Но как близка она с ним ни была, она не могла привыкнуть к этой вспышке в его глазах, архангельской искре, по временам прорывающейся из глубины его зрачков. Страшный, мощью превосходящий все существующие силы свет, идущий из неведомого далека архангельской тайны, повергал в ужас и трепет всех, кто не обладал этим таинством, тех, кто не был архангелами.
- Ничего, - выдохнула она.
- Отныне я обязательно буду ходить в темных очках, - пообещал Михаил.
- Я думаю, кое-кто будет в восторге от твоей идеи, - волнительно усмехнулась Агнесс.
- Я, по-моему, даже знаю, о ком ты… - прищурился Михаил.
Чувство, мимолетное, как и тот, кого оно обнаруживало, уже пришло в уголок и притронулось к сердцу. В уголке первого архангела подул ветерок и, ворвавшись из ниоткуда, на авансцену с размаху влетел ангел с развевающимися по ветру кудрявыми волосами. Он шумно приземлился рядом с Михаилом и Агнесс и, выпрямив широкие, почти как у первого архангела, плечи, обвел всех счастливым взглядом светлых глаз.
- Я не помешал? – спросил он, поднимая пушистые, будто их теребили, брови.
- Ты не можешь помешать, - улыбнулся Михаил.
- Я так и знал! – воскликнул новоприбывший. – Приветики, ребята!
- Привет, хороший, - проговорила Агнесс.
- Приветик, Габри, - сказал Михаил.
Габри. Это было одно из множества уменьшительных имен, которые дарили небезызвестному Гавриилу, младшему брату Михаила, архистратигу творчества и вдохновения, хранителю и провозвестнику Божественных тайн, благовестителю Девы Марии и ее земному наставнику. Он был третьим рожденным архангелом, оставшимся после отпадения возгордившегося архистратига вторым из небесных чиноначальников.
Габри, а именно уменьшительным именем его привыкли кликать в раю все, был феерической личностью. Обладатель всех талантов сразу, он умел играть на всех музыкальных инструментах, петь, танцевать, рисовать, лепить из хлеба, глины, пластилина и всего, что лепится и не лепится, и все остальное творческое, что только придумывал, ему тоже поддавалось легко и просто. Он вечно был чем-то увлечен, никогда не сидел на месте, бесконечно фантазировал и шутил так, что порой сшибал с ног; как истинная муза, опаздывал и забывал все на свете, любил все красивое и не знал ничего некрасивого, не уставал разносить всем окружающим и на Земле и на небе свое вдохновение и хорошее настроение. Настоящий утешитель и посыльный чудес. Похожи на него были и его подопечные, разбросавшиеся по всему раю, как конопушки по лицу весной.
Всегда веселый и довольный, Гавриил и внешность имел, которая говорила за него. Мягкие и плавные черты лица были похожи на детские, светлые глаза и светлые вьющиеся волосы, всегда торчащие в разные стороны, придавали ему трогательность и особую невинность. Лишь фигура его была типично мужская, такая же, как и других архангелов. Ростом выше метра девяноста и античным сложением Габри, как и его братья, напоминал о том, что было вложено Богом в архангельский мир при его сотворении. Девять созданных молодых богов…
Будто извиняясь за красоту, на Гаврииле болтался бесформенный белый балдахин. Светлые брюки доходили до каблуков, одевая традиционные архангельские сапоги. Впрочем, пытаться запоминать облик Габри было необязательно: его костюмы отличались таким же разнообразием, как и он сам.
- Да, я хороший, - полностью согласился с Агнесс архангел вдохновения. – Я вот только что освободился и решил зайти к вам посоветоваться…
- Насчет чего? – полюбопытствовал Михаил.
- Не чего, а кого, - поправил его Габри. – Насчет собаки.
- Это насчет того пса, которого ты недавно привел в рай и который теперь спит исключительно на клумбах? – угадал Михаил. Агнесс подавила улыбку.
- Да-да, я про него! – воскликнул Габри. – Знаете, я не знаю, что с ним делать…
- А что с ним такое? – не поняла Агнесс.
