Данный текст является художественным произведением. Все совпадения с реальными событиями, местами и людьми случайны.
Мягко, по-утреннему, светились фонари, разгоняя привычный полумрак подводного города. Туда-сюда сновали русалки и тритоны, одетые в курточки всех цветов радуги. Слышалась многоязычная речь: взрослые свободно говорили и под водой. Особенно многорусалочно было у портальных станций – главного транспорта большинства магических поселений. Туда я даже соваться не стала – толкаться в очереди не хотелось ни капли, тем более что время до начала занятий ещё было, и я рассчитывала успеть добраться своим ходом. Даже не смотря на то, что путь мой лежал к самому дальнему от центра корпусу университета, теоретически я должна была успеть. Можно, конечно, было воспользоваться идущим над площадью течением, но я пока слишком плохо умела в нем маневрировать и рисковала так уплыть вообще куда-нибудь на окраины, так что приходилось плыть своим ходом. А поскольку жила я в родовом особняке Антарио аккурат на главной площади, теперь дорога на учебу занимала гораздо больше времени, чем когда-либо прежде. Илина Владимировна, конечно, предлагала перенестись вместе с ней, но я предпочла поспать лишние полчаса и добираться самостоятельно. Так было время подумать. Ну, и насладиться красотами Марианского.
В конце концов, если буду опаздывать, всегда можно открыть самостоятельный портал. Эржебет, правда, моих восторгов не разделяла – бесхвостой телохранительнице приходилось постоянно поддерживать заклинание воздушного пузыря, да и плыть было на порядок сложнее. Так что через пару таких заплывов, она психанула и всё-таки снова передоверила меня Ирильо. И это было ещё одной причиной для условно «пешей» прогулки.
Многие мои одноклассницы были весьма недовольны спешным, но оттого не менее окончательным переездом школы в Марианский, и их можно было понять, у жизни в подводном городе было достаточно много минусов, но лично меня всё устраивало. Особенно после того, увиденного на реке чуть больше недели назад. Охотники оказались гораздо сильнее, чем я думала прежде, и теперь их угроза предстала в новом свете. Нет, я знала, что среди них есть сильные маги, и имела шанс в этом убедиться во время того сражения на стройке, но тогда списала часть их умений на амулеты, да и те отщепенцы в подметки не годились напавшим на нас на реке. Чудо, что нам вообще удалось вырваться из той западни! С этим были согласны и крестная, и Анастасия, которым уже после того как я отключилась, потребовалось не меньше часа, чтобы выбраться из зоны действия блока и открыть портал на путь к Марианскому, а потом и в сам город. Я, к сожалению, ничего этого уже не помнила. Да и помнить не могла. Я и очнулась-то только в пятницу.
Четыре дня назад
Открыв глаза, сначала не поняла, где опять оказалась. Однако потом заметила горящий тусклым магическим светом ночник в форме кувшинки и сориентировалась: кажется, я снова была в особняке Антарио в Марианском. Хотя как я тут оказалась на этот раз хоть убей не помнила. И это весьма нервировало. Особенно потому что последний раз когда я не помнила, как куда-то попало, по пробуждении мне сообщили о помолвке с Анхелем. Третьим Лордом Подводного ветра. Так что, преисполнившись самых мрачных мыслей, я попыталась встать, но уже на первом этапе этот план был обречен на провал: едва попытавшись сесть, я самым неприятным образом зацепилась за ткань чешуей. Наличие хвоста было ещё одной странностью: обычно стоило высохнуть, я, как и все не стабилизировавшие превращения русалки, возвращалась обратно в человеческую форму. И сейчас чисто по идее, особенно если учесть, что кровать совершенно сухая, а я только проснулась, должна была быть именно в ней.
От размышлений над возможными причинами меня отвлек противный скрип. Не спеша паниковать, коротким импульсом создала светлячка. Белый шарик высветил устроившуюся в древнем кресле, которого прежде здесь не было, Илину Владимировну. Заспанную и какую-то помятую на вид.
