В 1968 году о кладбище появилось первое нетривиальное упоминание в центральной прессе. Небольшая заметка о проявлениях темных сил мелькнула и исчезла, но разговоры пошли. А вскоре странные слухи нашли своё не менее удивительное подтверждение.
Как-то ночью в поисках острых ощущений две излишне эмансипированные подруги шестнадцати лет решили прогуляться по ночному городу мертвых. Прогулка получилась недолгой, но результативной (острых ощущений во всяком случае, отважные любительницы приключений испытали даже более, чем того желали). И уже через пару часов в полицейском участке заспанные констебли прослушали в исполнении девиц увлекательную историю о мертвецах, пачками вставших из могил посмотреть на полную Луну, так порадовавшую наблюдательниц в эту тёплую ночь. Повествование вышло красочным и очень, очень эмоциональным. Описания клыков, когтей и «загадочных глаз, полных тьмы», сыпались градом. А когда одна из девиц решила добавить рассказу аудиоэффектов и попыталась передать полночный вой над жутким кладбищем, терпение служителей закона лопнуло. Искательницы приключений были тихо переданы из рук в руки родителям. А какие пожелания при этом были высказаны, история умалчивает. Во всяком случае, пожелание обследоваться у врачей там точно прозвучало…
Естественно, эта глупая история должна была быть забыта. Но после роковой экскурсии у одной из участниц внезапно были выявлены хроническая анемия и две скромные ранки на шее, явно от укуса. А после того, как газета «Хампстед и Хайгейт-экспресс» опубликовала историю Элизабет Войдила, выяснилось, что к 24 декабря 1969 года в 9 госпиталях, расположенных неподалёку от Хайгейтского кладбища, лежат весьма похожие истории болезни еще 47 пациентов! Симптомы были схожи до чрезвычайности: несчастные поступали с хронической анемией, жалобами на страхи по ночам, дурные сны и незаживающие маленькие ранки в области шеи.
Полиция, слегка посопротивлявшись, все-таки открыла официальное досудебное расследование данных инцидентов. Правда, вампиров доблестные представители законов обвинять все же не стали. Дело открыли с целью поиска сатанинских сект, каковые на загадочном кладбище и в его окрестностях отсутствовали. В результате кроме обескровленных трупов крупных собак, упокоенных во множестве в канавах возле кладбища (более 110) ничего подозрительного обнаружить не удалось. Дело №487/16—71 было закрыто.
Но кто в Британии полагается на полицию? Да здравствуют Шерлок Холмс, Эркюль Пуаро или, на худой конец, мисс Марпл! Только на них может положиться английский гражданин, если речь заходит о чем-либо сложнее банального воровства кошелька.
Свой «Шерлок Холмс» нашелся и здесь. Спустя восемь месяцев любознательный член Британского физического и оккультного сообщества Дэвид Фэррант провёл расследование и в пятницу, 13 марта 1970 года, обнаружил склеп с «вампирским гнездом».
Более того, мистер Фэррант проявил не только находчивость, но и незаурядный ум – хотя бы в том, что сам в оный склеп не полез. Двери «вампирского обиталища» были попросту замурованы. И как ни странно, это дало результат: нападения на собак на время прекратились, а анемичные пациенты в течение двух лет перестали массово поступать в госпитали.
Но уже к 1972 году склеп по непонятным причинам разрушился, и команда «вампироловов», возобновив поиски, нашла недалеко от кладбища старый особняк, в котором и изловила оставшихся неупокоенных особей.
Правда, слава о вампирах жива до сих пор …
К вечеру опять зарядила мерзкая жалящая морось. Куски лондонского тумана повисли на окнах рваными грязными простынями. По радио передавали, что где-то в районе Бродстерса на побережье штормом смело все недавно установленные новенькие пляжные лежаки. В вечерних новостях показали, как вся береговая линия Восточного Кента и его жемчужина — городской залив Viking Bay, славившийся своим золотым песком — покрыты грязью и мусором. На фоне разрухи новенькая аккуратная вывеска: «Дно резко обрывается! Внимательно следите за детьми и соблюдайте осторожность, если плохо плаваете!» — смотрелась в телевизоре юмореской. Мрачной.
