Тут и там теперь Таргота встречали прямоугольные туннели, также тускло освещенные Зоотом, выглядящие тогда еще в меру ухоженными, будто какое-то время люди за ними следили, и только недавно их запустили. Вокруг стояла мертвая тишина, не нарушаемая пока даже ударами капель воды о землю, и все это уже начинало угнетать его, пусть и ценившего тишину, но все же еще настороженного и взволнованного. Дабы долго не терпеть этого, он ускорился, так и держа меч на плече, готовый в любой момент им воспользоваться, тем более учитывая возможность его скорой встречи с кем-то, кто воспользовался тем же ходом до него наверняка совсем недавно. Еще через пару минут, пройдя по пути несколько других неинтересных развилок, он добрался до новой, но уже куда меньшей, лестницы. Общая влажность воздуха поднималась с каждым его шагом вглубь этих подземелий, уже точно частично перестроенных в канализацию после последнего визита в них Таргота. Сама та новая лестница, ее ровные прямоугольные ступеньки, и очередная развилка перед ней, по определенной причине были ему уже совершенно не знакомы, и полагаться в них ему оставалось лишь на собственные интуицию и логику.
Вечная влажность последующих туннелей, постоянно капающие с потолка капли грязной воды, с шумом разбивающиеся о зеленоватый пол под собой, уже куда отчетливее запомнились Тарготу еще сотни лет назад, и, скорее всего, он уже был в тех туннелях, хоть и попал в них по другому пути. По уже совершенно туманным остаткам памяти, он двигался здесь снова вперед, уже обращая внимание, как ранее бетонные стены теперь совсем заменили четко выделяющиеся, частично обвалившиеся и подгнившие, кирпичи. Тут и там с них свисала на пол не совсем понятная Тарготу тягучая зеленая жижа, а где-то росли и "грязные" растения. Не нужно быть семью пядями во лбу, чтобы понять - над ним уже как раз простилалась Ренбирская Канализация. Говоря еще проще, он был теперь совсем близок к цели, пусть и не совсем понимал, где ее теперь искать. В нескольких местах впереди, когда он дошел до стены даже продолжая путь все время вперед, с еще двумя развилками по бокам, пол и стены украшали следы явных взрывов и огня, а некоторые проходы дальше были хорошенько завалены. Он не мог активно применять окто в этих туннелях, чтобы, хотя бы, не обрушить их себе на голову, и потому не мог разобрать те завалы с его помощью. Еще раз, на секунду, задумавшись, он повернул направо, в итоге пройдя полукруглый тоннель, вернувшись туда же, откуда пришел. Его цель и вправду теперь будто ускользала от него в этом скользком, холодном и влажном подземелье, наверняка для этого когда-то и созданного, теперь работавшего строго по плану. Плану путать имтердов.
Лабиринт, в который превратилось это место за время отсутствия Таргота, очень сильно петлял теперь даже сторонними путями, и почти все они вели в одни и те же места. Последний туннель, на который вышел Таргот, и по которому теперь ходил кругами, был не очень большим, и по бокам его частенько встречались те или иные препятствия, будто кто-то нарочно завалил внешние ходы канализации от подземных ходов как мог. Движение Таргота к возможному выходу, в купе с его активными размышлениями на этот счет, только сильнее подгонялись окружающим неприятным даже на ощупь холодным воздухом, и источаемым всем его окружением запахом почти токсичной коррозии. Тем более, что ему уже надоело тут и там спотыкаться о камни на полу, совершенно незаметные в тусклом свете окружающего Зоота, в некоторых случаях даже не закрепленного держателями на стенах, а просто лежащего на полу вместе с самими держателями.
