Действительно, текст я набирал сразу на компе. «Что ж, время доставать джокера из рукава», — подумал я и продемонстрировал диктофон. С лица Саровского мгновенно исчезла ухмылка, ведь аргумент у меня теперь очень даже весомый.
— Видишь, книггер тебя уделал! — продекламировал я, но тут Игорь неожиданно вырвал у меня из рук орудие преступления, вытащил карту памяти и метнулся к окошку.
— Верни флешку, гнида бесстыжая! — кричал я, а между нами завязалась небольшая потасовка.
Официанты побежали звать охрану, чтобы те разняли нас. Мы не успели друг другу ничего набить, потому нас отпустили с миром, хотя на нас смотрели десятки пар глаз. Шуму от нас было предостаточно, кто-то даже хотел вызвать милицию. Мне с трудом удалось отговорить впечатлительную публику от такого опасного шага, ведь поселили бы нас в обезьяннике, так сиди там до вечера с бомжами.
Утром я проснулся от телефонного звонка. Я по выходным часто дрыхну до часу, независимо от того, во сколько я ложусь спать. Обычно так рано мне звонит только Ксюша, закоренелый жаворонок, потому я, не посмотрев на дисплей, ответил:
— Ксюш, какого хрена? Ты на часы смотрела?
Но это оказалась Оля, в прошлый раз довольно лихо от меня отделавшаяся. На сей раз мне из трубки нёсся поток брани — у неё начались проблемы: новость о конфликте Саровского с книггером просочилась в прессу, что не лучшим образом отразилось на репутации издательства. Ну надо же — я ещё и виноват в том, что меня кинули! Я ждал удобного момента, чтобы распустить свой острый язык.
— Ой, надо же — человек, вложивший в создание этого романа столько сил, средств и нервов, смеет ещё требовать зарплату! Беспредел! Откуда он узнал, что крепостное право у нас давно отменили? Срочно уберите этот параграф из учебников истории! — со смешком говорил я.
— Ты писал под заказ! — не унималась Оля. — Ты сам на это согласился!
— Милая, — ответил я уже издевательски мягко. — Профсоюзы у нас, конечно, уже не те, но мы, простые смертные, права свои знаем и можем постоять за себя. Так что умерь свой пыл.
— Да-да, конечно… Конечно. Вот только кто из издателей будет с тобой сотрудничать после этого? Ты нарушил уговор, между прочим! И аванс потратил! Верни аванс, гад!
— Ты забыла сказать «пожалуйста», — сухо ответил я. — Вы мне сами его дали? Сами. Всё, возврата нет. Мне этих грошей хватило от силы на две недели. Ты хоть знаешь, чего мне стоила эта книга? Я чуть не спился, поссорился с друзьями, а всё ради чего? Чтобы за мой счёт плоды пожинал какой-то хлыщ?
— Согласна, — смягчилась Оля. — Саровский — бездарь и хлыщ. Но ведь у него имя!
— И что с того? Это отменяет, что он напыщенный индюк? Да и как он может нравиться женщинам? Видела бы ты, как он с поклонницами заигрывал… От таких слов меня чуть не стошнило.
— Так он же успешен, знаменит и богат! Писатель он, конечно, никакой… А вот ты, Женя, ты талант! Если бы на его месте был ты…
— Ла-ла-ла, — передразнил я. — Мне так надоел этот придурок, вот если бы я нашла парня, как ты, я бы с ним закрутила. Всё, гуляй.
Я был зол на всех: на Олю, что так рано разбудила меня, на Саровского, что пожинал плоды моих трудов и на издательство, так подло обманувшее меня. Я обязательно поквитаюсь с этим писакой, содержателем армии послушных книггеров. Но месть — это блюдо, подающееся холодным. Поэтому я решил пока, выпив кофе, заглянуть в интернет. И не зря: в интернет-газетах красовались такие заголловки: «Саровский нагло лжёт» и прочие, написанные аршинными буквами кричащие заглавия разгромных и ехидных статей о том, как тайное стало явным и как Саровский эксплуатирует бедных студентов, ищущих себе пропитание. Ух, сколько желчи! Чуковскому, поди, и не снилось. Чувствую, среди журналюг очередь желающих взять интервью у таинственного литературного негра теперь длиною прямо в километр. Действительно, каждая вторая статья пестрела призывом к таинственному книггеру откликнуться.
