Нехотя позволив брату отпустить ее, Лусс грустно улыбнулась. Ее нежное личико просветлело при взгляде на советника денра, когда тот снова подал голос, предлагая Камилю пройти к владыке. Это побудило новоиспеченного наследника Лучезарных земель задуматься о том, что, возможно, ее слишком близкая дружба с Марвисом – это не так уж плохо. Есть еще один человек, которому не безразлично, что с ней будет.
В библиотеке, что выполняла роль рабочего кабинета, было тихо и сумрачно. Единственным источником света и тепла здесь являлся небольшой камин, в котором жарко пылали сосновые поленья.
– Господин теперь не терпит яркого света, – ответил долл Лерм на недоуменный взгляд своего спутника.
– Это ты, Марвис? – послушался скрипучий голос со стороны кресла с высокой спинкой, что стояло в самом дальнем углу библиотеки, скрытое тенью высоких стеллажей с книгами, манускриптами и свитками.
– Пришел ваш сын, мой денр, – ответил советник, подходя ближе.
– О… – владыка оперся ладонями о подлокотники надсадно скрипнувшего кресла и поднялся. – О… Мой сын пришел? Где он, Марвис? Я хочу сейчас же поговорить с ним.
– Он здесь, господин, – долл Лерм прошел вперед, чтобы помочь денру выйти ближе к середине комнаты, где находился Камиль. – Он здесь, не переживайте.
– Как вовремя, мой мальчик, – на предплечье сына Мелисс легла изможденная, испещренная десятками морщин рука с явно больными суставами, что распухли и покраснели.
Удивленно оглядев то, что должно было быть частью его отца, Камиль перевел взгляд выше. Когда–то немыслимо–яркие глаза, похожие на два озера накануне грозы, теперь словно выцвели и стали невероятно тусклыми. Седина коснулась волос на висках владыки, обелив их, а также по контуру лба, который прорезало несколько глубоких морщин. Возле губ залегли горестные складки, добавляя и без того чудовищно постаревшему денру еще пару десятков лишних лет. Этот человек был кем угодно, но только не Арсенио де Кардом. Камиль помнил его совсем другим: энергичным, властным и требовательным лидером, у которого всегда горел огонь жизни в глазах.
– Боги! – не контролируя себя, молодой мужчина отшатнулся.
– Видишь, что со мной стало, сын? – тяжело вздохнул денр, неловко разглаживая слишком свободный сюртук на исхудавшем теле.
– Что это такое? – потрясенно прошептал Камиль, делая шаг вперед. Прищурившись, он принялся разглядывать странные черные пятна, что расползались по той части шеи отца, что была не скрыта воротом и повязкой. Аналогичные следы виднелись под скулами, уходя за уши.
– Нам предстоит долгий разговор, – произнес Марвис, который к этому времени успел взять с одной из полок увесистый манускрипт.
Советник денра подошел к столу и положил рукопись на столешницу. Аккуратно открыв ее, перевернул несколько желтоватых страниц, после чего повернулся к гостю, которому скоро предстояло стать хозяином крепости.
– Что вам известно об этернах?
– Этерны? – переспросил Камиль, приподнимая брови. – Марвис, при чем здесь детские сказки?
– Это вовсе не сказки, если верить тому, что написано здесь, – упер советник указательный палец в разворот манускрипта. – Взгляните, прошу вас.
Камиль тяжело перевел дыхание, осуждающе качая головой. Разве сейчас подходящее время для чтения легенд? Тем не менее, решил выполнить просьбу долла Лерма, чтобы окончательно отвязаться от него. Подойдя к столу, наследник денра де Карда принялся изучать написанные ровным, почти каллиграфическим почерком строки. Чем больше Камиль углублялся в чтение, тем стремительнее темнело его красивое лицо с правильными чертами.
