Однако, несмотря на всю работу, которая ей предстояла, Бьорн уговорил невесту не затягивать с переездом. Он был уверен, что увольнение из «Нового мира» пойдет на пользу как ее здоровью и их отношениям, так и их с Артёмом начинаниям. И он оказался абсолютно прав.
Бьорн сам отвозил Ляльку на важные встречи, требовавшие ее присутствия, на машине и забирал обратно. Благо новая должность позволяла. Временно забросив карьеру, она получила кучу времени для подготовки бумаг. А беременность и предстоящее замужество защищали ее от потери жилья.
Ляля оказалась действительно хороша в своем деле. Обаяние Артёма также сыграло свою роль, когда он, хлопая томными от природы глазками, расписывал простыми словами сложные формулы уставшим от скучных гуманитарных речей чиновникам.
А Господь благоволил им во всем, открывая сложные двери, которые, ранее казалось, не откроются никогда.
Артём получил собственный проект на пятьдесят испытуемых. Это была для него огромная победа.
Он ласково называл его проектиком. Ему выделили собственный отдел лаборатории в компании «Новый мир». По правилам в эксперименте должен был участвовать врач и человек с ученой степенью. Их Артём нашел в лице своего старого, с аспирантских времен, знакомого – доктора медицинских наук Александра.
Осталось набрать добровольцев, но за этим, Лейла была уверена, дело в современном обществе не станет.
Тёма наблюдал, как к нему записывались каждый день новые лица, и мечтал о том моменте, когда оставит наконец должность менеджера ради научной работы. Угасшая страсть воскресла в нем, и он чувствовал, что заново рождается для жизни. Жизни, где он не будет отбывать номер на нелюбимой позиции, получать новое ненужное образование и искать женщину лишь для того, чтобы восхищаться ей.
За три дня до старта испытаний он присутствовал на свадьбе своей лучшей подруги. Лялька была прекрасна со своим небольшим животиком, и Артём радовался и немного завидовал им обоим, видя, как она переходит в окончательное владение Бьорна и становится Лейлой Юргенсон вместо Лолы Кёрнер. Их любовь была такая человеческая, прозаичная, химическая, но в то же время неземная.
На церемонии жених, словно забором, был окружен похожими на него братьями. Тут же Артём познакомился с его родителями, мамой Ляльки, не устававшей смотреться в карманное зеркальце и пудрить нос, и классной бабушкой, с лица которой не сходила лукавая усмешка. Кажется, он понял, в кого пошла Лейла. Бракосочетание прошло скромно и на ура. Артём покинул город, в котором предстояло жить Ляле. Ему было нужно еще столько всего сделать.
Первый день исследователя прошел хорошо и без лишних напрягов. Артём вместе с врачом должны были принять примерно десять человек, осмотреть их, описать в бумагах состояние здоровья и детали эксперимента, ввести в малом объеме аналог отравляющих веществ и испытываемый антидот.
Формула последнего была предложена Артёмом на стадии утверждения проекта. Он заявлял, что работал над ним в инициативном порядке. По бумагам все сходилось, и современное законодательство позволяло сразу же испытывать на добровольцах малоопасные вещества, если эксперимент легко было повернуть вспять с помощью традиционных лекарств. А все так и было, об этом он позаботился.
За рабочую неделю как раз набиралось пятьдесят пациентов. Оставалось время, чтобы пить кофе и насвистывать песенки, как делал Александр.
- Почему ты пошел ко мне? – спросил Артём.
- А я думал, это ты ко мне присосался, – отшутился врач. – Интересно стало. Хотелось чего-то новенького. И чего-то спокойного. Надоели безумные дежурства, большие проекты и авралы. С женой охота побыть дома, на детей поругаться.
- У тебя же второй брак?
- Ага. Но уже десять лет. Так что первый не считается, – рассмеялся он. – А ты ни ногой? Тебя так никто и не смог покорить?
- Не смог, – ответил Артём с грустной улыбкой. – Теперь моя любовь – в этих шприцах.
