Небо
Когда в небе пролетает самолет, он следит за ним и провожает глазами до тех пор, пока тот не скрывается в облаках. Странное дело — он никогда не думает о том, почему воздушный транспорт молчит, ему кажется это ненужным занятием. Пару раз ему довелось слетать в Турцию, и полная, но привычная тишина вокруг тогда впервые увиделась необычной. Ему почти двадцать, в тоже время и тридцать восемь, и восемьдесят пять. Он глух на оба уха, однако это его не удручает.
Он родился таким, и с самого первого дня своей жизни постоянная тишина стала его верным спутником. Для кого-то это всегда проблема или порок, но для него — избавление. Каждое утро он просыпается, идет на кухню и заваривает себе черный чай с тремя ложками сахара. Он считает подобное количество нормальным, а потому и не собирается как-то это исправлять. Однажды он наткнулся на книгу «О пользе и вреде сахара» и просто полистал картинки, ведь читать он не умеет. Рисунки ему почти ничего не сказали, хотя там было написано, что много сладкого ведет к диабету.
Еще он курит. Немного совсем. Скорее, просто для поддержания нужного авторитета в узком кругу своих друзей, пусть курение очень вредно. Когда-то они позвали его на аэропорт, поглядеть на самолеты. Он согласился. Написал им ответ, так как говорить никогда не мог из-за слуха, ну и сходил. Ему понравилось. До сих пор он обожает небо и все, что с ним связано.
В небе он чувствует себя свободным. Ему не нужно общаться с людьми через листочек, он может быть самим собой. Глухим и немым. Именно в небе он видит самого себя. Оно молчаливо и, кажется, ничего не слышит, однако оно может говорить облаками, луной и осадками.
У каждого на планете свой язык. У него, например, все вышло по-особенному. Когда он учился в школе, то буквы, складывающиеся в слова, соотносил с предметами и запоминал. Ему было сложно, ведь он никогда не слышал ни гудения мотора, ни шелеста листьев, ни пения птиц. Но в конце концов у него все получилось, и с тех пор у него хотя бы есть свой голос.
Он любит выходить на улицу по ночам. Летом он живет в деревне и освещения там практически нет, поэтому вечером при отсутствии облаков он может любоваться темным небом и тысячами сияющих, как бриллианты, звезд. Однажды он думал стать космонавтом, чтобы увидеть космос, но не сложилось. Однако Вселенная его манит не меньше, чем небо. За пределами Земли не существует такого понятия, как звук. И ему поэтому кажется, что все мы на самом деле глухи и знаем далеко не то, что могли бы знать на самом деле. Ему нравится эта теория. Но если бы он мог слышать, он бы понял, что людям это кажется диким и ненормальным.
Он очень любит своих родителей. У себя в голове он сумел построить мир, в котором нет распрей; друзья подшучивают над ним из-за этого, хотя он о том не знает. Когда он идет в свою комнату спать, он желает отцу с матерью спокойной ночи и уходит, думая, что они тоже собираются ко сну. Он считает, что у них крепкий и нерушимый брак. Но если бы он мог слышать, он бы понял, что под покровом ночи они ругаются друг с другом и скоро подадут на развод.
Природа в его понимании — нечто большее, чем другие могут себе представить. Это не только животные, растения или насекомые. Это единое целое, неразрывная связь, союз для совместного выживания. Он не знает, какие звуки воспроизводят обитатели Земли, но знает их повадки настолько хорошо, что они сами для него являются звучанием.
Он видит мир совсем не таким, каким его видим мы. Да, его окружает вечная тишина, как тьма под землей… Но для него это нормально. Для него это привычно. Для него это по-своему прекрасно. Он замечает то, чего не замечаем мы. И небо для него, как и природа, как и «разговорные листы» бумаги… Это его мир, который никто не знает лучше, как такие же глухие. Его мир никто из нас не может понять, как и наш не может понять он. Две реальности Земли настолько разные, что являются единым целым. И если бы он мог слышать, то он бы насладился и шелестом листьев, и кряканьем уток, и рычанием льва.
Наш мир для него — недосягаемые мечты, темное пространство космоса, куда он так и не смог попасть. Но именно ради этих мечт, воплощенных в реальность, мы готовы пойти на многое.
