Пролог.
В зале межгалактического суда, где административные, уголовные и гражданские правовые нормы переплетались в запутанный клубок, вершилось правосудие. Но для меня, обвиняемой, этот процесс был лишь жестокой насмешкой, фарсом, неумолимо приближающим к моменту истины.
Смех да и только.
Я стояла перед судьей, скованная временными магическими путами, дрожащая как осенний лист на ветру. В полумраке зала маячили незнакомые лица присяжных – люди, от чьего вердикта зависело мое будущее.
Они определят мое будущее? Несправедливость происходящего душила меня.
– Ваша честь, я невиновна! – слова сорвались с губ, но в ответ раздался лишь треск токового разряда и гневный рык:
– Молчать, пока не спросят!
Обида жгла щеки, но я не позволила слезам остановить меня. Я наблюдала за бесстрастным лицом судьи, понимая, что надежды на спасение нет. Ничего, что могло бы спасти меня от ужасной участи тюремного заключения.
Перед глазами картинками проносились лица людей, которых я когда-то считала родными, в чью безоговорочную поддержку верила. Моя милая старшая сестренка, способная одним взмахом ресниц и несколькими верными фразами свести с ума любого мужчину, подставившая меня, переложившая свои преступления на мои плечи. Отец, принявший решение оставить при себе дочь, которая поддерживает все его идеи - более верную. Бывший возлюбленный, ставший частью их предательского сговора. И мачеха… сколько сил и средств она вложила в этот спектакль ненависти, подкупив лживого адвоката и отравив души присяжных.
– Согласно статье… – монотонный голос судьи вырвал меня из мрачных размышлений. – …Межгалактического закона о запрете продажи и держании в неволе разумной души… – В моей голове образы предателей ликовали, тыча в меня пальцами и осыпая насмешками. Их улыбки были безумными, нереальными, но настолько пронзительными, что я не могла сдержать потока злых слез. – …Вы приговариваетесь к особому наказанию в виде заключения в тюрьму на планете Зигран.
Тут я внезапно оживаю и поднимаю голову. Приговор прозвучал как гром среди ясного неба. Нет! Этого не может быть! Они не могли так жестоко поступить со мной. Ведь я ничего не сделала...
- Уважаемый суд! Прошу, сжальтесь! - с мольбой в голосе я обратилась к залу, ища в чужих глазах хоть каплю сочувствия. Но вместо этого я увидела лишь улыбки. Улыбки, полные чудовищной, нечеловеческой радости.
И вот конвой берет меня под руки и ведет прочь, прямиком в пекло.
Глава 1.
Зигран. Планета, где солнце словно не хочет светить. Здесь воздух пропитан отчаянием и страхом. Говорят, что это ад на Земле, место, где процветает насилие и где человеческая жизнь ничего не стоит.
Подсудимые до официального суда лишаются права выхода в межгалактическую сеть, а также на все время, что остается у них после вынесения приговора. Как я не пыталась обойти это правило и связаться с верными мне людьми мне не удалось найти лазейку. В кругах, где не ловит сеть, и где я вынужденно обитала последние три месяца единственный доступный способ получить информацию – слухи.
По слухам те, кто попадает на Зигран, быстро забывают о добре и милосердии. Это мир, где каждый сам за себя, и где слабость – смертный приговор.
Слушая об этой планете до заседания, даже встречаясь с ее упоминанием во время работы, я никак не могла представить, что меня могут отправить сюда. Планета-тюрьма, где жизнь тяжела, и долго не протянешь. Выжить тут – значит, пойти на многое, и не всегда хорошее. Насилие – обычное дело, а человечность, похоже, осталась где-то в прошлом.
Эта планета настоящая надежда для тех, кто готов перейти черту и стать сущностью самой тьмы. Удивительно, но находятся и те, кто видит в Зигране шанс. Слышала их разговоры… Кого-то здесь нужно будет опасаться больше всего.
Теперь это место мой новый дом, если я не сделаю все возможное, чтобы отсюда выбраться.
