ПРОЛОГ
Говорят, время лечит. Неправда. Нас лечат люди, которые нас любят. Подобно ангелам-хранителям, они оказываются рядом в самые трудные моменты нашей жизни и вытаскивают из пропасти, не жалея ни своего времени, ни терпения, ни сил.
Не проходит и дня, чтобы я не вспоминала о своём вынужденном заточении в замке Крамфорд. И каждое такое воспоминание сродни сдиранию марлевой повязки с засохшей раны – больно и кровоточит. А потом словно посыпаешь кровоточащую рану солью, вспоминая самые приятные моменты вперемешку с моментами самыми драматическими – и снова накладываешь проклятые бинты, в который раз обещая самой себе как можно дольше их не снимать. Но если бы можно было постоянно контролировать собственные мысли!..
– Клара! – зовут меня.
И я возвращаюсь в реальность. Стены заснеженного замка исчезают, уступая место бескрайнему синему небу и океану под ним. Перевожу взгляд на стоящего рядом молодого человека. Он улыбается мне, и каждая чёрточка на его красивом лице лучится счастьем.
– Я готова, любимый, – улыбаюсь ему в ответ.
Взявшись за руки, мы разбегаемся и летим – прямо в огромное чистое небо, как птицы. За спиной будто вырастают мощные крылья, адреналин зашкаливает, ветер шумит в ушах, унося наши радостные крики в лазурную даль. Под ногами проплывают восхитительные гроты Виллигри с полосой песчаного пляжа и ровными рядами шезлонгов. Хоть высота и немалая, на одном из шезлонгов я всё же разглядела девушку в широкополой шляпе – это Фанни, моя подруга. Одной рукой придерживая шляпку, другой она энергично машет нам. Рядом с нею расположился молодой человек по имени Джонатан Браун, и о том, что они вместе, я узнала совсем недавно и порадовалась за обоих. Но вот Фанни с Джонатаном остаются позади. Теперь у наших ног прозрачная вода и снующие меж кораллов разноцветные рыбки. А впереди – синие просторы, белые парусники и, точно свеча, возвышающаяся над водой скала. От видов вокруг просто захватывает дух!..
Полёт кажется и долгим, и быстрым одновременно, а чувство эйфории не проходит даже после приземления. И ещё некоторое время, шагая по вымощенным жёлтыми плитами дорожке, мне кажется, будто мы продолжаем парить в небесах.
– Это самое прекрасное, что я когда-либо испытывал в жизни, не считая, конечно, нашего первого поцелуя, – признаётся мой муж и, поймав меня за руку, переплетает свои пальцы с моими.
– Может быть, сегодня нам удастся, наконец, уговорить полетать на параплане и мистера Брауна, как думаешь? – подмигиваю ему я.
– Думаю, он нисколько не пожалеет об этом.
Я отвечаю улыбкой и чувствую себя самым счастливым человеком на свете. Впереди прекраснейший день, наполненный новыми впечатлениями и приятным общением.
Но в ночи я снова лежу без сна и, прислушиваясь к равномерному дыханию мужа и стрекоту цикад за окном, всё вспоминаю, вспоминаю…
ГЛАВА ПЕРВАЯ
- Маунтон. Несколькими месяцами ранее -
– Миссис Фаулер, вам необыкновенно идёт эта шляпка! Для светского приёма беспроигрышный вариант!
Красивая дама лет тридцати довольно глядела в зеркало, примеряя мой новый шедевр – шляпку из алого бархата, украшенную можжевеловыми веточками, шоколадными конфетами, бантами и бусинками из разноцветного стекла.
Женские шляпки – моя страсть. Я могу колдовать над ними дни и ночи напролёт, сооружая немыслимые конструкции из ткани и подручных материалов. Два года назад я продала дом, доставшийся мне от покойных родителей, а Фанни Дуглас, моя лучшая подруга, вложила в дело все деньги, предназначавшиеся для приданого, и мы открыли мастерскую по изготовлению женских шляп. Клиенток поначалу было немного – далеко не всем приходились по вкусу наши экстравагантные шляпки, да и местоположение магазинчика оставляло желать лучшего, но мы не отчаивались и продолжали творить.