- С ним ничего, он очень хороший, - мотнул головой Габри. – Но он уж больно лохматый. Шерсть так и валится из него. Куда ни зайду, везде клочья лежат! Это не то, что твои белки, Миша, у них волос-то короткий и не лезет совсем, - он попытался дернуть клочок шерстки из белки, сидящей на руках у Агнесс. Белка увернулась и, спрыгнув на землю, поскакала к своему дереву. – Как ты добился от них такого?
- Я не добивался, это порода такая, - ответил Михаил.
- Да? А вот у моего Тузика, видать, не та порода, - Габри зажал губу так, что его лицо сделалось уморительно смешным.
- А ты его вычесать не пробовал? – спросила Агнесс.
- Я думал об этом! Но, понимаешь, Агни, я ведь сторонник более свободного стиля. Я люблю, чтобы все было естественно и непринужденно, а не так: расческой и клоки, клоки, клоки! – Гавриил изобразил сцену вычесывания.
Агнесс захихикала, Михаил вытер губы, пытаясь скрыть смешок.
- Кстати, Миша, я нашел то, что тебе нужно! – неожиданно заявил Габри.
- Да? И что мне нужно? – осторожно поинтересовался Михаил.
- Дикий виноград, состоящий из шиповника! Это такая вещь, ты себе не представляешь! Если его посадить тут, он все покроет одним сплошным ковром! – архангел вдохновения развел руками, указывая поле действия волшебной чуда-штуки.
- С колючками, - смогла произнести Агнесс.
- Чтоб сидеть удобнее было, - добавил Михаил.
- И плюс к этому, я смоделировал потрясающую пальму! Она по виду как бочка, на ней растут финики, виноград и бананы в форме рисунка, какой ты сам захочешь… - продолжал Габри.
- И конечно нет лучшего места, чтобы посадить ее, чем здесь, - подкинул идею Михаил.
- Да, я именно это и хотел предложить. Правда, она большая слишком, так что придется фонтан подвинуть… Ты так и не надумал перестроить здесь все? А то у тебя уже тесно стало, да и эпоха требует обновления… Поставим тебе лишних скамеечек пару-тройку-четверку, посадим цветочков светящихся, птичек натащим, нет, лучше обезьян, они сейчас в моде, потом мы… Чего это он? – спросил Габри у Агнесс, завидев, что Михаил сложил руки на груди и смотрит на него исподлобья, не отрываясь.
- Он боится, что следующим шагом будет переезд сюда пса, который сожрет всех его белок, - пояснила Агни. Не в силах сдержаться, она рассмеялась.
Михаил тоже не выдержал и засмеялся вслед за ней.
- Ну вот, опять все мои нововведения расхаяли, никому ничего не нужно, все кошмар, и белка без орехов, - Габри надул губы и стоически поднял подбородок.
- Гаврюшечка, все отлично, просто не надо это делать у меня в уголке, - Михаил подошел к брату и погладил его по плечу. – Мне все итак нравится…
- Если ты будешь жить и дальше в такой старомодной обстановке, ты сам безнадежно устареешь, - серьезно предупредил Габри
- Ну, значит, тогда ты меня сдашь в музей, - усмехнулся Михаил.
- В какой еще музей?.. Нет, никуда я тебя не сдам! – испугался Габри. – Ты же мой брат, и я тебя люблю, - признался он.
- И я тебя тоже, Габри, - улыбнулся Михаил.
- Тогда надо обниматься! – обрадовался Гавриил и, порывисто кинувшись на старшего архангела, повис у него на шее.
Несколько минут Агнесс наблюдала, как Габри практикует свои любимые обнимания, способные задушить любого.
- Тебе удобно так? – спросил Михаил, пытаясь высвободить шею от придушивших его рук.
- Да, вполне! – весело отозвался Габри. – Что может заменить братские объятия?.. – вдруг он ни с того ни с сего со всей силы шлепнул Михаила по щеке. – Муха, - проговорил он, протягивая руку к глазам Михаила.
Как ни странно, в его руке, действительно, была маленькая мушка. Габри разжал пальцы, и она как ни в чем не бывало полетела дальше, хлопая переливающимися крыльями и насвистывая тоненькие нотки.
