— Так ведь не ты продаёшь. Я сама ухожу. И мне радостно, что раньше я смотрела на людские беды и никому не могла помочь, а теперь всему королевству воздам добром.
...К утру нарядилась принцесса в лучшее платье, надела брачный венец и уже опустила было на лицо покрывало, как явился к ней верный рыцарь. Рухнул перед ней, онемевший от горя, и покрыл поцелуями её холодные руки.
Девушка крепко обняла его, поцеловала в лоб и с закрытым лицом выбежала из дворца.
Весь город вышел проводить принцессу. Она шла по запруженным улицам, и люди, не стесняясь, плакали и бросали ей под ноги весенние первоцветы. Башмаки провожатых мяли, втаптывали в мостовую нежные лепестки...
Наконец принцесса достигла городской стены. Стражники открыли ворота, люди заголосили, а верный рыцарь вышел вперёд и загородил ей дорогу. В руках он держал обнажённый меч.
— Ты не станешь женой чудовища, — сказал он. — Лучше я убью тебя и следом себя, но сберегу твою честь.
Принцесса молчала, и только плечи вздрагивали под тонким покрывалом.
Солнце вставало из-за гор, било людям в глаза, и никто не заметил, что от скалистых вершин отделилась крылатая тень. Покружила над горами, над отрогами и направилась к городу.
Когда заметили и подняли переполох, было уже поздно. Люди с отчаянным криком разбежались в стороны, началась давка, забили в набат... Дракон подхватил принцессу и взмыл вверх.
Верный рыцарь выхватил у стражника копьё, но король удержал его.
— Астрид разобьётся! — закричал он, и рыцарь, отбросив бесполезное оружие, повалился на землю и зарыдал.
***
...Дракон поднимался всё выше и выше, отыскивая зорким глазом знакомый провал. Сложив крылья, протиснулся в пещеру. Опустил девушку на пол. Огненным плевком распалил дрова в очаге. Откинул, подцепив когтем, вышитое покрывало. И остолбенел.
— Как тебя зовут? — выдохнул он.
— Астрид, — ответила принцесса.
Дракон отступил назад и учтиво поклонился, склонив гибкую шею и прижав лапу к чешуйчатой груди.
— Добро пожаловать, спасительница.
Глава 5. Неоплаченный долг
От очага тянет теплом. Свет дрожит на стенах, отражается от вкраплений кварца, играет искорками в янтарных глазах.
Вход пещеры то мутнеет, затягивается серой пеленой, то сияет красным золотом. Восход, закат, восход…
В королевстве траур. Все оплакивают принцессу Астрид. Верный рыцарь до крови стёр колени, умоляя короля собрать войско и отбить у чудовища возлюбленную. А что король? Король ждёт подкрепления из соседних государств. Слишком много его воинов полегли в горах, тщась победить чудовище в поединке.
Принцесса Астрид лежит на мягком ложе, раскинув руки по шёлковым покрывалам. Нежится спросонья у жарко натопленного очага, встречает пылающие рассветы, смотрит, как горят на восходе шпили на дворцовых башнях.
— Почему ты ничего не сказал мне?
— Что было говорить? Ты бы не поверила или сочла бы безумцем.
— Расскажи сейчас.
— Там, где я жил раньше, на меня объявили охоту. Как всегда — унёс пару девок... или пару десятков... Явились дураки-рыцари с копьями, в сияющих латах... Всё это было довольно забавно, пока в дело не вмешался колдун. Он-то знал, что драконов не взять простым оружием. Он долго плёл заклинания и в конце концов сплёл такое, что крылья отказались мне служить. Не удивлюсь, если тот колдун нашёл себе могущественного помощника или заплатил за эти чары жизнью, очень уж сильны они были. Я с трудом добрался до гор. Поначалу надеялся забраться в какую-нибудь нору и отлежаться, но действие чар на этом не закончилось. Пока я искал убежище, мой облик изменился, и я потерял сознание.
— А почему не говорил со мной?
— А что было говорить? Думал, ты приведёшь людей, и меня с позором казнят, как человеческого преступника.
— Глупый… Ушёл, не сказав ни слова...
— Я потом вернулся, но не нашёл тебя.