— Интересное местечко. Погода наладится — и поедем, — заметил за ужином Ян.
— Смотреть развалины X века? — съязвила Ксения.
— Там над заливом стоит Bleak House, дорогая. Дом Чарльза Диккенса, — заметил Борис.
— А в июне все жители наряжаются в старинные платья и устраивают фестиваль, — добавила Маша.
— Я вообще-то имел в виду искупаться. Но если вас так манят достопримечательности — недалеко на кладбище покоится автор Франкенштейна, Мэри Шелли.
— И что? — строго спросила маленькая Кесслер.
— Да ничего. Могила как могила. Тихая. Просто она похоронена с сердцем своего мужа, которое хранила лет двадцать в ящике своего письменного стола, в банке со спиртом, и велела перед смертью его извлечь, сунуть в пакет формата А4 и зарыть, положив ей на грудь. О! Ещё вспомнил! Она лишилась девственности на могиле своей матери… - Ян надкусил особенно симпатичный пирожок и зажмурился от удовольствия, не замечая, как дружно поперхнулись Илья и Борис. — Тут недалеко, на кладбище у старой церкви Сент-Панкрас в Лондоне.
— Ян Геннадьевич… — тихо охнул Телицын.
— Чего? — прервал монолог начальник.
— Дети…
— Где?! — одновременно вздрогнули все Кесслеры.
Борис Евгеньевич осуждающе посмотрел на Машу, покраснел и затих.
С наступлением весны на столицу Королевства обрушились голуби, которые на своих плохо гнущихся крыльях пытались удрать от спятивших с приходом весны котов. Даже окончательно материализовавшийся с появлением мистера Сомса Олладий с любознательным мявом периодически царапал оконные стекла. Присевшая на карниз голубка, скорее всего, получила инфаркт от появившейся из ниоткуда кошачьей рожи с впечатляющими клыками. А потом второй - от сплоченного крика близнецов, как раз ворвавшихся в гостиную.
Остальное население слаженно (что значит тренировка!) вздрогнуло и обратило свои взгляды на виновника всех бед. Терпение коллектива было на пределе. И стремительно этот барьер преодолевало – прямо к отметке «бунт на корабле».. Первым, разумеется начал самый отважный и безбашенный. Точнее… начала.
— Почему мы терпим все это? — неожиданно показав на окно, проговорила Ксения. — Зачем нам эта мерзкая страна с ее отвратительным климатом и законами? Мы ничем не заняты! Только пьём и едим!т
В помещении повисла тишина. Маленькие самураи дружно плюхнули попы на пол и замолчали. Рядом рыжим половичком расстелилась Милка (Мрак решил не рисковать…).
Ксения продолжила взывать к совести начальства:
— Ян! Посмотри на нас! Я скоро превращусь в жирную корову! Борис совсем отдалился и, закопанный в пожелтевших бумажках, больше всего напоминает мне червяка! Илья, своими лопатообразными ладонями перекопал, как крот, весь палисадник, а его жена заставляет нас есть редис, наивно веря, что последний является кладовой аскорбиновой кислоты! Даже дядя Боря перестал печь блины, перейдя на правильное питание нас, несчастных, пустой овсянкой!
На кухне гулко ухнуло. Мистер Сомс уронил на пол огромный пергаментный свиток Афинея «Пир мудрецов».
— Эй! — возмущению Яна не было предела. — Это, между прочим, единственный полный вариант этой поваренной книги. Весь! Из тридцати томов. Аккуратнее.
— Ничего подобного! — запоздало смогла вставить вместо сержанта фразу Танюша.
Ксения резко повернула голову и одарила окружающих воинственным взглядом.
— Минерва! — восхищенно ляпнул Кесслер.
