Как же хочется… но нет. Она клятвенно обещала матери – никому ни слова, и никаких исключений. Наде было тогда двенадцать лет. Стала ли она самым молодым хранителем за всю историю Соловьиного клана? Татьяна Астахова рано ушла к Господу. И Надя по некоторым признакам подозревала сильное магическое истощение. Чем оно было вызвано – ещё одна тайна. Но девушка не переставала ощущать духовную связь с матерью, как и со всеми хранителями, бывшими до неё. И в то же время была одинока.
Вся её жизнь – сплошное противоречие. Она добра ко всем, но у неё нет друзей. Сердечно любит свой город, но тоскует по Запределью. И вот она встретила парня, к которому так и рвётся душа, но скоро он вернётся в свой Китай, и вновь весной ей некому будет спеть соловьиную песнь любви… Несправедливо.
И тут только Надя кое-что поняла…
- Подожди, Инчэн… ты сказал – наш предок был драконом? Так ты… Ты тоже дракон?!
Заворожённый её разговором, её ярким чувством, перекинувшимся и на него, Юань смотрел только на губы Нади и не сразу понял, о чём она спросила.
- Что? - растерялся он, но тут же осознал её вопрос и ответил: - Да. Небесный дракон. В нашем краю вечной весны, на небесах и за гранью этого мира мне тоже проще проявить свою сущность. Но драконы по природе достаточно сильны, так что и тут это не очень трудно. Я бы мог показать тебе, но не здесь и не сейчас... мы можем привлечь ненужное и опасное внимание.
Юань взволнованно сглотнул и заставил себя улыбнуться. Уже не было сомнений - его жемчужина выбрала её.
- Давай обсудим это где-нибудь, где тепло, - продолжил он. - Здесь есть какой-нибудь ресторан? Или кафе? Я расскажу всё, что пожелаешь.
- О, кафе здесь немало! – Надя вдруг тихо рассмеялась. Дракон. Боже мой… настоящий дракон. А ведь она даже думать не смела... хотя кем бы ещё мог быть этот яркий загадочный красавец из Китая, в котором она сразу ощутила что-то необычайное… нечеловеческое…
До них доносились голоса, распевающие новогодние песни, слышался постоянный треск и гром петард и хлопушек, и вот над головой первые россыпи салюта расчертили тёмное небо. Рукотворные цветы вспыхивали роскошными разноцветными искрами, всё краше, всё ярче, всё дерзновенней, словно хотели потеснить луну и затмить собой звёзды…
- Инчэн… - прошептала Надя. – Я…
Слова застыли в горле. Ей хотелось петь и плакать. Но надо было успокоиться и принять всё, что с ней сейчас происходит… Ничего не бывает просто так.
- Здесь есть небольшая гостиница «Былина», совсем недалеко, - девушка едва узнала свой голос, так сдавленно он прозвучал. – Там на первом этаже настоящий русский ресторан, наша национальная кухня… Хочешь, пойдём туда?
- Хочу, - тихо произнёс Инчэн, но никуда не пошёл, лишь сделал ещё один шаг к ней, обнял за талию и привлёк к себе, накрывая её губы своими. Касался их сначала робко и несмело, а затем, когда девушка ответила, стал целовать её чувственно и горячо, едва понимая, что делает. Когда поцелуй прервался, Инчэн нежно коснулся губами носа Нади и прошептал:
- А теперь идём.
Гостиница «Былина» располагалась в двухэтажном каменном здании, возведённом в конце позапрошлого века в стиле русского модерна. К ресторанчику от входа вел узкий коридор, нынче обвешанный весёлой новогодней мишурой. В самом помещении ресторана было светло и уютно. Массивные деревянные столы, винтажные картины и украшения умело имитировали обстановку старинного русского трактира. Был здесь даже граммофон. Но сейчас он не играл, и вообще стояла приятная мягкая тишина, так как посетителей было немного.
Надя светилась от радости и украдкой трогала губы, словно не верила, что её маленькая мечта сбылась. Она увлекла китайца к аккуратному столику в уютном угловом закутке, и едва парочка устроилась под декоративными лаптями, матрёшками и балалайками, к ним тут же подскочил русоволосый юный официант в светлой рубахе-косоворотке, представился и подал меню.
