Темною ночью...
Темною ночью, дождем за окном,
Вернусь домой бесшумно.
Ярким солнцем в полдень, сохраню интригу небытия.
Вечерним, хмурым, пасмурным днем,
Вломлюсь в свои двери.
В созидании упущенных моментах,
Опустится звезда снежинкой.
Взмахнет крылом белый лебедь,
Окутав любовью своего лебеденка.
Черная кошка потянется лапками на старом заборе,
Мурлыкнув немножко, лениво свернется в клубок.
Воробей нарушит крепкий сон её.
В созидании упущенного слова,
Распустится розовый тюльпан,
Отдав свою нежность рукам девушке в парке.
Роза расцветет в хрустальной вазе,
Раскрывая бутон безликим мертвецам.
В созидании неловкости ушедшей,
Придет в восторг бродяга.
И расцветут в его душе тюльпаны,
Что были подарены на первом свидании.
В созидании молчанья,
Увидит грешника священник.
В созидании молчанья,
Посмотрит мать в глаза, увидев свою правду.
В созидании молчанья,
Приедет на помощь друг.
В созидании печальных мыслей,
Устанет дед смотреть на огонек в печи,
Держа в руках костыль.
А внук расскажет пацанам во дворе,
Что его дед самый смелый.
В созидании скромности.
В пустой трате времени обретется новый опыт.
Найдется время для главных слов.
В созидании скромности,
Пейзаж художника оживет в его глазах,
Его волшебница увидит первой это отражение.
И поцелуем покажет новую картину.
В созидании тепла,
Уснет младенец, потянется кот, устало зевнув.
В созидании тепла,
Наполнится любовью сердце матери,
Таракан инь-янь.
Хитер, ползуч, упрям.
Он в послушании хозяина,
Он тихо смотрит, наблюдает.
Он по ночам людей пугает.
У таракана инь-яня есть план,
Разрушить мир, восстать.
Сжечь все дотла.
Восстать из ада.
Он зол, могуч, он великолепен.
Тут бабочка мимо летела,
И к таракану инь-яню подлетела.
- Я заберу тебя с собой. – Мило бабочка шептала.
- Я не богу, у меня есть план покруче.
Тут бабочка крылом махнула,
И унесло таракана инь-яня ветром в поле.
Вот такой был план, у хитрого таракана инь-яня.
Кумиры колдуна.
Я в вечном отпуске души,
Я странствую в потемках,
Где нет не единой души.
Где голоса замолкают,
Где растворяется палитра страхов,
Где испаряется отважность и покорность.
Я в вечном вдохновении,
Утраченного смысла.
Я в радужной палитре в пустоте.
Я воздухе замечу чудо,
Я в темном царстве обрету покой.
Лекари души.
У человека профессия одна, лечить друг другу душу.
Музыканты – мелодией догонят молнию.
Певцы – голосами своими отгонят пришельцев.
Археологи - хотя тут можно усомниться, тут помолчу.
Художники – их кисть боится.
Артисты – тут я писать не буду, я их боюсь, кто знает, кого они сыграют.
Экзорцисты – я тут не в теме, я в зеркале себя почти не вижу.
Бухгалтер - лекарь без души, вообще не никого на небеса не пропускает.
Циркачи – смешные в гневе, и очень добрые в душе.
Дрессировщики – им время помогает, у них режим.
Иллюзионисты – специалисты в миражах, там маятники вместо глаз.
Программисты, - очень вредные, их даже доктора боятся.
Солдаты - полковники, майоры, капитаны.
Снайпера – их взгляд опасен в полночь,
Уборщик - он с самой ведьмой дружит, метлу берет без спросу.
Сварщик – металлом управляет ловко, в его руках сгорит любая тварь.
Стоматолог – достанет с того света своей улыбкой.
Таксист – не спит, он бережет баранку, надежно спрятав ее от продавца.
Швея - пришьет одним лишь взглядом, игла в ее руках теряет силу.
Свадьба.
Жених невесте улыбнулся,
Невеста слегка опустила глаза.
Взяв за руку друга, брата, деда, отца.
