Опять за старое!.. Она могла лишь глумиться, сама из себя ничего не представляя. Достойная жена любимого мужа!.. Пресмыкающаяся рептилия под ногами Князя!.. Отлично, она еще и идиотка каких мало. Только законченная дура будет спать раз в год с мужем, который и смотреть-то на нее не хочет!..
Сука…
- Играть будешь? – предложил Казимир.
- Будешь, - Алан потянулся за фишками, не спрашивая разрешения смешать начатую партию.
Нужно хоть как-то отвлечься, а то он бы сошел с ума.
- А я, чай, спать пойду, - потянулся Дементий. Медленно, как и играл, он встал со стула, разминая ноги. – Спокойной ночи, - добродушно пожелал он.
- Спокойной… жизни. Проснуться не забудь, - проворчал Казимир себе под нос. Он недовольно проводил взглядом вышедшего коллегу. Младший генерал повернулся к Алану. – Как здорово, что ты пришел! Меня уже достал этот тупой тугодум…
Алан не отвечал, молча перемешивая кости.
- Начинаем, - коротко бросил он.
Генералы набрали костей. Партия началась.
Нет, Алан был не прав. Этих слов для нее было мало. Мало для этой собаки, для этой недоделанной тигрицы, с залапанной Князем шкурой. Он ее ненавидел. Как он мог клюнуть на эту корыстную шлюшку?.. Настоящая женщина?!.. Не-ет, она была такая же как и все остальные. Истеричка, не поднимающая глаз выше ширинки Князя.
Как он был зол… Надо было прижать ее к стене без всяких церемоний. Прав был Ираклий: с такими, как она, только так, а потом рассуждать: хотела она или нет. Уж не хотела ли, лицемерная девка. Правда тут возникала проблема последствий. Поэтому-то дальше слов Ираклий никогда и не шел.
После нескольких безуспешных попыток завязать разговор, наткнувшихся на стену надменного молчания, Казимир плюнул на все, и игра продолжилась в тягостной тишине, сопровождаемая пыхтением сигарет и звоном стаканов.
- Так вот, - Алан выиграл первую партию и с проворной стремительностью снова перемешал кости. – Давай еще.
Еще так еще. Казимир не стал спорить. Алан затянулся сигаретой, глядя только в свои кости. Хоть на этом… оторвется немножко. И то хлеб. Для души и тела…
А чего он, собственно, ждал от Дианы?.. Разве не закономерно, что она корчила перед ним мисс Неприступную Бескомпромиссность?..
Не это ли и был конек Алана многие сотни тысяч лет?..
Женская гордость. Сколько времени он создавал все эти примочки, манеры поведения, повадки настоящей стервы. Красивой стервы, которой нужно платить за ее красоту не деньгами, так собственными нервами и жилами.
Паутина гордыни, оплетшая планету. Это была его заслуга. Но пущенный в миллиардном развороте бумеранг, который уже не чаял никто увидеть, возвратился внезапно. И где-то внутри себя Алан нечетко чувствовал, что это только первый удар, нанесенный заброшенной в мир дубиной…
Но нет, так не будет. Его разум мог поставить все на свои места. И теперь он твердо решил, что пора закрывать лавочку. Finita la comedia. Он пас. Отрезать, отрубить… Заморозить на свалке. У него и без нее хватает радостей жизни.
Пас… Пас… Пас. Все.
Однако, отводя душу в игре с Казом, Алан и вообразить себе не мог, насколько взбешена его поведением Диана. Едва он, не попрощавшись, закрыл дверь, Княгиня дала волю эмоциям. Язвы подколов, продолжавшиеся весь вечер, вылились в настоящее буйство.
Диана насилу усмирила подрагивающие от злости плечи. Бокал вина придал немного сил после измотавшего рабочего дня, и она ушла в свою спальню.
Князь редко посещал свою жену. И так же редко Ди получала свою порцию сил. Однако он прекрасно понимал, что Княгиня должна оставаться Княгиней, а за это нужно платить энергией. Поэтому при нечастых встречах Самуил отваливал ей целый вагон «валюты», которой хватало надолго и на все, что было нужно для туалетов прекрасной женщины.
