Во-первых, появились там минут за 10-15, я даже испугаться не успела. Во-вторых, мы никуда не шли, не спускались, вообще ничего не делали. Все вместе мы оказались в огромной пещере, которую освещало нечто, что мы с Рустамом Яновичем никак не могли увидеть. Может, из того "окна", что довольно высоко открывал нам живой мир. Оглянулись вокруг и сразу же пришло название для неё – Ледяная.
Во-вторых, тут есть ещё один проход, пошла заглянуть, что там имеется. Ещё одна пещера, полностью покрытая льдом. На этом леднике растут ещё и несколько сталагмитов, по форме напоминающих ворота. Большие ворота. Только не видно, что за этими воротами имеет быть. Я оглянулась и спросила нашего провожатого:
— Нам можно пройти за эти врата?
— Вполне.
— Обоим?
— Тоже можно.
— А вы нас проводите?
— Если хотите.
— Тогда вы вперёд, а мы за вами.
— Прошу, мадмуазель.
Рустам Янович, не говоря худого слова, отодвинул меня в сторону, а нашего провожатого направил легким движением руки. Тут я снова решилась высказаться:
— Господин Суровый, а может нам вообще туда не надо ходить, холодно там, а мы с Рустамом Яновичем одеты по-летнему?
— Не беспокойтесь, не замерзнете.
Прошли и, действительно, не замерзли. Не до того было. Мы вошли в пещеру, красоты неимоверной. Ледяные сталагмиты и сталактиты превратили в Храм красоты. А солнечный свет от второго "окна", который мы мельком видели, когда подлетали к горе. Как два огромных глаза, которые проверяют, могут эти пришельцы сюда войти или нет? Так что строго спросила нашего чичероне:
— А почему вы так уверены, если тут одни скалы, причем – ледяные?!
— А потому, что это место было культовым пристанищем древних людей.
— Может – хакасов?
Вклинился в наш разговор Рустам Янович. Но наш проводник всё же ответил:
— Это были необычные люди. Хакасов тогда и на свете не было. Здесь, назовем их язычниками, поклонялись не только символу продолжения рода, но и черному дьяволу.
— Какому символу?
Заинтересовалась я. Мужчины переглянулись и ухмыльнулись одновременно. Тут до меня дошло, я, как всегда, заполыхала всем лицом, но выдержала эту сцену, ничем не комментировав. Суровый продолжил:
— Те странные люди приносили звериные и человеческие жертвы, чтобы задобрить злого духа, который здесь жил.
— Вы хотите сказать, что это просто древний жертвенник...
— Нет, Анжелика. Это не просто древний жертвенник, это магия. Настоящая магия. Но суть этой магии – кровь. Только кровью можно было запустить магический ритуал.
— Надеюсь, кровью животных?
— Для маленьких и простых дел она подходит. А вот если что-то серьезное дело – только человеческая. Лучше всего молодых, а то и детей.
— Так. Я передумала туда идти. Мне и здесь хорошо.
Конечно, я понимала, что этот мужчина даже своих товарищей не позовет. Он не только меня, но и моего товарища по поезду тоже скрутит. Но а что мне было делать?! Кричать и плакать?! А вдруг, я не подойду со своими критериями в этом, так сказать, храме?! Вон и Рустам Янович перестал улыбаться, и как-то сгруппировался, как тигр перед прыжком. Но тут снова заговорил наш проводник:
— Не беспокойтесь. Мы здесь уже давно перестали убивать людей. Мы просто делаем предложение...
— Которое никто не мог отклонить?!
— Были пара-другая, но это их проблемы.
Мы с Рустамом Яновичем переглянулись, но ничего не придумали. Хотя он спросил, инертно как-то, будто попросил передать соль за столом:
— А эти проблемы вы обозначить можете?
— К сожалению, нельзя. Но вы не бойтесь, там ничего такого нет, слово даю. Так что, приглашаю вас в наш город.
