Наши лошади.
И тут же на поляну вышли наши лошади, наконец-то нашлись. Ходили по поляне, паслись потихоньку. Только начал проверять, что там у них с подковами, как услышал икание Сереги. Это что ж его так удивило? Повернувшись на этот звук, я всё понял. Ибо увидел чудо. Золотой ахалтекинец с черными бабками, гривой и хвостом, ну и полосой на морде. Кто такого не видел – не поймет, надо ехать в Тэке. Я взглянул жеребцу в глаза и услышал в голове:
— Как же долго я тебя ждал, хозяин.
Я подошел к нему, провел рукой по спине, а он деликатно фыркнул мне в ухо.
— Как тебя звать, красавец?
— Моя мать мне говорила, что я родился от древнего бога Вею, ещё дядя его был богом смерти и ветра Вайю у древних скифов.
— Ничего себе родословная!
— А то! Иначе я с тобой не разговаривал.
— И то правда!
Обнял его за шею, потрепал гриву. И потому, что уже несколько лет постоянно говорил сам собой, спросил:
— Значит Вий. И что же мы теперь будем делать?
На этот сакраментальный вопрос ответил конь:
— Надо отсюда уходить, и быстро. Хорошо, что мы вас быстро нашли. Собирайтесь, времени мало. Только то, что смогут взять лошади.
Я оглянулся и увидел огромного коня, куда там всякие Шайры и Брабансоны. Их было три, но тот, что стоял впереди, черный, лохматый и огромный, где-то 2,3м. Те двое, что шли за ним, до 2 м. не дотягивали. Но на то здесь были серьезные причины, это были кобылы – белая и серая в яблоках.
— Как тебя звать, красавец ты мой? И что нам надо взять?
— Оружие, здешнюю одежду, еду на 4-5 дней, монеты, лекарства, ...
— Ладно, ладно, не издевайся. Сделаем, не боись! Бензина хватит надолго. Ребята, собирайтесь. Уходим.
Тут мои слова были прерваны приходом какого-то мелкого мужичонки. С места в карьер он начал возмущаться, что я тут свою ногу лечу за счет леса, а по языческим канонам, Хозяину леса надо платить. Не обращая внимания на парней, проверявших хорошо ли привязана лодка, этот хмырь во всеуслышание заявил, что на всех нас, включая лошадей, Хозяин чащи нашлет настоящее, несмываемое проклятье, если не заплатим. Вероятно, он хотел добавить, что нужно будет Хозяину принести и, возможно, я на это согласился бы, сам собирался Лесу поклониться, но даже не успел всё уточнить, что-то замешкался.
Стоявший недалеко Серега, заревев медведем, схватил весьма упитанного мужичка, поднял над головой и бросил на бревно. Бревно раскололось. Мне показалось, что он хочет этого сморчка задушить. Даже уже руки к шее потянул. Сам не знаю, как оказалась на его пути. Это ведь явно нежить. Хоть на три виселицы его подвесь – ничего не случиться. Только огонь. Мне сейчас такие жертвы в виде Сереги не нужны. Аж мурашки по спине, ведь мог и ... конец. К тому же такую смерть от церковных служителей не скроешь, не та эпоха. Узнают, и точно на костер направят, вплоть до крестового похода в отдельно взятое княжество. А новому правителю, то есть мне, такие враги не нужны. Своих хватает. Да и слаб пока.
В лесу.
Тронулись. Наконец-то. Проехали несколько метров и остановились. Только в голове послышалось странное хрюканье моего коня. Вий во всю свою вредную морду наслаждался нашим удивлением. Видимо, мы так были ошарашены этим лесом, что даже двигаться дальше не могли. Не знали, куда податься.
Самый стандартный лесной набор выживальщика – это компас, спички, нож. Всё это у нас было, только компас указывал нам все изящные деревца плюс искал красивых зверушек. Мы это увидели, пройдя 3-4 метра. И почему-то сильно захотелось походить по кругу. По карте, естественно, мы ничего не могли увидеть. Только лесные окрестности Калининграда.