- Что ты будешь? – спросила Надя Инчэна, не переставая улыбаться. Ей всё время хотелось ловить взгляд его бездонных чёрных глаз, и держать себя в руках удавалось с трудом. – Я обожаю блины с сёмгой! И даже совсем без начинки… блины тут готовят по отличному русскому рецепту, ты больше нигде таких не попробуешь.
- Вот это вы правильно говорите, Надежда Дмитриевна, - поддакнул официант, который, оказывается, знал Надю в лицо. Впрочем, Соловушку многие знали. – Блины, кулебяки, курники – у нас всё выдержано в настоящих народных традициях. А ещё у нас есть отличная водка «Поволжье», почти что местная. Крепкая, но мягко пьётся…
Надя кивнула. Хотя водку она употребляла всего пару раз в весьма умеренных количествах, но если Инчэн захочет попробовать, то она тоже не откажется, не маленькая.
- Что ж, я согласен на блины. Блины у нас тоже готовят, но русские мне ещё не доводилось пробовать. А водка... - Инчэн улыбнулся уголком губ и поднял взгляд на официанта. - Можно и водку...
Сделав заказ, они какое-то время просто глядели друг другу в глаза. Молчание само по себе было сокровенным диалогом, а бьющиеся в унисон сердца говорили о том, что сложно выразить словами.
Наконец Надя, сидящая наискосок от Инчэна, оживилась, в её взгляде зажглось любопытство.
- А правду говорят, что насекомые в Китае - национальное лакомство?
- Да, - Инчэн моргнул, стряхивая наваждение, которое накрывало волной, когда она вот так на него смотрела. - Деликатес.
В тёмно-серых глазах девушки промелькнуло озорство, и она радостно призналась, понизив голос, хотя их и так вряд бы кто сейчас услышал:
- Мне бы очень хотелось попробовать! Я ведь птица. Если бы окружающие узнали, сколько я за свою жизнь съела жуков, червяков, личинок, кому-нибудь точно стало бы плохо. Но я никогда не ела ничего подобного, приготовленного для людей. А это так интересно!
- Да. Но даже среди китайцев не каждый готов такое попробовать, - ответил Инчэн. - Все люди одинаковы, и различие в культурных традициях не меняет их сути.
Они ещё даже не начинали пить, а весёлая, разрумянившаяся девушка уже выглядела чуть захмелевшей. Резкий переход от мороза к приятному теплу, мысли о первом в её жизни настоящем поцелуе и главное - близость молодого дракона - кружили Наде голову. Ей хотелось сделать что-то смелое, яркое, безумное... В сердце теснились предчувствия нового, ещё неизведанного счастья. Уже одно то, что можно спокойно болтать о таких вещих, радовало Соловушку.
И вдруг она чуть нахмурилась и очень серьёзно спросила:
- А драконы едят людей?
Инчэн задумчиво провёл пальцем по скатерти, отвёл взгляд, а затем снова посмотрел на Надю.
- Драконы не едят людей. Мы высшие существа, но в своём истинном воплощении всё же не голодаем. Обычно мы едим сверчков, светлячков и маленьких пташек, - он коварно ухмыльнулся, - таких, как ты.
Однако через мгновение, решив, что может напугать её, всерьёз добавил:
- Но только обычных. Поглощать чужую духовную силу - прямой путь во тьму. Грань между тем, чтобы стать богом, и тем, чтобы стать демоном, очень тонка. Оступишься – и уже никогда не сможешь вернуться к прежнему состоянию. Исключение составляет добровольный обмен духовной силой - парное совершенствование.
Инчэн смутился и замолчал. Но Соловушка уже зацепилась за любопытное словосочетание.
- Парное совершенствование? Что это? - она ласково улыбнулась ему. - Расскажешь?
Дракон откашлялся, приложив кулак ко рту, но ответить не успел. Официант принёс всё, что они заказали, расставил на столе, и только когда он ушёл, Инчэн смог продолжить.