Объект восхищения уничижительно посмотрела на мужа снизу вверх и, сделав глубокий вдох, продолжила:
— Ян, сделай над собой усилие и роди, наконец, мысль! Зачем мы здесь? Давай, очнись уже…
Мир вокруг остановился. Часы на каминной полке замерли. Кот внезапно исчез, прихватив в потустороннее небытие собаку, мистера Сомса и, с какой-то совершенно непонятной целью, близнецов. Телицын превратился в картонный плоский манекен, а пейзаж за окном — в примитивные лубочные декорации.
Никто ещё не разговаривал с полковником… так.
И уж, конечно, никто не представлял, во что подобный разговор выльется. Но Кот предпочел переждать последствия где-нибудь подальше. Чисто на всякий случай. Остальные просто замерли – на инстинктах. Как деревья перед грозой.
И тишина была – тоже как перед грозой.
И она длилась… длилась…
— Вот ты торопыга! — вдруг услышали в ответ ошеломлённые домочадцы. — Давайте нальём коньячка и разберемся.
На свете есть предметы, явления и субстанции, чье существование, в общем-то, не подлежит сомнению, но они настолько эфемерны, что увидеть и потрогать их нельзя. К таковым, кажется, относилась и совесть дорогого начальника, к которой Ксения пыталась воззвать.
И сейчас Ян наглядно демонстрировал эту самую эфемерность, азартно размахивая руками и втолковывая свою точку зрения:
— Мир, моя возмущённая Ксюша - как зебра. За белой полосой всегда прет чёрная, но самое обидное, как ни начинай считать — хоть с холки, хоть из-под хвоста — чёрных полос всегда больше. Илюх, не округляй глаза и не вздумай детям рассказать. Мы тогда не только зебру, а вообще все полоски с ними подсчитаем…
Я прикинул и решил, вы - мой отдел, мы вместе, навсегда. А раз так, то и тащить вам всю эту телегу со мной, пожизненно!
Короче, прихватив собаку, банки варенья, детский сачок с грузовиком, книги и вас-любимых, я переехал в этот оплот мракобесия и капиталистической заразы.
Хочу сразу вас заверить, что крейсер «Аврора» никогда здесь не всплывет, совершать переворот в Вестминстере не в моих планах, а к лордам и пэрам я отношусь приблизительно как Колчак к дамским шляпкам. Сидите вы здесь со мной без дел не потому, что их нет, а просто моя подлая перемена ещё не достаточно проникла в вашу кровь. Я просто не хочу, чтобы в один прекрасный день мы все проснулись и, высыпав на палубу, обнаружили себя на «Титанике».
Особо любопытствующим сообщу: жизнь нам предстоит веселая, наполненная событиями, а потому небезопасная… мир пришёл к смене эпох. Но мы за Родину! Прошу не забывать!
С этими словами начальство отсалютовало команде невесть откуда появившимся в руке фужером (не пустым) и тут же оный потребило по назначению.
Команда переваривала услышанное. Переваривалось с трудом. Особенно последняя фраза.
Илья почесал нос и на фоне паузы решил задать вопрос:
— А Родина об этом знает?
Ян хмыкнул:
— Не будь таким нетерпеливым и даже не сомневайся!
Танюша погладила красного от напряжения мужа и поцеловала.
— Покорно и неискренне, — хмыкнул обнаглевший начальник.
— Твой муж сейчас похож на Мрака у фонарного столба. А Ксения - на мегеру, а не на Афину Палладу! Спать пошли, а? Предлагаю в качестве жеста доброй воли разобраться завтра на кладбище…
Глупый маленький солнечный заяц с раннего утра заигрывал с раскидистым розовым кустом. К сожалению растение не проявляло достойного внимания к тёплому лучику солнца и пушистик обидевшись перебрался на каменный цветок, стоящего рядом памятника с пространной надписью, выбитой лет сто назад трудолюбивой рукой каменотеса. Посланника света не интересовал лежащий под камнем, но когда струйка тумана облачной серой мутью стала подниматься из под треснувших плит, он шарахнулся в сторону испугавшись, как бы появившаяся из земли субстанция не запачкала.
