Пустой поначалу внедорожник медного цвета с тюнингованными колодками тормозов ехал по районам мегаполиса. Уже не в ночной тьме, но ещё не в утренней мгле…
Время от времени экипаж останавливался, и в него кто-то присаживается, впрочем, никто не выходит.
Сначала на окраине в появившееся авто зашёл водитель, потом в пригороде парень в ветровке, потом где-то на полдороги до центра девушка в жакете и ещё одна особа в самом центре.
После очередного зашедшего экипаж поехал прочь на выезд. Компания с четырёх друзей заранее договорилась провести долгожданный отпуск на даче. Кроссовер ехал прочь от дождей — этих прологов осени, от широких магистралей.
— Почему мы решили вопреки моему вескому мнению так рано выезжать? — спросил Роков, зевая и потому — голосом искаженным.
— Потому что мы уезжаем не только от осени, работы, но и от пробок, — утешила его Кристина, — И даже от себя самих — уставших.
Кристина раньше хотела считаться гламурной, но потом ей это надоело. Правда, от увлечения у неё остались все ещё сиренево-золотые модные часы с массивным циферблатом. И взгляд, словно с обложки журнала. Царь Мидас из мифов-легенд прикосновением превращал все в золото. А под Кристининым взглядом все становится в стиле «комильфо».
Кроссовер ехал по туманам, а за авто «гонется» осень и — ещё ближе дождливый циклон.
— Ась? — водитель Стогес вдруг повернулся ко второму ряду сидений.
Вот только никто ничего не спрашивал… Стогес, наверное, просто устал после молчаливого сияния компьютера, после нудных офисных софитов и вездесущих стеклянных стен. И теперь каждый глоток воздуха пьянил травами, в каждом вираже ощущение колдовства природы. На его широких плечах рубашка с муляжом кармана. А ещё поддельный загар из солярия. Вот только отдых настоящий.
Поля с пшеницей, рожью сменялись деревнями дремлющими, бедными. А ещё красивыми, очарованными.
За стеклом редкие кругловатые деревья плавно превращаются в линии электропередач.
Холмы, холмы…
Холмы словно наблюдают за Иваном. Иван Роков, неуверенный в себе парень в ветровке, сам бы не поехал бы в такую даль. Но так как было на чем, куда и с кем, он, конечно, согласен и поможет построить маршрут и отдохнуть…
— А что это знак такой? — дался диву Роков слишком внимательно. Изучающий то карту, то блеклый навигатор, — В виде наручных часов?!
— Такого знака не бывает и никогда не было. Или у навигатора ум за разум зашёл, или у Ивана…
Пашня засеяна какой-то неизвестной жёлтой культурой. Вдали что-то движется цветной тенью.
— Эта машина следует за нами уже полчаса, — озвучил вид в боковом зеркале Стогес, — В общем-то ничего удивительного, если бы мы не постоянно поворачивали. И всегда на второстепенные дороги…
— Она вылитая, как наша! — воскликнула Анастасия, — Все абсолютно такое же, кроме скола на бампере… Даже за рулём такой же парень…
— Скорее похожий, — ревниво поправил Стогес.
— Да это как в детстве, когда я находил отличия на картинках — здесь же отличие только одно, — заверил Роков.
Все же копия их транспорта не повернула за ними в окрестную деревню, проехав по прямой.
— Похоже, кем-то управляют его страхи — а не наоборот, — проснулась Анастасия.
Вдали, однако, проявилось, виднелось нечто громоздкое и плавное и непонятное. После привлечения фотоаппарата с зумом-взглядом бинокля поняли — это всего лишь стог сена. Даже разочаровало немного.
Тут Стогес резко затормозил. От перепада скорости из брендовой сумки Кристины за сто тысяч вылетает телефон на ту же сумму, А карта Рокова приближается к нему так близко, что он чуть не попадает на край света, изображённый на странице.
Шофер, выйдя на обочине, сорвал охапку растений и вернулся.
— Извините, за торможение. Мне просто для подушки надо: сплю не очень, — объяснил шофер.
— Предупреждай, когда странно-бредово бывает! — сказала недовольная Кристина, — Они у тебя не из книги редких растений, случаем?
— Скорее с книги заговоров — это полынь, — ответила вместо немногословного водителя Анастасия.
Солнце двигалось к зениту и фиесте, двигатель к перегреву и усталости, а пассажиры скорее к пикнику. Только Стогес ничего этого не замечал, поправляя зеркало, будто ища в нем прошлое.