- Шевелись давай и прыгай, пока сам тебя не выкинул! – выплюнули сбоку.
После вынесения приговора ко мне пришла моя приемная мать. Встреча с ней вызвала во мне смешанные чувства, но больше всего я жаждала увидеть в ее глазах раскаяние, то, что должен чувствовать человек, совершивший такое предательство.
Но в ее взгляде не было и тени сожаления. Она пришла сломить меня окончательно. Говорила намеками, иносказательно, чтобы не привлекать внимания, не дай бог не признать свою вину.
- Ты очень разочаровала нашу семью, когда совершила это преступление, дорогая. Фирма твоего отца потерпела большие убытки, он больше не сможет брать крупных клиентов, а твоя сестра так расстроена, что отдала всех своих питомцев в местный зоопарк и не скоро оправится, чтобы забрать их обратно!
Меня передернуло от отвращения.
- Она ненавидит животных, мамочка, называй вещи своими именами, ей больше недоступно покупать новых рабов, - даже произносить то, за что меня осудили, было мерзко.
- Молчи, мерзавка! Не втягивай семью в свои преступные схемы, нам еще столько лет отмываться за твои грехи…
Она говорила еще много, но я больше не могла слушать. Пожелав мне на прощание самых строгих и жестоких надзирателей, она, словно королева, поднялась с металлического стула и вальяжной походкой покинула комнату. Меня увели в камеру следом за ней.
Работорговля. Звучит как пережиток прошлого, но именно в нем меня обвинили. В современном мире достаточно электронной подписи на документе, чтобы доказать вину. Подделать ее невозможно… до тех пор, пока ты не убедишься в обратном на собственном горьком опыте.
Я была обычным офисным работником в компании отца, не стремилась к вершинам, жила жизнью "золотой молодежи". По крайней мере, до того момента, как попала в эту грязную историю. Пять месяцев назад я стала свидетелем ужасных вещей, происходивших у меня прямо под носом, до сих пор представить жутко, что я всего этого не замечала.
Пять месяцев назад. Планета Земля.
Я проснулась от сигнала коммуникатора, тонкий браслет из металла, украшенный бриллиантами – щедрый подарок отца на прошлый день рождения – неприятно завибрировал на запястье. Вчерашний утомительный рабочий день плавно перетёк в светский раут в дорогом ресторане. Гости с далёких планет, с удовольствием поднимавшие бокалы за удачное сотрудничество с отцовской компанией, могли себе это позволить. Мне же оставалось лишь бдительно следить за тем, чтобы никто не создавал проблем.
Стоило нажать на кнопку, как в воздухе возникла голограмма – улыбающийся блондин, излучающий нежность. «Зайчонок, нам нужно серьёзно поговорить. Встретимся вечером? Адрес пришлю позже». Губы невольно растянулись в улыбке, и я сладко потянулась.
Так вот как выглядит утро в день, когда девушке делают предложение руки и сердца?
На работе коллеги прогнозировали что со дня на день это должно было произойти, сестра за семейным обедом намекала, что Элеот сделал крупную покупку в ювелирном и кому-то очень сильно повезло. Четыре года вместе – кажется, только немой не спрашивал, почему мы до сих пор не оформили наши отношения. Я отшучивалась, говоря, что у меня просто нет на это времени, а Элеот всегда меня в этом поддерживал.
Наши отношения отличались удивительной гармонией. Он – грузоперевозчик, часто улетающий в длительные командировки, от нескольких дней до месяцев. Я – юрист в отцовской фирме. Наша семья владеет обширными виноградниками на Земле, джулистовыми рощами на Джуле и плантациями кроков на Тамлисте, производя лучшее вино в мире, по мнению отца. Из-за моей загруженности, даже когда Эли был дома, времени на встречи оставалось немного, что, однако, ничуть не вредило нашим отношениям, а лишь доказывало их прочность.