- Не увлекайся только.
- Хорошо. Капельницам тоже внимание уделю.
Двадцать дней истекли монотонно. Испытуемые пока что особенно не жаловались. Но трое из них выбыло по разным семейным и рабочим причинам. Пришлось искать им замену, и вчера Артём опрашивал двух пожилых женщин и одну симпатичную девушку.
А с утра он задумчиво перемывал пробирки и решал, не выпить ли еще одну чашку кофе. Александр, вдобавок ко всем его плюсам, приволок в лабораторию собственную маленькую кофемашину. Ожидая испытуемых, врач включил голосовые новости. В руках у него мелькал ножик для резки бумаги и белые листики, из которых он мастерил разную ерунду. Еще один любитель поделок.
И тут главной новостью дня в лабораторию ввалился Пауль.
- Ребята, дайте чего-нибудь, – попросил он, плюхаясь на кушетку.
Сомнений не оставалось: замадминистратора был в стельку пьян.
- Ты на работу явился в таком виде? – изумился Артём. – Пауль, тебя же уволят!..
- Дайте что-нибудь, чтобы протрезветь… К вам поэтому пришел…
- Сколько ты в таких состояниях уже находишься?.. – спросил Тёма, вспоминая, что соответствующие подозрения среди коллег возникали на протяжении двух недель. – Пауль, тебе нужна помощь…
- Капельницу сейчас дадим и пару препаратов. Будешь как новенький. Никто ничего не заметит, – вмешался Александр.
- Лялька, она ведь, понимаешь, оказалась беременна от этого козла…
Кто-то проболтался после отъезда пары из города, чем выбил у Пауля из-под ног остатки почвы. Ведь в начале второго триместра беременности Лялькин живот все еще не слишком выдавал ее положение, разве что казалось, что она, похудевшая из-за отравления, возвращается в прежнюю форму.
- Понимаешь, я должен был быть на той вечеринке… Почему я не пошел?.. Она, наверняка, с ним там и переспала. Я знаю: мы ведь тоже с ней на празднике познакомились.
- И что? Ты ее сам бросил, что ты удивляешься?.. Тебе бы… – у Артёма накипело, и он готов был научить коллегу жизни до самой старости.
- Тёма, принеси раствор. Пашка, ложись на кушетку, – Александр решительно прервал монолог и перевел незапланированного пациента в горизонтальное положение.
- Я так любил ее, так любил…
- Это обидно, друг… Но Кристина у тебя тоже красавица. И детишки отличные, так на тебя похожи. Артём, давай сюда. Принеси еще два шприца с витаминами и чашку кофе сбацай… Вот, спасибо. Не дергай рукой, – обратился он к Паулю, прилаживая капельницу. – Сейчас будет все в порядке.
- Она как камень…
- Кто?
- Кристина!.. Да она словно одолжение мне делала, когда я ее трогал… Схватить за задницу и то лишний раз нельзя!.. А Лялька такая раскованная… Да ей всегда мало было.
Артёму захотелось плюнуть прямо в кофе замадминистратора, и он поскорее передал чашку врачу.
- А теперь она с этим… Да чтоб его… Как он сумел ее обрюхатить так быстро? Я знаю: она просто не хотела от меня детей, потому ничего и не вышло… Я бы ее тоже, если бы мог сейчас…
- Понимаю, – Александр мог бы стать по совместительству психиатром или собутыльником. – Но зря ты зациклился на ней: вокруг полно горячих девчонок с карими глазами, которые мечтали бы с тобой поворковать.
- Думаешь?..
- У него жена, – проворчал Артём.
- Конечно, – Александр не заметил реплики. – Просто всмотрись в секретарш или ту на ресепшене.
- А что… Может быть, я уже достаточно страдал? Вселенная хочет что-то сказать мне…
- Верно. Зачем мучиться, если не складывается? Потерпел и хватит, пора в бой, так сказать, – Саша улыбнулся и похлопал Пауля по груди.