Смакуя вторую порцию вина, Диана размышляла, прорезая лоб острыми, как молнии, догадками. Шестое чувство вздымалось яростью, но она не могла объяснить, что именно ее так бесит в этом Алане.
И только по прошествии времени, когда она взяла себя в руки и заставила переодеться и сменить маникюр, Диана осознала, что же ее так грызло.
Миллионы лет они ходили мимо, как надутые индюки. Смрадные лентяи, коронованные вельможи, облюбленные Князем больше всех женщин вместе взятых. Пока она работала с утра и до вечера как заведенная, они получали все просто так.
Мужчины!.. Какими они были блюдолизами, добиваясь барышей одной своей гендерной принадлежностью!..
Какая уверенность!.. Диана презирала их всех. Ее выводили из себя генералы мужа. И, без всяких сомнений, она не собиралась кидаться в объятия ни к одному из них.
Хотя она и не могла сказать, что не хотела бы «погулять», как это делал ее муж. Но если ей представится такой случай, она сама выберет, где, как и с кем. Она и больше никто. И никому не позволит вести себя как долгожданный покровитель несчастной брошенной жены.
Сначала Князь, потом второй генерал, а скоро ей предложат второсортного? Очень мило.
Диана разгладила на бедрах короткое черное платье и окинула глазами зажегшийся звездами маникюр. Легкий выдох сорвался с губ, и она ощутила, как успокаивается сердечный бой. Сегодня, она верила, Князь должен был ее позвать. Недаром он намекнул через Леонарда, что «будет очень благодарен» за работу. А его награда для нее была сладка, в отличие от жертвы Алана.
Макияж, духи, украшения. Через двадцать минут Диана была готова. Она ждала. Стук в дверь должен был раздаться, возвещая, что Князь хочет ее видеть.
Однако часы не привыкли медлить. Отсчитывая минуты, они безжалостно приближали стрелки к глубокой бездне ночи. В четыре пятнадцать Диане стало очевидно, что ее не позовут.
В отчаянии она встала с кровати.
Урод!.. Дебил!.. Как она ненавидела его сейчас!..
- Козел!.. Баран!.. Тупое похотливое животное!.. – в сердцах выговорила Диана, чувствуя, что внутри все опускается. – Как я тебя презираю!.. Чтобы тебя черти съели!..
Взведенная как курок, измучившаяся, снова не солоно хлебавшая, Диана в бешенстве стала снимать украшения. Блестя почерневшими до мрака зрачками, она вышла из спальни и взяла из бара бутылку, решив напиться до чертиков. Пыша злобой, Диана направилась было обратно, но, постояв, подошла к шкафу и вытащила оттуда припрятанный за бумагами кинжал.
Белые руки коснулись поймавшего блики лезвия. Пускай Алан только посмеет приблизиться еще раз.
Забрав с собой оружие, Диана удалилась ко сну.
Поросшие зеленью изгибы ложатся меж причудливых деревьев и уходят вдаль, становясь наполненной кустами низиной. По сплетенным ветвям прыгают хохлатые птицы неведомых музыкальных направлений. Солнце белит светлый воздух, храня прохладу молодой листвы. Везде чувствуется заботливая рука природы, удерживающая ладонь архангела Гавриила.
Два ангела-хранителя планеты Михаил и Агнесс органично возникли из воздуха и неслышно пошли по траве, такие же молодые, как и тысячи лет назад. Пальцы Михаила хранили запястье Агнесс, сапоги мягко ложились на землю, приминая редкие белые ромашки.
- Считается промахнулись? – поинтересовался архангел.
- Я хотела тут появится, - ответила Агнесс. – Люблю это место.
- Я тоже, - промолвил Михаил.
Свет отразился на его лице. Эпохи миновали, сменяя друг друга. Но, преображая райский сад, они оставили этот ландшафт почти неизменным.
- Помнишь рощу, в которой мы любили гулять, когда были детьми? – спросила Агнесс.
- Как не помнить, - улыбка легла на губы архангела. – Хотя, мне кажется, мои воспоминания простираются на все уголки, где можно было прогуливаться вместе.
Агнесс улыбнулась. Сколько было пройдено вместе, и сейчас они шагали, держась за руки. И приятнее, казалось, не могло быть ничего. Кремовое платье подрагивало, касаясь бархатной травки. Из-под подола едва мелькали тоненькие каблуки сапог.
