Прошла веселая Ханукальная неделя, и за ней стремительно промчало на санях, запряжённых оленями, Рождество. Несмотря на зиму, в районе Хеврона было невыносимо душно. Нехарактерная для времени года жара захватила весь регион. Я грустила, дежуря на наблюдательном пункте «Брейшит». Стояла тоскливая тишина, казалось, всё вокруг ожидает появления первых звёзд, чтобы вновь начать глубоко дышать до наступления следующего пятничного вечера.
В очередной раз усмирив дремоту, и, подняв голову, чтобы бросить взгляд на блестящую слюдяную пустыню, я увидела со стороны палестинских территорий чёрную приближающуюся точку, которая достаточно быстро превратилась в идущего спортивным шагом человека.
Наконец, в объективе бинокля чётко обозначилось молодое европейское лицо, в обрамлении густых светло-русых волос. Парень был одет в рваные шорты и плотную льняную рубаху.
Несмотря на явно значимый вес у него за спиной и температуру выше тридцати, он не выглядел устало, а подмышки рубахи, цвета хаки, были совершенно сухими.
Я подняла рацию и нажала сигнал предупреждения. Получив подтверждение о выезде мобильной бригады, стала ждать.
Между тем, на горизонте показался армейский джип, а идущий, подняв руки вверх, стремительно ускорился и побежал в сторону вышки.
Мои визуальные наблюдения были прерваны голосами селекторной связи:
— Ирэн, наблюдательный пункт четырнадцать, привет! Это пятый... Приём! В чем проблема? — я отложила бинокль и, включив громкую связь, разорвав тишину субботы докладом.
— Европеец. Быстро перемещается в мою сторону с поднятыми вверх руками. Измождённым не выглядит. Его преследует джип. Два араба.
— На территорию не допускать. Ждать. К Вам выехали...
Я вновь взяла бинокль и в мерцающей драгоценными камнями дымке горячего песка рассмотрела шевелящийся клубок змей по ходу направляющегося ко мне беглеца. Столкновение с клубком старых палестинских гадюк было для него неизбежно и, поразмышляв с минуту, приручая оптику к глазам, я выстрелила в греющихся на песке гадов. Человек резко остановился и, упав на колени, остался с поднятыми руками.
Джип моментально развернулся, на приличной скорости исчезнув за горизонтом, а змеи остались лежать в месте прицельного огня.
Меня чуть не отдали под трибунал...
Зато я познакомилась с отцом своих детей и незаменимым спутником, авантюристом, занудой и сегодняшним Head of Department и Professor, а тогда Researcher — Хенриком Рихтенгденом.
В его рюкзаке, помимо грязного белья, матраса скрученного в трубочку, кошелька с мелочью и перочинного ножа, нашли только маленькую фигурку человечка в смешной круглой шляпе — штаймле, носимой галицийскими хасидами, но эта была ещё и с башенкой.
Только через полтора года, уже после свадьбы, я узнала интереснейшую историю крошечного раритета.
Стюардесса разносила напитки, а я, посмотрев на тихо сопящего и слегка похудевшего после расстройства желудка мужа, вспомнила его на свадебной церемонии.
Хенрик и сейчас невероятно красив. Не как звезда киноэкрана, а как типичный представитель арийской крови.
К такому мужчине не бросишься сразу на шею. В его присутствии даже я, гордая дочь еврейского народа, чувствую себя скованно и неуютно. Ему никогда не доставят удовольствие девичье кокетство, или наши маленькие женские хитрости. Но рядом с ним меня всегда охватывает ощущение стабильности, уверенности и исходящей от него нежности.
Даже в юности у него хватало ума не тащить сразу в постель, для этого он уже был достаточно опытен, а очаровав рассказами, подтолкнуть любую к себе.
Сказав мне много положенных в данном случае красивых фраз, Хенрик протянул маленькую фигурку из того рюкзака, фигурку, которая сегодня служит излишне неуклюжим брелоком на ключах, залогом нашей встречи и тайны.