Но ему намекнули: сначала призрачно, потом невесомо, позже заметно. Наконец слышно.
Путешественники нашли крутой поворот, и машина, взобравшись на холм, гулко остановилась прямо у деревянной коряги. От бампера случайно отлетел краешек, оставив скол. Но не беда. Из багажника выползли скатерти, на свежем воздухе откупорились бутылки — пикничок.
Вдали слышалось будто что-то бранится, воет или мычит. А возможно, просто шелестел теплый ветер.
Сыр плавно печатался на хлебе, Стогес положил один тост как «неприкосновенный запас» к себе в карман. Все радовались, что все напряжение, а ещё неизведанное, растворилось само собой, как сахар.
Анастасия смотрела на зацветающие ландшафтным проектом васильки и ромашки:
— Как вы думаете, а возможно путешествие во времени?
Роков тут же оживился, пояснив:
В 1948 году один математик нашел решение гравитационного поля для вращающейся вселенной. Вот только никто не знает — вращается она или нет… Все же результат показал, что теория относительности…
— Эйнштейна, не иначе?
— Ну да, так вот, представь, теория себе не исключает перемещения назад во времени. Но это, конечно, не больше, чем только гипотеза… А ещё есть фантазии про временные «червоточины»…
Стогес же никого не слышал, поливая черным и крепким чаем кружку, пытался найти в собственном сознании спокойствие. Он поглядывал по сторонам, по холмам. При этом все приговаривая, что надо торопиться с пикником, потому что осень и дождь все быстрее, а «удлинителя» лета у него нет…
А потом он странно, безмолвно двинулся в сторону самого высокого холма.
«Он такой нервный, кажется, боится не только осени» подумала Анастасия.
А Рогов, воспользовавшись, как ему казалось, ситуацией, стал рассказывать о том, что, видимо, боялся сам:
— А вы знаете, если бы вы знали всякие истории с прошлого, тех мест, что мы проехали, будем проезжать, сейчас находимся…
— Просвети, например? — вскинула брови вверх Анастасия.
Рогов завел шарманку памяти:
Так вот, в 1900 году, построили здесь мельницу с электричеством даже… Ещё при стройке кто-то все время пугал рабочих. Вскоре она сломалась, и когда мельник подошёл рассмотреть механизмы, найти поломку, она вдруг заработала. Он погиб в то же мгновение… Так вот, ходят слухи, что его призрак ходит по окрестностям…
— С какой же целью? Или просто так? — спрашивает Анастасия.
— Таких подробностей в книге по краеведению не приводится… Кстати, я ее только что потерял, — недоуменно хватился Роков, — Там ещё полно таких историй…
— С меня хватит и одной, — поджала губы Кристина.
Вообще, мельницам с древних времён приписывали связи с нечистой силой. Считалось, что не иначе как она крутит лопасти. И даже располагались вдаль от жилых построек….
Тем временем к Стогесу на холме стала приближаться фигура и, поравнявшись с ним, завела беседу.
— Кто это монах, пастух? — гадала компания на пикнике.
— А что, если это тот самый мельник?
— Кто знает…
Ещё несколько минут в поиске книги и продолжении отдыха.
Незаметно спустился Стогес и стал всех поторапливать двигаться дальше, находя, правда, неудачные и неэффективные стимулы для тех, кто расслаблен.
На вопрос, с кем он говорил на возвышенности, удивлённо ответил, что никого там не встречал.
— Ну, может, забыл… — ответил позже он, то ли вспомнив, то ли просто «тормозя» нарастающее удивление окружающих, — Дымка туманная вдалеке, лягушки громче квакают и ветер будто внезапно-ниоткуда…
Природные явления, особенно серое-знатное кучевое облако-туча «говорили» о приближении дождя. Но время на пикник или, как его ещё иногда называют, «тучник» ещё есть.
— Не хотите моего фирменного чайку? Я им восстанавливаюсь после очередного приема, — предложила Анастасия, работавшая психологом, — Там укроп, мята, мелисса… Вы увидите, как вкусно, и услышите, как ароматно!
— Не я за рулём! — немного уперто и чуточку вредно ответил Стогес.
— Мне больше нравится латте… по утрам, — отказалась Кристина.
— А я вот выпью! — обрадовался Роков.
— Там столько ингредиентов успокоительных… — поинтересовался Стогес, — Наверное, сложно работать психологом?