«…выяснилось, что любое оружие бессильно, – рассказывал манускрипт. – Жители деревни оказались бессильны перед лицом врага, который был не по силам никому из них. Храбрейшие теряли жизни по щелчку Его пальцев. Он прошел черным ураганом ярости по улицам крохотной деревушки, оставив после себя десятки мертвых тел. Все они были темны, что самая непроглядная ночь. Выжившие были обречены истаивать на глазах друг у друга, пропитываясь Тьмой. Их тела разъедали чары, которые не могла вывести ни одна, даже самая сильная чаровница. Выжившим оставалось лишь беспомощно наблюдать, как кровь в их жилах оборачивается Мраком, что вытравлял жизнь из их тел.»
– Это… – молодой де Кард, теперь он мог зваться таковым – когда подпись отца дала ему право на приставку благородного «де» к фамилии, обернулся к советнику. – Это то, о чем я подумал?
– Зависит от того, что именно вы подумали.
– Черная хворь, – пояснил Камиль, указывая на владыку Лучезарных земель. – Но это же сказки, Марвис! В детстве мы рассказывали их друг другу вечерами, когда оставались одни. Этерны, Красный плащ… Родители и теперь пугают особо непослушных малышей тем, что их заберет обладатель этого плаща и унесет в Мертвые пустоши. Послушайте, долл Лерм, на титульной странице этой рукописи написано «Сказания и легенды Зачарованных холмов» – это сказки, – повторил он, прослеживая пальцем название на обложке манускрипта.
– В таком случае, мы с вами попали в одну из них, – невозмутимо ответил советник денра. – Судя по тому, что происходит, этерны реальны. Один из них напал на вашего отца.
– Если ты чего–то не видишь – это не значит, что этого нет, – тихо проговорил Камиль, снова возвращаясь к страницам с легендой.
– Мы давно наблюдаем за происходящим, – вмешался Арсенио де Кард в их разговор. – Это не первая деревня, что утонула во Тьме. Боюсь, не последняя.
– Давно наблюдаете? – переспросил Камиль. – Наблюдаете?! – повысил голос, звучно захлопывая рукопись.
– Что еще остается? – развел руками владыка.
– Ты… – наследник трона подошел вплотную к его нынешнему владельцу. – Я всегда знал, что ты – никчемный отец, но, что безответственный правитель…
– Как ты смеешь? – возмутился владыка.
– Смею! – в том же тоне продолжил Камиль. – Не нужно читать мне нотаций, отец! – слово «отец» слетело с губ молодого господина так, словно он грязно выругался. – Если бы ты попытался что–то предпринять… хотя бы попытался.
– Что? – денр беспомощно прижал руки к груди. – Что я могу?
– Марвис? – повернулся де Кард–младший к советнику. – Вы были хоть в одной из таких деревень? Видели своими глазами то, о чем говорит стража?
– Нет, – качнул тот головой. – Четно признаться, я и не хочу.
– А я – хочу, – отрезал Камиль. – Нужно разобраться в этом.
– Ты пока еще не уполномочен… – начал было владыка, но замолчал, когда тяжелый взгляд сына обратился на него.
– Не уполномочен? Сколько деревень погибло? – не получив ответа, Камиль повысил тон. – Сколько?!
– Семнадцать. Все на границе с Темными долинами.
– А люди? Сколько их там было? – спросил его сын. – Сколько, Марвис?
– Около полутора тысяч, – ответил долл Лерм.
– Полторы тысячи душ на семнадцать деревень? – брови Камиля поползли вверх. – Всего полторы тысячи?! В одной только «Темной миле» живет почти вдвое больше, – при этих словах де Кард ощутил, как вдоль позвоночника, царапая кожу крохотными коготками–крючочками, прошел влажный озноб.
– Сейчас тяжелое время, сын, – тихо ответил владыка Лучезарных земель. – Люди беззащитны, как никогда.
– Ты должен защищать их! – воскликнул Камиль. – Кто еще, если не их господин?! Чем ты занимался до этого времени? Полторы тысячи в семнадцати деревнях… Это сколько? Около сотни в каждой из них?
– Вы слишком категоричны, господин, – проговорил Марвис. – Эти селения граничили с землями денра Магнуса. Хладные давно охотятся в наших владениях, еще есть отшельники.