- Опять твои дрессированные насекомые, - Михаил наконец-то отделался от настырных объятий и потер лицо. – Ты хоть предупреждай, когда колотишь.
- Извини, пожалуйста, - виновато пожал плечами брат. – Я просто думал, что раз ты пошел служить в войска, значит, тебе нравится, когда тебя бьют…
- Знаешь, по твоей логике, тебе нравится, когда у тебя творческий кризис, – отозвался Михаил.
- Нет, не нравится, - мотнул головой Габри. Он на минуту призадумался. – А зачем же ты тогда пошел служить?..
- Чтобы защищать.
- Меня?
- Тебя, - кивнул первый архангел.
- Только и исключительно, - добавила Агнесс.
- Ура! Я так и знал, - довольно заключил Габри. – Я предчувствовал, что так оно и есть.
- Видишь, предчувствие заменяет полное отсутствие логики в твоей светлой голове, - Михаил насмешливо подкинул прядь волос Гавриила.
- Отсутствие?.. Да, наверное, ты прав, - расстроился Муза. – Но я ведь все равно хороший, правда?.. – он с надеждой взглянул на Агнесс.
- Без сомнений, - коротко кивнула Агнесс.
- Я знал, - лицо архангела вдохновения вновь расплылось в улыбке. – Ой! Сколько времени по солнцу? – вдруг воскликнул он. Его глаза устремились на небосвод. – Кошмар!
- Что такое? – спросил Михаил.
- Еще десять минут, и я на полчаса опоздаю на фестиваль пирогов на Земле! О, как я мог так оплошать! – Габри треснул себя по голове. – Все, всем пока, я улетаю, я испаряюсь! До встречи! – он вторично кинулся на Михаила, расцеловал его в обе щеки, а потом также жарко попрощался с Агнесс. Через мгновенье его уже не было, он просто вихрем растворился, оставив за собой теплое дуновенье ветра.
- Пока, Габри, - тихо проговорил Михаил, ладонью поглаживая основание шеи. Он перевел глаза на просветлевшую Агнесс. – Я вижу, ты повеселела.
- Да, общение с Габри всем идет на пользу, - согласилась Агнесс.
- Гаврюша – великий вдохновитель великих начинаний, - задумчиво промолвил Михаил.
- Так, но я должна идти, - вспомнила Агнесс. – Где, говоришь, твои поручения?..
- Вот они, - Михаил взял со стола кипу бумаг и протянул их Агнесс. - Читай внимательно, там не все так просто. Поэтому и доверяю задание тебе.
- Обещаю выполнить по инструкции, - сказала Агнесс.
- Хорошо, - рука Михаила коснулась ее щеки. – До встречи, зай.
- До встречи, - помощница улыбнулась ему на прощание и вышла из отгороженного уголка.
Михаил вернулся к работе с картой мира, решая, куда же отправить очередную булавочку предупредительного красного цвета…
Все погрузилось в ужасающе беспросветную тьму. Марина в замешательстве выставила руку вперед, пытаясь нашарить плечо подруги.
- Эй, что за дела?.. – послышалось сбоку возмущенное. – Это ты меня за руки лапаешь? Смотри, я и врезать могу!..
- Я это, я, - прозвучал в ответ мужской голос. – Врезать не надо, я просто не хочу, чтобы ты свалилась в этой бездне темной. Стойте пока, не двигайтесь, - велел он.
Марина будто почувствовала, что он хмурит лоб. Мимо нее шагнула фигура молодого хозяина квартиры, развивая бурную деятельность у стены. Через несколько секунд глаза заволокло тусклым желтоватым светом.
Марина моргнула, морщась от неприятных бликов, прошедших сквозь зрачки. Ее глаза ошеломленно и с напряжением окинули эстетичный коридор, сплошь отделанный деревом. Пустота и пространство. Марина не сразу осознала, что чего-то явно не хватает. Ни одной полочки, шкафчика и даже вешалки, лишь на стене висело громадное зеркало в черной резной раме, фактически средневекового стиля, да на потолке, показавшемся слишком уж высоким, мерцала свечным блеском старинная люстра далеких предков.