Разлив водку по рюмкам, он наконец сказал:
- Это обмен энергией. Обмен и обновление, которое происходит через использование духовно-сексуальных практик. Подробности я, пожалуй, знаю только в теории, - он смущённо улыбнулся.
Надя тоже немного застеснялась, хотя у нее тут же родился вопрос: как понимать его последнюю фразу? У него не было никого, с кем бы он хотел настолько углубиться… во всё это? Конечно же, такое Соловушка спросить бы не решилась. Как и дать понять Инчэну, что неведомые «подробности» только сильнее заинтриговали... Лишь особый отблеск, мелькнувший в выразительных серых глазах, выдал её.
Надя перевела разговор на другое.
- Думаю, мы ещё о многом с тобой поговорим. Но я рада, что драконы не едят людей и даже разумных птичек! - она тихо, но звонко засмеялась - слуха Инчэна словно коснулся хрустальный колокольчик. - А мои птичьи гастрономические пристрастия немного сохраняются даже в человеческом облике. Я, например, больше всяких разных конфет люблю глазированный фундук и клюкву в сахарной пудре. Но до десерта нам ещё далеко...
Надя приподняла наполненную рюмку и просто сказала:
- С Новым годом, Инчэн! Я счастлива, что ушедший год подарил мне встречу с тобой.
Китаец тоже поднял рюмку и улыбнулся.
- С Новым годом, Надя, - произнёс он непривычно низким для себя голосом, чувствуя волнение и трепет от того, как чудесно прозвучал её смех. А затем залпом выпил рюмку и только тогда вспомнил - его духовная сила не сработает в случае с русской водкой, он очень скоро опьянеет. И пока этого не случилось, следует быть осторожным. Поэтому Инчэн сразу принялся за блины.
Как и говорила Надя, они оказались очень вкусными, и некоторое время он просто молча ел. Потом всё же решил снова наполнить рюмки. Всё это время Инчэн избегал разглядывать девушку, лишь смотрел ей в глаза и на губы, но сейчас взгляд невольно скользнул по вырезу платья и остановился на кулоне. От украшения исходила странная энергия, но рассматривать его слишком долго было неприлично, и Инчэн, вновь подняв рюмку, произнёс:
- За встречу. Я тоже счастлив, что судьба свела меня с тобой.
Рюмки тихонько ударились друг о друга с нежным звоном. После второй Надю охватил восторг. Ей хотелось уже не только петь, но и кружиться в танце по залу, свободно раскинув руки, наговорить всяких добрых слов официанту, а потом... поцеловать красавца-китайца. И только остатки самоконтроля удерживали девушку на месте. Но она ничего не могла поделать ни с жаром, разлившимся в крови, ни с покрасневшими ещё сильнее щеками, ни с глазами, сверкавшими, как звёзды, взгляд которых то и дело обращался на Инчэна.
Миссия, таинственная жемчужина, волшебный кулон, выскользнувший из выреза платья… обо всем этом Соловушка сейчас и думать забыла. В мыслях, в сердце, в желаниях разгорячённого тела был только он... молодой дракон.
Вот они! След долго петлял по улочкам, пока не вывел на шумную площадь. Пан Чжэнь затерялась среди людей и принялась наблюдать. Приставучий второй дракон, видимо, приставленный следить за ней, проворонил её ещё у отеля. Дурак! Она усмехнулась своим мыслям и потёрла руки от удовольствия, удачно маскируя этот жест под согревание замёрзших ладоней.
Имуги была осторожна, драконы знали о её присутствии, но сейчас влюблённый болван не просто не чувствовал врага, но и не замечал никого вокруг, кроме девушки, на которую неотрывно смотрел. О, да! Жемчужина выбрала ему пару, теперь будет ещё легче обвести его вокруг пальца. Она, Пан Чжэнь, украдёт артефакт и доставит отцу. И больше никто не запретит имуги появляться в мире смертных, никто не посмеет их принижать, они возвысятся и снова смогут бросить вызов драконам.
Пан Чжэнь следовала за парой, потом, выждав несколько минут, юркнула за ними в ресторан. Она вела себя естественно: выбрала место у окна, заказала сок. Не нужно было постоянно следить за ними, она чувствовала их, но всё же иногда поглядывала.