И тут словно сон в руку — пришло мне сообщение от одной миловидной особы, которая призналась в том, что когда-то встречалась с Саровским, а когда узнала историю про литературного негра, так разочаровалась в этой профанации на Дон Жуана, что в скором времени ушла от него. Моё самолюбие вновь взыгралось, потому я согласился без колебаний. Предварительно я позвонил Оле и попросил назначить Игорю встречу. Надо было сказать ему, чтобы явился в тот самый ресторан, где я назначил встречу его бывшей страстной поклоннице. Но с той оговоркой, чтоб на полчаса позже, причём яя просил Олю не называть моё имя, мол Саровский и так всё поймёт. Осознавая некую авантюрность своего мероприятия, я чувствовал себя шпионом под прикрытием. В голове у меня играла музыка из фильма «Семнадцать мгновений весны», а перед глазами мелькал давно знакомый образ Штирлица. В ресторан я явился во всей красе — в своём лучшем костюмчике, который, правда, купил на толкучке в родном городе, но никто, кроме меня, не знал об этом, потому выглядело всё так, будто этот дорогой с виду костюмчик я купил в фирменном бутике, поскольку надевал его только в особых случаях. Например, на свой школьный выпускной. Да, с одиннадцатого класса я ничуть не вырос ни вширь, ни ввысь.
Оглядев посетителей ресторана, я сел за столик и стал ждать. В зале сидела респектабельная публика, блюда в меню были явно не для бедных студентов, скидывающихся на обед всем скопом. Вот потому я и встречался со студентками — не требуют, чтоб за них платили. К тому же у меня на лице написано, что есть деньги, да не отожмёшь.
Но тут совершенно иной случай, и мне оставалось только надеяться на скромность моей поклонницы, которая не привыкла попусту разбазаривать деньги, потому и не станет заказывать самые дорогие блюда и вина, и нам ввиду неспособности расплатиться, не придётся мыть посуду на кухне ресторана. А денег у меня было дай бог, чтоб на одну чашку чая. Чего уж сказать, не избалован я был роскошью, поскольку сам из бедной семьи даже по местным меркам. Признаться, в детстве я люто завидовал сверстникам, у которых было то, что недоступно мне. Чего уж там, я море в глаза не видел. Но теперь настал мой час!
Я сильно нервничал, поскольку девушка опаздывала на добрых полчаса. «Чёрт тебя дери, ну чего ты там телишься? Сейчас вообще Игорь заявится». В этот момент в зал вошла приглашённая девица, официант услужливо проводил её к столику. Я к тому моменту успел заверить официанта, что мой приятель, который опаздывает, непременно расплатится за ужин.
— Присаживайтесь, моя дорогая, — любезно предложил я. — Меня зовут Женя, а вас?
— Валерия.
— Красивое имя! Что будете заказывать?
— Я даже не знаю. Здесь всё, наверное, дорогое…
— Пустяки! — небрежно махнул рукой я уткнувшись носом в меню. — Выбирайте, что хотите… Впрочем, здесь готовят хорошие отбивные. Советую вам их заказать… Да и салат из свежих овощей — тоже.
— Очень люблю салат из крабов, — мечтательно протянула девушка. — Давайте их закажем, а?
— Почему сразу из крабов? — недовольно фыркнул я, едва увидел цену на такое блюдо.
Девушка поняла, что сказала что-то не так, и робко возразила:
— Тогда салат из креветок?
— Из креветок, пожалуй, можно… Ан-нет. Тоже не подойдет.
— Почему? — в конец растерялась девица.
— Знаете, у них тут готовят отвратительный салат из креветок, — свидание рисковало быть безнадёжно испорченным, я ведь сейчас выставлял себя либо нищебродом на понтах, либо настоящим жмотом.
— Правда? А мне говорили, что в этом ресторане отличная кухня.
— Кухня-то отличная, блюда вот не очень.
— Ну, тогда выбирайте сами.
— К отбивным выберем салат из капусты с помидорами. Простенько и со вкусом. Да вот еще винца… — я взял в руки винную карту.