– На что вы здесь? – повернулся к нему Камиль. – Если хладный денр настолько обнаглел, что позволяет своим подданным питаться людьми, нужно с этим что–то делать. Что касается отшельников, то Магнус тоже может призвать их к ответу. В конце концов, они принадлежали когда–то его ковину.
– Они принадлежали к ковину Амадеуса, – напомнил советник.
– Я знаю историю, – процедил сквозь зубы молодой де Кард, – и не нуждаюсь в уроках, долл Лерм. Мне плевать, кому подчиняются отшельники, но если они разоряют наши деревни, ответственность лежит на денре Магнусе. Вы не думали об этом?
– Простите, – отвел взгляд Марвис.
Прижав ладонь к пылающему лбу, Камиль прошелся по библиотеке. Мысли путались, не желая складываться в единую цепочку. Он знал, что ситуация в Лучезарных землях напряженная, но не ожидал, что настолько. Шумно выдохнув, наследник престола повернулся к владыке.
– Зачем ты позвал меня, отец?
– Я надеялся, что ты поможешь выправить ситуацию в крепости, – проговорил Арсенио де Кард. – Я не могу больше заниматься делами.
– Но ведь я же не уполномочен, – иронично напомнил Камиль.
– Сын… – тяжело вздохнул денр, поднимая руки. – Прости меня, сын. Я виноват перед тобой не только в этих неосторожных словах. Ты спросил, зачем я позвал тебя. Камиль, я прошу тебя стать регентом.
– Регентом?! – опешил сын Мелисс.
– Ты сам видишь, что происходит, – Арсенио направился к креслу, чтобы грузно опуститься в него. Отдышавшись после короткого пути в несколько шагов, он продолжил: – Я уже одной ногой на Мертвых тропах, осталось недолго – я чувствую это. После моей смерти ты станешь полноправным денром Лучезарных земель. Я все устроил. Главы провинций не станут чинить тебе преград, а если воспротивятся, то ты решишь проблему так, как посчитаешь нужным.
– Ты говоришь об отмене смертной казни? – догадался Камиль.
– В сегодняшней ситуации единственное, что напугает этих жадных ублюдков – угроза смерти.
– Нет, – возразил молодой де Кард. – Я против, отец. Нас итак осталось мало. Если люди ополчатся друг на друга, что тогда будет?
– Твое право на собственное мнение я оспаривать не стану, – ответил владыка. – С этого момента ты можешь делать так, как считаешь нужным. Я даю тебе полную свободу действий, Камиль де Кард, регент Лучезарных земель.
– Мой господин, – подошел к нему долл Лерм.
Советник держал в руках корону в виде серебряного обруча, отделанного мелкими темно–синими чароитами в окружении аметистов того же оттенка. В центре короны мерцал и переливался в свете свечей довольно крупный сапфир в форме сердца. Марвис опустился на одно колено, протягивая новому владыке символ его власти и принадлежности к правящей семье.
– Я возьму на себя обязанности регента, – проговорил Камиль, даже не взглянув на серебряный обруч, – но носить ее не стану.
Руки феи
Два месяца спустя
Глядя на то, что лежало у ног, Камиль де Кард все еще не мог поверить глазам. Он словно очутился в одной из тех леденящих душу историй, что рассказывали ребята постарше, когда он был мальчишкой. Казалось, стоило бросить взгляд через плечо, чтобы увидеть Его – обладателя широкого алого плаща, подбитого мехом горностая. Он словно продолжал дышать людям в спины, превращая их сердца в раненых птиц, вынужденных биться в слишком тесных грудных клетках. Потемневшие мертвые тела, отчаяние и безграничный ужас – вот что оставлял после себя герой покрытых пылью старинных легенд. Камиль передернулся, взглянув в темные провалы глазниц, что смотрели в низкое лишенное звезд небо. Нос заострился, а тонкая, точно пергамент кожа так натянулась на скулах, словно готова была вот–вот растрескаться. Присев возле женского тела, денр потянулся вперед, дотрагиваясь до когда–то темных, а теперь тусклых и безжизненных волос. Несколько тонких прядей остались в руке де Карда.
