– Вероника, – тихо зовёт он меня.
Я не узнаю его. Сейчас он вполне нормален и не пытается дразнить меня или насмехаться. Смотрю на него. Вижу, что он улыбается. У Марка красивая озорная улыбка. Хочется улыбнуться в ответ, но я сдерживаюсь.
– Вот, держи, – он протягивает мой бокал с вином. – Ты забыла на столе.
– Я не забыла, я просто не хотела его брать.
Я всё же беру бокал из его руки. Наши пальцы соприкасаются, и я вздрагиваю. Уверена, он заметил, но виду не подал. Я делаю большой глоток.
– Извини меня, – говорит он снова. – За то, что сказал там, в доме.
Звучит довольно искренне. Неужели ему, правда, жаль?
– Это было очень невежливо с твоей стороны, – пеняю я ему.
– Знаю, – отвечает он и делает глоток из стакана.
– И обидно. Ты же ничего обо мне не знаешь!
- Да, да, – кивает он.
Я вижу на его лице раздражение.
– Ты не должен был говорить такое, – не унимаюсь я.
Он резко и глубоко вдыхает, и я понимаю, что настроение его меняется. Марк снова делает глоток. У него стакан безмерный? Или налил ещё? Мне нужно остановиться, но я не могу.
– И знаешь, ты первый, кто наговорил мне столько неприятных слов всего за один вечер!
Прекрати, Ника! Я вижу, как он стиснул зубы. Должно быть, ему нелегко было смирить свою гордость и прийти сюда, чтобы извиниться. А я теперь распаляю его гнев и отчитываю, словно ребенка.
– Я все уже понял, – он встаёт с качелей и разводит руками. – Я извинился. Чего ты ещё от меня хочешь? Чтоб я на колени встал и умолял о прощении Вас, мисс "я лучше всех"?
Он опять начинает меня бесить. Я тоже вскакиваю на ноги и оказываюсь напротив него. Он выше меня, но сейчас меня это не смущает. Я поднимаю голову, смотрю прямо в его тёмные порочные глаза и не могу оторвать от них взгляд.
Как он там назвал меня? Мисс "я лучше всех"?
- Что? – Спрашивает он. – Что ты хочешь?
– Я не считаю себя лучше всех, – кричу я ему.
– Разве? – Смеётся Марк, выставляя ряд ровных белых зубов. – Ты вся такая отличница, любительница книг. Я не пью пиво, я не тусуюсь, не встречаюсь с парнями. Такая хорошая маменькина дочка с идеальной жизнью и выглаженной формой. У тебя, наверное, каждая минута расписана в ежедневнике!
Как же он меня бесит! Хочется влепить ему пощечину! Никогда я ещё не была так раздражена! И ничего у меня не расписано!
– Ты ещё и лицемерка, Ференика. – Говорит он уже тише.
Что? Я лицемерка?
– С чего ты... – хочу снова кричать на него, но он перебивает, делая рукой знак молчать.
И почему я закрываю рот?
– Ты строишь из себя правильную милую недотрогу, а сама пожираешь меня глазами весь вечер. Ты даже не замечаешь этого.
Он подходит ко мне вплотную и нагибается к самому моему уху. Снова чувствую аромат кофе.
– Так чего ты хочешь, скажи мне, – его дыхание обжигает мне кожу, а внутри разгорается огонь.
Его губы касаются моего уха, и я почти признаюсь ему, что хочу его поцелуя. Я, правда, этого хочу?
– Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя, Ференика, – руки Марка на моей талии. Чувствую, как дрожат колени. – Попроси и я сделаю это.
Что? Я прихожу в себя и резко отшатываюсь от него. Просить? Да ни за что этого не будет! У меня тоже есть гордость!
– Ты просто, негодяй, – кричу я ему.
Он смеётся.
– Да что смешного? – Взрываюсь я.
– Ты, – отвечает он. – Не хочешь признать правду, но и с телом своим не можешь совладать.
Издевательский такой тон! Вот ведь, нахал! Хочется стукнуть его, сделать больно.
– Я совершенно не хочу твоего поцелуя, – бросаю ему в лицо. – Более того ты мне противен! Ты несносен и конечно, ты просто бабник. Сначала целуешь свою девушку, а потом пристаёшь ко мне. Ещё и пьёшь, это свое пиво. Может, хватит?
