Кот шмыгнул под елку, забрался в угол и завозился там, устраивая гнездо из мягкой белой ткани, которой Катя вчера для красоты обернула подставку. Подстилка была явно маловата, кот возмущенно-жалобно мявкнул, поскреб лапой и устроился на скомканной тряпке. Подскочил, снова поскреб, выбрался из-под елки и запрыгнул на диван, где спала Юля. Требовательно мяукнул.
- Без кота жизнь не та, - проворчала Юля, нащупывая очки на тумбочке. – Чего тебе надо, чудовище?
- Он, похоже, вьет гнездо, - ответила за кота Марина. – И ему надо еще тряпок.
Кот снова мявкнул и залез под елку.
- Может, ему старое детское одеяло отдать? Где-то вроде валялось…
Юля накинула халат и начала рыться в шкафу, ворча: «Ты встаешь не потому, что выспался, а потому, что так захотел кот…»
Кот выбежал из-под елки и пристально за ней наблюдал.
Марина достала тряпку, на которой кот пытался гнездиться, развернула …
- О как. Тут кровь. Как мы вчера не заметили? Неужели его укусили? Котик, иди сюда, дай посмотрю. - Марина попыталась поймать кота, но тот ловко увернулся и отбежал в сторону, тяжело дыша.
Катя вошла в комнату, пристально посмотрела на кота и на тряпку в руках Марины.
- Это не котик, – медленно и отчетливо сказала она.
- А кто? – проворчала Юля, не переставая рыться в шкафу. - Енотик? Кротик?
- Это кошка, - тоном знатока в телешоу ответила Катя. - А мы с вами, дорогие мои, кошковеды уровня «Бог». Жаль, табличку «сарказм» я не захватила. Перепутать толстого мохнатого кота и беременную кошку – это мы молодцы… Ну ладно, я вчера от рыданий ничего не видела и не соображала. Но вы-то?
- Я всю жизнь ничего не вижу, - буркнула Юля.
Марина только хмыкнула и пожала плечами.
Катя погладила кошку. Она мяукнула, легла на пол и подставила круглое пузо.
- Кто-нибудь из нас роды принимать умеет? – ласково спросила Катя, легонько массируя кошачий живот. – Бабушкина кошка точно так же вила гнездо, беспокоилась и мявкала. Раз кровь пошла – значит, скоро у нас будут котята.
- Мат-терь Божья, - выдохнула Марина. – Ветеринара надо бы. Хотя кошки вроде сами рожают… Но мало ли? Сейчас, поищу в сети.
- Ага. Ветеринара. Тридцать первого декабря. То-то они все на работе сидят, нашего звонка ждут. - Юля на несколько секунд замолчала, потом вздохнула, села на пол, зачем-то сняла и протерла очки. – Маринка, звони Дмитрию.
- С хрена ли? – вскинулась Марина. – Что я ему скажу? У него «Ирония судьбы» под оливье с какой-нибудь красоткой, а тут я: «Привет, ты меня, наверное, не помнишь, но…»
- Какое внезапное красноречие, - хмыкнула Юля.
Марина махнула рукой, упрямо дернула головой и раскрыла ноутбук.
- Помнит он тебя, - негромко и грустно сказала Катя, - Помнит и скучает. Я Димку пару дней назад в метро встретила. Пять станций выспрашивал, как у тебя дела.
- И молчала?!
Марина с грохотом развернулась вместе с табуреткой, на которой сидела. Кошка зашипела и кинулась под елку.
- Тихо, - оборвала Юля Маринин вопль, - не пугай роженицу.
- Ладно, - вполголоса сказала Марина. – Орать я не буду. Но и звонить не стану. Во-первых, он не ветеринар, а хирург-ординатор. А во-вторых…
- Димка медик. А мы с вами что про роды знаем? Восемь сезонов «Доктора Хауса» и три сезона «Вызовите акушерку», - перебила ее Катя. – В «Акушерке» все время воду кипятили, так что могу поставить чайник.
- И главное – на свете нет ни одного ветеринара, по которому бы так страдала моя лучшая подруга, - кивнула Юля. - Звони. В худшем случае он просто не приедет. Вы расстались три года назад, а ты все еще по нему вздыхаешь. Пора попробовать помириться. Звони уже!