Найденная на первом и, единственно разрешенном к посещению, подвально-цокольном уровне храма Зевса в Баальбеке долины Бекаа, на самой границе Сирии и Ливана, она стала предметом погони за любопытным студентом, пнувшим ногой кусок глины, который, расколовшись на две половинки, высвободил её из глубины веков и открыл свету.
После брачной церемонии муж повёз меня в Барселону, где в маленьком краеведческом музее под стеклом, датируемая пятым веком, лежала копия нашей фигурки и точная копия... гигантских каменных изваяний острова Пасхи.
«Между прочим, — занудным голосом лектора сообщил мне, Хенрик, — загадочный экспонат попал в музей из пещеры, находящейся в испанском местечке Сантестебан...
С тех пор мы и начали путешествовать.
Вначале вылазки носили оттенок детских выездов на природу, потом присоединились горные трассы и, наконец, младшая дочь отправилась в лагерь, а сын с приятелями — на старую дедову яхту.
Они выросли.
Мы приобрели возможность увидеть мечту.
Прочитав гору литературы, я узнала, что помимо всемирно-известных истуканов, заброшенный в океане остров полон и других тайн и загадок.
Осторожно сняв с носа благоверного падающие очки, я взяла его книгу. Текст не показался заумным, и я, с удовольствием, начала читать переводной труд русского путешественника Эрнеста Мулдашева: «…Дело в том, что весь остров Пасхи, имеющий размеры чуть больше двадцати километров в поперечнике, пронизан сетью подземных ходов искусственного происхождения, которые образуют лабиринт.
По существующим легендам, подземный лабиринт имеет несколько ответвлений, каждое из которых ведет… к центру Земли.
…На противоположной от острова Пасхи стороне земного шара находится священная гора Кайлас, вокруг которой расположен легендарный Город Богов…
Я не могу исключить того, что на противоположной стороне земного шара, то есть в районе острова Пасхи, был тоже Город Богов…».
В самолёте было прохладно.
Я, закутавшись в плед, и, поджав ноги, пила горячий, принесённый стюардессой чай и, в некотором замешательстве узнавала: оказывается, в лабиринтах растут банановые деревья. Целые плантации. На поверхности острова их нет.
Вход в эти катакомбы официально запрещён. Там регулярно пропадают люди.
Тур Хейердал спустился на сто метров. Ниже него не лазил по катакомбам никто. И он же, единственный, поднял оттуда множество маленьких базальтовых статуэток, которые уже пятьдесят лет являются объектами споров учёного мира на предмет принадлежности их к цивилизации инков, или же собственности этрусков, неведомо как забредших на пятый уровень Рото Руа, из благословенных итальянских миртовых рощ...
Некий Франсиск Мазьер нашёл в жерле потухшего вулкана фигурку изображавшую рожающую женщину. После её изучения, оказалось, что дама была создана из редчайшего африканского базальта не позднее пятого века нашей эры.
В огромных пещерах второго и третьего уровней, тщательно отделанных плотно пригнанным друг к другу камнем, находятся действующие печи для приготовления пищи и большие удобные сухие помещения, способные вмещать до нескольких тысяч людей...
Наш самолёт начал снижение и, развернувшись против солнца, совершил посадку на самой большой в мире взлетно-посадочной полосе, построенной американцами, собиравшимися именно здесь встречать свои космические челноки.
Прилетели.
Заселившись в эко-отель, смело отправляемся на поиски культурного центра Тонгарики. Нам нужен проводник. И не простой. Мы договаривались с Мартином Родригесом, единственном в своём роде ходознатцем местных лабиринтов.
Прождав час, и, не увидев следопыта, грустно бредём к океану.
Вокруг нас дышит своей первозданной жизнью удивительный мир. Синий-синий океан, черноголовые чилийские мачо, на белоснежных сёрфингах рассекающие мощные маслянистые волны прибоя.