Союз земного танго, увидит ночью жених.
На утро он забудет, где спрятала кольцо невеста.
На утро жена жениха не узнает.
Теперь это муж.
Его задача, найдя кольцо невесты,и не забыть жену.
Тогда он найдет ее средь миллион людей.
Тогда соединятся души, на веки, за руку держа друг друга.
А если все же он забыл ее, тогда ему придется снова бросить жребей, отдав себя в руки неизвестного прохожего.
Закрутилась стрекоза,
Расправив крылья в порыве ветра.
Раскрутилась стрекоза,
И унеслась на встречу лунной ночи.
Опустившись на ветку, стрекоза сложила крылья.
О чем мечтала стрекоза, смотря на звездное небо?
Стрекоза не мечтала, стрекоза ждала,
Когда ветер снова ее унесет.
В мелодии гитариста, нашла я розочку свою.
Она там никогда не вяла, цвела и расцветала.
Ну и что, что роза Бакара мне только снится,
За то она всегда жива.
Весенний луч разбудит зимним утром.
А летом вспомнив морозы.
Расцветает в улыбке девушка на пляже,
Спрятав ноги в песок.
Хруст снега под ногами развеет интерес к дороге,
Сберегая следы.
Спрятав следы ветрами.
Хруст снега под ногами расскажет мне о том, что впереди нет приключений.
Что впереди одни стихи.
Хруст снега под ногами растопит лед в моей душе.
Хруст снега под ногами, развеет скуку,
Развеет усталость мрачность дней.
Набережная.
Ангара на Набережной, уютный городской уголок.
Там, среди людей, приходит особая прелюдия душевного покоя.
Безумство моих бредней, в пустых уголках города,на Набережной обретают смысл.
Я удивляюсь тому, как же меняется мое настроение.
На пустой Набережной, и радость, и грусть.
И стоит появиться хоть одному человеку, как настроение все теряет, и скуку, и радость, и наблюдение.
И вот этот один человек на Набережной, который меня не заметил, то крикнет громко «Ау»,то посидит на лавочке, то пробежится.
Вот если бы он знал, что я наблюдаю,
То скорее всего, он бы стоял как я, а он не знает.
И так не хочется, чтоб этот странный человек уходил.
«Люди-и-и», крикнул он громка.
«Тут я, тут,» - сказала я ему в ответ.
«Ну славу богу» - странный человек подошёл ко мне.
И говорил долго, много. Предложил пройтись, я отказалась, и почему-то мне очень захотелось, чтоб этот странный человек ушел, а он не уходил.
Я уже все о нем знала, о друзьях, семье, работе.А он не уходил.
Когда я показала ему вечный путь,он сразу ушел.
Я вздохнула, - «действительно, странный человек, и почему люди про меня так говорят?».
Мы еще с ним виделись, но как то он хитро на меня смотрел, он больше не чего о себе не рассказывал.
Сидел, о чем то думал.
Берёзовый лес.
В березовом лесу я крепко стояла на облаках,
В березовом лесу узнала свою чистоту.
Березовый лес мне наполнил о том,
Что все должно быть на своих местах.
Березовый лес говорит о том,
Что в темном сосновом лесу живет человеческая собранность.
Плохо конечно, что березовый лес не умеет говорить,
Тогда бы он многое мог рассказать человеку.
А лес молчит, давая что то большее, давая самому понять.
Ехидность, саркастичность, колючесть.
На черном мраморе останется увядшими цветами.
Слезами выйдут болью пережитки прошлого.
Словами искренними закрепится опыт.
Сочувствием потери, уйдут из жизни белым туманом, вихри необузданных мыслей.
Ирония.
Ирония судьбы,
Созданная фишками интриг.
И вечным моим – «ну начинается»!
И вечным придуманным факторам, которым нет конца.
Я их люблю, мне это нравится.
В ирониях судьбы есть что-то страшное,
Что-то, что меня заморачивает,
С чего увернуться, уклониться, смыться.
И это ощущения стыда горячего, в застывшем замирании, ждет разоблачение.