Неспешным шагом, держа левую руку на подбородке, водя пальцами по грубой и черствой бороде, он прошел чуть вперед, по самому центральному коридору, теперь стараясь сосредоточиться и придумать дальнейший план, хотя бы, чтобы выбраться из этого тоннеля. Он хорошо запомнил весь проделанный им теперь путь, и был совершенно уверен, что открытых выходов из последнего туннеля, в котором он застрял, из-за завалов не осталось. Именно потому идея разгребать камни голыми руками теперь уже не казалась ему слишком бредовой, ведь он не мог терять время на пустые блуждания, зная, что в это самое время где-то наверху на его брата Соккона может охотиться его сестра Импера, чему он был обязан вовремя помешать. Как нельзя кстати, его размышления о завалах и тяжелом физическом труде прервались почти мгновенно, когда за пазуху ему, как раз проходившему под самым центром туннеля, с потолка упала капля ледяной воды. Он резко убрал руку от подбородка, развернув голову назад, и почти с ударом махнул Тоги за собой, направляя его острием куда-то в сторону пустого коридора. Он был столь сосредоточен на своих мыслях, что едва не был готов теперь со всей силы ударить окто по тому, кто его отвлек. Поняв же, что отвлек его не «кто-то», а «что-то», он быстро осмотрел потолок над собой, откуда ему, снова, уже на лоб упала новая капля ледяной воды, от которой он успел вовремя закрыться левой рукой. Касания этой воды его тела были ему ужасно неприятны, но все же правда кое в чем помогли. По крайней мере, теперь он обратил внимание на то, что действительно было важно, и невыгодные его планам идеи быстро покинули его голову.
Был потолок, конечно, невысок, и Таргот вполне мог рукой дотянуться до него, ощупать, и сделать нужный вывод, осматривая затем свою мокрую от осевшей на потолке воды перчатку. "Вот оно." - подумал Таргот. Над ним, по крайней мере в том месте, где он остановился, было помещение, наполненное водой. Таргот отошел на пару шагов назад от того места, взяв Тоги в обе руки, чуть согнувшись на месте, целясь получше, чтобы, буквально, вскрыть потолок мечом. Если его предположение теперь было верно, по ту сторону потолка наверху могла быть часть некоего резервуара, скорее всего, судя по состоянию потолка, не сильно вместительного, тем не менее являющегося частью именно канализации, куда он и пытался попасть. Он вполне мог пробить потолок здесь, подождать пока из него выльется вся вода, и затем уже спокойно подняться наверх, куда бы это его, на самом деле, не привело. Это был очень рискованный шаг, ведь он бы наверняка утонул, если бы той воды оказалось много, и она бы затопила все окружающие туннели (для чего ее должно было быть не просто много, а невероятно много). В любом случае, он все еще торопился поскорее найти сестру, и потому этот вариант казался ему лучшим выходом, чем разбор окружающих завалов, тем более в недостаточном для этого освещении кристаллов Зоота вокруг.
Одним колющим ударом он вонзил меч, еще обычных размеров, глубоко в центр того прямоугольника, который на потолке, от стены, был наиболее влажным, и точно был полом резервуара с водой. Вода быстро побежала по лезвию меча, с хрустом вошедшего в мягкий камень, и Таргот, использовав меч как лом, сильно напрягая мышцы своего нечеловеческого тела, обеими руками нажимая на рукоять, буквально выломал так часть потолка, отскакивая при этом назад, сам едва не попав под струю воды, ударившую из оставленной им щели. Как он и надеялся, поток тот был не очень силен, а значит и воды наверху было не слишком много. Пусть он и не мог усилить ее напор, он мог добавить потолку новых дыр, чтобы вода оттуда слилась быстрее, и он скорее смог подняться наверх. Он нанес еще удар, еще два, три удара, и все еще ему казалось это медленным. Его снова объяло какое-то напряжение, но уже не похожее на злость, а больше напоминавшее страх. Ему казалось, что в окружающей его темноте, в почти мертвой тишине, где рядом с ним, был кто-то еще, тихо и скрытно следя за каждым его действием. Внутренняя аура Таргота не улавливала присутствия никого постороннего, и это было больше похоже на паранойю, что все равно не меняло факта его внезапного волнения, никогда не возникавшего без причины. Шум, созданный им, лишь подтолкнул его к идее, что кто-то теперь заметит его присутствие уже в канализации, и придет оттуда наверх по его душу, а возможно и устроит ему там засаду. В таком случае лишний враг на хвосте был ему тем более очень некстати.