– Света? – хриплым со сна голосом окликнула родственница.
Осторожно подтвердила:
– Предположим.
– Света!!! – и директриса, совершенно не по-директорски обрадовавшаяся моему пробуждению, мгновенно (кажется, не без портала) оказалась рядом и притянула меня к себе. – Ох, Света!
Совершенно сбитая с толку таким приемом, я безропотно вытерпела и неприятное для хвоста соприкосновение с тканью, и крепкие объятия наставницы. А вот последовавшие за этим слезы обычно сдержанной женщины испугали меня настолько, что я вырвалась:
– Вы чего?
Чуть отодвинувшись, директриса зло выговорила:
– Кто тебя просил вмешиваться? – такого негодования в её голосе я не слышала ни разу. – Пробила бы мама этот чертов лед и без твоей помощи! Тебе же говорили «никакой магии», а ты? Ударила непонятно чем, выложившись до отката! Что за самоубийственная самодеятельность?! Знала бы, забрала с собой порталом – всё меньше бы вреда было!
Из этой её весьма эмоциональной речи я не без труда вычленила главное:
– Я была в откате?
В ответ наставница разразилась новой порцией увещеваний. Суть сводилась всё к тому же: моей безответственности, самонадеянности и неразумности. Стоило ей немного успокоиться и заодно исчерпать запас претензий, как появилась тётя Лена, и все повторилось с незначительными отклонениями. Спасла меня от этого всеобщего помешательства Анастасия. Я, признаться, уже приготовилась к новой порции воспитательных нотаций, но прабабушка удивила.
Отработанным жестом накинув на дочь и её подругу успокоительное (мною опознанное как раз благодаря характерному жесту), потерявшая дар целительница просто присела рядом и заглянула мне в глаза:
– Ты как? – в голосе звучало легкое беспокойство, но в целом она была спокойна. Что, учитывая её способности поисковика и обширный жизненный опыт, скорее всего, означало, что с моим полем все в порядке. Ну, насколько может быть в порядке в такой ситуации.
– Нормально, кажется. Я правда была в откате? – голос дрогнул.
– Куда уж правдивей, – вздохнула сама имеющая немалый опыт знакомства с этим состоянием женщина. И все же не удержалась: – Закономерный итог использования магии в минусе, я же тебя предупреждала. Но недолго, не бойся. Зато узнала, что это такое, да и магический резерв восстановился гораздо быстрее.
Илину Владимировну подобный подход явно возмутил, но прежде чем она успела высказаться, я поинтересовалась:
– А сколько времени прошло?
Оказалось, с тех пор как я, теряя сознание, погрузилась в холодную воду (после слов директрисы про лед я все вспомнила), прошло шесть дней, хотя мне казалось, что не больше нескольких минут.
– Это всегда так? – растерянно уставилась я на подкованную в этом вопросе Анастасию. Та кивнула.
Вот теперь я по-настоящему осознала масштаб проблемы с многочисленными выходящими из отката тритонами и русалками прежних эпох. Для них ведь тоже прошли минуты, хотя на самом деле минули тысячи лет!
Чуть позже, оставшись наедине с заставшей Охоту женщиной, я снова подняла этот вопрос и получила гораздо более развернутый ответ:
– Именно. Даже за те шесть дней, что ты лежала в беспамятстве, успело многое произойти, что уж говорить про пять лет. Или пятьдесят. Или сто. За двести лет моего отката успела закончиться Охота, выросли несколько поколений, в человеческом мире отгремело с десяток войн, революций, была принята первая Конституция… Абсолютно все поменялось… – Помолчав, она поделилась сведениями: – Сейчас друг за другом в себя приходят атлантийские повелители воды. Их откат был платой за попытку сдержать шторм, начавшийся после смерти Подводной богини, и дать другим время. Представь какого им. Ведь мимо них прошла вся послеатлантийская история. Они не знают языка, не представляют наших реалий, не разбираются в элементарных вещах. И чтобы все это изучить и во всем разобраться им нужен не год и не два, а десятилетие минимум. Но как раз времени-то у нас и нет!
