Джон кладёт фигуру обратно на бархатную подушечку. Он должен быть пешкой, а пешка не может ходить больше, чем на одну клетку в перёд, а ещё пешка не должна думать, как добраться до конца поля, поэтому он не может выбрать младшую из сестёр. Да, он чувствовал бы себя в большей безопасности, будь она в его руках, да и решить эту проблему было бы проще, но он не может её выбрать, ведь у него нет достаточно дурацкой причины.
Джон закрывает ящик и прячет его в тайнике под полом. О нём никто не знает, даже те, кому он делает вид, что доверяет.
Остаётся старшая и средняя. Риона – умна. Он наблюдал за ней: на рожон не лезет, внимания зря не привлекает, даёт надежду всем, но никого не подпускает близко и всё старается делать чужими руками. Джон наливает вина и делает глоток. Он не может отделать от мысли, что знает похожего человека с детства. Риона, конечно, ещё птенчик, но при должном умении, она может быть полезна, однако… Сейчас это слишком опасно. Понадобится много времени, чтобы прикормить такую птичку, а у него его нет. Отцу хуже день ото дня, стараниями матери.
Остаётся одна – средняя сестра, глупая, но красивая, а что нужно мужчине, если не мягкая, податливая грудь? Джон улыбается и осушает бокал.
Ричард не отводит глаз от Ребекки Стоун. Он знает, что это неправильно. Так не должно быть. Но не может забыть её в тот вечер: прямая спина, гордая посадка головы, спокойный взгляд, даже в предвестии плохих новостей, и лишь дрожащие пальцы выдают слабость. И его сердце почему-то забилось тогда быстрее.
Он пытается смотреть по сторонам, когда они проезжают меж покрытых низенькой травой холмов, из которых торчали зубья скал, пытается вести разговоры с Рейли Стоуном, вьющимся вокруг него ужом, пытается слушать, других рыцарей, но взгляд возвращается к ней, отстранённой и одинокой во главе отряда.
Ричард может только догадываться, что это: страх перед новой потерей или недовольство разговорами, которые хоть и велись шёпотом, но не могли не могли не дойти до ушей Ребекки.
Очевидно, что ей не следовало спасать людей тени. На них вешают всё: помор скота, неурожай, исчезновение детей и белёсые подарки пролетавших птиц. Как глупо, самонадеянно, отважно и честно. Ричард вспоминает острый взгляд, когда она объявила о невиновности. Она словно снова стояла посреди ратного поля, освещённая солнцем победы, но теперь это была не просто битва ради мести. Она встала на защиту тех, кто слабее.
- Мы уже совсем скоро будем в замке, - в сотый раз повторяет Рейли.
Ричард кивает. Стоуны чтят древнее право первородства: первый ребёнок первого ребёнка наследует всё. Именно поэтому Ребекка Стоун-старшая стала Леди Стрижиного гнезда раньше брата, поэтому племянница не сомневается в праве.
Но всё может измениться, как уже давно произошло по всей долине, особенно если это кому-нибудь выгодно.
- Стрижиное гнездо! – указывает Рейли Стоун на большой кусок скалы, лежавший на двух других. Вместе они образуют естественные врата меж холмов.
Стоит проехать через них, и дорога расширяется. Впереди проступают очертания замка. Как и все в этой части равнины, он приземист словно сплюснутым рукой невидимого великана, но широкий и основательный. Барбакан у основания холма встречает их невысокими башнями. Каменные стены, кругом обводящие замок, лишены каких-либо украшений. Лишь на самой высокой башне реет знамя Стоунов. Сейчас оно приспущено. Ричард вспоминает то, каким замок ему описал дядя Эдмунд: «Узкие коридоры. Тёмные комнаты, в которые почти не попадает свет. Воздух сырой, наполненный запахом гниющей травы. Даже в самом шикарном зале, ты словно в темнице».
Но люди, окружавшие его сейчас, явно так не думают. Они улыбаются и обмениваются шутками. Радость от скорого прибытия заставляет забыть обо всём. Ричард смотрит на Ребекку. Он уверен, что она не улыбается.
Замок всё ближе. Дорога начинает подниматься. Они останавливаются на мосту.
