- Кого попросить?
Я, конечно, готова поверить и в Саббах, если поможет, только как-то сомнений у меня становится все больше и больше. Отмахиваюсь от Светки:
- Саббах.
Не знаю, правда, что это за чудо-юдо. Шаман снова приглашает:
- Присаживайтесь. Саббах – это дух, соединяющий воедино инь и янь.
Услышав такое, Дорохина плюхается на стул, широко раскрыв глаза. Затаив дыхание наблюдаем за разворачивающимся действом: шаман зажигает свечку на столе зажигалкой, а потом, поставив локти на стол, складывает ладони домиком и приказывает:
- Закрывайте глаза. Закрывайте, закрывайте не бойтесь!
Светка сопит в ухо:
- Закрывай.
Шаман начинает делать свои колдовские пассы рукой над пламенем, и я закрываю глаза. Секунда идет за секундой. Очень хочется подсмотреть, но я боюсь все испортить.
Раздается свистящий звук, видимо шаман задувает свечку, а потом команда:
- Пф-ф-ф... Откройте глаза.
Осторожно приоткрываю веки – вроде ничего не изменилось, а над свечкой вьется дымок. Шаман невозмутимо, как фокусник, извлекает откуда-то пакетик с трухой и показывает его мне:
- Вот вам чай. Будете пить утром и вечером, пока не кончится.
Чай? Недоверчиво тяну пакетик к себе и потом снова оглядываюсь на Светку. Шаман проникновенно добавляет:
- И ни разу, пожалуйста, не пропускайте.
Дорохина, видимо, тоже не ожидала такого дурилова и ошалело таращит на мага глаза:
- Подождите…Что, все уже закончили?
Шаман невозмутим:
- Вы, что думали, я тут буду с бубном полчаса прыгать?
Ага. В общем-то, мы так и думали. Тем более, про Саббах. Мужик отрицательно качает головой:
- Шарлатаны так, в принципе, и делают, но…
А ты, значит, честный шаман, не шарлатан. На всякий случай еще раз переспрашиваю:
– То есть... М-м-м, все?
- Нет, не все. С вас десять тысяч.
За чай и свечку? Ну, ни фига себе! У меня даже челюсть отвисает, а глаза лезут на лоб:
- Десять тысяч!?
- А сколько вы хотели? Великая Саббах поможет укрепить связи. Нет, вы можете и пятнадцать, я не обижусь...
Я о деньгах как-то вообще не подумала. Тысяч пять может и наберется в кошельке, а может, и нет.
- А-а-а… Свет, у тебя есть деньги?
- У меня?
Дорохина отворачивается и нехотя лезет в сумку за деньгами.
Через три минуты, засунув руки в карманы джинсов, вышагиваю по коридору на выход, а Светка семенит рядом, не отставая. Внутри чувствую пустоту и обиду – что я за курица такая, надо же было повестись на этот лохотрон. С недоверчивой ухмылкой вздыхаю, качая головой:
- Фу-у-ух…Это же надо так попасть…. Вроде бы серьезное издание, а пишет про всяких упырей.
Дорохина не унывает:
- Подожди, может, сработает еще.
На ходу бросаю на подругу удивленный взгляд:
- Да какой там… ты его лицо вообще видела? Сидит, там... Шаман, блин, в кино он опаздывает…. Я бы так всю жизнь деньги зарабатывала!
Укоризненно смотрю на подругу:
- Чего ты не дала мне уйти, а? Я же хотела!
Светка, не ожидавшая наезда, отбивается:
- Ха… так ты сама остановилась!
Ну и что, что остановилась. Все равно ж хотела.
- Сама…сама…
Возмущенно вскидываю руки вверх:
- Подарили мужику десять тысяч рублей!. … Ладно, может действительно дочку в кино сводит.
Эмоции переполняют меня и я, раздраженно бросив пакетик с волшебной трухой на подоконник, иду дальше. Вижу, как Дорохина сзади тормозит, и тороплю ее:
- Пошли!
Светка тянет руки к пакетику и растерянно ворчит:
- Маш, ну что ты делаешь?