- Дос-та-ли.
Марина взяла телефон и вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.
Юля покачала головой:
- Ну что, Катерина, теперь у нас по квартире будут метаться двое. Рожающая кошка и Маринка в поисках идеального наряда для встречи со звездой.
- Я все слышу! – крикнула Марина из кухни.
Кошка одобрительно мяукнула из-под елки.
Звонок домофона раздался минут через сорок. Марина тихонько прошипела что-то про «баранку пылесоса» и быстро натянула водолазку, которую крутила в руках.
-Ты прекрасно выглядишь, - подбодрила ее Катя.
- С ума б от счастья не сойти, - пробурчала Марина. Взлохматила волосы, тут же снова причесалась, переложила несколько прядей, опять схватила расческу… Бросила ее на столик у зеркала и уселась рядом с елкой – гладить кошку.
- Хоть ты надо мной не смейся, - прошептала она, наклонившись к мохнатым ушкам.
Кошка мотнула головой. То ли согласилась не смеяться, то ли ей не понравилась, что прядь Марининых волос задела усы.
В прихожей Юля щелкнула замком.
- Всем привет! – раздался чуть хриплый голос Дмитрия. - Доктор сквозь снежную равнину еле добрался. Ну и метет там!
Он отряхнулся от снега в подъезде и зашел в квартиру, с грохотом споткнувшись о подставку для обуви.
- Привет, эскулап, - улыбнулась Юля, поправляя подставку, - вот поражаюсь я тебе! Умудряешься оперировать, а в обычной жизни похож на косолапого медведя. Как так?
- Одно другим компенсирую, - нимало не смутившись, фыркнул Дима. – Вот, держите медвежий новогодний подарочек, - он протянул Юле пакет, - тут медовый торт и мандаринки. Где ваша роженица?
- Здесь! – крикнула Марина. Смущенно кашлянула и добавила чуть тише: - Привет. Спасибо, что приехал.
- Ну вы даёте, мамочки, - хохотнул Димка, увидев царское ложе, устроенное для кошки под елкой. Помимо многострадальной белой тряпки, там было детское одеяло и два свернутых пледа, служивших бортиками.
Кошка лежала на этом сооружении, тяжело дыша.
- В интернете пишут – кошке нужна укромная коробка. Коробки не нашлось… - сказала Марина, не глядя на него. Она все еще сидела на полу рядом с кошкой и чесала ее за ухом. – Ты извини, что вот так, да в Новый год…
- Ничего, - улыбнулся он, - клятва Гиппократа – великая сила. Где у вас тут можно руки помыть?
Пока Дмитрий плескался в ванной, немелодично напевая «Человек и кошка», Марина шепотом прошипела Юле и Кате:
- Прекратите! Хватит понимающе кивать! Уймитесь уже, сводни!
- Ладно-ладно, - фыркнула Юля, - мы все поняли и притихли.
- А я все равно за тебя буду кулачки держать, - тихонько добавила Катя.
Марина скорчила жуткую рожу, но услышала, как открывается дверь ванной, и сделала вид, что очень увлечена кошкой.
- Ну-с, осмотрим пациента, - сказал Дмитрий, входя в комнату. - Я, конечно, не ветеринар, но кошачьи роды разок принимал. Матушка британскую кошку завела, чтобы скучно не было, когда мы с братцем уехали.
Он быстро надел перчатки и вытянул подстилку с кошкой из-под елки.
- Так, пациент, спокойно, не кусаться. На первый взгляд у тебя все в порядке, даже блох не видать, только голодала ты, видимо, долго. Тихо, котейка, тихо, все будет хорошо. Выделения нормальные, крови немного… Откуда у вас это мохнатое счастье?
- Юлька вчера у собаки отбила. Тарелкой. – Катя судорожно вздохнула, - с ней точно все хорошо? Она так мяучит…
- Пока – все нормально, мамочки, не волнуйтесь. Скоро станете бабушками. Хотя, конечно, за пациенткой надо наблюдать, - Дима задвинул подстилку обратно и повернулся к Юле. - А ты великий бесстрашный воин! Била собаку тарелкой?
- Это у страха глаза велики, - хмыкнула Юля, поправляя очки, - а слепота ведет к безудержной храбрости. Ничего не видишь - и бояться нечего.
