– Она была огромна, на ней мигало множество лампочек, а вокруг стояли очень большие круглые штуки, похожие на тарелки. Кажется, они называются антеннами. И, прежде чем меня прогнали, я успел разглядеть капсулу с жидкостью, в которой плавал мозг. Живой мозг.
– Аа, – застонал Гергени, – он сохранил мой энергетический потенциал в этом резервуаре, связав с ним свой разум. Но почему, почему я не воспротивился?
– Возможно, – сказала Юля, – Гудрис отключил участки, контролирующие …
– Нет, – прервал её Дмитрий, – скорее всего, он накачал тебя тестостероном, и уровень агрессии, снизившийся, когда ты вступил в брак, вновь достиг пика.
Тестостерон – основной мужской половой гормон, андроген.
Гергени закрыл лицо руками.
– Значит, я помогал ему добровольно? Но почему он отнял у меня тело?
– Ты бы сопротивлялся, милый, – тихо пояснила Юлия, – физически.
– Как, как он до такого додумался? – продолжал недоумевать жатир.
– Я видел в кабинете Гудриса древний диплом медицинского учебного заведения, – сообщил Кирос.
Дмитрий хлопнул себя по лбу.
– Видимо, он занимался исследованиями мозга, – воскликнул он, – вот откуда у него такие познания. И применил их во зло, потому что чувствовал себя ущербным и комплексовал. Что ж, мне тоже придётся поразмыслить над тем, как предотвратить ужасное будущее. Психически неустойчивые люди – моя специальность.
Ника с уважением посмотрела на мужа.
– Да, – сказала она, – воспитать жатира – это не программу-вирус написать….
– А ты рассказывай, рассказывай, – потребовал Кренот.
– Зачем? – удивилась женщина. – Ведь основное нам уже известно.
– Мы любопытничаем, – натянуто улыбнувшись, произнесла несколько успокоившаяся Юля.
Ника усмехнулась.
– Ладно, – согласилась она. – Правда, говорить почти не о чем, близок финал. Но если вы хотите… итак….
На развалинах цивилизации.
Когда до цели осталось всего пятнадцать километров, кончился бензин, и мотор заглох. Быстро смеркалось, а темнота здесь сулила лишь неприятности.
– Может, успеем, мам? – спросил Кирос. – На велосипедах ведь быстрее, чем пешком.
– Не стоит рисковать, – возразила я. – К ночи мы, вероятно, и доберёмся до города, но вдруг придётся провести её за стенами. Спать в машине всё-таки безопаснее, чем в поле.
– Всё верно. А я избаловался, – улыбнулся мальчик, – привык к нормальным кроватям. Если ты считаешь, что так лучше, то останемся. Только, пожалуйста, давай разведём костёр и поедим. Патруль в такое время вряд ли появится.
Я согласилась, и вскоре на вертеле жарилась купленная в стольном граде жирная курица. Но только мы, разложив части птицы на ткани, собрались подкрепиться, как на нас что-то прыгнуло. И мы даже не успели испугаться, когда чешуйчатая тварь, опрокинув котелок с водой, слопала обе наши порции.
Разинув рот, я смотрела на непрошеного гостя. Перед нами, покачиваясь на мощных ногах, стоял динозавр, и не какой-нибудь, а сам тираннозавр рекс. Но очень маленький, не больше кошки.
– Фу ты ну ты, эволюция, – обалдело пробормотала я.
И, дёрнув Кироса за руку, завопила:
– Бежим!
Мы рванули к автомобилю. Когда дверца захлопнулась, с обратной стороны о неё ударилось крепкое тельце.
– Мам, зачем мы удирали? – недоумевал Кирос. – Его же ногой можно раздавить.
– Привычка – нервно хихикнула я. – И ещё, рептилия кусается. А если слюна её ядовита? Нам пришёл бы конец.
– Резонно, – согласился подросток – Жаль только, что покушать не успели.
– У меня есть бутерброды и сок. Хочешь?
– Ага.
Пока мы трапезничали, тираннозаврик бесновался снаружи, стараясь добраться до добычи, а мы весело хохотали над его бесплодными попытками проникнуть внутрь.