Краткий экскурс для меня был неутешительным — дорогие изысканные сорта вин были мне не по карману, я бы за два месяца столько не заработал. Но тут мне в голову ударила шальная мысль, и я решил показать себя во всей красе приглашённой пассии и заказал шардоне пятилетней выдержки. Официант похвалил мой выбор и стал предлагать к вину разного рода закуси. Я понял, что надо брать, или я буду выглядеть настоящим жидом. А так хотелось быть принцем на белом коне!
Лера вино едва пригубила, а я, не распробовав, заказал еще одну бутылку вина той же марки. Пил я, как верблюд. Одним стаканчиком я никогда не обходился, а с такой бутыляги и похмелье соответствующее. Быстро захмелев от божественного нектара, я почувствовал, как язык сам развязывается, а мозг напрочь отключает тормоза. Уж как я раздухарился! Стал хвастаться своими литературными талантами, рассказывая о том, что я настоящий автор только что изданной книги, а Игорь Саровский — бездарь, самозванец, который воспользовался моими трудами и пожинает теперь плоды славы.
— Надо же, я и не знала, что вы настоящий автор!
— Ну да. Я бы и забыл, но издатели меня подло кинули! — я даже кулаком по крышке стола ударил. — Я ведь простой книггер, кто мне поверит!
Поток пьяных откровений сыпался из меня, как из рога изобилия, охранники уже как-то косо поглядывали на захмелевшего джентльмена и готовились вышибить меня из ресторана, если начну буянить. Но этого не потребовалось, поскольку в скором времени заявился и сам лже-писатель Саровский.
— Лерок, уходим, — я мгновенно протрезвел и, шепнув официанту, что пришёл мой приятель, который возьмёт на себя расходы, я поспешил выскользнуть из ресторана.
Что было потом — плохо помню. Утро, полумрак, тишина и боль… Что болит? Болит голова. Чёрт подери, ну знал же, знал, что от такого количества выпитого вина будет болеть! Но почему-то, зная, все равно могу пить его вёдрами. Позволю себе еще пару минут наслаждения. Понежиться в постели, почуять запах девушки, с которой я провёл ночь. Да, с той самой, с которой я ловко надул этого лже-писателя. Лучше этого могут быть только её объятия.
Но её уже нет. А на улице полдень. Простыни еще хранят её запах и форму тела, но самой Леры нет. Утро началось весело.
А сегодня-то у меня важный семинар, причём у самого адового препода. И тут, зайдя в ванную, я увидел следующую картину: на зеркале красной помадой надпись: «Захочешь — найдешь». Прям как в кино, ей-богу! Ненавижу, когда на меня перекладывают ответственность. Ладно, пора уже собираться, некогда мне тут самокопанием заниматься. Чёрт, голова! Ещё и шею продуло.
На улице, однако, ко мне пришло и осознание того, что творилось вчера. Игоря вчера здорово распотрошили в ресторане, требуя заплатить за ужин. Он прознал, что этот хитрый книггер его провёл, потому хотел поквитаться со мной. То зеленея, то бледнея от злости и ненависти, он вчера позвонил мне, требуя возместить убытки. Но я лишь рассмеялся ему в ответ и кинул трубку, сказав, что это лишь та малая часть компенсации, а он ведь ещё не заплатил мне солидную сумму за мой нелёгкий труд. Справедливый упрёк, похоже, ещё больше разозлил лже-писателя и он на этой почве аж в обезьянник угодил. Вот и сегодня Саровский подкараулил меня у подъезда с твёрдым намерением поквитаться с кинувшим его прохвостом. Но я сам был не робкого десятка, и угадав намерения писателя, поднял кулак и мрачно заявил:
— Если ты хочешь драться, то я вызываю тебя на дуэль!
Игорь даже опешил от такой наглости:
— Ты забываешь, Женя! Это я должен вызвать тебя на дуэль! Ты оскорбил меня, провёл на кругленькую сумму! Верни деньги, скотина! Хрен с ними, с девками!
— Денег у меня нет! Предлагаю встретиться на дуэли! Будем драться на шпагах, — и я фамильярно бросил ему перчатку.
— Да пошел ты… Ишь, нашёлся тут Д"Артаньян! — Саровский смачно плюнул и фигурально, то есть нецензурно, выругался. — Чтоб ты сдох, книггер недоделанный!