Пошли, куда деваться, если уже слышались голоса его друзей или кто там они. Проходя эти "ворота", мы как-то не присматривались вокруг, точнее – я. но когда я оглянулась осмотреть, куда я попала, то... Даже не знаю, что со мной стало. Нет, это не тюрьма. Нет, это не гестаповские застенки плюс операционные. Нет, это не храм, где проводят жертвоприношения. Истинность придания, видимо, подтверждает в пещере кострище, устроенное вокруг сталагмита в форме фаллоса.
Но мы здесь не задержались. Прошли ещё что-то похожее на огромную арку, и увидели... Мы прошли в эту величественную пещеру и тут же рухнули в колодец глубиной метров 90-110. Все, что находится за ним, являлось своеобразной параллельной вселенной, как мне показалось. Потом мы прошли десяток, а то и больше километров нескончаемых лабиринтов, пересекающихся со множеством подземных рек – восхитительное зрелище. Но страшно. Глубина более ста метров, длина не пересчитать.
Здесь стоял Город Мечты.
Что было потом со мной, я помнила смутно. Рассказать, точнее принять и понять, было сложно. Уж как в его конторе дрессировали, думаю, очень сильно и вдумчиво, но и он немного поплыл. Могу только сказать, что всё было сделано из льда. Но этот лёд был тёплый. И если дома, точнее, замки, которые мы никогда не видели и даже не представляли, были белые. А точнее – я насчитала около 20 белых дворцов, только разных оттенков. Описать не могу. Там добавлялись десятки оттенок, типа голубого, кремового, изумрудного и т.д., и т.п. И эти оттенки как бы рвались из белого цвета, но всё равно там оставались. А блеск, и разный тоже. А радужное сияние, в разных вариантах. А разнообразное сверкание, де больше, где меньше. В пещере находилось огромное подземных озер, а также множество гротов, входом в которые является небольшой лаз. Здесь находится множество сталагмитов, некоторые люди пытаются их вынести, не осознавая невозможность их существования в обычной среде. Карстовая пещера, образованная водой, впечатляет формой сталактитов, растущих в ней так криво, как нигде еще. Но зато очень красиво.
Необыкновенная красота.
Шли мы не долго. И вошли в какой-то дворец, который я уже не воспринимала. Прошлись по лестницы, вошли в большой, можно даже сказать – огромный зал. Посредине стоял круглый, как у рыцарей Артура. Как-то я поняла, что там восседали 12 мужчин в белых тогах, разумеется. Вот именно к ним и присоединился наш провожатый. Они все внимательно разглядывали нас, как под рентгеном. Мне это было до фонаря, но я дико устала и хотела только спать. Поэтому поставила свой чемодан, который тащил Рустам Янович, около стола, но корзину со змеёй не оставила, сама несла. Потом подошла к стене, там разных седалищ было много. Не выбирая, схватила первый попавшийся стул, и притащила к этому великолепному столу. Поставила на этот стол корзину со змеёй, села на найденный стул, и так пригорюнилась, как Аленушка, нашего Васнецова.
И, видимо, уснула.
Как потом мне рассказывал Рустам Янович, спала я тихо, никого не напрягая. Вот только, через пару минут, как я заснула, из моей корзины выползла змея. Он сначала даже её не заметил, рассматривал всех, кто находился за этим шикарным столом. А потом... она, змея, разумеется, поползла по столу. Добравшись до середины этого монстра среди столов, села на хвост и вытянула свою шею (или что там у неё?) и что-то прошипела. Тут же на столе появилась приличная плошка с молоком, точнее, сливками. Точно видела. Она быстро выпила (или съела?) это молочный деликатес, а затем – быстро вернулась в корзину, а здешний председатель тоже что-то прошипел и все присутствующие куда-то помчались. А этот, председатель, который сидел как статуя, только глазами водил – то на меня, то на корзину.
Как оказалось, спала я не только крепко, но и долго. Наконец, все же проснулась. За столом никого не было, но только я шевельнулась, в зал сразу же вошли все те, кто недавно находился в этом зале. Встал господин председатель, как я его про себя обозвала, и сообщил, что все они рады моему приходу в их город. Я тоже поклонилась и пробормотала нечто похожее. Потом он заявил, что дело идет к ночи, так что надо немного перекусить и лечь спать. Завтра, мол, дел по горло.