Я уже подходила к парковке на крыше к своей любимой модели флаера SOVA525, как коммуникатор вновь пропищал.
«Порт 24Е7. Мой торговый корабль ты узнаешь сама» - на этот раз сообщение было текстовым.
До чего примитивный выбор места встречи, кто же делает предложение девушке на работе? Отсутствие романтичности было одним из немногих его недостатков.
Активировав ремни безопасности, плавно поднялась с крыши и полетела в офис. Летательный аппарат – красноречивый символ статуса, поэтому отец и подарил мне мою «совушку» на день вручения диплома. Формально подарил, конечно. Сам он на церемонию не явился, а передал пакет документов на флаер через своего помощника. Элеот успокаивал меня, утверждая, что язык любви моего отца - подарки, но мне безумно не хватало от него хотя бы немного тепла и поддержки.
Воздух в кабине был наполнен привычным запахом кожи и электроники, мысль о предстоящей встрече не оставляла меня. Я пыталась представить, как он будет выглядеть, когда мы встретимся, опустится ли он на колено, когда будет делать предложение?
Встраиваясь в крайнюю полосу воздушной трассы, я размышляла, какие слова лучше всего подойдут для идеального ответа. Двигатель тихо урчал, словно предчувствуя перемены, которые скоро произойдут в моей жизни. Я быстро отправила сообщение Элеоту с ответом и постаралась абстрагироваться от мыслей и переключиться на работу.
– Соединить с контактом «сестра».
– Запрос на соединение с контактом сестра отправлен, ожидайте, – прозвучал из динамиков приятный женский голос.
Я уже припарковалась на воздушной парковке сотрудников, когда голосовой помощник «совушки» ответил мне:
– В данный момент контакт «Сестра» недоступен, желаете отправить повторный запрос на соединение?
– Нет, – нахмурилась я. Сегодня она должна была передать мне документы со вчерашней встречи. Удивительно, что она сама предложила помощь, и пока я развлекала гостей, она собрала необходимые подписи.
Отцу это не понравится.
Приблизившись к кабинету отца, я машинально одернула юбку-карандаш, разгладила складки бежевой блузки и до конца застегнула верхние пуговицы. Зеркальная дверь отразила мой испуганный взгляд, контрастировавший с безупречным внешним видом.
Сколько лет, до обретения призрачной самостоятельности, Изольда выискивала во мне недостатки: не так зачесаны волосы, платье то слишком короткое, то чересчур длинное – «Ты что, монашка?», «Блеклый цвет – нет, а этот слишком яркий», «Что с твоими губами? Ты их увеличила? Нет? Слишком большие, не пользуйся блеском, сейчас в моде естественность». Она не могла изменить тот факт, что я родилась измененной, поэтому считала, что если я буду выглядеть идеально в глазах общества, то буду менее испорченной. У отца же на мой дар было одно мнение – не мешает бизнесу, значит, имеет право на существование.
В отражении моя рука медленно поднялась и робко постучала в дверь.
- Входите, - ответил мелодичный женский голос. Я приложила ладонь к двери, и та плавно втянулась в стену. – Мистер Сиен примет вас через несколько минут, у него посетитель.
Кто пожаловал к отцу до начала рабочего дня? Назначать встречи до обеда не в его правилах. Разве что исключительные обстоятельства или принципы клиента перевешивают его собственные. В таких случаях переговоры проходили в приличном ресторане.
Едва я успела присесть на диванчик, дверь в кабинет отца бесшумно отъехала в сторону, и я увидела посетителя – вернее, посетительницу.
- Амели, ты не брала трубку, - начала я, заподозрив неладное. – Ты занесла мне на стол документы?
– Зачем же нести их тебе на стол? Я передала их отцу напрямую, – на ее губах расцвела самодовольная улыбка. – Он ждет тебя. Я ему сказала, что ты зайдешь.