— Фи, как не культурно! — язвительно заметил я. — А ещё зовёшься известным писателем, покорителем женских сердец…
— А ты никто! — по правде сказать, он выразился иными словами, обозначающими продукт жизнедеятельности, но приводить его вслух я не буду.
— Однако ты, голубчик, не гнушаешься плодами моих трудов, да и лавры с романа пожинаешь солидно.
— Таких, как ты, книггеров, мне ещё с десяток найдут! Я — писатель, бренд, а ты — никто! Да и кто теперь захочет связываться с таким скандалистом, как ты?
— Да нехай! — отрезал я. — Главное, что теперь все знают, насколько дутый ты писатель.
В ответ мне пронеслась матерная брань, после чего я спокойно поплёлся к остановке. Мне бы до универа без пробок добраться, а то на семинар опоздать неохота. Уже в холле я вспомнил, что студенческий я благополучно забыл дома. Чёрт, как не вовремя! Ладно, дождусь Лёху, пройду по его.
Но мои приключения на этом не закончились — вечером у торгового центра я встретил бывшую. Ту самую, что когда-то помахала мне ручкой, уехав на стажировку, а теперь вдруг вернулась.
— Женя! — кричит она. — Ну куда же ты пропал?
Боже мой, ну как объяснить человеку, что если вы не расстались официально, это не значит, что вы не расстались в принципе? Я кое-как отделался от неё и, дойдя домой, включил свой ноут, проверяя новые сообщения. Оказалось, о моём «подвиге» уже успела в красках рассказать моя вчерашняя девушка! Это оказалась хваткая журналистка, лезущая в самое пекло, как Ярослава Танькова. Она, не щадя желчи, вывернула наизнанку все наши тайны. На месте обывателя я бы посмеялся от такой ехидной статейки, но я-то был участником. Сказать, что я своей славе не рад, это ничего не сказать. Я ведь и в глазах друзей выглядел дураком, надо мной ещё долго хохотали.
Как бы то ни было, я больше не пересекался ни с издательством, ни с этим лже-писателем. Я, как могу, стараюсь забыть эту комичную историю и отмыться от своей славы, но чувствую, что это точно надолго.
— Видишь, книггер тебя уделал! — продекламировал я, но тут Игорь неожиданно вырвал у меня из рук орудие преступления, вытащил карту памяти и метнулся к окошку.
— Верни флешку, гнида бесстыжая! — кричал я, а между нами завязалась небольшая потасовка.
Официанты побежали звать охрану, чтобы те разняли нас. Мы не успели друг другу ничего набить, потому нас отпустили с миром, хотя на нас смотрели десятки пар глаз. Шуму от нас было предостаточно, кто-то даже хотел вызвать милицию. Мне с трудом удалось отговорить впечатлительную публику от такого опасного шага, ведь поселили бы нас в обезьяннике, так сиди там до вечера с бомжами.
Утром я проснулся от телефонного звонка. Я по выходным часто дрыхну до часу, независимо от того, во сколько я ложусь спать. Обычно так рано мне звонит только Ксюша, закоренелый жаворонок, потому я, не посмотрев на дисплей, ответил:
— Ксюш, какого хрена? Ты на часы смотрела?
Но это оказалась Оля, в прошлый раз довольно лихо от меня отделавшаяся. На сей раз мне из трубки нёсся поток брани — у неё начались проблемы: новость о конфликте Саровского с книггером просочилась в прессу, что не лучшим образом отразилось на репутации издательства. Ну надо же — я ещё и виноват в том, что меня кинули! Я ждал удобного момента, чтобы распустить свой острый язык.
— Ой, надо же — человек, вложивший в создание этого романа столько сил, средств и нервов, смеет ещё требовать зарплату! Беспредел! Откуда он узнал, что крепостное право у нас давно отменили? Срочно уберите этот параграф из учебников истории! — со смешком говорил я.
— Ты писал под заказ! — не унималась Оля. — Ты сам на это согласился!
— Милая, — ответил я уже издевательски мягко. — Профсоюзы у нас, конечно, уже не те, но мы, простые смертные, права свои знаем и можем постоять за себя. Так что умерь свой пыл.
