Глава 1. Об известности, её последствиях, а также странностях расписания и их причинах
Заседание кафедры как всегда началось ровно в одиннадцать часов. Заведующий кафедрой прикладной менталистики, уже месяц временно исполняющий ещё и обязанности декана факультета ментальной магии Арнольд ир Тике и сам чрезвычайно пунктуальный приветствовал это качество у подчиненных. Те о данной особенности были прекрасно осведомлены, так что к назначенному времени все сотрудники, включая лаборантов, материализовались и заняли свои обычные места.
Фанатиков, готовых идти в академию пешком в такую погоду, да ещё в разгар каникул, среди менталистов не оказалось, поэтому, оглядевшись в поисках очередной жертвы, секретарь несчастно вздохнула, стреляя глазками в сторону наиболее рыцарственных коллег по специальности, но спасителя не нашла. Неспешно, явно нехотя выложила из вполне материальной папки бумаги и перо, то и дело посматривая на обычно не отказывающегося спасти её от неприятной (и энергозатратной) обязанности магистра ир Кирд, но сегодня тот был слишком погружен в себя. Магистр ир Ледэ мысленно поаплодировал коллеге, которого, как он знал, наглая секретарша уже успела достать.
Начал зав. кафедрой с пересказа основных обсуждавшихся на совещании у ректора вопросов вроде мало волнующего менталистов отключения подачи воды в главном корпусе АПиС, изменения расписания повозок, о котором академию в официальном порядке уведомила транспортная компания, и гораздо более актуального в преддверии начала семестра напоминания о необходимости утвердить окончательное расписание занятий. Большинство слушали вполуха, кажется, параллельно занимаясь своими делами и лишь изредка меняя положение в пространстве ментальной сущности. Начальник это понимал, но, пока при этом они воспринимали необходимую информацию и не отвлекали других, на подобные фокусы смотрел сквозь пальцы. Тем более все были достаточно опытны, чтобы не допускать мерцания, а значит «схватить их за руку» было не так-то просто.
– Кроме того, ректор снова поднял вопрос, почему обе наши команды показали настолько скверный результат на Кубках, – продолжал ир Тике. – Вы все знаете, что, хотя это не афишируется, академии, занявшие места в тройке победителей, получают от Совета дополнительное финансирование и, что важнее, дополнительные бюджетные места. Если помните, часть из них полагалась и нашему факультету. Не трудно догадаться, что на следующий год нам их не дадут. Как и тех дополнительных средств, которые в том числе планировали использовать для постройки новой оранжереи. Строительство опять откладывается на неопределенный срок вместе с кап. ремонтом корпуса номер два, а все средства, которые были запланированы на эти работы, перенаправлены, к нашему с вами счастью, на третий корпус, состояние которого признано наиболее критическим из нуждающихся в ремонте построек академии. Агрономы и иллюзионисты, как не трудно догадаться в «полном восторге» и ворчат на то, что все как всегда достается нам с пространственниками. Пришлось нам с деканом ир Вирте напомнить им, сколько лет ждали очереди на ремонт и кто вообще входит в команды… -- зав. кафедрой немного увлекся, тема была болезненной. При обсуждении у ректора декан пространственников даже сорвался на декане сельскохозяйственных магов, в не очень приятных выражениях предложив той поменяться корпусами, если они так хотят свою теплицу… – Так о чем это я? Ах да, собственно, в том числе по инициативе недовольных, было проведено расследование причин провала на Кубках. И сегодня магистр ир Керте, проректор по учебной части, отчитался о результатах.
– Как будто причины и так не ясны! – не сдержалась одна из менталисток, участвовавших в подготовке команд. И, соответственно, присутствовавшая при обсуждении провала собственно с командами.
– Демоновы некроманты всех перехитрили, – поддержал её ещё один замешанный. – Наверняка их архимаг слил им вопросы!