Но вскоре нам стало не до смеха, их полку прибыло. Приникнув к стёклам, мы наблюдали, как на пресмыкающееся набрасывается ещё какой-то плотоядный ящер, а сверху налетает птеродактиль. Битва разгорелась нешуточная, и я подумала, что если появятся новые бойцы, может не поздоровиться и нам.
Решив, что нападение – лучшая защита, я зарядила два ружья, положила рядом пистолет и распахнула дверцу. Внимание хищников сразу переключилось на нового врага и, заревев, они дружно кинулись к нашему убежищу. Метким выстрелом из одного ствола я уложила летающую тварь и, промахнувшись из второго, схватила пистолет, целясь в нашего знакомца. Но тот, напуганный предсмертными воплями воздухоплавателя, развернувшись, дал дёру, и пуля досталась его недавнему противнику. Бедняга рухнул замертво, Кирос зааплодировал, а я спросила:
– Как ты думаешь, они съедобные? Хотелось бы получить компенсацию за курицу.
– Давай проверим, но лучше утром. Снаружи мне не по себе.
Выпотрошив тушки, я спрятала запасы в рюкзак. Но птеродактиль ужасно вонял, и нам пришлось выкинуть ящера в ночь, где позже его подобрали голодные собратья, к счастью, не подозревающие о нашем существовании. А мы с сыном расположились на сидениях и крепко проспали до рассвета.
Позавтракав необычной дичью, оказавшейся вкусной и сочной, мы достали велосипеды и поехали в Новгород. Проблем у ворот не возникло: наш транспорт и здесь произвёл благоприятное впечатление, а деньги, которые я демонстративно пересчитала, стали пропуском в новый мир.
Не заходя в гостиницу, мы, спешившись, отправились осматривать город, но не успели сделать и нескольких шагов, как нас остановил патруль, потребовавший, чтобы я закрыла лицо. В ближайшей лавке я купила тонкое покрывало, и мы начали поиски.
Они оказались недолгими. Очутившись на площади, мы увидели, что на помосте бьют кнутом привязанного к столбу человека. Пробравшись через толпу, я ахнула: этим несчастным был Дима. Он выдержал пытку без единого стона, а я не могла не расплакаться, глядя на его страдания. Проследив за ним и палачами, мы с сыном выяснили, где находится узилище.
Пообещав мужу прийти за ним ночью, я продала одно из ружей с боеприпасами и купила напильник, целебные мази и шатёр, намереваясь спрятать Диму от любопытных глаз, чтобы без помех лечить его раны. Но ничего из этого не пригодилось. Едва мы прикоснулись друг к другу, как сила, вечно вмешивающаяся в нашу жизнь, перенесла нас сюда.
– А я так удивился, что чуть не забыл схватить маму за руку, – дополнил Кирос.
Все молчали. Потом заговорила Юля:
– Столько мучений и мытарств ради пары слов, сказанных рувом…. Этот дар, Ника – твоё проклятье. Но и благословение жителям Земли. Не будь его, планета переживала бы сейчас не лучшие времена. И если бы не полученное нами, благодаря нему, предупреждение, наш сын в грядущем стал бы властелином искалеченного мира…
– Ты уже знаешь, как это предотвратить? – прервала Ника.
– Кто предупреждён, тот вооружён. Мы с мужем найдём способ.
Гергени согласно кивнул, а Юля добавила:
– Ну, а теперь, Дима, нам хотелось бы послушать тебя.
Мужчина поскрёб затылок.
– Да мне нечего рассказывать: бил я, били меня. Никакого разнообразия.
– Мы просим…
Он улыбнулся.
– Хорошо. Но моё повествование будет гораздо короче. И начну я, пожалуй, с того момента, когда пробудился…
на развалинах цивилизации.
– Сначала я решил, что ещё сплю, но Ника окликнула меня, и я, очнувшись, вскочил. Неожиданно из-за угла вывернулся отряд, и сразу стало ясно – драки не избежать.
Мне приходилось нелегко, но, уверен, битва закончилась бы полным поражением патрульных, если бы не их начальник, погнавшийся за Никой. Я отвлёкся, и копыто опустилось мне на голову. После этого удара дать полноценный отпор я уже не мог. Но, наверное, ещё поборолся бы, если б не увидел, как негодяй пронзает Нику шпагой. В этот миг жизнь потеряла для меня всякий смысл, и я перестал сопротивляться.