- У тебя все в порядке? – взглянул в ее лицо Михаил.
- Все хорошо. А у тебя? – она повернула подбородок, озаряя его умной глубиной бирюзовых глаз.
- И у меня тоже, - ответил Михаил, и она увидела вспыхнувшую в темных зрачках улыбку. Михаил отпустил ее руку, обнимая помощницу за талию.
- Ай, я тебя ударила, - Агнесс отстранилась, чувствуя, что объятиям мешает висящий на левом бедре меч.
- Забыл, - покачал головой Михаил. Он погладил руку Агнесс и поднес ее к губам.
Архистратиг и его помощница миновали плавный спуск и через десяток метров вышли на широкую ровную просеку, на которой ровной линией проходил легко сплетенный высокий забор золотистого цвета.
Архангел огляделся. Слева от них возвышались огромные ворота, соединенные из бирюзовых и серебряных прутьев, напоминающих веточки лилий. Совсем как лилия благой вести архангела вдохновения. Неприметно встроенная в ворота, виднелась небольшая калиточка в том же стиле. Справа от этой калиточки на раскладном деревянном стуле сидел не очень молодой мужчина, одетый в светлый хитон. Его ноги были перекрещены, а спина упиралась в литые прутья. Темные глаза задумчиво устремились ввысь, а на поясе была прикреплена связка ключей.
- Так… - произнес Михаил полушепотом. – Ты пропуск продлила, я надеюсь?..
- Я думала, он до февраля, - спохватилась Агнесс.
- Я тоже так думал, пока в прошлый раз не пришлось через забор лезть, - подавил улыбку архангел.
- А у тебя разве нет отогнутых прутьев в неприметном месте?.. – удивилась Агнесс.
- Были, пока забор не залатали, - сомкнул губы Михаил.
- Тогда хотя бы крылья…
- Крылья!.. Не с собой же их носить все время.
- Опять полезем?..
- Давай. Я тебя поймаю.
- Погоди, я в юбке. Запутаюсь еще.
- Ну вот. Я же тебе говорил: готовься, бери лестницу с собой, лопату, бинокль… Грабли, - Михаил вдохнул, чувствуя, как смеется Агнесс. От нее пахнуло свежестью, словно они вместе напитались запахами природы. – Ладно, пойдем так.
Ангелы ускорили шаг, направляясь в сторону ворот. Привратник заметил их издалека. Он поспешил подняться, озаряясь улыбкой.
- Кого я вижу!
Фраза долетела до архангела. Михаил и Агнесс остановились, приветливо улыбаясь. Привратник преградил им путь.
- Молодые люди! Ангелы? – переспросил сам у себя привратник. – А, не суть!.. – он махнул рукой. – Уж не к нам ли вы?..
- К вам, к вам, - кивнул Михаил. – К кому же еще?..
- Тогда прошу остановиться, - попросил привратник.
- И назвать свои грехи в алфавитном порядке? – взглянула на него Агнесс.
- Можно и в алфавитном, - согласился тот.
- Ну, Агни, ты даешь, - видимо стушевался Михаил.
- Что тебя так смутило?.. – полюбопытствовала она, проницательно глядя в его глаза.
- Какие задачи придумывают люди! – возмутился архангел. – Ты хоть один алфавит знаешь? – шепнул он, наклонившись к ее уху.
- Я знаю пару иероглифов. Но у тебя точно нет таких грехов, - усмехнулась она в ответ.
- Как всегда! – всплеснул руками привратник. – Приходят без грехов, и пропускай всех, будто своей половины им мало…
- Петр, мы тоже рады тебя видеть, - отозвался Михаил.
Через секунду он уже обнимался с апостолом. Петр был почти на две головы ниже, но это не мешало переполнявшей обоих радости.
- Миша, наконец-то зашел! – воскликнул Петр. – Я думал, еще тысячу лет тебя ждать!..
- Я ж был недавно, - возразил Михаил. – Но тебя почему-то заменял Андрей.
- Мадемуазель, - Петр чмокнул ручку Агнесс. – Да, я просил брата посидеть тут, пока я пойду пообщаюсь. И вот в этот момент тебе и надо было прийти! – сказал он с нотками укоризны.