Между тем туман, не проявив к зайцу внимания, занялся лепкой. Из серого облачка медленно и неохотно проявилось морщинистое лицо с чуть раскосыми провалами темных глаз под густыми старческими бровями. Спустя время человек в смешных полосатых брюках, темном пиджаке и белой рубашке отделился от камня, неслышно ступив на гравий дорожки. Мужчина сделал бесшумный вдох и замер. Каменные постройки окружала привычная спокойная лесная тишина с ее птичьим щебетом, шорохами и шумом старых дубов, больше двухсот лет растущих на холме. Наконец, из-за поворота, скрытого тенями пока негустой, зелёной, нежной и мягкой весенней листвы, появилась полупрозрачная фигура, затем ещё одна и еще. На площадке перед памятником украшенным розой сгустились тени и резко похолодало.
— Мы услышали позволение выйти. Весна наступила. — услышал родившийся из серой мути тумана человек в полосатых брюках, от дамы в смешной шляпке с овальной тульей и поднятыми по бокам полями.— Мы пришли. Голодно.
Ожидавший кивнул соглашаясь с холодной густой кисельной тишиной.
— Выходите, хоть мы и гости в этом мире, — беззвучный голос окончательно спугнул бедного солнечного зайца.
Пока тени приветствовали друг друга, кланяясь, в начале дорожки, ведущей в этот тенистый закуток, послышались шорохи и смех. Через несколько минут мимо теней-невидимок небольшой группкой проследовали люди. Облако недовольно заколыхалось и отступило в глубину стоящих каменных захоронений.
Но призвавший остался стоять на месте в виде той же полупрозрачной субстанции и лишь кривоватой улыбкой поприветствовал незваных гостей, так некстати вторшигся в этот тихий уголок.
Если бы тень прошлого в полосатых брюках умела сопоставлять увиденное и размышлять, то обратила бы внимание, с каким удивлением прошедшая мимо него экскурсионная группа отметила его приветствие. Но память призрака несовершенна, и он не отметил ничего и не заметил, как расплылся в широкой улыбке стройный черноволосый молодой человек, а его ноздри (тонкого носа с легкой горбинкой) слегка дрогнули, когда он поморщился от резкого запаха прелой весенней земли. Девушка рядом с ним тоже фыркнула и чихнула. Призрак не почувствовал, с каким презрением идущая следом пара рассматривала все детали его одежды. Да что там! Он не заметил даже того, как два мальчика нацелили на него свои деревянные мечи, (правда, остановленные бдительными родителями, только угрожающе помахали ими, не успев ринуться в кусты), потому что мать обняла их, а отец показал сыновьям пудовый кулак.
— Здесь неплохо, — уговаривал Ян кампанию, которая, осознав, что шоу на погосте программой не предусмотрено, скисла совсем. Даже близнецы тихо ковыряли столешницу ножами и молчали. На них осуждающе смотрел метрдотель, прикидывая стоимость заказа, но и он, профессионально оценив взъерошенный вид Яна, не возмущался …
— Ну, ребят, заказываем… Мне тартар из оленины (люблю это слово, бардак означает!). Маш, давай, активируйся… Мы с вами находимся в оазисе викторианского стиля. Открыл его в 1876 году шеф-повар Наполеона III, Август Кеттнер, а потому, несмотря на вычурное убранство, здесь кухня французская, а потому вкусная. Боречка, ну хоть ты поддержи, коньячку… а?
Кесслер оторвал взгляд от меню и кивнул головой, соглашаясь.
— И наааам, — хором проорали разрушители заведения.
— А вам мороженое! Самое вкусное в Сохо! И вообще, мы посмотрели на вампиров. Убедились, что Туманный Альбион - земля таинственная. Так, например, Елизавета II состоит в прямом родстве с графом Дракулой. Букингемский дворец построен на месте публичного дома, а в Виндзорском замке тусуются привидения Генриха VIII, королевы Елизаветы I, короля Георга и Чарльза I. Неужели неинтересно?
— Нет! — рявкнула Ксения, и вокруг столика, занятого невоспитанными иностранцами, повисла зона отчуждения.