Еще раз почти судорожно оглядевшись, уже почти всем телом промокнув от вырывающейся из потолка воды, он занес Тоги под собой, слева, раскалив его своим окто, теперь уже плевав на шум и возможность обрушения потолка, что было ему тогда только на руку. Влив в меч совсем немного внутренней силы, испаряя им, все время нагревающимся, бьющую сверху воду, он вертикально, снизу-вверх, ударил по потолку, окончательно его разрушая между оставленными им ранее дырами. Удар оказался не столь мощен, как ожидал Таргот, и вода, ринувшаяся мощным потоком теперь через уже полностью разрушенный вместе с частью стены рядом прямоугольник потолка, поглотила большую часть взрыва огненного окто, залив окружающий, и без того сырой и влажный, коридор пеленой парового тумана. Таргот все равно был уже мокр до ниточки, и теперь ему не нужно было отходить от потоков воды подальше. Вода сверху уже перестала бить из всего прямоугольника, а начала стекать лишь сбоку, показывая, что уже почти вся она вытекла оттуда, где находилась, и помещение сверху от себя она уже освободила. Из-за застилавшего весь туннель вокруг пара Таргот почти не видел, что происходило наверху, но уже и без того собирался во всем разобраться сам, залезая наверх, скрываясь подальше от все время нарастающего в нем чувства слежки, которому и туман не был помехой, и через который кто-то, не видимый Тарготом, продолжал за ним следить.
Он убрал ни чуть теперь не изменившийся Тоги в ножны, чуть подпрыгнул, схватившись за наиболее ровный от взрыва уступ потолка, еще в прыжке подтянулся рукой, и поднялся наверх, под конец левой ногой отталкиваясь от кирпичей стены. Он уже почти ничего не видел, ведь в помещении выше не было никаких источников света. Тем не менее, глаза Таргот тоже были непростыми, и им много света было не нужно, и даже с тем, что он имел, и что еще светило наверх через дыру под ним, он хорошо мог рассмотреть свое окружение. Идеи, как всегда быстро посещающие в подобных случаях в меру начитанного и наделенного острым умом Таргота, мгновенно пронзили его голову, и дали куда более точную картину местности, чем то, что я описал выше. Он лег над проделанной им дырой, свесив над ней лишь верхнюю часть тела, протянул руку к держателю Зоота совсем рядом, сорвал кристалл, и, подбавив ему света своей внутренней силой, мгновенно осветил им все помещение, в котором ему довелось оказаться теперь.
Он поднялся на ноги, еще раньше приметив рядом небольшую приставную лесенку, ведущую уже наверх, к чему-то вроде смотровой площадки. Как оказалось, было это помещение и вправду небольшим резервуаром с водой, бетонной ванной, находящейся в совершенно мелкой комнате. Как понял Таргот – это помещение было одним из ответвлений канализации, а его целью была перегонка сточной воды в воды самой системы очистки через уже давно забившиеся от времени трубы по бокам стен. С тех пор, как канализация перестала обслуживаться реальным человеческим персоналом, многие ее части перестали функционировать как полагается, и совсем ушли в запустение. Эта ее часть, судя по качеству воды, с осевшей на полу и прилипшей к нему грязи, наверняка также была заброшена. Уже даже не отряхиваясь или выжимая мокрую до нитки одежду, Таргот перескочил край резервуара, забрался на лестницу, и по ней, скрипя ее старыми металлическими прутьями, сложенными вместе для объема, забрался на верхнюю площадку, в стене которой и была дверь, наверняка связывающая то помещение с остальной канализацией.
Отворив ту съеденную временем, а оттого со скрипом еле двигавшуюся дверь одной рукой, удерживая в другой руке кристалл Зоота, он незамедлительно ступил внутрь, выходя уже в куда больший туннель, и, также, куда более освещенный. Дверь за собой он закрывал медленно, дабы ее скрип не слишком вредил его ушам, и поглотившей их мертвой тишине, только частично нарушаемой и другим шумом – ударами капель воды о бетонный пол, и гулом той же воды, падающей уже куда большими потоками, где-то вдалеке. За той же дверью было уже теплее, чем в помещении с резервуаром, и тем более жарче, чем в подземельях под ним. Никаких запахов, впрочем, Таргот почти не чувствовал – он и сам теперь весь насквозь пропах сточной водой.
