– Значит, ты все еще спишь!
– Но как мне проснуться?
– Перестать рассматривать себя, как жертву обстоятельств. Выйти из темноты неведенья. Для этого необходимо иметь намерение идти к свету, принимая помощь той возлюбленной, о коей ты грезишь, без сомнения и страхов. Это твой шестой мир, пройдя его, ты добьёшься долгожданной встречи с любимой, и именно на ней получишь шанс проснуться.
– Но я даже не знаю, реальна возлюбленная или нет! Как–то раз она сама сказала, что существует в моей голове, и я подумал, что она живёт во сне. Но недавно перевозчик в мире страхов назвал её смертной, а это значит, что она живёт в моей вселенной.
– А тебе это важно?
– Так как идти на её свет, если я не понимаю, где её искать: в мире Морфея или в моём реальном мире?
– Что, если она живёт только в сновидениях?
– Я пойду за ней!
– Как?
- Этого я пока не знаю.
– А ежели она из мира, где живёшь и ты?
– Пойду её искать?
– И как найдёшь?
– И этого пока не знаю.
– Раз ты не знаешь, где она и как её искать, то и не нужно лишней суеты. Достаточно обычной веры духа! Суету создаёт твой разум, ведь он не верит в чудеса, ограниченный логикой и желанием знать! Знать, а не верить! А без веры, ты заранее отрицаешь то, что может быть чудом! Надо уметь уравновешивать физический ум и духовную веру!
– Монах, ты противоречишь сам себе! Ты говоришь о том, что надо действовать активно, чтобы удержать бразды правление реальностью в своих руках, с другой же стороны ты предлагаешь мне ждать чуда!
Он улыбнулся, глядя на меня:
– Твоя возлюбленная – проводник от мрака ночи к свету дня! Реальна ли она или живёт во сне – неважно! Она та сила, что ведёт тебя, точно так же, как ты вывел во сне ту девочку к дому. Твоя любимая и есть твои крылья надежды, и то магическое в самом тебе, благодаря которому ты способен на невозможное! Сомнения и страх – это ловушки, не дающие тебе проснуться, поэтому ты должен был их побороть во сне. Теперь настало время для активных действий! Ведь ты пришёл в мой мир – мир равновесия и духовности, а значит, ты готов уравновесить разум и веру духа, и осознанно последовать за возлюбленной на свет! А вот когда ты выйдешь на него, то удивишься чуду!
Монах достал из–за спины красивый медальон на серебряной цепочке. Он был вырезан в виде треугольника и похож на прозрачный, чистейший кристалл. Он надел мне его на шею и тот озарился светом:
«На встрече с любимой не думай слишком много умом, доверься сердцу! Медальон твоя последняя подсказка, он выведет тебя на свет!»
Я взял в руку светящийся кристалл, завороженный его слегка–голубоватым сиянием, а когда вновь перевёл взгляд на монаха, тот исчез. Я сжал кристалл и понял, что пора проснуться.
Глава 15 - Выписка
Я проснулся, но испытываю странное чувство, словно парю над постелью, а не лежу над ней. Перед глазами белый потолок и больше ничего не вижу. Слышу шум, голоса людей, сигналы каких–то аппаратов. Галлюцинации. Не шевельнуть ни рукой, ни ногой. Чувство паники, жутко пугающее, вызвало непроходимый ком в горле. Так! Это сонный паралич! Я читал о нем не раз, но испытываю впервые. По методике сиолонии следует подвигать указательным пальцем руки. Не помогает! Мысленно вернулся в храм, в молельную комнату и успокоился. Через пару секунд как будто вновь открыл глаза. Теперь всё нормально. Посторонние звуки утихли, и я лежу на постели в своей палате. «Мда, чуть было не умер где–то между сном и явью, ну, или чуть было не застрял на стыке этих двух миров» – выдохнул я про себя. Осмотрелся вокруг. Палата в белых оттенках и снова тот белесый свет, как в первые сутки моего пребывания здесь. Свет режет глаза, и я прикрыл лицо ладонью. Спустил стопы на белый ковер и побрел в душевую. Какой–то я сонный сегодня! Не зря сиолония предупреждает о недосыпах практикующих. Мозг должен отдыхать во время сна, а не разгадывать загадки, странствуя по царству Морфея.