Как что? Очищаю карманы от мусора. Приходится останавливаться и объяснять:
- А что ты думаешь, я это пить буду?
Киваю вперед:
- Пошли!
И иду дальше, не обращая внимания на подружкины вопли:
- Маш, ну, подожди.
В машине, на обратном пути, она мне, все-таки, показывает подобранный пакет с травой и зудит попробовать сегодня эту Саббах на вкус. Молчу, не реагирую. Дома, та же история – вместо того, чтобы приготовить ужин и поесть по-человечески, Дорохина, отвернувшись к столешнице, высыпает волшебную труху из пакета в большую синюю кружку, заливает ее горячей водой из чайника, а потом ставит ее передо мной. Тычу пальцем в ее пойло:
- Свет, я тебе говорю – вот эту отраву я пить не буду!
Уговоры начинаются с новой силой:
- Слушай, между прочим, это была не моя инициатива. Мы что зря ездили?
Меня такая энергичность просто удивляет:
- Слушай, Дорохина, ну чего ты как маленькая! Ты, как будто, не со мной была.
Положив локоть на стол, а другой рукой уперевшись в коленку Светка сидит нахохолившись, опуская голову ниже и ниже. Я продолжаю выплескивать негатив и эмоции:
- Какой–то хлюпик там, чего-то бухтел у меня над ухом, три секунды, а теперь я должна эту отраву глотать?
- Гхм… ну, почему отраву….
Она сует нос в чашку, вся перекашивается, а потом смотрит на меня:
- Пахнет вкусно, можжевельником.
Пожав плечами, отвожу глаза:
- Ну, вот сама и пей тогда.
Дорохина вдруг начинает буквально вопить, потрясая руками:
- Слушай, кто мне тут сегодня истерику целую закатила, а?
Укоризненно смотрю на нее:
- Свет.
- Что, Свет?
Вижу, как она распаляется все сильней с каждой минутой, и снова трясет ручонками над головой:
- Ну, кто мне сегодня закатывала истерики?
Совершенно не понимаю ее поведения. Такое впечатление, что она хочет возвращения Ромки даже сильнее, чем я, а мое сопротивление заниматься всякой дурью, воспринимает как личную обиду. Вообще-то, мы это уже проходили – если что-то ей против шерсти - оскорбится и обидится в пух и прах. Дорохина соскакивает со своего стула, недовольно отмахиваясь:
- Ну, не хочешь, не пей, конечно, дело твое.
Она стучит ладонью по столу и выдвигает свой главный аргумент:
- Но больше мне на мозг не капай, какая ты бедная и несчастная!
Ну, понеслась… Пошла в разнос. Хватаю чертову кружку в руки:
- Ладно, на, на, на…
Но Дорохина уже не слышит и не видит - вопит дурным голосом, шантажистка:
- Да делай что хочешь, меня это не касается!
Торопливо отпиваю:
- Вот, пожалуйста, пью.
Светка сразу успокаивается и отслеживает, сколько же я выпью. Пойло, действительно, не слишком противное. Наконец, отставляю пустую чашку в сторону:
- Вот, выпила.
- Молодец. Хорошая девочка.
Дорохина уходит к себе в комнату, а я, отвернувшись, недовольно поджимаю губы. Посидев несколько секунд, открываю мобильник и набираю номер Романа, но поднеся к уху, тут же захлопываю и опускаю вниз. Нет, он сам должен позвонить! Шаман обещал! Бросив трубку на стол, упираюсь подбородком в кулак и в тоскливом ожидании замираю. Интересно, Саббах уже помогла или нет?
2-1 Понедельник.
Маша
Среди ночи приходит сознание, что я уже не сплю. Глаза открывать неохота и в голову лезут мысли о Ромке, о событиях прошедшего дня… Может быть, надо было поступить иначе? По-другому? Найти слова, а не реветь в соплях и что-то невнятное блеять? А потом этот дурацкий поход к шаману… Саббах недоделанный, с пакетиком отвратительного чая. Тяжело вздохнуть от грустных мыслей не получается и я пытаюсь повернуться на бок… Вернее хочу повернуться, но почему-то ничего не выходит… Да что ж такое! Надо открыть глаза, ущипнуть себя и понять, сплю я или уже проснулась! Да! Такое бывает: спишь, спишь, думаешь, что уже проснулась, ан нет.