Кошка протяжно мяукнула, подскочила с подстилки и забралась к Марине на колени.
Катя ойкнула, Юля вздохнула и крепко сжала пальцы в замок.
Марина зашипела сквозь зубы – кошка впилась когтями ей в ногу. Дима сел рядом и осторожно отцепил когти от плотной ткани ее джинсов.
- Спасибо, - тихонько сказала Марина.
- Как пишут в этих ваших интернетах, - делано-спокойным голосом сообщила Юля, - кошачьи роды – процесс не быстрый, про «скоро только кошки родятся», люди безбожно врут. Так что вечеринка у нас накрылась медным тазиком, никуда мы не едем. Пойдем, Катерина, купим какой-нибудь еды и выпивки, надо же под бой курантов шампанского глотнуть. Тут от нас все равно никакого толку, только охать и можем.
- Прекрасная идея, - поддержал Димка, - как говорил незабвенный Броневой: «коли доктор сыт – так и больному легче». А я со смены и ужасно голодный. - Он протянул Юле несколько купюр. – Если ветеринарный отдел работает, купите корма для кормящих кошек. И банку искусственного молока для котят – мамаша тощая, мало ли что. Если там закрыто, то детскую молочную смесь. Только не пробуйте новорожденных котят коровьим молоком поить, желудок не примет.
Супермаркет встретил Юлю и Катю жизнерадостным пением: «Расскажи, Снегурочка, где была?» из динамиков в торговом зале. С высокого потолка свисали длинные гирлянды из искусственных еловых веток со сверкающими фонариками. Блестели елочные шарики, все, что только можно, было украшено мишурой.
Между полок и стеллажей бродила, металась и хватала новогодние припасы огромная толпа покупателей. Кто-то нагребал в корзину гору апельсинов, кто-то жалобно орал в телефон: «да не знаю я, где тут свечки искать!». Вспотевший мужик в расстегнутом пуховике выяснял у усталой продавщицы, где найти коньячные рюмки. Элегантная пожилая дама пристально разглядывала каждую картофелину, прежде чем опустить в мешочек. Компания подростков шумно выясняла, на какой фейерверк у них хватит денег и куда подевался Витька, которому уже исполнилось восемнадцать.
- Да что ж все под Новый год закупаться подорвались? – проворчала Юля, объезжая тележкой влюбленную парочку, не замечавшую ничего вокруг.
- Мы тут часа на два застряли, - сказала Катя, выбирая зелень для салата. Она шустро увернулась от несущегося на нее мальчишки лет пяти, за которым еле поспевала растрепанная молодая мама. Кинула в корзинку пакет рукколы и добавила: - Но это даже хорошо. Маринка с Димой хоть вдвоем побудут.
- Как романтично, - фыркнула Юля. – Ты готова ради счастья подруги торчать в этом магазинном столпотворении до посинения?
- А ты – нет?
- Я - да, - вздохнула Юля в ответ. – И даже готова, если все будет хорошо, занести им еды и уехать на вечеринку. Но понудеть-то можно?
- Можно, - усмехнулась Катя. – У нас с Сашкой все тоже под Новый год началось… Надеюсь, у Маринки будет иначе.
- Пойдем ныть о превратностях судьбы в отдел готовых салатов. Строгать оливье сегодня точно не вариант… Кстати, о Сашке. Что-то он тебе телефон не обрывает. Раньше раз двадцать уже позвонил бы.
- Я все его контакты заблокировала, - Катя тряхнула головой, как будто отгоняя назойливую муху, - и друзей его тоже. Ничего не хочу больше про него знать.
Юля одобрительно хмыкнула.
Очередь к кассе двигалась очень медленно.
- Говоришь, на пару часов? – проворчала Юля, устало облокотившись на загруженную тележку. Кажется, мы уже вечность торчим в этом царстве елок и мандаринов. Есть хочется.
Катя пожала плечами. В ее сумочке пиликнул телефон.
«Вы все пропустили, кошки родятся быстро. У нас тройня» - Катя прочитала сообщение вслух и показала Юле приложенное видео. На нем кошка упоенно вылизывала три небольших попискивающих комка. Даже на небольшом экранчике телефона было видно, что кошка устала, но абсолютно счастлива.