Я вижу, он почти хохочет надо мной. Меня это бесит ещё сильнее. Я протягиваю руку и выхватываю у него стакан, одновременно выбрасывая свой, почти пустой бокал в траву.
– Неужели оно такое вкусное!
Я делаю глоток из его стакана и проглатываю, понимая, что это не пиво.
Чего? Кофе? Он все это время пил кофе? Так вот откуда этот приятный кофейный аромат, смешанный с запахом одеколона!
Смотрю на него. Он серьёзен. Куда подевалось его веселье?
– Так ты пьешь кофе, а не пиво.
Это я скорее утверждаю, чем спрашиваю. Он потирает подбородок и пожимает плечами.
– Я и не говорил, что пью пиво.
Я возвращаю ему стакан. Он почти пустой.
– Мне нужно уйти, – говорю я.
– Куда?
Какое его дело?
– Не твоё дело, – я разворачиваюсь. – И не ходи за мной. Я не хочу больше твоих гнусных намеков и словечек.
Захожу в дом. Хочется побыть наедине с собой. Хочется спиртного. Невероятно! Иду мимо танцующих. И вот, я уже опять на кухне. Кто-то выключил свет, а шторы задёрнуты. Почти темно, видны только очертания предметов и мебели. Глаза быстро привыкают к темноте. Подхожу к холодильнику. Тут, конечно, есть алкоголь. Открываю дверцу. На полках гора бутылок пива. Хватаю одну, потом ещё одну. Да и черт с ним, думаю. Закрываю холодильник. Взгляд падает на плиту. Там стоит чайник. Зачем трогаю, сама не знаю. Холодный. Может лучше выпить воды?
Открываю бутылку, делаю большой глоток. Хм! Какой странный вкус. Даже приятный. Я никогда раньше не пила этот напиток. Делаю ещё несколько глотков и иду прямо к дивану, где до этого сидел противный парень. Сажусь на диван и откидываюсь на спинку. Допиваю первую бутылку. Открываю вторую. Из соседних комнат раздается музыка и смех.
Думаю о том, что совершенно не знаю, как попаду домой. Я достаю телефон из сумки. Смотрю на часы. Ого! Как быстро летит время. Уже больше десяти. Я ставлю почти пустую бутылку на столик. Хочу встать и пойти поискать Ритку и Вадима, но вдруг, чья-то рука хватает меня за платье и тянет к себе. От неожиданности вскрикиваю. Пытаюсь вырваться.
Тут кто-то был всё это время! Вот, блин. В темноте я и не заметила, что на диване нахожусь не одна.
– Ты кто такая, – слышу голос какого-то парня. Он придвигается ближе, и я ощущаю его перегар.
Боже, мне только этого не хватало! Пьяные приставания, незнакомого парня. Что ещё хуже со мной может случиться сегодня?
– Отпусти, – кричу ему. Дёргаюсь изо всех сил. Парень-то сильный. Алкоголь немного выветрился из его головы, пока он спал, потому что действует он очень уверенно.
– Иди сюда, милая.
Он тянет меня к себе, шарит, по моему телу руками, а меня от отвращения передёргивает, слёзы брызгают из глаз. Мне не совладать с ним!
Внезапно загорается свет, и я слышу ругательство.
– Бля, что здесь происходит?
И в тот же момент я вижу, как Марк подскакивает к схватившему меня парню, хватает его своей ручищей за ворот рубашки и с силой отбрасывает на пол.
– Пошёл вон отсюда! – Гремит он так, что мне хочется заткнуть уши. – Чтоб ноги твоей в этом доме больше не было!
Парень испуганно смотрит на разъярённого Марка, вскакивает с пола и бежит из кухни так, будто дьявол за ним гонится. Смотрю на Марка, и понимаю: я не далека от истины. Желваки ходят, глаза горят, руки сжаты в кулаки.
– Марк, – еле лепечу я.
– Ты в порядке? Он ничего не успел тебе сделать? – Смотрит на меня горящими глазами, а мне хочется провалиться прямо на этом месте. Что, опять?
– Ты в порядке, спрашиваю? – Повторяет он. И я быстро киваю, лишь бы не разозлить его ещё больше. А возможно ли больше?
Он разглядывает меня. Я смотрю на себя и охаю. Платье задралось до трусиков, колготки в одном месте порваны, волосы растрёпаны. Какой кошмар! Я быстро одёргиваю платье и привожу себя в порядок.
– Что это было, чёрт возьми? Ты с ума сошла?