Выйдя из ванной уже освеженным сразу заметил, что палата вновь стала пуста. Пропал и книжный шкаф, и мольберт с портретом богини, и оригами журавля с окна. Даже коврик для медитации исчез. Зато на койке аккуратно лежало мое чёрное пальто, то самое, что было на мне в момент аварии.
«Неужто на свидание сегодня в нём идти?» – пошутил я вслух, вспомнив о предстоящем сновидение, в котором мне была обещана долгожданная встреча.
Заняться сегодня было нечем. Ни почитать, ни порисовать, ни посмотреть на что–то, дабы отвлечься от сильно надоевших стен палаты. Я лёг на кровать и просто размышлял о жизни, о смерти, об этой больнице, об аварии, о прошлых впечатлениях, профессии, друзьях, родителях и детстве. Я осознал, где ошибался и где был непроходимо глуп, а также понял, где был прав и где не зря прислушивался к сердцу. А где–то мог бы быть мудрей! Так странно! Обычно человек настолько занят суетой в своих буднях, что на оценку действий и событий прошлого не остается ни минуты. Но мы сотканы из опыта прошлого, и отталкиваясь от него, строим будущее. Не анализируя этот опыт, мы вступаем в завтра в хаосе.
Я чуть задремал, а открыв глаза, увидел поднос в ящике окна передачи. На нём стоял стакан воды. Ни еды, ни лекарств! Ещё записка: «Выписка: Мы сделали всё, что могли. Дальше Вам на выход!»
Я дернул ручку двери. На какой выход, если тут заперто? Что за…? Внезапно запершило в горло и я сделал несколько глотков воды. Странное чувство всепоглощающей паники от того, что не могу дышать. Я выпустил записку из рук и схватился ими за горло, пытаясь вдохнуть, а ноги, словно пьяные, понесли меня по комнате, пока я не свалился. «Отравили? Или не смогли спасти?» – мелькнул вопрос в голове, перед тем, как паника сменилась на спокойствие, и я не провалился в сон.
Глава 16. Долгожданная встреча
Я лежу у подножья невысокой горы и слышу стрекотание сверчков в траве у моих ног. Тепло и темно, но светит луна, и я могу разглядеть свои руки и небольшое пространство вокруг. Голова упёрлась во что–то твёрдое. «О, мой рюкзак!», – обрадовался я в полный голос, нащупав его под макушкой. А ещё на мне чёрное пальто из той негостеприимной палаты. Что там случилось, я так и не понял, но раз я во сне, значит, пока ещё жив. Встав на ноги, отряхнулся и огляделся кругом. Куда двигаться не ясно! Да и не видно дороги! Не так я представлял себе свидание с любимой! Не так!
Я стал идти, куда глаза глядят, благодаря луну за томный свет. Я шёл по пустой неухоженной земле без края и конца. Внезапно, шагов через сорок, меня отбросило назад к тому подножью горы, с которого я начал путь. Ещё одна попытка! И ещё одна! Удивительно, но в какую сторону я бы ни шёл, меня возвращало к месту отправки. «Ясно, пропуска нет!», – понял я намёк этого сна. Время шло, и я понимал, что не могу слоняться здесь вечность, ведь рано или поздно мне придётся проснуться, а я боялся упустить шанс на желаемую встречу. Отчаявшись, я присел у горы, думая, как поступить.
«Минуточку, у меня же есть подсказки!», – вспомнил я о небольших наградах, что получал за прохождение шести миров. Я полез рукой в рюкзак и достал всё, что там лежало: открытка с видом на поляну, неугасаемый светильник, скрипка без струн, старинный ключ и медальон, который я сразу повесил на шею. А шестой подсказкой было желание жить, я это запомнил после мира страхов.