– Она умерла утром? Такое впечатление, что это случилось много недель назад, – проговорил Камиль. – Тело почти мумифицировано.
– Вы можете заразиться. Не стоит трогать труп, мой господин, – сильные пальцы командира стражи сомкнулись на запястье молодого денра.
Тяжело переводя дыхание, Камиль де Кард поднялся на ноги. Конечно, почивший в середине осени Арсенио де Кард не отличался особой любовью к народу, но и в излишнем равнодушии его тоже нельзя было обвинить. Как же все зашло так далеко? Словно в поисках ответов, молодой денр бросил взгляд через плечо. Там, за плотным слоем непроглядного вязкого мрака, в нескольких днях пути, лежали Зачарованные холмы – земли темной чародейки Ларины дель Варгос. Когда–то такие, как она, были добрыми соседями для людей. Теперь, укрывающие холмы зеленые одеяла лесов, таили в себе множество опасностей и ужасов. К сожалению, хищные звери и птицы были далеко не самыми страшными из них.
Темная магия жила на зачарованной земле. Её крепкие сети надежно опутали сознание почти каждой из жительниц холмов, проникли в некогда чистые души, наполнив их злом и коварством. Чаровницы перестали быть Дочерьми Зачарованных холмов. Многие из них променяли единение с природой на темное могущество и не желали делиться властью. Они отреклись от правил, по которым жил мир Синих сумерек. Прежнее величие предков и вековые устои утратили былую значимость, перестали напоминать о том, что много лет назад все было иначе.
Теперь Светлые времена остались лишь добрыми сказками, что рассказывали на ночь матери своим детям. Измотанные души людей, отчаянно тоскующих по тем дням, когда над головами их предков еще всходило солнце, больше не видели даже намека на свет в кромешной Тьме, что накрыла привычный мир. Давно ушли Светлые боги, а вместе с ними исчезла и надежда.
– Это магия, – подошел к Камилю долл Лерм.
Взглянув на советника, начальник стражи отпустил своего господина и сделал пару шагов назад. Марвис ему никогда не нравился и уж точно не был другом, но свое мнение Дамиар Вэр привык держать при себе. Его работа заключалась в том, чтобы денр и его семья спокойно спали в своих постелях в это лихое время, с чем он прекрасно справлялся. В этом деле начальник стражи не нуждался ни в чьих советах, особенно – в советах Марвиса Лерма. Тем более, сейчас весь вид последнего говорил, что этот человек не собирается распыляться на иные темы, отлично зная цену себе и своим словам.
И это не могло не настораживать начальника стражи. В свое время, когда Марвис появился в крепости впервые, Дамиар просидел не одну ночь в библиотеке, надеясь найти хоть какое–то упоминание в старинных свитках и манускриптах о фамилии Лермов. Титул долла предполагал высокое происхождение даже у иноземца, коим являлся Марвис. Конечно, он был прекрасно воспитан, имел изысканные манеры, знал несколько языков, в том числе и зачарованный, но Дамиару было мало этого. В результате, много лет прослужив дому Кардов, советник так и не сумел завоевать доверие начальника стражи.
– Ты прав, – кивнул денр Лучезарных земель. – Она не заразна, она губительна.
Взглянув в последний раз на то, что осталось от живого и здорового еще несколько часов назад человека, Камиль повернулся спиной к останкам. Окинув взглядом столпившихся вокруг испуганных женщин и детей, чьи затравленные взгляды таили в себе нечеловеческую тревогу, сын Арсенио де Карда с трудом сдержал вздох отчаяния. Камилю стало не по себе. Кем на самом деле он был для них? Спасителем? Палачом?
В лице нового правителя жители «Рук феи» хотели видеть того, кто станет им защитой и опорой. Правление сына покойного денра длилось не так уж долго, поэтому делать какие–либо выводы было слишком рано. Впрочем, оно Камиль знал точно: подобно своим предшественникам, он не знал, как справиться с мраком, что окутал Лучезарные земли.