— Да-да, конечно… Конечно. Вот только кто из издателей будет с тобой сотрудничать после этого? Ты нарушил уговор, между прочим! И аванс потратил! Верни аванс, гад!
— Ты забыла сказать «пожалуйста», — сухо ответил я. — Вы мне сами его дали? Сами. Всё, возврата нет. Мне этих грошей хватило от силы на две недели. Ты хоть знаешь, чего мне стоила эта книга? Я чуть не спился, поссорился с друзьями, а всё ради чего? Чтобы за мой счёт плоды пожинал какой-то хлыщ?
— Согласна, — смягчилась Оля. — Саровский — бездарь и хлыщ. Но ведь у него имя!
— И что с того? Это отменяет, что он напыщенный индюк? Да и как он может нравиться женщинам? Видела бы ты, как он с поклонницами заигрывал… От таких слов меня чуть не стошнило.
— Так он же успешен, знаменит и богат! Писатель он, конечно, никакой… А вот ты, Женя, ты талант! Если бы на его месте был ты…
— Ла-ла-ла, — передразнил я. — Мне так надоел этот придурок, вот если бы я нашла парня, как ты, я бы с ним закрутила. Всё, гуляй.
Я был зол на всех: на Олю, что так рано разбудила меня, на Саровского, что пожинал плоды моих трудов и на издательство, так подло обманувшее меня. Я обязательно поквитаюсь с этим писакой, содержателем армии послушных книггеров. Но месть — это блюдо, подающееся холодным. Поэтому я решил пока, выпив кофе, заглянуть в интернет. И не зря: в интернет-газетах красовались такие заголловки: «Саровский нагло лжёт» и прочие, написанные аршинными буквами кричащие заглавия разгромных и ехидных статей о том, как тайное стало явным и как Саровский эксплуатирует бедных студентов, ищущих себе пропитание. Ух, сколько желчи! Чуковскому, поди, и не снилось. Чувствую, среди журналюг очередь желающих взять интервью у таинственного литературного негра теперь длиною прямо в километр. Действительно, каждая вторая статья пестрела призывом к таинственному книггеру откликнуться.
И тут словно сон в руку — пришло мне сообщение от одной миловидной особы, которая призналась в том, что когда-то встречалась с Саровским, а когда узнала историю про литературного негра, так разочаровалась в этой профанации на Дон Жуана, что в скором времени ушла от него. Моё самолюбие вновь взыгралось, потому я согласился без колебаний. Предварительно я позвонил Оле и попросил назначить Игорю встречу. Надо было сказать ему, чтобы явился в тот самый ресторан, где я назначил встречу его бывшей страстной поклоннице. Но с той оговоркой, чтоб на полчаса позже, причём яя просил Олю не называть моё имя, мол Саровский и так всё поймёт. Осознавая некую авантюрность своего мероприятия, я чувствовал себя шпионом под прикрытием. В голове у меня играла музыка из фильма «Семнадцать мгновений весны», а перед глазами мелькал давно знакомый образ Штирлица. В ресторан я явился во всей красе — в своём лучшем костюмчике, который, правда, купил на толкучке в родном городе, но никто, кроме меня, не знал об этом, потому выглядело всё так, будто этот дорогой с виду костюмчик я купил в фирменном бутике, поскольку надевал его только в особых случаях. Например, на свой школьный выпускной. Да, с одиннадцатого класса я ничуть не вырос ни вширь, ни ввысь.
Оглядев посетителей ресторана, я сел за столик и стал ждать. В зале сидела респектабельная публика, блюда в меню были явно не для бедных студентов, скидывающихся на обед всем скопом. Вот потому я и встречался со студентками — не требуют, чтоб за них платили. К тому же у меня на лице написано, что есть деньги, да не отожмёшь.
Но тут совершенно иной случай, и мне оставалось только надеяться на скромность моей поклонницы, которая не привыкла попусту разбазаривать деньги, потому и не станет заказывать самые дорогие блюда и вина, и нам ввиду неспособности расплатиться, не придётся мыть посуду на кухне ресторана. А денег у меня было дай бог, чтоб на одну чашку чая. Чего уж сказать, не избалован я был роскошью, поскольку сам из бедной семьи даже по местным меркам. Признаться, в детстве я люто завидовал сверстникам, у которых было то, что недоступно мне. Чего уж там, я море в глаза не видел. Но теперь настал мой час!