Дмитрий закрыл глаза ладонью, а женщина обняла мужа. Прижав её к себе, тот тряхнул головой и продолжил:
– Один из победителей перекинул меня через спину лошади, и отряд снялся с места, не похоронив погибших и не дожидаясь предводителя. От толчков сознание оставило меня. Когда же я очнулся, то увидел, что едем мы по бескрайнему полю. Патрульные гнали лошадей, озабоченно поглядывая на небо, затянутое тучами. Тогда я не понял, что их встревожило, и решил, что они боятся попасть под дождь.
Вскоре на горизонте показалось большое дерево, на котором находился самый настоящий дом. Один человек ловко вскарабкался по стволу и скинул вниз верёвочную лестницу. Первым по ней пополз я, за мной поднимался кто-то ещё, и вдруг раздался страшный многоголосый вопль. Кинув взгляд вниз, я увидел описанное Никой странное существо, состоявшее из палочек, постоянно меняющихся местами. Схватив человека, монстр втягивал его в себя, и части тела несчастного перемешивались внутри, постепенно перевариваясь.
Сожрав сразу двоих, чудовище растворилось во мгле. Оставшиеся в живых враги втолкнули меня в избушку и заперли дверь. Они тихо переговаривались, а я внезапно осознал, что беседуют те на русском. Как и Нике, мне удалось быстро освоиться со странным произношением, и я понял, что недруги намерены отвезти меня в столицу, чтобы продать, как гладиатора.
Услышав это, я почувствовал, что во мне нарастает ярость. Кто дал этим людям право распоряжаться моей судьбой?! Как они посмели посягнуть на жизни тех, кто не сделал им ничего дурного?! И мне расхотелось умирать, по крайней мере, на некоторое время.
– Слава Богу! – выдохнула внимательно слушавшая Ника. – Я боялась, что ты спровоцируешь их на убийство.
– Я собирался это сделать, но, когда узнал, что меня ждёт, пришёл в бешенство. В таком состоянии я пребывал все последующие дни, это и не позволило мне сдаться.
Слушатели зааплодировали, а Дмитрий покраснел.
– Настоящий воин! – с уважением произнёс Кирос.
Мужчина посмотрел на подростка.
– А ты знаешь, что на самом деле тебя зовут Кирилл? – поинтересовался он. – Языку будущего свойственны сокращения, вспомните Сан-Питро, но слова обозначают то же, что и теперь.
Мальчик несколько раз повторил новое имя.
– А мне нравится, – сказал он. – Кирилл…. Это звучит красиво.
– Дима, ты ещё и лингвист? – удивился Комаров.
Лингвист – учёный, специалист по языкознанию.
Дмитрий засмеялся:
– Нет. Но в промежутках между драками и пытками у меня оставалось время на размышления.
– Всё это очень интересно, – задумчиво сказал Гергени. – А вы сумеете составить словарь или разговорник?
– Зачем? – опешила Ника.
– Изменение языка может представлять интерес для учёных. Возможно, даже если трагедии не случится, когда-нибудь мы станем говорить именно так.
– Вряд ли, – покачал головой психиатр, – речь того времени была крайне бедной. Это показатель деградации общества.
– Но ведь Кирос… – начал Рош.
– Кирилл прочёл много книг, – перебил Дмитрий, – и язык у него богатый. А большинство из тех, с кем мы встречались, не умели ни писать, ни читать, ни… говорить.
– Ты считаешь, что Гудрис специально оглуплял жителей своего государства? – поинтересовалась Юля.
– Которое даже государством нельзя назвать…. Нет, не думаю. Случившееся с Землёй, вынудило людей заботиться о выживании, а не об образовании.
– Хм….
Юля ненадолго задумалась, а потом попросила:
– Ты отвлёкся, Дима. Продолжай, пожалуйста.
– Но я пятый день не появляюсь на работе….
– Ничего, – прервал Гергени, – это мы уладим. Ты же знаешь, нам многое подвластно.
– Хорошо.
