Сейчас уже сложно сказать, когда эта идея из просто образа превратилась в наваждение. Не могу сказать, что тогда я сильно увлекалась бумагомаранием. Скорее нет, чем да. Но блокнот для таких мелких целей был куплен в ближайшем магазине по дороге на работу. Как сейчас помню, с листами в крупную клетку с ярко-синей обложкой. У меня конечно же был какой-то ноутбук, но писать на нем мне казалось… чем-то не тем, не было ощущения прикасания к бумажной странице, не было вот этого волшебного запаха “вдохновения”, которым пахла исписанная мелким и корявым почерком страница.
       Была по-настоящему яркая осень, с желто-оранжевой листвой, пронзительным солнцем, которое уже почти не грело и долгожданным одиночеством. К моменту описываемых событий я смогла наконец-то порвать со своим тогдашним парнем, и была чертовски уставшей не только от отношений, но и от людей вообще. И если у большинства моих друзей и приятелей подобная ситуация была поводом выбираться в бар или клуб, я предпочитала с удовольствием коротать холодные вечера в своем съемном жилье с баночкой пива под кино или как в памятный вечер, с большой чашкой чая с лимоном и имбирем по причине начинающейся простуды. И меня совершенно не смущал подобный порядок вещей.
       Как раз тогда у меня в голове и родился этот короткий образ - два бога, разговаривающих на могиле человека, ушедшего из-за собственной глупости и легкомысленности. Мое воображение тогда решило раскрутиться на полную катушку - и родился образ главной героини. Была она у меня одинокой женщиной от тридцати пяти до сорока лет, очень романтичной. До сумасшествия романтичной, придумывавшей истории любви про каждого человека, рядом с которым она ехала вместе в транспорте или видела в окне. Я еще тогда долго ломала голову, как бы ее так поинтереснее назвать. К ней решительно не подходили обывательские имена как русские, так и европейские. Не хотелось ее так же называть какой-нибудь Фросей. И потом я вспомнила про Соню у Достоевского. Это имя было просто идеальным, ну мне так казалось на тот момент, для такой странной главной героини.
       Потом родился сюжет, простенький, потому что я выдумывала рассказ. Точнее не так, я хотела наконец-то учиться писать рассказы. Для меня подобная форма была идеалом после знакомства с рассказами Нила Геймана и Рэя Брэдбери. Да и почему-то считалось, что рассказ это самое простое, что можно написать и придумать. И вот, к моему сумасшедшему счастью, у меня родился в голове рассказ. Даже с философским подтекстом.
       Я писала и писала. В тот же вечер, потом на следующий, на работе и в транспорте. Я даже начала писать на своем смартфоне, если в пути меня совсем припекало или я боялась потерять идею. Писала как сумасшедшая. Но путного ничего не получалось. Читая на утро свои каракули, хваталась за голову и беспощадно вырывала страницы из блокнота, совершенно искренне ужасаясь той чертовщине, которая у меня получалась из в общем - то неплохой идеи.
       У моей Сони завелись несколько подруг, которые должны были с одной стороны потакать ей в ее любви к гаданию и не замечать ее странностей, с другой стороны и оберегать от необдуманных шагов. Все таки, гадание, как думала я, это не просто попытка узнать, что же там будет в будущем, а отчасти попытка взглянуть на запретное нечто, где единственными управляющими силами были мифические боги. Появился образ некой Марины, списанный с одной из моих одноклассниц, эдакой простоватой девицы из непонятно какого города, которая считала себя истинной красавицей, к ногам которой должны были пасть все мужчины. Была тихая и серьезная Галина, юрист, человек далекий от таких материй как гадания и мистика. И была Влада. В моем воображении именно она должна была спасать мою Соню от тех невзгод, которые должны были свалиться на ее романтическую головушку. Одно время я вообще думала сделать Владу такой себе полубогиней, или богиней, живущей среди людей. Но эта идея как-то совершенно не вписывалась в идею и канву рассказа, но в моем личном ощущении концовки именно она должна будет разговаривать с одним из каких-нибудь старых богов на могиле у Сони.
       Я прописывала убогую квартирку, в которой разворачивались события, то так, то эдак переставляла предложения и упражнялась в меткости и четкости описаний, поглядывая в примеры текстов в книгах классиков. Но все равно диалоги рассыпались, персонажи не дружились, самым грустным было то, что персонажи не оживали. Они как будто бы сами не хотели попадать в ту расстановку сюжета, куда я их так целенаправленно толкала.
       Через неделю этих метаний и постоянного переписывания я пришла к закономерному выводу, что идея в общем-то может быть и хорошая, но не для рассказа. Может быть для повести, можно и до романа растянуть, благо материала хватает. Но попыток, уже вялых и без особого усердия, не оставляла.
       В один из вечеров, как сейчас помню, была пятница после особенно тяжелой недели, я прикупила в супермаркете к стандартному набору продуктов бутылку красного сухого вина. И сыра к нему. У меня не было никакого желания как-либо создавать текст в тот вечер. Можно сказать, что я “перегорела”. Поэтому и планировала посмотреть какой-нибудь фильм или банально почитать развлекательную книгу.
       Как выяснилось, бутылка вина для голодной меня подействовала сродни крепкому алкоголю. В голове шумело, настроение из паршивого стало очень позитивным. Пьяному море по колено, как-то так можно было описать мое состояние тогда. И идея моя с Соней снова заиграла яркими красками. Прекрасными образами. В голове рождались идеальные предложения, и диалоги походили не на разговор двух умалишенных, а на вполне нормальное общение умных и взрослых людей. Фактически, в тот короткий временной промежуток я в голове написала этот свой злосчастный рассказ.
       И легла спать.
       На утро, проснувшись с легким похмельем, я с удивлением проматывала яркие обрывки снов, которые как правило совсем не помню.
       И самым ярким было воспоминание о Владе, которая мягко улыбалась. “Некоторые рассказы никогда не должны быть рассказаны”.
       С тех пор я очень осторожно отношусь к идеям, своим или чужим. Особенно если в них замешаны пусть и выдуманные, но боги. Черт их знает, выдумываю их может быть и я, но шансы, что где-то в этом мире они существуют - все таки есть.