— А зачем уходил? Остался бы.
— В человеческом-то обличье? Людские дары — никчемные, мелкие. Мне пришлось отлёживаться в горах, пока ко мне вернулась вся моя сила. Иначе как бы я тебя отблагодарил?
— Ты ничего мне не должен.
— Ты спасла меня.
— А ты — меня.
— Не спорь.
Его рука лежит под её затылком, пальцы перебирают густые волосы.
— Отчего ты не прикасаешься ко мне, как к жене?
— А ты знаешь… знаешь, как это?
— Видела. В лесу. Много раз.
Тянет жаром от очага, от руки в изголовье. Печально лицо принцессы.
— Для чего ты забрал меня?
— Хотел сделать своей женой. Хотел, чтобы ты принесла мне дитя. Но я не прикоснусь к своей спасительнице. Тебе нечего бояться.
— Я не боюсь.
— Ты не знаешь, о чём говоришь. Человеческому телу не выдержать драконьей страсти. Ты сгоришь живьём, и из твоего пепла я достану своего новорождённого сына. Дракона.
Потупилась принцесса, опустила глаза.
— Ты даже не увидишь его. Не будешь гладить округляющийся живот, слушать, как толкаются изнутри крошечные ножки. Не узнаешь, как раскрывается тело, жаждущее выпустить новую жизнь. Не вскормишь его молоком, не увидишь, как он растёт, делает первые шаги, произносит первые слова. Не утешишь его, когда он разобьёт себе нос… когда другая разобьёт ему сердце...
По бархатистым щекам катятся слёзы, качаются на изогнутых ресницах. Умён дракон, много странствовал среди людей, знает, что сказать.
— Если такова цена, то я готова. Я принесу тебе дитя, и моя жизнь будет не напрасной.
— Нет.
— Я…
— Я сказал — нет. У тебя будет другая судьба.
— Какая же?
— Это мне решать.
***
Три дня дракон где-то пропадал. На четвёртый день вернулся довольный и сразу увлёк принцессу вглубь пещеры. Провёл её извилистыми коридорами, пока на стенах не заиграли тёплые отблески. Завязал девушке глаза, вывел на высокий уступ и сдёрнул повязку.
Внизу простиралось золотое море. На грудах монет валялась драгоценная посуда, богато отделанное оружие, украшения немыслимой красоты.
— Я собирал эти сокровища много лет. Теперь они твои. Все до последней монеты.
Отвернулась принцесса.
— Зачем мне это?
— Люди любят золото. Вернёшься к людям, построишь себе самый красивый в мире дворец, будешь есть с золотых тарелок, носить тончайшие шелка…
— И бояться потерять своё богатство? Люди убивают друг друга за медяки. В мире людей богатство ведёт за собой страх и жестокость. Нет, мне не нужно золота. Прости, я не приму этот дар.
Нахмурился дракон, но ничего не сказал.
***
Спустя ещё три дня дракон посадил принцессу себе на спину и унёс далеко от родных гор, в заморское царство. Они кружили над прекраснейшим городом. Шпили башен сияли, покрытые золотом и увенчаные изумрудами. Улицы были замощены мрамором. Дома были богато украшены резьбой. Рыночная площадь была запружена народом. Крепостная стена щетинилась сотнями копий. В порту стояли десятки торговых и боевых кораблей
— Орзорум, — произнёс дракон. — Красивейшее и сильнейшее из людских государств. Хочешь, оно будет твоим? Я разгоню воинов, убью халифа, и ты будешь править здесь. Все государи мира придут к тебе на поклон.
Отвернулась принцесса.
— Чем больше власти, тем труднее её удержать. Я не хочу вздрагивать от малейшего шороха. Не хочу видеть, как мои друзья предают меня в надежде забрать власть себе. Я не приму этот дар. Прости.
Рассердился дракон, но снова промолчал.
***
Той ночью дракон не остался на нагретом ложе рядом с невестой. Он долго летал, яростно разбивая крыльями лунный свет. Неоплатный долг мучил его и лишал сна.
К утру усталый дракон присел отдохнуть на валун, одиноко стоящий в поле. Деревня просыпалась. Женщины гнали скот на пастбище.