- Откройте! – кричит Рейли Стоун. Из бойницы на вершине высовывается рыжая макушка и тут же скрывается внутри. Решётка с лязгом поднимается. Отряд въезжает во нижний двор. Здесь стоят дома, лавки, колодцы. Жители замирают, таращась на них в изумлённой тишине. Ричард видит их взгляды, устремлённые на Ребекку Стоун. Лица бледнеют, словно по их поселению едет анку. Ричард поджимает губы и пришпоривает лошадь. Поравнявшись с ней, он говорит совсем тихо:
- Не волнуйтесь. Мы совсем близко.
Ребекка смотрит на него. Почти белое лицо резко контрастирует с каштановыми волосами.
- Вы правы, - Она слабо улыбается.
Второй двор, уже меньше, со всех сторон ограничен хозяйственными постройками. Слуги, что до этого были заняты делами, замирают, некоторые перешёптываются, но никто не двигается. Возможно, дело в гробу, но учитывая, что уже полмесяца, как известно о смерти Геральда Стоуна, может ли это зрелище вызвать такое потрясение.
Последний двор наконец приводит их к замку. Ребекка Стоун спрыгивает с лошади, не дожидаясь, пока подойдёт конюх и направляется к дверям, не отделённых от двора ничем, кроме высокого порога. Ричард следует за ней. Но они не успевают войти. Из замка выбегает худая, как палка девушка с двумя тонкими косами. Вытянутое лицо бледнеет, а большие, зелёные, как холмы, глаза наполняются слезами.
- Ребекка! – Девушка бросается к ней на шею.
- Что с мамой? – выпаливает Стоун.
Девушка отстраняется.
- Всё хорошо. То есть теперь всё хорошо, - Она утирает слёзы.
Ричард стоит достаточно близко, чтобы видеть, как сошлись на переносице тёмные брови Ребекки.
- Не лги мне, Ровена, - она трясёт девушку. – Я знаю о приказе удвоить добычу меди. Для кого второй гроб?
Ровена побледнеет и неожиданно икает.
- Для тебя…Мы думали. Милосердное Сердце! Ты должна пойти к тёте. Она не встаёт, только плачет.
Ребекка Стоун отшатывается и, не задавая вопроса, скрывается в замке. Ричард остаётся стоять. Его не представили и не пригласили. Да и глупо бежать за Ребеккой, глупо даже то, что его сердце бьётся сильнее вслед за её шагами.
- Сестрёнка! Что за переполох? – Рейли Стоун подходит и берёт руки девушки в свои. Становится понятно, что Ровена - кузина Ребекки, хотя они с братом мало похожи, возможно только носами.
- Брат, это такой ужас. На Пертов напали, а леди Джил писала, что сопроводит Ребекку. Они еле отбились. Карета рухнула в пропасть! Ужасно! - Ровена всплескивает руками, но уже через мгновения её взгляд скользит по Ричарду. Лицо утрачивает прежнюю чувствительность, став воплощением спокойствия. – Может представишь меня гостю?
После произнесения формальностей его приглашают в замок, и Ричард может спросить, что же произошло.
- Перты подверглись нападению. Выжило всего несколько человек. Сир Перт ранен и прибывает в беспамятстве. Карета леди Джил упала в пропасть. Мы знали, что они сопровождали Ребекку, пытались добиться от выживших, что стало с ней. Кто-то сказ, что она была в карете. Ужасная ошибка! – Ровена Стоун быстро шагает по коридору. – Рейли, твоя спальня давно готова. Отдохни, но перед этим зайди к отцу. Ваше Высочество, я провожу вас в подходящие покои.
Ричард идёт по длинному коридору, чувствуя, как тонет в водовороте событий. Леди Джил мертва, её кузен, который, как понял Ричард из разговоров рыцарей Пертов, много лет претендовал на власть, тоже. Джоффри сильно ранен. Кто же теперь будет управлять долиной?
Ребекка распахивает дверь с такой силой, что та ударяется о каменную стену. Мать, лежавшая на узкой кровати в дальней части комнаты, не смотрит на неё. Побелевшие волосы создают жуткий контраст с чёрным платьем.