«Воркуют как голубки», - мысленно произнесла имуги, вложив в эту фразу всё презрение, на какое была способна.
Её взгляд прошёлся по пальцам Юань Луна, скользившим по столу, по салфетнице, обратился к завиткам волос девушки, а затем – к вырезу её платья. Пан Чжэнь бы отвернулась, если бы не кулон, призрачно сверкнувший в свете здешнего освещения. Лицо имуги застыло в непередаваемой маске, и она поспешила отвести взгляд.
«Неужели он здесь не из-за артефакта? Или не знает, что за вещь висит у неё на шее? Но это невозможно!» - Пан Чжэнь задумчиво постучала себя по носу указательным пальцем.
Ей с детства говорили, что талисман, связанный с артефактом, – это кусочек нездешнего хрусталя, который всегда должен быть у хранителя с собой. Она не могла ошибаться. Но и дракон не мог.
«Неужели он столь искусен в притворстве, что делает вид, будто ничего не понял? - подумала Пан Чжэнь и ухмыльнулась. – Или же Драконы не знают того, что однажды приоткрылось Имуги? Пусть играет тогда в свою игру, а я сыграю в свою. Сегодня эта вещь станет моей. Намного быстрее, чем предполагал отец. Сегодня эта партия будет выиграна».
Помимо блинов им принесли ещё селёдку в пряном соусе, салат и солёные грибы. Всё было очень вкусным, но Надя, проглотив несколько кусочков, почувствовала, что хочет выпить снова. Ведь ещё разочек-то можно? Праздник же! И она себя контролирует, так? И дальше будет, она не какая-то там обычная девчонка, нет - потомок бессмертных!
- Инчэн... а ты надолго к нам? - решилась наконец спросить Соловушка после того, как они, не сдержавшись, снова выпили. - Ты не рассказал мне о своём городе, как обещал, а я так толком и не показала тебе наш. Ты ещё не видел музей зодчества под открытым небом... терем, где жили Байцзун и Ладомира... а я так хочу тебя со всем здесь познакомить!
Надя вся пылала, и Инчэн это чувствовал. Для него она сияла алыми всполохами заката и цвела как пион под солнцем его родного мира. Ему бы хотелось, чтобы она спела для него, но не сейчас... не сегодня. Её губы напоминали ему лепестки цветущих персиков и одновременно – красный огонь воплощения Феникса мастера Тиссоная, а волосы навевали воспоминания о снежных вершинах Кунлуня.
- Мы ещё успеем, я планировал остаться до весны...
Водка бодрила, делала рассудок чистым и светлым, но вместе с тем расслабляла и убирала неосознанные барьеры, выстроенные в душе.
Инчэн встал, пошатнулся и, чтобы скрыть это, прислонился к столу и посмотрел на Надю.
- Прости, кажется, обратно в отель я уже не дойду. Здесь есть, где снять комнату? Я бы остался тут на ночь...
- Так мы же в гостинице... она не слишком популярна в зимние праздники, - прошептала Надя, у которой тоже кружилась голова от выпитого. - Определённо на втором этаже есть свободные номера… Так ты хочешь остаться здесь? А как же...
Последние крохи сдержанности не позволили спросить: «А как же я?» Но погрустневший взгляд девушки говорил именно об этом.
- Извини, я должен тебя проводить, но... наверное, не смогу, - Инчэн тряхнул головой, отгоняя лёгкое головокружение. Использовать силы в таком состоянии было опасно, оставалось только прибегнуть к помощи. Он посмотрел на Надю. Ему так хотелось поцеловать её снова, попросить остаться с ним, но он не мог. Не мог сделать такое предложение девушке, которую выбрала его жемчужина. Поэтому просто сказал:
- Проводи меня, пожалуйста, а потом я вызову Яо, и он тебя подвезёт домой... Яо... мой секретарь.
- Да... Хорошо... - Надя кивнула, но мысль о том, что они расстанутся вот прямо сейчас, больно её обожгла. Она-то надеялась провести с ним всю праздничную ночь, хотя бы просто болтая и держась за руки... Плохая была идея с русской водкой.