— Ну, никогда не знаешь, с какой проблемой придут, нужно внимание и одновременно понимание, что все проблемы иногда не решить…- Анастасия посмотрела в сторону, — Но я не жалуюсь.
Вокруг пряный чабрец и вьющиеся зелёные луга, как сцена для природы.
— А теперь пришло время для фотосессии! Для истории, сторис и в помощь памяти! — Кристина нашла вдохновение, — Поможешь сфоткать, Настя? Палка для селфи хороша — а фотограф лучше!
Палка для селфи «обиженно» укатилась на край.
— Да, конечно… А у кого будут авторские право на снимок? — веселясь, махала руками она.
Девушки ушли, Роков тоже ушел к кроссоверу искать что-то.
Стогес лег на ковер из ромашек, тут все баюкает… Вот что такое природа… А потом очнулся — мешала какая-то палка. А в округе — никого!
Опять холмы. На самом высоком с них — странное здание… Элеватор что ли? Ветер огибает плоскости, и все вокруг становится летучим. Направление ветра привело его к старой, кирпичной мельнице. Дверь тяжёлая и скрипит… Окна черные зияют тенями, а внутри лестницы. Перила ритмично вздрагивают — похоже, с нее кто-то спускается… А вот и появилась охающая и худая фигура в мешковатом балахоне. Жестикулируя, она не торопясь подходит ближе, показывает на его карман. Стогес отошёл на шаг, встретив спиной стену. Тут он вытащил из кармана бутерброд и отдал призраку.
Вокруг туманное и одновременно солнечное утро. Все такое знакомое, как дежа-вю.
Стогес с охапкой полыни заходит в салон.
— Предупреждай, когда бывает! — повернулась Кристина.
— Вы знаете, мы сегодня, когда были на пикнике, такое привиделось…- поделился переживаниями водитель.
— Странный ты! Мы сегодня на нем ещё не были!!!
— А я все ещё тут…- растерянно потирал лоб Стогес.
Все тоже, как было несколько часов назад. Через пять минут он спросил у Рокова:
— Ты вроде разбираешься в всяких байках… Что значит, когда на мельнице отдаешь бутерброд призраку?
— Значит, ты его задобрил… - пробубнил Роков.
— А, понятно! Давайте лучше остановимся в отеле — здесь временные тоннели… По крайней мере, так кажется.
Все странно посмотрели на Стогеса, и утвердительно кивнули.
2020г.
Время от времени экипаж останавливался, и в него кто-то присаживается, впрочем, никто не выходит.
Сначала на окраине в появившееся авто зашёл водитель, потом в пригороде парень в ветровке, потом где-то на полдороги до центра девушка в жакете и ещё одна особа в самом центре.
После очередного зашедшего экипаж поехал прочь на выезд. Компания с четырёх друзей заранее договорилась провести долгожданный отпуск на даче. Кроссовер ехал прочь от дождей — этих прологов осени, от широких магистралей.
— Почему мы решили вопреки моему вескому мнению так рано выезжать? — спросил Роков, зевая и потому — голосом искаженным.
— Потому что мы уезжаем не только от осени, работы, но и от пробок, — утешила его Кристина, — И даже от себя самих — уставших.
Кристина раньше хотела считаться гламурной, но потом ей это надоело. Правда, от увлечения у неё остались все ещё сиренево-золотые модные часы с массивным циферблатом. И взгляд, словно с обложки журнала. Царь Мидас из мифов-легенд прикосновением превращал все в золото. А под Кристининым взглядом все становится в стиле «комильфо».
Кроссовер ехал по туманам, а за авто «гонется» осень и — ещё ближе дождливый циклон.
— Ась? — водитель Стогес вдруг повернулся ко второму ряду сидений.
Вот только никто ничего не спрашивал… Стогес, наверное, просто устал после молчаливого сияния компьютера, после нудных офисных софитов и вездесущих стеклянных стен. И теперь каждый глоток воздуха пьянил травами, в каждом вираже ощущение колдовства природы. На его широких плечах рубашка с муляжом кармана. А ещё поддельный загар из солярия. Вот только отдых настоящий.
Поля с пшеницей, рожью сменялись деревнями дремлющими, бедными. А ещё красивыми, очарованными.
За стеклом редкие кругловатые деревья плавно превращаются в линии электропередач.
Холмы, холмы…
Холмы словно наблюдают за Иваном. Иван Роков, неуверенный в себе парень в ветровке, сам бы не поехал бы в такую даль. Но так как было на чем, куда и с кем, он, конечно, согласен и поможет построить маршрут и отдохнуть…
— А что это знак такой? — дался диву Роков слишком внимательно. Изучающий то карту, то блеклый навигатор, — В виде наручных часов?!