И Дмитрий вновь заговорил о том, что произошло…
на развалинах цивилизации.
Утром мы спустились с дерева и меня посадили на лошадь одного из погибших, связав руки за спиной. Вы даже не представляете, как мучительно скакать верхом, не имея возможности ни за что ухватиться. Все силы приходится тратить на то, чтобы не потерять равновесие и не сверзнуться на землю.
На моё счастье ехали мы не слишком быстро, и я сумел незаметно избавиться от пут. Дёрнув поводья и пустив коня галопом, я оставил похитителей позади. Казалось, мне удалось оторваться, но вдруг прямо передо мной открылась огромная пасть. Не знаю, где находилось туловище, а я увидел только острые зубы, усеивающие рот неизвестной твари. Скакун встал на дыбы, и я вылетел из седла. Это меня спасло. Не обратив внимания на комок моего тела, катившийся по жухлой траве, ротище заглотал коня целиком.
Преследователи, развернувшись, пустились наутёк. Отказываться от добычи они, похоже, не собирались, поэтому, остановившись неподалёку, ждали, чем всё закончится. И, как только чудище исчезло под землёй, во весь опор понеслись ко мне. Бежать я не пытался, понимая, что это бесполезно, но когда один из патрульных взмахнул плетью, чтобы нанести удар, сдёрнул его с лошади и вскочил в седло.
Однако судьба, по-видимому, решила, что мой статус пленника для неё важнее. Проскакав с полкилометра, я почувствовал сильнейшую дурноту, головокружение и, с минуту поборовшись, потерял сознание.
Очнулся я в клетке и, осмотрев узилище, понял, что отсюда мне не выбраться. Прочные металлические полосы переплетались, образуя сложный рисунок, и зазор между ними был настолько мал, что туда не прошла бы даже моя рука. Сев в угол на подстилку из соломы, я стал ждать.
Через некоторое время открылась небольшая дверца, и мне грубо приказали выходить. Я не шевельнулся. Незнакомец, похоже, занервничал, потому что во второй раз голос его прозвучал менее уверенно. Решившись, он вошёл в узилище, держа в руках цепь, которая незамедлительно обрушилась на меня. Удар оказался настолько силён и болезнен, что я не удержался и вскрикнул, но тотчас перехватил вновь летящий ко мне железный бич и, дёрнув, впечатал обидчика головой в плетёную стенку. Тот отключился, а я выскочил наружу. Это оказалось ошибкой: цепи вмиг опутали меня с головы до ног, и разорвать их я, конечно, не сумел.
Вскоре я стоял на огороженном прочной сеткой пятачке, вокруг которого бесновался народ. Прямо перед собой я увидел огромного, выше меня на две головы, голого по пояс, волосатого мужика, оценивающе рассматривающего меня единственным глазом. Отступив на шаг, я тоже окинул его взглядом. Что драка неминуема, я уже понял, но не сделал выпада, как тот, наверное, ожидал, а вытянулся по струнке, готовя организм к битве на тончайшем уровне. Мышцы, обычно почти не задействованные, напряглись в ожидании, когда хозяин начнёт их использовать.
https://img-fotki.yandex.ru/get/151498/45147664.12/0_ee980_a872ce2d_orig
Заревев, циклоп кинулся ко мне, занося кулак. Дождавшись, когда тот окажется рядом, я юркнул под его руку и, уйдя за спину противника, нанёс удар ребром левой ладони по шее, ломая основание черепа. Изо рта несчастного выбежала струйка крови, он захрипел и рухнул на цементный пол. Бой закончился, даже не начавшись. Зал замер.
Циклопы – мифический народ одноглазых великанов людоедов.
– Он свалил Гориллу, – шептались в толпе.
Позже я узнал, что победить этого гладиатора не мог никто. Физическая сила бойца была настолько велика, что не будь я знаком с премудростями восточных единоборств, с места сражения выносили бы не его, а мой труп.
Дверь открыли, чтобы забрать мертвеца, и я, всё ещё находящийся на пике готовности, воспользовался этим и, протаранив неосторожных, выскочил наружу. Принадлежавшие, судя по одежде, к высшему кругу люди испуганно расступились передо мной, а я ринулся к возвышению, на котором, судорожно вцепившись в подлокотники кресла, сидел тот, кого я сначала принял за Гергени.