Где-то в глубине сознания начинает нарастать паника и одновременно давить мочевой пузырь. Неужели это из-за шаманского чая? Господи, зачем я его только пила!? Стоп, Филатова, успокойся и дыши глубже! Но ровное дыхание, воспринимаемое на слух, говорит, что даже вздохнуть, как хочу, у меня не выходит – не слушается меня тело, не слушается совершенно! Это что болезнь? Паралич? Ужас захватывает полностью, хочу крикнуть, вскочить… И срываюсь в серое вязкое беспамятство.
Рома
Небытие переходит в сон, странный сон… Честно говоря, никогда ничего похожего не было ни разу, хотя снами я богат. Мы идем небольшой компанией по улице в пасмурный обычный день, идем и о чем-то болтаем. А потом сворачиваем в переулок и мои спутники (а может спутницы?) уходят вперед, а я застреваю возле странного неопрятного небритого мужика, может быть даже бомжа. Он смотрит на меня веселыми глазами, что-то бормочет и крутит в руках некий предмет. Это очень длинная тонкая отвертка, с гладкой ручкой. Он поворачивает острие то в мою сторону, то к себе и я опасаюсь, что это баловство не доведет до добра, хотя мужик, кажется вполне добродушным и безобидным. Решительно забираю у него опасную игрушку и иду дальше, оставляя бомжа что-то говорить или объяснять вслед. Сразу забываю о нем – мне нужно догнать тех, кто ушел вперед. В конце проулка узкий проход с лестницей вниз, откуда слышатся голоса. Но я останавливаюсь, вдруг понимая, что мои руки пусты и отвертку я потерял. Когда? Где? Не помню. Мне становится ужасно стыдно - отнял у человека, может быть, очень нужную вещь и тут же потерял. И я поворачиваю обратно - мне почему-то очень важно найти эту длинную отвертку, этот фаллический символ по Фрейду. В начале проулка вижу все того же мужика - он суетится вглядываясь в землю и явно ищет то, что я взял у него и так безалаберно утратил. «Извини, так получилось» - только это и могу сказать в оправдание и присоединиться к поискам. Увы, ее нигде не видно.
Я выглядываю из проулка на улицу и сразу за углом обнаруживаю в черной земле сияющие, как будто светящиеся изнутри, золотые часы. Кто-то потерял? Они так ярко сияют и все проходят мимо, не обращая внимания. Может они лежат для меня? И если я не возьму, кто-то все равно скоро подберет и заберет себе. Я решительно тянусь их поднять и тут же отдаю в руки пострадавшему мужичку. «На, возьми, и уходи быстрее». Пусть это будет компенсацией за потерю. Бомж зажимает предмет в руках и действительно, как будто уходит, удивленно повторяя «Часы. Это же часы!».
Я возвращаюсь назад в проулок, и серый день вдруг сменяется полной темнотой. Абсолютной. Останавливаюсь, не зная, как поступить. Секунда идет за секундой, а темнота не рассеивается. Мне странно и удивительно, и приходит мысль, что в снах такого не бывает - темнота и голоса в темноте. И приближающийся голос исчезнувшего бомжа. Он что-то весело говорит про часы, еще про что-то незапоминающееся.
А потом вдруг вспыхивает яркий день. Солнечный день. Я его вижу через стеклянные окна и открытую стеклянную дверь, распахнутую настежь. Там кто-то стоит и зовет «Иди ко мне». Не могу сказать кто там, мужчина или женщина. Ощущение, что первое. И я спешу на зов и еще успеваю подумать «как в романтичном кино». Меня обнимают и целуют в губы. Обычным живым поцелуем, вкус которого некоторое время остается на губах. И это меня нисколько не смущает, даже мысли нет, что это неправильно. Может быть, потому что в этот миг не ощущаю своей мужской половой принадлежности и не думаю о ней. Почему, не знаю.