Подсвеченный мерцающими тут и там зелеными грибами, белыми цветками, и прочими элементами флоры наверняка только Ренбирской канализации, тоннель казался куда больше, чем был на самом деле, ведь потолок его почти целиком покрывала большая тень, за которой и вовсе казалось, что его там нет. Таргот постарался направить свет кристалла Зоота в своей руке в дальний верхний конец потолка туннеля, концентрируя свою внутреннюю силу на определенной маленькой площади кристалла, но вместо этого разжег его целиком, будто окружающий то место кристалл равномерно распределял внутреннюю силу по всей своей площади, и сильно светить только в одном месте и сильным лучом не собирался. Лицо Таргота тогда даже ни капли не изменилось, будто он заранее понимал глупость своей затеи, и не слишком в нее верил. Тоннель вел только в две стороны, то есть теперь, для вышедшего сбоку из двери Таргота, направо и налево. Был он полукруглый, диаметром не меньше десятка метров, и освещен, как и было описано ранее, лишь снизу, и в редких местах наверху, чего Таргот почти не видел, и куда ему смотреть было не за чем.
«Вот я и на месте.» - продолжал осматриваться Таргот. – «Если я правильно помню, все эти туннели закольцованы, хотя из-за размеров самой системы угол их поворотов сложно заметить. Обходить все по кругу слишком долго, так что лучше выбрать правильное направление сразу.»
Совсем не обращая внимания на состояние своего тела и одежды после купания в местной сточной воде, Таргот спустился по небольшой каменной лестнице с площадки вниз, проходя мимо ядовито-зеленых светящихся растений, специально переступая их, стараясь, по крайней мере, не прожечь ими свои сапоги. Да, подобного типа растения, также выросшие в подобных условиях, частенько оказываются токсичными не только внешне, но и внутренне, выживая в по-настоящему грязной и опасной среде, так же серьезно защищаясь от ее воздействия, вырабатывая крайне мощные яды и даже кислоты. Тут и там по стенам туннеля на пол бежали мелкие ручейки мутной серой воды, блестя от всего спектра попадающих на нее зеленого и белого света, также как от света Зоота в руке Таргота светились и впитывающие окружающий излишний свет и некоторые цветы. По большей части, они росли на стенах и углах между ними и полом, подпитываясь бежавшей в небольших углублениях тех углов грязной водой. Именно свойства той воды, немало растворенной и в окружающем влажном и тяжелом, теплом воздухе, и придавали необычных свойств окружающей растительности, пусть не слишком густой, но куда более активной, нежели таковая на поверхности. Некоторые цветы по своей воле закрывали бутоны, скрывая их от раздражающего света Зоота, а то и вовсе от внутренней силы Таргота, и в некоторых местах трава чуть вытягивалась ввысь, будто пытаясь что-то показать активной форме жизни рядом, отпугивая ее своим «грозным видом». Вовсе не такими запомнил те туннели Таргот, и правда вовсе не такими они были раньше.
Вечная влажность последующих туннелей, постоянно капающие с потолка капли грязной воды, с шумом разбивающиеся о зеленоватый пол под собой, уже куда отчетливее запомнились Тарготу еще сотни лет назад, и, скорее всего, он уже был в тех туннелях, хоть и попал в них по другому пути. По уже совершенно туманным остаткам памяти, он двигался здесь снова вперед, уже обращая внимание, как ранее бетонные стены теперь совсем заменили четко выделяющиеся, частично обвалившиеся и подгнившие, кирпичи. Тут и там с них свисала на пол не совсем понятная Тарготу тягучая зеленая жижа, а где-то росли и "грязные" растения. Не нужно быть семью пядями во лбу, чтобы понять - над ним уже как раз простилалась Ренбирская Канализация. Говоря еще проще, он был теперь совсем близок к цели, пусть и не совсем понимал, где ее теперь искать. В нескольких местах впереди, когда он дошел до стены даже продолжая путь все время вперед, с еще двумя развилками по бокам, пол и стены украшали следы явных взрывов и огня, а некоторые проходы дальше были хорошенько завалены. Он не мог активно применять окто в этих туннелях, чтобы, хотя бы, не обрушить их себе на голову, и потому не мог разобрать те завалы с его помощью. Еще раз, на секунду, задумавшись, он повернул направо, в итоге пройдя полукруглый тоннель, вернувшись туда же, откуда пришел. Его цель и вправду теперь будто ускользала от него в этом скользком, холодном и влажном подземелье, наверняка для этого когда-то и созданного, теперь работавшего строго по плану. Плану путать имтердов.