Когда медик и исследователь выпроваживали протрезвевшего и повеселевшего Пауля за дверь, Александр обещал ему любую помощь, любые лекарства и велел звонить во всякое время.
- Вот свинья, – с отвращением проговорил Артём.
- Ей-богу, Тёма, ты со своими нотациями в каждую дыру пролезешь! – напустился на него Александр.
- Я не позволю так отзываться о Ляльке!..
- Не знаю, что уж между вами троими такое было, но послушай вот что: Пауль – заместитель администратора, фактически наша лаборатория ходит под ним, ты действительно хочешь испортить с ним отношения? Думаешь, мне он очень нравится?.. Да я его выхаживаю, как котенка, с тех пор как Лялька с IT-шником сошлась, – доктор начал выдавать неизвестные Артёму факты. – Пауль таких таблеток у меня выпрашивал… Все ныл ходил и время мое отнимал. Поверь, я мало удовольствия получаю от такого общения. Да, он тупой как пробка. И замом его сделали только потому, что у нас в управлении вся золотая компания собралась: сынки видных ученых, с которыми Пауль глотал виски в кампусе. Но его уступки нам еще понадобятся, как пить дать.
- Мерзко все это… – усомнился Артём.
- Просто вы оба на этой Ляльке помешались. Брось мечтать и присмотри себе кого-нибудь, хоть из испытуемых. Хоть ту блондиночку…
- Это неэтично! – Артём вспыхнул.
- Смотри, как покраснел! Перестань, если б я думал об этике, не был бы женат на своей красотке-пациентке… Она, между прочим, и сейчас выглядит не хуже, чем в нашу первую встречу. Никто и не заметит твою неэтичность, если вести себя правильно. Эта блондинка – бомба! Пригласи ее куда-нибудь, хоть на кофе.
- Бомба… Лялька – это бомба, а Ханна… Ханна… небожительница. Небожительницы не встречаются с такими…
- Ба, да ты имя ее запомнил, значит, все серьезно!.. С какими – такими?
- С посредственностями, – и снова началась эта песня, от которой он так и не смог отказаться.
- А с кем? С Бьорнами, что ли? Лялька тебя в такие глупости ввела. Уверяю, такие небожительницы не как твоя Лялька, им скорее мэра ботан-вилля подавай в белом халате.
- Кого? – не понял Артём.
- Мы так в университете говорили. Ботаника, в смысле умного всего из себя, – пояснил Александр с улыбкой. – Вот ты, казалось бы, разругался с главным исследователем, ушел из науки, а теперь гляди: возвращаешься с собственным экспериментом, который лет десять назад никто и близко бы не пропустил… Упертый, значит. И котелок у тебя варит.
Артём задумался, но после паузы его мысли были все те же:
- Это ты у нас доктор. А я скорее уж разносчик газет, чем мэр…
- Да ладно! Она, небось, слюнями на тебя уже изошла. Подумай: такая хорошая девочка, добровольцем идет на малоизвестное исследование, красавица, интеллект зашкаливает, скромная, тоненькая, как ивовая веточка, все достоинства при ней – это я не про ум… И тут исследователь, серьезный и правильный, взгляд манящий, принципы твердые. Хватай, пока не поздно. Я бы сам схватил, если бы свою вторую жену так не любил.
- Откуда знаешь, что не поздно?.. Может, у нее есть кто-то.
- «Может-может»… – передразнил врач. – Дурак ты, Артём. Такой дурак. Как бы не переубивал тут всех случайно, намудрив с кофейным аппаратом… Добрый день, добро пожаловать! Как себя сегодня чувствуете? – он узрел входящего испытуемого и принял обычный приветливый вид. Профессионал.
Ханна Ковальская, она же Ханся, ускорила ритм бега на дорожке и включила громче звук объемного проигрывателя, из которого доносилась бодрящая музыка. Она вся превратилась в сосредоточение. Требовалось создать нужный настрой в начале важнейшего для нее дня.
