Дедал завязал с искусством и ушел в запой, из которого он уже не выйдет до конца жизни. В его квартире на липкой кухне мы выпиваем залпом по стакану водки и садимся за стол, жадно закусывая еще теплой жареной картошкой.
Он подождал, пока я доем, и налил мне второй стакан, который я тоже осушил залпом.
- Ну что, как там искусство?
- Без меня никуда не денется.
- Рано ты ушёл, Артём.
Если честно, этот диалог меня абсолютно не интересовал. Чувствуя огромный осадок, каждый раз я садился за чистый лист бумаги, но не мог выдавить из себя ни строчки. Я хотел перевести тему, но он стоял на своем.
- Вообще не пишешь?
- Иногда.
- Ну так покажи.
- Какой в этом смысл? Ты всё равно забудешь всё под утро.
Я чувствую, что начинаю пьянеть.
- Ты тоже, так что давай жить моментом.
Из промокшего рюкзака я достаю помятый лист, где карандашом написан стих:
"По рельсам страданий
Плывя на дрезине,
Тухли сотни домов
Внутри каната из резины.
Везде был лишь лес,
А лесом был я.
И суть в себе наблюдая,
Тысячеглавый слизняк,
Взрощенный на ржавых плодах,
Сползал по дубу спиралью.
Он прятал тысячу лиц
За тысячью масок,
Он жаждал растаять в рутине.
Он мне говорил:
"Плыви, наблюдай. Выход из кольца всередине".
И смысл простой
Нас всех озарит, как дерзкий укус Мельпомены.
У вселенной пустой,
Где было ничто,
Две кошки сцепились,
Черная с белой"
Прочитав это, Дедал немного посидел молча. Я успел выкурить сигарету.
- Знаешь, а это талантливо.
- Суть не в том, что это талантливо. Суть в том, что всем насрать.
- Тебя признают после смерти.
- Да какая разница?
Он налил нам по третьему стакану, прекрасно зная, что это уже лишнее. Встал и громко прокричал тост:
- За искусство, мать его.
Дедал выпил стакан, поставил его на стол и в пьяном угаре, что-то бормоча, упал на пол. Но мне уже абсолютно все равно. Я налил себе еще, почти опустошив вторую бутылку. Меня начало тошнить, но через силу допил до дна. Наощупь двигаясь по чужой квартире мне, наконец, удалось найти выход. Как только я вышел в подъезд, я выблевал Дедалу прямо под дверь. Я просто ужасно пьян, всё это напоминает один из моих ярких и безумных снов. Наступил тот момент, когда уже абсолютно всё равно. Сейчас выйду на улицу и убью первого же, кого увижу. Плетясь по улице, в подворотне вижу мужчину. Это Алексей Сергеевич, отец Сергея. Видимо, он возвращался домой под вечер, тоже крепко выпив после смены. Я достаю пистолет из рюкзака, дрожащей рукой целюсь в него и...
Нет. Этого мне не сделать. Как глупо убить смертного. Я просто компенсирую его энергию своей, теми эмоциями, которые получу от убийства. Система работает идеально. Я сажусь на бордюр и начинаю реветь, как обиженная школьница. Единственный способ отключить батарейку - убить Бога.
Семь.Если долго смотреть в её глаза, можно увидеть новую вселенную. Почему так сложно оторвать взгляд?
7.1
Вдали гремел мощный гром. Джерри и Сизиф миновали бескрайние болота и остановились на краю леса под гигантским дубом с огромными плодами, похожими на яблоки. Пылал костёр, мелкий дождь моросил уже пару дней. Говорить было не о чем, все, что хотелось, это заварить чай. Сизиф достал из рюкзака потертую железную кружку, налил из фляги воду, которую перед входом в лес набрал у заброшенного родника, и от души сыпнул крупной чёрной заварки, чтобы чай был покрепче. Джерри рисовал на мокром лесном чернозёме портрет нашей планеты. Из дупла выполз гигантский слизняк с тысячей голов, лица которых он прятал за масками из скорлупы грецкого ореха. Он медленно сползал спиралью по дереву и направлялся к Джерри и Сизифу.