Марк подходит ко мне. Голос его хриплый. Несколько секунд смотрю на него широко раскрытыми глазами, не зная, что сказать. Потом снова вспоминаю, как говорить и слова потоком льются из меня.
– Я... я не знала, что он здесь. Бы... было темно, и я присела на диван. Я н…не знала, не знала, что он здесь, не знала, – повторяю, как заведённая. – А он вдруг схватил меня. Я пыталась вырваться!
На последних словах не выдерживаю и срываюсь на крик.
– Успокойся, всё нормально, – внезапно так нежно и мягко говорит мне этот жёсткий парень. Не ожидала! Теперь он совершенно спокоен. Как у него получается менять настроение так быстро? Уму непостижимо! Он только минуту назад рвал и метал, а сейчас такой спокойный, будто ничего и не произошло.
Я замолкаю и пытаюсь отдышаться. Он стоит и молча смотрит на меня.
– Тебе нужно домой, – говорит он, и я киваю.
Он вздыхает.
– Я отвезу тебя. Пойдём.
Я встаю. А как же Ритка?
– А как же Ритка? – Спрашиваю. Он пожимает плечами.
– Она почти всегда ночует здесь.
Откуда он знает, что Ритка часто ночует здесь? Она что, докладывает ему об этом? Он выходит из комнаты, я плетусь следом.
– Я не знала, что Рита часто ночует здесь.
Мы с Риткой не особо близки, в основном мы видимся на учёбе. Она, конечно, не должна мне всё рассказывать. Я ведь даже не знала, что у неё есть парень!
– Ты многого не знаешь, Вероника.
В его словах, какой-то скрытый смысл. Или мне показалось? Что он имеет в виду?
Мы проходим мимо пьяных людей, выходим через парадную дверь. Идём к машине Марка. Он открывает мне дверцу, и я сажусь на переднее сиденье. Пристёгиваюсь.
"Ты многого не знаешь". Эти слова засели в моей голове.
Он садится, заводит мотор, и мы отъезжает от этого большого, красивого дома. Может, я больше и не попаду сюда.
Сначала едем молча, но выпитое вино, а потом и пиво сделали меня более храброй и я задаю вопрос, который мучает меня всю дорогу.
– Что ты имел в виду, когда сказал, что я многого не знаю?
Он хмыкает. Потом улыбается.
– Запомнила, Ференика, – говорит он, поглядывая на меня.
Во мне поднимается волна злости. Опять он за своё. Что я такого спросила?
– Не называй меня так, я уже просила тебя! – Говорю ему недовольно.
– А то что? – Спрашивает он, смотря перед собой.
Я гляжу на него в замешательстве. И правда, что?
– Что ты сделаешь мне, девочка, если я буду так называть тебя?
Он смеётся. Моё раздражение только больше растёт от его издевательств. Почему я так реагирую на него? Уже жалею, что села к нему в машину.
– Ты просто невыносим. Останови машину, сейчас же, – повышаю голос.
Его густые брови взлетают вверх.
– Пойдёшь пешком?
Он явно не ожидал, что я попрошу высадить меня посреди дороги. Вот я ненормальная!
– Лучше одной пешком, чем в машине с тобой, – не унимаюсь я. Чувствую, щёки мои горят.
– Хорошо, – присвистывает он, останавливаясь. Смотрит на меня.
– Пожалуйста, мисс совершенство.
Он что, серьёзно? Вот так просто?
– Ты... – Не знаю, что сказать.
– Сама просила, так что, выходи, – говорит он. Голос абсолютно серьёзен.
Неужели он действительно оставит меня одну на трассе? Не верю в это.
– Выходи, – повторяет он, и я вижу, как он сжимает челюсть.
Что мне остаётся делать? Я ведь и правда сама сказала ему высадить меня. Я открываю дверцу и выхожу. Он закрывает дверцу за мной. Резко нажимает педаль газа и уносится прочь. Огни фар быстро исчезают из вида.
Он уехал, а я стою на обочине посреди трассы и совершенно не знаю, что мне делать и как добраться до дома.
Чувствую, как по лицу струятся капли, обжигая щёки. Чёрт, чёрт, чёрт. И почему я не могла придержать язык? А он и рад воспользоваться ситуацией! Ведь прекрасно знал, что не ожидаю, что он на самом деле высадит меня, чёрте знает где, ночью.