Ярко освещённая солнцем деревянная терраса маленького ресторанчика. Неожиданный Джо Дассен, тихо звучащий из динамиков. Такой близкий и тёплый рассказ о Елисейских полях, напомнивший дом и мамины пирожки из детства.
Хенрик немного разочарован и морщит лоб.
Я предлагаю пообедать и взять машину на прокат. У нас есть пять дней на осмотр острова.
Сказка о том, как Иван женился.
Ирен проснулась от ощущения чужого присутствия. Будто кто-то невидимый стоял над кроватью, изучающе глядя на безмятежно спящих мужчину и женщину.
Широко открыв глаза, некоторое время она лежала в темноте.
Когда забрезжил первый мутно-серый свет приближающегося нового дня, пошарила по тумбочке и посмотрела на часы. Было 03.50. Утро. В двух шагах на длинном столике рядом с телевизором мирно притулился белый чайничек. Женщина вздохнула и, опустив ноги на прохладный кафельный пол, поняла, что ей больше не суждено заснуть.
Остатки медленно испаряющегося лунного света и тёплый солоноватый вкусный морской ветерок умыли, прогнали все страхи и заставили почувствовать себя отдохнувшей. Шуметь, включая чайник, не хотелось, поэтому порывшись в чемодане, Ирен достала купальник и, надев его, смело шагнула в сумрак быстро исчезающей ночи.
Небо уже светлело, и звезды быстро гасил пришедший на смену тьме отдохнувший и бодрый день. Призрачно-пустынный ландшафт с серебряной луной, четко прорисованной в небе, исчезал, и она направилась по дорожке в сторону тихо мурчащего огромной велюровой кошкой океана.
Спортивная женская фигурка красиво двигалась по мощеной плитами дорожке через линии ещё не отключённых огоньков, к пляжу.
Там, бросив на песок вещи, она постояла, остужая тело, и спросила окружающее её пространство: «Для купания как-то рано?».
Затем, сделав шаг к прибою и попробовав пальцем ноги воду, ответила: «А мне не спится!» и смело окунулась в тёплые воды...
Вынырнув и сделав вдох, она обернулась и увидела стоящую у кромки воды мужскую фигуру:
— А я не осуждаю... - сказал мужчина и также смело шагнул в океан.
Их переполняли ощущения безвременья и свободы, они превратились в ту бесформенную субстанцию души, которая называется любовью.
Они с трудом различали запахи и звуки, кроме ласковых прикосновений и тихой музыки прибоя. Они снова были молоды и счастливы...
Наконец, через час мужчина фыркнул, когда маленькая волна ловко швырнула ему в лицо полную горсть капель, и произнёс:
— Ну что, вперед, покорим пару пещер!
— Конечно, только купим пару верёвок!
И они стремительно повернули к пляжу.
— Магазины чудесное средство от депрессии для женщин,— с тяжёлым вздохом по-немецки, сообщил мой благоверный, испаноязычной матроне на кассе, извлекая карточку из терминала.
— Да, — хихикнула я, — она считает так же, как ты, и одобряет действия. Смотри, как улыбается!
— Чертов Родригес, объявись он, не понадобились бы все эти крючки и веревки!
— Но он не объявился, а я не хочу ломать ноги, — возразила я и, положив в корзину два фонаря и обойму батареек, внесла свои пятьдесят евро в предстоящий (исключительно ради науки) поход.
Для разминки мы решили посетить Рано Рараку и Тонгарики, затем заглянуть в чрево Рано Кау, а ближе к полудню, после ленча, когда схлынет волна любопытствующих, обмотав себя для верности капроновым тросом, попробовать проникнуть на третий уровень и попробовать подземных банановых плодов...
Каменоломня Рано Рараку расположена в кратере потухшего вулкана. Именно здесь располагается самая большая коллекция. Истуканы, только появляющиеся из камня, истуканы лежащие, поднятые и... осторожно спускающиеся в сторону океана. Огромное множество разбросанных по склонам горы фигур.