Ханна вылезла из душа и оделась в лиловатый костюм – водолазку, брюки и жилетку. Она, как обычно, нанесла минимальный макияж и выбрала невысокие каблуки, так как была довольно рослой и не хотела диссонировать с остальными женщинами. Светлые волосы были надежно собраны в высокий хвост на затылке. Зеленоватые глаза взглянули на отражение в зеркале, Ханна медленно выдохнула и постаралась расслабиться. «Ты все сделаешь верно, и да поможет тебе Бог», – проговорила она самой себе.
Сегодня ей предстояла поездка в другой город. На новую работу.
Региональное отделение ООН по Центральной Европе, как и другие отделения, возглавлял исполнительный комитет, определяющий основные направления политики и развития соответствующей территории согласно фундаментальным принципам самой организации, распростершейся над всем миром, не знающим национальных границ и гражданств.
Веяние времени было таково, что в региональные комитеты брали преимущественно молодых, от 25 до 35 лет, и преимущественно женщин. Считалось, что они лучше заботятся о нуждах населения. Головной же комитет ООН более чем наполовину состоял из мужчин.
- Ханна, приятно познакомится, я Адель – председатель комитета, – стройная сильная женщина в черном костюме пожала ей руку, и Ханна почувствовала, что нашла свое место в жизни.
- Приятно познакомиться с Вами лично. Я счастлива, что Вы предварительно одобрили именно мою кандидатуру.
- Не стоит благодарности. И давай на «ты». Знакомься, это Наина – наш незаменимый член комитета, какой уже там срок, я забыла? – Адель представила приземистую даму в темном свитере и черных не облегающих фигуру брюках. Та коротко улыбнулась и коснулась протянутой ей ладони.
- Очень приятно. Ханна.
- Ну что, пойдем отзаседаем уже?.. – в словах Адель читалась свободная манера общения, которая несколько диссонировала с патетичным стилем ее официальных речей.
Первое заседание комитета в новом составе было пробным или испытательным для Ханны. На него допускались журналисты, но в прямом эфире ничего не транслировалось, было разрешено лишь записывать и делать фото. Объявление о ее членстве и официальное вступление в должность были запланированы позднее, именно с этого момента она будет считаться приступившей к исполнению новых обязанностей.
Ханна наблюдала, как, не стесняясь камер, Адель повела комитет в недра политики, заявляя о необходимости всесторонней поддержки слоев населения, занятых в сфере оказания услуг. Приобщать их к культуре и достижениям науки так же важно, как и всех остальных. Да, как правило, эти люди имеют всего одно высшее образование, но среди них стоит популяризировать развивающие передачи, книги и журнальные публикации.
Хотя квартиры им выдаются меньшие по метражу, чем функционерам более высокого уровня, жилье их должно стать столь же удобным и оснащенным, это и обсуждать не стоит. Далее, религия. Адаптация Библии для нужд этих слоев населения недостаточна. Необходимы еще разъяснения наиболее спорных моментов, в том числе и подстрочные. На одно из ближайших заседаний с этой целью будут вызваны представители Синода – светского органа управления Церковью.
Разобрались. Что дальше?..
День завершался, наступал вечер. Адель, похоже, не уставала. Она тащила и тащила комитет за собой. Даже перерыва на обед не объявила. Разок предоставила пятиминутку на дамскую комнату и вернулась еще более взбодренная.
Наина вела себя довольно пассивно. Она изредка клала за щеку карамельку, высказывалась тихо и непретенциозно и голосовала всегда в унисон с председательницей. Ханна старалась смотреть, слушать и учиться.
- Все, закончили, – когда камеры погасли, было довольно поздно. Адель рьяно поднялась и быстро взглянула на Ханну. – Теперь пойдем познакомимся поближе и поговорим о действительно важном.
У Ханны от долгого сидения одеревенели ноги, а от волнения, голода и чувства ответственности голова варила плохо и требовала перенести ее на мягкую подушку. Но, как оказалось, жизнь комитета в десять вечера еще только начиналась. И она собрала себя в кучу.
На улице их ждали автомобили и десяток людей в черном.