Интересно, какие тут будут у меня дела?
Моё жилище.
Комната, которую мне выдали, была ... сногсшибательна. Во-первых, я совершенно не знала и даже не предполагала, из чего была сделана мебель в этой комнате, точнее, квартиры. Тут была и спальня, и, назовем ЭТО гостиной, санузел (который только прикидывался таковым). Вся мебель была, вроде как прозрачна, но в этой прозрачности что-то плавало – непонятное, но очень разное и красивое. Даже с искорками. При этом, всё в разных предметах мебели то, что стояло в комнате, мебелью называть никак нельзя. Это нечто другое. Не говоря о том, что, если я хотела чем-то попользоваться, этот предмет тут же подскакивал и быстро нёсся ко мне и показывал себя со всех сторон, ну и всё, что он может делать. Я подумала, что он вполне может говорить, и тут же он или она (это я про стул, который ко мне первый подошел) тут же оказался рядом со мной.
Встав передо мной, как лист перед травой, он представился:
"Меня зовут стул №1".
— А можно тебя назвать по –другому?
"Конечно, вы же моя хозяйка."
— Тогда, стул, я нарекаю тебя ... Ромашка №1.
"Позволите ли вы мне объяснить, что такое ромашка?"
— Это цветок, который растет в полях. С желтой сердцевиной и белыми лепестками.
"Какая прелесть! А почему..."
— А почему я так тебя назвала?
"Да..."
— Ну сам посуди, вас сделали из белых, ну, будем считать деревом. А подушки на вас – золотисто-желтые. Точно ромашки.
"А ведь и правда..."
А потом началась вакханалия. Вся мебель моих апартаментов, так или иначе, показывали мне свою красоту, нужность и любовь ко мне. Пришлось дать всем имена, которые каким-то образом соотносились с этой мебелью. Забегая вперед, данные живые предметы обстановки, как все существа с разумом, поделились со своими собратьями в других комнатах. Но тут возник кризис. Во всех домах, квартирах и общественных зданиях. Тут ведь как было-то? Здесь, как я узнала, жили одни мужчины. Им до этой мебели было... фиолетово. А она ведь почти живая, во всяком случае – думающая и любящую красоту. Так что уже третий день в городе назревал бунт. Я уже пришла в себя, и Совет этого города (или некая нездешняя власть) отклонил дать имена желающим из здешних живых домов и всё, что там имеется, в том числе и здешняя мебель Я, как-то немного приглушила их обиду, когда нам надо вдруг необходимо в некое особенное место. Вот мы и выехали в горы. Только странно немного было, как-то вдруг случилась эта ситуация, причем, когда я со здешней мебелью прикидывала как надо поступать. Надо было бы разобраться в этом вопросе, что-то тут не так. Слишком уж эти предметы были серьезно настроено. Что-то тут не так...
Переход.
Приехали мы быстро: встали на круглый постамент, вроде как из яшмы, очень уж похоже. Пригляделась – действительно яшма. Причем не простая, а океаническая. Это сразу бросается в глаза. Я немного знаю о полудрагоценных камнях, и четко знала, что это за камень. Это уникальный камень, добывают её на Мадагаскаре, в одном лишь месте на нашей Земле. Тут ко мне подошел Рустам Янович и тихо спросил:
— Ты чего тут вынюхиваешь? С этого диска глаз не сводишь? Украсть решила?
— Ага, давно мечтала иметь такую игрушку. Ты знаешь, сколько здесь диаметров?
— 2,5 – 3 метра. На глазок. Точно.
— А на Мадагаскаре, в одном лишь месте на земле, где добывают эту яшму, только маленькие кусочки там только маленькие добывают. Вот, посмотри, это же не склеенная плотная платформа или нет? Не так ли?
— Так. Один кусок, ничто не приклеено или пришито.
— Вот и я также думаю. Ох, не наши эти люди, которые на таком такси в булочную ездят.