Рано Рараку — гора, и истуканы должны быть каменными, но после их осмотра создаётся впечатление, что моаи сделаны из смеси песка, земли и разбитых вулканических камней.
Можно предположить, что эта смесь варилась или даже плавилась под высокой температурой, а потом была разлита по формам. Да и вся гора выглядит очень странно. У основания это обычная гора из массива желтой глины, а наверху - как выплавленная под камень заготовка.
С какой целью и кто сварил целый холм, из которого рождались истуканы?
Но под всеми этими слоями твёрдый камень, и каменотесам приходилось явно нелегко.
Ещё один интересный факт. Подобную обожженную смесь можно встретить ещё в Перу в Кахамарке, они также идентичны, как чрезвычайно похожие между собой стены Куско и Рапа Нуи, разделённые бескрайней гладью океана и тысячами морских миль...
Ходили мы долго и очнулись от удивительного дела познавания неведомого во втором часу пополудни. Поэтому, изменив план, махнули в Анакену, где искупались, позагорали и перекусили в маленьком, но очень приятном ресторанчике.
Наш путь лежал к кратеру вулкана и в отель. Лабиринты были отложены на утро следующего дня.
Кратер Рано Кау - маленький кусочек эко системы острова, питающий его пресной водой. Такую красоту почти невозможно передать словами. Красота непередаваема.
Увидев кратер вулкана, я и Хенрик первые полчаса беспорядочно прыгали вокруг с фотоаппаратом, а потом не сговариваясь тихо сидели, всматриваясь в удивительную круглую поверхность и слушая звуки сказочной природной оперы.
За частично разрушенной стеной кратера океан переходит в небо, а небо в бесконечность. Самая красивая картина из всех, когда-либо виденных мной...
Под занавес мы подъехали к пещере Ана Кай Тангата. Я уже хотела в город, но Хенрик, прочитавший все, что написано людьми про этот остров, настоял, и мы спустившись к берегу и, рассмотрев шустрых крабов в маленьких лужицах между нагромождением камней, почти на закате зашли под ее своды с целью осмотра петроглифов на сводах гигантского образования.
Мы хотели спуститься в районе пещер Ана о Кеке эт Пойке. Но, рассмотрев петроглифы и довольно большой круглый лаз, вполне широкий и покато-удобный для спуска, решили, что завтра вернёмся именно сюда.
В шесть часов утра двое одержимых тайнами возились у самой кромки воды, вбивая крючья в скальную породу.
Прозрачные воды бездонного синего океана осуждающе взирали на действия двух ничтожных человечков осмеливающихся рисковать своей судьбой ради глупого детского озорства.
Женщина сидела на краю выступа у самого входа и смеясь держала рукой толстую нейлоновую верёвку, которую она потихоньку вытаскивала из бобины. Мужчина, забив пару крюков привязывал к ним её конец.
Затем они как-то воровато оглянулись и, убедившись в отсутствии свидетелей, собрали разложенные вещи и, прикрепив на смешные красные шапочки фонари, приготовились к спуску.
Только каменный истукан на холме, единственный на острове поглядывающий не только вглубь, но и на морские дали, с тысячелетним равнодушием смотрел на копошившихся у пещеры людей. Он давно потерял счёт меняющимся где-то в мире временам года. На его острове редко портилась погода, и даже бушующий рядом океан не интересовал его. Что могли значить маленькие человечки в сравнении с вечным существованием?
Но тут женщина достала из сумки ключ и, переложив его к себе в карман, громко произнесла: «Ауф глюк!»
Мужчина угукнул и ответил: «Gluck: Bier,Wurstchen,Leder Hose!»
В этот момент под ногами у него зашатался камень и он, поскользнувшись и косо посмотрев на зажатый в руке у женщины предмет, добавил: « Фак!»
Истукан просканировал местность и убедился в произнесении части кодовой фразы.
Ключ в виде его собственной миниатюрной копии получил сигнал и активировался.