Дракон вполглаза следил за ними. Вот прошла молодая девушка. За спиной у неё был примотан тряпкой младенец. Девушка вела на верёвке корову и, не умолкая, болтала с малышом, а он агукал и сосал палец.
Вот прошла с вёдрами женщина постарше. За ней вприпрыжку бежал малыш. Вот он споткнулся, шлёпнулся в тележную колею и отчаянно разревелся. Мать кинулась к нему, вытерла испачканный носик, чмокнула, и малыш, смеясь сквозь слёзы, побежал дальше.
А вот прошла пожилая женщина. Её вели под руки двое — то ли сын и дочь, то ли дочь с зятем. Женщина вышла собрать целебные травы по утренней росе, и молодые люди заботливо и почтительно поддерживали её, срывали указанные растения и складывали в большую корзину.
Дракон стремительно поднялся. Вернулся в пещеру, подхватил принцессу и распростёр крылья над просыпающейся деревней.
— Хочешь жить обычной людской жизнью? — спросил он. — Хочешь выйти за обычного парня, родить ребёнка, жить простыми радостями? Выращивать хлеб, пасти скот, растить детей?
Горько рассмеялась принцесса.
— Посмотрел бы ты поближе на простую жизнь! Увидел бы голод, несчастья, страх. Можно ли выдумать участь хуже, чем участь матери, видящей несчастья своих детей! Нет, мне не нужен такой дар. Нет для меня места в мире. Я хочу принести тебе сына и погибнуть в пламени. Сделай меня своей женой. Ничего больше я не хочу.
Разгневанный дракон хлопнул крыльями так, что девушка едва удержалась у него на спине. Он отнёс её обратно в пещеру, а сам вернулся к селению. Хотел было спалить его, но вспомнил печальные глаза принцессы. Умчался в лес и до вечера жёг и ломал неохватные стволы. И понадобилось же девчонке спасать его! Долг неоплаченный висел на шее, как тяжёлый жернов. Не забудешь, не сбросишь.
Могучие деревья трещали под ударами хвоста. Бился дракон сам с собой. Не шли у него из головы невестины слова.
Угораздило же его взять в невесты королевскую дочь! Вся в отца. Упряма, горда, бесстрашна. Другая бы в ногах валялась, лишь бы избежать драконьего гнева. А эта — голову отвернула и молчит. Ох и горда! Какого сына бы принесла последнему из драконьего племени! Какого сына!
Летят щепки, вихрем кружатся обездоленные листья. Яростно бьётся дракон со своей страстью. Руки у принцессы тонки и бледны. Простёрлись бы они к нему в немой мольбе, охваченные пламенем? Взвыл дракон и покатился по разбросанным стволам. Не подарит она крылатому сына. Долг неоплаченный, неоплатный...
***
К вечеру дракон вернулся к пещере. Сунул голову в тёплое логово и бросил принцессе:
— Садись на спину. Меч возьми.
На закате они приземлились у небольшого горного озерца. Даже не озерца, а так — большой лужи, набранной дождями и горными стоками.
Одним долгим выдохом дракон осушил водоём и, когда клубы пара рассеялись, осторожно ссадил принцессу на край, а сам склонил голову над опустевшей чашей.
— Я предлагал тебе богатство, власть и семью. Ты от всего отказалась. Больше мне нечего тебе дать. Кроме одного — своей собственной жизни. Драконья кровь дарует бессмертие. Выкупайся в ней и обретёшь вечную жизнь.
Приблизился к невесте и изогнул шею так, чтобы пластины чешуи слегла разошлись.
— Бей сильно. Если пробьёшься с первого удара, дальше будет легче.
Отвернулась принцесса.
— Ни за какие блага я не отниму чужую жизнь. Скорее отдам свою.
— Мне лучше знать! Выкупайся в крови. Затем вырежи сердце, изжарь его и съешь. Обретёшь мудрость. Только изжарь хорошо. Если проглотишь хоть каплю свежей драконьей крови, утратишь свой облик. Станешь чудовищем. Поспеши, пока не стемнело.
Смотрит принцесса как на несмышлёного младенца.
Янтарные глаза мечут молнии, когти впились в гранит, хвост яростно бьёт по земле. Тяжёл неоплаченный долг! Совсем извёлся дракон. Не принимает упрямая девица его даров, не видит, что о ней же радеет крылатый!..