- Уходи! – произносит слабый голос.
Ребекка в несколько шагов оказывается у постели и опускается на колени.
- Матушка, это я.
Пруденс Стоун резко садится. Лицо, бледное, покрытое множеством новых морщин, с чёрными кругами под глазами обращается к Ребекке. В горле першит от подступающих слёз. Она помнила мать другой. Страшно видеть, как горе высушило её. Взгляд падает на уже выпирающий живот.
- Матушка, всё хорошо. Это ошибка. Я жива. Не плачьте.
Пруденс всхлипывает.
- Дитя моё, - Она раскрывает объятия, и Ребекка тут же окунается в них. Вопреки её словам мать плачет, а Ребекка молчит. Она боится что-то сказать, боится ещё больше разбередить открытую рану.
- Я позову лекаря, - говорит она, когда Пруденс чуть притихает.
- Не надо, - голос матери еле слышен, но рука цепляется за её ладонь. – Он всё равно ничем не поможет.
- Не говорите так, - Ребекка кладёт руку на живот матери. – Вы не можете сдаться. Ради меня, ради ребёнка, ради отца.
Пруденс всхлипывает. Кажется, что ещё немного и слёзы вновь хлынут из больших глаз. Ребекка выпаливает:
- К нам прибыл принц Ричард. Ровена разместила его в северном крыле.
- Что? – глаза Пруденс Стоун расширяются. – Там же пол прогнил и ужасно скрепит, а ещё ветер дует через щели. Что о нас подумают? Почему мне никто не сообщил!
Огонь жизни, всегда подпитываемый долгом и жаждой деятельностью, разгорается сильнее. Ребекка довольна. Приём, не раз использованный отцом в разных ситуациях - от мелких ссор до горестных событий, вроде смерти дедушки Прескота – срабатывает.
- Если хочешь взять дело в свои руки, то нужно встать.
- Я возьму дело в свои руки, даже если ноги откажут! – заявляется Пруденс Стоун выпрямляясь. – Зови скорее лекаря, а ещё Ровену и пусть придут Гриза и Темеза. Столько дел, а гость уже в замке.
Лицо матери всё такое же бледное, но с блестящими глазами, даёт надежду. На большее Ребекка не рассчитывает. Она выходит из комнаты. Риприз Пурунский, лекарь из Верестового города, нанятый два года назад, топчется возле двери. На поясе туники висят его жуткие инструменты, в руках горшочек.
- Пусть Сердце благословит вас, Леди, - Лекарь склоняется. – Рад видеть вас и вашего кузена в добром здравии.
- Я тоже рада. Как матушка? – спрашивает Ребекка.
- Положение весьма серьёзное. Я серьёзно опасался за её здоровье и будущего малыша, но раз вы здесь, надежда ещё есть. Теперь позвольте мне пройти к ней.
Ребекка отступает. Риск велик и стал ещё больше, после двух потрясений подряд. Ребекка несколько раз сжимает и разжимает кулаки, представляя, как вцепится в горло болтливого рыцаря, обманувшего семью. Это помогает успокоиться, но не сильно.
Ребекка выдыхает и отправляется на поиски Ровены. Кузину она находит в её комнате. Это настоящее гнездо. Стены длинной узкой комнаты отделаны деревянными панелями, увешаны венками из сухих цветов, листьев, и драгоценных каштанов, которые матушка привозит для неё во время поездок в Вересковый город. Здесь редко, кто бывает, поэтому книги, засунуты под кровать, а их место в шкафу и на скамье у стены занимает коллекция камней.
Ровена сидит на постели, низко опустив голову, так что упавшие волосы закрывают лицо. Худые плечи подрагивают.
- Как ты? – спрашивает Ребекка.
Ровена выпрямляется.
- Теперь всё хорошо, - Она старается говорить спокойно, подражая отцу, который никогда не терял самообладания, но получается плохо. Ровена утирает рукавом слёзы.
- Можно войду? – спрашивает Ребекка.
Ровена кивает. Ребекка садится рядом с кузиной.
- Если хочешь, я сама займусь приготовлениями. А ты просто отдохнёшь. Тебе больше месяца пришлось справляться одной.
Ровена мотает головой.