Боже, время! Я достаю дрожащими пальцами телефон и смотрю на экран. Уже так поздно, вокруг темно и стало холодно. А я только в одном платье.
Как же он мог? Но какое ему до меня дело?
Надо позвонить маме и сказать, чтобы забрала меня. Знаю, что будет скандал, но у меня нет выбора. Этот чудовищный человек просто бросил меня и уехал.
Я медленно двигаюсь вперёд, набирая номер мамы по дороге. Гудки, но ответа нет. Прекрасно. Ритке звонить бесполезно, она, скорее всего в отключке. Кому ещё? У меня, кроме Ритки, нет друзей. По крайней мере, нет столь близкого мне человека, которого я могу разбудить среди ночи. Человека, который примчится мне на помощь. Мама постаралась, чтобы у меня не было друзей, а только она.
Иду и дрожу от холода. Сентябрь и ночи уже холодные. Постепенно успокаиваюсь. Смотрю на экран телефона. Я иду пятнадцать минут, а, кажется, что уже целый час бреду по дороге. Мама так и не перезвонила. Она точно не дома. Будь она дома, то обязательно сама позвонила бы мне. Да она телефон бы оборвала!
Слышу звук приближающейся машины позади себя. Страшно, конечно, мало ли кто там за рулём. Я хочу отбежать дальше от дороги, чтоб водитель меня не заметил, но вдруг вижу знакомый чёрный автомобиль. На меня накатывает волна облегчения. Вернулся! Автомобиль останавливается. Я медленно подхожу. Марк глядит на меня из окна.
– Ну, что, остыла? Теперь я могу отвезти тебя домой?
Что он там сказал? Вслед за радостной волной накатывает волна злости, но я стараюсь сдержаться.
– Зачем ты вернулся? – Спрашиваю совершенно искренне. Я не ожидала его появления. Правда.
Он пожимает плечами.
– Не думала же ты, что я действительно вот так брошу тебя? Я просто дал тебе время, чтобы успокоиться.
Он так серьёзен и спокоен, что его настроение передается и мне. Я смотрю прямо на него, а он на меня. Какие же красивые у него глаза! Куда подевалась моя злость? И губы! Что со мной такое, я же ненавидела его минуту назад? И эти жёсткие волосы. Я прикусываю губу.
Он замечает это и ещё то, что я дрожу. От холода ли? Не знаю.
– Давай, в машину, – говорит он и в голосе его проскальзывают беспокойные нотки.
Я молча киваю, обхожу машину и сажусь рядом с ним.
– Сейчас согреешься, – говорит.
Молчу. Обдумываю, как же так получилось, что я всегда и во всём полагавшаяся на здравый смысл, еду ночью в машине с почти незнакомым парнем, который к тому же заставляет моё сердце биться чаще, а колени подгибаться под одним его взглядом. Я не узнаю сама себя. Как за один вечер можно испытать такую бурю эмоций и желаний?
– Согрелась? – Спрашивает меня Марк.
– Да, спасибо.
Я чувствую, что мне стало жарко. Марк бросает на меня взгляд.
– Как ты?
Неужели я слышу в его голосе участие? Даже поверить не могу.
– О чём думаешь?
– Неважно.
– Нет, скажи, – с нажимом говорит он. – Иначе положу руку на твоё бедро.
Ухмыляется.
Он что, угрожает мне? Я краснею. Лишь бы он не увидел моих красных щек!
– Я просто думала, что ты...
– Не приеду обратно? Или, что я вообще не брошу тебя?
Как неприятно звучат слова "брошу тебя". Ох, о чём ты думаешь, Ника? Но ведь он сказал: не брошу тебя. Молчу.
– Ответь, – строго говорит он.
– Скорее второе, – тихо говорю я.
– Что? Я не слышу.
Долго он будет надо мной издеваться?
– Второе, – недовольно ворчу я, но уже громко.
Он вздыхает.
– У меня вообще-то, нет привычки, оставлять девушек на обочине, но ты сама напросилась, Ференика.
Гнев начинает поднимать свою голову. Что он себе воображает? И почему говорит со мной приказным тоном? Как будто я ребенок, который провинился? Я редко злюсь, но сегодня побила свой рекорд. Этот человек просто не оставляет меня равнодушной!
– Я понимаю, что ты не джентльмен. Даже близко не стояло! Но можно же быть хоть чуточку вежливей, и не сыпать гадости мне в лицо постоянно?