Соловушка тоже поднялась и, приблизившись к Инчэну, приобняла его за талию. А как она ещё могла его поддержать?
Вся её жизнь – сплошное противоречие. Она добра ко всем, но у неё нет друзей. Сердечно любит свой город, но тоскует по Запределью. И вот она встретила парня, к которому так и рвётся душа, но скоро он вернётся в свой Китай, и вновь весной ей некому будет спеть соловьиную песнь любви… Несправедливо.
И тут только Надя кое-что поняла…
- Подожди, Инчэн… ты сказал – наш предок был драконом? Так ты… Ты тоже дракон?!
Заворожённый её разговором, её ярким чувством, перекинувшимся и на него, Юань смотрел только на губы Нади и не сразу понял, о чём она спросила.
- Что? - растерялся он, но тут же осознал её вопрос и ответил: - Да. Небесный дракон. В нашем краю вечной весны, на небесах и за гранью этого мира мне тоже проще проявить свою сущность. Но драконы по природе достаточно сильны, так что и тут это не очень трудно. Я бы мог показать тебе, но не здесь и не сейчас... мы можем привлечь ненужное и опасное внимание.
Юань взволнованно сглотнул и заставил себя улыбнуться. Уже не было сомнений - его жемчужина выбрала её.
- Давай обсудим это где-нибудь, где тепло, - продолжил он. - Здесь есть какой-нибудь ресторан? Или кафе? Я расскажу всё, что пожелаешь.
- О, кафе здесь немало! – Надя вдруг тихо рассмеялась. Дракон. Боже мой… настоящий дракон. А ведь она даже думать не смела... хотя кем бы ещё мог быть этот яркий загадочный красавец из Китая, в котором она сразу ощутила что-то необычайное… нечеловеческое…
До них доносились голоса, распевающие новогодние песни, слышался постоянный треск и гром петард и хлопушек, и вот над головой первые россыпи салюта расчертили тёмное небо. Рукотворные цветы вспыхивали роскошными разноцветными искрами, всё краше, всё ярче, всё дерзновенней, словно хотели потеснить луну и затмить собой звёзды…
- Инчэн… - прошептала Надя. – Я…
Слова застыли в горле. Ей хотелось петь и плакать. Но надо было успокоиться и принять всё, что с ней сейчас происходит… Ничего не бывает просто так.
- Здесь есть небольшая гостиница «Былина», совсем недалеко, - девушка едва узнала свой голос, так сдавленно он прозвучал. – Там на первом этаже настоящий русский ресторан, наша национальная кухня… Хочешь, пойдём туда?
- Хочу, - тихо произнёс Инчэн, но никуда не пошёл, лишь сделал ещё один шаг к ней, обнял за талию и привлёк к себе, накрывая её губы своими. Касался их сначала робко и несмело, а затем, когда девушка ответила, стал целовать её чувственно и горячо, едва понимая, что делает. Когда поцелуй прервался, Инчэн нежно коснулся губами носа Нади и прошептал:
- А теперь идём.
Глава 6
Гостиница «Былина» располагалась в двухэтажном каменном здании, возведённом в конце позапрошлого века в стиле русского модерна. К ресторанчику от входа вел узкий коридор, нынче обвешанный весёлой новогодней мишурой. В самом помещении ресторана было светло и уютно. Массивные деревянные столы, винтажные картины и украшения умело имитировали обстановку старинного русского трактира. Был здесь даже граммофон. Но сейчас он не играл, и вообще стояла приятная мягкая тишина, так как посетителей было немного.
Надя светилась от радости и украдкой трогала губы, словно не верила, что её маленькая мечта сбылась. Она увлекла китайца к аккуратному столику в уютном угловом закутке, и едва парочка устроилась под декоративными лаптями, матрёшками и балалайками, к ним тут же подскочил русоволосый юный официант в светлой рубахе-косоворотке, представился и подал меню.