Женщина ойкнула, пол пещеры, заскрипев, зашатался и она, успев только схватиться за протянутую руку мужа, стремительно поехала вниз, вместе с мелким гравием и пожитками. Следом за ней, нелепо отставив свободную руку, полетел мужчина.
В очередной раз усмирив дремоту, и, подняв голову, чтобы бросить взгляд на блестящую слюдяную пустыню, я увидела со стороны палестинских территорий чёрную приближающуюся точку, которая достаточно быстро превратилась в идущего спортивным шагом человека.
Наконец, в объективе бинокля чётко обозначилось молодое европейское лицо, в обрамлении густых светло-русых волос. Парень был одет в рваные шорты и плотную льняную рубаху.
Несмотря на явно значимый вес у него за спиной и температуру выше тридцати, он не выглядел устало, а подмышки рубахи, цвета хаки, были совершенно сухими.
Я подняла рацию и нажала сигнал предупреждения. Получив подтверждение о выезде мобильной бригады, стала ждать.
Между тем, на горизонте показался армейский джип, а идущий, подняв руки вверх, стремительно ускорился и побежал в сторону вышки.
Мои визуальные наблюдения были прерваны голосами селекторной связи:
— Ирэн, наблюдательный пункт четырнадцать, привет! Это пятый... Приём! В чем проблема? — я отложила бинокль и, включив громкую связь, разорвав тишину субботы докладом.
— Европеец. Быстро перемещается в мою сторону с поднятыми вверх руками. Измождённым не выглядит. Его преследует джип. Два араба.
— На территорию не допускать. Ждать. К Вам выехали...
Я вновь взяла бинокль и в мерцающей драгоценными камнями дымке горячего песка рассмотрела шевелящийся клубок змей по ходу направляющегося ко мне беглеца. Столкновение с клубком старых палестинских гадюк было для него неизбежно и, поразмышляв с минуту, приручая оптику к глазам, я выстрелила в греющихся на песке гадов. Человек резко остановился и, упав на колени, остался с поднятыми руками.
Джип моментально развернулся, на приличной скорости исчезнув за горизонтом, а змеи остались лежать в месте прицельного огня.
Меня чуть не отдали под трибунал...
Зато я познакомилась с отцом своих детей и незаменимым спутником, авантюристом, занудой и сегодняшним Head of Department и Professor, а тогда Researcher — Хенриком Рихтенгденом.
В его рюкзаке, помимо грязного белья, матраса скрученного в трубочку, кошелька с мелочью и перочинного ножа, нашли только маленькую фигурку человечка в смешной круглой шляпе — штаймле, носимой галицийскими хасидами, но эта была ещё и с башенкой.
Только через полтора года, уже после свадьбы, я узнала интереснейшую историю крошечного раритета.
***
Стюардесса разносила напитки, а я, посмотрев на тихо сопящего и слегка похудевшего после расстройства желудка мужа, вспомнила его на свадебной церемонии.
Хенрик и сейчас невероятно красив. Не как звезда киноэкрана, а как типичный представитель арийской крови.
К такому мужчине не бросишься сразу на шею. В его присутствии даже я, гордая дочь еврейского народа, чувствую себя скованно и неуютно. Ему никогда не доставят удовольствие девичье кокетство, или наши маленькие женские хитрости. Но рядом с ним меня всегда охватывает ощущение стабильности, уверенности и исходящей от него нежности.
Даже в юности у него хватало ума не тащить сразу в постель, для этого он уже был достаточно опытен, а очаровав рассказами, подтолкнуть любую к себе.
Сказав мне много положенных в данном случае красивых фраз, Хенрик протянул маленькую фигурку из того рюкзака, фигурку, которая сегодня служит излишне неуклюжим брелоком на ключах, залогом нашей встречи и тайны.
Найденная на первом и, единственно разрешенном к посещению, подвально-цокольном уровне храма Зевса в Баальбеке долины Бекаа, на самой границе Сирии и Ливана, она стала предметом погони за любопытным студентом, пнувшим ногой кусок глины, который, расколовшись на две половинки, высвободил её из глубины веков и открыл свету.