«На дом вампира смахивает», - само собой подумалось в мозгу. В поисках реакции Мара бросила взгляд на подругу. Аня стояла в шаге слева и заворожено смотрела на своего новоиспеченного соседа, который застыл в метре от нее рядом с выключателем, сделанным в виде головы дракона.
- Еще не запомнил, где он, - молодой человек подарил еще одну широкую белозубую улыбку, будто позируя вполоборота стройной атлетичной фигурой.
- А мне казалось, в этом доме коридоры меньше… - произнесла Аня, прикидывая на глаз имеющееся место и сравнивая его со своей хатой, оставшейся внизу.
- Что наша жизнь? Сплошное «кажется», - философски заметил сосед. – Проходите, будьте как дома.
Его взгляд коснулся дальней стены, где, почти сливаясь по цвету с отделкой, виднелась дверь в комнату. Прогуливаясь по коридору, он сделал несколько шагов по направлению к ней.
Аня с готовностью подалась вперед, когда ее, безбожно впиваясь ногтями, схватила рука Марины.
- Ты озверела совсем?! – услышала Аня яростный шепот у своего уха. – Что мы тут делаем?! Ночью в квартире у незнакомого мужика?!.. Давай пятки в руки и домой быстро!..
Аня с развороту посмотрела в лицо подруги. Марину удивил этот новый, изменившийся взгляд, холодный и до колик спокойный.
- Да, мы так и не познакомились, - вмешался голос соседа. – Меня зовут Денис, можно Дэн.
- Очень приятно, - произнесла Аня негромко. – Я – Анна, это Марина, - ее зрачки отвлеклись на мужчину, представляя себя и спутницу.
- Взаимно, - заискивающе отозвался сосед.
Дверь уже была распахнута и, не грозясь возражениями, приглашала внутрь.
- Пойдем, не надо дрожать, как собачка, - услышала Марина настолько громко, что мог услышать и он.
Внутри все задохнулось и умерло от возмущения. Марина ощутила давно забытый укол подлой обиды, и почувствовала, как помимо воли глаза застилает пелена безудержной злости. Она ненавидела, когда ей приписывали трусость. И Аня это хорошо знала. А каким тоном и с каким видом это было сказано!..
Но Марина не успела найти слов, когда Аня, ни на что не обращая внимания, уже подошла к порогу и вошла в комнату.
- Проходи, не стесняйся, - взглянул на замешкавшуюся Марину Денис. И Марина, скрепя сердце, последовала к нему.
Еще одно темное помещение, однако на этот раз зашедший последним Денис сразу нашел выключатель, наполняя комнату на первый взгляд ярким, но каким-то рассеянным и неживым светом.
- Вот это да, - Аня не смогла сдержать возгласа удивления.
Девушки оказались посреди просторной гостиной, отремонтированной в авангардном стиле, с черными в красные и зеленые полосы стенами, которые были сплошь увешаны ассиметричными полками и абстрактными картинами. По углам – небрежно сдвинутые кожаные кресла, между ними по-хозяйски расположился удобный кожаный диван, перед ним – маленький журнальный столик, отделанный чем-то похожим на мраморные пластинки.
Прямо напротив двери, доходя практически до потолка, разместилось зловещее орудие инквизиторской пытки – музыкальный центр с нереальными колонками и невероятным количеством дисководов и кнопок. Рядом с ним башенками торчали полки с дисками. Это и было то, что половину ночи мордовало весь дом.
Марина почему-то ощутила комок в горле. По организму поползло неприятное чувство, колени наполнились тяжелой слабостью. Она потупила глаза. Ее подошва скользнула по покрытию пола, обнаруживая, что оно сконструировано из чего-то вроде отражающего камня. Вконец растерявшись, Марина подняла подбородок, во все глаза глядя на присутствующих.
- Это ты сам все придумал? – спросила Аня. Ее взгляд скосился на сразу шесть бра, выступающих на стене. Они все зажглись одним нажатием кнопки!..
- Нет, моя бабушка, - ответил Денис серьезно, замирая рядом с жутким проигрывателем.
Слух Марины резанул неприятный заливистый смех. Она вспомнила, как Аня всегда называла такой идиотским. И все нормально как будто было вокруг, только внутри все дрожало и бежало, как по беговой дорожке, прочь. Денис с улыбкой смотрел на развеселившуюся девушку, поигрывая черными отблесками глаз. Его смуглое запястье скользнуло на музыкальную полку.