И вот в канун прошлого Рождества известная законодательница моды леди Трэвис забрела в нашу скромную мастерскую, как она сказала, «от безысходности найти в этом городе что-то оригинальное», и неожиданно приобрела шляпку, созданную на скорую руку, – с жёлтыми шёлковыми бантами, дольками сушёных апельсинов и палочками корицы. Второй неожиданностью, или, скорее, настоящим рождественским чудом стала новость о том, что моя шляпка произвела в высшем свете настоящий фурор – фотография леди Трэвис крупным планом попала в раздел «Светская жизнь» «Хроник Маунтона» и «Маунтон сегодня»!
С тех пор ни один выпуск этих газет не обходится без фотографий наших клиенток.
Для леди Карпентер в честь крестин младшего внука я сделала симпатичную белую шляпку с огромной, подсвеченной крохотными фонариками розой на боку. А леди Крейг пришла в восторг от шляпки в форме птичьего гнезда с целым грачиным семейством в нём, поэтому минувшее лето прошло под девизом: «Посадите мне на голову птиц, и побольше!» Даже леди Тирни, супруга лидера партии консерваторов, щеголяла на светских мероприятиях в милых шляпках с фетровыми кукушками, канарейками и цыплятами. Осенью с моей лёгкой руки оказались в тренде головные уборы в виде еды – всевозможных тортов, кренделей, яичницы, гроздьев винограда или ведёрок с шампанским, а ближе к Рождеству – с декором из живой хвои, шишек и ёлочных игрушек.
Я никогда не повторяюсь. У каждой клиентки – эксклюзивная шляпка, сделанная на заказ или купленная уже готовой. И главное, мои головные уборы пользуются большим спросом среди городских модниц – это ли не доказательство того, что руки у меня растут из нужного места?
– Благодарю, мисс Эшби, – не отрываясь от созерцания своего отражения в зеркале, отозвалась миссис Фаулер. – Я чрезвычайно довольна своей новой шляпкой!
– Носите с удовольствием, миссис Фаулер, – искренне улыбнулась я, – и счастливого вам Рождества!
Распрощавшись с довольной клиенткой, я на минутку застыла у окна. На площадь Пяти Углов и прилегающие к ней улицы белоснежным покрывалом ложился снег. По мостовой неторопливо проезжали автомобили – в этой части города было запрещено ездить со скоростью свыше двадцати миль в час. По тротуарам степенно прохаживались дамы под руку с джентльменами. Миссис Мэтьюз, наша клиентка, выгуливала собак. Со стороны Центральной улицы быстрым шагом в форменном синем мундире шёл почтальон.
Прошлой весной, поднакопив денег, мы с Фанни покинули, наконец, Тихую улочку и открыли новый магазин в Южном районе Маунтона, наняли двух работниц, которые шили шляпки по готовым выкройкам. А ещё год тому назад мы и мечтать не могли, что будем одевать прекрасную половину высшего общества столицы!..
Почтальон прошёл мимо окна, заглядывая внутрь и слегка приподняв фуражку, и я поняла, что он спешил к нам. Фанни была занята клиенткой. Мисс Паркинсон, племянница одного из самых богатых жителей Маунтона, примеряла миниатюрную шляпку, украшенную еловой веточкой и хлопушкой-обманкой.
Открылась дверь, звякнули дверные колокольчики.
– Добрый день, мисс Эшби! – приветливо поздоровался почтальон, молодой человек лет двадцати пяти с простоватым деревенским лицом.
– Здравствуйте, мистер Браун, – ответила я, – морозная сегодня погодка, не правда ли?
– Да, мисс, морозная, – благодарно закивал тот, – поговаривают, к Рождеству снега выпадет столько, что движение на дорогах остановится.
– Не может быть! – улыбнулась я. – В северной части Королевства достаточно мягкий климат, и на моей памяти даже в самую суровую зиму снега не выпадало выше щиколотки!
Почтальон стыдливо опустил взгляд. Очевидно, его воспитывали строго, по старинке. Трудно представить, что ещё полвека тому назад незамужней девушке не только возбранялось вести собственное дело, но и не рекомендовалось оставаться с молодым человеком наедине, даже будучи помолвленной с ним! А уж такие безобидные слова как «щиколотка» или «колено» были и вовсе под запретом.