- Здоровья новорожденным, - сказала Юля, отдавая Кате телефон. – Извини, я что-то злая с голодухи. Интересно, как там наши доктор с акушеркой?
Катя не ответила и снова запустила короткое видео. И еще раз. И еще…
- Катерина? Ты чего опять плачешь? – взволнованно спросила Юля.
- Кошка. Она… Она счастлива. И любит их. Они пока махонькие, бессмысленные, а любовь… Она мама…
- Все правильно, инстинкт и гормоны. У людей все так же. А ты бормочешь что-то невнятное. В чем дело?
- Извини, - Катя вытерла слезы, - подожди, я сейчас. Мне нужно позвонить.
Катя бегом кинулась из супермаркета на улицу. Под снегопад, от порывов сильного ветра завивающийся в причудливые переплетения метели. Она не надела шапку, и распущенные пряди волос тут же кинуло ей в лицо вместе с острыми колкими снежинками. Катя спряталась за угол здания, где ветер был хоть чуточку потише, и дрожащими пальцами нашла нужный номер в памяти телефона.
- Мама? Привет. С наступающим! Прости меня! Как там вы с папой?
Юля, оставшаяся с тележкой, смотрела на нее через стеклянную стену магазина. Вздохнула и начала набирать поздравительные смски родне.
К встрече православного Рождества Юля подготовилась очень тщательно. После суматошного Нового года, который они с Катей встречали в большой компании катиных родителей, их друзей, приятелей и родственников, оставив Марину налаживать отношения с Димкой, хотелось тишины и покоя.
Юлю ждали два сезона сериала, мешок мандаринов, половина запеченной утки, которую вчера приготовила совершенно ошалевшая от свалившегося личного счастья Маринка и еще вкусности – по мелочи. Для кошки был припасен деликатесный влажный корм.
- Ну что, котейка, - приговаривала Юля, накладывая кошачье угощение в мисочку, - говорят, замуж выходят только злюки, которые не любят котиков. А нам и впятером с твоими котятами хорошо, да? Рождество – семейный праздник, и вот такое у нас с вами семейство. Катерина у родителей, Маринка с Димкой у его родни, а мы – с вами. Красота!
Кошка муркнула и потерлась об ее ногу.
- Конечно, - продолжила Юля, - как пост соблюдать – так я атеист. Но как печеной утки навернуть – так «с Рождеством»! Хочешь утки? Вот, возьми кусочек.
Кошка мявкнула, быстро прожевала мясо, вылизала мисочку и убежала к котятам.
- Как бы тебя назвать-то, а? – Юля высыпала мандарины в раковину и начала их мыть, - не звать же тебя просто Кошка? Интересно, как у греков звали богиню мира? Ты же всех помирила, Маринку с Димкой, Катерину – с родителями… А я ни с кем и не ссорилась. Вот ведь засада – всяких злюк греческих помню, а добрых – нет. Они там вообще были, а, кошка? Не знаешь? Ладно, сейчас в интернете глянем.
Юля сложила мытые мандарины в пластиковую миску и пошла в комнату. Почувствовала ногой мягкий бок и отступила, чтобы не пнуть кошку. Верхний мандарин начал падать из миски, Юля покачнулась, пытаясь сохранить равновесие. Мандарины посыпались на пол, под ногу что-то подвернулось, и Юля с воплем рухнула спиной вперед.
В висках переливалась тугая, мутная боль. Шевелиться было почти невыносимо. Юлю подташнивало, она с трудом сдержала позыв рвоты и кое-как села, привалившись спиной к стене.
Встать она даже не пыталась.
Юля ощупала голову и зашипела сквозь зубы от острой боли в громадной шишке на затылке. Крови вроде не было, но прикасаться к голове она больше не рискнула. Из глаз текли слезы. Юля всхлипнула, вытерла лицо ладонями и снова покачнулась, прижав руки к груди. Ее тошнило.
Юля не знала, сколько прошло времени. В голове как будто звенел колокол, перед глазами плавали мушки, но она смогла сообразить, что надо бы позвать на помощь.
Юля еще раз протерла глаза и попыталась прикинуть, куда могли улететь очки. И не проще ли вспомнить, где лежит телефон и наощупь его найти.