– Помогите собраться тем, кто остался в живых, – обратился денр к начальнику стражи. – Люди поедут со мной в крепость Кард.
В библиотеке, что выполняла роль рабочего кабинета, было тихо и сумрачно. Единственным источником света и тепла здесь являлся небольшой камин, в котором жарко пылали сосновые поленья.
– Господин теперь не терпит яркого света, – ответил долл Лерм на недоуменный взгляд своего спутника.
– Это ты, Марвис? – послушался скрипучий голос со стороны кресла с высокой спинкой, что стояло в самом дальнем углу библиотеки, скрытое тенью высоких стеллажей с книгами, манускриптами и свитками.
– Пришел ваш сын, мой денр, – ответил советник, подходя ближе.
– О… – владыка оперся ладонями о подлокотники надсадно скрипнувшего кресла и поднялся. – О… Мой сын пришел? Где он, Марвис? Я хочу сейчас же поговорить с ним.
– Он здесь, господин, – долл Лерм прошел вперед, чтобы помочь денру выйти ближе к середине комнаты, где находился Камиль. – Он здесь, не переживайте.
– Как вовремя, мой мальчик, – на предплечье сына Мелисс легла изможденная, испещренная десятками морщин рука с явно больными суставами, что распухли и покраснели.
Удивленно оглядев то, что должно было быть частью его отца, Камиль перевел взгляд выше. Когда–то немыслимо–яркие глаза, похожие на два озера накануне грозы, теперь словно выцвели и стали невероятно тусклыми. Седина коснулась волос на висках владыки, обелив их, а также по контуру лба, который прорезало несколько глубоких морщин. Возле губ залегли горестные складки, добавляя и без того чудовищно постаревшему денру еще пару десятков лишних лет. Этот человек был кем угодно, но только не Арсенио де Кардом. Камиль помнил его совсем другим: энергичным, властным и требовательным лидером, у которого всегда горел огонь жизни в глазах.
– Боги! – не контролируя себя, молодой мужчина отшатнулся.
– Видишь, что со мной стало, сын? – тяжело вздохнул денр, неловко разглаживая слишком свободный сюртук на исхудавшем теле.
– Что это такое? – потрясенно прошептал Камиль, делая шаг вперед. Прищурившись, он принялся разглядывать странные черные пятна, что расползались по той части шеи отца, что была не скрыта воротом и повязкой. Аналогичные следы виднелись под скулами, уходя за уши.
– Нам предстоит долгий разговор, – произнес Марвис, который к этому времени успел взять с одной из полок увесистый манускрипт.
Советник денра подошел к столу и положил рукопись на столешницу. Аккуратно открыв ее, перевернул несколько желтоватых страниц, после чего повернулся к гостю, которому скоро предстояло стать хозяином крепости.
– Что вам известно об этернах?
– Этерны? – переспросил Камиль, приподнимая брови. – Марвис, при чем здесь детские сказки?
– Это вовсе не сказки, если верить тому, что написано здесь, – упер советник указательный палец в разворот манускрипта. – Взгляните, прошу вас.
Камиль тяжело перевел дыхание, осуждающе качая головой. Разве сейчас подходящее время для чтения легенд? Тем не менее, решил выполнить просьбу долла Лерма, чтобы окончательно отвязаться от него. Подойдя к столу, наследник денра де Карда принялся изучать написанные ровным, почти каллиграфическим почерком строки. Чем больше Камиль углублялся в чтение, тем стремительнее темнело его красивое лицо с правильными чертами.
«…выяснилось, что любое оружие бессильно, – рассказывал манускрипт. – Жители деревни оказались бессильны перед лицом врага, который был не по силам никому из них. Храбрейшие теряли жизни по щелчку Его пальцев. Он прошел черным ураганом ярости по улицам крохотной деревушки, оставив после себя десятки мертвых тел. Все они были темны, что самая непроглядная ночь. Выжившие были обречены истаивать на глазах друг у друга, пропитываясь Тьмой. Их тела разъедали чары, которые не могла вывести ни одна, даже самая сильная чаровница. Выжившим оставалось лишь беспомощно наблюдать, как кровь в их жилах оборачивается Мраком, что вытравлял жизнь из их тел.»