– Аа, – застонал Гергени, – он сохранил мой энергетический потенциал в этом резервуаре, связав с ним свой разум. Но почему, почему я не воспротивился?
– Возможно, – сказала Юля, – Гудрис отключил участки, контролирующие …
– Нет, – прервал её Дмитрий, – скорее всего, он накачал тебя тестостероном, и уровень агрессии, снизившийся, когда ты вступил в брак, вновь достиг пика.
Тестостерон – основной мужской половой гормон, андроген.
Гергени закрыл лицо руками.
– Значит, я помогал ему добровольно? Но почему он отнял у меня тело?
– Ты бы сопротивлялся, милый, – тихо пояснила Юлия, – физически.
– Как, как он до такого додумался? – продолжал недоумевать жатир.
– Я видел в кабинете Гудриса древний диплом медицинского учебного заведения, – сообщил Кирос.
Дмитрий хлопнул себя по лбу.
– Видимо, он занимался исследованиями мозга, – воскликнул он, – вот откуда у него такие познания. И применил их во зло, потому что чувствовал себя ущербным и комплексовал. Что ж, мне тоже придётся поразмыслить над тем, как предотвратить ужасное будущее. Психически неустойчивые люди – моя специальность.
Ника с уважением посмотрела на мужа.
– Да, – сказала она, – воспитать жатира – это не программу-вирус написать….
– А ты рассказывай, рассказывай, – потребовал Кренот.
– Зачем? – удивилась женщина. – Ведь основное нам уже известно.
– Мы любопытничаем, – натянуто улыбнувшись, произнесла несколько успокоившаяся Юля.
Ника усмехнулась.
– Ладно, – согласилась она. – Правда, говорить почти не о чем, близок финал. Но если вы хотите… итак….
На развалинах цивилизации.
Когда до цели осталось всего пятнадцать километров, кончился бензин, и мотор заглох. Быстро смеркалось, а темнота здесь сулила лишь неприятности.
– Может, успеем, мам? – спросил Кирос. – На велосипедах ведь быстрее, чем пешком.
– Не стоит рисковать, – возразила я. – К ночи мы, вероятно, и доберёмся до города, но вдруг придётся провести её за стенами. Спать в машине всё-таки безопаснее, чем в поле.
– Всё верно. А я избаловался, – улыбнулся мальчик, – привык к нормальным кроватям. Если ты считаешь, что так лучше, то останемся. Только, пожалуйста, давай разведём костёр и поедим. Патруль в такое время вряд ли появится.
Я согласилась, и вскоре на вертеле жарилась купленная в стольном граде жирная курица. Но только мы, разложив части птицы на ткани, собрались подкрепиться, как на нас что-то прыгнуло. И мы даже не успели испугаться, когда чешуйчатая тварь, опрокинув котелок с водой, слопала обе наши порции.
Разинув рот, я смотрела на непрошеного гостя. Перед нами, покачиваясь на мощных ногах, стоял динозавр, и не какой-нибудь, а сам тираннозавр рекс. Но очень маленький, не больше кошки.
– Фу ты ну ты, эволюция, – обалдело пробормотала я.
И, дёрнув Кироса за руку, завопила:
– Бежим!
Мы рванули к автомобилю. Когда дверца захлопнулась, с обратной стороны о неё ударилось крепкое тельце.
– Мам, зачем мы удирали? – недоумевал Кирос. – Его же ногой можно раздавить.
– Привычка – нервно хихикнула я. – И ещё, рептилия кусается. А если слюна её ядовита? Нам пришёл бы конец.
– Резонно, – согласился подросток – Жаль только, что покушать не успели.
– У меня есть бутерброды и сок. Хочешь?
– Ага.
Пока мы трапезничали, тираннозаврик бесновался снаружи, стараясь добраться до добычи, а мы весело хохотали над его бесплодными попытками проникнуть внутрь.
Но вскоре нам стало не до смеха, их полку прибыло. Приникнув к стёклам, мы наблюдали, как на пресмыкающееся набрасывается ещё какой-то плотоядный ящер, а сверху налетает птеродактиль. Битва разгорелась нешуточная, и я подумала, что если появятся новые бойцы, может не поздоровиться и нам.