- Что ты будешь? – спросила Надя Инчэна, не переставая улыбаться. Ей всё время хотелось ловить взгляд его бездонных чёрных глаз, и держать себя в руках удавалось с трудом. – Я обожаю блины с сёмгой! И даже совсем без начинки… блины тут готовят по отличному русскому рецепту, ты больше нигде таких не попробуешь.
- Вот это вы правильно говорите, Надежда Дмитриевна, - поддакнул официант, который, оказывается, знал Надю в лицо. Впрочем, Соловушку многие знали. – Блины, кулебяки, курники – у нас всё выдержано в настоящих народных традициях. А ещё у нас есть отличная водка «Поволжье», почти что местная. Крепкая, но мягко пьётся…
Надя кивнула. Хотя водку она употребляла всего пару раз в весьма умеренных количествах, но если Инчэн захочет попробовать, то она тоже не откажется, не маленькая.
- Что ж, я согласен на блины. Блины у нас тоже готовят, но русские мне ещё не доводилось пробовать. А водка... - Инчэн улыбнулся уголком губ и поднял взгляд на официанта. - Можно и водку...
Сделав заказ, они какое-то время просто глядели друг другу в глаза. Молчание само по себе было сокровенным диалогом, а бьющиеся в унисон сердца говорили о том, что сложно выразить словами.
Наконец Надя, сидящая наискосок от Инчэна, оживилась, в её взгляде зажглось любопытство.
- А правду говорят, что насекомые в Китае - национальное лакомство?
- Да, - Инчэн моргнул, стряхивая наваждение, которое накрывало волной, когда она вот так на него смотрела. - Деликатес.
В тёмно-серых глазах девушки промелькнуло озорство, и она радостно призналась, понизив голос, хотя их и так вряд бы кто сейчас услышал:
- Мне бы очень хотелось попробовать! Я ведь птица. Если бы окружающие узнали, сколько я за свою жизнь съела жуков, червяков, личинок, кому-нибудь точно стало бы плохо. Но я никогда не ела ничего подобного, приготовленного для людей. А это так интересно!
- Да. Но даже среди китайцев не каждый готов такое попробовать, - ответил Инчэн. - Все люди одинаковы, и различие в культурных традициях не меняет их сути.
Они ещё даже не начинали пить, а весёлая, разрумянившаяся девушка уже выглядела чуть захмелевшей. Резкий переход от мороза к приятному теплу, мысли о первом в её жизни настоящем поцелуе и главное - близость молодого дракона - кружили Наде голову. Ей хотелось сделать что-то смелое, яркое, безумное... В сердце теснились предчувствия нового, ещё неизведанного счастья. Уже одно то, что можно спокойно болтать о таких вещих, радовало Соловушку.
И вдруг она чуть нахмурилась и очень серьёзно спросила:
- А драконы едят людей?
Инчэн задумчиво провёл пальцем по скатерти, отвёл взгляд, а затем снова посмотрел на Надю.
- Драконы не едят людей. Мы высшие существа, но в своём истинном воплощении всё же не голодаем. Обычно мы едим сверчков, светлячков и маленьких пташек, - он коварно ухмыльнулся, - таких, как ты.
Однако через мгновение, решив, что может напугать её, всерьёз добавил:
- Но только обычных. Поглощать чужую духовную силу - прямой путь во тьму. Грань между тем, чтобы стать богом, и тем, чтобы стать демоном, очень тонка. Оступишься – и уже никогда не сможешь вернуться к прежнему состоянию. Исключение составляет добровольный обмен духовной силой - парное совершенствование.
Инчэн смутился и замолчал. Но Соловушка уже зацепилась за любопытное словосочетание.
- Парное совершенствование? Что это? - она ласково улыбнулась ему. - Расскажешь?
Дракон откашлялся, приложив кулак ко рту, но ответить не успел. Официант принёс всё, что они заказали, расставил на столе, и только когда он ушёл, Инчэн смог продолжить.
Разлив водку по рюмкам, он наконец сказал:
- Это обмен энергией. Обмен и обновление, которое происходит через использование духовно-сексуальных практик. Подробности я, пожалуй, знаю только в теории, - он смущённо улыбнулся.