– Это… – молодой де Кард, теперь он мог зваться таковым – когда подпись отца дала ему право на приставку благородного «де» к фамилии, обернулся к советнику. – Это то, о чем я подумал?
– Зависит от того, что именно вы подумали.
– Черная хворь, – пояснил Камиль, указывая на владыку Лучезарных земель. – Но это же сказки, Марвис! В детстве мы рассказывали их друг другу вечерами, когда оставались одни. Этерны, Красный плащ… Родители и теперь пугают особо непослушных малышей тем, что их заберет обладатель этого плаща и унесет в Мертвые пустоши. Послушайте, долл Лерм, на титульной странице этой рукописи написано «Сказания и легенды Зачарованных холмов» – это сказки, – повторил он, прослеживая пальцем название на обложке манускрипта.
– В таком случае, мы с вами попали в одну из них, – невозмутимо ответил советник денра. – Судя по тому, что происходит, этерны реальны. Один из них напал на вашего отца.
– Если ты чего–то не видишь – это не значит, что этого нет, – тихо проговорил Камиль, снова возвращаясь к страницам с легендой.
– Мы давно наблюдаем за происходящим, – вмешался Арсенио де Кард в их разговор. – Это не первая деревня, что утонула во Тьме. Боюсь, не последняя.
– Давно наблюдаете? – переспросил Камиль. – Наблюдаете?! – повысил голос, звучно захлопывая рукопись.
– Что еще остается? – развел руками владыка.
– Ты… – наследник трона подошел вплотную к его нынешнему владельцу. – Я всегда знал, что ты – никчемный отец, но, что безответственный правитель…
– Как ты смеешь? – возмутился владыка.
– Смею! – в том же тоне продолжил Камиль. – Не нужно читать мне нотаций, отец! – слово «отец» слетело с губ молодого господина так, словно он грязно выругался. – Если бы ты попытался что–то предпринять… хотя бы попытался.
– Что? – денр беспомощно прижал руки к груди. – Что я могу?
– Марвис? – повернулся де Кард–младший к советнику. – Вы были хоть в одной из таких деревень? Видели своими глазами то, о чем говорит стража?
– Нет, – качнул тот головой. – Четно признаться, я и не хочу.
– А я – хочу, – отрезал Камиль. – Нужно разобраться в этом.
– Ты пока еще не уполномочен… – начал было владыка, но замолчал, когда тяжелый взгляд сына обратился на него.
– Не уполномочен? Сколько деревень погибло? – не получив ответа, Камиль повысил тон. – Сколько?!
– Семнадцать. Все на границе с Темными долинами.
– А люди? Сколько их там было? – спросил его сын. – Сколько, Марвис?
– Около полутора тысяч, – ответил долл Лерм.
– Полторы тысячи душ на семнадцать деревень? – брови Камиля поползли вверх. – Всего полторы тысячи?! В одной только «Темной миле» живет почти вдвое больше, – при этих словах де Кард ощутил, как вдоль позвоночника, царапая кожу крохотными коготками–крючочками, прошел влажный озноб.
– Сейчас тяжелое время, сын, – тихо ответил владыка Лучезарных земель. – Люди беззащитны, как никогда.
– Ты должен защищать их! – воскликнул Камиль. – Кто еще, если не их господин?! Чем ты занимался до этого времени? Полторы тысячи в семнадцати деревнях… Это сколько? Около сотни в каждой из них?
– Вы слишком категоричны, господин, – проговорил Марвис. – Эти селения граничили с землями денра Магнуса. Хладные давно охотятся в наших владениях, еще есть отшельники.
– На что вы здесь? – повернулся к нему Камиль. – Если хладный денр настолько обнаглел, что позволяет своим подданным питаться людьми, нужно с этим что–то делать. Что касается отшельников, то Магнус тоже может призвать их к ответу. В конце концов, они принадлежали когда–то его ковину.