- И надолго вы у меня?
Джерри, не поднимая головы, продолжал рисовать изображения планет, которые приходили ему во снах, прямо на лесной грязи. Сизиф показал пальцем на небо:
- Ну, пока дожди не пройдут.
Слизняк подвинул свою кожаную сумку маленькими руками, чем-то похожими на передние лапы тиранозавра, и достал из неё шёлковый мешочек, в котором были измельченные семена ипомеи. Сизиф засмеялся.
- И что?
Слизняк дернулся и посмотрел на них испуганно.
- А у вас нет?
- Нет, конечно.
- Понял, ждите.
Он пополз в дупло и примерно через 20 минут вернулся с кувшином скисшего молока. Сизиф допил чай и выбросил мокрую заварку в огонь, огонь в ответ злобно зашипел. Они разлили молоко по чашкам, засыпали порошок из ипомеи, смешав всё это в однородную субстанцию веточкой, отломанной от дуба. Джерри выпил залпом и скривился, Сизиф выпил и не показал эмоций вовсе. Слизняк достал из кожаной сумки трубочку и пил по глотку, что заняло некоторое время. Сизиф достал из рюкзака самогон и разлил по чашкам, все выпили до дна.
Слизняк заговорил:
- Ну и куда вы на этот раз?
Сизиф с веселой ухмылкой ответил ему:
- Ой, а ты будто не в курсе, куда мы и зачем.
Он достал информацию и показал ему.
- Да как-то в этот раз не в курсе.
- Ты знаешь о нас больше, чем кто-либо в этой мультивселенной.
- Мультивселенной? Вы ещё верите в это всё?
- Есть особый азарт верить хоть во что-то.
Слизняк затих и задумался, а после сказал:
- Если существует бесконечное количество вселенных, то может ли существовать вселенная абсолютного счастья? Это же логично, не правда ли? Ведь кто-то там живёт и ведь как-то туда можно попасть.
Сизиф сидел тихо, погрузившись в свои мысли.
Джерри хихикнул, все обратили внимание на него, Джерри засмеялся громче и, наконец, сказал:
- Вселенной абсолютного счастья не существует. Нематериальная действительность состоит из двух энергий. Мир не может состоять только из одной из них, это фундаментальный конструктор всего. И это вполне логично. Не существует вопросов, не имеющих ответов, существуют только лингвистические тупики. Взять классику «может ли Бог создать камень такого веса, который сам не сможет поднять?» Бог может поднять камень любого веса и создать камень любого веса, он всемогущ. А это всего лишь словесный парадокс.
Проблема мыслителей в том, что они непроизвольно ограничивают своё сознание словесным уровнем, и тем самым ставят сознание в условные границы. Но этот уровень примитивен, как и другие философские размышления людей.
Джерри говорил редко, но всегда по делу. Слизняку понравился его ответ.
- Твоя проблема в том, что ты слишком близок к правде.
Дождь усиливался, Слизняк, не попрощавшись, пополз к себе в дуб. Джерри укрылся огромным листом папоротника, Сизиф выпил ещё два стакана самогона и никуда не уходя лёг спать на мокрой земле.
7.2
Артему снится сон. Он гуляет с Мельпоменой по дворикам спального района. Это похоже на счастье. После ссоры они почти разошлись, но эмоционально-психологическая привязанность бунтовала, и они договорились о свободных отношениях. Вечер. Начинает темнеть, они прыгают на какую-то из лавочек во дворике и уютно сидят в обнимку. Подобных вечеров пережито несчитанное количество. Артем держит её за руку. Вдруг Мельпомена рассказывает ему историю, как она буквально позавчера сидела на этой лавочке с каким-то парнем, и они занялись сексом прямо здесь за гаражами. И будто бы щелчок, Артему становится не на шутку мерзко от его спутницы, мерзость перерастает в огромную панику. Как он раньше этого не замечал? Бледная кожа, худое тело, вечно уставший подавленный взгляд. Сердце ушло в пятки. Он бросает её руку. Она спрашивает:
- Всё нормально?