Маска черно-белая, маска красная, синяя…
Эх, сейчас бы как в детстве, открыть книгу Монте Кристо, и в путь, искать клад.И вернуться домой с пустыми руками.
А там мама с вкусными пирогами с клубникой.
Я решила, пойду за чашей Грааля.
Чтоб снова прятать глаза, что переборщила. Вытирать холодный нос от мороза и есть пироги с клубникой. Вот она моя чаша Грааля.
Тюльпаны.
Красный тюльпан - цветок горит желанием,
Оранжевый предвестник изменений в жизни.
Желтый – расцвет надежности, и ощущений нужности.
Зеленых тюльпан – настаивает на мнении женщины.
Голубой – гармонию настроит у мужчины,
А синий поставит все на место, кто прав кто виноват, синему тюльпану неизвестно.
Фиолетовый – признание в любви.
Мальчишка озорной, футбольный мяч свой не отдал коварному затейнику.
Он бережно его хранил как память.
Он бережно свой мячик охранял.
Оставив у двери мудрейшей няни.
Сказав, я только на минуту здесь оставлю.
Чтобы затейник не узнал о его тайне.
Нежность. Сова дневная. Анархист. Маэстро
Нежность украдкой подкралась к подушке,
Предложив свою верную помощь.
Нежность, дыханием своим незаметно, вдохнув вдохновенье, уснет,
Припевая во сне продолжение.
Сова дневная покружилась,
И на сосну присела тихо.
Сова тихонько наблюдала,
Затем вспорхнула в темный лес.
А там сова охотилась на мышку,
Сова она такая, с котом на ты, на мы, на вы.
Сова дневная хитрая, сова дневная мудрая.
Серым зимним вечерком, подниму усталую теплую кофту.
Мысли путаются, чайник - мужчина, телевизор – старый дед.
Соседи – радио, а мама – теплый плед.
И все не так, все шиворот навыворот.
Спальня горы, зал сегодня лес.
А холодильник магазин.
На утро в морозилке телефон,
А утром на работу не накрашусь, немножко расчешусь.
А там начальник грозный, - «немедленно в порядок привести себя».
И снова в голове порядок, и снова утро утреннее,
Обед по расписанию.
А на начальнике одет сапог и тапок.
Анархист.
Я с черной ручкой похожа на анархиста.
Я с черной ручкой, страшна как первая гроза весной.
Я с черной ручкой, и крепким чаем злая,
Меня лишь успокоит тяжелый рок гитары,
И усыпит, чтоб не успела я нарисовать, злого анархиста.
И как бы мне удрать от гитариста,
Чтоб черной ручкой все изрисовать.
Чтоб черной ручкой исписать все стены рая,
Чтоб разузнать коварный план злого анархиста.
Я план построю, я сделаю по своему,
Я песню Рамштайна спою рано утром.
Я днем черный пакет высокий поставлю за дверью, чтобы сосед проверил, нет ли трупа.
Я в полночь завою с собаками.
Я среди белого дня одену свою куртку с красной буквой «А».
Я анархиста злого вычислю, закрыв свой правый глаз.
Я черной ручкой в подъезде напишу, - «власть должна быть взята».
Я вообще всё могу, только вот увижу все я это во сне, под гитару тяжелого рока.
Холодные время.
Опять у меня холодина, когда же в доме моем солнце взойдёт?
Когда же я характер свой согреть сумею?
Когда моя печаль наполнится любовью к миру?
Я верю, что придет тот день, когда смогу сказать себе – я чудо.
А я пыталась, говорила, а зеркало мое мне верить отказалось.
Я слышала, что это помогает, что в зеркало, надо твердить – «люблю».
Я слышала, что это правда, надеюсь, что сработает когда- ни будь.
А пока, холодком дыхну на окна, узором красочным я разукрашу дом.
Как королева буду снежная.
Как снеговик с морковкой,
Как снежок,
Как сосулька,
Как снежинка на варежке.
В гостях у маэстро.
В гостях у маэстро теорий, я тихо присела на стул.
Я почти не дышала, лишь немножко пошевелила правым пальцем на ноге.