Как-то ночью в поисках острых ощущений две излишне эмансипированные подруги шестнадцати лет решили прогуляться по ночному городу мертвых. Прогулка получилась недолгой, но результативной (острых ощущений во всяком случае, отважные любительницы приключений испытали даже более, чем того желали). И уже через пару часов в полицейском участке заспанные констебли прослушали в исполнении девиц увлекательную историю о мертвецах, пачками вставших из могил посмотреть на полную Луну, так порадовавшую наблюдательниц в эту тёплую ночь. Повествование вышло красочным и очень, очень эмоциональным. Описания клыков, когтей и «загадочных глаз, полных тьмы», сыпались градом. А когда одна из девиц решила добавить рассказу аудиоэффектов и попыталась передать полночный вой над жутким кладбищем, терпение служителей закона лопнуло. Искательницы приключений были тихо переданы из рук в руки родителям. А какие пожелания при этом были высказаны, история умалчивает. Во всяком случае, пожелание обследоваться у врачей там точно прозвучало…
Естественно, эта глупая история должна была быть забыта. Но после роковой экскурсии у одной из участниц внезапно были выявлены хроническая анемия и две скромные ранки на шее, явно от укуса. А после того, как газета «Хампстед и Хайгейт-экспресс» опубликовала историю Элизабет Войдила, выяснилось, что к 24 декабря 1969 года в 9 госпиталях, расположенных неподалёку от Хайгейтского кладбища, лежат весьма похожие истории болезни еще 47 пациентов! Симптомы были схожи до чрезвычайности: несчастные поступали с хронической анемией, жалобами на страхи по ночам, дурные сны и незаживающие маленькие ранки в области шеи.
Полиция, слегка посопротивлявшись, все-таки открыла официальное досудебное расследование данных инцидентов. Правда, вампиров доблестные представители законов обвинять все же не стали. Дело открыли с целью поиска сатанинских сект, каковые на загадочном кладбище и в его окрестностях отсутствовали. В результате кроме обескровленных трупов крупных собак, упокоенных во множестве в канавах возле кладбища (более 110) ничего подозрительного обнаружить не удалось. Дело №487/16—71 было закрыто.
Но кто в Британии полагается на полицию? Да здравствуют Шерлок Холмс, Эркюль Пуаро или, на худой конец, мисс Марпл! Только на них может положиться английский гражданин, если речь заходит о чем-либо сложнее банального воровства кошелька.
Свой «Шерлок Холмс» нашелся и здесь. Спустя восемь месяцев любознательный член Британского физического и оккультного сообщества Дэвид Фэррант провёл расследование и в пятницу, 13 марта 1970 года, обнаружил склеп с «вампирским гнездом».
Более того, мистер Фэррант проявил не только находчивость, но и незаурядный ум – хотя бы в том, что сам в оный склеп не полез. Двери «вампирского обиталища» были попросту замурованы. И как ни странно, это дало результат: нападения на собак на время прекратились, а анемичные пациенты в течение двух лет перестали массово поступать в госпитали.
Но уже к 1972 году склеп по непонятным причинам разрушился, и команда «вампироловов», возобновив поиски, нашла недалеко от кладбища старый особняк, в котором и изловила оставшихся неупокоенных особей.
Правда, слава о вампирах жива до сих пор …
***
К вечеру опять зарядила мерзкая жалящая морось. Куски лондонского тумана повисли на окнах рваными грязными простынями. По радио передавали, что где-то в районе Бродстерса на побережье штормом смело все недавно установленные новенькие пляжные лежаки. В вечерних новостях показали, как вся береговая линия Восточного Кента и его жемчужина — городской залив Viking Bay, славившийся своим золотым песком — покрыты грязью и мусором. На фоне разрухи новенькая аккуратная вывеска: «Дно резко обрывается! Внимательно следите за детьми и соблюдайте осторожность, если плохо плаваете!» — смотрелась в телевизоре юмореской. Мрачной.