Наверняка слышали, что мхи и лишайники растут с северной стороны дерева? Забудьте! Здесь они полностью охватили деревья и любая летающая живность с поляны – сразу падают от какой-то слизи на этих растениях, чтоб им! Мы Афган прошли, но видеть, как чавкали эти растения – это смотреть невозможно. Дальше. По солнцу, мол, надо идти. Хм. Солнца здесь нет и никогда не будет, хотя и день. Только по часам о нем узнаем. Удивительно, но часы ходили. Техника. Русская. Ну, как уазик. По муравейнику здесь та же история, что с мхами и лишайниками. Только точнее и проще. Муравейника здесь нет. Муравьи здесь не живут, им тут страшно. Вий мою догадку подтвердил. По звездам? Да, звезды здесь были. Много. Только не наши. Они висели почти над деревьями, но не это нас напрягало. Они были размером с большое яблоко и тускло-серого цвета. Плюс они были какие-то мокрые. С них что-то капало. И они не мигали. Зато внимательно смотрели, что в этом лесу происходит. Один раз взглянул вверх и больше глаза на небо не поднимал. Жутковато. Так и лезет в голову мысль, что они нас засасывают нас к себе. Б-р-р-р. Но нет, мы остались. Но идти-то надо, не век же здесь стоять.
В школе, в учебниках советовали обращать внимание на кроны деревьев. Обратили. Считается, что с южной стороны они более густые и с крупными ветвями, да и кора там светлее. Только мы не увидели ни одного дерева, похожее на это описание. Смотреть на здешние деревья смотреть было – трудно. Перекореженные, непонятно какого цвета, почти без листьев, зато с веток свисают что-то похожее на лианы, но какие-то грязные, рваные и вонючие... Ближе к вечеру (это по часам, а не по солнцу или хотя бы Луне), мы сошли с тропы, как велел Вий. И ровно через три моего шага впереди увидели избушку. Не то чтобы на курьих ножках, но довольно кривую и скособоченную. В общем, ждали что оттуда выйдет Баба-яга, никто другой в этой развалюхе жить не должен.
Жилец.
Но ошиблись. Скрипнула дверь, и на удивление вышел пожилой мужчина. Но что-то в его облике было ... звериное. Как только это у меня возникло в мозгах, мужик тотчас остановился.
— Вот как, угадал, даже конь твой не подсказывал. Молодец. Правда вся то. Но другим это знать не надо. Пусть твои друзья отдохнут, обед сготовят, всё равно вам сегодня идти никуда нельзя. Мы с тобой вон под той березой посидим, она нас и укроет, и защитит от этого леса.
Мы с ребятами перемигнулись, а Вий с гордо поднятой головой отправился за нами. И что интересно, место выбрал соответственно моменту. Так что дал приказ развернуть бивак, ну а за фортификационные сооружения сойдут наш минивэн и избушка дедушки. Думаю, у него там есть открытые, полузак-рытые и закрытые сооружения, и даже заглубленные, так и подземные. Добра он за свою жизнь много накопил. Но нам этого не надо. Снова хмыкает. Кажется он каждую мою мыслю читает. Но, впрочем, я против него ничего не замышляю, если сам на рожон не полезет. Дошли до березы. Старик предложил присесть на два толстых бревна, лежащие друг против друга. Он и начал:
— Я, парень, волколак, только превращаюсь в медведя. И сделано это со мной против моей воли. Знаешь, наверное, что колдуны часто превращают себя в волколака, чтобы обрести силу зверя. А я был знаменитый колдун. Вот люди и подумали, что я это сам захотел. Но нет. Это сделал мой Враг.
Интересно старик рассказывает, только зачем? Вот, замолчал и начал ладить костер. Когда всё было готово, я протянул к веткам зажигалку. Тот хмыкнул, и сунул в ветки палец с огоньком в ногте, костер заполыхал быстро и как-то весело.
— Я, парень, смог себя сделать сильным. Превращаюсь в медведя и обратно, именно по собственной воле.
— Как это?
— Достаточно перекувыркнуться через пень, ну или 12 ножей, воткнуть в землю острием. Только это может к беде привести.
— К какой беде?
— Если в то время, пока я буду в обличии зверя, а кто-то вынет хотя бы один нож из земли, то я уже не смогу вернуться обратно в свое, человеческое.