- Не правда. Даже когда мы узнали про дядю, тётя держалась. Я только чуть-чуть помогала. К тому же ты даже не знаешь, где находится мешок с мукой.
Ребекка смеётся.
- Боишься, что опять сделаю тесто из мела? – спрашивает она, вспоминая, далёкое детство, когда вся семья удостоилась чести попробовать меловые пирожки. Повезло, что никто не пострадал.
- Не при госте, дорогая.
Ребекка вздыхает. Как же хорошо вновь быть дома.
- Как твои родители? Мать всё ещё в Вересковом городе?
Ровена кивает.
- Да, бабушка совсем плоха. Это какое-то проклятье, которое уничтожает нашу семью, - Она обнимает Ребекку.
- Нет, просто сейчас трудные времена. Но мы преодолеем, все вместе.
Ровена угукает и хлюпает носом.
- Я так испугалась за вас, а Рейли даже слова не сказал. Устал с дороги, - жалуется она. Ребекка усмехается.
- В этом весь он. Скажи, ты знаешь рыцаря, рассказавшего о нашей смерти?
Ровена выпрямляется. В больших глазах появляется вопрос.
- Зачем тебе?
- Язык хочу отрезать, чтобы не болтал всякой ерунды, - честно отвечает Ребекка.
Ровена качает головой.
- Имя не знаю. На нём был знак дома Пертов. Но… Я могу его нарисовать.
- Было бы хорошо, но только после того, как заглянешь к матушке. Она, наверное, уже извелась от нетерпения, - Ребекка встаёт с постели. – Мне ещё надо передать приказ кухарке, затем загляну к дяде и можно отдыхать.
Именно это Ребекка и делает. Дядя Гвент как обычно восседает среди распахнутых книг в библиотеке, словно военачальник среди преданных солдат. Лицо бледнее. Перо чуть дрожит в пальцах, но в целом не кажется, что произошедшее для него большое потрясение. Разговор короткий и сухой, как слова на страницах книг. Ребекка сообщает о том, что люди теней оправданы, и что они дальше будут спокойно жить на болотах.
- Книги говорят, что они опасны. Было бы лучше их изгнать.
- Книги полны мудрости, но пишут их люди, а люди ошибаются, даже если искренне верят в свою правоту! – отвечает Ребекка.
Дядя Гвент качает головой.
- Ты ошибаешься, - Но дальше он не спорит. Теперь Ребекка может отправиться к себе. Взгляд падает на плетёную клетку. Ласточка, которую она отправила Бриаке до сих пор не вернулась.
Ричард стоит у окна – внизу на нескольких грядках служанки собирают травы. В замке тихо. Он не привык к тишине. В королевском замке всегда, даже ночью слышны шаги, или перекрикивания стражи, или хлопанье крыльев почтовых птиц. В Стрижином гнезде не слышно ничего.
Ричард не может сказать, что тому причина: стены толщиной с локоть или то, что в замке намного меньше жителей. Сама семья Стоун состоит, как узнал Ричард от Рейли, из шести человек: Ребекка, её мать, дядя с тётей и Рейли с сестрой. Остальные жители - дальние родственники, которым дали приют за какую-то услугу, наёмные рыцари и прислуга.
Ричард касается окна. Рама толстая, мебель в комнате прочная, без изысков. Никаких украшений на стенах или потолке. Замок строили практичные люди, чтобы жить спокойно и тихо.
«Ей это место подходит», - думает Ричард и хмурится. Они расстались не более, чем четверть часа назад, почему она уже в его мыслях.
За спиной скрипит дверь.
- Ваше Высочество…
Ричард оборачивается на высокий, дрожащий от волнения голос. Ровена Стоун смотрит на него большими, похожими на глаза испуганной лани глазами.
- Простите за беспокойство, - говорит она. – Мы не были осведомлены о вашем прибытии, поэтому не подготовили надлежащие покои сразу. Нижайше прошу прощения.
Ричард сдерживает смех. Такие слова, полные раскаянья и раболепия, не вяжутся с образом Стоун, к какому он привык. Это интересно.