Решив, что нападение – лучшая защита, я зарядила два ружья, положила рядом пистолет и распахнула дверцу. Внимание хищников сразу переключилось на нового врага и, заревев, они дружно кинулись к нашему убежищу. Метким выстрелом из одного ствола я уложила летающую тварь и, промахнувшись из второго, схватила пистолет, целясь в нашего знакомца. Но тот, напуганный предсмертными воплями воздухоплавателя, развернувшись, дал дёру, и пуля досталась его недавнему противнику. Бедняга рухнул замертво, Кирос зааплодировал, а я спросила:
– Как ты думаешь, они съедобные? Хотелось бы получить компенсацию за курицу.
– Давай проверим, но лучше утром. Снаружи мне не по себе.
Выпотрошив тушки, я спрятала запасы в рюкзак. Но птеродактиль ужасно вонял, и нам пришлось выкинуть ящера в ночь, где позже его подобрали голодные собратья, к счастью, не подозревающие о нашем существовании. А мы с сыном расположились на сидениях и крепко проспали до рассвета.
Позавтракав необычной дичью, оказавшейся вкусной и сочной, мы достали велосипеды и поехали в Новгород. Проблем у ворот не возникло: наш транспорт и здесь произвёл благоприятное впечатление, а деньги, которые я демонстративно пересчитала, стали пропуском в новый мир.
Не заходя в гостиницу, мы, спешившись, отправились осматривать город, но не успели сделать и нескольких шагов, как нас остановил патруль, потребовавший, чтобы я закрыла лицо. В ближайшей лавке я купила тонкое покрывало, и мы начали поиски.
Они оказались недолгими. Очутившись на площади, мы увидели, что на помосте бьют кнутом привязанного к столбу человека. Пробравшись через толпу, я ахнула: этим несчастным был Дима. Он выдержал пытку без единого стона, а я не могла не расплакаться, глядя на его страдания. Проследив за ним и палачами, мы с сыном выяснили, где находится узилище.
Пообещав мужу прийти за ним ночью, я продала одно из ружей с боеприпасами и купила напильник, целебные мази и шатёр, намереваясь спрятать Диму от любопытных глаз, чтобы без помех лечить его раны. Но ничего из этого не пригодилось. Едва мы прикоснулись друг к другу, как сила, вечно вмешивающаяся в нашу жизнь, перенесла нас сюда.
– А я так удивился, что чуть не забыл схватить маму за руку, – дополнил Кирос.
Все молчали. Потом заговорила Юля:
– Столько мучений и мытарств ради пары слов, сказанных рувом…. Этот дар, Ника – твоё проклятье. Но и благословение жителям Земли. Не будь его, планета переживала бы сейчас не лучшие времена. И если бы не полученное нами, благодаря нему, предупреждение, наш сын в грядущем стал бы властелином искалеченного мира…
– Ты уже знаешь, как это предотвратить? – прервала Ника.
– Кто предупреждён, тот вооружён. Мы с мужем найдём способ.
Гергени согласно кивнул, а Юля добавила:
– Ну, а теперь, Дима, нам хотелось бы послушать тебя.
Мужчина поскрёб затылок.
– Да мне нечего рассказывать: бил я, били меня. Никакого разнообразия.
– Мы просим…
Он улыбнулся.
– Хорошо. Но моё повествование будет гораздо короче. И начну я, пожалуй, с того момента, когда пробудился…
на развалинах цивилизации.
ГЛАВА 6
– Сначала я решил, что ещё сплю, но Ника окликнула меня, и я, очнувшись, вскочил. Неожиданно из-за угла вывернулся отряд, и сразу стало ясно – драки не избежать.
Мне приходилось нелегко, но, уверен, битва закончилась бы полным поражением патрульных, если бы не их начальник, погнавшийся за Никой. Я отвлёкся, и копыто опустилось мне на голову. После этого удара дать полноценный отпор я уже не мог. Но, наверное, ещё поборолся бы, если б не увидел, как негодяй пронзает Нику шпагой. В этот миг жизнь потеряла для меня всякий смысл, и я перестал сопротивляться.