Земля
Поднимаясь по ступенькам лестницы, она выходит на третий этаж и заходит в кабинет №20, где сидит восемнадцатилетний подросток, нетерпеливо ожидающий результатов. Сейчас решится его судьба — если анализы дадут положительные показания, то его допустят к первому полету, что для него очень важно. Он отрывает взгляд от созерцания картины с летним пейзажем, повешенной на покрытой трещинками желтой стене, и подлетает к своей тренерше.
— Ну, Алевтина Александровна, какие же новости?
Его глаза полны надежды, готовой преобразиться в радость и выплеснуться наружу. Серо-зеленый встречается с карим, смешивается в неопределенный цвет и кажется, что в нем в эту секунду отражается весь мир.
Она ничего не говорит, просто протягивая заветный листочек. Он выхватывает его из рук и жадно вглядывается в строчки, как будто бы нарочно написанные мелким шрифтом. Старательно пытается выхватить желанное слово, которое определит его судьбу.
«Допускается».
Он поднимает голову и видит женщину, подарившую ему возможность летать. Он улыбается и начинает заливисто смеяться. Она ничего не говорит, но ее глаза сияют, и ему все ясно.
— Алевтина Александровна, я… Я так счастлив! А когда будет выпускной? И мне уже можно к своей команде?..
Она слегка кивает, берет его за руку и выводит из помещения к ребятам, с которыми он учился и с которыми теперь ему в скором времени предстоит работать. Летнее солнце ласково согревает землю, зеленая пышная трава так и манит пробежаться, птицы весело поют где-то в тихо шелестящем лесу. И в тот момент он думает, что наша планета действительно прекрасна.
Он влетает к себе домой, к тридцативосьмилетнему отцу, подбегает к нему и с разбегу заключает мужчину в объятия. Тот шумно выдыхает и сжимает сына в своих немного худощавых руках, гладя его по голове. Серо-зеленого цвета глаза, доставшиеся в наследство его чаду, внимательно смотрят на парня, в них отчетливо видна гордость. Подросток хватает со стоящего рядом столика бумажку и пишет:
«Папа, меня допустили!».
«Неужели? Дай взглянуть».
Сын кивает и протягивает отцу результаты. Тот пробегает взглядом по документу, потом берет в руки разговорный лист и пишет:
«Молодец, сынок. Я очень тобой горжусь».
А отдав подростку написанное, подталкивает его к двери дома, мол, иди погуляй, ведь каникулы скоро закончатся. Он согласно кивает и пулей вылетает из квартиры. Мужчина остается стоять в коридоре у кухни, разглядывая фотографии восемнадцатилетней давности. На одной из них он замечает себя в компании двух девушек; одна из них счастливо улыбается, приобнимая будущего мужа за талию, а другая, судя по всему, решила снова над ними подшутить, потому и смеется в кадре. В первой он видит свою любимую супругу Карину, а в другой лучшую подругу Алевтину, ставшую в скором времени после окончания четвертого курса глухой из-за несчастного случая.
Он улыбается новогоднему фото, которое было сделано, кажется, еще только вчера. И за эти сутки многое успело поменяться, хотя ему это не так важно. Сейчас он смотрит на себя в юности и думает, что ему все же повезло в жизни. Он встретил двух отличных и близких ему людей, у него появилась счастливая семья. И у него есть сын, который родился безо всяких отклонений и смог пробиться туда, куда даже ему не довелось зайти.
Может быть, именно это люди называют удачей. А может быть, это просто прекрасный сон, и на самом деле сейчас он спит в своей кровати, готовый проснуться в возрасте почти двадцати лет и вновь пойти на окутанный вечной тишиной работающий аэродром. Все может быть, абсолютно все. Однако если произошедшее в тот день событие и является его фантазией, то это лучшее, что он когда-либо смог увидеть.
Ночь
Звезды на небе всегда притягивают его взгляд. Каждый раз, стоит ему взглянуть вверх, как он видит невообразимо близкий и далекий купол. Небо кажется ему прекрасным любым, в любую погоду и время суток. И все же ночью оно особенно сказочно. Словно купол храма Земли, оно отделяет от человечества загадочные развалины туманностей и галактик Вселенной. Как он всегда считал и считает до сих пор, космос можно сравнить с гигантским городом, где галактики образуют рукава — нескончаемые линии плотно выстроенных домов, а темные промежутки — улицы. Чтобы пересечь одну такую, понадобится не один миллион лет. Однако именно Вселенная по его мнению и является истинным домом человека. Просто люди пока еще не готовы к освоению воистину просторных и неизведанных земель, вот и предпочитают жить на одной из множества планет.