Я не узнаю его. Сейчас он вполне нормален и не пытается дразнить меня или насмехаться. Смотрю на него. Вижу, что он улыбается. У Марка красивая озорная улыбка. Хочется улыбнуться в ответ, но я сдерживаюсь.
– Вот, держи, – он протягивает мой бокал с вином. – Ты забыла на столе.
– Я не забыла, я просто не хотела его брать.
Я всё же беру бокал из его руки. Наши пальцы соприкасаются, и я вздрагиваю. Уверена, он заметил, но виду не подал. Я делаю большой глоток.
– Извини меня, – говорит он снова. – За то, что сказал там, в доме.
Звучит довольно искренне. Неужели ему, правда, жаль?
– Это было очень невежливо с твоей стороны, – пеняю я ему.
– Знаю, – отвечает он и делает глоток из стакана.
– И обидно. Ты же ничего обо мне не знаешь!
- Да, да, – кивает он.
Я вижу на его лице раздражение.
– Ты не должен был говорить такое, – не унимаюсь я.
Он резко и глубоко вдыхает, и я понимаю, что настроение его меняется. Марк снова делает глоток. У него стакан безмерный? Или налил ещё? Мне нужно остановиться, но я не могу.
– И знаешь, ты первый, кто наговорил мне столько неприятных слов всего за один вечер!
Прекрати, Ника! Я вижу, как он стиснул зубы. Должно быть, ему нелегко было смирить свою гордость и прийти сюда, чтобы извиниться. А я теперь распаляю его гнев и отчитываю, словно ребенка.
– Я все уже понял, – он встаёт с качелей и разводит руками. – Я извинился. Чего ты ещё от меня хочешь? Чтоб я на колени встал и умолял о прощении Вас, мисс "я лучше всех"?
Он опять начинает меня бесить. Я тоже вскакиваю на ноги и оказываюсь напротив него. Он выше меня, но сейчас меня это не смущает. Я поднимаю голову, смотрю прямо в его тёмные порочные глаза и не могу оторвать от них взгляд.
Как он там назвал меня? Мисс "я лучше всех"?
- Что? – Спрашивает он. – Что ты хочешь?
– Я не считаю себя лучше всех, – кричу я ему.
– Разве? – Смеётся Марк, выставляя ряд ровных белых зубов. – Ты вся такая отличница, любительница книг. Я не пью пиво, я не тусуюсь, не встречаюсь с парнями. Такая хорошая маменькина дочка с идеальной жизнью и выглаженной формой. У тебя, наверное, каждая минута расписана в ежедневнике!
Как же он меня бесит! Хочется влепить ему пощечину! Никогда я ещё не была так раздражена! И ничего у меня не расписано!
– Ты ещё и лицемерка, Ференика. – Говорит он уже тише.
Что? Я лицемерка?
– С чего ты... – хочу снова кричать на него, но он перебивает, делая рукой знак молчать.
И почему я закрываю рот?
– Ты строишь из себя правильную милую недотрогу, а сама пожираешь меня глазами весь вечер. Ты даже не замечаешь этого.
Он подходит ко мне вплотную и нагибается к самому моему уху. Снова чувствую аромат кофе.
– Так чего ты хочешь, скажи мне, – его дыхание обжигает мне кожу, а внутри разгорается огонь.
Его губы касаются моего уха, и я почти признаюсь ему, что хочу его поцелуя. Я, правда, этого хочу?
– Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя, Ференика, – руки Марка на моей талии. Чувствую, как дрожат колени. – Попроси и я сделаю это.
Что? Я прихожу в себя и резко отшатываюсь от него. Просить? Да ни за что этого не будет! У меня тоже есть гордость!
– Ты просто, негодяй, – кричу я ему.
Он смеётся.
– Да что смешного? – Взрываюсь я.
– Ты, – отвечает он. – Не хочешь признать правду, но и с телом своим не можешь совладать.
Издевательский такой тон! Вот ведь, нахал! Хочется стукнуть его, сделать больно.
– Я совершенно не хочу твоего поцелуя, – бросаю ему в лицо. – Более того ты мне противен! Ты несносен и конечно, ты просто бабник. Сначала целуешь свою девушку, а потом пристаёшь ко мне. Ещё и пьёшь, это свое пиво. Может, хватит?