Магистр ир Ледэ, знавший как готовились команды Международной академии некромантии, с трудом сдержался от высказывания собственного мнения о готовности команды Академии прикладной и сельскохозяйственной магии и роли некромантов в её проигрыше. Но счел за лучшее промолчать: в сегодняшней повестке был слишком важный для него вопрос, чтобы нарываться на недовольство коллег сейчас.
– Осторожнее, магистр ир Серт! – нахмурился вр.и.о. декана. – Для высказывания подобных обвинений в адрес членов Совета нужно иметь серьезные доказательства. У Вас они есть? Так я и думал. Так вот. Магистр ир Керте, проректор по учебной части, отчитался о результатах. Они, скажу я вам, печальны. Выяснилось, что кто-то – конкретных фамилий пока не называют – вмешался во внутриакадемический отбор в команды и подтасовал результаты! Надо ли говорить, что, учитывая специфику нашего факультета, подозрение пало в том числе и на нас?
Равнодушным это сообщение оставило никого, хотя высказывать свои мысли вслух стали далеко не все:
– Это возмутительно!
– Кто в здравом уме пойдет на такое?!
– Да это же предательство!
– Нужно считать память команды!
– Кому это могло понадобиться?!
Магистр ир Ледэ дисциплинированно молчал, хотя новость эта была ошеломительной. Похоже, в АПиС прогнило что-то не только на их факультете. С одной стороны, ему это было на руку, с другой – за альма-матер обидно.
Переждав основную бурю, зав. кафедрой продолжил:
– К моему сожалению, убедить ректора в нашей непричастности у меня не вышло. Более того, поскольку мы под подозрением, для расследования архимаг ир Льер – Совет уже поставлен в известность – выделил своих людей. А это, учитывая следующий вопрос нашей повестки, может привести к весьма неожиданным и прискорбным результатам. Не так ли, магистр ир Ледэ? Не расскажите нам о своих подозрениях?
Вообще-то предполагалось, что ир Тике сам расскажет о его подозрениях, оставив личность доносчика за кадром, но, похоже, зав. кафедрой так и не простил ему его помощи некромантам в подготовке команды. Или просто не хотел сам лезть в то болото, которое, по всей видимости, представляла собой эта история.
– Это не подозрения, а факты, – прямо глядя на начальство, сообщил менталист. Его совместительство в МАН, сначала воспринятое довольно спокойно, хотя и не без кислой мины, после Кубка сказалось на отношениях с коллегами и особенно с начальством. Но на этот счет магистр не особенно переживал, была у него в рукаве пара козырей. – Во время приемной компании в ходе вступительных испытаний были допущены нарушения. – Судя по взглядам и характерному изменению магического фона менталисты перекидывались мысленными сообщениями. Скорее всего, все ещё обсуждали новость насчет подтасовки отбора в команды. – Во-первых, двадцатого августа в аудитории присутствовал только один экзаменатор, хотя по правилам, как мы все помним, должны быть двое. – Это новостью не было: подобные инструкции часто нарушали. И, если не было ничего сопутствующего, максимум могли нарушителей пожурить на планерке. Так что то, что одним этим обвинением в адрес экзаменатора ир Ледэ не обойдется понимали все. Взгляды коллег безошибочно нашли виновника, но тот был непробиваемо спокоен, словно и не о нем шла речь. – Во-вторых, задания, выданные абитуриенту или даже нескольким абитуриентам, выходили за рамки программы вступительных испытаний. Более того, оценивание тоже не соответствовало критериям.
Малькольм ир Ледэ оглядел присутствующих. Многие хмурились, но пока молчали. С одной стороны это означало, что ставить под сомнение его слова коллеги не собираются, а с другой, что и выказывать поддержку, учитывая его неопределенный статус и опасность его противника, опасаются. Большинство уже поняли, о ком идет речь, так что понимали и что встревать в этот конфликт может быть опасно.