Он стоит на балконе бабушкиного дома в деревне глубокой ночью и смотрит на небо, полное звезд, пытаясь заглянуть дальше. Он никогда не видел космоса, хоть и летал в вышине. Он мечтает его увидеть вживую, а не по телевизору. Он часто спорит с родителями на этот счет, но почему — не знает.
Ему двенадцать. Друзей у него нет, однако ему они и не нужны. Он любит тишину, поэтому запирается в своей комнате, когда приходит домой. Сегодня его бабушка ждет гостей. Они не очень близки.
Из всех людей, что встречались на его пути, он особенно запомнил одного мужчину, в тот день просто проходившего мимо. Потом долгое время его приемные родители то и дело слышали, что этот случайный прохожий чем-то очень походил на него самого. Его отвели к психиатру, но ничего серьезного не нашли, за что он очень благодарен судьбе.
Его часто называют «неправильным»: вроде и слышит, но предпочитает игнорировать; вроде и говорит, но любит молчать; вроде общительный, но в то же время никогда никому не расскажет о себе, будто его жизнь — чья-то личная тайна. Однако, на удивление, с мачехой он поладил. Если не отчиму, то ей он обязательно готов поведать о проблемах в школе, которые начались еще с начальных классов. Пожалуй, это единственное, что его всегда волнует. Когда же он остается наедине с собой, то открывает окно и тихо говорит с небом.
На балкон заходит бабушка, вырывая его из размышлений и уединения.
— Давай, интроверт, шагай в прихожую и дверь гостям открывай. У меня времени на это нет, уж извини, мелкий.
И тут же уходит прочь. Он слегка усмехается. Наверное, его неродная бабушка права — он интроверт, да и маленький к тому же. В свои двенадцать ростом с девятилетнего — кому такая мысль по душе? А он таким родился. Может, именно поэтому желает стать глухим и больше ничего не слышать.
Он шагает в прихожую, представляя, как скоро вернется обратно в комнату и снова будет разговаривать с небом, но вдруг понимает, что все не так просто. Открыть дверь — это еще первая часть Марлезонского балета; затем обязательно будут следовать еще несколько заданий, и причем только от бабушки. Он тихо хихикает. Порой это ему кажется смешным. Пожилая женщина думает, что ее внук пошел спать, а на самом деле он полночи может сидеть на балконе летом и разговаривать со звездами. Для него это нормально, а для нее очень странно.
Он открывает чуть скрипящую дверь, здоровается с приезжими и провожает их в гостиную. Мельком разглядывает картины с пейзажами и портретами, взглядом ловит висящую под потолком красивую люстру и летающего там мотылька. Мысленно решает как-нибудь поймать его этой ночью и подходит к бабушке, которая уже накрыла на стол и теперь весело смеется, обнимаясь с гостями, своими давними подругами.
— Я могу идти? — спрашивает он, глядя в пол и ожидая очередного «Нет, тебе осталось сделать еще это и то».
Однако бабушка сегодня очень добра, потому и отвечает:
— Конечно, внук. Только чтобы в десять уже лежал в кровати и видел десятый сон.
— Угу, — кивает подросток и уходит к себе.
— Я проверю! — кричит ему вдогонку женщина, а он на это лишь загадочно улыбается, ведь на самом деле спать он не будет минимум до двенадцати, а то и до двух ночи.
Стороннему человеку вполне может показаться, что у него не все в порядке с головой. Он привык к этому. В глубине души ему нравится быть другим, не похожим на остальных; в какой-то мере это кормит его тщеславие, ведь своей «ненормальностью» он выходит из серой массы на «трибуну». Он особо не заботится о своем здоровье. Конечно, он не курит и не делает что-то способное навредить организму, кроме как засыпает только под утро, но ведь это делают сейчас многие, так к чему же тогда в этом плане быть иным, если можно просто слиться с толпой?
Звезды на небе всегда притягивают его взгляд. Темный купол Земли ночью выглядит так волшебно, что он мечтает дождаться того момента, когда заря на горизонте наконец исчезнет и можно будет стать самим собой. Он любит быть не похожим на остальных людей, но в то же время не всегда желает покинуть их серую массу. Он любит побыть в тишине и игнорировать мир, пусть на самом деле может все слышать. Он думает, что тот случайный прохожий чем-то очень похож на него. Но чем? Наверное, той странной фуражкой и нелепым нарядом, из-за которого он удостаивается непонимающих взглядов и многочисленных пальцев у висков. А может, тот случайный прохожий находит удовольствие в постигании космоса своими фантазиями, предпочитая сидеть где-нибудь в одиночестве на лавочке у работающего аэродрома и мечтать, не слыша ничего, кроме этого мира, ночью.