Я вижу, он почти хохочет надо мной. Меня это бесит ещё сильнее. Я протягиваю руку и выхватываю у него стакан, одновременно выбрасывая свой, почти пустой бокал в траву.
– Неужели оно такое вкусное!
Я делаю глоток из его стакана и проглатываю, понимая, что это не пиво.
Чего? Кофе? Он все это время пил кофе? Так вот откуда этот приятный кофейный аромат, смешанный с запахом одеколона!
Смотрю на него. Он серьёзен. Куда подевалось его веселье?
– Так ты пьешь кофе, а не пиво.
Это я скорее утверждаю, чем спрашиваю. Он потирает подбородок и пожимает плечами.
– Я и не говорил, что пью пиво.
Я возвращаю ему стакан. Он почти пустой.
– Мне нужно уйти, – говорю я.
– Куда?
Какое его дело?
– Не твоё дело, – я разворачиваюсь. – И не ходи за мной. Я не хочу больше твоих гнусных намеков и словечек.
Захожу в дом. Хочется побыть наедине с собой. Хочется спиртного. Невероятно! Иду мимо танцующих. И вот, я уже опять на кухне. Кто-то выключил свет, а шторы задёрнуты. Почти темно, видны только очертания предметов и мебели. Глаза быстро привыкают к темноте. Подхожу к холодильнику. Тут, конечно, есть алкоголь. Открываю дверцу. На полках гора бутылок пива. Хватаю одну, потом ещё одну. Да и черт с ним, думаю. Закрываю холодильник. Взгляд падает на плиту. Там стоит чайник. Зачем трогаю, сама не знаю. Холодный. Может лучше выпить воды?
Открываю бутылку, делаю большой глоток. Хм! Какой странный вкус. Даже приятный. Я никогда раньше не пила этот напиток. Делаю ещё несколько глотков и иду прямо к дивану, где до этого сидел противный парень. Сажусь на диван и откидываюсь на спинку. Допиваю первую бутылку. Открываю вторую. Из соседних комнат раздается музыка и смех.
Думаю о том, что совершенно не знаю, как попаду домой. Я достаю телефон из сумки. Смотрю на часы. Ого! Как быстро летит время. Уже больше десяти. Я ставлю почти пустую бутылку на столик. Хочу встать и пойти поискать Ритку и Вадима, но вдруг, чья-то рука хватает меня за платье и тянет к себе. От неожиданности вскрикиваю. Пытаюсь вырваться.
Тут кто-то был всё это время! Вот, блин. В темноте я и не заметила, что на диване нахожусь не одна.
– Ты кто такая, – слышу голос какого-то парня. Он придвигается ближе, и я ощущаю его перегар.
Боже, мне только этого не хватало! Пьяные приставания, незнакомого парня. Что ещё хуже со мной может случиться сегодня?
– Отпусти, – кричу ему. Дёргаюсь изо всех сил. Парень-то сильный. Алкоголь немного выветрился из его головы, пока он спал, потому что действует он очень уверенно.
– Иди сюда, милая.
Он тянет меня к себе, шарит, по моему телу руками, а меня от отвращения передёргивает, слёзы брызгают из глаз. Мне не совладать с ним!
Внезапно загорается свет, и я слышу ругательство.
– Бля, что здесь происходит?
И в тот же момент я вижу, как Марк подскакивает к схватившему меня парню, хватает его своей ручищей за ворот рубашки и с силой отбрасывает на пол.
– Пошёл вон отсюда! – Гремит он так, что мне хочется заткнуть уши. – Чтоб ноги твоей в этом доме больше не было!
Парень испуганно смотрит на разъярённого Марка, вскакивает с пола и бежит из кухни так, будто дьявол за ним гонится. Смотрю на Марка, и понимаю: я не далека от истины. Желваки ходят, глаза горят, руки сжаты в кулаки.
– Марк, – еле лепечу я.
– Ты в порядке? Он ничего не успел тебе сделать? – Смотрит на меня горящими глазами, а мне хочется провалиться прямо на этом месте. Что, опять?
– Ты в порядке, спрашиваю? – Повторяет он. И я быстро киваю, лишь бы не разозлить его ещё больше. А возможно ли больше?
Он разглядывает меня. Я смотрю на себя и охаю. Платье задралось до трусиков, колготки в одном месте порваны, волосы растрёпаны. Какой кошмар! Я быстро одёргиваю платье и привожу себя в порядок.
– Что это было, чёрт возьми? Ты с ума сошла?