Я тихонько вздохнула, чтоб не заметил халтуру.
Маэстро прищурился, видимо, он заподозрил лож.
Я головой качала «нет», «нет», «нет».
Он вроде бы проверил, и данные все сверил, все сошлось.
Я улыбнулась, и тихо дверь маэстро я закрыла, чтоб дальше счет свой вел, теории нужны, теории важны.
Пепел белого тумана.
Пепел ярких дней разлетелся на ветру,
Пепел стер границу.
Пепел белого тумана, стер всю яркость, всю задорность, и исчез. Его тут не было, его тут нет, его здесь никогда не будет.
У мамы.
Мамины волосы белого цвета, я легонечко пальцем завью.
Я рассмотрю ее глаза, ее ресницы.
Я руки мамины расцелую, я щеки ее согрею своими теплыми руками.
Я маме на ушко прошепчу «я скучала».
Я маме спою свою новую песню,
И стих расскажу, про новый роман расскажу.
Мне с ней не бывает страшно, с ней рядом, я вообще все могу, без нее не хочу.
Я никогда не повзрослею.
В открытых ладошках.
Он песни пел красиво
В открытых ладошках,
В во взгляде поднятым к небу.
На губах, проснется притихший,
Теплый ветерок.
Поднимется он к небу от улыбки,
Поднимется он от взмаха ресниц.
От лёгкого касания смутившихся розовых щек.
Он песни пел красиво,
Он сложною игрою в радугу со мной играл.
Он бережно хранил мелодию интриги,
Чтоб показать ее молчаньем своим.
В палитре серых оттенков ночника... Мираж уходящего
В палитре серых оттенков ночника,
Под таксофон неизвестного музыканта усну.
Приснится мне фильм черно белый, где гангстер потерял пистолет.
Его найдет розовая пантера,
И спрячет под мою подушку, чтоб спала я крепко – крепко.
Мираж уходящего лета,
Мираж холодных дней.
Развеет тьму, развеет робость взгляда.
И расцветет в душе покорность быть.
Оставив след ушедших дней в молитве.
Горным холодным ветерком коснется взгляд не прошенного гостя.
В предупреждение покажет ложный путь.
И в танце неизвестного артиста,
Уйдет угрюмый злобный взгляд гостя.
Искусственная матрица на воле,
Бьется о невозможность быть.
Искусственная матрица бессильна,
Искусственная матрица разрушится,
Как только человек увидит цифру в небе вместо птицы.
В море, где кит поет китенку песню,
Где дельфину светит солнце.
Где осьминог танцует танец с морскою звездой.
Где сытая акула спит.
Хранится клад романтика, хранящего мелодию своей души.
Он ее надежно спрятал,чтобы найти тогда,когда наступит время,
Когда угаснет вдохновение,
Когда погаснет огонек,
Что вел его годами.
Восхищение дельфина.
Под пение дельфина, крепко я усну,
Под пение увижу нежность морской волны, что касается дельфина.
Под пение услышу танец восхищения.
Под пение дельфина, уйдет печаль дневная,
Под пение его молчу, чтобы услышать снова.
Я пение дельфина не спутаю ни с чем.
Дельфины не умеют танцевать, дельфины это могут.
Дельфины могут показать и рассказать, как счастливы они, когда им человек откроет душу.
Ворона.
В гнезде сороки, нашла ворона амулет.
И стала девушкой, красивой, светлой, Доброй, словно ангел, спустившийся с небес.
За вороном своим пошла ворона, в девичьем обличии.
Она искала его долго.
Среди людей, среди зверей.
В горах ворона небеса просила,
В лесу ворона звериным криком закричала. Ответа нет.
Ворона в озере с лебедем дружила,
Ворона в облаках с орлом сражалась.
Ворона темной ночью, у незнакомого окна за кошкой наблюдала.
Ворона своего ворона узнала, когда спала на крыше.
Он снял с неё амулет, и лёг с ней рядом.
Чтоб молнию поймать, надо от нее бежать.
Темною ночью, дождем за окном,
Вернусь домой бесшумно.