Лабиринт, в который превратилось это место за время отсутствия Таргота, очень сильно петлял теперь даже сторонними путями, и почти все они вели в одни и те же места. Последний туннель, на который вышел Таргот, и по которому теперь ходил кругами, был не очень большим, и по бокам его частенько встречались те или иные препятствия, будто кто-то нарочно завалил внешние ходы канализации от подземных ходов как мог. Движение Таргота к возможному выходу, в купе с его активными размышлениями на этот счет, только сильнее подгонялись окружающим неприятным даже на ощупь холодным воздухом, и источаемым всем его окружением запахом почти токсичной коррозии. Тем более, что ему уже надоело тут и там спотыкаться о камни на полу, совершенно незаметные в тусклом свете окружающего Зоота, в некоторых случаях даже не закрепленного держателями на стенах, а просто лежащего на полу вместе с самими держателями.
Неспешным шагом, держа левую руку на подбородке, водя пальцами по грубой и черствой бороде, он прошел чуть вперед, по самому центральному коридору, теперь стараясь сосредоточиться и придумать дальнейший план, хотя бы, чтобы выбраться из этого тоннеля. Он хорошо запомнил весь проделанный им теперь путь, и был совершенно уверен, что открытых выходов из последнего туннеля, в котором он застрял, из-за завалов не осталось. Именно потому идея разгребать камни голыми руками теперь уже не казалась ему слишком бредовой, ведь он не мог терять время на пустые блуждания, зная, что в это самое время где-то наверху на его брата Соккона может охотиться его сестра Импера, чему он был обязан вовремя помешать. Как нельзя кстати, его размышления о завалах и тяжелом физическом труде прервались почти мгновенно, когда за пазуху ему, как раз проходившему под самым центром туннеля, с потолка упала капля ледяной воды. Он резко убрал руку от подбородка, развернув голову назад, и почти с ударом махнул Тоги за собой, направляя его острием куда-то в сторону пустого коридора. Он был столь сосредоточен на своих мыслях, что едва не был готов теперь со всей силы ударить окто по тому, кто его отвлек. Поняв же, что отвлек его не «кто-то», а «что-то», он быстро осмотрел потолок над собой, откуда ему, снова, уже на лоб упала новая капля ледяной воды, от которой он успел вовремя закрыться левой рукой. Касания этой воды его тела были ему ужасно неприятны, но все же правда кое в чем помогли. По крайней мере, теперь он обратил внимание на то, что действительно было важно, и невыгодные его планам идеи быстро покинули его голову.
Был потолок, конечно, невысок, и Таргот вполне мог рукой дотянуться до него, ощупать, и сделать нужный вывод, осматривая затем свою мокрую от осевшей на потолке воды перчатку. "Вот оно." - подумал Таргот. Над ним, по крайней мере в том месте, где он остановился, было помещение, наполненное водой. Таргот отошел на пару шагов назад от того места, взяв Тоги в обе руки, чуть согнувшись на месте, целясь получше, чтобы, буквально, вскрыть потолок мечом. Если его предположение теперь было верно, по ту сторону потолка наверху могла быть часть некоего резервуара, скорее всего, судя по состоянию потолка, не сильно вместительного, тем не менее являющегося частью именно канализации, куда он и пытался попасть. Он вполне мог пробить потолок здесь, подождать пока из него выльется вся вода, и затем уже спокойно подняться наверх, куда бы это его, на самом деле, не привело. Это был очень рискованный шаг, ведь он бы наверняка утонул, если бы той воды оказалось много, и она бы затопила все окружающие туннели (для чего ее должно было быть не просто много, а невероятно много). В любом случае, он все еще торопился поскорее найти сестру, и потому этот вариант казался ему лучшим выходом, чем разбор окружающих завалов, тем более в недостаточном для этого освещении кристаллов Зоота вокруг.