— Значит, тебе такая беда не беда.
— Было.
— Не понял.
— Тот же мой враг нашел колдуна почище меня. И он наслал на меня проклятье, что когда я всё же обращусь в медведя, то не смогу сам вернуть себе человеческий облик.
— Ну и не воплощайся в медведя, и в человеческой шкуре не плохо находиться.
— М-да, сразу видно, что далеко вы от нас и нашей природе отошли. Нельзя из своей шкуры выпрыгнуть, нельзя только в одной ходить, вторая-то сгниет, не работая. Ну а потом и ты за ней. Ясно?
— Вполне.
— Однако мне можно помочь. Чтоб снять с меня проклятие, надо накинуть на меня одеяние, сотканное из крапивы. Я его уже связал, знал, что придете. Потом накормить освященной едой и ...
— Извини, что перебиваю, но где ж я тебе священной еды найду? У нас такой нет и не было.
— Ничего, она у вас такая ... колдовская, я бы даже сказал, чародейственная, точно всю гадость из меня выблюет.
М-да, что тут скажешь.
— Кстати, имей ввиду, при этом я буду всячески сопротивляться этому обряду.
— Хорошо.
— Да, чуть не забыл сказать, что волколаки не обладают большой живучестью, нас можно убить обычным оружием, и тогда после смерти, мы превращаемся в упырей, не приведи Боги. И восстают, чтоб, значит отомстить своему убийце. Чтоб это не произошло, мне в пасть обязательно надо запихать в пасть три серебряных монеты в тот момент, когда я буду умирать.
— Что?!!!
— По-другому никак. Сделаешь всё как надо?
— Сделаю. Даю слово.
Всё прошло как по нотам. Дед несколько раз перекинулся нам на радость, но на следующий день мы уже отправились. Дед шел Сусаниным. М-да, без него мы отсюда не вышли бы, к гадалке не ходить. Более того, каждый вечер он рассказывал нам о своем враге. Страшном и непримиримым. Каждый день мы проходили по 5-6 километров, а уставали и двигались, как будто сотни две прошагали. Вечером чуть ли не падали, и если бы не дед, не знаю дошли бы. Дед говорил, что эта чужая земля, из другого мира. Мы верили. Тут только глянешь на небо и всё становится ясно. Как этот кусок другой вселенной прорвался на нашу Землю, никто не знает и не помнит.
— Я из-за проклятья не мог в лесу находится, только вокруг избушки и ходил. Теперь по другому будет. Я со своими умениями здесь уже разберусь. И в награду расскажу вам, кто мой враг.
— А зачем нам ваш враг?
— А он и ваш враг тоже, так что сиди и слушай.
— Я из древлян, там самый главный был жрец и колдун. Мы не ходили в поход на греков, вот Игорь к нам и прицепился. Кстати, не участвовал в нем и этот Свенельд. Он остался в Киеве в роли правителя, на время отсутствия князя Игоря. Игорю вообще не полагалось собирать дань с нас, всё время это делал Свенельд. Но его, князя значит, дружина зароптала. Да и если посмотреть, что у князя люди беднее, чем у правителя. Вот и пошел Игорь на нарушение договоров, ну и поплатился жизнью.
— А что ваш князь Мал, совсем не мог договорится?
— А он и не хотел. Воинов было много, никого в Византии-то не потеряли. Чего ж перед русским князем-то пластаться. Я его предупреждал, что плохие знаки, не надо кровь лить. Но он со Свенельдом хорошо дружил, вот и послушал не меня, а его. Да и княгиня перед его носом подолом крутила.
— Даже так?!
— Так ведь Игорь довольно стар, почти 70 лет уже, а Мал – в самом соку.
— Стоп. Как это 70 лет?!
— Ну, может 68-69, какая же разница-то?
— И то верно. Что дальше было?
— Мал тоже со Свенельдом всё обговаривал, и наконец, решился. Разгромил отряд Игоря, а потом в Киев направился, он думал, что Ольге он по сердцу. А она не только убила его страшно, так ещё и обсмеяла перед своими людьми.
— А ты как там замешан был?
— Так как я в племени был самым сильным жрецом, волхвом и колдуном, даже немного предсказателем.