- Ничего, - выдохнула она.
- Отныне я обязательно буду ходить в темных очках, - пообещал Михаил.
- Я думаю, кое-кто будет в восторге от твоей идеи, - волнительно усмехнулась Агнесс.
- Я, по-моему, даже знаю, о ком ты… - прищурился Михаил.
Чувство, мимолетное, как и тот, кого оно обнаруживало, уже пришло в уголок и притронулось к сердцу. В уголке первого архангела подул ветерок и, ворвавшись из ниоткуда, на авансцену с размаху влетел ангел с развевающимися по ветру кудрявыми волосами. Он шумно приземлился рядом с Михаилом и Агнесс и, выпрямив широкие, почти как у первого архангела, плечи, обвел всех счастливым взглядом светлых глаз.
- Я не помешал? – спросил он, поднимая пушистые, будто их теребили, брови.
- Ты не можешь помешать, - улыбнулся Михаил.
- Я так и знал! – воскликнул новоприбывший. – Приветики, ребята!
- Привет, хороший, - проговорила Агнесс.
- Приветик, Габри, - сказал Михаил.
Габри. Это было одно из множества уменьшительных имен, которые дарили небезызвестному Гавриилу, младшему брату Михаила, архистратигу творчества и вдохновения, хранителю и провозвестнику Божественных тайн, благовестителю Девы Марии и ее земному наставнику. Он был третьим рожденным архангелом, оставшимся после отпадения возгордившегося архистратига вторым из небесных чиноначальников.
Габри, а именно уменьшительным именем его привыкли кликать в раю все, был феерической личностью. Обладатель всех талантов сразу, он умел играть на всех музыкальных инструментах, петь, танцевать, рисовать, лепить из хлеба, глины, пластилина и всего, что лепится и не лепится, и все остальное творческое, что только придумывал, ему тоже поддавалось легко и просто. Он вечно был чем-то увлечен, никогда не сидел на месте, бесконечно фантазировал и шутил так, что порой сшибал с ног; как истинная муза, опаздывал и забывал все на свете, любил все красивое и не знал ничего некрасивого, не уставал разносить всем окружающим и на Земле и на небе свое вдохновение и хорошее настроение. Настоящий утешитель и посыльный чудес. Похожи на него были и его подопечные, разбросавшиеся по всему раю, как конопушки по лицу весной.
Всегда веселый и довольный, Гавриил и внешность имел, которая говорила за него. Мягкие и плавные черты лица были похожи на детские, светлые глаза и светлые вьющиеся волосы, всегда торчащие в разные стороны, придавали ему трогательность и особую невинность. Лишь фигура его была типично мужская, такая же, как и других архангелов. Ростом выше метра девяноста и античным сложением Габри, как и его братья, напоминал о том, что было вложено Богом в архангельский мир при его сотворении. Девять созданных молодых богов…
Будто извиняясь за красоту, на Гаврииле болтался бесформенный белый балдахин. Светлые брюки доходили до каблуков, одевая традиционные архангельские сапоги. Впрочем, пытаться запоминать облик Габри было необязательно: его костюмы отличались таким же разнообразием, как и он сам.
- Да, я хороший, - полностью согласился с Агнесс архангел вдохновения. – Я вот только что освободился и решил зайти к вам посоветоваться…
- Насчет чего? – полюбопытствовал Михаил.
- Не чего, а кого, - поправил его Габри. – Насчет собаки.
- Это насчет того пса, которого ты недавно привел в рай и который теперь спит исключительно на клумбах? – угадал Михаил. Агнесс подавила улыбку.
- Да-да, я про него! – воскликнул Габри. – Знаете, я не знаю, что с ним делать…
- А что с ним такое? – не поняла Агнесс.
- С ним ничего, он очень хороший, - мотнул головой Габри. – Но он уж больно лохматый. Шерсть так и валится из него. Куда ни зайду, везде клочья лежат! Это не то, что твои белки, Миша, у них волос-то короткий и не лезет совсем, - он попытался дернуть клочок шерстки из белки, сидящей на руках у Агнесс. Белка увернулась и, спрыгнув на землю, поскакала к своему дереву. – Как ты добился от них такого?