После брачной церемонии муж повёз меня в Барселону, где в маленьком краеведческом музее под стеклом, датируемая пятым веком, лежала копия нашей фигурки и точная копия... гигантских каменных изваяний острова Пасхи.
«Между прочим, — занудным голосом лектора сообщил мне, Хенрик, — загадочный экспонат попал в музей из пещеры, находящейся в испанском местечке Сантестебан...
***
С тех пор мы и начали путешествовать.
Вначале вылазки носили оттенок детских выездов на природу, потом присоединились горные трассы и, наконец, младшая дочь отправилась в лагерь, а сын с приятелями — на старую дедову яхту.
Они выросли.
Мы приобрели возможность увидеть мечту.
Прочитав гору литературы, я узнала, что помимо всемирно-известных истуканов, заброшенный в океане остров полон и других тайн и загадок.
Осторожно сняв с носа благоверного падающие очки, я взяла его книгу. Текст не показался заумным, и я, с удовольствием, начала читать переводной труд русского путешественника Эрнеста Мулдашева: «…Дело в том, что весь остров Пасхи, имеющий размеры чуть больше двадцати километров в поперечнике, пронизан сетью подземных ходов искусственного происхождения, которые образуют лабиринт.
По существующим легендам, подземный лабиринт имеет несколько ответвлений, каждое из которых ведет… к центру Земли.
…На противоположной от острова Пасхи стороне земного шара находится священная гора Кайлас, вокруг которой расположен легендарный Город Богов…
Я не могу исключить того, что на противоположной стороне земного шара, то есть в районе острова Пасхи, был тоже Город Богов…».
В самолёте было прохладно.
Я, закутавшись в плед, и, поджав ноги, пила горячий, принесённый стюардессой чай и, в некотором замешательстве узнавала: оказывается, в лабиринтах растут банановые деревья. Целые плантации. На поверхности острова их нет.
Вход в эти катакомбы официально запрещён. Там регулярно пропадают люди.
Тур Хейердал спустился на сто метров. Ниже него не лазил по катакомбам никто. И он же, единственный, поднял оттуда множество маленьких базальтовых статуэток, которые уже пятьдесят лет являются объектами споров учёного мира на предмет принадлежности их к цивилизации инков, или же собственности этрусков, неведомо как забредших на пятый уровень Рото Руа, из благословенных итальянских миртовых рощ...
Некий Франсиск Мазьер нашёл в жерле потухшего вулкана фигурку изображавшую рожающую женщину. После её изучения, оказалось, что дама была создана из редчайшего африканского базальта не позднее пятого века нашей эры.
В огромных пещерах второго и третьего уровней, тщательно отделанных плотно пригнанным друг к другу камнем, находятся действующие печи для приготовления пищи и большие удобные сухие помещения, способные вмещать до нескольких тысяч людей...
***
Наш самолёт начал снижение и, развернувшись против солнца, совершил посадку на самой большой в мире взлетно-посадочной полосе, построенной американцами, собиравшимися именно здесь встречать свои космические челноки.
Прилетели.
Заселившись в эко-отель, смело отправляемся на поиски культурного центра Тонгарики. Нам нужен проводник. И не простой. Мы договаривались с Мартином Родригесом, единственном в своём роде ходознатцем местных лабиринтов.
Прождав час, и, не увидев следопыта, грустно бредём к океану.
Вокруг нас дышит своей первозданной жизнью удивительный мир. Синий-синий океан, черноголовые чилийские мачо, на белоснежных сёрфингах рассекающие мощные маслянистые волны прибоя.
Ярко освещённая солнцем деревянная терраса маленького ресторанчика. Неожиданный Джо Дассен, тихо звучащий из динамиков. Такой близкий и тёплый рассказ о Елисейских полях, напомнивший дом и мамины пирожки из детства.
Хенрик немного разочарован и морщит лоб.