Надя тоже немного застеснялась, хотя у нее тут же родился вопрос: как понимать его последнюю фразу? У него не было никого, с кем бы он хотел настолько углубиться… во всё это? Конечно же, такое Соловушка спросить бы не решилась. Как и дать понять Инчэну, что неведомые «подробности» только сильнее заинтриговали... Лишь особый отблеск, мелькнувший в выразительных серых глазах, выдал её.
Надя перевела разговор на другое.
- Думаю, мы ещё о многом с тобой поговорим. Но я рада, что драконы не едят людей и даже разумных птичек! - она тихо, но звонко засмеялась - слуха Инчэна словно коснулся хрустальный колокольчик. - А мои птичьи гастрономические пристрастия немного сохраняются даже в человеческом облике. Я, например, больше всяких разных конфет люблю глазированный фундук и клюкву в сахарной пудре. Но до десерта нам ещё далеко...
Надя приподняла наполненную рюмку и просто сказала:
- С Новым годом, Инчэн! Я счастлива, что ушедший год подарил мне встречу с тобой.
Китаец тоже поднял рюмку и улыбнулся.
- С Новым годом, Надя, - произнёс он непривычно низким для себя голосом, чувствуя волнение и трепет от того, как чудесно прозвучал её смех. А затем залпом выпил рюмку и только тогда вспомнил - его духовная сила не сработает в случае с русской водкой, он очень скоро опьянеет. И пока этого не случилось, следует быть осторожным. Поэтому Инчэн сразу принялся за блины.
Как и говорила Надя, они оказались очень вкусными, и некоторое время он просто молча ел. Потом всё же решил снова наполнить рюмки. Всё это время Инчэн избегал разглядывать девушку, лишь смотрел ей в глаза и на губы, но сейчас взгляд невольно скользнул по вырезу платья и остановился на кулоне. От украшения исходила странная энергия, но рассматривать его слишком долго было неприлично, и Инчэн, вновь подняв рюмку, произнёс:
- За встречу. Я тоже счастлив, что судьба свела меня с тобой.
Рюмки тихонько ударились друг о друга с нежным звоном. После второй Надю охватил восторг. Ей хотелось уже не только петь, но и кружиться в танце по залу, свободно раскинув руки, наговорить всяких добрых слов официанту, а потом... поцеловать красавца-китайца. И только остатки самоконтроля удерживали девушку на месте. Но она ничего не могла поделать ни с жаром, разлившимся в крови, ни с покрасневшими ещё сильнее щеками, ни с глазами, сверкавшими, как звёзды, взгляд которых то и дело обращался на Инчэна.
Миссия, таинственная жемчужина, волшебный кулон, выскользнувший из выреза платья… обо всем этом Соловушка сейчас и думать забыла. В мыслях, в сердце, в желаниях разгорячённого тела был только он... молодой дракон.
***
Вот они! След долго петлял по улочкам, пока не вывел на шумную площадь. Пан Чжэнь затерялась среди людей и принялась наблюдать. Приставучий второй дракон, видимо, приставленный следить за ней, проворонил её ещё у отеля. Дурак! Она усмехнулась своим мыслям и потёрла руки от удовольствия, удачно маскируя этот жест под согревание замёрзших ладоней.
Имуги была осторожна, драконы знали о её присутствии, но сейчас влюблённый болван не просто не чувствовал врага, но и не замечал никого вокруг, кроме девушки, на которую неотрывно смотрел. О, да! Жемчужина выбрала ему пару, теперь будет ещё легче обвести его вокруг пальца. Она, Пан Чжэнь, украдёт артефакт и доставит отцу. И больше никто не запретит имуги появляться в мире смертных, никто не посмеет их принижать, они возвысятся и снова смогут бросить вызов драконам.
Пан Чжэнь следовала за парой, потом, выждав несколько минут, юркнула за ними в ресторан. Она вела себя естественно: выбрала место у окна, заказала сок. Не нужно было постоянно следить за ними, она чувствовала их, но всё же иногда поглядывала.
«Воркуют как голубки», - мысленно произнесла имуги, вложив в эту фразу всё презрение, на какое была способна.