Одним колющим ударом он вонзил меч, еще обычных размеров, глубоко в центр того прямоугольника, который на потолке, от стены, был наиболее влажным, и точно был полом резервуара с водой. Вода быстро побежала по лезвию меча, с хрустом вошедшего в мягкий камень, и Таргот, использовав меч как лом, сильно напрягая мышцы своего нечеловеческого тела, обеими руками нажимая на рукоять, буквально выломал так часть потолка, отскакивая при этом назад, сам едва не попав под струю воды, ударившую из оставленной им щели. Как он и надеялся, поток тот был не очень силен, а значит и воды наверху было не слишком много. Пусть он и не мог усилить ее напор, он мог добавить потолку новых дыр, чтобы вода оттуда слилась быстрее, и он скорее смог подняться наверх. Он нанес еще удар, еще два, три удара, и все еще ему казалось это медленным. Его снова объяло какое-то напряжение, но уже не похожее на злость, а больше напоминавшее страх. Ему казалось, что в окружающей его темноте, в почти мертвой тишине, где рядом с ним, был кто-то еще, тихо и скрытно следя за каждым его действием. Внутренняя аура Таргота не улавливала присутствия никого постороннего, и это было больше похоже на паранойю, что все равно не меняло факта его внезапного волнения, никогда не возникавшего без причины. Шум, созданный им, лишь подтолкнул его к идее, что кто-то теперь заметит его присутствие уже в канализации, и придет оттуда наверх по его душу, а возможно и устроит ему там засаду. В таком случае лишний враг на хвосте был ему тем более очень некстати.
Еще раз почти судорожно оглядевшись, уже почти всем телом промокнув от вырывающейся из потолка воды, он занес Тоги под собой, слева, раскалив его своим окто, теперь уже плевав на шум и возможность обрушения потолка, что было ему тогда только на руку. Влив в меч совсем немного внутренней силы, испаряя им, все время нагревающимся, бьющую сверху воду, он вертикально, снизу-вверх, ударил по потолку, окончательно его разрушая между оставленными им ранее дырами. Удар оказался не столь мощен, как ожидал Таргот, и вода, ринувшаяся мощным потоком теперь через уже полностью разрушенный вместе с частью стены рядом прямоугольник потолка, поглотила большую часть взрыва огненного окто, залив окружающий, и без того сырой и влажный, коридор пеленой парового тумана. Таргот все равно был уже мокр до ниточки, и теперь ему не нужно было отходить от потоков воды подальше. Вода сверху уже перестала бить из всего прямоугольника, а начала стекать лишь сбоку, показывая, что уже почти вся она вытекла оттуда, где находилась, и помещение сверху от себя она уже освободила. Из-за застилавшего весь туннель вокруг пара Таргот почти не видел, что происходило наверху, но уже и без того собирался во всем разобраться сам, залезая наверх, скрываясь подальше от все время нарастающего в нем чувства слежки, которому и туман не был помехой, и через который кто-то, не видимый Тарготом, продолжал за ним следить.
Он убрал ни чуть теперь не изменившийся Тоги в ножны, чуть подпрыгнул, схватившись за наиболее ровный от взрыва уступ потолка, еще в прыжке подтянулся рукой, и поднялся наверх, под конец левой ногой отталкиваясь от кирпичей стены. Он уже почти ничего не видел, ведь в помещении выше не было никаких источников света. Тем не менее, глаза Таргот тоже были непростыми, и им много света было не нужно, и даже с тем, что он имел, и что еще светило наверх через дыру под ним, он хорошо мог рассмотреть свое окружение. Идеи, как всегда быстро посещающие в подобных случаях в меру начитанного и наделенного острым умом Таргота, мгновенно пронзили его голову, и дали куда более точную картину местности, чем то, что я описал выше. Он лег над проделанной им дырой, свесив над ней лишь верхнюю часть тела, протянул руку к держателю Зоота совсем рядом, сорвал кристалл, и, подбавив ему света своей внутренней силой, мгновенно осветил им все помещение, в котором ему довелось оказаться теперь.
Он поднялся на ноги, еще раньше приметив рядом небольшую приставную лесенку, ведущую уже наверх, к чему-то вроде смотровой площадки. Как оказалось, было это помещение и вправду небольшим резервуаром с водой, бетонной ванной, находящейся в совершенно мелкой комнате. Как понял Таргот – это помещение было одним из ответвлений канализации, а его целью была перегонка сточной воды в воды самой системы очистки через уже давно забившиеся от времени трубы по бокам стен. С тех пор, как канализация перестала обслуживаться реальным человеческим персоналом, многие ее части перестали функционировать как полагается, и совсем ушли в запустение. Эта ее часть, судя по качеству воды, с осевшей на полу и прилипшей к нему грязи, наверняка также была заброшена. Уже даже не отряхиваясь или выжимая мокрую до нитки одежду, Таргот перескочил край резервуара, забрался на лестницу, и по ней, скрипя ее старыми металлическими прутьями, сложенными вместе для объема, забрался на верхнюю площадку, в стене которой и была дверь, наверняка связывающая то помещение с остальной канализацией.
