Глава 1.
Зима в этом году выдалась снежная. Для южных широт это было настолько непривычно, что многие водители оказались к этому совершенно не готовы. С середины декабря очереди в шиномонтаж не рассасывались до глубокой ночи. Даже сейчас, спустя две недели после первого снега и за два дня до нового года, встречались чудаки, гоняющие на летней резине. Ладно, себя не берегут, но ведь влепятся куда-нибудь. Константина, конечно, они не сильно задевали – нет у кого-то мозгов, не его дело. Но когда из-за очередного товарища, который понадеялся, что снег растает за пару дней и больше не повторится, вставал весь проспект, это раздражало. Нарушало планы. А больше всего Константин Егорович Баюнов, «владелец заводов-пароходов», а точнее крупного банка, не любил, когда что-то шло не по расписанию.
Вот и сейчас, вырвавшись, наконец, из многокилометровой пробки, Костя давил в пол педальку своего дорогущего чёрного «Вайпера» и мчался по трассе в сторону леса. Да, так далеко от города было не очень удобно жить и встречаться с реальными, а не «официальными» коллегами, но на то были свои причины. Среди людей жить Баюнов не мог. Слишком душно, тесно. Даже если ты – древнее зло, постоянно чувствовать мрачные человеческие мысли слишком утомительно. Надоело. Приелось. Люди сами настолько погрузились в зависть, алчность, гордыню и отчаяние, что работы у Константина практически не осталось. А смысл напрягаться, если люди сами успешно плодят вокруг себя горе, страхи и обман? Не жизнь, а сказка. Живи, хоть и вечно. Радуйся своему злату. И посматривай вокруг, чтобы концентрация добра и зла не перевешивала в одну сторону и сохраняла равновесие. Только скучно.
Вот как раз сегодня, как и каждый год перед главным зимним праздником, Константин Егорович торопился на встречу со своими давними коллегами и товарищами по основному долгу службы – Алексеем Тихолесовым, Яной Ступиной, Гариком Зельманом и новичком в их компании Вовкой Болотным, совсем недавно занявшим место своего предшественника Вадима Озерова. Такой вот ежегодный отчётный корпоратив. Встретиться, подвести итоги года, скоординировать действия на следующий год. А то если каждый будет на себя одеяло тянуть, нечисть совсем разгуляется. А если филонить, то вымрут совсем их подопечные. У каждого свой участок был. Лёшка за леса и растения отвечал. Яна уже не первый год животных волшебных от людского глаза оберегала и ведьмам-целителям помогала силу развивать и знания совершенствовать. Озеров был главным по всем водоёмам, теперь вот Вовка за него, ещё пока не очень понятно, как справится. Молодой совсем – жабры ещё не рассосались, приходилось под шарфами прятать. Ну да ладно, для юного экстравагантного художника это было нормально, никто не удивлялся. Гарик был самый старший, после самого Костика, конечно. Он следил за общим балансом энергий, стихий и магических потоков. Ну, а Костик… Баюнову досталась самая непредсказуемая и неуправляемая сфера – люди.
Константин был спокоен перед встречей. Главное, конечно, не опоздать. А так к нему вопросов никаких. Люди в последнее время сами творили такую дичь, что ему и работать не нужно было. Как бы ещё не пришлось сдерживать зло, растущее вокруг, а не множить его. Собственно, Яна на это уже давно намекала, а остальные посмеивались и подкалывали – «переходи, Константин, на светлую сторону, а то скоро твои люди сами баланс так покачнут, что добра останется совсем мало». Шутники. Где он и где добро!
Да и вообще Костя иногда не понимал, как ему доверили хоть что-то живое. Он больше технику любил. Мог одним движением руки создать или починить любой механизм. Любой неживой предмет. А вот с жизнью… С жизнью у бессмертного как-то не задалось. Он её чувствовал, да. А особенно – её отсутствие. Но повлиять никак не мог. По крайней мере, так же – магией – отнять или вернуть. Только если сначала материализует в ладони меч или пистолет. Но такое прямое вмешательство он же сам и запрещал. И придерживался чётких принципов, что ни он сам, ни его коллеги и их подопечные не должны вмешиваться в человеческое существование напрямую. Только направлять и поддерживать баланс.