- Ты с ней аккуратно, - предупредил Михаил. – Это она с виду безобидная. А на самом деле, ее прислали с проверкой. Смотри, я постараюсь ее отвлечь, а ты беги, скажи ребятам, чтобы сворачивали незаконное производство шариков… - руки Михаил, настоятельно не пуская, коснулись плеч Агнесс.
- На букву «кэ». Клевета, - завела глаза Агнесс.
- Не волнуйся, Агни, мы спрятали все до твоего прихода, - заверил Петр. Он сияющими глазами оглядывал ангелов. – Какие же вы красивые оба. Самая эффектная пара в раю.
- Я считала таковой Зарю и Ура, - улыбнулась Агнесс.
- Зато мы самая древняя, - напомнил Михаил. – И после трех часов на косметическом кресле еще прекрасно выглядим. Ладно, Петр, пусти нас, а то Мария ждет. Мы хотели еще с утра прийти, но дела неотложные возникли. Ты сегодня не убегай, мы на обратном пути зайдем поболтать.
- Хорошо, - кивнул апостол. Краем глаза он заметил, что на просеку прибыли две души в сопровождении двух ангелов. – Я вас жду.
Петр посторонился, давая проход в человеческую половину рая. Михаил открыл калитку, пропуская Агнесс вперед себя. Помощница дождалась, пока архангел тоже войдет, и они вместе двинулись по утонувшей в зелени аккуратной аллее, окруженной бесчисленным количеством поворотов и видневшихся беседок, невольно вспоминая Габри с его бесчисленными идеями. Его поле деятельности сюда не распространялось.
На сегодня бои для них стихли, сменяясь белыми, как снег, цветами и платьями. Семеро генералов небесного легиона бодрой походкой вошли в уголок архангела Рафаила, сплошь покрытый кустами роз и великолепными клумбами.
- О, как вас много, - завидев их, архистратиг Рафаил улыбнулся своей вроде как смущенной и очаровательной улыбкой. – То-то я вдруг почувствовал дух небесного легиона.
- Приветствуем архангела и девушек, - братья-близнецы сбились компактной группой и скромно остановились в сторонке. Несмотря на отсутствие формы, ангелы не изменили мечам на поясе и выверенной военной выправке.
Уголок заиграл розовыми бликами. С десяток девушек, сидевших на многочисленных бежевых лавочках, расположенных среди ласковой растительности, зарделись тонким румянцем. Многие из них потупили глаза, замирая занятыми работой руками.
Рафаил поднялся навстречу генералам, на минуту оставляя сестру милосердия, с которой он только что, сидя плечом к плечу, о чем-то беседовал. Мирослав пожал руку архангела, и его окутало цветочным ароматом. Казалось, Рафаилу было бесполезно пытаться сохранить собственный запах: слишком много розового масла было разлито по девичьей коже и вокруг в воздухе. Зайдя в уголок покаяния, можно было быстро понять, почему архангел лекарей испокон веков пребывает будто в упоении. По природе очень мирный и спокойный, он всю свою жизнь проводил в мягких волнах нежной девичьей любви, купаясь в них, словно в теплой ванне. Да и любой гость в их обители мог ощутить вкус этой поистине незабываемой жизни. Самые скромные, самые робкие, самые утонченные девушки собирались здесь маленькими группками и занимались рукоделием: вышивали, плели из бисера, вязали из мягкой шерсти, негромко беседуя о своем. Одетые в белые одежды, с лепестками белоснежной розы, приколотыми на груди, щебеча тоненькими голосами. Они излучали столько тихой радости, столько милой красоты, что ангелы легиона каждый раз замирали на месте, ловя благоговение и сохраняя его в своем сердце.
- Привет, мальчики, - промолвил архангел. – Я смотрю: вы сегодня при параде. И даже с карточками. Не верится в подобную удачу.
- Это затея Михаила, специально для ангелов покаяния, - Владислав, второй по рождению брат, поправил золоченую надпись у себя на груди. – Мы с ребятами пришли к твоим ангелам.
- Я догадался. По косвенным признакам, - губы архистратига осветились умиленной шуткой.