«Позвони мне, позвони… Позвони мне ради бога…» - пробормотала Юля строчки песни из старого фильма и попыталась встать, опираясь на злополучную тумбочку. Снова нахлынула тошнота, но Юля упрямо поднялась.
- Без кота жизнь не та, - проворчала Юля, нащупывая очки на тумбочке. – Чего тебе надо, чудовище?
- Он, похоже, вьет гнездо, - ответила за кота Марина. – И ему надо еще тряпок.
Кот снова мявкнул и залез под елку.
- Может, ему старое детское одеяло отдать? Где-то вроде валялось…
Юля накинула халат и начала рыться в шкафу, ворча: «Ты встаешь не потому, что выспался, а потому, что так захотел кот…»
Кот выбежал из-под елки и пристально за ней наблюдал.
Марина достала тряпку, на которой кот пытался гнездиться, развернула …
- О как. Тут кровь. Как мы вчера не заметили? Неужели его укусили? Котик, иди сюда, дай посмотрю. - Марина попыталась поймать кота, но тот ловко увернулся и отбежал в сторону, тяжело дыша.
Катя вошла в комнату, пристально посмотрела на кота и на тряпку в руках Марины.
- Это не котик, – медленно и отчетливо сказала она.
- А кто? – проворчала Юля, не переставая рыться в шкафу. - Енотик? Кротик?
- Это кошка, - тоном знатока в телешоу ответила Катя. - А мы с вами, дорогие мои, кошковеды уровня «Бог». Жаль, табличку «сарказм» я не захватила. Перепутать толстого мохнатого кота и беременную кошку – это мы молодцы… Ну ладно, я вчера от рыданий ничего не видела и не соображала. Но вы-то?
- Я всю жизнь ничего не вижу, - буркнула Юля.
Марина только хмыкнула и пожала плечами.
Катя погладила кошку. Она мяукнула, легла на пол и подставила круглое пузо.
- Кто-нибудь из нас роды принимать умеет? – ласково спросила Катя, легонько массируя кошачий живот. – Бабушкина кошка точно так же вила гнездо, беспокоилась и мявкала. Раз кровь пошла – значит, скоро у нас будут котята.
- Мат-терь Божья, - выдохнула Марина. – Ветеринара надо бы. Хотя кошки вроде сами рожают… Но мало ли? Сейчас, поищу в сети.
- Ага. Ветеринара. Тридцать первого декабря. То-то они все на работе сидят, нашего звонка ждут. - Юля на несколько секунд замолчала, потом вздохнула, села на пол, зачем-то сняла и протерла очки. – Маринка, звони Дмитрию.
- С хрена ли? – вскинулась Марина. – Что я ему скажу? У него «Ирония судьбы» под оливье с какой-нибудь красоткой, а тут я: «Привет, ты меня, наверное, не помнишь, но…»
- Какое внезапное красноречие, - хмыкнула Юля.
Марина махнула рукой, упрямо дернула головой и раскрыла ноутбук.
- Помнит он тебя, - негромко и грустно сказала Катя, - Помнит и скучает. Я Димку пару дней назад в метро встретила. Пять станций выспрашивал, как у тебя дела.
- И молчала?!
Марина с грохотом развернулась вместе с табуреткой, на которой сидела. Кошка зашипела и кинулась под елку.
- Тихо, - оборвала Юля Маринин вопль, - не пугай роженицу.
- Ладно, - вполголоса сказала Марина. – Орать я не буду. Но и звонить не стану. Во-первых, он не ветеринар, а хирург-ординатор. А во-вторых…
- Димка медик. А мы с вами что про роды знаем? Восемь сезонов «Доктора Хауса» и три сезона «Вызовите акушерку», - перебила ее Катя. – В «Акушерке» все время воду кипятили, так что могу поставить чайник.
- И главное – на свете нет ни одного ветеринара, по которому бы так страдала моя лучшая подруга, - кивнула Юля. - Звони. В худшем случае он просто не приедет. Вы расстались три года назад, а ты все еще по нему вздыхаешь. Пора попробовать помириться. Звони уже!
- Дос-та-ли.
Марина взяла телефон и вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.
Юля покачала головой:
- Ну что, Катерина, теперь у нас по квартире будут метаться двое. Рожающая кошка и Маринка в поисках идеального наряда для встречи со звездой.