Как он раньше не замечал? Эта мерзкая тварь - вампирша.
- Да, все отлично, отойду поссать за гаражи.
Он отходит за гараж, нарастающая паника берет над ним верх. Артем начинает бежать, запрыгивает в первую попавшуюся маршрутку, которая идет к метро. Метро под вечер оказалось странно пустым, но это его никак не удивило, просто хотелось быть как можно подальше от того места. В его голове уже было видно, как он бегает по своей квартире и выбрасывает все, что может хоть как-то их связывать в прошлом. В метро необычно пусто. Внутри состава гаснет свет, Артем подсвечивает зажигалкой и видит перед собой лицо Мельпомены, которая резко бросается на него и кусает за шею.
Восемь. Потеря,которую я ждал.
8.1
Уши заложило от невыносимого жужжания насекомых, пахло морской водой. Римма с дворецким возвращалась домой, в руках она держала сумку,в которой было три слитка золота. На левом и правом были клейма с изображением крыла,на том,что посредине,было клеймо с изображением орлиной головы. Изготовленона заказ. С правой стороны был темный просторный лес. Вдруг насекомые затихли, послышались птичьи голоса. Дворецкий встал и широко раскрыл глаза:
-Да их там целая туча.
Римма схватила сумку, заряженный пистоль и быстро рванула в лес. Дворецкий прицельно выстрелил в гигантскую стаю птиц, один из птеродактилей вонзил ему когти прямов глазницы и унёс за собой. Римма бежала,не оборачиваясь. Вдруг она оказалась перед озером. Большое и чистое озеро прямопосреди леса.Вдалеке за деревьями она увидела старую избу, на берегу сидела маленькая девочка с длинными волосами,на вид лет пяти. Она была одета в аккуратное, но застиранное платье из белой ткани. Римма подошла ближе:
- Эй?
Девочка что-то рисовала палочкой на песке.
- Эй, ты меня слышишь?
Она подошла еще ближе и положила ей руку на плечо. Девочка обернулась, у неё не было лица. Она написала на берегу: «Я тебя вижу, но не так, как все».
Римма испугалась и отошла назад, но, споткнувшись о бревно, упала на песок.
- Ты меня слышишь?
Девочка эмоционально стёрла старую надпись и большими буквами грубо написала: «ДА». Затем она написала снизу: «Передай это Омме». Римма была крайне удивлена.
- Что передать?
Девочка взяла её под руку и повела за собой. Они обошли озеро и зашли в деревянную избу, внутри было темно и сыро. Посредине избы стоял тяжелый деревянный стол. За столом молча, сложив перед собой руки, сидели семь девочек. Каждая была без лица, на каждой из них были платья всех цветов радуги. На той, что привела Римму в дом, было белое. На столе лежал конверт, а возле конверта записка: «Не открывай, передай ей в руки». Они все сидели молча, Римма забрала конверт и положила в сумку. Все продолжали сидеть, она медленно вышла из дома.
Целую вечность она шла по лесу и, наконец, добралась до лесной дороги. Вдалеке была карета. Римма кричала, но карета лишь набирала скорость. Она достала пистоль и выстрелила навскидку. Карета остановилась.
8.2
Омма сидела на краю кровати и бессмысленно смотрела в стену. Вдруг она услышала тяжелый стук в дверь и сонно начала спускаться. У двери стоял высокий мужчина в шляпе и в старом пальто. На его плечах были капли дождя, в руках он держал старый чемодан. На улице пахло пустотой осеннего утра. Мужчина вошёл, осмотрелся и сел за стол. Затем он положил на пол чемодан и достал из него белую табличку, на которой красными буквами было написано: «Здравствуйте». Омма села напротив. Следующей табличкой было: «Я хочу Вам кое-что предложить». На второй надписи красный цвет был темнее, чем на первой. Мужчина начал выкладывать на стол из чемодана предметы. Первым был ржавый тяжелый револьвер. Две ампулы морфия. Круглое зеркало. Старая пластинка. Трубка для курения, в подарок к которой давался мешочек трухлой махорки и огромный механический жук.