- Мы хотели пригласить девушек на сегодняшнее совещание к архангелу Гавриилу, - продолжал Владислав. – Оно обещает быть веселым.
Сука…
- Играть будешь? – предложил Казимир.
- Будешь, - Алан потянулся за фишками, не спрашивая разрешения смешать начатую партию.
Нужно хоть как-то отвлечься, а то он бы сошел с ума.
- А я, чай, спать пойду, - потянулся Дементий. Медленно, как и играл, он встал со стула, разминая ноги. – Спокойной ночи, - добродушно пожелал он.
- Спокойной… жизни. Проснуться не забудь, - проворчал Казимир себе под нос. Он недовольно проводил взглядом вышедшего коллегу. Младший генерал повернулся к Алану. – Как здорово, что ты пришел! Меня уже достал этот тупой тугодум…
Алан не отвечал, молча перемешивая кости.
- Начинаем, - коротко бросил он.
Генералы набрали костей. Партия началась.
Нет, Алан был не прав. Этих слов для нее было мало. Мало для этой собаки, для этой недоделанной тигрицы, с залапанной Князем шкурой. Он ее ненавидел. Как он мог клюнуть на эту корыстную шлюшку?.. Настоящая женщина?!.. Не-ет, она была такая же как и все остальные. Истеричка, не поднимающая глаз выше ширинки Князя.
Как он был зол… Надо было прижать ее к стене без всяких церемоний. Прав был Ираклий: с такими, как она, только так, а потом рассуждать: хотела она или нет. Уж не хотела ли, лицемерная девка. Правда тут возникала проблема последствий. Поэтому-то дальше слов Ираклий никогда и не шел.
После нескольких безуспешных попыток завязать разговор, наткнувшихся на стену надменного молчания, Казимир плюнул на все, и игра продолжилась в тягостной тишине, сопровождаемая пыхтением сигарет и звоном стаканов.
- Так вот, - Алан выиграл первую партию и с проворной стремительностью снова перемешал кости. – Давай еще.
Еще так еще. Казимир не стал спорить. Алан затянулся сигаретой, глядя только в свои кости. Хоть на этом… оторвется немножко. И то хлеб. Для души и тела…
А чего он, собственно, ждал от Дианы?.. Разве не закономерно, что она корчила перед ним мисс Неприступную Бескомпромиссность?..
Не это ли и был конек Алана многие сотни тысяч лет?..
Женская гордость. Сколько времени он создавал все эти примочки, манеры поведения, повадки настоящей стервы. Красивой стервы, которой нужно платить за ее красоту не деньгами, так собственными нервами и жилами.
Паутина гордыни, оплетшая планету. Это была его заслуга. Но пущенный в миллиардном развороте бумеранг, который уже не чаял никто увидеть, возвратился внезапно. И где-то внутри себя Алан нечетко чувствовал, что это только первый удар, нанесенный заброшенной в мир дубиной…
Но нет, так не будет. Его разум мог поставить все на свои места. И теперь он твердо решил, что пора закрывать лавочку. Finita la comedia. Он пас. Отрезать, отрубить… Заморозить на свалке. У него и без нее хватает радостей жизни.
Пас… Пас… Пас. Все.
Однако, отводя душу в игре с Казом, Алан и вообразить себе не мог, насколько взбешена его поведением Диана. Едва он, не попрощавшись, закрыл дверь, Княгиня дала волю эмоциям. Язвы подколов, продолжавшиеся весь вечер, вылились в настоящее буйство.
Диана насилу усмирила подрагивающие от злости плечи. Бокал вина придал немного сил после измотавшего рабочего дня, и она ушла в свою спальню.
Князь редко посещал свою жену. И так же редко Ди получала свою порцию сил. Однако он прекрасно понимал, что Княгиня должна оставаться Княгиней, а за это нужно платить энергией. Поэтому при нечастых встречах Самуил отваливал ей целый вагон «валюты», которой хватало надолго и на все, что было нужно для туалетов прекрасной женщины.
Смакуя вторую порцию вина, Диана размышляла, прорезая лоб острыми, как молнии, догадками. Шестое чувство вздымалось яростью, но она не могла объяснить, что именно ее так бесит в этом Алане.