— Это точно. Но мы тут гости, язык надо держать за зубами.
— Да я разве...
— Ты даже не представляешь, что тут имеется и что делается. Ты лучше помолчи, целее будешь.
— Как я понимаю, что с деньгами, дорогими металлами и камнями у этих ... (ну, пусть, людей), проблем не было. Так что вполне это могла быть и яшма океаническая. Красиво.
— Ещё как.
Пока на этот огромный круг заходили люди, не спеша, с достоинством, даже вещи приносили как-то вальяжно и не спеша. Я подождала, что что-то случится: визг, яркий свет, ветер или почти буря, но всё оказалось просто. Этот яшмовый круг вспыхнул, погас, и под нами оказался тоже круг того же размера и даже из яшмы. Только не из океанической яшмы. Под нашими ногами был круг из агатовой яшмы – редкая разновидность яшмовых. Очень похожа на агат, потому так и назвали. Ещё её называют морская яшма. Расцветка их круглого камня была ... совершенно разная, а богатая палитра цветов – розовых, желтых, зеленых, белые, да не перечислить. И разводы какие-то необыкновенные. И вся эта красота – чтобы мы на этих кругах катались туда-сюда.
Ну, да ладно. Не в яшме счастье. Интересно, куда мы теперь приехали. Нам, естественно никто ничего не говорил, только указывали куда идти, куда ступать, а когда совсем дорога в скале тяжелая, кто-то из этих хозяев меня просто брал на руки и переносил через трудный участок. Наконец вышли в открытую пещеру. Солнце уже садилось. И на горы опустилась тишина. Мы все вышли из пещеры.
Что-то в этой пещере было ... нечто неправильное, что ли. Даже какой-то холодок пробежал по спине. Я невольно вздрогнула. Начала оглядываться. Все наши хозяева внимательно наблюдали за мной. Мне об этом потом Рустам Янович рассказал.
— Что это за пещера?
Невольно вырвался у меня вопрос. Немного подумав, Суровый ответил:
— Это старая пещера, очень старая. Через эту пещеру, давным-давно, протекал особый сток – Золотой ручей, по которому души усопших попадали из мира живых в мир мертвых в сопровождении великого шамана. Но и он был смертен. И когда он сам умер, то его тело сожгли и по заведенной традиции бросили пепел в Золотой ручей.
И замолчал, как воды в рот набрал.
— Ну и что потом стало?!
— С тех пор в пещере открылись врата в преисподнюю.
— И?!!
— Оттуда идет очень много зла, очень много. Кстати, я даже не понимаю, как твоя страна выживает в таких условиях.
— Ты что, серьезно, Суровый?!
— Ни капельки вранья и только... теперь они хотят, чтобы и мы под ними встали.
— Я даже не прошу сказать кто вы и что вы, но я тут причем?!!! Зачем вы меня сюда притащили?!!!
— Тут уже ничего не сделаешь. Много лет и веков мы искали девушку, которая...
— Пойдет на убой?!!
— Нет. Девушку, которую узнает змея.
Кто-то хоть что-то знает?!
- Русские - добрые!
- Докажи?
- У немцев на войне всё было злое:
"Тигры", "Пантеры", а у русских доброе - "Катюша"...
Просто анекдот.
Я ничего не понимала. К тому же я не понимала, почему это касается меня?!
— Суровый, вы что, специально меня сюда вытащили?
— Разумеется.
— Но почему вы считаете, что я вам могу помочь?! Что я вообще, что-то смогу здесь сделать?!
— ...
— Ты говори, Суровый, говори, а то я вот возьму и брошусь туда, в эту преисподнюю, и всё...
Кажется, этот серьезный мужчина, то ли вздрогнул, то ли поежился, видимо этот вариант нашей истории для него не подходит.
— Ты этого не сделаешь.
— Почему не сделаю?!
— Хотя бы потому, что ты молода и красива, у тебя все впереди. И умирать так рано тебе не хочется. Вот и сделаешь, всё как надо.
— Ты что, с ума сошел?!! Кто просто так отправится в такое экзотическое место, прогуляться по хорошей погоде?!