- Ах ты ж, змеи-батареи! – выругался Баянов, вцепляясь в руль и пытаясь выровнять вильнувшую машину. Прямо перед глазами вырос огромный белый сугроб, хорошо, что мягкий, и лобовое стекло накрыло непроницаемой пеленой. – Приехали, бабкину кошку в котёл да поглубже!
Вот и что это было? Что за смертник на белой машинке выехал на встречку, из-за чего Константину пришлось резко уходить на обочину, а потом и вовсе лететь куда-то в кювет? В последний момент Баюнов выдел, что ту, вторую машину как-то странно закружило и понесло в сторону. Что там произошло-то? Надо вылезти, посмотреть, как самому откапываться. И всё ли в порядке во второй машине? Косте-то ничего не грозило. Уж не в аварии ему дано погибнуть. Мог бы и не сворачивать. Нет, совсем бессмертным он не был – раз примерно в сто лет всё же перерождался, чтобы появиться снова в семье сильных колдунов, а в тринадцать лет вспомнить все свои предыдущие воплощения и вернуть силу. Но, во-первых, авария – это незапланированная неприятность и потеря времени. А во-вторых, во второй машине обычные люди, не обладающие повышенной прочностью. Константин Егорович грустно посмотрел на свои блестящие дорогущие туфли. Ну, вылезти всё равно придётся.
Ноги опустились в снег. Гладкая подошва дизайнерских туфель заскользила на льду, спрятанному под белоснежной пушистой обманкой. Баюнов выругался. Где эта чёртова машина?
Белый силуэт замер на противоположной стороне дороги, носом против движения. Да, покрутило её знатно. Вроде сильных повреждений не видно. Константин подошёл ближе, присматриваясь к окнам. Водитель белого седана так и не вышел. Плохо ему что ли? Или ударился? Странно, но Константин не чуял запаха живых людей. Неужели водитель погиб? На капоте машины виднелась не одна, а целых три эмблемы с лошадкой. Ага, ага. Феррари, три раза. Это кто ж такой юморист. Белая машинка с тремя лошадями. «Три белых коня, эх, три белых коня» - пробурчал Константин, стараясь не упасть на обледеневшей дороге. Как каток, чёрт побери. Не удивительно, что этого, на «тройке» который, повело. Добравшись, наконец, до пассажирской двери, Баюнов дёрнул ручку на себя и… Кажется, в него кто-то выстрелил.
По крайней мере, именно такое ощущение и было – как будто в грудь попали двумя острыми льдинами. Аж дыхание перехватило. Девчонка. Маленькая совсем. Глазищи голубые – на половину лица! У кукол такие или в мультяшках японских, которые молодёжь сейчас смотрит. И цвет – зимнего неба. И ресницы пушистые. Коса светлая, толстая, через плечо перекинута и до талии достаёт. Одежда смешная. Полушубок бело-голубой, снежинками расшитый. Шапочка такая же. Но больше всего почему-то Косте бросились в глаза две яркие как льдинки на солнце – слезинки на щеках.
- Помогите, - шёпот девчушки запустил сердце и снова заставил его биться. – Дедушке… Он…
Тут Баюнов перевёл взгляд на водительское место. Привалившись к дверце и закрыв глаза, там сидел дедушка этой снегурки. Седые волосы модно подстрижены, длинная, но очень аккуратная борода. Здоровый, подтянутый. Этакий актёр из рекламы популярного мобильного оператора. Одет дорого. Светлый костюм-тройка. Только жилетка красная. Странное сочетание, но на мужике смотрелось гармонично. А вот красная же, подходящая по цвету струйка крови на лбу деду совсем не шла.
Дорогие друзья! Я так рада снова встретиться с вами среди строчек и слов! Что-то очень захотелось чуда, лёгкости и улыбок. Если вам тоже - не уходите далеко!
Глава 2.
- Что случилось? – Зыркнул Костя на снегурочку. Да уж, на внучку этому товарищу она не тянула. Актёры что ли, как их. Аниматоры? Дед Мороз со Снегурочкой. – Чего по дороге виляете?
Снегурочка судорожно начала вытирать глаза ладошками.