И только по прошествии времени, когда она взяла себя в руки и заставила переодеться и сменить маникюр, Диана осознала, что же ее так грызло.
Миллионы лет они ходили мимо, как надутые индюки. Смрадные лентяи, коронованные вельможи, облюбленные Князем больше всех женщин вместе взятых. Пока она работала с утра и до вечера как заведенная, они получали все просто так.
Мужчины!.. Какими они были блюдолизами, добиваясь барышей одной своей гендерной принадлежностью!..
Какая уверенность!.. Диана презирала их всех. Ее выводили из себя генералы мужа. И, без всяких сомнений, она не собиралась кидаться в объятия ни к одному из них.
Хотя она и не могла сказать, что не хотела бы «погулять», как это делал ее муж. Но если ей представится такой случай, она сама выберет, где, как и с кем. Она и больше никто. И никому не позволит вести себя как долгожданный покровитель несчастной брошенной жены.
Сначала Князь, потом второй генерал, а скоро ей предложат второсортного? Очень мило.
Диана разгладила на бедрах короткое черное платье и окинула глазами зажегшийся звездами маникюр. Легкий выдох сорвался с губ, и она ощутила, как успокаивается сердечный бой. Сегодня, она верила, Князь должен был ее позвать. Недаром он намекнул через Леонарда, что «будет очень благодарен» за работу. А его награда для нее была сладка, в отличие от жертвы Алана.
Макияж, духи, украшения. Через двадцать минут Диана была готова. Она ждала. Стук в дверь должен был раздаться, возвещая, что Князь хочет ее видеть.
Однако часы не привыкли медлить. Отсчитывая минуты, они безжалостно приближали стрелки к глубокой бездне ночи. В четыре пятнадцать Диане стало очевидно, что ее не позовут.
В отчаянии она встала с кровати.
Урод!.. Дебил!.. Как она ненавидела его сейчас!..
- Козел!.. Баран!.. Тупое похотливое животное!.. – в сердцах выговорила Диана, чувствуя, что внутри все опускается. – Как я тебя презираю!.. Чтобы тебя черти съели!..
Взведенная как курок, измучившаяся, снова не солоно хлебавшая, Диана в бешенстве стала снимать украшения. Блестя почерневшими до мрака зрачками, она вышла из спальни и взяла из бара бутылку, решив напиться до чертиков. Пыша злобой, Диана направилась было обратно, но, постояв, подошла к шкафу и вытащила оттуда припрятанный за бумагами кинжал.
Белые руки коснулись поймавшего блики лезвия. Пускай Алан только посмеет приблизиться еще раз.
Забрав с собой оружие, Диана удалилась ко сну.
Глава 36
Поросшие зеленью изгибы ложатся меж причудливых деревьев и уходят вдаль, становясь наполненной кустами низиной. По сплетенным ветвям прыгают хохлатые птицы неведомых музыкальных направлений. Солнце белит светлый воздух, храня прохладу молодой листвы. Везде чувствуется заботливая рука природы, удерживающая ладонь архангела Гавриила.
Два ангела-хранителя планеты Михаил и Агнесс органично возникли из воздуха и неслышно пошли по траве, такие же молодые, как и тысячи лет назад. Пальцы Михаила хранили запястье Агнесс, сапоги мягко ложились на землю, приминая редкие белые ромашки.
- Считается промахнулись? – поинтересовался архангел.
- Я хотела тут появится, - ответила Агнесс. – Люблю это место.
- Я тоже, - промолвил Михаил.
Свет отразился на его лице. Эпохи миновали, сменяя друг друга. Но, преображая райский сад, они оставили этот ландшафт почти неизменным.
- Помнишь рощу, в которой мы любили гулять, когда были детьми? – спросила Агнесс.
- Как не помнить, - улыбка легла на губы архангела. – Хотя, мне кажется, мои воспоминания простираются на все уголки, где можно было прогуливаться вместе.
Агнесс улыбнулась. Сколько было пройдено вместе, и сейчас они шагали, держась за руки. И приятнее, казалось, не могло быть ничего. Кремовое платье подрагивало, касаясь бархатной травки. Из-под подола едва мелькали тоненькие каблуки сапог.
- У тебя все в порядке? – взглянул в ее лицо Михаил.
