Крылатое чудовище купалось в ледяном тумане, разгоняя белёсые клочья взмахами сильных крыльев. Натешившись, сделало крутой поворот и приземлилось обратно на площадку.
В образе дракона она была прекрасна. Ослепительна. Чешуя горела красным золотом. Тело медленно изгибалось, лапы чертили в камне глубокие борозды. Голова вскинулась, повернулась на гибкой шее. Драконесса оглядывала себя. А налюбовавшись, перевела взгляд янтарных глаз на мужчину, прижавшегося к каменной стене.
— Добро пожаловать, спаситель, — хрипло проговорила она.
— Ты великолепна, — только и выговорил он.
Безгубый рот изогнулся в усмешке:
— Пустые слова! Иди ко мне. Научи меня летать так, как ты.
Он горько усмехнулся.
— Я полюбил тебя в образе женщины. Дракон, полюбивший человека, навсегда утрачивает способность летать. Теперь эта пещера и все её богатства твои. Ты полюбила меня и стала драконом. Я полюбил тебя и стал человеком.
В пещере остался меч, которым он пытался вспороть чешую. Теперь человеческое оружие ему по руке, а его сердце больше не защищает броня.
Драконесса махнула хвостом.
— Пустые слова! Ты можешь обернуться драконом? В последний раз?..
Он огляделся. Разбитый пузырёк с противоядием всё ещё лежал у стены. Снадобье либо вернёт ему истинный облик, либо убьёт. Впрочем, не всё ли равно?
Он собрал последние маслянистые капли, застывшие в осколках, слизнул с окровавленных пальцев, и ему повезло. Он принял драконий облик. Но подняться в воздух не смог.
— Я не могу летать. Я же полюбил тебя в обличьи человеческой женщины.
— Иди ко мне, — прожурчала драконесса. — Иди...
Он шагнул к ней, всё ещё не понимая. Она чуть отступила, примерилась и бросилась на него. Он наконец понял, взвыл, ринулся ей навстречу, и два чешуйчатых тела сплелись в одно.
Плавились и сгорали заклятья, обещания, чары. Крошились и разлетались исполинские валуны. Два дракона, золотой и алый, размеренно бились о гранитные стены. Они прижались друг к другу животами, сплелись лапами, крепко обхватили друг друга крыльями, а зубами закусили спинные гребни. Огненные тела двигались всё яростнее. Из пастей вырывались языки пламени, из ноздрей — струи пара. Наконец с ликующим рёвом, окутанные обжигающими клубами, драконы последний раз слились в едином движении и бессильно рухнули на камень, не размыкая объятий.
Восходящее солнце обливало их тёплым сиянием. В прояснившимся небе круглились пуховые облака, подсвеченные золотистым и розовым. Драконы нежились на оплавленных валунах, тёрлись мордами, блаженно жмуря янтарные глаза и попыхивая паром. Голод, столько лет сжиравший их изнутри, был утолён, а долги — оплачены.
— Моя навеки.
— Навеки мой.
Драконы наслаждались объятиями, пока далеко внизу не потянулись к небесами столбики дыма. Люди в деревне просыпались и топили печи. Из города к горам потянулась длинная процессия всадников, и солнце сияло на остриях их копий.
— За нами, — проговорил дракон, глядя на войско.
— Глупцы, — сказала драконесса. — Когда они достигнут гор, мы будем уже далеко.
— На Север? — полуутвердительно спросил он.
— На Север, — подтвердила она.
Туда, где никто не побеспокоит влюблённых. Не оскорбит сверкающей сталью их нежной и вечной любви.
Они в последний раз сплелись гибкими шеями и разомкнули объятия. Взмах четырёх могучих крыльев поднял и расшвырял валуны. Свод пещеры не выдержал и с грохотом обвалился.
Двое крылатых поднялись из облака пыли, окутавшего площадку. Сделали прощальный круг над городом и помчались по направлению к северным горам.
Люди с земли глядели из-под ладони, недоумевая, откуда взялся второй дракон. Только король с королевой поняли. Тяжек для них был выбор дочери, но их сердцам достало щедрости и мудрости, чтобы принять его. Не сговариваясь, они подняли руки, благословляя влюблённых. И долго провожали взглядами, любовались крылатыми искрами, пока те не затерялись в сияющем небе.
Ведь в небесах должны парить драконы.