– Они принадлежали к ковину Амадеуса, – напомнил советник.
– Я знаю историю, – процедил сквозь зубы молодой де Кард, – и не нуждаюсь в уроках, долл Лерм. Мне плевать, кому подчиняются отшельники, но если они разоряют наши деревни, ответственность лежит на денре Магнусе. Вы не думали об этом?
– Простите, – отвел взгляд Марвис.
Прижав ладонь к пылающему лбу, Камиль прошелся по библиотеке. Мысли путались, не желая складываться в единую цепочку. Он знал, что ситуация в Лучезарных землях напряженная, но не ожидал, что настолько. Шумно выдохнув, наследник престола повернулся к владыке.
– Зачем ты позвал меня, отец?
– Я надеялся, что ты поможешь выправить ситуацию в крепости, – проговорил Арсенио де Кард. – Я не могу больше заниматься делами.
– Но ведь я же не уполномочен, – иронично напомнил Камиль.
– Сын… – тяжело вздохнул денр, поднимая руки. – Прости меня, сын. Я виноват перед тобой не только в этих неосторожных словах. Ты спросил, зачем я позвал тебя. Камиль, я прошу тебя стать регентом.
– Регентом?! – опешил сын Мелисс.
– Ты сам видишь, что происходит, – Арсенио направился к креслу, чтобы грузно опуститься в него. Отдышавшись после короткого пути в несколько шагов, он продолжил: – Я уже одной ногой на Мертвых тропах, осталось недолго – я чувствую это. После моей смерти ты станешь полноправным денром Лучезарных земель. Я все устроил. Главы провинций не станут чинить тебе преград, а если воспротивятся, то ты решишь проблему так, как посчитаешь нужным.
– Ты говоришь об отмене смертной казни? – догадался Камиль.
– В сегодняшней ситуации единственное, что напугает этих жадных ублюдков – угроза смерти.
– Нет, – возразил молодой де Кард. – Я против, отец. Нас итак осталось мало. Если люди ополчатся друг на друга, что тогда будет?
– Твое право на собственное мнение я оспаривать не стану, – ответил владыка. – С этого момента ты можешь делать так, как считаешь нужным. Я даю тебе полную свободу действий, Камиль де Кард, регент Лучезарных земель.
– Мой господин, – подошел к нему долл Лерм.
Советник держал в руках корону в виде серебряного обруча, отделанного мелкими темно–синими чароитами в окружении аметистов того же оттенка. В центре короны мерцал и переливался в свете свечей довольно крупный сапфир в форме сердца. Марвис опустился на одно колено, протягивая новому владыке символ его власти и принадлежности к правящей семье.
– Я возьму на себя обязанности регента, – проговорил Камиль, даже не взглянув на серебряный обруч, – но носить ее не стану.
Глава 4
Руки феи
Два месяца спустя
Глядя на то, что лежало у ног, Камиль де Кард все еще не мог поверить глазам. Он словно очутился в одной из тех леденящих душу историй, что рассказывали ребята постарше, когда он был мальчишкой. Казалось, стоило бросить взгляд через плечо, чтобы увидеть Его – обладателя широкого алого плаща, подбитого мехом горностая. Он словно продолжал дышать людям в спины, превращая их сердца в раненых птиц, вынужденных биться в слишком тесных грудных клетках. Потемневшие мертвые тела, отчаяние и безграничный ужас – вот что оставлял после себя герой покрытых пылью старинных легенд. Камиль передернулся, взглянув в темные провалы глазниц, что смотрели в низкое лишенное звезд небо. Нос заострился, а тонкая, точно пергамент кожа так натянулась на скулах, словно готова была вот–вот растрескаться. Присев возле женского тела, денр потянулся вперед, дотрагиваясь до когда–то темных, а теперь тусклых и безжизненных волос. Несколько тонких прядей остались в руке де Карда.
– Она умерла утром? Такое впечатление, что это случилось много недель назад, – проговорил Камиль. – Тело почти мумифицировано.