- Ничего страшного, - Ричард идёт к ней. Он с наслаждением наблюдает, как на лице маленькой Стоун сменяют друг друга растерянность, смущение, испуг. Он ждёт, что же она предпримет и как выкрутится. Краем глаза Ричард замечает пристальный взгляд Гуртеда, устремлённый на девушку.
Джон закрывает ящик и прячет его в тайнике под полом. О нём никто не знает, даже те, кому он делает вид, что доверяет.
Остаётся старшая и средняя. Риона – умна. Он наблюдал за ней: на рожон не лезет, внимания зря не привлекает, даёт надежду всем, но никого не подпускает близко и всё старается делать чужими руками. Джон наливает вина и делает глоток. Он не может отделать от мысли, что знает похожего человека с детства. Риона, конечно, ещё птенчик, но при должном умении, она может быть полезна, однако… Сейчас это слишком опасно. Понадобится много времени, чтобы прикормить такую птичку, а у него его нет. Отцу хуже день ото дня, стараниями матери.
Остаётся одна – средняя сестра, глупая, но красивая, а что нужно мужчине, если не мягкая, податливая грудь? Джон улыбается и осушает бокал.
Ричард не отводит глаз от Ребекки Стоун. Он знает, что это неправильно. Так не должно быть. Но не может забыть её в тот вечер: прямая спина, гордая посадка головы, спокойный взгляд, даже в предвестии плохих новостей, и лишь дрожащие пальцы выдают слабость. И его сердце почему-то забилось тогда быстрее.
Он пытается смотреть по сторонам, когда они проезжают меж покрытых низенькой травой холмов, из которых торчали зубья скал, пытается вести разговоры с Рейли Стоуном, вьющимся вокруг него ужом, пытается слушать, других рыцарей, но взгляд возвращается к ней, отстранённой и одинокой во главе отряда.
Ричард может только догадываться, что это: страх перед новой потерей или недовольство разговорами, которые хоть и велись шёпотом, но не могли не могли не дойти до ушей Ребекки.
Очевидно, что ей не следовало спасать людей тени. На них вешают всё: помор скота, неурожай, исчезновение детей и белёсые подарки пролетавших птиц. Как глупо, самонадеянно, отважно и честно. Ричард вспоминает острый взгляд, когда она объявила о невиновности. Она словно снова стояла посреди ратного поля, освещённая солнцем победы, но теперь это была не просто битва ради мести. Она встала на защиту тех, кто слабее.
- Мы уже совсем скоро будем в замке, - в сотый раз повторяет Рейли.
Ричард кивает. Стоуны чтят древнее право первородства: первый ребёнок первого ребёнка наследует всё. Именно поэтому Ребекка Стоун-старшая стала Леди Стрижиного гнезда раньше брата, поэтому племянница не сомневается в праве.
Но всё может измениться, как уже давно произошло по всей долине, особенно если это кому-нибудь выгодно.
- Стрижиное гнездо! – указывает Рейли Стоун на большой кусок скалы, лежавший на двух других. Вместе они образуют естественные врата меж холмов.
Стоит проехать через них, и дорога расширяется. Впереди проступают очертания замка. Как и все в этой части равнины, он приземист словно сплюснутым рукой невидимого великана, но широкий и основательный. Барбакан у основания холма встречает их невысокими башнями. Каменные стены, кругом обводящие замок, лишены каких-либо украшений. Лишь на самой высокой башне реет знамя Стоунов. Сейчас оно приспущено. Ричард вспоминает то, каким замок ему описал дядя Эдмунд: «Узкие коридоры. Тёмные комнаты, в которые почти не попадает свет. Воздух сырой, наполненный запахом гниющей травы. Даже в самом шикарном зале, ты словно в темнице».
Но люди, окружавшие его сейчас, явно так не думают. Они улыбаются и обмениваются шутками. Радость от скорого прибытия заставляет забыть обо всём. Ричард смотрит на Ребекку. Он уверен, что она не улыбается.
Замок всё ближе. Дорога начинает подниматься. Они останавливаются на мосту.