Огромная зала, в которую члены комитета вошли через десять минут, поразила воображение Ханси количеством огней, числом незнакомцев, шикарными платьями и драгоценностями женщин.
Бьорн сам отвозил Ляльку на важные встречи, требовавшие ее присутствия, на машине и забирал обратно. Благо новая должность позволяла. Временно забросив карьеру, она получила кучу времени для подготовки бумаг. А беременность и предстоящее замужество защищали ее от потери жилья.
Ляля оказалась действительно хороша в своем деле. Обаяние Артёма также сыграло свою роль, когда он, хлопая томными от природы глазками, расписывал простыми словами сложные формулы уставшим от скучных гуманитарных речей чиновникам.
А Господь благоволил им во всем, открывая сложные двери, которые, ранее казалось, не откроются никогда.
Артём получил собственный проект на пятьдесят испытуемых. Это была для него огромная победа.
Он ласково называл его проектиком. Ему выделили собственный отдел лаборатории в компании «Новый мир». По правилам в эксперименте должен был участвовать врач и человек с ученой степенью. Их Артём нашел в лице своего старого, с аспирантских времен, знакомого – доктора медицинских наук Александра.
Осталось набрать добровольцев, но за этим, Лейла была уверена, дело в современном обществе не станет.
Тёма наблюдал, как к нему записывались каждый день новые лица, и мечтал о том моменте, когда оставит наконец должность менеджера ради научной работы. Угасшая страсть воскресла в нем, и он чувствовал, что заново рождается для жизни. Жизни, где он не будет отбывать номер на нелюбимой позиции, получать новое ненужное образование и искать женщину лишь для того, чтобы восхищаться ей.
За три дня до старта испытаний он присутствовал на свадьбе своей лучшей подруги. Лялька была прекрасна со своим небольшим животиком, и Артём радовался и немного завидовал им обоим, видя, как она переходит в окончательное владение Бьорна и становится Лейлой Юргенсон вместо Лолы Кёрнер. Их любовь была такая человеческая, прозаичная, химическая, но в то же время неземная.
На церемонии жених, словно забором, был окружен похожими на него братьями. Тут же Артём познакомился с его родителями, мамой Ляльки, не устававшей смотреться в карманное зеркальце и пудрить нос, и классной бабушкой, с лица которой не сходила лукавая усмешка. Кажется, он понял, в кого пошла Лейла. Бракосочетание прошло скромно и на ура. Артём покинул город, в котором предстояло жить Ляле. Ему было нужно еще столько всего сделать.
Первый день исследователя прошел хорошо и без лишних напрягов. Артём вместе с врачом должны были принять примерно десять человек, осмотреть их, описать в бумагах состояние здоровья и детали эксперимента, ввести в малом объеме аналог отравляющих веществ и испытываемый антидот.
Формула последнего была предложена Артёмом на стадии утверждения проекта. Он заявлял, что работал над ним в инициативном порядке. По бумагам все сходилось, и современное законодательство позволяло сразу же испытывать на добровольцах малоопасные вещества, если эксперимент легко было повернуть вспять с помощью традиционных лекарств. А все так и было, об этом он позаботился.
За рабочую неделю как раз набиралось пятьдесят пациентов. Оставалось время, чтобы пить кофе и насвистывать песенки, как делал Александр.
- Почему ты пошел ко мне? – спросил Артём.
- А я думал, это ты ко мне присосался, – отшутился врач. – Интересно стало. Хотелось чего-то новенького. И чего-то спокойного. Надоели безумные дежурства, большие проекты и авралы. С женой охота побыть дома, на детей поругаться.
- У тебя же второй брак?
- Ага. Но уже десять лет. Так что первый не считается, – рассмеялся он. – А ты ни ногой? Тебя так никто и не смог покорить?
- Не смог, – ответил Артём с грустной улыбкой. – Теперь моя любовь – в этих шприцах.
- Не увлекайся только.
- Хорошо. Капельницам тоже внимание уделю.