— Так вот почему ты так рьяно спорил с Малом?
— Ну да. Только видел я немного и то в тумане. Вот четко и не смог своему старейшину рассказать, вот и не убедил.
Вот волколак и замолчал. Такие воспоминания радостью никак не дышат. Так что мы быстро закончили ужин, и я расставил посты. В виде собаки и коней, других витязей у меня не было. Нет, двое уже спали, но ведь нельзя же всем трем каждую ночь почти не спать. Будем сменяться по очереди. Утром продрали глаза, всё та же хмарь, те же серые блюдца в виде звезд, только посветлее. Ночью они, кажется, светились ярче. Ладно, тут ничего не поделаешь. Быстро поели, благо было с собой всяких деликатесов от Макдональдса. Быстро собрались, всем хотелось выйти из этой чащи как можно быстрее, никаких нервов не хватит. Вечером снова у костра продолжили разговор. Надо было разобраться в местной обстановке. И лучше этого колдуна у нас здесь нет.
— Скажи колдун, как там дальше пошло-то?
— Да хреново. Княгиня Ольга, опираясь на поддержку полян, не варягов, своих славян же, расправилась с древлянами, даже наш самый больший город сожгла. Вроде бы должен был взять власть в Киеве Святослав, но мать ему не дала. За ней все шли, и славяне, и Русь, и дружины. Нет, они Святослава любили, и часть большая в походы с ним ходили с радостью, потому как всегда побеждал. Но ещё молод был, в большие войны не встревал, большой хабар не получал. Но не бедствовала его дружина, не бедствовала.
— Так, причем-то тут Свенельд?
— Да просто. Он всю власть себе забрав, вместе с княгиней Ольгой. Кстати, ты ешь, ешь быстрее. Каша-то остывает. Так вот, Святослав ходил в добрые походы, а Ольга со Свенельдом этим пользовались. Вот так вот.
— Кстати, а когда родился Святослав? А то у нас все спорят, и никто не знает.
— По христианскому исчислению, родился в 920 году. Так что, когда умер его отец, он уже был молодой мужчина. Только вот, Ольга перед приездом нашего князя Мала, отправила сына на север, брать под свою руку пустые племена.
— Понятно. Значит на момент гибели отца он являлся человеком взрослым, и мог претендовать на киевский престол. Но вместо этого он оказался в Новгороде.
— Именно. Там он продолжал гонять всяких хунхузов, укреплять границы Руси и что интересно, постоянно к нему приезжал на дружеские посиделки наш добрый Свенельд. Не знаю как, но этот змей смог влезть в его душу. Да, я слышал, что многие говорили, что Свенельд был сыном Вещего Олега, и он этого не отрицал. И если это так, то отец ему много чего показал. Наверное, он занял при князе Игоре серьезное место. И всегда его поддерживали варяги-русь.
— А Святослав?
— Что Святослав?
— Он в какой группе состоял?
— Конечно он ориентировался на местную знать. Мог бы и по имени догадаться.
— А причем здесь его имя? – вклинился обычно не вмешивавшийся в наши разговоры Серега.
Волколак ощерился, да так, что Сергей аж отшатнулся. Но остался на месте, видимо, хотел узнать про эту коллизию.
— Так, паря, какое имя у вашего князя?
— Святослав.
— Умница ты моя. Славянское у него имя, паря, славянское. А в дружине Свенельда были только варяги.
Серега набычился:
— Так и у Святослава в дружине были варяги.
— И это правда. Только варягов у него было меньше чем славян. Так что всем было понятно, что он опирался на местную, славянскую знать, да только не очень она помогла ему в трудный час. Всё за свои земли и привилегии ратовали.
— А что Святослав?
— Он выбрал. Имя – это и выбор союзников, и готовность стать для местного населения своим. Таким и стал. И вон какую страну под себя собрал. И мог ещё больше сделать, если бы не предательство Свенельда.
— А что, разве Святослава уже убили?!
Не только Серега, но и мы тоже удивились, ведь все летописи писали, что он погиб весной 972 года.
— Дед, а какой сейчас год?
— Последний месяц зимы 971 года.
— А у нас писали в летописях писали... – начал Пашка, но дед его перебил.