Только действительно пожилая и оттого забывчивая магистр Миррей высказалась, причем весьма категорично:
– Возмутительно! Если это правда, нужно уволить виновных!
А вот ментально явно переговаривались, обсуждали. Ему и самому прилетела мысль-предупреждение от приятеля «Осторожнее!»
Проигнорировав её, ир Ледэ продолжил:
– В связи с этим я прошу провести внутреннее расследование, – на стол перед зав. кафедрой легла бумага с необходимым письменным заявлением, – и наказать виновных. – Не удержавшись, добавил: – В свете сказанного относительно менталистов-следователей, думаю, стоит с этим поторопиться.
– Что скажете, магистр Лейель? – безэмоционально поинтересовался начальник.
– Бездоказательно! – спокойно, но со скрытой угрозой сообщил эльф. Компанию на вступительных ему официально составляла коллега с кафедры теоретической менталистики, по понятным причинам на этом собрании не присутствовавшая.
– Вы уверены, магистр? – вкрадчиво поинтересовался магистр ир Ледэ. – А если кто-то из непоступивших согласится или уже согласился на считывание воспоминаний?
Эльф не дрогнул. Да и ментальная сущность позволяла скрыть истинные эмоции.
– Сначала найдите такого, – отрезал он. И выразительно посмотрел на официальное начальство.
– Я обязан провести внутреннее расследование, – напомнил очевидное – с Уставом АПиС и закрытой его частью тут все были знакомы – временно исполняющий обязанности декана. Звучало так, словно он извиняется.
– Проводите, – высокомерно разрешил представитель дивного народа.
«Судя по его взгляду, если у тебя нет свидетеля, ты труп, - передал Малькольму ир Ледэ учившийся на год старше него магистр Дерек ир Сардэ. – Да и если есть, вполне возможно, тоже».
«На этот случай у меня есть приятель-некромант», – с намеком ответил чувствующий себя так, словно выдержал тяжелый бой, менталист. Первый из серии.
«Хмм. Надо ли это понимать как..?»
«Это надо понимать как то, что Лейель доигрался и на этот раз сухим из воды не выйдет, – отрезал ир Ледэ. – Не удивлюсь, если и из истории с подтасовкой отбора торчат его длинные уши».
«Осторожней с этим», – повторил коллега.
Закрыв за собой дверь актового зала, Иль едва сдержала желание тут и сесть. Сил не было: последние ушли на то, чтобы спокойно, не сорвавшись на бег, добраться до дверей. Вот зря она послушала маму и не пошла на эту встречу менталкой! Насколько проще было бы… Можно было б сбежать, отговорившись тем, что устала.
– Замучили? – проницательно предположила незаметно подошедшая преподавательница, одетая в официальный костюм, подобные которым носила постоянно. Этот отличался только более ярким, насыщенно синим цветом, да чуть более короткой юбкой.
– Госпожа ир Улис! – обрадовалась встрече девушка. – А мне сказали, вы в отпуске…
Женщина кивнула и уточнила:
– До послезавтра. Забежала кое-что взять для подготовки и услышала, что ты будешь выступать перед десятиклассниками. Было сложно удержаться и немного не послушать.
– Я Вас не заметила.
– Накинула иллюзию, – спокойно пояснила магиня. Потом спохватилась: – Да что мы в коридоре разговариваем? Может, чаю?
– С удовольствием, – улыбнулась Ильда.
– Заодно расскажешь, каким ветром тебя в МАН занесло. В то, что я слышала, верится с трудом.
Домой Иль вернулась уже под вечер и тут же была захвачена занятой сборами сумки с домашними закатками и зельями на все случаи жизни мамы. И ладно бы все они действительно были нужными! На казалось бы логичный аргумент, что Иль столько всего не дотащить, целительница возразила не менее логичным, что сюда она как-то три сумки, одна из которых была тяжелющей и в основном содержала подарки и сувениры, привезла, а значит, и обратно увезти сможет. Кажется, дулась на то, что дочь отказалась говорить, кто помогал ей с вещами: самостоятельно даже с левитацией столько было из академии до станции не донести, и жившая одно время в общежитии при МАЦиВ женщина это знала по собственному опыту.