Марк подходит ко мне. Голос его хриплый. Несколько секунд смотрю на него широко раскрытыми глазами, не зная, что сказать. Потом снова вспоминаю, как говорить и слова потоком льются из меня.
– Я... я не знала, что он здесь. Бы... было темно, и я присела на диван. Я н…не знала, не знала, что он здесь, не знала, – повторяю, как заведённая. – А он вдруг схватил меня. Я пыталась вырваться!
На последних словах не выдерживаю и срываюсь на крик.
– Успокойся, всё нормально, – внезапно так нежно и мягко говорит мне этот жёсткий парень. Не ожидала! Теперь он совершенно спокоен. Как у него получается менять настроение так быстро? Уму непостижимо! Он только минуту назад рвал и метал, а сейчас такой спокойный, будто ничего и не произошло.
Я замолкаю и пытаюсь отдышаться. Он стоит и молча смотрит на меня.
– Тебе нужно домой, – говорит он, и я киваю.
Он вздыхает.
– Я отвезу тебя. Пойдём.
Я встаю. А как же Ритка?
– А как же Ритка? – Спрашиваю. Он пожимает плечами.
– Она почти всегда ночует здесь.
Откуда он знает, что Ритка часто ночует здесь? Она что, докладывает ему об этом? Он выходит из комнаты, я плетусь следом.
– Я не знала, что Рита часто ночует здесь.
Мы с Риткой не особо близки, в основном мы видимся на учёбе. Она, конечно, не должна мне всё рассказывать. Я ведь даже не знала, что у неё есть парень!
– Ты многого не знаешь, Вероника.
В его словах, какой-то скрытый смысл. Или мне показалось? Что он имеет в виду?
Мы проходим мимо пьяных людей, выходим через парадную дверь. Идём к машине Марка. Он открывает мне дверцу, и я сажусь на переднее сиденье. Пристёгиваюсь.
"Ты многого не знаешь". Эти слова засели в моей голове.
Он садится, заводит мотор, и мы отъезжает от этого большого, красивого дома. Может, я больше и не попаду сюда.
Сначала едем молча, но выпитое вино, а потом и пиво сделали меня более храброй и я задаю вопрос, который мучает меня всю дорогу.
– Что ты имел в виду, когда сказал, что я многого не знаю?
Он хмыкает. Потом улыбается.
– Запомнила, Ференика, – говорит он, поглядывая на меня.
Во мне поднимается волна злости. Опять он за своё. Что я такого спросила?
– Не называй меня так, я уже просила тебя! – Говорю ему недовольно.
– А то что? – Спрашивает он, смотря перед собой.
Я гляжу на него в замешательстве. И правда, что?
– Что ты сделаешь мне, девочка, если я буду так называть тебя?
Он смеётся. Моё раздражение только больше растёт от его издевательств. Почему я так реагирую на него? Уже жалею, что села к нему в машину.
– Ты просто невыносим. Останови машину, сейчас же, – повышаю голос.
Его густые брови взлетают вверх.
– Пойдёшь пешком?
Он явно не ожидал, что я попрошу высадить меня посреди дороги. Вот я ненормальная!
– Лучше одной пешком, чем в машине с тобой, – не унимаюсь я. Чувствую, щёки мои горят.
– Хорошо, – присвистывает он, останавливаясь. Смотрит на меня.
– Пожалуйста, мисс совершенство.
Он что, серьёзно? Вот так просто?
– Ты... – Не знаю, что сказать.
– Сама просила, так что, выходи, – говорит он. Голос абсолютно серьёзен.
Неужели он действительно оставит меня одну на трассе? Не верю в это.
– Выходи, – повторяет он, и я вижу, как он сжимает челюсть.
Что мне остаётся делать? Я ведь и правда сама сказала ему высадить меня. Я открываю дверцу и выхожу. Он закрывает дверцу за мной. Резко нажимает педаль газа и уносится прочь. Огни фар быстро исчезают из вида.
Он уехал, а я стою на обочине посреди трассы и совершенно не знаю, что мне делать и как добраться до дома.
Чувствую, как по лицу струятся капли, обжигая щёки. Чёрт, чёрт, чёрт. И почему я не могла придержать язык? А он и рад воспользоваться ситуацией! Ведь прекрасно знал, что не ожидаю, что он на самом деле высадит меня, чёрте знает где, ночью.