- Я все слышу! – крикнула Марина из кухни.
Кошка одобрительно мяукнула из-под елки.
Звонок домофона раздался минут через сорок. Марина тихонько прошипела что-то про «баранку пылесоса» и быстро натянула водолазку, которую крутила в руках.
-Ты прекрасно выглядишь, - подбодрила ее Катя.
- С ума б от счастья не сойти, - пробурчала Марина. Взлохматила волосы, тут же снова причесалась, переложила несколько прядей, опять схватила расческу… Бросила ее на столик у зеркала и уселась рядом с елкой – гладить кошку.
- Хоть ты надо мной не смейся, - прошептала она, наклонившись к мохнатым ушкам.
Кошка мотнула головой. То ли согласилась не смеяться, то ли ей не понравилась, что прядь Марининых волос задела усы.
В прихожей Юля щелкнула замком.
- Всем привет! – раздался чуть хриплый голос Дмитрия. - Доктор сквозь снежную равнину еле добрался. Ну и метет там!
Он отряхнулся от снега в подъезде и зашел в квартиру, с грохотом споткнувшись о подставку для обуви.
- Привет, эскулап, - улыбнулась Юля, поправляя подставку, - вот поражаюсь я тебе! Умудряешься оперировать, а в обычной жизни похож на косолапого медведя. Как так?
- Одно другим компенсирую, - нимало не смутившись, фыркнул Дима. – Вот, держите медвежий новогодний подарочек, - он протянул Юле пакет, - тут медовый торт и мандаринки. Где ваша роженица?
- Здесь! – крикнула Марина. Смущенно кашлянула и добавила чуть тише: - Привет. Спасибо, что приехал.
- Ну вы даёте, мамочки, - хохотнул Димка, увидев царское ложе, устроенное для кошки под елкой. Помимо многострадальной белой тряпки, там было детское одеяло и два свернутых пледа, служивших бортиками.
Кошка лежала на этом сооружении, тяжело дыша.
- В интернете пишут – кошке нужна укромная коробка. Коробки не нашлось… - сказала Марина, не глядя на него. Она все еще сидела на полу рядом с кошкой и чесала ее за ухом. – Ты извини, что вот так, да в Новый год…
- Ничего, - улыбнулся он, - клятва Гиппократа – великая сила. Где у вас тут можно руки помыть?
Пока Дмитрий плескался в ванной, немелодично напевая «Человек и кошка», Марина шепотом прошипела Юле и Кате:
- Прекратите! Хватит понимающе кивать! Уймитесь уже, сводни!
- Ладно-ладно, - фыркнула Юля, - мы все поняли и притихли.
- А я все равно за тебя буду кулачки держать, - тихонько добавила Катя.
Марина скорчила жуткую рожу, но услышала, как открывается дверь ванной, и сделала вид, что очень увлечена кошкой.
- Ну-с, осмотрим пациента, - сказал Дмитрий, входя в комнату. - Я, конечно, не ветеринар, но кошачьи роды разок принимал. Матушка британскую кошку завела, чтобы скучно не было, когда мы с братцем уехали.
Он быстро надел перчатки и вытянул подстилку с кошкой из-под елки.
- Так, пациент, спокойно, не кусаться. На первый взгляд у тебя все в порядке, даже блох не видать, только голодала ты, видимо, долго. Тихо, котейка, тихо, все будет хорошо. Выделения нормальные, крови немного… Откуда у вас это мохнатое счастье?
- Юлька вчера у собаки отбила. Тарелкой. – Катя судорожно вздохнула, - с ней точно все хорошо? Она так мяучит…
- Пока – все нормально, мамочки, не волнуйтесь. Скоро станете бабушками. Хотя, конечно, за пациенткой надо наблюдать, - Дима задвинул подстилку обратно и повернулся к Юле. - А ты великий бесстрашный воин! Била собаку тарелкой?
- Это у страха глаза велики, - хмыкнула Юля, поправляя очки, - а слепота ведет к безудержной храбрости. Ничего не видишь - и бояться нечего.
Кошка протяжно мяукнула, подскочила с подстилки и забралась к Марине на колени.
Катя ойкнула, Юля вздохнула и крепко сжала пальцы в замок.