- Откройте! – кричит Рейли Стоун. Из бойницы на вершине высовывается рыжая макушка и тут же скрывается внутри. Решётка с лязгом поднимается. Отряд въезжает во нижний двор. Здесь стоят дома, лавки, колодцы. Жители замирают, таращась на них в изумлённой тишине. Ричард видит их взгляды, устремлённые на Ребекку Стоун. Лица бледнеют, словно по их поселению едет анку. Ричард поджимает губы и пришпоривает лошадь. Поравнявшись с ней, он говорит совсем тихо:
- Не волнуйтесь. Мы совсем близко.
Ребекка смотрит на него. Почти белое лицо резко контрастирует с каштановыми волосами.
- Вы правы, - Она слабо улыбается.
Второй двор, уже меньше, со всех сторон ограничен хозяйственными постройками. Слуги, что до этого были заняты делами, замирают, некоторые перешёптываются, но никто не двигается. Возможно, дело в гробу, но учитывая, что уже полмесяца, как известно о смерти Геральда Стоуна, может ли это зрелище вызвать такое потрясение.
Последний двор наконец приводит их к замку. Ребекка Стоун спрыгивает с лошади, не дожидаясь, пока подойдёт конюх и направляется к дверям, не отделённых от двора ничем, кроме высокого порога. Ричард следует за ней. Но они не успевают войти. Из замка выбегает худая, как палка девушка с двумя тонкими косами. Вытянутое лицо бледнеет, а большие, зелёные, как холмы, глаза наполняются слезами.
- Ребекка! – Девушка бросается к ней на шею.
- Что с мамой? – выпаливает Стоун.
Девушка отстраняется.
- Всё хорошо. То есть теперь всё хорошо, - Она утирает слёзы.
Ричард стоит достаточно близко, чтобы видеть, как сошлись на переносице тёмные брови Ребекки.
- Не лги мне, Ровена, - она трясёт девушку. – Я знаю о приказе удвоить добычу меди. Для кого второй гроб?
Ровена побледнеет и неожиданно икает.
- Для тебя…Мы думали. Милосердное Сердце! Ты должна пойти к тёте. Она не встаёт, только плачет.
Ребекка Стоун отшатывается и, не задавая вопроса, скрывается в замке. Ричард остаётся стоять. Его не представили и не пригласили. Да и глупо бежать за Ребеккой, глупо даже то, что его сердце бьётся сильнее вслед за её шагами.
- Сестрёнка! Что за переполох? – Рейли Стоун подходит и берёт руки девушки в свои. Становится понятно, что Ровена - кузина Ребекки, хотя они с братом мало похожи, возможно только носами.
- Брат, это такой ужас. На Пертов напали, а леди Джил писала, что сопроводит Ребекку. Они еле отбились. Карета рухнула в пропасть! Ужасно! - Ровена всплескивает руками, но уже через мгновения её взгляд скользит по Ричарду. Лицо утрачивает прежнюю чувствительность, став воплощением спокойствия. – Может представишь меня гостю?
После произнесения формальностей его приглашают в замок, и Ричард может спросить, что же произошло.
- Перты подверглись нападению. Выжило всего несколько человек. Сир Перт ранен и прибывает в беспамятстве. Карета леди Джил упала в пропасть. Мы знали, что они сопровождали Ребекку, пытались добиться от выживших, что стало с ней. Кто-то сказ, что она была в карете. Ужасная ошибка! – Ровена Стоун быстро шагает по коридору. – Рейли, твоя спальня давно готова. Отдохни, но перед этим зайди к отцу. Ваше Высочество, я провожу вас в подходящие покои.
Ричард идёт по длинному коридору, чувствуя, как тонет в водовороте событий. Леди Джил мертва, её кузен, который, как понял Ричард из разговоров рыцарей Пертов, много лет претендовал на власть, тоже. Джоффри сильно ранен. Кто же теперь будет управлять долиной?
Ребекка распахивает дверь с такой силой, что та ударяется о каменную стену. Мать, лежавшая на узкой кровати в дальней части комнаты, не смотрит на неё. Побелевшие волосы создают жуткий контраст с чёрным платьем.
- Уходи! – произносит слабый голос.
Ребекка в несколько шагов оказывается у постели и опускается на колени.
- Матушка, это я.