– Почему нет?
– Давай об этом позже. Отдыхай, приходи в себя… – начала было прабабушка, резко засобиравшись. Кажется, она сказала лишнего и теперь об этом жалела.
– Что произошло?!
Но мне не ответили, подло отговорившись кучей дел и сбежав.
Меня такой вариант, разумеется, не устроил. Потому, недолго думая, я отыскала магическим зрением Илину Владимировну – благо резерв действительно полностью восстановился – и отправилась за ответами к ней. Тем более что директриса вместе с крестной обнаружились в одной из комнат в противоположном конце коридора.
На стук открыла Илина Владимировна.
– Проходи, – наставница, успевшая переодеться и вообще привести себя в порядок, но неожиданно предпочетшая современной одежде амазонку вроде моей и теплые носки, посторонилась.
Комната выглядела… обжито. Слишком обжито для того чтобы стать такой за несколько дней. Учитывая, что наследница хозяев дома едва ли стала бы устраиваться в чужой, вероятно, ей она когда-то и принадлежала. Собственно от дверей была видна исключительно гостевая зона, где из мебели стояли только три плетенных кресла и плетенный же столик. Зато на стенах во множестве висели разнообразные рисунки заклинаний, рамки с, кажется, грамотами, медали, фотографии и картина, изображающая знакомый замок лагеря. Из-за скудного освещения разглядеть мне удалось далеко не все, но и этого хватило, чтобы чуть лучше понять во многом остающуюся для меня загадкой родственницу.
– Не обращай внимания, я давно здесь не была, а мама ничего не меняла. Прибраться пока времени нет, – попросила она, заметив мой любопытный взгляд.
– Да дай ты ей осмотреться, Ил, – улыбнулась тетя Лена, сидящая в ближайшем ко мне кресле. – Уверена, Свете безумно любопытно.
Встретившись с взглядом хозяйки комнаты, смущенно кивнула.
– Ладно уж, – женщина хлопком зажгла верхний свет, озаривший довольно большое помещение.
Оказалось, спальную зону отделяла старомодная деревянная ширма, на которой висел забытый чулок. Полосатый. Я оглянулась на Илину Владимировну. Как-то не ассоциировалась у меня наша довольно строгая учительница и яркие сине-желтые полоски. Проследив за моим взглядом, обладательница необычного предмета гардероба, уже успевшая вернутся в кресло и взять чашку, подавилась чаем и коротким взмахом переместила заинтересовавший меня объект куда подальше.
– Говорю ж, мама ничего не трогала, – в голосе прозвучало смущение.
– Брось, Илин, ты Светин беспорядок не видела! – рассмеялась крестная.
– Тётя Лена! – обернулась я к предательнице. Кровь прилила к щекам.
– Прекратите обе, а? Вы семья или как?
Мы с Илиной Владимировной переглянулись и… промолчали.
– Как у вас всё сложно! – вздохнула крестная. И посоветовала: – Свет, вон ту фотографию посмотри.
Я послушно перевела взгляд, куда показали, и забыла, как дышать: девушка на фото оказалась похожа на меня словно была сестрой-близнецом. Такие же синие глаза (фотография была цветной), такие же пшеничного цвета волосы, заплетенные в косу, безумно похожие черты лица.
– Это мы с Владом вскоре после его Превращения, – сообщила наставница. Я перевела взгляд на мальчишку, прижавшегося к сестре. Он явно был младше и, да, напоминал себя повзрослевшего. А вот общего с Андре в нем прослеживалось мало. Было, конечно, но самую капельку, особенно по сравнению с нашим с Илиной Владимировной сходством. Которое ещё больше усугубляла знакомая школьная форма.
Облизав губы, решилась:
– Почему никто не догадался раньше? Если я так на вас похожа?