- Все хорошо. А у тебя? – она повернула подбородок, озаряя его умной глубиной бирюзовых глаз.
- И у меня тоже, - ответил Михаил, и она увидела вспыхнувшую в темных зрачках улыбку. Михаил отпустил ее руку, обнимая помощницу за талию.
- Ай, я тебя ударила, - Агнесс отстранилась, чувствуя, что объятиям мешает висящий на левом бедре меч.
- Забыл, - покачал головой Михаил. Он погладил руку Агнесс и поднес ее к губам.
Архистратиг и его помощница миновали плавный спуск и через десяток метров вышли на широкую ровную просеку, на которой ровной линией проходил легко сплетенный высокий забор золотистого цвета.
Архангел огляделся. Слева от них возвышались огромные ворота, соединенные из бирюзовых и серебряных прутьев, напоминающих веточки лилий. Совсем как лилия благой вести архангела вдохновения. Неприметно встроенная в ворота, виднелась небольшая калиточка в том же стиле. Справа от этой калиточки на раскладном деревянном стуле сидел не очень молодой мужчина, одетый в светлый хитон. Его ноги были перекрещены, а спина упиралась в литые прутья. Темные глаза задумчиво устремились ввысь, а на поясе была прикреплена связка ключей.
- Так… - произнес Михаил полушепотом. – Ты пропуск продлила, я надеюсь?..
- Я думала, он до февраля, - спохватилась Агнесс.
- Я тоже так думал, пока в прошлый раз не пришлось через забор лезть, - подавил улыбку архангел.
- А у тебя разве нет отогнутых прутьев в неприметном месте?.. – удивилась Агнесс.
- Были, пока забор не залатали, - сомкнул губы Михаил.
- Тогда хотя бы крылья…
- Крылья!.. Не с собой же их носить все время.
- Опять полезем?..
- Давай. Я тебя поймаю.
- Погоди, я в юбке. Запутаюсь еще.
- Ну вот. Я же тебе говорил: готовься, бери лестницу с собой, лопату, бинокль… Грабли, - Михаил вдохнул, чувствуя, как смеется Агнесс. От нее пахнуло свежестью, словно они вместе напитались запахами природы. – Ладно, пойдем так.
Ангелы ускорили шаг, направляясь в сторону ворот. Привратник заметил их издалека. Он поспешил подняться, озаряясь улыбкой.
- Кого я вижу!
Фраза долетела до архангела. Михаил и Агнесс остановились, приветливо улыбаясь. Привратник преградил им путь.
- Молодые люди! Ангелы? – переспросил сам у себя привратник. – А, не суть!.. – он махнул рукой. – Уж не к нам ли вы?..
- К вам, к вам, - кивнул Михаил. – К кому же еще?..
- Тогда прошу остановиться, - попросил привратник.
- И назвать свои грехи в алфавитном порядке? – взглянула на него Агнесс.
- Можно и в алфавитном, - согласился тот.
- Ну, Агни, ты даешь, - видимо стушевался Михаил.
- Что тебя так смутило?.. – полюбопытствовала она, проницательно глядя в его глаза.
- Какие задачи придумывают люди! – возмутился архангел. – Ты хоть один алфавит знаешь? – шепнул он, наклонившись к ее уху.
- Я знаю пару иероглифов. Но у тебя точно нет таких грехов, - усмехнулась она в ответ.
- Как всегда! – всплеснул руками привратник. – Приходят без грехов, и пропускай всех, будто своей половины им мало…
- Петр, мы тоже рады тебя видеть, - отозвался Михаил.
Через секунду он уже обнимался с апостолом. Петр был почти на две головы ниже, но это не мешало переполнявшей обоих радости.
- Миша, наконец-то зашел! – воскликнул Петр. – Я думал, еще тысячу лет тебя ждать!..
- Я ж был недавно, - возразил Михаил. – Но тебя почему-то заменял Андрей.
- Мадемуазель, - Петр чмокнул ручку Агнесс. – Да, я просил брата посидеть тут, пока я пойду пообщаюсь. И вот в этот момент тебе и надо было прийти! – сказал он с нотками укоризны.