Двадцать дней истекли монотонно. Испытуемые пока что особенно не жаловались. Но трое из них выбыло по разным семейным и рабочим причинам. Пришлось искать им замену, и вчера Артём опрашивал двух пожилых женщин и одну симпатичную девушку.
А с утра он задумчиво перемывал пробирки и решал, не выпить ли еще одну чашку кофе. Александр, вдобавок ко всем его плюсам, приволок в лабораторию собственную маленькую кофемашину. Ожидая испытуемых, врач включил голосовые новости. В руках у него мелькал ножик для резки бумаги и белые листики, из которых он мастерил разную ерунду. Еще один любитель поделок.
И тут главной новостью дня в лабораторию ввалился Пауль.
- Ребята, дайте чего-нибудь, – попросил он, плюхаясь на кушетку.
Сомнений не оставалось: замадминистратора был в стельку пьян.
- Ты на работу явился в таком виде? – изумился Артём. – Пауль, тебя же уволят!..
- Дайте что-нибудь, чтобы протрезветь… К вам поэтому пришел…
- Сколько ты в таких состояниях уже находишься?.. – спросил Тёма, вспоминая, что соответствующие подозрения среди коллег возникали на протяжении двух недель. – Пауль, тебе нужна помощь…
- Капельницу сейчас дадим и пару препаратов. Будешь как новенький. Никто ничего не заметит, – вмешался Александр.
- Лялька, она ведь, понимаешь, оказалась беременна от этого козла…
Кто-то проболтался после отъезда пары из города, чем выбил у Пауля из-под ног остатки почвы. Ведь в начале второго триместра беременности Лялькин живот все еще не слишком выдавал ее положение, разве что казалось, что она, похудевшая из-за отравления, возвращается в прежнюю форму.
- Понимаешь, я должен был быть на той вечеринке… Почему я не пошел?.. Она, наверняка, с ним там и переспала. Я знаю: мы ведь тоже с ней на празднике познакомились.
- И что? Ты ее сам бросил, что ты удивляешься?.. Тебе бы… – у Артёма накипело, и он готов был научить коллегу жизни до самой старости.
- Тёма, принеси раствор. Пашка, ложись на кушетку, – Александр решительно прервал монолог и перевел незапланированного пациента в горизонтальное положение.
- Я так любил ее, так любил…
- Это обидно, друг… Но Кристина у тебя тоже красавица. И детишки отличные, так на тебя похожи. Артём, давай сюда. Принеси еще два шприца с витаминами и чашку кофе сбацай… Вот, спасибо. Не дергай рукой, – обратился он к Паулю, прилаживая капельницу. – Сейчас будет все в порядке.
- Она как камень…
- Кто?
- Кристина!.. Да она словно одолжение мне делала, когда я ее трогал… Схватить за задницу и то лишний раз нельзя!.. А Лялька такая раскованная… Да ей всегда мало было.
Артёму захотелось плюнуть прямо в кофе замадминистратора, и он поскорее передал чашку врачу.
- А теперь она с этим… Да чтоб его… Как он сумел ее обрюхатить так быстро? Я знаю: она просто не хотела от меня детей, потому ничего и не вышло… Я бы ее тоже, если бы мог сейчас…
- Понимаю, – Александр мог бы стать по совместительству психиатром или собутыльником. – Но зря ты зациклился на ней: вокруг полно горячих девчонок с карими глазами, которые мечтали бы с тобой поворковать.
- Думаешь?..
- У него жена, – проворчал Артём.
- Конечно, – Александр не заметил реплики. – Просто всмотрись в секретарш или ту на ресепшене.
- А что… Может быть, я уже достаточно страдал? Вселенная хочет что-то сказать мне…
- Верно. Зачем мучиться, если не складывается? Потерпел и хватит, пора в бой, так сказать, – Саша улыбнулся и похлопал Пауля по груди.
Когда медик и исследователь выпроваживали протрезвевшего и повеселевшего Пауля за дверь, Александр обещал ему любую помощь, любые лекарства и велел звонить во всякое время.
- Вот свинья, – с отвращением проговорил Артём.