Отворив ту съеденную временем, а оттого со скрипом еле двигавшуюся дверь одной рукой, удерживая в другой руке кристалл Зоота, он незамедлительно ступил внутрь, выходя уже в куда больший туннель, и, также, куда более освещенный. Дверь за собой он закрывал медленно, дабы ее скрип не слишком вредил его ушам, и поглотившей их мертвой тишине, только частично нарушаемой и другим шумом – ударами капель воды о бетонный пол, и гулом той же воды, падающей уже куда большими потоками, где-то вдалеке. За той же дверью было уже теплее, чем в помещении с резервуаром, и тем более жарче, чем в подземельях под ним. Никаких запахов, впрочем, Таргот почти не чувствовал – он и сам теперь весь насквозь пропах сточной водой.
Подсвеченный мерцающими тут и там зелеными грибами, белыми цветками, и прочими элементами флоры наверняка только Ренбирской канализации, тоннель казался куда больше, чем был на самом деле, ведь потолок его почти целиком покрывала большая тень, за которой и вовсе казалось, что его там нет. Таргот постарался направить свет кристалла Зоота в своей руке в дальний верхний конец потолка туннеля, концентрируя свою внутреннюю силу на определенной маленькой площади кристалла, но вместо этого разжег его целиком, будто окружающий то место кристалл равномерно распределял внутреннюю силу по всей своей площади, и сильно светить только в одном месте и сильным лучом не собирался. Лицо Таргота тогда даже ни капли не изменилось, будто он заранее понимал глупость своей затеи, и не слишком в нее верил. Тоннель вел только в две стороны, то есть теперь, для вышедшего сбоку из двери Таргота, направо и налево. Был он полукруглый, диаметром не меньше десятка метров, и освещен, как и было описано ранее, лишь снизу, и в редких местах наверху, чего Таргот почти не видел, и куда ему смотреть было не за чем.
«Вот я и на месте.» - продолжал осматриваться Таргот. – «Если я правильно помню, все эти туннели закольцованы, хотя из-за размеров самой системы угол их поворотов сложно заметить. Обходить все по кругу слишком долго, так что лучше выбрать правильное направление сразу.»
Совсем не обращая внимания на состояние своего тела и одежды после купания в местной сточной воде, Таргот спустился по небольшой каменной лестнице с площадки вниз, проходя мимо ядовито-зеленых светящихся растений, специально переступая их, стараясь, по крайней мере, не прожечь ими свои сапоги. Да, подобного типа растения, также выросшие в подобных условиях, частенько оказываются токсичными не только внешне, но и внутренне, выживая в по-настоящему грязной и опасной среде, так же серьезно защищаясь от ее воздействия, вырабатывая крайне мощные яды и даже кислоты. Тут и там по стенам туннеля на пол бежали мелкие ручейки мутной серой воды, блестя от всего спектра попадающих на нее зеленого и белого света, также как от света Зоота в руке Таргота светились и впитывающие окружающий излишний свет и некоторые цветы. По большей части, они росли на стенах и углах между ними и полом, подпитываясь бежавшей в небольших углублениях тех углов грязной водой. Именно свойства той воды, немало растворенной и в окружающем влажном и тяжелом, теплом воздухе, и придавали необычных свойств окружающей растительности, пусть не слишком густой, но куда более активной, нежели таковая на поверхности. Некоторые цветы по своей воле закрывали бутоны, скрывая их от раздражающего света Зоота, а то и вовсе от внутренней силы Таргота, и в некоторых местах трава чуть вытягивалась ввысь, будто пытаясь что-то показать активной форме жизни рядом, отпугивая ее своим «грозным видом». Вовсе не такими запомнил те туннели Таргот, и правда вовсе не такими они были раньше.