Память
На дне океана намного легче дышать, чем на земле. Сегодня начинается двадцать второй век, а ничего нового у человечества так и не появилось, кроме дополнительных проблем, хотя вот люди переселились двадцать лет назад в толщу воды, изобретя все нужное для жизни в морях, озерах, реках и так далее. Наземный мир стал давно непригоден, теперь даже животные обитают в специальных вольерах там, где могли раньше погибнуть. Жизнь в морской среде в начале прошлого столетия казалась чем-то безумным, а теперь это в порядке вещей.
Кроме того, стало возможным ненадолго возвращать глухим и немым людям слух и возможность разговаривать благодаря новоизобретенным протезам. Конечно, они находятся лишь в стадии разработки и часто проходят тестирования среди добровольцев, однако положительные отзывы уже имеются. Она не раз предлагала своему другу их опробовать, но он до сих пор наотрез отказывается от подобной помощи. Она работает менеджером в крупной компании, он же имеет какую-то должность в соседнем офисе, но зарабатывает совсем немного.
Однажды она решила его посетить — жена и муж все-таки. Зайдя к нему в кабинет, спросила:
— Как дела у тебя?
Он ей ничего не ответил, занимаясь своими бумажками. Он знал, что она не слышит своих слов и говорит просто потому, что до глухоты училась в школе и четыре курса ВУЗа и все это у нее теперь доведено до автоматизма, даже несмотря на тишину. Она же знала, что он никогда не сможет заговорить из-за своего упрямства, пусть и научился читать по губам, поэтому подошла к нему поближе и вновь спросила:
— Как дела у тебя, любимый?
Он взглянул на нее, глубоко вздохнул, взял ненужный лист бумаги и вскоре появилось его послание:
«Хорошо. Только тебе не нужно говорить — мне тяжело осознавать, что я так не могу. Лучше пиши, как я».
Когда в небе пролетает самолет, он следит за ним и провожает глазами до тех пор, пока тот не скрывается в облаках. Странное дело — он никогда не думает о том, почему воздушный транспорт молчит, ему кажется это ненужным занятием. Пару раз ему довелось слетать в Турцию, и полная, но привычная тишина вокруг тогда впервые увиделась необычной. Ему почти двадцать, в тоже время и тридцать восемь, и восемьдесят пять. Он глух на оба уха, однако это его не удручает.
Он родился таким, и с самого первого дня своей жизни постоянная тишина стала его верным спутником. Для кого-то это всегда проблема или порок, но для него — избавление. Каждое утро он просыпается, идет на кухню и заваривает себе черный чай с тремя ложками сахара. Он считает подобное количество нормальным, а потому и не собирается как-то это исправлять. Однажды он наткнулся на книгу «О пользе и вреде сахара» и просто полистал картинки, ведь читать он не умеет. Рисунки ему почти ничего не сказали, хотя там было написано, что много сладкого ведет к диабету.
Еще он курит. Немного совсем. Скорее, просто для поддержания нужного авторитета в узком кругу своих друзей, пусть курение очень вредно. Когда-то они позвали его на аэропорт, поглядеть на самолеты. Он согласился. Написал им ответ, так как говорить никогда не мог из-за слуха, ну и сходил. Ему понравилось. До сих пор он обожает небо и все, что с ним связано.
В небе он чувствует себя свободным. Ему не нужно общаться с людьми через листочек, он может быть самим собой. Глухим и немым. Именно в небе он видит самого себя. Оно молчаливо и, кажется, ничего не слышит, однако оно может говорить облаками, луной и осадками.
У каждого на планете свой язык. У него, например, все вышло по-особенному. Когда он учился в школе, то буквы, складывающиеся в слова, соотносил с предметами и запоминал. Ему было сложно, ведь он никогда не слышал ни гудения мотора, ни шелеста листьев, ни пения птиц. Но в конце концов у него все получилось, и с тех пор у него хотя бы есть свой голос.