Пруденс Стоун резко садится. Лицо, бледное, покрытое множеством новых морщин, с чёрными кругами под глазами обращается к Ребекке. В горле першит от подступающих слёз. Она помнила мать другой. Страшно видеть, как горе высушило её. Взгляд падает на уже выпирающий живот.
- Матушка, всё хорошо. Это ошибка. Я жива. Не плачьте.
Пруденс всхлипывает.
- Дитя моё, - Она раскрывает объятия, и Ребекка тут же окунается в них. Вопреки её словам мать плачет, а Ребекка молчит. Она боится что-то сказать, боится ещё больше разбередить открытую рану.
- Я позову лекаря, - говорит она, когда Пруденс чуть притихает.
- Не надо, - голос матери еле слышен, но рука цепляется за её ладонь. – Он всё равно ничем не поможет.
- Не говорите так, - Ребекка кладёт руку на живот матери. – Вы не можете сдаться. Ради меня, ради ребёнка, ради отца.
Пруденс всхлипывает. Кажется, что ещё немного и слёзы вновь хлынут из больших глаз. Ребекка выпаливает:
- К нам прибыл принц Ричард. Ровена разместила его в северном крыле.
- Что? – глаза Пруденс Стоун расширяются. – Там же пол прогнил и ужасно скрепит, а ещё ветер дует через щели. Что о нас подумают? Почему мне никто не сообщил!
Огонь жизни, всегда подпитываемый долгом и жаждой деятельностью, разгорается сильнее. Ребекка довольна. Приём, не раз использованный отцом в разных ситуациях - от мелких ссор до горестных событий, вроде смерти дедушки Прескота – срабатывает.
- Если хочешь взять дело в свои руки, то нужно встать.
- Я возьму дело в свои руки, даже если ноги откажут! – заявляется Пруденс Стоун выпрямляясь. – Зови скорее лекаря, а ещё Ровену и пусть придут Гриза и Темеза. Столько дел, а гость уже в замке.
Лицо матери всё такое же бледное, но с блестящими глазами, даёт надежду. На большее Ребекка не рассчитывает. Она выходит из комнаты. Риприз Пурунский, лекарь из Верестового города, нанятый два года назад, топчется возле двери. На поясе туники висят его жуткие инструменты, в руках горшочек.
- Пусть Сердце благословит вас, Леди, - Лекарь склоняется. – Рад видеть вас и вашего кузена в добром здравии.
- Я тоже рада. Как матушка? – спрашивает Ребекка.
- Положение весьма серьёзное. Я серьёзно опасался за её здоровье и будущего малыша, но раз вы здесь, надежда ещё есть. Теперь позвольте мне пройти к ней.
Ребекка отступает. Риск велик и стал ещё больше, после двух потрясений подряд. Ребекка несколько раз сжимает и разжимает кулаки, представляя, как вцепится в горло болтливого рыцаря, обманувшего семью. Это помогает успокоиться, но не сильно.
Ребекка выдыхает и отправляется на поиски Ровены. Кузину она находит в её комнате. Это настоящее гнездо. Стены длинной узкой комнаты отделаны деревянными панелями, увешаны венками из сухих цветов, листьев, и драгоценных каштанов, которые матушка привозит для неё во время поездок в Вересковый город. Здесь редко, кто бывает, поэтому книги, засунуты под кровать, а их место в шкафу и на скамье у стены занимает коллекция камней.
Ровена сидит на постели, низко опустив голову, так что упавшие волосы закрывают лицо. Худые плечи подрагивают.
- Как ты? – спрашивает Ребекка.
Ровена выпрямляется.
- Теперь всё хорошо, - Она старается говорить спокойно, подражая отцу, который никогда не терял самообладания, но получается плохо. Ровена утирает рукавом слёзы.
- Можно войду? – спрашивает Ребекка.
Ровена кивает. Ребекка садится рядом с кузиной.
- Если хочешь, я сама займусь приготовлениями. А ты просто отдохнёшь. Тебе больше месяца пришлось справляться одной.
Ровена мотает головой.
- Не правда. Даже когда мы узнали про дядю, тётя держалась. Я только чуть-чуть помогала. К тому же ты даже не знаешь, где находится мешок с мукой.
Ребекка смеётся.