– Вам письма, мисс Эшби, – пробормотал Браун, – и две телеграммы.
– Благодарю, – сказала я, принимая ворох хрустящих конвертов и откладывая их на стойку. – Где мне расписаться?
– Вот здесь.
– Готово. Счастливого вам Рождества, мистер Браун!
– И вам, мисс Эшби, счастливого Рождества. Очень счастливого.
Он сглотнул, открыл рот, желая сказать что-то ещё, но передумал, затем, откланявшись, подскочил к двери, споткнулся о порог, пробормотал: «Извините», – и, громко хлопнув дверью, пулей пролетел мимо окна. Боюсь, наш почтальон ко мне слегка неравнодушен, хотя, клянусь, я не подавала ни малейшего к тому повода.
Я принялась просматривать письма. В основном это были поздравительные открытки от счастливых замужних подруг и счета. Счета я отложила в сторонку.
Первой взяла в руки телеграмму от Сабрины Клэптон, давней подруги. Ещё со школьной скамьи Сабрина мечтала лечить людей, и теперь, можно сказать, её мечта осуществилась – она стала весьма успешной в Маунтоне дантисткой. Пока что её клиентами значились зажиточные буржуа, но я верила, что в самом скором времени на приём к мисс Клэптон будут записываться представители высшего света.
«Дорогая Клара! – гласила телеграмма. – В Маунтоне меня не будет до середины января. Мы с Ричардом отбываем в предсвадебное путешествие на Южный континент в Моуди! Вот так! Постараюсь выкроить для тебя полчасика в любое удобное для тебя время завтра, в субботу, если, конечно, тебя беспокоит зубная боль. Счастливого Рождества! Твоя Сабрина, покамест Клэптон».
Я улыбнулась, радуясь счастью подруги, и покачала головой. Нет, уж что-что, а зубная боль беспокоила меня не часто. Да что там «не часто». В возрасте двадцати четырёх лет у меня были идеальные зубы без единой пломбы. Спасибо родителям за прекрасные гены!
Вторая телеграмма была от Фрэнка Госфорда. Моего возлюбленного.
«Милая! Жду тебя сегодня в «Маунтон Гранд Лодж» в семь. Надеюсь, сюрприз придётся тебе по вкусу».
Коротко, но не совсем ясно. Хотя я догадывалась, для чего Фрэнк зовёт меня в самый лучший ресторан Маунтона. Рождественские праздники – лучшее время для того, чтобы подвести итоги уходящего года и решить для себя, с кем ты хочешь провести год следующий. А ещё лучше – всю жизнь.
До семи оставалась уйма времени, и я посвятила его новым покупательницам и созданию очередного рождественского шедевра.
– Уже решили, куда отправитесь на Рождество? – поинтересовалась Фанни, когда у неё выдалось несколько свободных минут – перед праздником от клиенток не было отбоя. Это, конечно, выматывало физически, но больше окрыляло. Хотелось творить, творить и творить, выдумывать новые смелые образы, удивлять публику.
– В этот раз выбирает Фрэнк, – загадочно ответила я, нанизывая на нитку крупную бусинку.
– Любопытно, что он придумает в этот раз! – мечтательно протянула подруга.
Но мне и самой было интересно, какой сюрприз готовит мне возлюбленный. Вдвоём мы и прыгали с парашюта, и плавали с акулами, и спускались в жерло спящего вулкана, и взбирались на Ледяной пик, поэтому удивить меня было довольно проблематично. Но возможно.
– Я сообщу тебе первой, – пообещала я подруге.
– Пришлёшь телеграмму? – засмеялась она.
– Или гонца, – в тон ей ответила я, не отвлекаясь, тем не менее, от нанизывания бусинок.
– Помяни моё слово, – Фанни сделала многозначительную паузу, – второй сын лорда Госфорда сделает тебе предложение. Причём в этом году.
Честно говоря, я и сама склонялась к этой мысли, но лишь ответила коротко:
– Посмотрим.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Экстравагантные шляпки я предпочитаю видеть на других. Себе я обычно выбираю более скромные – не люблю привлекать любопытные взгляды, но и не страдаю от недостатка внимания противоположного пола.