Он любит выходить на улицу по ночам. Летом он живет в деревне и освещения там практически нет, поэтому вечером при отсутствии облаков он может любоваться темным небом и тысячами сияющих, как бриллианты, звезд. Однажды он думал стать космонавтом, чтобы увидеть космос, но не сложилось. Однако Вселенная его манит не меньше, чем небо. За пределами Земли не существует такого понятия, как звук. И ему поэтому кажется, что все мы на самом деле глухи и знаем далеко не то, что могли бы знать на самом деле. Ему нравится эта теория. Но если бы он мог слышать, он бы понял, что людям это кажется диким и ненормальным.
Он очень любит своих родителей. У себя в голове он сумел построить мир, в котором нет распрей; друзья подшучивают над ним из-за этого, хотя он о том не знает. Когда он идет в свою комнату спать, он желает отцу с матерью спокойной ночи и уходит, думая, что они тоже собираются ко сну. Он считает, что у них крепкий и нерушимый брак. Но если бы он мог слышать, он бы понял, что под покровом ночи они ругаются друг с другом и скоро подадут на развод.
Природа в его понимании — нечто большее, чем другие могут себе представить. Это не только животные, растения или насекомые. Это единое целое, неразрывная связь, союз для совместного выживания. Он не знает, какие звуки воспроизводят обитатели Земли, но знает их повадки настолько хорошо, что они сами для него являются звучанием.
Он видит мир совсем не таким, каким его видим мы. Да, его окружает вечная тишина, как тьма под землей… Но для него это нормально. Для него это привычно. Для него это по-своему прекрасно. Он замечает то, чего не замечаем мы. И небо для него, как и природа, как и «разговорные листы» бумаги… Это его мир, который никто не знает лучше, как такие же глухие. Его мир никто из нас не может понять, как и наш не может понять он. Две реальности Земли настолько разные, что являются единым целым. И если бы он мог слышать, то он бы насладился и шелестом листьев, и кряканьем уток, и рычанием льва.
Наш мир для него — недосягаемые мечты, темное пространство космоса, куда он так и не смог попасть. Но именно ради этих мечт, воплощенных в реальность, мы готовы пойти на многое.
Земля
Поднимаясь по ступенькам лестницы, она выходит на третий этаж и заходит в кабинет №20, где сидит восемнадцатилетний подросток, нетерпеливо ожидающий результатов. Сейчас решится его судьба — если анализы дадут положительные показания, то его допустят к первому полету, что для него очень важно. Он отрывает взгляд от созерцания картины с летним пейзажем, повешенной на покрытой трещинками желтой стене, и подлетает к своей тренерше.
— Ну, Алевтина Александровна, какие же новости?
Его глаза полны надежды, готовой преобразиться в радость и выплеснуться наружу. Серо-зеленый встречается с карим, смешивается в неопределенный цвет и кажется, что в нем в эту секунду отражается весь мир.
Она ничего не говорит, просто протягивая заветный листочек. Он выхватывает его из рук и жадно вглядывается в строчки, как будто бы нарочно написанные мелким шрифтом. Старательно пытается выхватить желанное слово, которое определит его судьбу.
«Допускается».
Он поднимает голову и видит женщину, подарившую ему возможность летать. Он улыбается и начинает заливисто смеяться. Она ничего не говорит, но ее глаза сияют, и ему все ясно.
— Алевтина Александровна, я… Я так счастлив! А когда будет выпускной? И мне уже можно к своей команде?..
Она слегка кивает, берет его за руку и выводит из помещения к ребятам, с которыми он учился и с которыми теперь ему в скором времени предстоит работать. Летнее солнце ласково согревает землю, зеленая пышная трава так и манит пробежаться, птицы весело поют где-то в тихо шелестящем лесу. И в тот момент он думает, что наша планета действительно прекрасна.
***
Он влетает к себе домой, к тридцативосьмилетнему отцу, подбегает к нему и с разбегу заключает мужчину в объятия. Тот шумно выдыхает и сжимает сына в своих немного худощавых руках, гладя его по голове. Серо-зеленого цвета глаза, доставшиеся в наследство его чаду, внимательно смотрят на парня, в них отчетливо видна гордость. Подросток хватает со стоящего рядом столика бумажку и пишет:
«Папа, меня допустили!».
«Неужели? Дай взглянуть».
Сын кивает и протягивает отцу результаты. Тот пробегает взглядом по документу, потом берет в руки разговорный лист и пишет:
«Молодец, сынок. Я очень тобой горжусь».