Она достала из кармана одну серебряную монету. С этим торговцем она работала не первый раз, любой из товаров стоил одну серебряную монету. Взяла две ампулы морфия и положила монету на стол. Продавец съел монету и расстегнул пальто. На его груди был проём, из которого он распечатал Омме чек. Затем он поднялся, приподнял шляпу в знак уважения и ушёл. Омма поднялась в свою комнату и легла спать. Ночью она услышала стук. Ворон настойчиво стучал ей в окно. Она проснулась, наощупь нашла свои тапочки. Всё уже лежало готовым на столе. Ампула морфия была перевязана красной нитью, возле неё лежала записка, написанная на картоне и сложенная вдвое. Омма открыла окно и привязала морфий к ноге ворона. Потом заварила чай с мухоморами, отрезала кусок белого хлеба и положила на стол рядом с ним. Ворон посидел ещё некоторое время и улетел, Омма в это время находилась в состоянии глубокого сна.
8.3
Римма подбежала к карете и увидела, что она пустая. В неё были запряжены две ящерицы, которые смотрели пустыми глазницами и облизывались. Она закинула портфель и села сзади. Затем повернула голову направо и увидела, что маленькие девочки без лиц прячутся за деревьями и наблюдают за ней.
Из письма Оммы Андрею:
«В треугольнике циклов
Ты павший от пули,
Сгоревший картон
На весеннем ветру.
Растаявший, сонный,
Как море в мазуте,
Летящая пыль на бетонный бордюр.
В треугольнике циклов,
В иерархии Бога,
Где Гелиос спит
И так хочет весну,
Размазанный, странный,
Ты замкнутый кокон,
Разбитый асфальт на висящем мосту.
В треугольнике циклов
Ты плачущий ворон,
Ты скомканный дождь
В депрессивных стихах.
Потёкшие мысли по ржавым заборам,
Застрявшая сущность
В условных стeнах.»
Римма доехала до подножья гигантской скалы, бросила карету и пешком взобралась наверх. Со скалы было видно море, которое доходило до самого горизонта. Вдруг Римма почувствовала, что что-то не так.
8.4
Джерри и Сизиф дошли до места назначения. В средине леса была огромная скала, они зашли в ущелье и прошли около километра по карте. Наконец они пришли к тому входу, который был нужен. Сизиф сказал, что дальше пойдёт один, Джерри было все равно. Помещение метров 200 в длину, посредине озеро, в котором был маленький островок с летучими термитами. Перед озером стояло влажное, местами подранное кресло. Сизиф сел в него. Вдруг островок зашевелился и начал плыть к нему. Сизиф медленно и уверенно достал из своего рюкзака алюминиевую чашку и флягу, налил себе самогон и выпил. Остров двигался все быстрее, а затем утонул в воде. Сизиф выпил ещё раз и закурил. Он достал информацию и внимательно посмотрел на неё, потом засмеялся и крикнул своему клиенту:
- А знаешь, в каком-то смысле я держу в руках все секреты бытия.
Информацией была смерть. Римма занималась тем, что распространяла смерть тем, кто по какой-то причине не мог ею воспользоваться. На этот раз её клиентом была гигантская механическая Рыба, искусственный интеллект, созданный в далекие времена людьми. Она знала ответы на все вопросы, и от общения с ней современные люди сходили с ума. Именно поэтому она была спрятана глубоко в пещере, где провела уже несколько столетий. Рыба вынырнула и показала своё огромное поржавевшее лицо.
- Здравствуй, Сизиф.
Сизиф улыбнулся и сделал затяжку.
- Ну, привет.
- Перед тем как я уйду, ты можешь спросить у меня что угодно, я расскажу тебе всё, что ты хочешь знать, и даже больше.
Он налил себе ещё и допил остатки.
- Знаешь, я ничего не хочу узнать, мне плевать на смысл и прочее. Давай уже просто покончим с этим.
