не пропищал имя старика.
Заглянув в яму, Нир обнаружил неподвижное тело, лежащее поверх гроба. Спрыгнув в могилу, парень дрожащими руками схватил за подмышки бездыханного напарника и с трудом перекинул его за край могилы. Пока он сам пытался вылезти, наверху появилось лёгкое зелёное свечение. Карабкаясь через край, он увидел человека в капюшоне с фонарём в руках. Внутри горела свеча с зелёным оттенком.
От увиденного юношу порализовало на полпути из могилы. Самообладания хватило лишь на то, чтобы не грохнуться обратно в яму. Он увидел, как небольшой зелёный дымок выходит из тела старика, тянется к зелёной свече и исчезает в её свете.
— Я… Я слышал про тебя. Неужели это конец? — сбившимся голосом кое-как он выдавил из себя эти несколько слов.
Его вопрос не требовал ответа. Незнакомец развернулся и жестом указал следовать за ним. Нир уложил тело Алика в соседнюю могилу и присыпал землёй. Незнакомец уже пропал из виду, но вслед за ним тянулись несколько линий зелёного дыма.
"... Покойся с миром. Теперь здесь будет ещё тише…".
Лазурный свет луны освещал опустевшее кладбище, где уже никто не смел нарушить воцарившийся покой.
Часть 2. Посвящение.
5 августа 1723 года.
— Да примет свеча нового слугу своего, – человек в капюшон с фонарём стоял перед юношей, приклонившим колено.
Пламя свечи в фонаре было бесцветным и едва заметным. Но даже сильный ветер не смог погасить его благодаря герметичному корпусу.
— Да направит свеча новую душу к покою и перерождению, – некромант обеими руками поднял фонарь над головой.
Алтарь и окружающие каменные колонны охватил свет молний. Всё говорило о том, что вот-вот будет буря.
— Да приведёт свеча к новому телу беспокойный дух, – говоривший опустил руки с фонарём и передал артефакт юноше.
Пламя свечи вспыхнуло в ту же секунду, как фонарь оказался в руках приклонившего колено. Это было не простое пламя. Если долго в него смотреть, то можно увидеть сущность своей души.
— Запомни! – Голос некроманта прогремел и эхом прокатился по горам. – С душой в свече покоя не видать. Лишь помогая найти сосуд, ты сможешь отдохнуть.
Говоривший становился всё слабее.
— И последнее, – опустившись на колени, но всё ещё пристально смотря в глаза преемника, что есть сил проговорил некромант. – Ведущий души может быть лишь один.
После этих слов он окончательно выдохся и упал на землю. Из его тела вышел бледно-зелёный дымок и скрылся в свете свечи, изменив оттенок её света.
Ещё раз сверкнула молния, раздался грохот грома и начался ливень. По завершении обряда юноша снял капюшон с наставника и накинул его на себя. Тело некроманта было сильно высушено и начало рассыпается прямо на глазах. Через пару минут от минувших событий даже следов на земле не осталось. Всё, что здесь произошло, запечатлено лишь в памяти человека, скрывшегося за плотной стеной дождя.
Часть 3. Деревня.
12 октября 1723 года.
"... Где-то здесь…". Человек в капюшоне бродил среди узких ночных улиц деревушки. Он выглядел очень усталым. Впалые глаза и натянутые скулы говорили, что за плечами не одна бессонная ночь. Перед собой на вытянутой руке он нёс ярко-зелёный фонарь, вокруг которого витал сгусток зелёного дыма.
За очередным поворотом он обнаружил тело неизвестного. Подойдя ближе, что-то прошептал. Свет фонаря усилился ненадолго, пока очередной дымок не скрылся внутри свечения.
По завершении обряда человек заметил приближающийся силует.
"... Убийца или местный. Не важно. Надо уходить…".
После этой мысли Некромант резко поднялся и направился прочь.
Бежать уже не было сил, но остановиться – значит умереть. От руки человека или безумия восемнадцати душ. Ни один из вариантов не устраивал.
Пробегая мимо очередного дома, Нил заметил, как фонарь потянулся в сторону окна.
Сегодня в этом месте наружу выходил новый сосуд для души. Без неё тело обречено на смерть, если только случайный дух не посетит это место. Но этому ребёнку повезло.
Ведущий души остановился у окна и, выбрав самый активный дух, начал читать молитву. В это время по ту сторону окна врач уже взял в руки новорождённого. Зелёный, едва заметный сгусток проник внутрь тела младенца. Шлепок. Дом наполнился звонким криком ребёнка.
"... Лёгкого пути…". Про себя пожелал человек у окна и скрылся между домами.
Выйдя из города на севере, уставшему юноше удалось отыскать тихую поляну.
"... Не спать. Не останавливаться. Лишь найдя сосуд, смогу я отдохнуть…".
Скоро рассвет. Над горизонтом заиграли первые лучи солнца. Лесная живность начала просыпаться. То и дело из лесу доносились звуки различных животных. Как вдруг в ближайших кустах что-то мелькнуло. Души смогли погасить удар, но их крики хором пронеслась в голове. Потеряв равновесие, Нил свалился без сил.
—Кто ты? – спросил нападавший.
Усталость, крики душ и слабый свет не давали мне разглядеть этого типа.
— В… Ведущий души, – кое-как выдавил я из себя.
— Ты убийца!?
В ответ я лишь отрицательно покачал головой.
— А кто?
— Не знаю. Спроси души, – с трудом поднявшись на ноги, я стал крепче прижимать к себе фонарь.
У меня появилось немного времени, чтобы прийти в себя. Но сделать это было уже невозможно. Гул в голове начал сводить с ума. Сквозь пелену безумия я пытался защититься и сохранить фонарь. Даже с помощью душ я не смог.
Перед смертью я увидел росчерк клинка, за которым последовал небольшой взрыв внутри артефакта. Полностью ослабший, я упал на влажную от утренней росы траву.
"...Простите, наставник. Я не смог…".