Я сильно нервничал, поскольку девушка опаздывала на добрых полчаса. «Чёрт тебя дери, ну чего ты там телишься? Сейчас вообще Игорь заявится». В этот момент в зал вошла приглашённая девица, официант услужливо проводил её к столику. Я к тому моменту успел заверить официанта, что мой приятель, который опаздывает, непременно расплатится за ужин.
— Присаживайтесь, моя дорогая, — любезно предложил я. — Меня зовут Женя, а вас?
— Валерия.
— Красивое имя! Что будете заказывать?
— Я даже не знаю. Здесь всё, наверное, дорогое…
— Пустяки! — небрежно махнул рукой я уткнувшись носом в меню. — Выбирайте, что хотите… Впрочем, здесь готовят хорошие отбивные. Советую вам их заказать… Да и салат из свежих овощей — тоже.
— Очень люблю салат из крабов, — мечтательно протянула девушка. — Давайте их закажем, а?
— Почему сразу из крабов? — недовольно фыркнул я, едва увидел цену на такое блюдо.
Девушка поняла, что сказала что-то не так, и робко возразила:
— Тогда салат из креветок?
— Из креветок, пожалуй, можно… Ан-нет. Тоже не подойдет.
— Почему? — в конец растерялась девица.
— Знаете, у них тут готовят отвратительный салат из креветок, — свидание рисковало быть безнадёжно испорченным, я ведь сейчас выставлял себя либо нищебродом на понтах, либо настоящим жмотом.
— Правда? А мне говорили, что в этом ресторане отличная кухня.
— Кухня-то отличная, блюда вот не очень.
— Ну, тогда выбирайте сами.
— К отбивным выберем салат из капусты с помидорами. Простенько и со вкусом. Да вот еще винца… — я взял в руки винную карту.
Краткий экскурс для меня был неутешительным — дорогие изысканные сорта вин были мне не по карману, я бы за два месяца столько не заработал. Но тут мне в голову ударила шальная мысль, и я решил показать себя во всей красе приглашённой пассии и заказал шардоне пятилетней выдержки. Официант похвалил мой выбор и стал предлагать к вину разного рода закуси. Я понял, что надо брать, или я буду выглядеть настоящим жидом. А так хотелось быть принцем на белом коне!
Лера вино едва пригубила, а я, не распробовав, заказал еще одну бутылку вина той же марки. Пил я, как верблюд. Одним стаканчиком я никогда не обходился, а с такой бутыляги и похмелье соответствующее. Быстро захмелев от божественного нектара, я почувствовал, как язык сам развязывается, а мозг напрочь отключает тормоза. Уж как я раздухарился! Стал хвастаться своими литературными талантами, рассказывая о том, что я настоящий автор только что изданной книги, а Игорь Саровский — бездарь, самозванец, который воспользовался моими трудами и пожинает теперь плоды славы.
— Надо же, я и не знала, что вы настоящий автор!
— Ну да. Я бы и забыл, но издатели меня подло кинули! — я даже кулаком по крышке стола ударил. — Я ведь простой книггер, кто мне поверит!
Поток пьяных откровений сыпался из меня, как из рога изобилия, охранники уже как-то косо поглядывали на захмелевшего джентльмена и готовились вышибить меня из ресторана, если начну буянить. Но этого не потребовалось, поскольку в скором времени заявился и сам лже-писатель Саровский.
— Лерок, уходим, — я мгновенно протрезвел и, шепнув официанту, что пришёл мой приятель, который возьмёт на себя расходы, я поспешил выскользнуть из ресторана.
Что было потом — плохо помню. Утро, полумрак, тишина и боль… Что болит? Болит голова. Чёрт подери, ну знал же, знал, что от такого количества выпитого вина будет болеть! Но почему-то, зная, все равно могу пить его вёдрами. Позволю себе еще пару минут наслаждения. Понежиться в постели, почуять запах девушки, с которой я провёл ночь. Да, с той самой, с которой я ловко надул этого лже-писателя. Лучше этого могут быть только её объятия.