– Анна Викторовна поняла сразу, как тебя увидела, – призналась директриса. – Но она, во-первых, увидела нас вместе, во-вторых, знала меня в этом возрасте, а, в-третьих, обладает отличной памятью на детали. У большинства же память отнюдь не настолько хорошая, меня-школьницу они уже успели подзабыть. Ну, или поняли, но говорить не стали.
Не удержалась:
– Даже странно, что мы так похожи, учитывая, что папа больше на Василия Петровича похож…
Напоминание об Охотнике мигом испортило женщине настроение.
– Причуды генетики, – сухо заметила на это мать моего отца и сменила тему: – Но ты же не из-за этого пришла?
– Само собой нет, – я заняла свободное кресло. Сложила ладони на коленях как примерная девочка (что заставило крестную поскорее отставить чашку) и озвучила вопрос: – Что такого произошло, пока я была в откате, что Анастасия предпочла от меня сбежать порталом, лишь бы не рассказывать?
Взрослые помрачнели. Но Илина Владимировна перенесла откуда-то порталом третью чашку, налила чай и, придвинув ко мне вместе с вазочкой с конфетами, сообщила неприятное:
– Охотники действительно напали на школу.
Это я понимала и сама.
– И?
– Это объявление войны, Свет, – пояснила тетя Лена. – Если бы не Маргарита Николаевна, мы бы сейчас в лучшем случае сидели в осаде. В худшем… О худшем предпочитаю не думать.
Я как раз представляла, что было бы в худшем: видения полуреальности хоть и немного сгладились, но не стерлись из памяти.
– И что предпринял Совет?
Оказалось, что пока ничего. Как впрочем, и Орден, вынужденный затаиться в полуразрушенной школе – что-то, те же стационарки, уничтожила Маргарита Николаевна, что-то самоуничтожилось, что-то пострадало при нападении – пережидая морозы.
– Ждут, пока верхушка соберется с мыслями. Они явно не рассчитывали, что там никого не будет, – поделилась Илина Владимировна.
Я не стала напоминать ей, что как раз она была против переезда. Тем более что директриса явно помнила об этом и сама. А ведь Маргарита Николаевна, получается, была права, когда говорила, что преемница рискует повторить судьбу Дориссы! Да и мы все… Конечно, входы в полуреальность им бы перекрыть не удалось в любом случае, так что способ выбраться у нас был, но кто знает, куда и когда бы мы вышли на этот раз?
– Думают, что мы придем их оттуда выбивать, – поделилась мыслями директриса. – Как будто мы идиоты. Отражать атаку всегда проще. Школу жалко, но терять время и ресурсы на то, чтобы их оттуда выколупывать…
– Моё мнение ты знаешь, – ответила на это крестная. Они явно уже неоднократно это обсуждали.
– Получается, мы теперь будем учиться в Марианском?
– Получается, что так. Университет любезно поделился одним из корпусов. Полностью, правда, они его отдать нам не могут, так что придется совмещать, но что поделать. Потомственные у родственников поживут, непотомственные в общежитии.
– Мне страшно представить, что с ними после совместной жизни со студентами будет, – поделилась тётя Лена. – Особенно с младшими.
Представив первоклашек, живущих по соседству с кем-нибудь из знакомых по Игре студиозов, я посочувствовала… последним. Потому что с первоклашками и их тараканами уже была знакома, так что в том кто кого допечет, даже не сомневалась. Тем более что студенты – люди взрослые, детей обижать не будут.
– Не напоминай, – чуть ли не простонала наставница. – Я уже говорила с леди Тилин на эту тему, но она разводит руками: середина года. Но внушение она своим оболтусам сделала. К тому же, сейчас сессия, так что едва ли им будет до выходок.
Судя по тону, в этом она была как раз не уверена.
– Там же наверняка в основном непотомственные? Ну, студенты?