Должно быть, всё дело в том, что большинство жителей северной части Королевства – люди невысокого роста, светловолосые и голубоглазые, с молочного цвета кожей и лёгким румянцем на щеках. Я же, хоть и была уроженкой Маунтона, отличалась высоким ростом, каштановыми с рыжеватым отливом волосами, оливковой кожей и миндалевидными глазами. Многие принимали меня за южанку, действительно, мой прадед был родом из Виллигри, самой южной точки Королевства, а там все жители славятся не только смуглой кожей и курчавыми волосами, но и огненным темпераментом вкупе со склонностью к авантюризму. Фрэнк всегда говорил, что ему со мной очень крупно повезло.
Мы познакомились во время путешествия, на пароходе с романтическим названием «Песнь сирены», и в первый же час плавания, когда берег с пристанью ещё не скрылись из виду, за борт упал человек. Пока нерадивые матросы суетились около спасательного круга, который то ли запутался в канатах, то ли что-то ещё, мы с Фрэнком, не сговариваясь, бросились в воду спасать утопающего. И уже после, сидя на палубе и кутаясь в пледы, познакомились как следует, по всем правилам, и обнаружили удивительное сходство темпераментов, увлечений и жизненных принципов.
Нет, роман наш ни бурным, ни страстным назвать никак нельзя. Долгое время мы оставались хорошими друзьями, способными и поддержать друг друга в трудную минуту, и подтрунить незлобиво над недостатками, и разыграть, когда следует, но в один прекрасный день между нами вспыхнула искра и мы впервые поцеловались…
В ресторан я отправилась прямо из мастерской. Сейчас, когда, казалось, едва ли не каждая вторая жительница Маунтона желала заполучить новую шляпку от Клары Эшби именно сегодня, было решительно некогда ехать домой, в нашу маленькую скромную квартирку, которую мы с Фанни снимали вдвоём. А в шляпной мастерской имелось всё необходимое для того, чтобы быстро и без особых усилий преобразиться.
Я пересекла площадь Пяти Углов, игнорируя заинтересованные взгляды вальяжно прогуливающихся джентльменов, и села в подвернувшееся вовремя свободное такси.
– В «Маунтон Гранд Лодж»! – велела я шофёру.
– Да, мисс, – с готовностью отозвался тот, и я поймала в зеркале его взгляд. Шофёр тотчас отвернулся и включил зажигание.
Маунтон – красивый город. Основную его часть занимают старинные здания в неоготическом стиле, многочисленные площади и тенистые парки с фонтанами и статуями, шикарные особняки, уютные кафе и сверкающие огнями витрины магазинов. Я люблю возвращаться из путешествий домой, в нашу с Фанни шляпную мастерскую, чтобы со свежими силами и удвоенным рвением приступить к созданию новых головных уборов, но оседлый образ жизни – не для меня. Месяц, максимум – два, и я не выдерживаю. Моя непоседливая южная натура тянет меня к морю или в горы.
Что же придумал Фрэнк в этот раз?..
Я немного волнуюсь. В том, что мы с Фрэнком идеально подходим друг другу и станем прекрасными мужем и женой, у меня сомнений нет. Но всё же ожидание предложения руки и сердца – это так волнительно!..
Расплатившись с шофёром, я ступила на красный ковёр, расстеленный прямо на тротуаре. Уже стемнело, и снежинки, поблёскивая в свете газовых фонарей, плавно падали вниз.
Швейцар почтительно открыл передо мною дверь, лакей принял меховую накидку.
Внутри было тепло, ярко и уютно. Негромко играла музыка, по залу бесшумно сновали официанты. За столиками сидели разряженные дамы и степенные джентльмены во фраках. Администратор проводил меня к столику в центре зала, где ожидал Фрэнк.
Свежий, сияющий и загадочно улыбающийся, Фрэнк разразился длинной витиеватой тирадой (наверняка подготовленной заранее), суть которой сводилась к тому, что он безумно рад меня видеть и надеется, что сюрприз придётся мне по нраву.