- Я не добивался, это порода такая, - ответил Михаил.
- Да? А вот у моего Тузика, видать, не та порода, - Габри зажал губу так, что его лицо сделалось уморительно смешным.
- А ты его вычесать не пробовал? – спросила Агнесс.
- Я думал об этом! Но, понимаешь, Агни, я ведь сторонник более свободного стиля. Я люблю, чтобы все было естественно и непринужденно, а не так: расческой и клоки, клоки, клоки! – Гавриил изобразил сцену вычесывания.
Агнесс захихикала, Михаил вытер губы, пытаясь скрыть смешок.
- Кстати, Миша, я нашел то, что тебе нужно! – неожиданно заявил Габри.
- Да? И что мне нужно? – осторожно поинтересовался Михаил.
- Дикий виноград, состоящий из шиповника! Это такая вещь, ты себе не представляешь! Если его посадить тут, он все покроет одним сплошным ковром! – архангел вдохновения развел руками, указывая поле действия волшебной чуда-штуки.
- С колючками, - смогла произнести Агнесс.
- Чтоб сидеть удобнее было, - добавил Михаил.
- И плюс к этому, я смоделировал потрясающую пальму! Она по виду как бочка, на ней растут финики, виноград и бананы в форме рисунка, какой ты сам захочешь… - продолжал Габри.
- И конечно нет лучшего места, чтобы посадить ее, чем здесь, - подкинул идею Михаил.
- Да, я именно это и хотел предложить. Правда, она большая слишком, так что придется фонтан подвинуть… Ты так и не надумал перестроить здесь все? А то у тебя уже тесно стало, да и эпоха требует обновления… Поставим тебе лишних скамеечек пару-тройку-четверку, посадим цветочков светящихся, птичек натащим, нет, лучше обезьян, они сейчас в моде, потом мы… Чего это он? – спросил Габри у Агнесс, завидев, что Михаил сложил руки на груди и смотрит на него исподлобья, не отрываясь.
- Он боится, что следующим шагом будет переезд сюда пса, который сожрет всех его белок, - пояснила Агни. Не в силах сдержаться, она рассмеялась.
Михаил тоже не выдержал и засмеялся вслед за ней.
- Ну вот, опять все мои нововведения расхаяли, никому ничего не нужно, все кошмар, и белка без орехов, - Габри надул губы и стоически поднял подбородок.
- Гаврюшечка, все отлично, просто не надо это делать у меня в уголке, - Михаил подошел к брату и погладил его по плечу. – Мне все итак нравится…
- Если ты будешь жить и дальше в такой старомодной обстановке, ты сам безнадежно устареешь, - серьезно предупредил Габри
- Ну, значит, тогда ты меня сдашь в музей, - усмехнулся Михаил.
- В какой еще музей?.. Нет, никуда я тебя не сдам! – испугался Габри. – Ты же мой брат, и я тебя люблю, - признался он.
- И я тебя тоже, Габри, - улыбнулся Михаил.
- Тогда надо обниматься! – обрадовался Гавриил и, порывисто кинувшись на старшего архангела, повис у него на шее.
Несколько минут Агнесс наблюдала, как Габри практикует свои любимые обнимания, способные задушить любого.
- Тебе удобно так? – спросил Михаил, пытаясь высвободить шею от придушивших его рук.
- Да, вполне! – весело отозвался Габри. – Что может заменить братские объятия?.. – вдруг он ни с того ни с сего со всей силы шлепнул Михаила по щеке. – Муха, - проговорил он, протягивая руку к глазам Михаила.
Как ни странно, в его руке, действительно, была маленькая мушка. Габри разжал пальцы, и она как ни в чем не бывало полетела дальше, хлопая переливающимися крыльями и насвистывая тоненькие нотки.
- Опять твои дрессированные насекомые, - Михаил наконец-то отделался от настырных объятий и потер лицо. – Ты хоть предупреждай, когда колотишь.