Дмитрий закрыл глаза ладонью, а женщина обняла мужа. Прижав её к себе, тот тряхнул головой и продолжил:
– Один из победителей перекинул меня через спину лошади, и отряд снялся с места, не похоронив погибших и не дожидаясь предводителя. От толчков сознание оставило меня. Когда же я очнулся, то увидел, что едем мы по бескрайнему полю. Патрульные гнали лошадей, озабоченно поглядывая на небо, затянутое тучами. Тогда я не понял, что их встревожило, и решил, что они боятся попасть под дождь.
Вскоре на горизонте показалось большое дерево, на котором находился самый настоящий дом. Один человек ловко вскарабкался по стволу и скинул вниз верёвочную лестницу. Первым по ней пополз я, за мной поднимался кто-то ещё, и вдруг раздался страшный многоголосый вопль. Кинув взгляд вниз, я увидел описанное Никой странное существо, состоявшее из палочек, постоянно меняющихся местами. Схватив человека, монстр втягивал его в себя, и части тела несчастного перемешивались внутри, постепенно перевариваясь.
Сожрав сразу двоих, чудовище растворилось во мгле. Оставшиеся в живых враги втолкнули меня в избушку и заперли дверь. Они тихо переговаривались, а я внезапно осознал, что беседуют те на русском. Как и Нике, мне удалось быстро освоиться со странным произношением, и я понял, что недруги намерены отвезти меня в столицу, чтобы продать, как гладиатора.
Услышав это, я почувствовал, что во мне нарастает ярость. Кто дал этим людям право распоряжаться моей судьбой?! Как они посмели посягнуть на жизни тех, кто не сделал им ничего дурного?! И мне расхотелось умирать, по крайней мере, на некоторое время.
– Слава Богу! – выдохнула внимательно слушавшая Ника. – Я боялась, что ты спровоцируешь их на убийство.
– Я собирался это сделать, но, когда узнал, что меня ждёт, пришёл в бешенство. В таком состоянии я пребывал все последующие дни, это и не позволило мне сдаться.
Слушатели зааплодировали, а Дмитрий покраснел.
– Настоящий воин! – с уважением произнёс Кирос.
Мужчина посмотрел на подростка.
– А ты знаешь, что на самом деле тебя зовут Кирилл? – поинтересовался он. – Языку будущего свойственны сокращения, вспомните Сан-Питро, но слова обозначают то же, что и теперь.
Мальчик несколько раз повторил новое имя.
– А мне нравится, – сказал он. – Кирилл…. Это звучит красиво.
– Дима, ты ещё и лингвист? – удивился Комаров.
Лингвист – учёный, специалист по языкознанию.
Дмитрий засмеялся:
– Нет. Но в промежутках между драками и пытками у меня оставалось время на размышления.
– Всё это очень интересно, – задумчиво сказал Гергени. – А вы сумеете составить словарь или разговорник?
– Зачем? – опешила Ника.
– Изменение языка может представлять интерес для учёных. Возможно, даже если трагедии не случится, когда-нибудь мы станем говорить именно так.
– Вряд ли, – покачал головой психиатр, – речь того времени была крайне бедной. Это показатель деградации общества.
– Но ведь Кирос… – начал Рош.
– Кирилл прочёл много книг, – перебил Дмитрий, – и язык у него богатый. А большинство из тех, с кем мы встречались, не умели ни писать, ни читать, ни… говорить.
– Ты считаешь, что Гудрис специально оглуплял жителей своего государства? – поинтересовалась Юля.
– Которое даже государством нельзя назвать…. Нет, не думаю. Случившееся с Землёй, вынудило людей заботиться о выживании, а не об образовании.
– Хм….
Юля ненадолго задумалась, а потом попросила:
– Ты отвлёкся, Дима. Продолжай, пожалуйста.
– Но я пятый день не появляюсь на работе….
– Ничего, – прервал Гергени, – это мы уладим. Ты же знаешь, нам многое подвластно.
– Хорошо.
И Дмитрий вновь заговорил о том, что произошло…
на развалинах цивилизации.