– Как правило, но не всегда – университет у нас один, а городов тринадцать. А что?
Глава 1
Мягко, по-утреннему, светились фонари, разгоняя привычный полумрак подводного города. Туда-сюда сновали русалки и тритоны, одетые в курточки всех цветов радуги. Слышалась многоязычная речь: взрослые свободно говорили и под водой. Особенно многорусалочно было у портальных станций – главного транспорта большинства магических поселений. Туда я даже соваться не стала – толкаться в очереди не хотелось ни капли, тем более что время до начала занятий ещё было, и я рассчитывала успеть добраться своим ходом. Даже не смотря на то, что путь мой лежал к самому дальнему от центра корпусу университета, теоретически я должна была успеть. Можно, конечно, было воспользоваться идущим над площадью течением, но я пока слишком плохо умела в нем маневрировать и рисковала так уплыть вообще куда-нибудь на окраины, так что приходилось плыть своим ходом. А поскольку жила я в родовом особняке Антарио аккурат на главной площади, теперь дорога на учебу занимала гораздо больше времени, чем когда-либо прежде. Илина Владимировна, конечно, предлагала перенестись вместе с ней, но я предпочла поспать лишние полчаса и добираться самостоятельно. Так было время подумать. Ну, и насладиться красотами Марианского.
В конце концов, если буду опаздывать, всегда можно открыть самостоятельный портал. Эржебет, правда, моих восторгов не разделяла – бесхвостой телохранительнице приходилось постоянно поддерживать заклинание воздушного пузыря, да и плыть было на порядок сложнее. Так что через пару таких заплывов, она психанула и всё-таки снова передоверила меня Ирильо. И это было ещё одной причиной для условно «пешей» прогулки.
Многие мои одноклассницы были весьма недовольны спешным, но оттого не менее окончательным переездом школы в Марианский, и их можно было понять, у жизни в подводном городе было достаточно много минусов, но лично меня всё устраивало. Особенно после того, увиденного на реке чуть больше недели назад. Охотники оказались гораздо сильнее, чем я думала прежде, и теперь их угроза предстала в новом свете. Нет, я знала, что среди них есть сильные маги, и имела шанс в этом убедиться во время того сражения на стройке, но тогда списала часть их умений на амулеты, да и те отщепенцы в подметки не годились напавшим на нас на реке. Чудо, что нам вообще удалось вырваться из той западни! С этим были согласны и крестная, и Анастасия, которым уже после того как я отключилась, потребовалось не меньше часа, чтобы выбраться из зоны действия блока и открыть портал на путь к Марианскому, а потом и в сам город. Я, к сожалению, ничего этого уже не помнила. Да и помнить не могла. Я и очнулась-то только в пятницу.
Четыре дня назад
Открыв глаза, сначала не поняла, где опять оказалась. Однако потом заметила горящий тусклым магическим светом ночник в форме кувшинки и сориентировалась: кажется, я снова была в особняке Антарио в Марианском. Хотя как я тут оказалась на этот раз хоть убей не помнила. И это весьма нервировало. Особенно потому что последний раз когда я не помнила, как куда-то попало, по пробуждении мне сообщили о помолвке с Анхелем. Третьим Лордом Подводного ветра. Так что, преисполнившись самых мрачных мыслей, я попыталась встать, но уже на первом этапе этот план был обречен на провал: едва попытавшись сесть, я самым неприятным образом зацепилась за ткань чешуей. Наличие хвоста было ещё одной странностью: обычно стоило высохнуть, я, как и все не стабилизировавшие превращения русалки, возвращалась обратно в человеческую форму. И сейчас чисто по идее, особенно если учесть, что кровать совершенно сухая, а я только проснулась, должна была быть именно в ней.
От размышлений над возможными причинами меня отвлек противный скрип. Не спеша паниковать, коротким импульсом создала светлячка. Белый шарик высветил устроившуюся в древнем кресле, которого прежде здесь не было, Илину Владимировну. Заспанную и какую-то помятую на вид.