Я предлагаю пообедать и взять машину на прокат. У нас есть пять дней на осмотр острова.
Прода от 01.08.2019, 23:02
Сказка о том, как Иван женился.
Глава 5
Ирен проснулась от ощущения чужого присутствия. Будто кто-то невидимый стоял над кроватью, изучающе глядя на безмятежно спящих мужчину и женщину.
Широко открыв глаза, некоторое время она лежала в темноте.
Когда забрезжил первый мутно-серый свет приближающегося нового дня, пошарила по тумбочке и посмотрела на часы. Было 03.50. Утро. В двух шагах на длинном столике рядом с телевизором мирно притулился белый чайничек. Женщина вздохнула и, опустив ноги на прохладный кафельный пол, поняла, что ей больше не суждено заснуть.
Остатки медленно испаряющегося лунного света и тёплый солоноватый вкусный морской ветерок умыли, прогнали все страхи и заставили почувствовать себя отдохнувшей. Шуметь, включая чайник, не хотелось, поэтому порывшись в чемодане, Ирен достала купальник и, надев его, смело шагнула в сумрак быстро исчезающей ночи.
Небо уже светлело, и звезды быстро гасил пришедший на смену тьме отдохнувший и бодрый день. Призрачно-пустынный ландшафт с серебряной луной, четко прорисованной в небе, исчезал, и она направилась по дорожке в сторону тихо мурчащего огромной велюровой кошкой океана.
Спортивная женская фигурка красиво двигалась по мощеной плитами дорожке через линии ещё не отключённых огоньков, к пляжу.
Там, бросив на песок вещи, она постояла, остужая тело, и спросила окружающее её пространство: «Для купания как-то рано?».
Затем, сделав шаг к прибою и попробовав пальцем ноги воду, ответила: «А мне не спится!» и смело окунулась в тёплые воды...
Вынырнув и сделав вдох, она обернулась и увидела стоящую у кромки воды мужскую фигуру:
— А я не осуждаю... - сказал мужчина и также смело шагнул в океан.
Их переполняли ощущения безвременья и свободы, они превратились в ту бесформенную субстанцию души, которая называется любовью.
Они с трудом различали запахи и звуки, кроме ласковых прикосновений и тихой музыки прибоя. Они снова были молоды и счастливы...
Наконец, через час мужчина фыркнул, когда маленькая волна ловко швырнула ему в лицо полную горсть капель, и произнёс:
— Ну что, вперед, покорим пару пещер!
— Конечно, только купим пару верёвок!
И они стремительно повернули к пляжу.
***
— Магазины чудесное средство от депрессии для женщин,— с тяжёлым вздохом по-немецки, сообщил мой благоверный, испаноязычной матроне на кассе, извлекая карточку из терминала.
— Да, — хихикнула я, — она считает так же, как ты, и одобряет действия. Смотри, как улыбается!
— Чертов Родригес, объявись он, не понадобились бы все эти крючки и веревки!
— Но он не объявился, а я не хочу ломать ноги, — возразила я и, положив в корзину два фонаря и обойму батареек, внесла свои пятьдесят евро в предстоящий (исключительно ради науки) поход.
Для разминки мы решили посетить Рано Рараку и Тонгарики, затем заглянуть в чрево Рано Кау, а ближе к полудню, после ленча, когда схлынет волна любопытствующих, обмотав себя для верности капроновым тросом, попробовать проникнуть на третий уровень и попробовать подземных банановых плодов...
Каменоломня Рано Рараку расположена в кратере потухшего вулкана. Именно здесь располагается самая большая коллекция. Истуканы, только появляющиеся из камня, истуканы лежащие, поднятые и... осторожно спускающиеся в сторону океана. Огромное множество разбросанных по склонам горы фигур.
Рано Рараку — гора, и истуканы должны быть каменными, но после их осмотра создаётся впечатление, что моаи сделаны из смеси песка, земли и разбитых вулканических камней.