Робот был удивлен, первый раз он сталкивался с подобным ответом, а существовал он не меньше половины тысячелетия.
Он подождал, пока я доем, и налил мне второй стакан, который я тоже осушил залпом.
- Ну что, как там искусство?
- Без меня никуда не денется.
- Рано ты ушёл, Артём.
Если честно, этот диалог меня абсолютно не интересовал. Чувствуя огромный осадок, каждый раз я садился за чистый лист бумаги, но не мог выдавить из себя ни строчки. Я хотел перевести тему, но он стоял на своем.
- Вообще не пишешь?
- Иногда.
- Ну так покажи.
- Какой в этом смысл? Ты всё равно забудешь всё под утро.
Я чувствую, что начинаю пьянеть.
- Ты тоже, так что давай жить моментом.
Из промокшего рюкзака я достаю помятый лист, где карандашом написан стих:
"По рельсам страданий
Плывя на дрезине,
Тухли сотни домов
Внутри каната из резины.
Везде был лишь лес,
А лесом был я.
И суть в себе наблюдая,
Тысячеглавый слизняк,
Взрощенный на ржавых плодах,
Сползал по дубу спиралью.
Он прятал тысячу лиц
За тысячью масок,
Он жаждал растаять в рутине.
Он мне говорил:
"Плыви, наблюдай. Выход из кольца всередине".
И смысл простой
Нас всех озарит, как дерзкий укус Мельпомены.
У вселенной пустой,
Где было ничто,
Две кошки сцепились,
Черная с белой"
Прочитав это, Дедал немного посидел молча. Я успел выкурить сигарету.
- Знаешь, а это талантливо.
- Суть не в том, что это талантливо. Суть в том, что всем насрать.
- Тебя признают после смерти.
- Да какая разница?
Он налил нам по третьему стакану, прекрасно зная, что это уже лишнее. Встал и громко прокричал тост:
- За искусство, мать его.
Дедал выпил стакан, поставил его на стол и в пьяном угаре, что-то бормоча, упал на пол. Но мне уже абсолютно все равно. Я налил себе еще, почти опустошив вторую бутылку. Меня начало тошнить, но через силу допил до дна. Наощупь двигаясь по чужой квартире мне, наконец, удалось найти выход. Как только я вышел в подъезд, я выблевал Дедалу прямо под дверь. Я просто ужасно пьян, всё это напоминает один из моих ярких и безумных снов. Наступил тот момент, когда уже абсолютно всё равно. Сейчас выйду на улицу и убью первого же, кого увижу. Плетясь по улице, в подворотне вижу мужчину. Это Алексей Сергеевич, отец Сергея. Видимо, он возвращался домой под вечер, тоже крепко выпив после смены. Я достаю пистолет из рюкзака, дрожащей рукой целюсь в него и...
Нет. Этого мне не сделать. Как глупо убить смертного. Я просто компенсирую его энергию своей, теми эмоциями, которые получу от убийства. Система работает идеально. Я сажусь на бордюр и начинаю реветь, как обиженная школьница. Единственный способ отключить батарейку - убить Бога.
Глава 7. Часть 2.
Семь.Если долго смотреть в её глаза, можно увидеть новую вселенную. Почему так сложно оторвать взгляд?
7.1
Вдали гремел мощный гром. Джерри и Сизиф миновали бескрайние болота и остановились на краю леса под гигантским дубом с огромными плодами, похожими на яблоки. Пылал костёр, мелкий дождь моросил уже пару дней. Говорить было не о чем, все, что хотелось, это заварить чай. Сизиф достал из рюкзака потертую железную кружку, налил из фляги воду, которую перед входом в лес набрал у заброшенного родника, и от души сыпнул крупной чёрной заварки, чтобы чай был покрепче. Джерри рисовал на мокром лесном чернозёме портрет нашей планеты. Из дупла выполз гигантский слизняк с тысячей голов, лица которых он прятал за масками из скорлупы грецкого ореха. Он медленно сползал спиралью по дереву и направлялся к Джерри и Сизифу.
- И надолго вы у меня?