– Света? – хриплым со сна голосом окликнула родственница.
Осторожно подтвердила:
– Предположим.
– Света!!! – и директриса, совершенно не по-директорски обрадовавшаяся моему пробуждению, мгновенно (кажется, не без портала) оказалась рядом и притянула меня к себе. – Ох, Света!
Совершенно сбитая с толку таким приемом, я безропотно вытерпела и неприятное для хвоста соприкосновение с тканью, и крепкие объятия наставницы. А вот последовавшие за этим слезы обычно сдержанной женщины испугали меня настолько, что я вырвалась:
– Вы чего?
Чуть отодвинувшись, директриса зло выговорила:
– Кто тебя просил вмешиваться? – такого негодования в её голосе я не слышала ни разу. – Пробила бы мама этот чертов лед и без твоей помощи! Тебе же говорили «никакой магии», а ты? Ударила непонятно чем, выложившись до отката! Что за самоубийственная самодеятельность?! Знала бы, забрала с собой порталом – всё меньше бы вреда было!
Из этой её весьма эмоциональной речи я не без труда вычленила главное:
– Я была в откате?
В ответ наставница разразилась новой порцией увещеваний. Суть сводилась всё к тому же: моей безответственности, самонадеянности и неразумности. Стоило ей немного успокоиться и заодно исчерпать запас претензий, как появилась тётя Лена, и все повторилось с незначительными отклонениями. Спасла меня от этого всеобщего помешательства Анастасия. Я, признаться, уже приготовилась к новой порции воспитательных нотаций, но прабабушка удивила.
Отработанным жестом накинув на дочь и её подругу успокоительное (мною опознанное как раз благодаря характерному жесту), потерявшая дар целительница просто присела рядом и заглянула мне в глаза:
– Ты как? – в голосе звучало легкое беспокойство, но в целом она была спокойна. Что, учитывая её способности поисковика и обширный жизненный опыт, скорее всего, означало, что с моим полем все в порядке. Ну, насколько может быть в порядке в такой ситуации.
– Нормально, кажется. Я правда была в откате? – голос дрогнул.
– Куда уж правдивей, – вздохнула сама имеющая немалый опыт знакомства с этим состоянием женщина. И все же не удержалась: – Закономерный итог использования магии в минусе, я же тебя предупреждала. Но недолго, не бойся. Зато узнала, что это такое, да и магический резерв восстановился гораздо быстрее.
Илину Владимировну подобный подход явно возмутил, но прежде чем она успела высказаться, я поинтересовалась:
– А сколько времени прошло?
Оказалось, с тех пор как я, теряя сознание, погрузилась в холодную воду (после слов директрисы про лед я все вспомнила), прошло шесть дней, хотя мне казалось, что не больше нескольких минут.
– Это всегда так? – растерянно уставилась я на подкованную в этом вопросе Анастасию. Та кивнула.
Вот теперь я по-настоящему осознала масштаб проблемы с многочисленными выходящими из отката тритонами и русалками прежних эпох. Для них ведь тоже прошли минуты, хотя на самом деле минули тысячи лет!
Чуть позже, оставшись наедине с заставшей Охоту женщиной, я снова подняла этот вопрос и получила гораздо более развернутый ответ:
– Именно. Даже за те шесть дней, что ты лежала в беспамятстве, успело многое произойти, что уж говорить про пять лет. Или пятьдесят. Или сто. За двести лет моего отката успела закончиться Охота, выросли несколько поколений, в человеческом мире отгремело с десяток войн, революций, была принята первая Конституция… Абсолютно все поменялось… – Помолчав, она поделилась сведениями: – Сейчас друг за другом в себя приходят атлантийские повелители воды. Их откат был платой за попытку сдержать шторм, начавшийся после смерти Подводной богини, и дать другим время. Представь какого им. Ведь мимо них прошла вся послеатлантийская история. Они не знают языка, не представляют наших реалий, не разбираются в элементарных вещах. И чтобы все это изучить и во всем разобраться им нужен не год и не два, а десятилетие минимум. Но как раз времени-то у нас и нет!