Я взял в руку открытку и внимательно взглянул на неё: огромная поляна, а на ней ярко–зелёные кусты с бутонами роз в пламени огня. «Поляна! А вид как будто сверху!», – я запрокинул голову к вершине горы и понял, что вид на поляну был срисован оттуда. «Конечно! Бутоны роз – знак зарождения любви, а гора – усердный путь к ней!».
Дабы в сновидениях мы движемся куда быстрей, чем в жизни, и никогда не устаём, я оказался на вершине за считанные секунды. В лунном свете я разглядел очертания лесов, полян, ферм и участков земли с небольшими сараями и домами владельцев. Слишком темно, чтобы увидеть детали! Я вновь полез в рюкзак и достал неугасаемый светильник, как символ надежды на то, что я на верной дороге к счастью. На вытянутой руке я озарил его светом далёкие просторы и увидел её – поляну, полную бутонов роз на зелёных кустах. Только вот огнём они не полыхали.
Светильник помог мне не заплутать в темноте на ухабистом спуске, и вывел на тропу, делившую напополам это волшебное цветочное раздолье. Несмотря на отсутствие дневного светила, при свете лампы я смог разглядеть изящество каждого куста с тонкими точно пергамент листочками и нежно–утончёнными бутонами роз. Но что мне делать дальше средь этой красоты я плохо понимал. Ещё раз взглянув на открытку, я более подсказок не нашёл. Вот только бутоны всё–таки должны быть в огне!
«Огонь – это страсть! Это пламенное чувство! Это факиры, файерщики, магия!», – раздумывал я про себя, пытаясь отгадать эту загадку. В мире волшебства и фантазии я получил в подсказку скрипку, правда она была без струн, но что если сыграть душой на струнах сердца, просто представив их?!
Поспешно я достал инструмент из сумки и прижал его к левому плечу. Я закрыл глаза и подумал о своей любви к богине. Кистью правой руки я водил невидимым смычком по невидимым скрипичным струнам. Я чувствовал, как плачет и смеётся моё сердце, полное любви и тоски, ожиданья, решимости, страсти! Я слышал мелодию, взрывающую всё вокруг, испытывал трепет и восторг, предвидел слиянья тел, слиянье душ, любовь! К концу композиции я, сквозь сомкнутые веки, ощутил ослепляющий свет и раскрыл глаза.
Вокруг меня открылся завораживающий вид — поляна, вся в огне! Словно факелами, она пылала распустившимися красными розами. Их магия притягивала взгляд, словно магнитом, и уводила по тропинке вдаль. Я пошёл по ней, освящённой огнём, и упёрся в гигантскую кованую дверь, состоящую из двух золотых створок. Правую створку украшал орнамент в виде женщины, а левую – мужчины. Их фигуры, тянувшиеся друг к другу, образовывали символ сердца, внутри которого висел замок. Я знал, что встреча с любимой произойдёт за этой дверью. Взволнованный я ещё раз спросил себя, готов ли я быть с ней, и без сомнения ответил «да»!
Достав из рюкзака старинный ключ, я повернул его в замке. Створки двери распахнулись передо мной, и всё залило волной позолоты. Я зажмурил глаза и без раздумий ворвался в неё.
Я оказался в лёгком вихре золотых крупинок. Они весело вращались вокруг меня, смеясь точно дети. Я ловил их рукой, а они лились песком сквозь пальцы. Я чувствовал невероятное тепло и бесконечную неописуемую радость.
«Ты нашёл меня! Ты пришёл!» – услышал я голос любимой, и песчинки тут же расступились.
Передо мной возникла моя златокрылая богиня, излучающая женственную нежность и особую энергию и силу. Однако за её спиной виднелось лишь одно крыло, второе же она несла в руках. С любовью во взгляде, она протянула мне его: «Я поделила крылья! Я научу тебя летать, и мы отправимся домой!»
Покорно, доверяя ей, я встал на колени, склонивший голову к её ногам и оголивший спину. Возлюбленная поднесла к моим лопаткам золочёное крыло, и я почувствовал жар и неземную мощь.