И тут же на поляну вышли наши лошади, наконец-то нашлись. Ходили по поляне, паслись потихоньку. Только начал проверять, что там у них с подковами, как услышал икание Сереги. Это что ж его так удивило? Повернувшись на этот звук, я всё понял. Ибо увидел чудо. Золотой ахалтекинец с черными бабками, гривой и хвостом, ну и полосой на морде. Кто такого не видел – не поймет, надо ехать в Тэке. Я взглянул жеребцу в глаза и услышал в голове:
— Как же долго я тебя ждал, хозяин.
Я подошел к нему, провел рукой по спине, а он деликатно фыркнул мне в ухо.
— Как тебя звать, красавец?
— Моя мать мне говорила, что я родился от древнего бога Вею, ещё дядя его был богом смерти и ветра Вайю у древних скифов.
— Ничего себе родословная!
— А то! Иначе я с тобой не разговаривал.
— И то правда!
Обнял его за шею, потрепал гриву. И потому, что уже несколько лет постоянно говорил сам собой, спросил:
— Значит Вий. И что же мы теперь будем делать?
На этот сакраментальный вопрос ответил конь:
— Надо отсюда уходить, и быстро. Хорошо, что мы вас быстро нашли. Собирайтесь, времени мало. Только то, что смогут взять лошади.
Я оглянулся и увидел огромного коня, куда там всякие Шайры и Брабансоны. Их было три, но тот, что стоял впереди, черный, лохматый и огромный, где-то 2,3м. Те двое, что шли за ним, до 2 м. не дотягивали. Но на то здесь были серьезные причины, это были кобылы – белая и серая в яблоках.
— Как тебя звать, красавец ты мой? И что нам надо взять?
— Оружие, здешнюю одежду, еду на 4-5 дней, монеты, лекарства, ...
— Ладно, ладно, не издевайся. Сделаем, не боись! Бензина хватит надолго. Ребята, собирайтесь. Уходим.
Тут мои слова были прерваны приходом какого-то мелкого мужичонки. С места в карьер он начал возмущаться, что я тут свою ногу лечу за счет леса, а по языческим канонам, Хозяину леса надо платить. Не обращая внимания на парней, проверявших хорошо ли привязана лодка, этот хмырь во всеуслышание заявил, что на всех нас, включая лошадей, Хозяин чащи нашлет настоящее, несмываемое проклятье, если не заплатим. Вероятно, он хотел добавить, что нужно будет Хозяину принести и, возможно, я на это согласился бы, сам собирался Лесу поклониться, но даже не успел всё уточнить, что-то замешкался.
Стоявший недалеко Серега, заревев медведем, схватил весьма упитанного мужичка, поднял над головой и бросил на бревно. Бревно раскололось. Мне показалось, что он хочет этого сморчка задушить. Даже уже руки к шее потянул. Сам не знаю, как оказалась на его пути. Это ведь явно нежить. Хоть на три виселицы его подвесь – ничего не случиться. Только огонь. Мне сейчас такие жертвы в виде Сереги не нужны. Аж мурашки по спине, ведь мог и ... конец. К тому же такую смерть от церковных служителей не скроешь, не та эпоха. Узнают, и точно на костер направят, вплоть до крестового похода в отдельно взятое княжество. А новому правителю, то есть мне, такие враги не нужны. Своих хватает. Да и слаб пока.
В лесу.
Тронулись. Наконец-то. Проехали несколько метров и остановились. Только в голове послышалось странное хрюканье моего коня. Вий во всю свою вредную морду наслаждался нашим удивлением. Видимо, мы так были ошарашены этим лесом, что даже двигаться дальше не могли. Не знали, куда податься.
Самый стандартный лесной набор выживальщика – это компас, спички, нож. Всё это у нас было, только компас указывал нам все изящные деревца плюс искал красивых зверушек. Мы это увидели, пройдя 3-4 метра. И почему-то сильно захотелось походить по кругу. По карте, естественно, мы ничего не могли увидеть. Только лесные окрестности Калининграда.