Джерри, не поднимая головы, продолжал рисовать изображения планет, которые приходили ему во снах, прямо на лесной грязи. Сизиф показал пальцем на небо:
- Ну, пока дожди не пройдут.
Слизняк подвинул свою кожаную сумку маленькими руками, чем-то похожими на передние лапы тиранозавра, и достал из неё шёлковый мешочек, в котором были измельченные семена ипомеи. Сизиф засмеялся.
- И что?
Слизняк дернулся и посмотрел на них испуганно.
- А у вас нет?
- Нет, конечно.
- Понял, ждите.
Он пополз в дупло и примерно через 20 минут вернулся с кувшином скисшего молока. Сизиф допил чай и выбросил мокрую заварку в огонь, огонь в ответ злобно зашипел. Они разлили молоко по чашкам, засыпали порошок из ипомеи, смешав всё это в однородную субстанцию веточкой, отломанной от дуба. Джерри выпил залпом и скривился, Сизиф выпил и не показал эмоций вовсе. Слизняк достал из кожаной сумки трубочку и пил по глотку, что заняло некоторое время. Сизиф достал из рюкзака самогон и разлил по чашкам, все выпили до дна.
Слизняк заговорил:
- Ну и куда вы на этот раз?
Сизиф с веселой ухмылкой ответил ему:
- Ой, а ты будто не в курсе, куда мы и зачем.
Он достал информацию и показал ему.
- Да как-то в этот раз не в курсе.
- Ты знаешь о нас больше, чем кто-либо в этой мультивселенной.
- Мультивселенной? Вы ещё верите в это всё?
- Есть особый азарт верить хоть во что-то.
Слизняк затих и задумался, а после сказал:
- Если существует бесконечное количество вселенных, то может ли существовать вселенная абсолютного счастья? Это же логично, не правда ли? Ведь кто-то там живёт и ведь как-то туда можно попасть.
Сизиф сидел тихо, погрузившись в свои мысли.
Джерри хихикнул, все обратили внимание на него, Джерри засмеялся громче и, наконец, сказал:
- Вселенной абсолютного счастья не существует. Нематериальная действительность состоит из двух энергий. Мир не может состоять только из одной из них, это фундаментальный конструктор всего. И это вполне логично. Не существует вопросов, не имеющих ответов, существуют только лингвистические тупики. Взять классику «может ли Бог создать камень такого веса, который сам не сможет поднять?» Бог может поднять камень любого веса и создать камень любого веса, он всемогущ. А это всего лишь словесный парадокс.
Проблема мыслителей в том, что они непроизвольно ограничивают своё сознание словесным уровнем, и тем самым ставят сознание в условные границы. Но этот уровень примитивен, как и другие философские размышления людей.
Джерри говорил редко, но всегда по делу. Слизняку понравился его ответ.
- Твоя проблема в том, что ты слишком близок к правде.
Дождь усиливался, Слизняк, не попрощавшись, пополз к себе в дуб. Джерри укрылся огромным листом папоротника, Сизиф выпил ещё два стакана самогона и никуда не уходя лёг спать на мокрой земле.
7.2
Артему снится сон. Он гуляет с Мельпоменой по дворикам спального района. Это похоже на счастье. После ссоры они почти разошлись, но эмоционально-психологическая привязанность бунтовала, и они договорились о свободных отношениях. Вечер. Начинает темнеть, они прыгают на какую-то из лавочек во дворике и уютно сидят в обнимку. Подобных вечеров пережито несчитанное количество. Артем держит её за руку. Вдруг Мельпомена рассказывает ему историю, как она буквально позавчера сидела на этой лавочке с каким-то парнем, и они занялись сексом прямо здесь за гаражами. И будто бы щелчок, Артему становится не на шутку мерзко от его спутницы, мерзость перерастает в огромную панику. Как он раньше этого не замечал? Бледная кожа, худое тело, вечно уставший подавленный взгляд. Сердце ушло в пятки. Он бросает её руку. Она спрашивает:
- Всё нормально?
Как он раньше не замечал? Эта мерзкая тварь - вампирша.