Не просто. Очень много людей и даже государств, пытались найти это место и взять огромную силу, кто для себя, кто для других, а то и своей стране, Родине...
Во-вторых, тут есть ещё один проход, пошла заглянуть, что там имеется. Ещё одна пещера, полностью покрытая льдом. На этом леднике растут ещё и несколько сталагмитов, по форме напоминающих ворота. Большие ворота. Только не видно, что за этими воротами имеет быть. Я оглянулась и спросила нашего провожатого:
— Нам можно пройти за эти врата?
— Вполне.
— Обоим?
— Тоже можно.
— А вы нас проводите?
— Если хотите.
— Тогда вы вперёд, а мы за вами.
— Прошу, мадмуазель.
Рустам Янович, не говоря худого слова, отодвинул меня в сторону, а нашего провожатого направил легким движением руки. Тут я снова решилась высказаться:
— Господин Суровый, а может нам вообще туда не надо ходить, холодно там, а мы с Рустамом Яновичем одеты по-летнему?
— Не беспокойтесь, не замерзнете.
Прошли и, действительно, не замерзли. Не до того было. Мы вошли в пещеру, красоты неимоверной. Ледяные сталагмиты и сталактиты превратили в Храм красоты. А солнечный свет от второго "окна", который мы мельком видели, когда подлетали к горе. Как два огромных глаза, которые проверяют, могут эти пришельцы сюда войти или нет? Так что строго спросила нашего чичероне:
— А почему вы так уверены, если тут одни скалы, причем – ледяные?!
— А потому, что это место было культовым пристанищем древних людей.
— Может – хакасов?
Вклинился в наш разговор Рустам Янович. Но наш проводник всё же ответил:
— Это были необычные люди. Хакасов тогда и на свете не было. Здесь, назовем их язычниками, поклонялись не только символу продолжения рода, но и черному дьяволу.
— Какому символу?
Заинтересовалась я. Мужчины переглянулись и ухмыльнулись одновременно. Тут до меня дошло, я, как всегда, заполыхала всем лицом, но выдержала эту сцену, ничем не комментировав. Суровый продолжил:
— Те странные люди приносили звериные и человеческие жертвы, чтобы задобрить злого духа, который здесь жил.
— Вы хотите сказать, что это просто древний жертвенник...
— Нет, Анжелика. Это не просто древний жертвенник, это магия. Настоящая магия. Но суть этой магии – кровь. Только кровью можно было запустить магический ритуал.
— Надеюсь, кровью животных?
— Для маленьких и простых дел она подходит. А вот если что-то серьезное дело – только человеческая. Лучше всего молодых, а то и детей.
— Так. Я передумала туда идти. Мне и здесь хорошо.
Конечно, я понимала, что этот мужчина даже своих товарищей не позовет. Он не только меня, но и моего товарища по поезду тоже скрутит. Но а что мне было делать?! Кричать и плакать?! А вдруг, я не подойду со своими критериями в этом, так сказать, храме?! Вон и Рустам Янович перестал улыбаться, и как-то сгруппировался, как тигр перед прыжком. Но тут снова заговорил наш проводник:
— Не беспокойтесь. Мы здесь уже давно перестали убивать людей. Мы просто делаем предложение...
— Которое никто не мог отклонить?!
— Были пара-другая, но это их проблемы.
Мы с Рустамом Яновичем переглянулись, но ничего не придумали. Хотя он спросил, инертно как-то, будто попросил передать соль за столом:
— А эти проблемы вы обозначить можете?
— К сожалению, нельзя. Но вы не бойтесь, там ничего такого нет, слово даю. Так что, приглашаю вас в наш город.
Пошли, куда деваться, если уже слышались голоса его друзей или кто там они. Проходя эти "ворота", мы как-то не присматривались вокруг, точнее – я. но когда я оглянулась осмотреть, куда я попала, то... Даже не знаю, что со мной стало. Нет, это не тюрьма. Нет, это не гестаповские застенки плюс операционные. Нет, это не храм, где проводят жертвоприношения. Истинность придания, видимо, подтверждает в пещере кострище, устроенное вокруг сталагмита в форме фаллоса.