Ярким солнцем в полдень, сохраню интригу небытия.
Вечерним, хмурым, пасмурным днем,
Вломлюсь в свои двери.
***
В созидании упущенных моментах,
Опустится звезда снежинкой.
Взмахнет крылом белый лебедь,
Окутав любовью своего лебеденка.
Черная кошка потянется лапками на старом заборе,
Мурлыкнув немножко, лениво свернется в клубок.
Воробей нарушит крепкий сон её.
В созидании упущенного слова,
Распустится розовый тюльпан,
Отдав свою нежность рукам девушке в парке.
Роза расцветет в хрустальной вазе,
Раскрывая бутон безликим мертвецам.
В созидании неловкости ушедшей,
Придет в восторг бродяга.
И расцветут в его душе тюльпаны,
Что были подарены на первом свидании.
В созидании молчанья,
Увидит грешника священник.
В созидании молчанья,
Посмотрит мать в глаза, увидев свою правду.
В созидании молчанья,
Приедет на помощь друг.
В созидании печальных мыслей,
Устанет дед смотреть на огонек в печи,
Держа в руках костыль.
А внук расскажет пацанам во дворе,
Что его дед самый смелый.
В созидании скромности.
В пустой трате времени обретется новый опыт.
Найдется время для главных слов.
В созидании скромности,
Пейзаж художника оживет в его глазах,
Его волшебница увидит первой это отражение.
И поцелуем покажет новую картину.
В созидании тепла,
Уснет младенец, потянется кот, устало зевнув.
В созидании тепла,
Наполнится любовью сердце матери,
Таракан инь-янь.
Хитер, ползуч, упрям.
Он в послушании хозяина,
Он тихо смотрит, наблюдает.
Он по ночам людей пугает.
У таракана инь-яня есть план,
Разрушить мир, восстать.
Сжечь все дотла.
Восстать из ада.
Он зол, могуч, он великолепен.
Тут бабочка мимо летела,
И к таракану инь-яню подлетела.
- Я заберу тебя с собой. – Мило бабочка шептала.
- Я не богу, у меня есть план покруче.
Тут бабочка крылом махнула,
И унесло таракана инь-яня ветром в поле.
Вот такой был план, у хитрого таракана инь-яня.
Кумиры колдуна.
Я в вечном отпуске души,
Я странствую в потемках,
Где нет не единой души.
Где голоса замолкают,
Где растворяется палитра страхов,
Где испаряется отважность и покорность.
Я в вечном вдохновении,
Утраченного смысла.
Я в радужной палитре в пустоте.
Я воздухе замечу чудо,
Я в темном царстве обрету покой.
Лекари души.
У человека профессия одна, лечить друг другу душу.
Музыканты – мелодией догонят молнию.
Певцы – голосами своими отгонят пришельцев.
Археологи - хотя тут можно усомниться, тут помолчу.
Художники – их кисть боится.
Артисты – тут я писать не буду, я их боюсь, кто знает, кого они сыграют.
Экзорцисты – я тут не в теме, я в зеркале себя почти не вижу.
Бухгалтер - лекарь без души, вообще не никого на небеса не пропускает.
Циркачи – смешные в гневе, и очень добрые в душе.
Дрессировщики – им время помогает, у них режим.
Иллюзионисты – специалисты в миражах, там маятники вместо глаз.
Программисты, - очень вредные, их даже доктора боятся.
Солдаты - полковники, майоры, капитаны.
Снайпера – их взгляд опасен в полночь,
Продавец – узнает по походке, где прячется бутылка водки.
Уборщик - он с самой ведьмой дружит, метлу берет без спросу.
Сварщик – металлом управляет ловко, в его руках сгорит любая тварь.
Стоматолог – достанет с того света своей улыбкой.
Таксист – не спит, он бережет баранку, надежно спрятав ее от продавца.
Швея - пришьет одним лишь взглядом, игла в ее руках теряет силу.
Свадьба.
Жених невесте улыбнулся,
Невеста слегка опустила глаза.
Взяв за руку друга, брата, деда, отца.