Но её уже нет. А на улице полдень. Простыни еще хранят её запах и форму тела, но самой Леры нет. Утро началось весело.
А сегодня-то у меня важный семинар, причём у самого адового препода. И тут, зайдя в ванную, я увидел следующую картину: на зеркале красной помадой надпись: «Захочешь — найдешь». Прям как в кино, ей-богу! Ненавижу, когда на меня перекладывают ответственность. Ладно, пора уже собираться, некогда мне тут самокопанием заниматься. Чёрт, голова! Ещё и шею продуло.
На улице, однако, ко мне пришло и осознание того, что творилось вчера. Игоря вчера здорово распотрошили в ресторане, требуя заплатить за ужин. Он прознал, что этот хитрый книггер его провёл, потому хотел поквитаться со мной. То зеленея, то бледнея от злости и ненависти, он вчера позвонил мне, требуя возместить убытки. Но я лишь рассмеялся ему в ответ и кинул трубку, сказав, что это лишь та малая часть компенсации, а он ведь ещё не заплатил мне солидную сумму за мой нелёгкий труд. Справедливый упрёк, похоже, ещё больше разозлил лже-писателя и он на этой почве аж в обезьянник угодил. Вот и сегодня Саровский подкараулил меня у подъезда с твёрдым намерением поквитаться с кинувшим его прохвостом. Но я сам был не робкого десятка, и угадав намерения писателя, поднял кулак и мрачно заявил:
— Если ты хочешь драться, то я вызываю тебя на дуэль!
Игорь даже опешил от такой наглости:
— Ты забываешь, Женя! Это я должен вызвать тебя на дуэль! Ты оскорбил меня, провёл на кругленькую сумму! Верни деньги, скотина! Хрен с ними, с девками!
— Денег у меня нет! Предлагаю встретиться на дуэли! Будем драться на шпагах, — и я фамильярно бросил ему перчатку.
— Да пошел ты… Ишь, нашёлся тут Д"Артаньян! — Саровский смачно плюнул и фигурально, то есть нецензурно, выругался. — Чтоб ты сдох, книггер недоделанный!
— Фи, как не культурно! — язвительно заметил я. — А ещё зовёшься известным писателем, покорителем женских сердец…
— А ты никто! — по правде сказать, он выразился иными словами, обозначающими продукт жизнедеятельности, но приводить его вслух я не буду.
— Однако ты, голубчик, не гнушаешься плодами моих трудов, да и лавры с романа пожинаешь солидно.
— Таких, как ты, книггеров, мне ещё с десяток найдут! Я — писатель, бренд, а ты — никто! Да и кто теперь захочет связываться с таким скандалистом, как ты?
— Да нехай! — отрезал я. — Главное, что теперь все знают, насколько дутый ты писатель.
В ответ мне пронеслась матерная брань, после чего я спокойно поплёлся к остановке. Мне бы до универа без пробок добраться, а то на семинар опоздать неохота. Уже в холле я вспомнил, что студенческий я благополучно забыл дома. Чёрт, как не вовремя! Ладно, дождусь Лёху, пройду по его.
Но мои приключения на этом не закончились — вечером у торгового центра я встретил бывшую. Ту самую, что когда-то помахала мне ручкой, уехав на стажировку, а теперь вдруг вернулась.
— Женя! — кричит она. — Ну куда же ты пропал?
Боже мой, ну как объяснить человеку, что если вы не расстались официально, это не значит, что вы не расстались в принципе? Я кое-как отделался от неё и, дойдя домой, включил свой ноут, проверяя новые сообщения. Оказалось, о моём «подвиге» уже успела в красках рассказать моя вчерашняя девушка! Это оказалась хваткая журналистка, лезущая в самое пекло, как Ярослава Танькова. Она, не щадя желчи, вывернула наизнанку все наши тайны. На месте обывателя я бы посмеялся от такой ехидной статейки, но я-то был участником. Сказать, что я своей славе не рад, это ничего не сказать. Я ведь и в глазах друзей выглядел дураком, надо мной ещё долго хохотали.
Как бы то ни было, я больше не пересекался ни с издательством, ни с этим лже-писателем. Я, как могу, стараюсь забыть эту комичную историю и отмыться от своей славы, но чувствую, что это точно надолго.