Но мы здесь не задержались. Прошли ещё что-то похожее на огромную арку, и увидели... Мы прошли в эту величественную пещеру и тут же рухнули в колодец глубиной метров 90-110. Все, что находится за ним, являлось своеобразной параллельной вселенной, как мне показалось. Потом мы прошли десяток, а то и больше километров нескончаемых лабиринтов, пересекающихся со множеством подземных рек – восхитительное зрелище. Но страшно. Глубина более ста метров, длина не пересчитать.
Здесь стоял Город Мечты.
Что было потом со мной, я помнила смутно. Рассказать, точнее принять и понять, было сложно. Уж как в его конторе дрессировали, думаю, очень сильно и вдумчиво, но и он немного поплыл. Могу только сказать, что всё было сделано из льда. Но этот лёд был тёплый. И если дома, точнее, замки, которые мы никогда не видели и даже не представляли, были белые. А точнее – я насчитала около 20 белых дворцов, только разных оттенков. Описать не могу. Там добавлялись десятки оттенок, типа голубого, кремового, изумрудного и т.д., и т.п. И эти оттенки как бы рвались из белого цвета, но всё равно там оставались. А блеск, и разный тоже. А радужное сияние, в разных вариантах. А разнообразное сверкание, де больше, где меньше. В пещере находилось огромное подземных озер, а также множество гротов, входом в которые является небольшой лаз. Здесь находится множество сталагмитов, некоторые люди пытаются их вынести, не осознавая невозможность их существования в обычной среде. Карстовая пещера, образованная водой, впечатляет формой сталактитов, растущих в ней так криво, как нигде еще. Но зато очень красиво.
Необыкновенная красота.
Шли мы не долго. И вошли в какой-то дворец, который я уже не воспринимала. Прошлись по лестницы, вошли в большой, можно даже сказать – огромный зал. Посредине стоял круглый, как у рыцарей Артура. Как-то я поняла, что там восседали 12 мужчин в белых тогах, разумеется. Вот именно к ним и присоединился наш провожатый. Они все внимательно разглядывали нас, как под рентгеном. Мне это было до фонаря, но я дико устала и хотела только спать. Поэтому поставила свой чемодан, который тащил Рустам Янович, около стола, но корзину со змеёй не оставила, сама несла. Потом подошла к стене, там разных седалищ было много. Не выбирая, схватила первый попавшийся стул, и притащила к этому великолепному столу. Поставила на этот стол корзину со змеёй, села на найденный стул, и так пригорюнилась, как Аленушка, нашего Васнецова.
И, видимо, уснула.
Как потом мне рассказывал Рустам Янович, спала я тихо, никого не напрягая. Вот только, через пару минут, как я заснула, из моей корзины выползла змея. Он сначала даже её не заметил, рассматривал всех, кто находился за этим шикарным столом. А потом... она, змея, разумеется, поползла по столу. Добравшись до середины этого монстра среди столов, села на хвост и вытянула свою шею (или что там у неё?) и что-то прошипела. Тут же на столе появилась приличная плошка с молоком, точнее, сливками. Точно видела. Она быстро выпила (или съела?) это молочный деликатес, а затем – быстро вернулась в корзину, а здешний председатель тоже что-то прошипел и все присутствующие куда-то помчались. А этот, председатель, который сидел как статуя, только глазами водил – то на меня, то на корзину.
Как оказалось, спала я не только крепко, но и долго. Наконец, все же проснулась. За столом никого не было, но только я шевельнулась, в зал сразу же вошли все те, кто недавно находился в этом зале. Встал господин председатель, как я его про себя обозвала, и сообщил, что все они рады моему приходу в их город. Я тоже поклонилась и пробормотала нечто похожее. Потом он заявил, что дело идет к ночи, так что надо немного перекусить и лечь спать. Завтра, мол, дел по горло.
Интересно, какие тут будут у меня дела?
Моё жилище.