Союз земного танго, увидит ночью жених.
На утро он забудет, где спрятала кольцо невеста.
На утро жена жениха не узнает.
Теперь это муж.
Его задача, найдя кольцо невесты,и не забыть жену.
Тогда он найдет ее средь миллион людей.
Тогда соединятся души, на веки, за руку держа друг друга.
А если все же он забыл ее, тогда ему придется снова бросить жребей, отдав себя в руки неизвестного прохожего.
***
Закрутилась стрекоза,
Расправив крылья в порыве ветра.
Раскрутилась стрекоза,
И унеслась на встречу лунной ночи.
Опустившись на ветку, стрекоза сложила крылья.
О чем мечтала стрекоза, смотря на звездное небо?
Стрекоза не мечтала, стрекоза ждала,
Когда ветер снова ее унесет.
***
В мелодии гитариста, нашла я розочку свою.
Она там никогда не вяла, цвела и расцветала.
Ну и что, что роза Бакара мне только снится,
За то она всегда жива.
***
Весенний луч разбудит зимним утром.
А летом вспомнив морозы.
Расцветает в улыбке девушка на пляже,
Спрятав ноги в песок.
***
Хруст снега под ногами развеет интерес к дороге,
Сберегая следы.
Спрятав следы ветрами.
Хруст снега под ногами расскажет мне о том, что впереди нет приключений.
Что впереди одни стихи.
Хруст снега под ногами растопит лед в моей душе.
Хруст снега под ногами, развеет скуку,
Развеет усталость мрачность дней.
Набережная.
Ангара на Набережной, уютный городской уголок.
Там, среди людей, приходит особая прелюдия душевного покоя.
Безумство моих бредней, в пустых уголках города,на Набережной обретают смысл.
Я удивляюсь тому, как же меняется мое настроение.
На пустой Набережной, и радость, и грусть.
И стоит появиться хоть одному человеку, как настроение все теряет, и скуку, и радость, и наблюдение.
И вот этот один человек на Набережной, который меня не заметил, то крикнет громко «Ау»,то посидит на лавочке, то пробежится.
Вот если бы он знал, что я наблюдаю,
То скорее всего, он бы стоял как я, а он не знает.
И так не хочется, чтоб этот странный человек уходил.
«Люди-и-и», крикнул он громка.
«Тут я, тут,» - сказала я ему в ответ.
«Ну славу богу» - странный человек подошёл ко мне.
И говорил долго, много. Предложил пройтись, я отказалась, и почему-то мне очень захотелось, чтоб этот странный человек ушел, а он не уходил.
Я уже все о нем знала, о друзьях, семье, работе.А он не уходил.
Когда я показала ему вечный путь,он сразу ушел.
Я вздохнула, - «действительно, странный человек, и почему люди про меня так говорят?».
Мы еще с ним виделись, но как то он хитро на меня смотрел, он больше не чего о себе не рассказывал.
Сидел, о чем то думал.
Берёзовый лес.
В березовом лесу я крепко стояла на облаках,
В березовом лесу узнала свою чистоту.
Березовый лес мне наполнил о том,
Что все должно быть на своих местах.
Березовый лес говорит о том,
Что в темном сосновом лесу живет человеческая собранность.
Плохо конечно, что березовый лес не умеет говорить,
Тогда бы он многое мог рассказать человеку.
А лес молчит, давая что то большее, давая самому понять.
***
Ехидность, саркастичность, колючесть.
На черном мраморе останется увядшими цветами.
Слезами выйдут болью пережитки прошлого.
Словами искренними закрепится опыт.
Сочувствием потери, уйдут из жизни белым туманом, вихри необузданных мыслей.
Ирония.
Ирония судьбы,
Созданная фишками интриг.
И вечным моим – «ну начинается»!
И вечным придуманным факторам, которым нет конца.
Я их люблю, мне это нравится.
В ирониях судьбы есть что-то страшное,
Что-то, что меня заморачивает,
С чего увернуться, уклониться, смыться.
И это ощущения стыда горячего, в застывшем замирании, ждет разоблачение.