– Почему нет?
– Давай об этом позже. Отдыхай, приходи в себя… – начала было прабабушка, резко засобиравшись. Кажется, она сказала лишнего и теперь об этом жалела.
– Что произошло?!
Но мне не ответили, подло отговорившись кучей дел и сбежав.
Меня такой вариант, разумеется, не устроил. Потому, недолго думая, я отыскала магическим зрением Илину Владимировну – благо резерв действительно полностью восстановился – и отправилась за ответами к ней. Тем более что директриса вместе с крестной обнаружились в одной из комнат в противоположном конце коридора.
На стук открыла Илина Владимировна.
– Проходи, – наставница, успевшая переодеться и вообще привести себя в порядок, но неожиданно предпочетшая современной одежде амазонку вроде моей и теплые носки, посторонилась.
Комната выглядела… обжито. Слишком обжито для того чтобы стать такой за несколько дней. Учитывая, что наследница хозяев дома едва ли стала бы устраиваться в чужой, вероятно, ей она когда-то и принадлежала. Собственно от дверей была видна исключительно гостевая зона, где из мебели стояли только три плетенных кресла и плетенный же столик. Зато на стенах во множестве висели разнообразные рисунки заклинаний, рамки с, кажется, грамотами, медали, фотографии и картина, изображающая знакомый замок лагеря. Из-за скудного освещения разглядеть мне удалось далеко не все, но и этого хватило, чтобы чуть лучше понять во многом остающуюся для меня загадкой родственницу.
– Не обращай внимания, я давно здесь не была, а мама ничего не меняла. Прибраться пока времени нет, – попросила она, заметив мой любопытный взгляд.
– Да дай ты ей осмотреться, Ил, – улыбнулась тетя Лена, сидящая в ближайшем ко мне кресле. – Уверена, Свете безумно любопытно.
Встретившись с взглядом хозяйки комнаты, смущенно кивнула.
– Ладно уж, – женщина хлопком зажгла верхний свет, озаривший довольно большое помещение.
Оказалось, спальную зону отделяла старомодная деревянная ширма, на которой висел забытый чулок. Полосатый. Я оглянулась на Илину Владимировну. Как-то не ассоциировалась у меня наша довольно строгая учительница и яркие сине-желтые полоски. Проследив за моим взглядом, обладательница необычного предмета гардероба, уже успевшая вернутся в кресло и взять чашку, подавилась чаем и коротким взмахом переместила заинтересовавший меня объект куда подальше.
– Говорю ж, мама ничего не трогала, – в голосе прозвучало смущение.
– Брось, Илин, ты Светин беспорядок не видела! – рассмеялась крестная.
– Тётя Лена! – обернулась я к предательнице. Кровь прилила к щекам.
– Прекратите обе, а? Вы семья или как?
Мы с Илиной Владимировной переглянулись и… промолчали.
– Как у вас всё сложно! – вздохнула крестная. И посоветовала: – Свет, вон ту фотографию посмотри.
Я послушно перевела взгляд, куда показали, и забыла, как дышать: девушка на фото оказалась похожа на меня словно была сестрой-близнецом. Такие же синие глаза (фотография была цветной), такие же пшеничного цвета волосы, заплетенные в косу, безумно похожие черты лица.
– Это мы с Владом вскоре после его Превращения, – сообщила наставница. Я перевела взгляд на мальчишку, прижавшегося к сестре. Он явно был младше и, да, напоминал себя повзрослевшего. А вот общего с Андре в нем прослеживалось мало. Было, конечно, но самую капельку, особенно по сравнению с нашим с Илиной Владимировной сходством. Которое ещё больше усугубляла знакомая школьная форма.
Облизав губы, решилась:
– Почему никто не догадался раньше? Если я так на вас похожа?