Боже, время! Я достаю дрожащими пальцами телефон и смотрю на экран. Уже так поздно, вокруг темно и стало холодно. А я только в одном платье.
Как же он мог? Но какое ему до меня дело?
Надо позвонить маме и сказать, чтобы забрала меня. Знаю, что будет скандал, но у меня нет выбора. Этот чудовищный человек просто бросил меня и уехал.
Я медленно двигаюсь вперёд, набирая номер мамы по дороге. Гудки, но ответа нет. Прекрасно. Ритке звонить бесполезно, она, скорее всего в отключке. Кому ещё? У меня, кроме Ритки, нет друзей. По крайней мере, нет столь близкого мне человека, которого я могу разбудить среди ночи. Человека, который примчится мне на помощь. Мама постаралась, чтобы у меня не было друзей, а только она.
Иду и дрожу от холода. Сентябрь и ночи уже холодные. Постепенно успокаиваюсь. Смотрю на экран телефона. Я иду пятнадцать минут, а, кажется, что уже целый час бреду по дороге. Мама так и не перезвонила. Она точно не дома. Будь она дома, то обязательно сама позвонила бы мне. Да она телефон бы оборвала!
Слышу звук приближающейся машины позади себя. Страшно, конечно, мало ли кто там за рулём. Я хочу отбежать дальше от дороги, чтоб водитель меня не заметил, но вдруг вижу знакомый чёрный автомобиль. На меня накатывает волна облегчения. Вернулся! Автомобиль останавливается. Я медленно подхожу. Марк глядит на меня из окна.
– Ну, что, остыла? Теперь я могу отвезти тебя домой?
Что он там сказал? Вслед за радостной волной накатывает волна злости, но я стараюсь сдержаться.
– Зачем ты вернулся? – Спрашиваю совершенно искренне. Я не ожидала его появления. Правда.
Он пожимает плечами.
– Не думала же ты, что я действительно вот так брошу тебя? Я просто дал тебе время, чтобы успокоиться.
Он так серьёзен и спокоен, что его настроение передается и мне. Я смотрю прямо на него, а он на меня. Какие же красивые у него глаза! Куда подевалась моя злость? И губы! Что со мной такое, я же ненавидела его минуту назад? И эти жёсткие волосы. Я прикусываю губу.
Он замечает это и ещё то, что я дрожу. От холода ли? Не знаю.
– Давай, в машину, – говорит он и в голосе его проскальзывают беспокойные нотки.
Я молча киваю, обхожу машину и сажусь рядом с ним.
– Сейчас согреешься, – говорит.
Молчу. Обдумываю, как же так получилось, что я всегда и во всём полагавшаяся на здравый смысл, еду ночью в машине с почти незнакомым парнем, который к тому же заставляет моё сердце биться чаще, а колени подгибаться под одним его взглядом. Я не узнаю сама себя. Как за один вечер можно испытать такую бурю эмоций и желаний?
– Согрелась? – Спрашивает меня Марк.
– Да, спасибо.
Я чувствую, что мне стало жарко. Марк бросает на меня взгляд.
– Как ты?
Неужели я слышу в его голосе участие? Даже поверить не могу.
– О чём думаешь?
– Неважно.
– Нет, скажи, – с нажимом говорит он. – Иначе положу руку на твоё бедро.
Ухмыляется.
Он что, угрожает мне? Я краснею. Лишь бы он не увидел моих красных щек!
– Я просто думала, что ты...
– Не приеду обратно? Или, что я вообще не брошу тебя?
Как неприятно звучат слова "брошу тебя". Ох, о чём ты думаешь, Ника? Но ведь он сказал: не брошу тебя. Молчу.
– Ответь, – строго говорит он.
– Скорее второе, – тихо говорю я.
– Что? Я не слышу.
Долго он будет надо мной издеваться?
– Второе, – недовольно ворчу я, но уже громко.
Он вздыхает.
– У меня вообще-то, нет привычки, оставлять девушек на обочине, но ты сама напросилась, Ференика.
Гнев начинает поднимать свою голову. Что он себе воображает? И почему говорит со мной приказным тоном? Как будто я ребенок, который провинился? Я редко злюсь, но сегодня побила свой рекорд. Этот человек просто не оставляет меня равнодушной!
– Я понимаю, что ты не джентльмен. Даже близко не стояло! Но можно же быть хоть чуточку вежливей, и не сыпать гадости мне в лицо постоянно?