Пришлось писать Нику, праздники собиравшемуся встречать с приятелями в Тиле, письмо с просьбой встретить, если будет возможность, и спешно бежать на почту (благо та хотя бы была недалеко). Можно было, конечно, воспользоваться услугами носильщика, но это было слишком дорого для студентки. Даже с учетом повышенной стипендии.
Наконец со сборами продуктов и подарков было покончено, оставалось собрать, вернее, пересобрать собственные вещи. Причем взять хотелось и то, и это, а место и в сумках, и в шкафу в общаге было весьма ограничено. В итоге вещи пришлось из сумки снова выложить и разделить. Получились три кучки: действительно нужные (вроде теплых кофт), вроде бы нужные (ну, ещё вот это платьишко) и те, что хочется, но не обязательно. Сборы затянулись далеко заполночь – дилижанс у Иль был в десять утра – но вставать после почти бессонной ночи студентке Международной академии некромантии было не привыкать.
Кати уже давно посапывала в кровати сестры, а та вспоминала то одно, то другое, сетуя на себя за то, что привезла синее и зеленое платья, с которых никак не желали отстирываться чернила, в стирку. Место они, заботливо приведенные мамой в порядок, занимали немало. Ситуацию осложняло то, что уезжала Иль по достаточно прохладной погоде, а, согласно прогнозам погодников, завтра обещали тепло, так что часть теплых вещей пришлось упаковывать, а не надевать.
В этот раз полет прошел гораздо легче: гораздо проще куда-то ехать или лететь, когда уже немного ориентируешься на местности и знаешь далеко ли ещё. Тем более что большую часть дороги она спала.
В столице ярко сияло солнце, щипал щеки мороз. Похоже, погодники опять что-то напутали. Девушка огляделась, ища приятеля. Тот, закутанный в шарф до самых глаз нашелся сам:
– Привет! Как долетела?
– Ник! – обрадовалась Иль. – Ты получил мое письмо!
– Само собой получил. Ты чего так легко одета?
– В Дреморге теплее, да и здесь мороза не обещали, – поежилась она. – Сейчас вещи вытащат, утеплюсь. Я жилетку сверху положила.
– Хороший подход, – одобрил некромант, принимая указанные ей сумки у возницы. Последнюю забрала она сама.
На лестнице было не до разговоров, тем более что Иль нужно было переодеться, так что беседу они продолжили только оказавшись на улице. Ильда, чувствуя после почти двухнедельного отсутствия некоторую неловкость, задала первый пришедшей в голову вопрос:
– Что нового в МАН?
Ник пожал плечами. Ничего особо нового в академии во время праздников не происходило. О чем он и сообщил.
– А ты как праздники провела?
– Поддалась на уговоры и выступила в своей школе, – выбрав из своих новостей наиболее интересную, ответила первокурсница.
– О! – глубокомысленно заметил парень, по рассказам других осведомленный, что, если хочешь сберечь себе нервы, делать этого категорически не следует. И уж тем более не следует, если благодаря Кубку академий ты приобрел определенную известность. – И как?
– Ужасно! – емко охарактеризовала менталистка. – Что ты веселишься? Действительно ужасно! Да на Кубке не так страшно выступать, как в своей школе! А они еще и Кубок все видели!
– Про него в основном спрашивали?
– Если бы, – поежилась выпускница дреморгской школы магии. Они подошли к остановке повозки, идущей в сторону центра: в такую погоду и с таким количеством вещей нечего было и думать добираться до ближайшей остановки повозок в МАН своим ходом. – Про некромантов. Если подытожить, всех интересовало какие из слухов правда, а какие вымысел.