– Анна Викторовна поняла сразу, как тебя увидела, – призналась директриса. – Но она, во-первых, увидела нас вместе, во-вторых, знала меня в этом возрасте, а, в-третьих, обладает отличной памятью на детали. У большинства же память отнюдь не настолько хорошая, меня-школьницу они уже успели подзабыть. Ну, или поняли, но говорить не стали.
Не удержалась:
– Даже странно, что мы так похожи, учитывая, что папа больше на Василия Петровича похож…
Напоминание об Охотнике мигом испортило женщине настроение.
– Причуды генетики, – сухо заметила на это мать моего отца и сменила тему: – Но ты же не из-за этого пришла?
– Само собой нет, – я заняла свободное кресло. Сложила ладони на коленях как примерная девочка (что заставило крестную поскорее отставить чашку) и озвучила вопрос: – Что такого произошло, пока я была в откате, что Анастасия предпочла от меня сбежать порталом, лишь бы не рассказывать?
Взрослые помрачнели. Но Илина Владимировна перенесла откуда-то порталом третью чашку, налила чай и, придвинув ко мне вместе с вазочкой с конфетами, сообщила неприятное:
– Охотники действительно напали на школу.
Это я понимала и сама.
– И?
– Это объявление войны, Свет, – пояснила тетя Лена. – Если бы не Маргарита Николаевна, мы бы сейчас в лучшем случае сидели в осаде. В худшем… О худшем предпочитаю не думать.
Я как раз представляла, что было бы в худшем: видения полуреальности хоть и немного сгладились, но не стерлись из памяти.
– И что предпринял Совет?
Оказалось, что пока ничего. Как впрочем, и Орден, вынужденный затаиться в полуразрушенной школе – что-то, те же стационарки, уничтожила Маргарита Николаевна, что-то самоуничтожилось, что-то пострадало при нападении – пережидая морозы.
– Ждут, пока верхушка соберется с мыслями. Они явно не рассчитывали, что там никого не будет, – поделилась Илина Владимировна.
Я не стала напоминать ей, что как раз она была против переезда. Тем более что директриса явно помнила об этом и сама. А ведь Маргарита Николаевна, получается, была права, когда говорила, что преемница рискует повторить судьбу Дориссы! Да и мы все… Конечно, входы в полуреальность им бы перекрыть не удалось в любом случае, так что способ выбраться у нас был, но кто знает, куда и когда бы мы вышли на этот раз?
– Думают, что мы придем их оттуда выбивать, – поделилась мыслями директриса. – Как будто мы идиоты. Отражать атаку всегда проще. Школу жалко, но терять время и ресурсы на то, чтобы их оттуда выколупывать…
– Моё мнение ты знаешь, – ответила на это крестная. Они явно уже неоднократно это обсуждали.
– Получается, мы теперь будем учиться в Марианском?
– Получается, что так. Университет любезно поделился одним из корпусов. Полностью, правда, они его отдать нам не могут, так что придется совмещать, но что поделать. Потомственные у родственников поживут, непотомственные в общежитии.
– Мне страшно представить, что с ними после совместной жизни со студентами будет, – поделилась тётя Лена. – Особенно с младшими.
Представив первоклашек, живущих по соседству с кем-нибудь из знакомых по Игре студиозов, я посочувствовала… последним. Потому что с первоклашками и их тараканами уже была знакома, так что в том кто кого допечет, даже не сомневалась. Тем более что студенты – люди взрослые, детей обижать не будут.
– Не напоминай, – чуть ли не простонала наставница. – Я уже говорила с леди Тилин на эту тему, но она разводит руками: середина года. Но внушение она своим оболтусам сделала. К тому же, сейчас сессия, так что едва ли им будет до выходок.
Судя по тону, в этом она была как раз не уверена.
– Там же наверняка в основном непотомственные? Ну, студенты?
– Как правило, но не всегда – университет у нас один, а городов тринадцать. А что?