- Ей-богу, Тёма, ты со своими нотациями в каждую дыру пролезешь! – напустился на него Александр.
- Я не позволю так отзываться о Ляльке!..
- Не знаю, что уж между вами троими такое было, но послушай вот что: Пауль – заместитель администратора, фактически наша лаборатория ходит под ним, ты действительно хочешь испортить с ним отношения? Думаешь, мне он очень нравится?.. Да я его выхаживаю, как котенка, с тех пор как Лялька с IT-шником сошлась, – доктор начал выдавать неизвестные Артёму факты. – Пауль таких таблеток у меня выпрашивал… Все ныл ходил и время мое отнимал. Поверь, я мало удовольствия получаю от такого общения. Да, он тупой как пробка. И замом его сделали только потому, что у нас в управлении вся золотая компания собралась: сынки видных ученых, с которыми Пауль глотал виски в кампусе. Но его уступки нам еще понадобятся, как пить дать.
- Мерзко все это… – усомнился Артём.
- Просто вы оба на этой Ляльке помешались. Брось мечтать и присмотри себе кого-нибудь, хоть из испытуемых. Хоть ту блондиночку…
- Это неэтично! – Артём вспыхнул.
- Смотри, как покраснел! Перестань, если б я думал об этике, не был бы женат на своей красотке-пациентке… Она, между прочим, и сейчас выглядит не хуже, чем в нашу первую встречу. Никто и не заметит твою неэтичность, если вести себя правильно. Эта блондинка – бомба! Пригласи ее куда-нибудь, хоть на кофе.
- Бомба… Лялька – это бомба, а Ханна… Ханна… небожительница. Небожительницы не встречаются с такими…
- Ба, да ты имя ее запомнил, значит, все серьезно!.. С какими – такими?
- С посредственностями, – и снова началась эта песня, от которой он так и не смог отказаться.
- А с кем? С Бьорнами, что ли? Лялька тебя в такие глупости ввела. Уверяю, такие небожительницы не как твоя Лялька, им скорее мэра ботан-вилля подавай в белом халате.
- Кого? – не понял Артём.
- Мы так в университете говорили. Ботаника, в смысле умного всего из себя, – пояснил Александр с улыбкой. – Вот ты, казалось бы, разругался с главным исследователем, ушел из науки, а теперь гляди: возвращаешься с собственным экспериментом, который лет десять назад никто и близко бы не пропустил… Упертый, значит. И котелок у тебя варит.
Артём задумался, но после паузы его мысли были все те же:
- Это ты у нас доктор. А я скорее уж разносчик газет, чем мэр…
- Да ладно! Она, небось, слюнями на тебя уже изошла. Подумай: такая хорошая девочка, добровольцем идет на малоизвестное исследование, красавица, интеллект зашкаливает, скромная, тоненькая, как ивовая веточка, все достоинства при ней – это я не про ум… И тут исследователь, серьезный и правильный, взгляд манящий, принципы твердые. Хватай, пока не поздно. Я бы сам схватил, если бы свою вторую жену так не любил.
- Откуда знаешь, что не поздно?.. Может, у нее есть кто-то.
- «Может-может»… – передразнил врач. – Дурак ты, Артём. Такой дурак. Как бы не переубивал тут всех случайно, намудрив с кофейным аппаратом… Добрый день, добро пожаловать! Как себя сегодня чувствуете? – он узрел входящего испытуемого и принял обычный приветливый вид. Профессионал.
Глава 12
Ханна Ковальская, она же Ханся, ускорила ритм бега на дорожке и включила громче звук объемного проигрывателя, из которого доносилась бодрящая музыка. Она вся превратилась в сосредоточение. Требовалось создать нужный настрой в начале важнейшего для нее дня.
Ханна вылезла из душа и оделась в лиловатый костюм – водолазку, брюки и жилетку. Она, как обычно, нанесла минимальный макияж и выбрала невысокие каблуки, так как была довольно рослой и не хотела диссонировать с остальными женщинами. Светлые волосы были надежно собраны в высокий хвост на затылке. Зеленоватые глаза взглянули на отражение в зеркале, Ханна медленно выдохнула и постаралась расслабиться. «Ты все сделаешь верно, и да поможет тебе Бог», – проговорила она самой себе.