Какого сына бы подарила…
— Бери меч.
Каждое слово — как камень. Страшен гнев дракона.
Меч зазвенел по каменному дну. Отвернулась принцесса и пошла прочь.
Яростно фыркнул дракон, обдав пламенем бесполезную чашу. Задымился и оплавился клинок. Подхватил крылатый принцессу и помчался в пещеру.
Глава 6. Драконов дар
Весь день дракон просидел на скальном гребне, размышляя. И к вечеру придумал, как отдарить свою спасительницу.
Принцесса уже спала, когда он неслышно прошёл в пещеру и остановился над ней с мечом в когтистой лапе. Держать клинок было ужасно неудобно. Но то, что он задумал, удалось бы только в драконьем обличьи.
Он приблизился к постели и в последний раз посмотрел на принцессу. Она спала, разметав по подушке тёмные волосы и обхватив руками себя за плечи. Сейчас он вспорет бесполезное тело и, если хватит сил, вырежет слабеющими лапами сердце. Кровь омоет его спасительницу. Долг будет выплачен.
Лезвие глухо стукнуло о чешую и застряло между пластинами. Он надавил сильнее, дёрнул, снова надавил. Потекла струйка крови, тонкая, как былинка. Лезвие застряло прочно. Он тянул и дёргал, пыхтя от ярости. Клинок подался, когтистая лапа не удержала человеческое оружие, и меч упал с оглушительным звоном.
Девушка испуганно вскинулась спросонья, отбросила шёлковые одеяла, запалила свечу и уставилась на него. Мгновение они смотрели друг на друга. Он — гневно, она — в немом изумлении. А потом она поставила свечу на пол и скользнула к нему. Положила ладони на грудь и приникла губами к кровоточащей расщелине.
Он рванулся было остановить её, но тёмная кровь уже запятнала её губы и подбородок. Она ненадолго оторвалась, чтобы слизать кровавые капли с чешуи и снова припала к ране. И столько страсти, столько чувственной пылкости было в её прикосновениях, что он растерянно замер, позволяя горячим ладоням скользить по его плечам, а проворному языку порхать по окровавленной груди.
Чешуя под её руками становилась всё мягче и податливее. Дракон превращался в человека. Подобрался хищный хвост, распрямились и истончились могучие лапы, и вот у разбросанной постели стоял мужчина — обнажённый, задыхающийся, беззащитный.
Напившись всласть, она отвалилась от раны. Он робко коснулся её щеки. Её волосы рассыпались по плечам, в глазах плясали огни свечей, и янтарное сияние в зрачках разгоралось, набирало силу. По телу пробежала дрожь. Она выгнулась, оскалилась и, смахнув его руку, бросилась вон из пещеры.
Он понял. И в ужасе метнулся к тайнику, где хранились целебные и прочие снадобья.
Глава 7. На Север!
Он лихорадочно рылся в снадобьях, кроша сухие листья, и наконец извлёк из бесполезной кучи пузырёк с тёмной маслянистой жидкостью.
Зажав противоядие в кулаке, он выскочил на скальную площадку перед пещерой. В клочьях утреннего тумана на камнях билось то, что не было ни человеком, ни драконом. Нежное девичье тело покрывалось твёрдыми наростами. Вот лопнули по швам рукава, вышитые шёлком, и упали, испачканные в крови. Туловище удлинялось, изгибалось, руки искривились и подтянулись к груди. Огромное чешуйчатое тело извивалось, страдая от невыносимой боли первого превращения.
Вот оно дёрнулось в последний раз и поднялось на задние лапы. Мощные когти впились в гранит, сияющие янтарём глаза оглядели окрестности, а могучий хвост метнулся по ровной площадке, сбив мужчину с ног. Чудовище расправило крылья, одним мощным взмахом поднялось с площадки и взмыло вверх.
В утреннем воздухе раздался полный отчаянной радости крик:
— Свободна! Свободна! Свободна!!!
Падая, он выронив пузырёк с противоядием. Густая жидкость нехотя перелилась через осколки, и её выпили камни. Он с трудом поднялся, потирая ушибленный локоть.