Утром мы спустились с дерева и меня посадили на лошадь одного из погибших, связав руки за спиной. Вы даже не представляете, как мучительно скакать верхом, не имея возможности ни за что ухватиться. Все силы приходится тратить на то, чтобы не потерять равновесие и не сверзнуться на землю.
На моё счастье ехали мы не слишком быстро, и я сумел незаметно избавиться от пут. Дёрнув поводья и пустив коня галопом, я оставил похитителей позади. Казалось, мне удалось оторваться, но вдруг прямо передо мной открылась огромная пасть. Не знаю, где находилось туловище, а я увидел только острые зубы, усеивающие рот неизвестной твари. Скакун встал на дыбы, и я вылетел из седла. Это меня спасло. Не обратив внимания на комок моего тела, катившийся по жухлой траве, ротище заглотал коня целиком.
Преследователи, развернувшись, пустились наутёк. Отказываться от добычи они, похоже, не собирались, поэтому, остановившись неподалёку, ждали, чем всё закончится. И, как только чудище исчезло под землёй, во весь опор понеслись ко мне. Бежать я не пытался, понимая, что это бесполезно, но когда один из патрульных взмахнул плетью, чтобы нанести удар, сдёрнул его с лошади и вскочил в седло.
Однако судьба, по-видимому, решила, что мой статус пленника для неё важнее. Проскакав с полкилометра, я почувствовал сильнейшую дурноту, головокружение и, с минуту поборовшись, потерял сознание.
Очнулся я в клетке и, осмотрев узилище, понял, что отсюда мне не выбраться. Прочные металлические полосы переплетались, образуя сложный рисунок, и зазор между ними был настолько мал, что туда не прошла бы даже моя рука. Сев в угол на подстилку из соломы, я стал ждать.
Через некоторое время открылась небольшая дверца, и мне грубо приказали выходить. Я не шевельнулся. Незнакомец, похоже, занервничал, потому что во второй раз голос его прозвучал менее уверенно. Решившись, он вошёл в узилище, держа в руках цепь, которая незамедлительно обрушилась на меня. Удар оказался настолько силён и болезнен, что я не удержался и вскрикнул, но тотчас перехватил вновь летящий ко мне железный бич и, дёрнув, впечатал обидчика головой в плетёную стенку. Тот отключился, а я выскочил наружу. Это оказалось ошибкой: цепи вмиг опутали меня с головы до ног, и разорвать их я, конечно, не сумел.
Вскоре я стоял на огороженном прочной сеткой пятачке, вокруг которого бесновался народ. Прямо перед собой я увидел огромного, выше меня на две головы, голого по пояс, волосатого мужика, оценивающе рассматривающего меня единственным глазом. Отступив на шаг, я тоже окинул его взглядом. Что драка неминуема, я уже понял, но не сделал выпада, как тот, наверное, ожидал, а вытянулся по струнке, готовя организм к битве на тончайшем уровне. Мышцы, обычно почти не задействованные, напряглись в ожидании, когда хозяин начнёт их использовать.
https://img-fotki.yandex.ru/get/151498/45147664.12/0_ee980_a872ce2d_orig
Заревев, циклоп кинулся ко мне, занося кулак. Дождавшись, когда тот окажется рядом, я юркнул под его руку и, уйдя за спину противника, нанёс удар ребром левой ладони по шее, ломая основание черепа. Изо рта несчастного выбежала струйка крови, он захрипел и рухнул на цементный пол. Бой закончился, даже не начавшись. Зал замер.
Циклопы – мифический народ одноглазых великанов людоедов.
– Он свалил Гориллу, – шептались в толпе.
Позже я узнал, что победить этого гладиатора не мог никто. Физическая сила бойца была настолько велика, что не будь я знаком с премудростями восточных единоборств, с места сражения выносили бы не его, а мой труп.
Дверь открыли, чтобы забрать мертвеца, и я, всё ещё находящийся на пике готовности, воспользовался этим и, протаранив неосторожных, выскочил наружу. Принадлежавшие, судя по одежде, к высшему кругу люди испуганно расступились передо мной, а я ринулся к возвышению, на котором, судорожно вцепившись в подлокотники кресла, сидел тот, кого я сначала принял за Гергени.