Маска черно-белая, маска красная, синяя…
Эх, сейчас бы как в детстве, открыть книгу Монте Кристо, и в путь, искать клад.И вернуться домой с пустыми руками.
А там мама с вкусными пирогами с клубникой.
Я решила, пойду за чашей Грааля.
Чтоб снова прятать глаза, что переборщила. Вытирать холодный нос от мороза и есть пироги с клубникой. Вот она моя чаша Грааля.
Тюльпаны.
Красный тюльпан - цветок горит желанием,
Оранжевый предвестник изменений в жизни.
Желтый – расцвет надежности, и ощущений нужности.
Зеленых тюльпан – настаивает на мнении женщины.
Голубой – гармонию настроит у мужчины,
А синий поставит все на место, кто прав кто виноват, синему тюльпану неизвестно.
Фиолетовый – признание в любви.
***
Мальчишка озорной, футбольный мяч свой не отдал коварному затейнику.
Он бережно его хранил как память.
Он бережно свой мячик охранял.
Оставив у двери мудрейшей няни.
Сказав, я только на минуту здесь оставлю.
Чтобы затейник не узнал о его тайне.
Нежность. Сова дневная. Анархист. Маэстро
***
Нежность украдкой подкралась к подушке,
Предложив свою верную помощь.
Нежность, дыханием своим незаметно, вдохнув вдохновенье, уснет,
Припевая во сне продолжение.
***
Сова дневная покружилась,
И на сосну присела тихо.
Сова тихонько наблюдала,
Затем вспорхнула в темный лес.
А там сова охотилась на мышку,
Сова она такая, с котом на ты, на мы, на вы.
Сова дневная хитрая, сова дневная мудрая.
***
Серым зимним вечерком, подниму усталую теплую кофту.
Мысли путаются, чайник - мужчина, телевизор – старый дед.
Соседи – радио, а мама – теплый плед.
И все не так, все шиворот навыворот.
Спальня горы, зал сегодня лес.
А холодильник магазин.
На утро в морозилке телефон,
А утром на работу не накрашусь, немножко расчешусь.
А там начальник грозный, - «немедленно в порядок привести себя».
И снова в голове порядок, и снова утро утреннее,
Обед по расписанию.
А на начальнике одет сапог и тапок.
Анархист.
Я с черной ручкой похожа на анархиста.
Я с черной ручкой, страшна как первая гроза весной.
Я с черной ручкой, и крепким чаем злая,
Меня лишь успокоит тяжелый рок гитары,
И усыпит, чтоб не успела я нарисовать, злого анархиста.
И как бы мне удрать от гитариста,
Чтоб черной ручкой все изрисовать.
Чтоб черной ручкой исписать все стены рая,
Чтоб разузнать коварный план злого анархиста.
Я план построю, я сделаю по своему,
Я песню Рамштайна спою рано утром.
Я днем черный пакет высокий поставлю за дверью, чтобы сосед проверил, нет ли трупа.
Я в полночь завою с собаками.
Я среди белого дня одену свою куртку с красной буквой «А».
Я анархиста злого вычислю, закрыв свой правый глаз.
Я черной ручкой в подъезде напишу, - «власть должна быть взята».
Я вообще всё могу, только вот увижу все я это во сне, под гитару тяжелого рока.
***
Холодные время.
Опять у меня холодина, когда же в доме моем солнце взойдёт?
Когда же я характер свой согреть сумею?
Когда моя печаль наполнится любовью к миру?
Я верю, что придет тот день, когда смогу сказать себе – я чудо.
А я пыталась, говорила, а зеркало мое мне верить отказалось.
Я слышала, что это помогает, что в зеркало, надо твердить – «люблю».
Я слышала, что это правда, надеюсь, что сработает когда- ни будь.
А пока, холодком дыхну на окна, узором красочным я разукрашу дом.
Как королева буду снежная.
Как снеговик с морковкой,
Как снежок,
Как сосулька,
Как снежинка на варежке.
В гостях у маэстро.
В гостях у маэстро теорий, я тихо присела на стул.