Странный сон. Наполненный иносказаниями. И потом будто губкой смывается одно изображение, переключаясь на другое, вполне обычное и понятное… А мысли еще секунду продолжают биться, затухая… Кто был тот странный жизнерадостный бомж? Может, колдун? Почему у него отвертка, которую я легко получил и легко потерял? Если это сон, то, что за двусмысленные символы? И ведь поиски вернуть не дали результата…. Что означают часы, которые я нашел и тут же отдал странному бомжу взамен потерянной мной отвертки? И почему часы? Почему, не оставил себе, хотя имел полное право. Потом эта тьма… И кто, в конце концов, меня поцеловал, выводя в солнечный мир? И, наконец, кто я?
Фу-у-ух! Какой бред… Или это последствия аварии? Да! Я же попал в аварию! Быстрее открываю глаза, в мрак темной комнаты, и прислушиваюсь к себе – кажется, ничего не болит и все в полном порядке, только хочется в туалет. Где я? В больнице? Явно не дома, но и на больничную палату чернеющая окружающая обстановка абсолютно не похожа. Сажусь в постели, роняя вниз одеяло, и сразу становится зябко голым плечам. Черт, что это на мне надето? Где моя пижама? Пальцы судорожно скользят по синтетике натянутой на голое тело, пока не утыкаются в мягкую плоть, колыхнувшуюся под рукой. Что за хрень?! Недоуменно трясу головой, и лицо вдруг оказывается в ворохе длинных волос, щекотливо лезущих в нос и глаза. Да, что ж такое-то!
Спустив быстро ноги с кровати, автоматически еложу ими в поисках тапок, и они действительно находятся на положенном месте. Только это не мои разбитые лапти, а что-то уютное и пушистое.
Глаза постепенно привыкают к темноте и уже различают две чернеющих двери, одна из которых открыта. Туда и устремляюсь, щелкая выключателем на стене и зажигая внутри свет. Сначала зажмурившись от яркой вспышки, тихонько приоткрываю глаза. Это совмещенный санузел - ванная, душевая кабина, унитаз, раковина с зеркалом и кучей каких-то склянок и баночек с женской косметической начинкой. Сразу устремляюсь к зеркалу и ошалело пялюсь на Машкино лицо в нем. Она тоже тут? Я у нее? Резко оборачиваюсь, к черноте выхода… Пусто! Снова смотрю в зеркало – она. Я что, все-таки, сплю? Пытаюсь ущипнуть себя за ногу, но непривычно длинные ногти мешают это сделать.
Охренеть! Я такое только в кино видел – там мужик был в коме, а его голос поселился в тетку и она с ним разговаривала. Стоп! Авария! Неужели и тут такая же фигня? Я не хочу! А Машка? Почему я не слышу ее голос? Вернее, это я должен быть голосом, а не она. Стою перед зеркалом, вижу ее лицо, и вдруг вслух, прошу:
- Маш? Машунь! Откликнись!
Молчание… Нет, ну надо же что-то делать!
Видимо я сейчас в квартире, которую Филатова снимает вместе с подружкой Светой. Может быть, даже та в соседней комнате и если я буду слишком громко выступать, то дело закончится психиатрической скорой помощью или милицией. Тем не менее, внутри все клокочет, и я начинаю метаться по небольшому пространству между душевой кабиной и инсталлированному в стену, в противоположной стороне, унитазу. Мысли скачут, опережая друг друга - нет, я точно сошел с ума, такого просто не может быть, я просто сплю! Да, точно!
Залезаю на кровать и укрываюсь одеялом с головой. Сейчас я проснусь, и кошмар кончится. Увы, ничего не происходит, сколько не жмурюсь. Стоп! Есть верный способ – повернувшись на бок и щелкнув выключателем висящего над головой бра, лезу в прикроватную тумбочку в поисках чего-нибудь острого. Под руку попадается булавка и я, собравшись с духом, поскуливая, с размаху втыкаю острие себе в ногу. И зажимаю себе ладонью рот, чтобы не заорать от боли… Это не сон!
Спустя десять минут, я все еще сижу на постели как истукан, совершенно не понимая, что происходит и что теперь делать. Возбуждение сменяется апатией. Самое время, что-нибудь выпить для снятия стресса.