А отдав подростку написанное, подталкивает его к двери дома, мол, иди погуляй, ведь каникулы скоро закончатся. Он согласно кивает и пулей вылетает из квартиры. Мужчина остается стоять в коридоре у кухни, разглядывая фотографии восемнадцатилетней давности. На одной из них он замечает себя в компании двух девушек; одна из них счастливо улыбается, приобнимая будущего мужа за талию, а другая, судя по всему, решила снова над ними подшутить, потому и смеется в кадре. В первой он видит свою любимую супругу Карину, а в другой лучшую подругу Алевтину, ставшую в скором времени после окончания четвертого курса глухой из-за несчастного случая.
Он улыбается новогоднему фото, которое было сделано, кажется, еще только вчера. И за эти сутки многое успело поменяться, хотя ему это не так важно. Сейчас он смотрит на себя в юности и думает, что ему все же повезло в жизни. Он встретил двух отличных и близких ему людей, у него появилась счастливая семья. И у него есть сын, который родился безо всяких отклонений и смог пробиться туда, куда даже ему не довелось зайти.
Может быть, именно это люди называют удачей. А может быть, это просто прекрасный сон, и на самом деле сейчас он спит в своей кровати, готовый проснуться в возрасте почти двадцати лет и вновь пойти на окутанный вечной тишиной работающий аэродром. Все может быть, абсолютно все. Однако если произошедшее в тот день событие и является его фантазией, то это лучшее, что он когда-либо смог увидеть.
Ночь
Звезды на небе всегда притягивают его взгляд. Каждый раз, стоит ему взглянуть вверх, как он видит невообразимо близкий и далекий купол. Небо кажется ему прекрасным любым, в любую погоду и время суток. И все же ночью оно особенно сказочно. Словно купол храма Земли, оно отделяет от человечества загадочные развалины туманностей и галактик Вселенной. Как он всегда считал и считает до сих пор, космос можно сравнить с гигантским городом, где галактики образуют рукава — нескончаемые линии плотно выстроенных домов, а темные промежутки — улицы. Чтобы пересечь одну такую, понадобится не один миллион лет. Однако именно Вселенная по его мнению и является истинным домом человека. Просто люди пока еще не готовы к освоению воистину просторных и неизведанных земель, вот и предпочитают жить на одной из множества планет.
Он стоит на балконе бабушкиного дома в деревне глубокой ночью и смотрит на небо, полное звезд, пытаясь заглянуть дальше. Он никогда не видел космоса, хоть и летал в вышине. Он мечтает его увидеть вживую, а не по телевизору. Он часто спорит с родителями на этот счет, но почему — не знает.
Ему двенадцать. Друзей у него нет, однако ему они и не нужны. Он любит тишину, поэтому запирается в своей комнате, когда приходит домой. Сегодня его бабушка ждет гостей. Они не очень близки.
Из всех людей, что встречались на его пути, он особенно запомнил одного мужчину, в тот день просто проходившего мимо. Потом долгое время его приемные родители то и дело слышали, что этот случайный прохожий чем-то очень походил на него самого. Его отвели к психиатру, но ничего серьезного не нашли, за что он очень благодарен судьбе.
Его часто называют «неправильным»: вроде и слышит, но предпочитает игнорировать; вроде и говорит, но любит молчать; вроде общительный, но в то же время никогда никому не расскажет о себе, будто его жизнь — чья-то личная тайна. Однако, на удивление, с мачехой он поладил. Если не отчиму, то ей он обязательно готов поведать о проблемах в школе, которые начались еще с начальных классов. Пожалуй, это единственное, что его всегда волнует. Когда же он остается наедине с собой, то открывает окно и тихо говорит с небом.
***
На балкон заходит бабушка, вырывая его из размышлений и уединения.
— Давай, интроверт, шагай в прихожую и дверь гостям открывай. У меня времени на это нет, уж извини, мелкий.
И тут же уходит прочь. Он слегка усмехается. Наверное, его неродная бабушка права — он интроверт, да и маленький к тому же. В свои двенадцать ростом с девятилетнего — кому такая мысль по душе? А он таким родился. Может, именно поэтому желает стать глухим и больше ничего не слышать.
Он шагает в прихожую, представляя, как скоро вернется обратно в комнату и снова будет разговаривать с небом, но вдруг понимает, что все не так просто. Открыть дверь — это еще первая часть Марлезонского балета; затем обязательно будут следовать еще несколько заданий, и причем только от бабушки. Он тихо хихикает. Порой это ему кажется смешным. Пожилая женщина думает, что ее внук пошел спать, а на самом деле он полночи может сидеть на балконе летом и разговаривать со звездами. Для него это нормально, а для нее очень странно.