Марина зашипела сквозь зубы – кошка впилась когтями ей в ногу. Дима сел рядом и осторожно отцепил когти от плотной ткани ее джинсов.
- Спасибо, - тихонько сказала Марина.
- Как пишут в этих ваших интернетах, - делано-спокойным голосом сообщила Юля, - кошачьи роды – процесс не быстрый, про «скоро только кошки родятся», люди безбожно врут. Так что вечеринка у нас накрылась медным тазиком, никуда мы не едем. Пойдем, Катерина, купим какой-нибудь еды и выпивки, надо же под бой курантов шампанского глотнуть. Тут от нас все равно никакого толку, только охать и можем.
- Прекрасная идея, - поддержал Димка, - как говорил незабвенный Броневой: «коли доктор сыт – так и больному легче». А я со смены и ужасно голодный. - Он протянул Юле несколько купюр. – Если ветеринарный отдел работает, купите корма для кормящих кошек. И банку искусственного молока для котят – мамаша тощая, мало ли что. Если там закрыто, то детскую молочную смесь. Только не пробуйте новорожденных котят коровьим молоком поить, желудок не примет.
Супермаркет встретил Юлю и Катю жизнерадостным пением: «Расскажи, Снегурочка, где была?» из динамиков в торговом зале. С высокого потолка свисали длинные гирлянды из искусственных еловых веток со сверкающими фонариками. Блестели елочные шарики, все, что только можно, было украшено мишурой.
Между полок и стеллажей бродила, металась и хватала новогодние припасы огромная толпа покупателей. Кто-то нагребал в корзину гору апельсинов, кто-то жалобно орал в телефон: «да не знаю я, где тут свечки искать!». Вспотевший мужик в расстегнутом пуховике выяснял у усталой продавщицы, где найти коньячные рюмки. Элегантная пожилая дама пристально разглядывала каждую картофелину, прежде чем опустить в мешочек. Компания подростков шумно выясняла, на какой фейерверк у них хватит денег и куда подевался Витька, которому уже исполнилось восемнадцать.
- Да что ж все под Новый год закупаться подорвались? – проворчала Юля, объезжая тележкой влюбленную парочку, не замечавшую ничего вокруг.
- Мы тут часа на два застряли, - сказала Катя, выбирая зелень для салата. Она шустро увернулась от несущегося на нее мальчишки лет пяти, за которым еле поспевала растрепанная молодая мама. Кинула в корзинку пакет рукколы и добавила: - Но это даже хорошо. Маринка с Димой хоть вдвоем побудут.
- Как романтично, - фыркнула Юля. – Ты готова ради счастья подруги торчать в этом магазинном столпотворении до посинения?
- А ты – нет?
- Я - да, - вздохнула Юля в ответ. – И даже готова, если все будет хорошо, занести им еды и уехать на вечеринку. Но понудеть-то можно?
- Можно, - усмехнулась Катя. – У нас с Сашкой все тоже под Новый год началось… Надеюсь, у Маринки будет иначе.
- Пойдем ныть о превратностях судьбы в отдел готовых салатов. Строгать оливье сегодня точно не вариант… Кстати, о Сашке. Что-то он тебе телефон не обрывает. Раньше раз двадцать уже позвонил бы.
- Я все его контакты заблокировала, - Катя тряхнула головой, как будто отгоняя назойливую муху, - и друзей его тоже. Ничего не хочу больше про него знать.
Юля одобрительно хмыкнула.
Очередь к кассе двигалась очень медленно.
- Говоришь, на пару часов? – проворчала Юля, устало облокотившись на загруженную тележку. Кажется, мы уже вечность торчим в этом царстве елок и мандаринов. Есть хочется.
Катя пожала плечами. В ее сумочке пиликнул телефон.
«Вы все пропустили, кошки родятся быстро. У нас тройня» - Катя прочитала сообщение вслух и показала Юле приложенное видео. На нем кошка упоенно вылизывала три небольших попискивающих комка. Даже на небольшом экранчике телефона было видно, что кошка устала, но абсолютно счастлива.
- Здоровья новорожденным, - сказала Юля, отдавая Кате телефон. – Извини, я что-то злая с голодухи. Интересно, как там наши доктор с акушеркой?