Я, конечно, готова поверить и в Саббах, если поможет, только как-то сомнений у меня становится все больше и больше. Отмахиваюсь от Светки:
- Саббах.
Не знаю, правда, что это за чудо-юдо. Шаман снова приглашает:
- Присаживайтесь. Саббах – это дух, соединяющий воедино инь и янь.
Услышав такое, Дорохина плюхается на стул, широко раскрыв глаза. Затаив дыхание наблюдаем за разворачивающимся действом: шаман зажигает свечку на столе зажигалкой, а потом, поставив локти на стол, складывает ладони домиком и приказывает:
- Закрывайте глаза. Закрывайте, закрывайте не бойтесь!
Светка сопит в ухо:
- Закрывай.
Шаман начинает делать свои колдовские пассы рукой над пламенем, и я закрываю глаза. Секунда идет за секундой. Очень хочется подсмотреть, но я боюсь все испортить.
Раздается свистящий звук, видимо шаман задувает свечку, а потом команда:
- Пф-ф-ф... Откройте глаза.
Осторожно приоткрываю веки – вроде ничего не изменилось, а над свечкой вьется дымок. Шаман невозмутимо, как фокусник, извлекает откуда-то пакетик с трухой и показывает его мне:
- Вот вам чай. Будете пить утром и вечером, пока не кончится.
Чай? Недоверчиво тяну пакетик к себе и потом снова оглядываюсь на Светку. Шаман проникновенно добавляет:
- И ни разу, пожалуйста, не пропускайте.
Дорохина, видимо, тоже не ожидала такого дурилова и ошалело таращит на мага глаза:
- Подождите…Что, все уже закончили?
Шаман невозмутим:
- Вы, что думали, я тут буду с бубном полчаса прыгать?
Ага. В общем-то, мы так и думали. Тем более, про Саббах. Мужик отрицательно качает головой:
- Шарлатаны так, в принципе, и делают, но…
А ты, значит, честный шаман, не шарлатан. На всякий случай еще раз переспрашиваю:
– То есть... М-м-м, все?
- Нет, не все. С вас десять тысяч.
За чай и свечку? Ну, ни фига себе! У меня даже челюсть отвисает, а глаза лезут на лоб:
- Десять тысяч!?
- А сколько вы хотели? Великая Саббах поможет укрепить связи. Нет, вы можете и пятнадцать, я не обижусь...
Я о деньгах как-то вообще не подумала. Тысяч пять может и наберется в кошельке, а может, и нет.
- А-а-а… Свет, у тебя есть деньги?
- У меня?
Дорохина отворачивается и нехотя лезет в сумку за деньгами.
***
Через три минуты, засунув руки в карманы джинсов, вышагиваю по коридору на выход, а Светка семенит рядом, не отставая. Внутри чувствую пустоту и обиду – что я за курица такая, надо же было повестись на этот лохотрон. С недоверчивой ухмылкой вздыхаю, качая головой:
- Фу-у-ух…Это же надо так попасть…. Вроде бы серьезное издание, а пишет про всяких упырей.
Дорохина не унывает:
- Подожди, может, сработает еще.
На ходу бросаю на подругу удивленный взгляд:
- Да какой там… ты его лицо вообще видела? Сидит, там... Шаман, блин, в кино он опаздывает…. Я бы так всю жизнь деньги зарабатывала!
Укоризненно смотрю на подругу:
- Чего ты не дала мне уйти, а? Я же хотела!
Светка, не ожидавшая наезда, отбивается:
- Ха… так ты сама остановилась!
Ну и что, что остановилась. Все равно ж хотела.
- Сама…сама…
Возмущенно вскидываю руки вверх:
- Подарили мужику десять тысяч рублей!. … Ладно, может действительно дочку в кино сводит.
Эмоции переполняют меня и я, раздраженно бросив пакетик с волшебной трухой на подоконник, иду дальше. Вижу, как Дорохина сзади тормозит, и тороплю ее:
- Пошли!
Светка тянет руки к пакетику и растерянно ворчит:
- Маш, ну что ты делаешь?
Как что? Очищаю карманы от мусора. Приходится останавливаться и объяснять:
- А что ты думаешь, я это пить буду?