Я почти не дышала, лишь немножко пошевелила правым пальцем на ноге.
Я тихонько вздохнула, чтоб не заметил халтуру.
Маэстро прищурился, видимо, он заподозрил лож.
Я головой качала «нет», «нет», «нет».
Он вроде бы проверил, и данные все сверил, все сошлось.
Я улыбнулась, и тихо дверь маэстро я закрыла, чтоб дальше счет свой вел, теории нужны, теории важны.
***
Пепел белого тумана.
Пепел ярких дней разлетелся на ветру,
Пепел стер границу.
Пепел белого тумана, стер всю яркость, всю задорность, и исчез. Его тут не было, его тут нет, его здесь никогда не будет.
У мамы.
Мамины волосы белого цвета, я легонечко пальцем завью.
Я рассмотрю ее глаза, ее ресницы.
Я руки мамины расцелую, я щеки ее согрею своими теплыми руками.
Я маме на ушко прошепчу «я скучала».
Я маме спою свою новую песню,
И стих расскажу, про новый роман расскажу.
Мне с ней не бывает страшно, с ней рядом, я вообще все могу, без нее не хочу.
Я никогда не повзрослею.
В открытых ладошках.
Он песни пел красиво
В открытых ладошках,
В во взгляде поднятым к небу.
На губах, проснется притихший,
Теплый ветерок.
Поднимется он к небу от улыбки,
Поднимется он от взмаха ресниц.
От лёгкого касания смутившихся розовых щек.
***
Он песни пел красиво,
Он сложною игрою в радугу со мной играл.
Он бережно хранил мелодию интриги,
Чтоб показать ее молчаньем своим.
В палитре серых оттенков ночника... Мираж уходящего
***
В палитре серых оттенков ночника,
Под таксофон неизвестного музыканта усну.
Приснится мне фильм черно белый, где гангстер потерял пистолет.
Его найдет розовая пантера,
И спрячет под мою подушку, чтоб спала я крепко – крепко.
***
Мираж уходящего лета,
Мираж холодных дней.
Развеет тьму, развеет робость взгляда.
И расцветет в душе покорность быть.
Оставив след ушедших дней в молитве.
***
Горным холодным ветерком коснется взгляд не прошенного гостя.
В предупреждение покажет ложный путь.
И в танце неизвестного артиста,
Уйдет угрюмый злобный взгляд гостя.
***
Искусственная матрица на воле,
Бьется о невозможность быть.
Искусственная матрица бессильна,
Искусственная матрица разрушится,
Как только человек увидит цифру в небе вместо птицы.
***
В море, где кит поет китенку песню,
Где дельфину светит солнце.
Где осьминог танцует танец с морскою звездой.
Где сытая акула спит.
Хранится клад романтика, хранящего мелодию своей души.
Он ее надежно спрятал,чтобы найти тогда,когда наступит время,
Когда угаснет вдохновение,
Когда погаснет огонек,
Что вел его годами.
Восхищение дельфина.
Под пение дельфина, крепко я усну,
Под пение увижу нежность морской волны, что касается дельфина.
Под пение услышу танец восхищения.
Под пение дельфина, уйдет печаль дневная,
Под пение его молчу, чтобы услышать снова.
Я пение дельфина не спутаю ни с чем.
Дельфины не умеют танцевать, дельфины это могут.
Дельфины могут показать и рассказать, как счастливы они, когда им человек откроет душу.
Ворона.
В гнезде сороки, нашла ворона амулет.
И стала девушкой, красивой, светлой, Доброй, словно ангел, спустившийся с небес.
За вороном своим пошла ворона, в девичьем обличии.
Она искала его долго.
Среди людей, среди зверей.
В горах ворона небеса просила,
В лесу ворона звериным криком закричала. Ответа нет.
Ворона в озере с лебедем дружила,
Ворона в облаках с орлом сражалась.
Ворона темной ночью, у незнакомого окна за кошкой наблюдала.
Ворона своего ворона узнала, когда спала на крыше.
Он снял с неё амулет, и лёг с ней рядом.
***
Чтоб молнию поймать, надо от нее бежать.