Сердце забилось чаще. Амели всегда отличалась не только расторопностью, но и умением манипулировать. В моей голове заморгали красные лампочки и затрубили сигнальные сирены, почему я сразу не заподозрила неладное, когда вчера она пришла в офис и предложила помощь. Я была перегружена работой, мысли путались, помощница на больничном, клонировать себя я пока не научилась… Амели появилась как нельзя кстати, и ее предложение показалось таким логичным.
- Он знает, что я лично должна была принести их с утра, - произнесла я, стараясь сохранить спокойствие. Но каждое слово выходило с натяжкой. Я думала о том, что решил для себя отец, когда документы перекочевали к нему через эту вертихвостку.
- Прости, я подумала помочь тебе. Думаю, ему все равно важно обсудить с тобой лично, как прошла встреча в ресторане? - Амели пыталась придать своему голосу невинность, но в нем сквозило что-то хищное. Она наслаждалась моментом, демонстрируя свое превосходство. Если бы не эта хитрая улыбка, я могла бы и поверить.
Я шагнула к двери и, открыв ее, бросила на Амели взгляд, полный решимости. В этой игре я не позволю ей выиграть.
Ничего не ответив сестре, я быстро прошла мимо и дождалась закрытия двери. Секретарше не обязательно знать подробности наших семейных разборок. Мне и так хватает слухов в офисе о наших взаимоотношениях.
– Пока ты не начал говорить, я не собираюсь оправдываться! – выпалила я, стремясь занять оборонительную позицию. Что бы ни задумала Амели, сейчас моя позиция слаба.
Седые брови отца сошлись на переносице. – Вот как? Разумеется, я не удивлен. Твоя сестра передала документы по сделке не с целью подставить тебя, а дабы доказать свою преданность фирме. Она покинула прежнее место работы и устраивается к нам.
Всего несколько секунд мне потребовалось, чтобы переварить услышанное.
- О чем ты, папа?! Кем она к нам устраивается? Она отучилась на дизайнера, - у меня перехватило дыхание от злости, и я начала чувствовать покалывание во всем теле.
– Пока займется дизайном. Давно пора ей вникнуть в семейный бизнес. Работа в той маленькой фирме ни к чему хорошему нас не приведет, – отец поднял со стола именную ручку и принялся крутить ее в пальцах – верный признак волнения. Неужели он все еще сомневается в своем решении, и я могу как-то повлиять?
– Дизайнером интерьера! Что плохого может сделать ее маленькая фирма? – Всю жизнь я мирилась с характером Амели лишь потому, что мы увлекались противоположными вещами и выбрали разные профессии. А теперь – работать вместе? В одной фирме? Мир вокруг словно задрожал.
- Тебе напомнить, кто вчера собрал подписи на разрешение вывоза продукции за пределы земли? Твоя сестра будет работать здесь, это не обсуждается! – отец с силой опустил ручку на стол, спровоцировав неконтролируемый выброс моего дара. Я пыталась остановиться, но было уже слишком поздно. По стеклу окна за его спиной стремительно поползла трещина, и в следующее мгновение окно рассыпалось на крупные осколки.
Я бросилась к окну, чтобы предотвратить возможные последствия. Затормозив у самого края, я призвала свой дар, чтобы поймать выпавшие осколки и поднять их обратно. Мне тяжело давался контроль, а еще я слишком давно не ходила на тренировки. В оглушающей тишине я осторожно опустила все стекла на пол кабинета.
Отец вглядывался в меня с растерянностью, его гнев сменился на задумчивость, словно он вспомнил, кто стоит перед ним. Я чувствовала, как напряжение в воздухе сгущается, и, не зная, что сказать, просто выпрямила плечи. Сердце колотилось, и я понимала, что не могу позволить себе потерять контроль снова.
— Ты не понимаешь, как это важно для нас, — тихо сказал он, стараясь взять себя в руки. — Амели может привнести свежий взгляд в наше дело. Я хочу, чтобы ты поддержала ее. Она давно помогает мне с одним проектом, в который ты пока не посвящена, ей будет полезно полностью погрузиться в работу из сердца фирмы.