- Извини, пожалуйста, - виновато пожал плечами брат. – Я просто думал, что раз ты пошел служить в войска, значит, тебе нравится, когда тебя бьют…
- Знаешь, по твоей логике, тебе нравится, когда у тебя творческий кризис, – отозвался Михаил.
- Нет, не нравится, - мотнул головой Габри. Он на минуту призадумался. – А зачем же ты тогда пошел служить?..
- Чтобы защищать.
- Меня?
- Тебя, - кивнул первый архангел.
- Только и исключительно, - добавила Агнесс.
- Ура! Я так и знал, - довольно заключил Габри. – Я предчувствовал, что так оно и есть.
- Видишь, предчувствие заменяет полное отсутствие логики в твоей светлой голове, - Михаил насмешливо подкинул прядь волос Гавриила.
- Отсутствие?.. Да, наверное, ты прав, - расстроился Муза. – Но я ведь все равно хороший, правда?.. – он с надеждой взглянул на Агнесс.
- Без сомнений, - коротко кивнула Агнесс.
- Я знал, - лицо архангела вдохновения вновь расплылось в улыбке. – Ой! Сколько времени по солнцу? – вдруг воскликнул он. Его глаза устремились на небосвод. – Кошмар!
- Что такое? – спросил Михаил.
- Еще десять минут, и я на полчаса опоздаю на фестиваль пирогов на Земле! О, как я мог так оплошать! – Габри треснул себя по голове. – Все, всем пока, я улетаю, я испаряюсь! До встречи! – он вторично кинулся на Михаила, расцеловал его в обе щеки, а потом также жарко попрощался с Агнесс. Через мгновенье его уже не было, он просто вихрем растворился, оставив за собой теплое дуновенье ветра.
- Пока, Габри, - тихо проговорил Михаил, ладонью поглаживая основание шеи. Он перевел глаза на просветлевшую Агнесс. – Я вижу, ты повеселела.
- Да, общение с Габри всем идет на пользу, - согласилась Агнесс.
- Гаврюша – великий вдохновитель великих начинаний, - задумчиво промолвил Михаил.
- Так, но я должна идти, - вспомнила Агнесс. – Где, говоришь, твои поручения?..
- Вот они, - Михаил взял со стола кипу бумаг и протянул их Агнесс. - Читай внимательно, там не все так просто. Поэтому и доверяю задание тебе.
- Обещаю выполнить по инструкции, - сказала Агнесс.
- Хорошо, - рука Михаила коснулась ее щеки. – До встречи, зай.
- До встречи, - помощница улыбнулась ему на прощание и вышла из отгороженного уголка.
Михаил вернулся к работе с картой мира, решая, куда же отправить очередную булавочку предупредительного красного цвета…
Глава 4
Все погрузилось в ужасающе беспросветную тьму. Марина в замешательстве выставила руку вперед, пытаясь нашарить плечо подруги.
- Эй, что за дела?.. – послышалось сбоку возмущенное. – Это ты меня за руки лапаешь? Смотри, я и врезать могу!..
- Я это, я, - прозвучал в ответ мужской голос. – Врезать не надо, я просто не хочу, чтобы ты свалилась в этой бездне темной. Стойте пока, не двигайтесь, - велел он.
Марина будто почувствовала, что он хмурит лоб. Мимо нее шагнула фигура молодого хозяина квартиры, развивая бурную деятельность у стены. Через несколько секунд глаза заволокло тусклым желтоватым светом.
Марина моргнула, морщась от неприятных бликов, прошедших сквозь зрачки. Ее глаза ошеломленно и с напряжением окинули эстетичный коридор, сплошь отделанный деревом. Пустота и пространство. Марина не сразу осознала, что чего-то явно не хватает. Ни одной полочки, шкафчика и даже вешалки, лишь на стене висело громадное зеркало в черной резной раме, фактически средневекового стиля, да на потолке, показавшемся слишком уж высоким, мерцала свечным блеском старинная люстра далеких предков.
«На дом вампира смахивает», - само собой подумалось в мозгу. В поисках реакции Мара бросила взгляд на подругу. Аня стояла в шаге слева и заворожено смотрела на своего новоиспеченного соседа, который застыл в метре от нее рядом с выключателем, сделанным в виде головы дракона.