- Да, все отлично, отойду поссать за гаражи.
Он отходит за гараж, нарастающая паника берет над ним верх. Артем начинает бежать, запрыгивает в первую попавшуюся маршрутку, которая идет к метро. Метро под вечер оказалось странно пустым, но это его никак не удивило, просто хотелось быть как можно подальше от того места. В его голове уже было видно, как он бегает по своей квартире и выбрасывает все, что может хоть как-то их связывать в прошлом. В метро необычно пусто. Внутри состава гаснет свет, Артем подсвечивает зажигалкой и видит перед собой лицо Мельпомены, которая резко бросается на него и кусает за шею.
Глава 8. Часть 2.
Восемь. Потеря,которую я ждал.
8.1
Уши заложило от невыносимого жужжания насекомых, пахло морской водой. Римма с дворецким возвращалась домой, в руках она держала сумку,в которой было три слитка золота. На левом и правом были клейма с изображением крыла,на том,что посредине,было клеймо с изображением орлиной головы. Изготовленона заказ. С правой стороны был темный просторный лес. Вдруг насекомые затихли, послышались птичьи голоса. Дворецкий встал и широко раскрыл глаза:
-Да их там целая туча.
Римма схватила сумку, заряженный пистоль и быстро рванула в лес. Дворецкий прицельно выстрелил в гигантскую стаю птиц, один из птеродактилей вонзил ему когти прямов глазницы и унёс за собой. Римма бежала,не оборачиваясь. Вдруг она оказалась перед озером. Большое и чистое озеро прямопосреди леса.Вдалеке за деревьями она увидела старую избу, на берегу сидела маленькая девочка с длинными волосами,на вид лет пяти. Она была одета в аккуратное, но застиранное платье из белой ткани. Римма подошла ближе:
- Эй?
Девочка что-то рисовала палочкой на песке.
- Эй, ты меня слышишь?
Она подошла еще ближе и положила ей руку на плечо. Девочка обернулась, у неё не было лица. Она написала на берегу: «Я тебя вижу, но не так, как все».
Римма испугалась и отошла назад, но, споткнувшись о бревно, упала на песок.
- Ты меня слышишь?
Девочка эмоционально стёрла старую надпись и большими буквами грубо написала: «ДА». Затем она написала снизу: «Передай это Омме». Римма была крайне удивлена.
- Что передать?
Девочка взяла её под руку и повела за собой. Они обошли озеро и зашли в деревянную избу, внутри было темно и сыро. Посредине избы стоял тяжелый деревянный стол. За столом молча, сложив перед собой руки, сидели семь девочек. Каждая была без лица, на каждой из них были платья всех цветов радуги. На той, что привела Римму в дом, было белое. На столе лежал конверт, а возле конверта записка: «Не открывай, передай ей в руки». Они все сидели молча, Римма забрала конверт и положила в сумку. Все продолжали сидеть, она медленно вышла из дома.
Целую вечность она шла по лесу и, наконец, добралась до лесной дороги. Вдалеке была карета. Римма кричала, но карета лишь набирала скорость. Она достала пистоль и выстрелила навскидку. Карета остановилась.
8.2
Омма сидела на краю кровати и бессмысленно смотрела в стену. Вдруг она услышала тяжелый стук в дверь и сонно начала спускаться. У двери стоял высокий мужчина в шляпе и в старом пальто. На его плечах были капли дождя, в руках он держал старый чемодан. На улице пахло пустотой осеннего утра. Мужчина вошёл, осмотрелся и сел за стол. Затем он положил на пол чемодан и достал из него белую табличку, на которой красными буквами было написано: «Здравствуйте». Омма села напротив. Следующей табличкой было: «Я хочу Вам кое-что предложить». На второй надписи красный цвет был темнее, чем на первой. Мужчина начал выкладывать на стол из чемодана предметы. Первым был ржавый тяжелый револьвер. Две ампулы морфия. Круглое зеркало. Старая пластинка. Трубка для курения, в подарок к которой давался мешочек трухлой махорки и огромный механический жук.