- Боишься, что опять сделаю тесто из мела? – спрашивает она, вспоминая, далёкое детство, когда вся семья удостоилась чести попробовать меловые пирожки. Повезло, что никто не пострадал.
- Не при госте, дорогая.
Ребекка вздыхает. Как же хорошо вновь быть дома.
- Как твои родители? Мать всё ещё в Вересковом городе?
Ровена кивает.
- Да, бабушка совсем плоха. Это какое-то проклятье, которое уничтожает нашу семью, - Она обнимает Ребекку.
- Нет, просто сейчас трудные времена. Но мы преодолеем, все вместе.
Ровена угукает и хлюпает носом.
- Я так испугалась за вас, а Рейли даже слова не сказал. Устал с дороги, - жалуется она. Ребекка усмехается.
- В этом весь он. Скажи, ты знаешь рыцаря, рассказавшего о нашей смерти?
Ровена выпрямляется. В больших глазах появляется вопрос.
- Зачем тебе?
- Язык хочу отрезать, чтобы не болтал всякой ерунды, - честно отвечает Ребекка.
Ровена качает головой.
- Имя не знаю. На нём был знак дома Пертов. Но… Я могу его нарисовать.
- Было бы хорошо, но только после того, как заглянешь к матушке. Она, наверное, уже извелась от нетерпения, - Ребекка встаёт с постели. – Мне ещё надо передать приказ кухарке, затем загляну к дяде и можно отдыхать.
Именно это Ребекка и делает. Дядя Гвент как обычно восседает среди распахнутых книг в библиотеке, словно военачальник среди преданных солдат. Лицо бледнее. Перо чуть дрожит в пальцах, но в целом не кажется, что произошедшее для него большое потрясение. Разговор короткий и сухой, как слова на страницах книг. Ребекка сообщает о том, что люди теней оправданы, и что они дальше будут спокойно жить на болотах.
- Книги говорят, что они опасны. Было бы лучше их изгнать.
- Книги полны мудрости, но пишут их люди, а люди ошибаются, даже если искренне верят в свою правоту! – отвечает Ребекка.
Дядя Гвент качает головой.
- Ты ошибаешься, - Но дальше он не спорит. Теперь Ребекка может отправиться к себе. Взгляд падает на плетёную клетку. Ласточка, которую она отправила Бриаке до сих пор не вернулась.
Ричард стоит у окна – внизу на нескольких грядках служанки собирают травы. В замке тихо. Он не привык к тишине. В королевском замке всегда, даже ночью слышны шаги, или перекрикивания стражи, или хлопанье крыльев почтовых птиц. В Стрижином гнезде не слышно ничего.
Ричард не может сказать, что тому причина: стены толщиной с локоть или то, что в замке намного меньше жителей. Сама семья Стоун состоит, как узнал Ричард от Рейли, из шести человек: Ребекка, её мать, дядя с тётей и Рейли с сестрой. Остальные жители - дальние родственники, которым дали приют за какую-то услугу, наёмные рыцари и прислуга.
Ричард касается окна. Рама толстая, мебель в комнате прочная, без изысков. Никаких украшений на стенах или потолке. Замок строили практичные люди, чтобы жить спокойно и тихо.
«Ей это место подходит», - думает Ричард и хмурится. Они расстались не более, чем четверть часа назад, почему она уже в его мыслях.
За спиной скрипит дверь.
- Ваше Высочество…
Ричард оборачивается на высокий, дрожащий от волнения голос. Ровена Стоун смотрит на него большими, похожими на глаза испуганной лани глазами.
- Простите за беспокойство, - говорит она. – Мы не были осведомлены о вашем прибытии, поэтому не подготовили надлежащие покои сразу. Нижайше прошу прощения.
Ричард сдерживает смех. Такие слова, полные раскаянья и раболепия, не вяжутся с образом Стоун, к какому он привык. Это интересно.
- Ничего страшного, - Ричард идёт к ней. Он с наслаждением наблюдает, как на лице маленькой Стоун сменяют друг друга растерянность, смущение, испуг. Он ждёт, что же она предпримет и как выкрутится. Краем глаза Ричард замечает пристальный взгляд Гуртеда, устремлённый на девушку.