- Еще не запомнил, где он, - молодой человек подарил еще одну широкую белозубую улыбку, будто позируя вполоборота стройной атлетичной фигурой.
- А мне казалось, в этом доме коридоры меньше… - произнесла Аня, прикидывая на глаз имеющееся место и сравнивая его со своей хатой, оставшейся внизу.
- Что наша жизнь? Сплошное «кажется», - философски заметил сосед. – Проходите, будьте как дома.
Его взгляд коснулся дальней стены, где, почти сливаясь по цвету с отделкой, виднелась дверь в комнату. Прогуливаясь по коридору, он сделал несколько шагов по направлению к ней.
Аня с готовностью подалась вперед, когда ее, безбожно впиваясь ногтями, схватила рука Марины.
- Ты озверела совсем?! – услышала Аня яростный шепот у своего уха. – Что мы тут делаем?! Ночью в квартире у незнакомого мужика?!.. Давай пятки в руки и домой быстро!..
Аня с развороту посмотрела в лицо подруги. Марину удивил этот новый, изменившийся взгляд, холодный и до колик спокойный.
- Да, мы так и не познакомились, - вмешался голос соседа. – Меня зовут Денис, можно Дэн.
- Очень приятно, - произнесла Аня негромко. – Я – Анна, это Марина, - ее зрачки отвлеклись на мужчину, представляя себя и спутницу.
- Взаимно, - заискивающе отозвался сосед.
Дверь уже была распахнута и, не грозясь возражениями, приглашала внутрь.
- Пойдем, не надо дрожать, как собачка, - услышала Марина настолько громко, что мог услышать и он.
Внутри все задохнулось и умерло от возмущения. Марина ощутила давно забытый укол подлой обиды, и почувствовала, как помимо воли глаза застилает пелена безудержной злости. Она ненавидела, когда ей приписывали трусость. И Аня это хорошо знала. А каким тоном и с каким видом это было сказано!..
Но Марина не успела найти слов, когда Аня, ни на что не обращая внимания, уже подошла к порогу и вошла в комнату.
- Проходи, не стесняйся, - взглянул на замешкавшуюся Марину Денис. И Марина, скрепя сердце, последовала к нему.
Еще одно темное помещение, однако на этот раз зашедший последним Денис сразу нашел выключатель, наполняя комнату на первый взгляд ярким, но каким-то рассеянным и неживым светом.
- Вот это да, - Аня не смогла сдержать возгласа удивления.
Девушки оказались посреди просторной гостиной, отремонтированной в авангардном стиле, с черными в красные и зеленые полосы стенами, которые были сплошь увешаны ассиметричными полками и абстрактными картинами. По углам – небрежно сдвинутые кожаные кресла, между ними по-хозяйски расположился удобный кожаный диван, перед ним – маленький журнальный столик, отделанный чем-то похожим на мраморные пластинки.
Прямо напротив двери, доходя практически до потолка, разместилось зловещее орудие инквизиторской пытки – музыкальный центр с нереальными колонками и невероятным количеством дисководов и кнопок. Рядом с ним башенками торчали полки с дисками. Это и было то, что половину ночи мордовало весь дом.
Марина почему-то ощутила комок в горле. По организму поползло неприятное чувство, колени наполнились тяжелой слабостью. Она потупила глаза. Ее подошва скользнула по покрытию пола, обнаруживая, что оно сконструировано из чего-то вроде отражающего камня. Вконец растерявшись, Марина подняла подбородок, во все глаза глядя на присутствующих.
- Это ты сам все придумал? – спросила Аня. Ее взгляд скосился на сразу шесть бра, выступающих на стене. Они все зажглись одним нажатием кнопки!..
- Нет, моя бабушка, - ответил Денис серьезно, замирая рядом с жутким проигрывателем.
Слух Марины резанул неприятный заливистый смех. Она вспомнила, как Аня всегда называла такой идиотским. И все нормально как будто было вокруг, только внутри все дрожало и бежало, как по беговой дорожке, прочь. Денис с улыбкой смотрел на развеселившуюся девушку, поигрывая черными отблесками глаз. Его смуглое запястье скользнуло на музыкальную полку.