Сегодня ей предстояла поездка в другой город. На новую работу.
Региональное отделение ООН по Центральной Европе, как и другие отделения, возглавлял исполнительный комитет, определяющий основные направления политики и развития соответствующей территории согласно фундаментальным принципам самой организации, распростершейся над всем миром, не знающим национальных границ и гражданств.
Веяние времени было таково, что в региональные комитеты брали преимущественно молодых, от 25 до 35 лет, и преимущественно женщин. Считалось, что они лучше заботятся о нуждах населения. Головной же комитет ООН более чем наполовину состоял из мужчин.
- Ханна, приятно познакомится, я Адель – председатель комитета, – стройная сильная женщина в черном костюме пожала ей руку, и Ханна почувствовала, что нашла свое место в жизни.
- Приятно познакомиться с Вами лично. Я счастлива, что Вы предварительно одобрили именно мою кандидатуру.
- Не стоит благодарности. И давай на «ты». Знакомься, это Наина – наш незаменимый член комитета, какой уже там срок, я забыла? – Адель представила приземистую даму в темном свитере и черных не облегающих фигуру брюках. Та коротко улыбнулась и коснулась протянутой ей ладони.
- Очень приятно. Ханна.
- Ну что, пойдем отзаседаем уже?.. – в словах Адель читалась свободная манера общения, которая несколько диссонировала с патетичным стилем ее официальных речей.
Первое заседание комитета в новом составе было пробным или испытательным для Ханны. На него допускались журналисты, но в прямом эфире ничего не транслировалось, было разрешено лишь записывать и делать фото. Объявление о ее членстве и официальное вступление в должность были запланированы позднее, именно с этого момента она будет считаться приступившей к исполнению новых обязанностей.
Ханна наблюдала, как, не стесняясь камер, Адель повела комитет в недра политики, заявляя о необходимости всесторонней поддержки слоев населения, занятых в сфере оказания услуг. Приобщать их к культуре и достижениям науки так же важно, как и всех остальных. Да, как правило, эти люди имеют всего одно высшее образование, но среди них стоит популяризировать развивающие передачи, книги и журнальные публикации.
Хотя квартиры им выдаются меньшие по метражу, чем функционерам более высокого уровня, жилье их должно стать столь же удобным и оснащенным, это и обсуждать не стоит. Далее, религия. Адаптация Библии для нужд этих слоев населения недостаточна. Необходимы еще разъяснения наиболее спорных моментов, в том числе и подстрочные. На одно из ближайших заседаний с этой целью будут вызваны представители Синода – светского органа управления Церковью.
Разобрались. Что дальше?..
День завершался, наступал вечер. Адель, похоже, не уставала. Она тащила и тащила комитет за собой. Даже перерыва на обед не объявила. Разок предоставила пятиминутку на дамскую комнату и вернулась еще более взбодренная.
Наина вела себя довольно пассивно. Она изредка клала за щеку карамельку, высказывалась тихо и непретенциозно и голосовала всегда в унисон с председательницей. Ханна старалась смотреть, слушать и учиться.
- Все, закончили, – когда камеры погасли, было довольно поздно. Адель рьяно поднялась и быстро взглянула на Ханну. – Теперь пойдем познакомимся поближе и поговорим о действительно важном.
У Ханны от долгого сидения одеревенели ноги, а от волнения, голода и чувства ответственности голова варила плохо и требовала перенести ее на мягкую подушку. Но, как оказалось, жизнь комитета в десять вечера еще только начиналась. И она собрала себя в кучу.
На улице их ждали автомобили и десяток людей в черном.
Огромная зала, в которую члены комитета вошли через десять минут, поразила воображение Ханси количеством огней, числом незнакомцев, шикарными платьями и драгоценностями женщин.