Киваю вперед:
- Пошли!
И иду дальше, не обращая внимания на подружкины вопли:
- Маш, ну, подожди.
***
В машине, на обратном пути, она мне, все-таки, показывает подобранный пакет с травой и зудит попробовать сегодня эту Саббах на вкус. Молчу, не реагирую. Дома, та же история – вместо того, чтобы приготовить ужин и поесть по-человечески, Дорохина, отвернувшись к столешнице, высыпает волшебную труху из пакета в большую синюю кружку, заливает ее горячей водой из чайника, а потом ставит ее передо мной. Тычу пальцем в ее пойло:
- Свет, я тебе говорю – вот эту отраву я пить не буду!
Уговоры начинаются с новой силой:
- Слушай, между прочим, это была не моя инициатива. Мы что зря ездили?
Меня такая энергичность просто удивляет:
- Слушай, Дорохина, ну чего ты как маленькая! Ты, как будто, не со мной была.
Положив локоть на стол, а другой рукой уперевшись в коленку Светка сидит нахохолившись, опуская голову ниже и ниже. Я продолжаю выплескивать негатив и эмоции:
- Какой–то хлюпик там, чего-то бухтел у меня над ухом, три секунды, а теперь я должна эту отраву глотать?
- Гхм… ну, почему отраву….
Она сует нос в чашку, вся перекашивается, а потом смотрит на меня:
- Пахнет вкусно, можжевельником.
Пожав плечами, отвожу глаза:
- Ну, вот сама и пей тогда.
Дорохина вдруг начинает буквально вопить, потрясая руками:
- Слушай, кто мне тут сегодня истерику целую закатила, а?
Укоризненно смотрю на нее:
- Свет.
- Что, Свет?
Вижу, как она распаляется все сильней с каждой минутой, и снова трясет ручонками над головой:
- Ну, кто мне сегодня закатывала истерики?
Совершенно не понимаю ее поведения. Такое впечатление, что она хочет возвращения Ромки даже сильнее, чем я, а мое сопротивление заниматься всякой дурью, воспринимает как личную обиду. Вообще-то, мы это уже проходили – если что-то ей против шерсти - оскорбится и обидится в пух и прах. Дорохина соскакивает со своего стула, недовольно отмахиваясь:
- Ну, не хочешь, не пей, конечно, дело твое.
Она стучит ладонью по столу и выдвигает свой главный аргумент:
- Но больше мне на мозг не капай, какая ты бедная и несчастная!
Ну, понеслась… Пошла в разнос. Хватаю чертову кружку в руки:
- Ладно, на, на, на…
Но Дорохина уже не слышит и не видит - вопит дурным голосом, шантажистка:
- Да делай что хочешь, меня это не касается!
Торопливо отпиваю:
- Вот, пожалуйста, пью.
Светка сразу успокаивается и отслеживает, сколько же я выпью. Пойло, действительно, не слишком противное. Наконец, отставляю пустую чашку в сторону:
- Вот, выпила.
- Молодец. Хорошая девочка.
Дорохина уходит к себе в комнату, а я, отвернувшись, недовольно поджимаю губы. Посидев несколько секунд, открываю мобильник и набираю номер Романа, но поднеся к уху, тут же захлопываю и опускаю вниз. Нет, он сам должен позвонить! Шаман обещал! Бросив трубку на стол, упираюсь подбородком в кулак и в тоскливом ожидании замираю. Интересно, Саббах уже помогла или нет?
Прода от 09.06.2022, 08:25
2-1 Понедельник.
Маша
Среди ночи приходит сознание, что я уже не сплю. Глаза открывать неохота и в голову лезут мысли о Ромке, о событиях прошедшего дня… Может быть, надо было поступить иначе? По-другому? Найти слова, а не реветь в соплях и что-то невнятное блеять? А потом этот дурацкий поход к шаману… Саббах недоделанный, с пакетиком отвратительного чая. Тяжело вздохнуть от грустных мыслей не получается и я пытаюсь повернуться на бок… Вернее хочу повернуться, но почему-то ничего не выходит… Да что ж такое! Надо открыть глаза, ущипнуть себя и понять, сплю я или уже проснулась! Да! Такое бывает: спишь, спишь, думаешь, что уже проснулась, ан нет.