Комната, которую мне выдали, была ... сногсшибательна. Во-первых, я совершенно не знала и даже не предполагала, из чего была сделана мебель в этой комнате, точнее, квартиры. Тут была и спальня, и, назовем ЭТО гостиной, санузел (который только прикидывался таковым). Вся мебель была, вроде как прозрачна, но в этой прозрачности что-то плавало – непонятное, но очень разное и красивое. Даже с искорками. При этом, всё в разных предметах мебели то, что стояло в комнате, мебелью называть никак нельзя. Это нечто другое. Не говоря о том, что, если я хотела чем-то попользоваться, этот предмет тут же подскакивал и быстро нёсся ко мне и показывал себя со всех сторон, ну и всё, что он может делать. Я подумала, что он вполне может говорить, и тут же он или она (это я про стул, который ко мне первый подошел) тут же оказался рядом со мной.
Встав передо мной, как лист перед травой, он представился:
"Меня зовут стул №1".
— А можно тебя назвать по –другому?
"Конечно, вы же моя хозяйка."
— Тогда, стул, я нарекаю тебя ... Ромашка №1.
"Позволите ли вы мне объяснить, что такое ромашка?"
— Это цветок, который растет в полях. С желтой сердцевиной и белыми лепестками.
"Какая прелесть! А почему..."
— А почему я так тебя назвала?
"Да..."
— Ну сам посуди, вас сделали из белых, ну, будем считать деревом. А подушки на вас – золотисто-желтые. Точно ромашки.
"А ведь и правда..."
А потом началась вакханалия. Вся мебель моих апартаментов, так или иначе, показывали мне свою красоту, нужность и любовь ко мне. Пришлось дать всем имена, которые каким-то образом соотносились с этой мебелью. Забегая вперед, данные живые предметы обстановки, как все существа с разумом, поделились со своими собратьями в других комнатах. Но тут возник кризис. Во всех домах, квартирах и общественных зданиях. Тут ведь как было-то? Здесь, как я узнала, жили одни мужчины. Им до этой мебели было... фиолетово. А она ведь почти живая, во всяком случае – думающая и любящую красоту. Так что уже третий день в городе назревал бунт. Я уже пришла в себя, и Совет этого города (или некая нездешняя власть) отклонил дать имена желающим из здешних живых домов и всё, что там имеется, в том числе и здешняя мебель Я, как-то немного приглушила их обиду, когда нам надо вдруг необходимо в некое особенное место. Вот мы и выехали в горы. Только странно немного было, как-то вдруг случилась эта ситуация, причем, когда я со здешней мебелью прикидывала как надо поступать. Надо было бы разобраться в этом вопросе, что-то тут не так. Слишком уж эти предметы были серьезно настроено. Что-то тут не так...
Переход.
Приехали мы быстро: встали на круглый постамент, вроде как из яшмы, очень уж похоже. Пригляделась – действительно яшма. Причем не простая, а океаническая. Это сразу бросается в глаза. Я немного знаю о полудрагоценных камнях, и четко знала, что это за камень. Это уникальный камень, добывают её на Мадагаскаре, в одном лишь месте на нашей Земле. Тут ко мне подошел Рустам Янович и тихо спросил:
— Ты чего тут вынюхиваешь? С этого диска глаз не сводишь? Украсть решила?
— Ага, давно мечтала иметь такую игрушку. Ты знаешь, сколько здесь диаметров?
— 2,5 – 3 метра. На глазок. Точно.
— А на Мадагаскаре, в одном лишь месте на земле, где добывают эту яшму, только маленькие кусочки там только маленькие добывают. Вот, посмотри, это же не склеенная плотная платформа или нет? Не так ли?
— Так. Один кусок, ничто не приклеено или пришито.
— Вот и я также думаю. Ох, не наши эти люди, которые на таком такси в булочную ездят.
— Это точно. Но мы тут гости, язык надо держать за зубами.
— Да я разве...
— Ты даже не представляешь, что тут имеется и что делается. Ты лучше помолчи, целее будешь.