Её взгляд прошёлся по пальцам Юань Луна, скользившим по столу, по салфетнице, обратился к завиткам волос девушки, а затем – к вырезу её платья. Пан Чжэнь бы отвернулась, если бы не кулон, призрачно сверкнувший в свете здешнего освещения. Лицо имуги застыло в непередаваемой маске, и она поспешила отвести взгляд.
«Неужели он здесь не из-за артефакта? Или не знает, что за вещь висит у неё на шее? Но это невозможно!» - Пан Чжэнь задумчиво постучала себя по носу указательным пальцем.
Ей с детства говорили, что талисман, связанный с артефактом, – это кусочек нездешнего хрусталя, который всегда должен быть у хранителя с собой. Она не могла ошибаться. Но и дракон не мог.
«Неужели он столь искусен в притворстве, что делает вид, будто ничего не понял? - подумала Пан Чжэнь и ухмыльнулась. – Или же Драконы не знают того, что однажды приоткрылось Имуги? Пусть играет тогда в свою игру, а я сыграю в свою. Сегодня эта вещь станет моей. Намного быстрее, чем предполагал отец. Сегодня эта партия будет выиграна».
Глава 7
Помимо блинов им принесли ещё селёдку в пряном соусе, салат и солёные грибы. Всё было очень вкусным, но Надя, проглотив несколько кусочков, почувствовала, что хочет выпить снова. Ведь ещё разочек-то можно? Праздник же! И она себя контролирует, так? И дальше будет, она не какая-то там обычная девчонка, нет - потомок бессмертных!
- Инчэн... а ты надолго к нам? - решилась наконец спросить Соловушка после того, как они, не сдержавшись, снова выпили. - Ты не рассказал мне о своём городе, как обещал, а я так толком и не показала тебе наш. Ты ещё не видел музей зодчества под открытым небом... терем, где жили Байцзун и Ладомира... а я так хочу тебя со всем здесь познакомить!
Надя вся пылала, и Инчэн это чувствовал. Для него она сияла алыми всполохами заката и цвела как пион под солнцем его родного мира. Ему бы хотелось, чтобы она спела для него, но не сейчас... не сегодня. Её губы напоминали ему лепестки цветущих персиков и одновременно – красный огонь воплощения Феникса мастера Тиссоная, а волосы навевали воспоминания о снежных вершинах Кунлуня.
- Мы ещё успеем, я планировал остаться до весны...
Водка бодрила, делала рассудок чистым и светлым, но вместе с тем расслабляла и убирала неосознанные барьеры, выстроенные в душе.
Инчэн встал, пошатнулся и, чтобы скрыть это, прислонился к столу и посмотрел на Надю.
- Прости, кажется, обратно в отель я уже не дойду. Здесь есть, где снять комнату? Я бы остался тут на ночь...
- Так мы же в гостинице... она не слишком популярна в зимние праздники, - прошептала Надя, у которой тоже кружилась голова от выпитого. - Определённо на втором этаже есть свободные номера… Так ты хочешь остаться здесь? А как же...
Последние крохи сдержанности не позволили спросить: «А как же я?» Но погрустневший взгляд девушки говорил именно об этом.
- Извини, я должен тебя проводить, но... наверное, не смогу, - Инчэн тряхнул головой, отгоняя лёгкое головокружение. Использовать силы в таком состоянии было опасно, оставалось только прибегнуть к помощи. Он посмотрел на Надю. Ему так хотелось поцеловать её снова, попросить остаться с ним, но он не мог. Не мог сделать такое предложение девушке, которую выбрала его жемчужина. Поэтому просто сказал:
- Проводи меня, пожалуйста, а потом я вызову Яо, и он тебя подвезёт домой... Яо... мой секретарь.
- Да... Хорошо... - Надя кивнула, но мысль о том, что они расстанутся вот прямо сейчас, больно её обожгла. Она-то надеялась провести с ним всю праздничную ночь, хотя бы просто болтая и держась за руки... Плохая была идея с русской водкой.
Соловушка тоже поднялась и, приблизившись к Инчэну, приобняла его за талию. А как она ещё могла его поддержать?