Где-то в глубине сознания начинает нарастать паника и одновременно давить мочевой пузырь. Неужели это из-за шаманского чая? Господи, зачем я его только пила!? Стоп, Филатова, успокойся и дыши глубже! Но ровное дыхание, воспринимаемое на слух, говорит, что даже вздохнуть, как хочу, у меня не выходит – не слушается меня тело, не слушается совершенно! Это что болезнь? Паралич? Ужас захватывает полностью, хочу крикнуть, вскочить… И срываюсь в серое вязкое беспамятство.
Рома
Небытие переходит в сон, странный сон… Честно говоря, никогда ничего похожего не было ни разу, хотя снами я богат. Мы идем небольшой компанией по улице в пасмурный обычный день, идем и о чем-то болтаем. А потом сворачиваем в переулок и мои спутники (а может спутницы?) уходят вперед, а я застреваю возле странного неопрятного небритого мужика, может быть даже бомжа. Он смотрит на меня веселыми глазами, что-то бормочет и крутит в руках некий предмет. Это очень длинная тонкая отвертка, с гладкой ручкой. Он поворачивает острие то в мою сторону, то к себе и я опасаюсь, что это баловство не доведет до добра, хотя мужик, кажется вполне добродушным и безобидным. Решительно забираю у него опасную игрушку и иду дальше, оставляя бомжа что-то говорить или объяснять вслед. Сразу забываю о нем – мне нужно догнать тех, кто ушел вперед. В конце проулка узкий проход с лестницей вниз, откуда слышатся голоса. Но я останавливаюсь, вдруг понимая, что мои руки пусты и отвертку я потерял. Когда? Где? Не помню. Мне становится ужасно стыдно - отнял у человека, может быть, очень нужную вещь и тут же потерял. И я поворачиваю обратно - мне почему-то очень важно найти эту длинную отвертку, этот фаллический символ по Фрейду. В начале проулка вижу все того же мужика - он суетится вглядываясь в землю и явно ищет то, что я взял у него и так безалаберно утратил. «Извини, так получилось» - только это и могу сказать в оправдание и присоединиться к поискам. Увы, ее нигде не видно.
Я выглядываю из проулка на улицу и сразу за углом обнаруживаю в черной земле сияющие, как будто светящиеся изнутри, золотые часы. Кто-то потерял? Они так ярко сияют и все проходят мимо, не обращая внимания. Может они лежат для меня? И если я не возьму, кто-то все равно скоро подберет и заберет себе. Я решительно тянусь их поднять и тут же отдаю в руки пострадавшему мужичку. «На, возьми, и уходи быстрее». Пусть это будет компенсацией за потерю. Бомж зажимает предмет в руках и действительно, как будто уходит, удивленно повторяя «Часы. Это же часы!».
Я возвращаюсь назад в проулок, и серый день вдруг сменяется полной темнотой. Абсолютной. Останавливаюсь, не зная, как поступить. Секунда идет за секундой, а темнота не рассеивается. Мне странно и удивительно, и приходит мысль, что в снах такого не бывает - темнота и голоса в темноте. И приближающийся голос исчезнувшего бомжа. Он что-то весело говорит про часы, еще про что-то незапоминающееся.
А потом вдруг вспыхивает яркий день. Солнечный день. Я его вижу через стеклянные окна и открытую стеклянную дверь, распахнутую настежь. Там кто-то стоит и зовет «Иди ко мне». Не могу сказать кто там, мужчина или женщина. Ощущение, что первое. И я спешу на зов и еще успеваю подумать «как в романтичном кино». Меня обнимают и целуют в губы. Обычным живым поцелуем, вкус которого некоторое время остается на губах. И это меня нисколько не смущает, даже мысли нет, что это неправильно. Может быть, потому что в этот миг не ощущаю своей мужской половой принадлежности и не думаю о ней. Почему, не знаю.