— Как я понимаю, что с деньгами, дорогими металлами и камнями у этих ... (ну, пусть, людей), проблем не было. Так что вполне это могла быть и яшма океаническая. Красиво.
— Ещё как.
Пока на этот огромный круг заходили люди, не спеша, с достоинством, даже вещи приносили как-то вальяжно и не спеша. Я подождала, что что-то случится: визг, яркий свет, ветер или почти буря, но всё оказалось просто. Этот яшмовый круг вспыхнул, погас, и под нами оказался тоже круг того же размера и даже из яшмы. Только не из океанической яшмы. Под нашими ногами был круг из агатовой яшмы – редкая разновидность яшмовых. Очень похожа на агат, потому так и назвали. Ещё её называют морская яшма. Расцветка их круглого камня была ... совершенно разная, а богатая палитра цветов – розовых, желтых, зеленых, белые, да не перечислить. И разводы какие-то необыкновенные. И вся эта красота – чтобы мы на этих кругах катались туда-сюда.
Ну, да ладно. Не в яшме счастье. Интересно, куда мы теперь приехали. Нам, естественно никто ничего не говорил, только указывали куда идти, куда ступать, а когда совсем дорога в скале тяжелая, кто-то из этих хозяев меня просто брал на руки и переносил через трудный участок. Наконец вышли в открытую пещеру. Солнце уже садилось. И на горы опустилась тишина. Мы все вышли из пещеры.
Что-то в этой пещере было ... нечто неправильное, что ли. Даже какой-то холодок пробежал по спине. Я невольно вздрогнула. Начала оглядываться. Все наши хозяева внимательно наблюдали за мной. Мне об этом потом Рустам Янович рассказал.
— Что это за пещера?
Невольно вырвался у меня вопрос. Немного подумав, Суровый ответил:
— Это старая пещера, очень старая. Через эту пещеру, давным-давно, протекал особый сток – Золотой ручей, по которому души усопших попадали из мира живых в мир мертвых в сопровождении великого шамана. Но и он был смертен. И когда он сам умер, то его тело сожгли и по заведенной традиции бросили пепел в Золотой ручей.
И замолчал, как воды в рот набрал.
— Ну и что потом стало?!
— С тех пор в пещере открылись врата в преисподнюю.
— И?!!
— Оттуда идет очень много зла, очень много. Кстати, я даже не понимаю, как твоя страна выживает в таких условиях.
— Ты что, серьезно, Суровый?!
— Ни капельки вранья и только... теперь они хотят, чтобы и мы под ними встали.
— Я даже не прошу сказать кто вы и что вы, но я тут причем?!!! Зачем вы меня сюда притащили?!!!
— Тут уже ничего не сделаешь. Много лет и веков мы искали девушку, которая...
— Пойдет на убой?!!
— Нет. Девушку, которую узнает змея.
Глава 3
Кто-то хоть что-то знает?!
- Русские - добрые!
- Докажи?
- У немцев на войне всё было злое:
"Тигры", "Пантеры", а у русских доброе - "Катюша"...
Просто анекдот.
Я ничего не понимала. К тому же я не понимала, почему это касается меня?!
— Суровый, вы что, специально меня сюда вытащили?
— Разумеется.
— Но почему вы считаете, что я вам могу помочь?! Что я вообще, что-то смогу здесь сделать?!
— ...
— Ты говори, Суровый, говори, а то я вот возьму и брошусь туда, в эту преисподнюю, и всё...
Кажется, этот серьезный мужчина, то ли вздрогнул, то ли поежился, видимо этот вариант нашей истории для него не подходит.
— Ты этого не сделаешь.
— Почему не сделаю?!
— Хотя бы потому, что ты молода и красива, у тебя все впереди. И умирать так рано тебе не хочется. Вот и сделаешь, всё как надо.
— Ты что, с ума сошел?!! Кто просто так отправится в такое экзотическое место, прогуляться по хорошей погоде?!
Не просто. Очень много людей и даже государств, пытались найти это место и взять огромную силу, кто для себя, кто для других, а то и своей стране, Родине...