- Мы спорили. Это всё я, я виновата! – отчаянно и хрипло шептала девочка, размазывая по щекам слёзы, которые всё никак не останавливались. – Не надо с дедушкой спорить, а я… А он… Он на секундочку только! Вот на секундочку отвлёкся, а там… Там зайка… Выскочил, глупый. Дедуля туда, и он туда. А тут лёд, а там вы… И дедушка теперь… Ууу….
Как успокаивать рыдающих детей, Костя не представлял. Пугать – это да, это пожалуйста. Достаточно нахмуриться, даже взрослые тушевались под его тяжёлым взглядом. А вот как утешить?
- Так, спокойно, мелкая. Разберёмся мы с дедом твоим.
Костя обошёл машину, окончательно махнув рукой на дорогую обувь и брюки. Злодей злодеем, но бросить раненого пенсионера с внучкой посреди заснеженной дороги он не мог.
Дед был без сознания – знатно головой приложился. Дыхание ровное, пульс есть. Вот только… Костя опять не мог уловить присутствие живых людей. Он снова осмотрел деда и перевёл взгляд на уже немного успокоившуюся внучку. Таааак, а ребёнок ли это вообще.
- Как зовут? – Костя постарался сделать взгляд максимально суровым. Обычный ребёнок снова разревётся, а эта?
- Сне…Снежка… - губы малышки затряслись, а глаза как маленькие льдинки. Вот прям. Ух, пробирает.
- Лет сколько?
- Двенааадцать, - с всхлипом. И две капельки в синих льдинках.
- А теперь правду! – Рявкнул Костя, теряя терпение.
- Ааааа, - девочка сморщила личико, губки трясутся, бровки домиком. Ну, точно снегурочка. – Деда сказал так говорить! Я же на переднее сиденье просилась, а мне нельзя, мне раааааано. Он сказал, что если только двенааааадцать. А мне десять!
Константин сморщился от нового витка рыданий. Так, хватит.
- Какой вид нечисти? На учёте у кого стоите? В каком районе работаете?
Девочка захлопнула рот, оборвав рыдания на верхней ноте. Брови вернулись на место, глаза полоснули по Косте ледяным лезвием.
- Сам ты нечисть, дядя. Обзываться нехорошо! Я не нечисть! Я Морозова Снежка. И с учёта меня сняли давно! И то один-то раз всего, я и не вынесла ничего – колбасу и то охранник отнял! Кощей проклятый! Ему жалко что ли? А я спор из-за него проиграла. И ни в каком районе я не работала, рано мне. Только дед всё равно так злился, что вот - теперь вместо каникул буду с дедушкой работать, он меня к друзьям не отпускает! А тут… Вон чего. А ты сам кто вообще? Мент?
- Кощей, говоришь. Ну, считай что и я Кощей.
- Да достали. Не хочешь говорить, не говори, дядя Кощей. Дедушке только помоги, а? – Глаза боевой малышки снова стали наполняться слезами. - Он же… Он же… Детям то нельзя, детям это нельзя! Если бы я спор выиграла, меня наши мальчишки взяли бы в карты играть. На деньги. Настоящие. А я умею, меня дедуля и учил. Только мы с ним на спички. Он говорил – «на интереееес». А какой интерес, когда на сосиску не хватает? А у самого… А сам... Ага, как же. Вот и зассорились. Это всё я. Я его…
- Тихо ты! – Константин потёр переносицу. Да уж. Дети. Что нечисть, что «чисть» - всё равно житья спокойного не дают. Дед явно холёный, машина дорогая, девчонка тоже явно не голодает. Какие к леш… к Тихолесову сосиски! - А родители где? Почему мать не работает?
- Работает, - буркнула девчонка и замолчала, пряча нос в белоснежный воротник.
- И где она?
- Да где. В городе. С отцом магазин одежды открыли. Шубы, кожа, мех. А я… Я не хочу, чтобы зверюшки… Она же сама в лесу выросла! Как у неё рука поднимается! Хоть бы искусственными торговали…
Лицо девчонки опять скривилось. Плакать она вроде перестала, а вот брезгливость и разочарование явно читались на детском личике, придавая ему совсем взрослое выражение.