«Встань! – подняла она меня с колен. – Ты чувствуешь свободу за спиной?».
Я кивнул и взял её за протянутую руку. Она прижалась ко мне так сильно, что я почувствовал единое биение наших сердец. Я обнял её и закрыл глаза от нежности и наслаждения. Я не испытывал такого счастья никогда! Оно было настолько велико, что, мне казалось, разорвёт грудную клетку. Я был без памяти влюблён!
Мы оторвались от земли, и у меня перехватило дух. Чувство лёгкости и эйфории пьянило сильней, чем чистый кислород. Это ощущение не передать словами! Это как будто сбросить тело, высвободив душу, разрешив ей вольно летать. Я позабыл о том, что я во сне и позволил себе быть реальным в этом нереально мире. Но будучи человеком, я вскоре вспомнил про тяжесть костей, тянувшую вниз, и чуть не рухнул на землю, только подумав об этом.
– Не бойся! Просто дыши! У нас пара крыльев на двоих! Двигайся в такт со мной!» – уберегла меня богиня от падания.
– Я умер и на небесах?
– Ты в мире любви! В моих объятьях! И я несу тебя домой! – тихо сказала она.
Вместе мы высоко парили в белом свете, взмывая всё выше и выше над грешной землёй. Наш полёт был романтичным танцем, где время замерло, а души, как и крылья, бились в унисон. Я не думал о том, куда мы летим и где этот мир, который она зовёт домом. Мне было всё равно! Я обнимал её и в этих объятьях и был мой дом!
Но вдруг откуда не возьмись на нас напал свирепый ураган. Его порывы несли кромешный непроглядный мрак. Силой он разомкнул наши объятья, отбросив меня в сторону. Я пытался нащупать руками любимую и разглядеть её во тьме, но ветром било по глазам, и им же меня уносило всё дальше. Внезапно ураган утих, и его сила, державшая меня над землёй, ослабла. Кубарем я стал проваливаться вниз в чёрный клубящийся туман. Чувство падения во сне настолько яркое и жуткое, что, кажется, на его скорость не хватит дыхания. Я вдруг вспомнил о том, что перед сном я задыхался. Страх неминуемой смерти вдруг овладел мной и, сфокусировав внимание на этой боязни, я вовсе потерял управление крылом. Я просто нёсся вниз и слышал хохот из подземного мира. Некогда крещённый я хотел схватиться за крест на груди, но ставший атеистом я давно уже его снял. Вместо него висел волшебный медальон. Я вспомнил слова монаха: «Чтобы проснуться, надо выйти из темноты неведенья, иметь намерение идти к свету, принимая помощь возлюбленной без сомнения и страхов». Без страхов! Раз я сплю, то имею контроль над собой!
«Я желаю жить и приказываю себе не бояться!», – выкрикнул я в пустоту, используя подсказку из мира страхов. Я направил треугольный медальон вверх острием, и он прорезал тьму тонким, будто лазерным, светом. В конце луча я увидел золотые крупинки. Мне надо было обратно к ним! Я почувствовал злость, жгучую распирающую мне грудь. Никто и ничто не могло отобрать у меня возлюбленную! Ни темнота, ни страх, ни смерть! Я напряг каждую мышцу летящего в пропасть тела. Я воспротивился невидимому грузу, тянущему вниз. Я взвыл от старания и бросился вверх, сквозь тягучую, противящуюся моему напору силу. Я смотрел только ввысь, на золотые крупинки, и летел к ним так быстро, что вылетев на их свет, был им же ослеплён.
Глава 17 - Дом
Я резко разомкнул глаза и вновь закрыл их, обожжённый тем же ярким светом. Нежданно, но он также внезапно пропал, точно его погасили. Я постепенно поднял веки, и … я был прав… этим светом был луч фонарика, проверяющий мой зрачковый рефлекс. Я проморгался и, вернув себе ясность зрения, увидел её – свою богиню. Вот только крыльев за спиной я разглядеть не мог, зато на золотистом бейдже, прикреплённом к белоснежному халату, я прочитал «ночная медсестра».