Наверняка слышали, что мхи и лишайники растут с северной стороны дерева? Забудьте! Здесь они полностью охватили деревья и любая летающая живность с поляны – сразу падают от какой-то слизи на этих растениях, чтоб им! Мы Афган прошли, но видеть, как чавкали эти растения – это смотреть невозможно. Дальше. По солнцу, мол, надо идти. Хм. Солнца здесь нет и никогда не будет, хотя и день. Только по часам о нем узнаем. Удивительно, но часы ходили. Техника. Русская. Ну, как уазик. По муравейнику здесь та же история, что с мхами и лишайниками. Только точнее и проще. Муравейника здесь нет. Муравьи здесь не живут, им тут страшно. Вий мою догадку подтвердил. По звездам? Да, звезды здесь были. Много. Только не наши. Они висели почти над деревьями, но не это нас напрягало. Они были размером с большое яблоко и тускло-серого цвета. Плюс они были какие-то мокрые. С них что-то капало. И они не мигали. Зато внимательно смотрели, что в этом лесу происходит. Один раз взглянул вверх и больше глаза на небо не поднимал. Жутковато. Так и лезет в голову мысль, что они нас засасывают нас к себе. Б-р-р-р. Но нет, мы остались. Но идти-то надо, не век же здесь стоять.
В школе, в учебниках советовали обращать внимание на кроны деревьев. Обратили. Считается, что с южной стороны они более густые и с крупными ветвями, да и кора там светлее. Только мы не увидели ни одного дерева, похожее на это описание. Смотреть на здешние деревья смотреть было – трудно. Перекореженные, непонятно какого цвета, почти без листьев, зато с веток свисают что-то похожее на лианы, но какие-то грязные, рваные и вонючие... Ближе к вечеру (это по часам, а не по солнцу или хотя бы Луне), мы сошли с тропы, как велел Вий. И ровно через три моего шага впереди увидели избушку. Не то чтобы на курьих ножках, но довольно кривую и скособоченную. В общем, ждали что оттуда выйдет Баба-яга, никто другой в этой развалюхе жить не должен.
Жилец.
Но ошиблись. Скрипнула дверь, и на удивление вышел пожилой мужчина. Но что-то в его облике было ... звериное. Как только это у меня возникло в мозгах, мужик тотчас остановился.
— Вот как, угадал, даже конь твой не подсказывал. Молодец. Правда вся то. Но другим это знать не надо. Пусть твои друзья отдохнут, обед сготовят, всё равно вам сегодня идти никуда нельзя. Мы с тобой вон под той березой посидим, она нас и укроет, и защитит от этого леса.
Мы с ребятами перемигнулись, а Вий с гордо поднятой головой отправился за нами. И что интересно, место выбрал соответственно моменту. Так что дал приказ развернуть бивак, ну а за фортификационные сооружения сойдут наш минивэн и избушка дедушки. Думаю, у него там есть открытые, полузак-рытые и закрытые сооружения, и даже заглубленные, так и подземные. Добра он за свою жизнь много накопил. Но нам этого не надо. Снова хмыкает. Кажется он каждую мою мыслю читает. Но, впрочем, я против него ничего не замышляю, если сам на рожон не полезет. Дошли до березы. Старик предложил присесть на два толстых бревна, лежащие друг против друга. Он и начал:
— Я, парень, волколак, только превращаюсь в медведя. И сделано это со мной против моей воли. Знаешь, наверное, что колдуны часто превращают себя в волколака, чтобы обрести силу зверя. А я был знаменитый колдун. Вот люди и подумали, что я это сам захотел. Но нет. Это сделал мой Враг.
Интересно старик рассказывает, только зачем? Вот, замолчал и начал ладить костер. Когда всё было готово, я протянул к веткам зажигалку. Тот хмыкнул, и сунул в ветки палец с огоньком в ногте, костер заполыхал быстро и как-то весело.
— Я, парень, смог себя сделать сильным. Превращаюсь в медведя и обратно, именно по собственной воле.
— Как это?
— Достаточно перекувыркнуться через пень, ну или 12 ножей, воткнуть в землю острием. Только это может к беде привести.
— К какой беде?
— Если в то время, пока я буду в обличии зверя, а кто-то вынет хотя бы один нож из земли, то я уже не смогу вернуться обратно в свое, человеческое.