Он открывает чуть скрипящую дверь, здоровается с приезжими и провожает их в гостиную. Мельком разглядывает картины с пейзажами и портретами, взглядом ловит висящую под потолком красивую люстру и летающего там мотылька. Мысленно решает как-нибудь поймать его этой ночью и подходит к бабушке, которая уже накрыла на стол и теперь весело смеется, обнимаясь с гостями, своими давними подругами.
— Я могу идти? — спрашивает он, глядя в пол и ожидая очередного «Нет, тебе осталось сделать еще это и то».
Однако бабушка сегодня очень добра, потому и отвечает:
— Конечно, внук. Только чтобы в десять уже лежал в кровати и видел десятый сон.
— Угу, — кивает подросток и уходит к себе.
— Я проверю! — кричит ему вдогонку женщина, а он на это лишь загадочно улыбается, ведь на самом деле спать он не будет минимум до двенадцати, а то и до двух ночи.
Стороннему человеку вполне может показаться, что у него не все в порядке с головой. Он привык к этому. В глубине души ему нравится быть другим, не похожим на остальных; в какой-то мере это кормит его тщеславие, ведь своей «ненормальностью» он выходит из серой массы на «трибуну». Он особо не заботится о своем здоровье. Конечно, он не курит и не делает что-то способное навредить организму, кроме как засыпает только под утро, но ведь это делают сейчас многие, так к чему же тогда в этом плане быть иным, если можно просто слиться с толпой?
Звезды на небе всегда притягивают его взгляд. Темный купол Земли ночью выглядит так волшебно, что он мечтает дождаться того момента, когда заря на горизонте наконец исчезнет и можно будет стать самим собой. Он любит быть не похожим на остальных людей, но в то же время не всегда желает покинуть их серую массу. Он любит побыть в тишине и игнорировать мир, пусть на самом деле может все слышать. Он думает, что тот случайный прохожий чем-то очень похож на него. Но чем? Наверное, той странной фуражкой и нелепым нарядом, из-за которого он удостаивается непонимающих взглядов и многочисленных пальцев у висков. А может, тот случайный прохожий находит удовольствие в постигании космоса своими фантазиями, предпочитая сидеть где-нибудь в одиночестве на лавочке у работающего аэродрома и мечтать, не слыша ничего, кроме этого мира, ночью.
Память
На дне океана намного легче дышать, чем на земле. Сегодня начинается двадцать второй век, а ничего нового у человечества так и не появилось, кроме дополнительных проблем, хотя вот люди переселились двадцать лет назад в толщу воды, изобретя все нужное для жизни в морях, озерах, реках и так далее. Наземный мир стал давно непригоден, теперь даже животные обитают в специальных вольерах там, где могли раньше погибнуть. Жизнь в морской среде в начале прошлого столетия казалась чем-то безумным, а теперь это в порядке вещей.
Кроме того, стало возможным ненадолго возвращать глухим и немым людям слух и возможность разговаривать благодаря новоизобретенным протезам. Конечно, они находятся лишь в стадии разработки и часто проходят тестирования среди добровольцев, однако положительные отзывы уже имеются. Она не раз предлагала своему другу их опробовать, но он до сих пор наотрез отказывается от подобной помощи. Она работает менеджером в крупной компании, он же имеет какую-то должность в соседнем офисе, но зарабатывает совсем немного.
Однажды она решила его посетить — жена и муж все-таки. Зайдя к нему в кабинет, спросила:
— Как дела у тебя?
Он ей ничего не ответил, занимаясь своими бумажками. Он знал, что она не слышит своих слов и говорит просто потому, что до глухоты училась в школе и четыре курса ВУЗа и все это у нее теперь доведено до автоматизма, даже несмотря на тишину. Она же знала, что он никогда не сможет заговорить из-за своего упрямства, пусть и научился читать по губам, поэтому подошла к нему поближе и вновь спросила:
— Как дела у тебя, любимый?
Он взглянул на нее, глубоко вздохнул, взял ненужный лист бумаги и вскоре появилось его послание:
«Хорошо. Только тебе не нужно говорить — мне тяжело осознавать, что я так не могу. Лучше пиши, как я».