- Ясно. – Костя усмехнулся. Вот тебе и светлая сторона. Добрые люди, тоже мне. Точнее, всё же не люди, похоже. Только вот мелкой рано ещё, не рассказали. Бросили дочь на старого деда и торгуют натуральным мехом тех, кого должны защищать в лесу. Не жизнь, а сказка. – Ладно. Деда в больницу отвезём. Сюда скорую не дождаться. Давай в мою машину. Вашей «тройке» (теперь хоть понятны три значка с конями) эвакуатор вызову. Потом дед в себя придёт, заберёт.
Ну, что? Что делать древнему злодею с попавшей в беду парочкой? Есть идеи? Всех приглашаю в обсуждение. Буду рада вашим комментариям, звёздочкам. И обязательно сохраняйте книгу в Избранное, чтобы ничего не пропустить.
Глава 3.
На пустой дороге вытащить машину из сугроба было несложно – в конце концов, древнее зло он или нет! Должны же с этого быть хоть какие-то плюшки простым кощеям. Пока никого, кроме снежной девчонки, вокруг нет, можно и поколдовать. А она зарылась в багажник и по сторонам не смотрит. Да и если что увидит, кто ей поверит. А вот дальше возникла сложность – уместиться всем в спорткар было затруднительно. Константин поморщился и взмахнул рукой. Вместо хищного и мощного «Вайпера» теперь на дороге стоял чёрный немецкий седан, каких на дорогах сотни. Костя открыл заднюю дверь и перенёс туда деда. Аккуратно разместил его на сидении, подложив под седую голову своё модное итальянское пальто. Почесал нос. Эх, дед. Был бы ты заморским Сантой, мелкая внучка поместилась бы рядом. А вот рослый отечественный Мороз занял слишком много места. Лаааадно.
- Садись вперёд, снежная нечисть, - махнул рукой Снегурке и рассмеялся – Будем считать, тебе двенадцать.
Девчонка вынырнула из багажника с двумя огромными клетчатыми сумками и, смешно переставляя тонкие ножки на скользкой дороге, поволокла их к чёрной машине. Что машина другая, вроде не заметила. Хорошо.
- Там ещё возьми, - скомандовала малявка. Костя подчинился – пусть командует, зато реветь и болтать перестала. Молчит, пыхтит, таскает многочисленные коробки, пакеты, сумки и свёртки… Правда, молчания надолго не хватило.
- А с дедушкой точно хорошо всё будет? А машину точно не украдут? А мне точно поможешь? Прям обещаешь?
Костя только успевал кивать на все эти «точно», сосредоточенно следя за заснеженной дорогой. Ещё одну такую «встречу» нежная психика древнего зла могла и не выдержать. По пути всё же позвонил Алексею. Пусть с машиной деда разберётся. Лучше поменьше светить «тройку» перед людьми. Не дай бог чинить полезут. Мало ли что там ещё дед наморозил, кроме трёх лошадок на капоте. До города долетели быстро. Хорошо, в центр не пришлось возвращаться, а то бы снова в пробках застряли. А больница, где среди обычных врачей работали знакомые Косте ведьмы-целители, была на самой окраине. В больнице тоже долго ждать не пришлось – Вера Тихолесова, Лёшкина сестра, всё быстро оформила и увезла деда в своё отделение, на автомате отводя взгляды врачей и посетителей в приёмном покое от необычного пациента. Костя на её счёт не волновался – никто и не вспомнит их странную троицу. Мелкая зараза, правда, снова развела сырость, глядя в спины врачей, увозящих каталку по длинному коридору. Пришлось почти силой тащить её в машину и ждать, когда поток слёз и жалобных причитаний иссякнет. Не Снегурка, а Несмеяна какая-то!
- Тааак! Ладно! – В очередной раз созвонившись с коллегами и выслушав кучу подколок на тему прогула Кощеем ежегодного корпоратива, Костя осознал, что в машине наконец-то никто не всхлипывает и не бормочет. – Куда тебя отвезти, нечисть?
- Да, сейчас, вот у нас с дедушкой все записано! – Девчонка сразу выпрямила тощую спинку и, наскоро вытерев щёки, начала вытаскивать из карманов какие-то смятые листочки, записочки и непонятные клочки бумаги.