Странный сон. Наполненный иносказаниями. И потом будто губкой смывается одно изображение, переключаясь на другое, вполне обычное и понятное… А мысли еще секунду продолжают биться, затухая… Кто был тот странный жизнерадостный бомж? Может, колдун? Почему у него отвертка, которую я легко получил и легко потерял? Если это сон, то, что за двусмысленные символы? И ведь поиски вернуть не дали результата…. Что означают часы, которые я нашел и тут же отдал странному бомжу взамен потерянной мной отвертки? И почему часы? Почему, не оставил себе, хотя имел полное право. Потом эта тьма… И кто, в конце концов, меня поцеловал, выводя в солнечный мир? И, наконец, кто я?
Фу-у-ух! Какой бред… Или это последствия аварии? Да! Я же попал в аварию! Быстрее открываю глаза, в мрак темной комнаты, и прислушиваюсь к себе – кажется, ничего не болит и все в полном порядке, только хочется в туалет. Где я? В больнице? Явно не дома, но и на больничную палату чернеющая окружающая обстановка абсолютно не похожа. Сажусь в постели, роняя вниз одеяло, и сразу становится зябко голым плечам. Черт, что это на мне надето? Где моя пижама? Пальцы судорожно скользят по синтетике натянутой на голое тело, пока не утыкаются в мягкую плоть, колыхнувшуюся под рукой. Что за хрень?! Недоуменно трясу головой, и лицо вдруг оказывается в ворохе длинных волос, щекотливо лезущих в нос и глаза. Да, что ж такое-то!
Спустив быстро ноги с кровати, автоматически еложу ими в поисках тапок, и они действительно находятся на положенном месте. Только это не мои разбитые лапти, а что-то уютное и пушистое.
Глаза постепенно привыкают к темноте и уже различают две чернеющих двери, одна из которых открыта. Туда и устремляюсь, щелкая выключателем на стене и зажигая внутри свет. Сначала зажмурившись от яркой вспышки, тихонько приоткрываю глаза. Это совмещенный санузел - ванная, душевая кабина, унитаз, раковина с зеркалом и кучей каких-то склянок и баночек с женской косметической начинкой. Сразу устремляюсь к зеркалу и ошалело пялюсь на Машкино лицо в нем. Она тоже тут? Я у нее? Резко оборачиваюсь, к черноте выхода… Пусто! Снова смотрю в зеркало – она. Я что, все-таки, сплю? Пытаюсь ущипнуть себя за ногу, но непривычно длинные ногти мешают это сделать.
Охренеть! Я такое только в кино видел – там мужик был в коме, а его голос поселился в тетку и она с ним разговаривала. Стоп! Авария! Неужели и тут такая же фигня? Я не хочу! А Машка? Почему я не слышу ее голос? Вернее, это я должен быть голосом, а не она. Стою перед зеркалом, вижу ее лицо, и вдруг вслух, прошу:
- Маш? Машунь! Откликнись!
Молчание… Нет, ну надо же что-то делать!
Видимо я сейчас в квартире, которую Филатова снимает вместе с подружкой Светой. Может быть, даже та в соседней комнате и если я буду слишком громко выступать, то дело закончится психиатрической скорой помощью или милицией. Тем не менее, внутри все клокочет, и я начинаю метаться по небольшому пространству между душевой кабиной и инсталлированному в стену, в противоположной стороне, унитазу. Мысли скачут, опережая друг друга - нет, я точно сошел с ума, такого просто не может быть, я просто сплю! Да, точно!
Залезаю на кровать и укрываюсь одеялом с головой. Сейчас я проснусь, и кошмар кончится. Увы, ничего не происходит, сколько не жмурюсь. Стоп! Есть верный способ – повернувшись на бок и щелкнув выключателем висящего над головой бра, лезу в прикроватную тумбочку в поисках чего-нибудь острого. Под руку попадается булавка и я, собравшись с духом, поскуливая, с размаху втыкаю острие себе в ногу. И зажимаю себе ладонью рот, чтобы не заорать от боли… Это не сон!
Спустя десять минут, я все еще сижу на постели как истукан, совершенно не понимая, что происходит и что теперь делать. Возбуждение сменяется апатией. Самое время, что-нибудь выпить для снятия стресса.