Можно предположить, что эта смесь варилась или даже плавилась под высокой температурой, а потом была разлита по формам. Да и вся гора выглядит очень странно. У основания это обычная гора из массива желтой глины, а наверху - как выплавленная под камень заготовка.
С какой целью и кто сварил целый холм, из которого рождались истуканы?
Но под всеми этими слоями твёрдый камень, и каменотесам приходилось явно нелегко.
Ещё один интересный факт. Подобную обожженную смесь можно встретить ещё в Перу в Кахамарке, они также идентичны, как чрезвычайно похожие между собой стены Куско и Рапа Нуи, разделённые бескрайней гладью океана и тысячами морских миль...
Ходили мы долго и очнулись от удивительного дела познавания неведомого во втором часу пополудни. Поэтому, изменив план, махнули в Анакену, где искупались, позагорали и перекусили в маленьком, но очень приятном ресторанчике.
Наш путь лежал к кратеру вулкана и в отель. Лабиринты были отложены на утро следующего дня.
***
Кратер Рано Кау - маленький кусочек эко системы острова, питающий его пресной водой. Такую красоту почти невозможно передать словами. Красота непередаваема.
Увидев кратер вулкана, я и Хенрик первые полчаса беспорядочно прыгали вокруг с фотоаппаратом, а потом не сговариваясь тихо сидели, всматриваясь в удивительную круглую поверхность и слушая звуки сказочной природной оперы.
За частично разрушенной стеной кратера океан переходит в небо, а небо в бесконечность. Самая красивая картина из всех, когда-либо виденных мной...
Под занавес мы подъехали к пещере Ана Кай Тангата. Я уже хотела в город, но Хенрик, прочитавший все, что написано людьми про этот остров, настоял, и мы спустившись к берегу и, рассмотрев шустрых крабов в маленьких лужицах между нагромождением камней, почти на закате зашли под ее своды с целью осмотра петроглифов на сводах гигантского образования.
Мы хотели спуститься в районе пещер Ана о Кеке эт Пойке. Но, рассмотрев петроглифы и довольно большой круглый лаз, вполне широкий и покато-удобный для спуска, решили, что завтра вернёмся именно сюда.
***
В шесть часов утра двое одержимых тайнами возились у самой кромки воды, вбивая крючья в скальную породу.
Прозрачные воды бездонного синего океана осуждающе взирали на действия двух ничтожных человечков осмеливающихся рисковать своей судьбой ради глупого детского озорства.
Женщина сидела на краю выступа у самого входа и смеясь держала рукой толстую нейлоновую верёвку, которую она потихоньку вытаскивала из бобины. Мужчина, забив пару крюков привязывал к ним её конец.
Затем они как-то воровато оглянулись и, убедившись в отсутствии свидетелей, собрали разложенные вещи и, прикрепив на смешные красные шапочки фонари, приготовились к спуску.
Только каменный истукан на холме, единственный на острове поглядывающий не только вглубь, но и на морские дали, с тысячелетним равнодушием смотрел на копошившихся у пещеры людей. Он давно потерял счёт меняющимся где-то в мире временам года. На его острове редко портилась погода, и даже бушующий рядом океан не интересовал его. Что могли значить маленькие человечки в сравнении с вечным существованием?
Но тут женщина достала из сумки ключ и, переложив его к себе в карман, громко произнесла: «Ауф глюк!»
Мужчина угукнул и ответил: «Gluck: Bier,Wurstchen,Leder Hose!»
В этот момент под ногами у него зашатался камень и он, поскользнувшись и косо посмотрев на зажатый в руке у женщины предмет, добавил: « Фак!»
Истукан просканировал местность и убедился в произнесении части кодовой фразы.
Ключ в виде его собственной миниатюрной копии получил сигнал и активировался.
Женщина ойкнула, пол пещеры, заскрипев, зашатался и она, успев только схватиться за протянутую руку мужа, стремительно поехала вниз, вместе с мелким гравием и пожитками. Следом за ней, нелепо отставив свободную руку, полетел мужчина.