Катя не ответила и снова запустила короткое видео. И еще раз. И еще…
- Катерина? Ты чего опять плачешь? – взволнованно спросила Юля.
- Кошка. Она… Она счастлива. И любит их. Они пока махонькие, бессмысленные, а любовь… Она мама…
- Все правильно, инстинкт и гормоны. У людей все так же. А ты бормочешь что-то невнятное. В чем дело?
- Извини, - Катя вытерла слезы, - подожди, я сейчас. Мне нужно позвонить.
Катя бегом кинулась из супермаркета на улицу. Под снегопад, от порывов сильного ветра завивающийся в причудливые переплетения метели. Она не надела шапку, и распущенные пряди волос тут же кинуло ей в лицо вместе с острыми колкими снежинками. Катя спряталась за угол здания, где ветер был хоть чуточку потише, и дрожащими пальцами нашла нужный номер в памяти телефона.
- Мама? Привет. С наступающим! Прости меня! Как там вы с папой?
Юля, оставшаяся с тележкой, смотрела на нее через стеклянную стену магазина. Вздохнула и начала набирать поздравительные смски родне.
***
К встрече православного Рождества Юля подготовилась очень тщательно. После суматошного Нового года, который они с Катей встречали в большой компании катиных родителей, их друзей, приятелей и родственников, оставив Марину налаживать отношения с Димкой, хотелось тишины и покоя.
Юлю ждали два сезона сериала, мешок мандаринов, половина запеченной утки, которую вчера приготовила совершенно ошалевшая от свалившегося личного счастья Маринка и еще вкусности – по мелочи. Для кошки был припасен деликатесный влажный корм.
- Ну что, котейка, - приговаривала Юля, накладывая кошачье угощение в мисочку, - говорят, замуж выходят только злюки, которые не любят котиков. А нам и впятером с твоими котятами хорошо, да? Рождество – семейный праздник, и вот такое у нас с вами семейство. Катерина у родителей, Маринка с Димкой у его родни, а мы – с вами. Красота!
Кошка муркнула и потерлась об ее ногу.
- Конечно, - продолжила Юля, - как пост соблюдать – так я атеист. Но как печеной утки навернуть – так «с Рождеством»! Хочешь утки? Вот, возьми кусочек.
Кошка мявкнула, быстро прожевала мясо, вылизала мисочку и убежала к котятам.
- Как бы тебя назвать-то, а? – Юля высыпала мандарины в раковину и начала их мыть, - не звать же тебя просто Кошка? Интересно, как у греков звали богиню мира? Ты же всех помирила, Маринку с Димкой, Катерину – с родителями… А я ни с кем и не ссорилась. Вот ведь засада – всяких злюк греческих помню, а добрых – нет. Они там вообще были, а, кошка? Не знаешь? Ладно, сейчас в интернете глянем.
Юля сложила мытые мандарины в пластиковую миску и пошла в комнату. Почувствовала ногой мягкий бок и отступила, чтобы не пнуть кошку. Верхний мандарин начал падать из миски, Юля покачнулась, пытаясь сохранить равновесие. Мандарины посыпались на пол, под ногу что-то подвернулось, и Юля с воплем рухнула спиной вперед.
В висках переливалась тугая, мутная боль. Шевелиться было почти невыносимо. Юлю подташнивало, она с трудом сдержала позыв рвоты и кое-как села, привалившись спиной к стене.
Встать она даже не пыталась.
Юля ощупала голову и зашипела сквозь зубы от острой боли в громадной шишке на затылке. Крови вроде не было, но прикасаться к голове она больше не рискнула. Из глаз текли слезы. Юля всхлипнула, вытерла лицо ладонями и снова покачнулась, прижав руки к груди. Ее тошнило.
Юля не знала, сколько прошло времени. В голове как будто звенел колокол, перед глазами плавали мушки, но она смогла сообразить, что надо бы позвать на помощь.
Юля еще раз протерла глаза и попыталась прикинуть, куда могли улететь очки. И не проще ли вспомнить, где лежит телефон и наощупь его найти.
«Позвони мне, позвони… Позвони мне ради бога…» - пробормотала Юля строчки песни из старого фильма и попыталась встать, опираясь на злополучную тумбочку. Снова нахлынула тошнота, но Юля упрямо поднялась.