— Такого знака не бывает и никогда не было. Или у навигатора ум за разум зашёл, или у Ивана…
Пашня засеяна какой-то неизвестной жёлтой культурой. Вдали что-то движется цветной тенью.
— Эта машина следует за нами уже полчаса, — озвучил вид в боковом зеркале Стогес, — В общем-то ничего удивительного, если бы мы не постоянно поворачивали. И всегда на второстепенные дороги…
— Она вылитая, как наша! — воскликнула Анастасия, — Все абсолютно такое же, кроме скола на бампере… Даже за рулём такой же парень…
— Скорее похожий, — ревниво поправил Стогес.
— Да это как в детстве, когда я находил отличия на картинках — здесь же отличие только одно, — заверил Роков.
Все же копия их транспорта не повернула за ними в окрестную деревню, проехав по прямой.
— Похоже, кем-то управляют его страхи — а не наоборот, — проснулась Анастасия.
Вдали, однако, проявилось, виднелось нечто громоздкое и плавное и непонятное. После привлечения фотоаппарата с зумом-взглядом бинокля поняли — это всего лишь стог сена. Даже разочаровало немного.
Тут Стогес резко затормозил. От перепада скорости из брендовой сумки Кристины за сто тысяч вылетает телефон на ту же сумму, А карта Рокова приближается к нему так близко, что он чуть не попадает на край света, изображённый на странице.
Шофер, выйдя на обочине, сорвал охапку растений и вернулся.
— Извините, за торможение. Мне просто для подушки надо: сплю не очень, — объяснил шофер.
— Предупреждай, когда странно-бредово бывает! — сказала недовольная Кристина, — Они у тебя не из книги редких растений, случаем?
— Скорее с книги заговоров — это полынь, — ответила вместо немногословного водителя Анастасия.
Солнце двигалось к зениту и фиесте, двигатель к перегреву и усталости, а пассажиры скорее к пикнику. Только Стогес ничего этого не замечал, поправляя зеркало, будто ища в нем прошлое.
Но ему намекнули: сначала призрачно, потом невесомо, позже заметно. Наконец слышно.
Путешественники нашли крутой поворот, и машина, взобравшись на холм, гулко остановилась прямо у деревянной коряги. От бампера случайно отлетел краешек, оставив скол. Но не беда. Из багажника выползли скатерти, на свежем воздухе откупорились бутылки — пикничок.
Вдали слышалось будто что-то бранится, воет или мычит. А возможно, просто шелестел теплый ветер.
Сыр плавно печатался на хлебе, Стогес положил один тост как «неприкосновенный запас» к себе в карман. Все радовались, что все напряжение, а ещё неизведанное, растворилось само собой, как сахар.
Анастасия смотрела на зацветающие ландшафтным проектом васильки и ромашки:
— Как вы думаете, а возможно путешествие во времени?
Роков тут же оживился, пояснив:
В 1948 году один математик нашел решение гравитационного поля для вращающейся вселенной. Вот только никто не знает — вращается она или нет… Все же результат показал, что теория относительности…
— Эйнштейна, не иначе?
— Ну да, так вот, представь, теория себе не исключает перемещения назад во времени. Но это, конечно, не больше, чем только гипотеза… А ещё есть фантазии про временные «червоточины»…
Стогес же никого не слышал, поливая черным и крепким чаем кружку, пытался найти в собственном сознании спокойствие. Он поглядывал по сторонам, по холмам. При этом все приговаривая, что надо торопиться с пикником, потому что осень и дождь все быстрее, а «удлинителя» лета у него нет…
А потом он странно, безмолвно двинулся в сторону самого высокого холма.
«Он такой нервный, кажется, боится не только осени» подумала Анастасия.
А Рогов, воспользовавшись, как ему казалось, ситуацией, стал рассказывать о том, что, видимо, боялся сам:
— А вы знаете, если бы вы знали всякие истории с прошлого, тех мест, что мы проехали, будем проезжать, сейчас находимся…
— Просвети, например? — вскинула брови вверх Анастасия.
Рогов завел шарманку памяти:
Так вот, в 1900 году, построили здесь мельницу с электричеством даже… Ещё при стройке кто-то все время пугал рабочих. Вскоре она сломалась, и когда мельник подошёл рассмотреть механизмы, найти поломку, она вдруг заработала. Он погиб в то же мгновение… Так вот, ходят слухи, что его призрак ходит по окрестностям…
— С какой же целью? Или просто так? — спрашивает Анастасия.