— Интересное местечко. Погода наладится — и поедем, — заметил за ужином Ян.
— Смотреть развалины X века? — съязвила Ксения.
— Там над заливом стоит Bleak House, дорогая. Дом Чарльза Диккенса, — заметил Борис.
— А в июне все жители наряжаются в старинные платья и устраивают фестиваль, — добавила Маша.
— Я вообще-то имел в виду искупаться. Но если вас так манят достопримечательности — недалеко на кладбище покоится автор Франкенштейна, Мэри Шелли.
— И что? — строго спросила маленькая Кесслер.
— Да ничего. Могила как могила. Тихая. Просто она похоронена с сердцем своего мужа, которое хранила лет двадцать в ящике своего письменного стола, в банке со спиртом, и велела перед смертью его извлечь, сунуть в пакет формата А4 и зарыть, положив ей на грудь. О! Ещё вспомнил! Она лишилась девственности на могиле своей матери… - Ян надкусил особенно симпатичный пирожок и зажмурился от удовольствия, не замечая, как дружно поперхнулись Илья и Борис. — Тут недалеко, на кладбище у старой церкви Сент-Панкрас в Лондоне.
— Ян Геннадьевич… — тихо охнул Телицын.
— Чего? — прервал монолог начальник.
— Дети…
— Где?! — одновременно вздрогнули все Кесслеры.
Борис Евгеньевич осуждающе посмотрел на Машу, покраснел и затих.
С наступлением весны на столицу Королевства обрушились голуби, которые на своих плохо гнущихся крыльях пытались удрать от спятивших с приходом весны котов. Даже окончательно материализовавшийся с появлением мистера Сомса Олладий с любознательным мявом периодически царапал оконные стекла. Присевшая на карниз голубка, скорее всего, получила инфаркт от появившейся из ниоткуда кошачьей рожи с впечатляющими клыками. А потом второй - от сплоченного крика близнецов, как раз ворвавшихся в гостиную.
Остальное население слаженно (что значит тренировка!) вздрогнуло и обратило свои взгляды на виновника всех бед. Терпение коллектива было на пределе. И стремительно этот барьер преодолевало – прямо к отметке «бунт на корабле».. Первым, разумеется начал самый отважный и безбашенный. Точнее… начала.
— Почему мы терпим все это? — неожиданно показав на окно, проговорила Ксения. — Зачем нам эта мерзкая страна с ее отвратительным климатом и законами? Мы ничем не заняты! Только пьём и едим!т
В помещении повисла тишина. Маленькие самураи дружно плюхнули попы на пол и замолчали. Рядом рыжим половичком расстелилась Милка (Мрак решил не рисковать…).
Ксения продолжила взывать к совести начальства:
— Ян! Посмотри на нас! Я скоро превращусь в жирную корову! Борис совсем отдалился и, закопанный в пожелтевших бумажках, больше всего напоминает мне червяка! Илья, своими лопатообразными ладонями перекопал, как крот, весь палисадник, а его жена заставляет нас есть редис, наивно веря, что последний является кладовой аскорбиновой кислоты! Даже дядя Боря перестал печь блины, перейдя на правильное питание нас, несчастных, пустой овсянкой!
На кухне гулко ухнуло. Мистер Сомс уронил на пол огромный пергаментный свиток Афинея «Пир мудрецов».
— Эй! — возмущению Яна не было предела. — Это, между прочим, единственный полный вариант этой поваренной книги. Весь! Из тридцати томов. Аккуратнее.
— Ничего подобного! — запоздало смогла вставить вместо сержанта фразу Танюша.
Ксения резко повернула голову и одарила окружающих воинственным взглядом.
— Минерва! — восхищенно ляпнул Кесслер.
Объект восхищения уничижительно посмотрела на мужа снизу вверх и, сделав глубокий вдох, продолжила:
— Ян, сделай над собой усилие и роди, наконец, мысль! Зачем мы здесь? Давай, очнись уже…
Мир вокруг остановился. Часы на каминной полке замерли. Кот внезапно исчез, прихватив в потустороннее небытие собаку, мистера Сомса и, с какой-то совершенно непонятной целью, близнецов. Телицын превратился в картонный плоский манекен, а пейзаж за окном — в примитивные лубочные декорации.