– Вы можете заразиться. Не стоит трогать труп, мой господин, – сильные пальцы командира стражи сомкнулись на запястье молодого денра.
Тяжело переводя дыхание, Камиль де Кард поднялся на ноги. Конечно, почивший в середине осени Арсенио де Кард не отличался особой любовью к народу, но и в излишнем равнодушии его тоже нельзя было обвинить. Как же все зашло так далеко? Словно в поисках ответов, молодой денр бросил взгляд через плечо. Там, за плотным слоем непроглядного вязкого мрака, в нескольких днях пути, лежали Зачарованные холмы – земли темной чародейки Ларины дель Варгос. Когда–то такие, как она, были добрыми соседями для людей. Теперь, укрывающие холмы зеленые одеяла лесов, таили в себе множество опасностей и ужасов. К сожалению, хищные звери и птицы были далеко не самыми страшными из них.
Темная магия жила на зачарованной земле. Её крепкие сети надежно опутали сознание почти каждой из жительниц холмов, проникли в некогда чистые души, наполнив их злом и коварством. Чаровницы перестали быть Дочерьми Зачарованных холмов. Многие из них променяли единение с природой на темное могущество и не желали делиться властью. Они отреклись от правил, по которым жил мир Синих сумерек. Прежнее величие предков и вековые устои утратили былую значимость, перестали напоминать о том, что много лет назад все было иначе.
Теперь Светлые времена остались лишь добрыми сказками, что рассказывали на ночь матери своим детям. Измотанные души людей, отчаянно тоскующих по тем дням, когда над головами их предков еще всходило солнце, больше не видели даже намека на свет в кромешной Тьме, что накрыла привычный мир. Давно ушли Светлые боги, а вместе с ними исчезла и надежда.
– Это магия, – подошел к Камилю долл Лерм.
Взглянув на советника, начальник стражи отпустил своего господина и сделал пару шагов назад. Марвис ему никогда не нравился и уж точно не был другом, но свое мнение Дамиар Вэр привык держать при себе. Его работа заключалась в том, чтобы денр и его семья спокойно спали в своих постелях в это лихое время, с чем он прекрасно справлялся. В этом деле начальник стражи не нуждался ни в чьих советах, особенно – в советах Марвиса Лерма. Тем более, сейчас весь вид последнего говорил, что этот человек не собирается распыляться на иные темы, отлично зная цену себе и своим словам.
И это не могло не настораживать начальника стражи. В свое время, когда Марвис появился в крепости впервые, Дамиар просидел не одну ночь в библиотеке, надеясь найти хоть какое–то упоминание в старинных свитках и манускриптах о фамилии Лермов. Титул долла предполагал высокое происхождение даже у иноземца, коим являлся Марвис. Конечно, он был прекрасно воспитан, имел изысканные манеры, знал несколько языков, в том числе и зачарованный, но Дамиару было мало этого. В результате, много лет прослужив дому Кардов, советник так и не сумел завоевать доверие начальника стражи.
– Ты прав, – кивнул денр Лучезарных земель. – Она не заразна, она губительна.
Взглянув в последний раз на то, что осталось от живого и здорового еще несколько часов назад человека, Камиль повернулся спиной к останкам. Окинув взглядом столпившихся вокруг испуганных женщин и детей, чьи затравленные взгляды таили в себе нечеловеческую тревогу, сын Арсенио де Карда с трудом сдержал вздох отчаяния. Камилю стало не по себе. Кем на самом деле он был для них? Спасителем? Палачом?
В лице нового правителя жители «Рук феи» хотели видеть того, кто станет им защитой и опорой. Правление сына покойного денра длилось не так уж долго, поэтому делать какие–либо выводы было слишком рано. Впрочем, оно Камиль знал точно: подобно своим предшественникам, он не знал, как справиться с мраком, что окутал Лучезарные земли.
– Помогите собраться тем, кто остался в живых, – обратился денр к начальнику стражи. – Люди поедут со мной в крепость Кард.