— Таких подробностей в книге по краеведению не приводится… Кстати, я ее только что потерял, — недоуменно хватился Роков, — Там ещё полно таких историй…
— С меня хватит и одной, — поджала губы Кристина.
Вообще, мельницам с древних времён приписывали связи с нечистой силой. Считалось, что не иначе как она крутит лопасти. И даже располагались вдаль от жилых построек….
Тем временем к Стогесу на холме стала приближаться фигура и, поравнявшись с ним, завела беседу.
— Кто это монах, пастух? — гадала компания на пикнике.
— А что, если это тот самый мельник?
— Кто знает…
Ещё несколько минут в поиске книги и продолжении отдыха.
Незаметно спустился Стогес и стал всех поторапливать двигаться дальше, находя, правда, неудачные и неэффективные стимулы для тех, кто расслаблен.
На вопрос, с кем он говорил на возвышенности, удивлённо ответил, что никого там не встречал.
— Ну, может, забыл… — ответил позже он, то ли вспомнив, то ли просто «тормозя» нарастающее удивление окружающих, — Дымка туманная вдалеке, лягушки громче квакают и ветер будто внезапно-ниоткуда…
Природные явления, особенно серое-знатное кучевое облако-туча «говорили» о приближении дождя. Но время на пикник или, как его ещё иногда называют, «тучник» ещё есть.
— Не хотите моего фирменного чайку? Я им восстанавливаюсь после очередного приема, — предложила Анастасия, работавшая психологом, — Там укроп, мята, мелисса… Вы увидите, как вкусно, и услышите, как ароматно!
— Не я за рулём! — немного уперто и чуточку вредно ответил Стогес.
— Мне больше нравится латте… по утрам, — отказалась Кристина.
— А я вот выпью! — обрадовался Роков.
— Там столько ингредиентов успокоительных… — поинтересовался Стогес, — Наверное, сложно работать психологом?
— Ну, никогда не знаешь, с какой проблемой придут, нужно внимание и одновременно понимание, что все проблемы иногда не решить…- Анастасия посмотрела в сторону, — Но я не жалуюсь.
Вокруг пряный чабрец и вьющиеся зелёные луга, как сцена для природы.
— А теперь пришло время для фотосессии! Для истории, сторис и в помощь памяти! — Кристина нашла вдохновение, — Поможешь сфоткать, Настя? Палка для селфи хороша — а фотограф лучше!
Палка для селфи «обиженно» укатилась на край.
— Да, конечно… А у кого будут авторские право на снимок? — веселясь, махала руками она.
Девушки ушли, Роков тоже ушел к кроссоверу искать что-то.
Стогес лег на ковер из ромашек, тут все баюкает… Вот что такое природа… А потом очнулся — мешала какая-то палка. А в округе — никого!
Опять холмы. На самом высоком с них — странное здание… Элеватор что ли? Ветер огибает плоскости, и все вокруг становится летучим. Направление ветра привело его к старой, кирпичной мельнице. Дверь тяжёлая и скрипит… Окна черные зияют тенями, а внутри лестницы. Перила ритмично вздрагивают — похоже, с нее кто-то спускается… А вот и появилась охающая и худая фигура в мешковатом балахоне. Жестикулируя, она не торопясь подходит ближе, показывает на его карман. Стогес отошёл на шаг, встретив спиной стену. Тут он вытащил из кармана бутерброд и отдал призраку.
Вокруг туманное и одновременно солнечное утро. Все такое знакомое, как дежа-вю.
Стогес с охапкой полыни заходит в салон.
— Предупреждай, когда бывает! — повернулась Кристина.
— Вы знаете, мы сегодня, когда были на пикнике, такое привиделось…- поделился переживаниями водитель.
— Странный ты! Мы сегодня на нем ещё не были!!!
— А я все ещё тут…- растерянно потирал лоб Стогес.
Все тоже, как было несколько часов назад. Через пять минут он спросил у Рокова:
— Ты вроде разбираешься в всяких байках… Что значит, когда на мельнице отдаешь бутерброд призраку?
— Значит, ты его задобрил… - пробубнил Роков.
— А, понятно! Давайте лучше остановимся в отеле — здесь временные тоннели… По крайней мере, так кажется.
Все странно посмотрели на Стогеса, и утвердительно кивнули.
***Конец***
2020г.