Никто ещё не разговаривал с полковником… так.
И уж, конечно, никто не представлял, во что подобный разговор выльется. Но Кот предпочел переждать последствия где-нибудь подальше. Чисто на всякий случай. Остальные просто замерли – на инстинктах. Как деревья перед грозой.
И тишина была – тоже как перед грозой.
И она длилась… длилась…
— Вот ты торопыга! — вдруг услышали в ответ ошеломлённые домочадцы. — Давайте нальём коньячка и разберемся.
***
На свете есть предметы, явления и субстанции, чье существование, в общем-то, не подлежит сомнению, но они настолько эфемерны, что увидеть и потрогать их нельзя. К таковым, кажется, относилась и совесть дорогого начальника, к которой Ксения пыталась воззвать.
И сейчас Ян наглядно демонстрировал эту самую эфемерность, азартно размахивая руками и втолковывая свою точку зрения:
— Мир, моя возмущённая Ксюша - как зебра. За белой полосой всегда прет чёрная, но самое обидное, как ни начинай считать — хоть с холки, хоть из-под хвоста — чёрных полос всегда больше. Илюх, не округляй глаза и не вздумай детям рассказать. Мы тогда не только зебру, а вообще все полоски с ними подсчитаем…
Я прикинул и решил, вы - мой отдел, мы вместе, навсегда. А раз так, то и тащить вам всю эту телегу со мной, пожизненно!
Короче, прихватив собаку, банки варенья, детский сачок с грузовиком, книги и вас-любимых, я переехал в этот оплот мракобесия и капиталистической заразы.
Хочу сразу вас заверить, что крейсер «Аврора» никогда здесь не всплывет, совершать переворот в Вестминстере не в моих планах, а к лордам и пэрам я отношусь приблизительно как Колчак к дамским шляпкам. Сидите вы здесь со мной без дел не потому, что их нет, а просто моя подлая перемена ещё не достаточно проникла в вашу кровь. Я просто не хочу, чтобы в один прекрасный день мы все проснулись и, высыпав на палубу, обнаружили себя на «Титанике».
Особо любопытствующим сообщу: жизнь нам предстоит веселая, наполненная событиями, а потому небезопасная… мир пришёл к смене эпох. Но мы за Родину! Прошу не забывать!
С этими словами начальство отсалютовало команде невесть откуда появившимся в руке фужером (не пустым) и тут же оный потребило по назначению.
Команда переваривала услышанное. Переваривалось с трудом. Особенно последняя фраза.
Илья почесал нос и на фоне паузы решил задать вопрос:
— А Родина об этом знает?
Ян хмыкнул:
— Не будь таким нетерпеливым и даже не сомневайся!
Танюша погладила красного от напряжения мужа и поцеловала.
— Покорно и неискренне, — хмыкнул обнаглевший начальник.
— Твой муж сейчас похож на Мрака у фонарного столба. А Ксения - на мегеру, а не на Афину Палладу! Спать пошли, а? Предлагаю в качестве жеста доброй воли разобраться завтра на кладбище…
Прода от 25.04.2022, 21:06Хроники особого отдела 2 Глава 1. Зачем мы здесь?7
Глупый маленький солнечный заяц с раннего утра заигрывал с раскидистым розовым кустом. К сожалению растение не проявляло достойного внимания к тёплому лучику солнца и пушистик обидевшись перебрался на каменный цветок, стоящего рядом памятника с пространной надписью, выбитой лет сто назад трудолюбивой рукой каменотеса. Посланника света не интересовал лежащий под камнем, но когда струйка тумана облачной серой мутью стала подниматься из под треснувших плит, он шарахнулся в сторону испугавшись, как бы появившаяся из земли субстанция не запачкала.