— Значит, тебе такая беда не беда.
— Было.
— Не понял.
— Тот же мой враг нашел колдуна почище меня. И он наслал на меня проклятье, что когда я всё же обращусь в медведя, то не смогу сам вернуть себе человеческий облик.
— Ну и не воплощайся в медведя, и в человеческой шкуре не плохо находиться.
— М-да, сразу видно, что далеко вы от нас и нашей природе отошли. Нельзя из своей шкуры выпрыгнуть, нельзя только в одной ходить, вторая-то сгниет, не работая. Ну а потом и ты за ней. Ясно?
— Вполне.
— Однако мне можно помочь. Чтоб снять с меня проклятие, надо накинуть на меня одеяние, сотканное из крапивы. Я его уже связал, знал, что придете. Потом накормить освященной едой и ...
— Извини, что перебиваю, но где ж я тебе священной еды найду? У нас такой нет и не было.
— Ничего, она у вас такая ... колдовская, я бы даже сказал, чародейственная, точно всю гадость из меня выблюет.
М-да, что тут скажешь.
— Кстати, имей ввиду, при этом я буду всячески сопротивляться этому обряду.
— Хорошо.
— Да, чуть не забыл сказать, что волколаки не обладают большой живучестью, нас можно убить обычным оружием, и тогда после смерти, мы превращаемся в упырей, не приведи Боги. И восстают, чтоб, значит отомстить своему убийце. Чтоб это не произошло, мне в пасть обязательно надо запихать в пасть три серебряных монеты в тот момент, когда я буду умирать.
— Что?!!!
— По-другому никак. Сделаешь всё как надо?
— Сделаю. Даю слово.
Всё прошло как по нотам. Дед несколько раз перекинулся нам на радость, но на следующий день мы уже отправились. Дед шел Сусаниным. М-да, без него мы отсюда не вышли бы, к гадалке не ходить. Более того, каждый вечер он рассказывал нам о своем враге. Страшном и непримиримым. Каждый день мы проходили по 5-6 километров, а уставали и двигались, как будто сотни две прошагали. Вечером чуть ли не падали, и если бы не дед, не знаю дошли бы. Дед говорил, что эта чужая земля, из другого мира. Мы верили. Тут только глянешь на небо и всё становится ясно. Как этот кусок другой вселенной прорвался на нашу Землю, никто не знает и не помнит.
— Я из-за проклятья не мог в лесу находится, только вокруг избушки и ходил. Теперь по другому будет. Я со своими умениями здесь уже разберусь. И в награду расскажу вам, кто мой враг.
— А зачем нам ваш враг?
— А он и ваш враг тоже, так что сиди и слушай.
— Я из древлян, там самый главный был жрец и колдун. Мы не ходили в поход на греков, вот Игорь к нам и прицепился. Кстати, не участвовал в нем и этот Свенельд. Он остался в Киеве в роли правителя, на время отсутствия князя Игоря. Игорю вообще не полагалось собирать дань с нас, всё время это делал Свенельд. Но его, князя значит, дружина зароптала. Да и если посмотреть, что у князя люди беднее, чем у правителя. Вот и пошел Игорь на нарушение договоров, ну и поплатился жизнью.
— А что ваш князь Мал, совсем не мог договорится?
— А он и не хотел. Воинов было много, никого в Византии-то не потеряли. Чего ж перед русским князем-то пластаться. Я его предупреждал, что плохие знаки, не надо кровь лить. Но он со Свенельдом хорошо дружил, вот и послушал не меня, а его. Да и княгиня перед его носом подолом крутила.
— Даже так?!
— Так ведь Игорь довольно стар, почти 70 лет уже, а Мал – в самом соку.
— Стоп. Как это 70 лет?!
— Ну, может 68-69, какая же разница-то?
— И то верно. Что дальше было?
— Мал тоже со Свенельдом всё обговаривал, и наконец, решился. Разгромил отряд Игоря, а потом в Киев направился, он думал, что Ольге он по сердцу. А она не только убила его страшно, так ещё и обсмеяла перед своими людьми.
— А ты как там замешан был?
— Так как я в племени был самым сильным жрецом, волхвом и колдуном, даже немного предсказателем.