Она достала из кармана одну серебряную монету. С этим торговцем она работала не первый раз, любой из товаров стоил одну серебряную монету. Взяла две ампулы морфия и положила монету на стол. Продавец съел монету и расстегнул пальто. На его груди был проём, из которого он распечатал Омме чек. Затем он поднялся, приподнял шляпу в знак уважения и ушёл. Омма поднялась в свою комнату и легла спать. Ночью она услышала стук. Ворон настойчиво стучал ей в окно. Она проснулась, наощупь нашла свои тапочки. Всё уже лежало готовым на столе. Ампула морфия была перевязана красной нитью, возле неё лежала записка, написанная на картоне и сложенная вдвое. Омма открыла окно и привязала морфий к ноге ворона. Потом заварила чай с мухоморами, отрезала кусок белого хлеба и положила на стол рядом с ним. Ворон посидел ещё некоторое время и улетел, Омма в это время находилась в состоянии глубокого сна.
8.3
Римма подбежала к карете и увидела, что она пустая. В неё были запряжены две ящерицы, которые смотрели пустыми глазницами и облизывались. Она закинула портфель и села сзади. Затем повернула голову направо и увидела, что маленькие девочки без лиц прячутся за деревьями и наблюдают за ней.
Из письма Оммы Андрею:
«В треугольнике циклов
Ты павший от пули,
Сгоревший картон
На весеннем ветру.
Растаявший, сонный,
Как море в мазуте,
Летящая пыль на бетонный бордюр.
В треугольнике циклов,
В иерархии Бога,
Где Гелиос спит
И так хочет весну,
Размазанный, странный,
Ты замкнутый кокон,
Разбитый асфальт на висящем мосту.
В треугольнике циклов
Ты плачущий ворон,
Ты скомканный дождь
В депрессивных стихах.
Потёкшие мысли по ржавым заборам,
Застрявшая сущность
В условных стeнах.»
Римма доехала до подножья гигантской скалы, бросила карету и пешком взобралась наверх. Со скалы было видно море, которое доходило до самого горизонта. Вдруг Римма почувствовала, что что-то не так.
8.4
Джерри и Сизиф дошли до места назначения. В средине леса была огромная скала, они зашли в ущелье и прошли около километра по карте. Наконец они пришли к тому входу, который был нужен. Сизиф сказал, что дальше пойдёт один, Джерри было все равно. Помещение метров 200 в длину, посредине озеро, в котором был маленький островок с летучими термитами. Перед озером стояло влажное, местами подранное кресло. Сизиф сел в него. Вдруг островок зашевелился и начал плыть к нему. Сизиф медленно и уверенно достал из своего рюкзака алюминиевую чашку и флягу, налил себе самогон и выпил. Остров двигался все быстрее, а затем утонул в воде. Сизиф выпил ещё раз и закурил. Он достал информацию и внимательно посмотрел на неё, потом засмеялся и крикнул своему клиенту:
- А знаешь, в каком-то смысле я держу в руках все секреты бытия.
Информацией была смерть. Римма занималась тем, что распространяла смерть тем, кто по какой-то причине не мог ею воспользоваться. На этот раз её клиентом была гигантская механическая Рыба, искусственный интеллект, созданный в далекие времена людьми. Она знала ответы на все вопросы, и от общения с ней современные люди сходили с ума. Именно поэтому она была спрятана глубоко в пещере, где провела уже несколько столетий. Рыба вынырнула и показала своё огромное поржавевшее лицо.
- Здравствуй, Сизиф.
Сизиф улыбнулся и сделал затяжку.
- Ну, привет.
- Перед тем как я уйду, ты можешь спросить у меня что угодно, я расскажу тебе всё, что ты хочешь знать, и даже больше.
Он налил себе ещё и допил остатки.
- Знаешь, я ничего не хочу узнать, мне плевать на смысл и прочее. Давай уже просто покончим с этим.
Робот был удивлен, первый раз он сталкивался с подобным ответом, а существовал он не меньше половины тысячелетия.