Между тем туман, не проявив к зайцу внимания, занялся лепкой. Из серого облачка медленно и неохотно проявилось морщинистое лицо с чуть раскосыми провалами темных глаз под густыми старческими бровями. Спустя время человек в смешных полосатых брюках, темном пиджаке и белой рубашке отделился от камня, неслышно ступив на гравий дорожки. Мужчина сделал бесшумный вдох и замер. Каменные постройки окружала привычная спокойная лесная тишина с ее птичьим щебетом, шорохами и шумом старых дубов, больше двухсот лет растущих на холме. Наконец, из-за поворота, скрытого тенями пока негустой, зелёной, нежной и мягкой весенней листвы, появилась полупрозрачная фигура, затем ещё одна и еще. На площадке перед памятником украшенным розой сгустились тени и резко похолодало.
— Мы услышали позволение выйти. Весна наступила. — услышал родившийся из серой мути тумана человек в полосатых брюках, от дамы в смешной шляпке с овальной тульей и поднятыми по бокам полями.— Мы пришли. Голодно.
Ожидавший кивнул соглашаясь с холодной густой кисельной тишиной.
— Выходите, хоть мы и гости в этом мире, — беззвучный голос окончательно спугнул бедного солнечного зайца.
***
Пока тени приветствовали друг друга, кланяясь, в начале дорожки, ведущей в этот тенистый закуток, послышались шорохи и смех. Через несколько минут мимо теней-невидимок небольшой группкой проследовали люди. Облако недовольно заколыхалось и отступило в глубину стоящих каменных захоронений.
Но призвавший остался стоять на месте в виде той же полупрозрачной субстанции и лишь кривоватой улыбкой поприветствовал незваных гостей, так некстати вторшигся в этот тихий уголок.
Если бы тень прошлого в полосатых брюках умела сопоставлять увиденное и размышлять, то обратила бы внимание, с каким удивлением прошедшая мимо него экскурсионная группа отметила его приветствие. Но память призрака несовершенна, и он не отметил ничего и не заметил, как расплылся в широкой улыбке стройный черноволосый молодой человек, а его ноздри (тонкого носа с легкой горбинкой) слегка дрогнули, когда он поморщился от резкого запаха прелой весенней земли. Девушка рядом с ним тоже фыркнула и чихнула. Призрак не почувствовал, с каким презрением идущая следом пара рассматривала все детали его одежды. Да что там! Он не заметил даже того, как два мальчика нацелили на него свои деревянные мечи, (правда, остановленные бдительными родителями, только угрожающе помахали ими, не успев ринуться в кусты), потому что мать обняла их, а отец показал сыновьям пудовый кулак.
***
— Здесь неплохо, — уговаривал Ян кампанию, которая, осознав, что шоу на погосте программой не предусмотрено, скисла совсем. Даже близнецы тихо ковыряли столешницу ножами и молчали. На них осуждающе смотрел метрдотель, прикидывая стоимость заказа, но и он, профессионально оценив взъерошенный вид Яна, не возмущался …
— Ну, ребят, заказываем… Мне тартар из оленины (люблю это слово, бардак означает!). Маш, давай, активируйся… Мы с вами находимся в оазисе викторианского стиля. Открыл его в 1876 году шеф-повар Наполеона III, Август Кеттнер, а потому, несмотря на вычурное убранство, здесь кухня французская, а потому вкусная. Боречка, ну хоть ты поддержи, коньячку… а?
Кесслер оторвал взгляд от меню и кивнул головой, соглашаясь.
— И наааам, — хором проорали разрушители заведения.
— А вам мороженое! Самое вкусное в Сохо! И вообще, мы посмотрели на вампиров. Убедились, что Туманный Альбион - земля таинственная. Так, например, Елизавета II состоит в прямом родстве с графом Дракулой. Букингемский дворец построен на месте публичного дома, а в Виндзорском замке тусуются привидения Генриха VIII, королевы Елизаветы I, короля Георга и Чарльза I. Неужели неинтересно?
— Нет! — рявкнула Ксения, и вокруг столика, занятого невоспитанными иностранцами, повисла зона отчуждения.