— Так вот почему ты так рьяно спорил с Малом?
— Ну да. Только видел я немного и то в тумане. Вот четко и не смог своему старейшину рассказать, вот и не убедил.
Вот волколак и замолчал. Такие воспоминания радостью никак не дышат. Так что мы быстро закончили ужин, и я расставил посты. В виде собаки и коней, других витязей у меня не было. Нет, двое уже спали, но ведь нельзя же всем трем каждую ночь почти не спать. Будем сменяться по очереди. Утром продрали глаза, всё та же хмарь, те же серые блюдца в виде звезд, только посветлее. Ночью они, кажется, светились ярче. Ладно, тут ничего не поделаешь. Быстро поели, благо было с собой всяких деликатесов от Макдональдса. Быстро собрались, всем хотелось выйти из этой чащи как можно быстрее, никаких нервов не хватит. Вечером снова у костра продолжили разговор. Надо было разобраться в местной обстановке. И лучше этого колдуна у нас здесь нет.
— Скажи колдун, как там дальше пошло-то?
— Да хреново. Княгиня Ольга, опираясь на поддержку полян, не варягов, своих славян же, расправилась с древлянами, даже наш самый больший город сожгла. Вроде бы должен был взять власть в Киеве Святослав, но мать ему не дала. За ней все шли, и славяне, и Русь, и дружины. Нет, они Святослава любили, и часть большая в походы с ним ходили с радостью, потому как всегда побеждал. Но ещё молод был, в большие войны не встревал, большой хабар не получал. Но не бедствовала его дружина, не бедствовала.
— Так, причем-то тут Свенельд?
— Да просто. Он всю власть себе забрав, вместе с княгиней Ольгой. Кстати, ты ешь, ешь быстрее. Каша-то остывает. Так вот, Святослав ходил в добрые походы, а Ольга со Свенельдом этим пользовались. Вот так вот.
— Кстати, а когда родился Святослав? А то у нас все спорят, и никто не знает.
— По христианскому исчислению, родился в 920 году. Так что, когда умер его отец, он уже был молодой мужчина. Только вот, Ольга перед приездом нашего князя Мала, отправила сына на север, брать под свою руку пустые племена.
— Понятно. Значит на момент гибели отца он являлся человеком взрослым, и мог претендовать на киевский престол. Но вместо этого он оказался в Новгороде.
— Именно. Там он продолжал гонять всяких хунхузов, укреплять границы Руси и что интересно, постоянно к нему приезжал на дружеские посиделки наш добрый Свенельд. Не знаю как, но этот змей смог влезть в его душу. Да, я слышал, что многие говорили, что Свенельд был сыном Вещего Олега, и он этого не отрицал. И если это так, то отец ему много чего показал. Наверное, он занял при князе Игоре серьезное место. И всегда его поддерживали варяги-русь.
— А Святослав?
— Что Святослав?
— Он в какой группе состоял?
— Конечно он ориентировался на местную знать. Мог бы и по имени догадаться.
— А причем здесь его имя? – вклинился обычно не вмешивавшийся в наши разговоры Серега.
Волколак ощерился, да так, что Сергей аж отшатнулся. Но остался на месте, видимо, хотел узнать про эту коллизию.
— Так, паря, какое имя у вашего князя?
— Святослав.
— Умница ты моя. Славянское у него имя, паря, славянское. А в дружине Свенельда были только варяги.
Серега набычился:
— Так и у Святослава в дружине были варяги.
— И это правда. Только варягов у него было меньше чем славян. Так что всем было понятно, что он опирался на местную, славянскую знать, да только не очень она помогла ему в трудный час. Всё за свои земли и привилегии ратовали.
— А что Святослав?
— Он выбрал. Имя – это и выбор союзников, и готовность стать для местного населения своим. Таким и стал. И вон какую страну под себя собрал. И мог ещё больше сделать, если бы не предательство Свенельда.
— А что, разве Святослава уже убили?!
Не только Серега, но и мы тоже удивились, ведь все летописи писали, что он погиб весной 972 года.
— Дед, а какой сейчас год?
— Последний месяц зимы 971 года.
— А у нас писали в летописях писали... – начал Пашка, но дед его перебил.