- Ты с ней аккуратно, - предупредил Михаил. – Это она с виду безобидная. А на самом деле, ее прислали с проверкой. Смотри, я постараюсь ее отвлечь, а ты беги, скажи ребятам, чтобы сворачивали незаконное производство шариков… - руки Михаил, настоятельно не пуская, коснулись плеч Агнесс.
- На букву «кэ». Клевета, - завела глаза Агнесс.
- Не волнуйся, Агни, мы спрятали все до твоего прихода, - заверил Петр. Он сияющими глазами оглядывал ангелов. – Какие же вы красивые оба. Самая эффектная пара в раю.
- Я считала таковой Зарю и Ура, - улыбнулась Агнесс.
- Зато мы самая древняя, - напомнил Михаил. – И после трех часов на косметическом кресле еще прекрасно выглядим. Ладно, Петр, пусти нас, а то Мария ждет. Мы хотели еще с утра прийти, но дела неотложные возникли. Ты сегодня не убегай, мы на обратном пути зайдем поболтать.
- Хорошо, - кивнул апостол. Краем глаза он заметил, что на просеку прибыли две души в сопровождении двух ангелов. – Я вас жду.
Петр посторонился, давая проход в человеческую половину рая. Михаил открыл калитку, пропуская Агнесс вперед себя. Помощница дождалась, пока архангел тоже войдет, и они вместе двинулись по утонувшей в зелени аккуратной аллее, окруженной бесчисленным количеством поворотов и видневшихся беседок, невольно вспоминая Габри с его бесчисленными идеями. Его поле деятельности сюда не распространялось.
На сегодня бои для них стихли, сменяясь белыми, как снег, цветами и платьями. Семеро генералов небесного легиона бодрой походкой вошли в уголок архангела Рафаила, сплошь покрытый кустами роз и великолепными клумбами.
- О, как вас много, - завидев их, архистратиг Рафаил улыбнулся своей вроде как смущенной и очаровательной улыбкой. – То-то я вдруг почувствовал дух небесного легиона.
- Приветствуем архангела и девушек, - братья-близнецы сбились компактной группой и скромно остановились в сторонке. Несмотря на отсутствие формы, ангелы не изменили мечам на поясе и выверенной военной выправке.
Уголок заиграл розовыми бликами. С десяток девушек, сидевших на многочисленных бежевых лавочках, расположенных среди ласковой растительности, зарделись тонким румянцем. Многие из них потупили глаза, замирая занятыми работой руками.
Рафаил поднялся навстречу генералам, на минуту оставляя сестру милосердия, с которой он только что, сидя плечом к плечу, о чем-то беседовал. Мирослав пожал руку архангела, и его окутало цветочным ароматом. Казалось, Рафаилу было бесполезно пытаться сохранить собственный запах: слишком много розового масла было разлито по девичьей коже и вокруг в воздухе. Зайдя в уголок покаяния, можно было быстро понять, почему архангел лекарей испокон веков пребывает будто в упоении. По природе очень мирный и спокойный, он всю свою жизнь проводил в мягких волнах нежной девичьей любви, купаясь в них, словно в теплой ванне. Да и любой гость в их обители мог ощутить вкус этой поистине незабываемой жизни. Самые скромные, самые робкие, самые утонченные девушки собирались здесь маленькими группками и занимались рукоделием: вышивали, плели из бисера, вязали из мягкой шерсти, негромко беседуя о своем. Одетые в белые одежды, с лепестками белоснежной розы, приколотыми на груди, щебеча тоненькими голосами. Они излучали столько тихой радости, столько милой красоты, что ангелы легиона каждый раз замирали на месте, ловя благоговение и сохраняя его в своем сердце.
- Привет, мальчики, - промолвил архангел. – Я смотрю: вы сегодня при параде. И даже с карточками. Не верится в подобную удачу.
- Это затея Михаила, специально для ангелов покаяния, - Владислав, второй по рождению брат, поправил золоченую надпись у себя на груди. – Мы с ребятами пришли к твоим ангелам.
- Я догадался. По косвенным признакам, - губы архистратига осветились умиленной шуткой.
- Мы хотели пригласить девушек на сегодняшнее совещание к архангелу Гавриилу, - продолжал Владислав. – Оно обещает быть веселым.
