Очередной каприз из Эмиратов, - О, при имени этой страны у меня невольно чесались подушечки пальцев. Оттуда обычно отстёгивали бешеные деньги за то, чтобы всё было исполнено в лучшем виде. – Ты слушаешь?
- Внимательнейшим образом, - открыл я дверцу машины и плюхнулся за руль, не заводясь пока.
- Один эмир хочет сделать подарок своему сыну.
- О-о, сколько? Просто назови мне эту сумму, - сладостно погладил я панель датчиков, жмурясь от слепящих воображаемых нолей. Сынхён посмеялся, зная, как просыпается во мне банкомат при подобных интригах.
- Десять. Но чтобы всё было без сучка, без задоринки, и оправдало ожидания, - разумеется речь шла о миллионах. И если выкладывалась такая сумма, то ожидались какие-то нюансы, сильно затрудняющие выполнение заказа. – Ты, верно, догадался, что надо искать не что попало? Он хочет светлую девушку, лучше славянской наружности, потому что у них формы пышнее. Лет двадцати, чтобы не была совсем очумевшей малолеткой, и девственницу.
- Славянскую девственницу лет двадцати? – захохотал я. – Да он фантазёр. В этих блядушных странах старше шестнадцати целки только в сказках.
- И всё-таки они есть, - заметил Сынхён.
- Я не буду посылать своих людей в какую-нибудь Россию, чтобы они нашли этот эдельвейс, нет.
- Зачем же? Достаточное количество подобных девушек путешествуют по миру как туристки, даже в Сингапур. Достаточно воспользоваться нашими обычными методами и снять одну с рейса…
- Путешествуют сюда только самостоятельные и уже видавшие виды шлюхи. Говорю тебе, что нетраханную днем с огнем не сыщешь. А сыщешь, так не достанешь. Ведь нужно ещё, чтобы она была никто из ниоткуда, чтоб не ввязался за неё какой-нибудь родственник губернатор, посол, дипломат и прочее.
- Да найдём мы, Джи! Десять лямов, десять! Это не шутки. Всего лишь за несорванный цветок, который понравится сыну эмира. А у тебя же есть вкус, ты найдешь то, что надо. Ты же лучший торговец мохнатым золотом в Азии, если не во всём нынешнем мире.
- Ладно, попытаемся, хорошо, - вздохнул я, не покупаясь на комплимент. Я знал, что так и есть, потому что кроме меня такими делами мало кто занимался. Я истребил конкуренцию и даже пропажи людей в Египте или Турции были хоть как-нибудь связаны со мной. Но первоначальная искра померкла. Всё будет куда сложнее, чем показалось сразу. Опять пробивать подноготные перелётных девиц. Так бывало всегда, когда заказ конкретизировался. Это не просто приглядеть бабу без присмотра и свистнуть её, чтобы продать в сексуальное рабство. Сейчас надо будет связываться со своими осведомителями из тур-операторских агентств, к которым поступают сведения о прибывающих, надо будет звонить своим людям в авиакомпании, чтобы выдали всех подходящих кандидаток, если они летят не по путёвкам. Сразу соваться в визовую слишком накладно, они там завышают тарифы за свою солидность, проще в разные стороны, меньше платить за информацию. Когда претендентка заочно будет подобрана (или несколько, чтобы наверняка), останется лишь отбашлять таможенникам и посигналить своим из полиции, чтобы завернули подобранную в районе магнитной рамки с металлоискателями, и, гудбай мама, больше ты свою дочу не увидишь, она летит в гарем восточных шейхов. И это лучший результат, чем если бы её попросили, допустим, для борделя. Там бы она прожила не дольше полугода, при особой выносливости – год, а тут есть шанс прожить всю жизнь до старости, в печали, но богатстве и с кучей внебрачных детишек арабских королевских кровей.
Я заехал к человеку из одного государственного учреждения, которое занималось оформлением паспортов и различных документов. Он был мой давний должник, боялся меня и уважал, продавался за большие деньги (а больше меня не платил никто), поэтому ему можно было доверить начальную платформу операции по добыче «славянки». Мино нелегально способен был прошуршать за сутки-двое все приливы и отливы тёлок с Запада на Восток и обратно. Удобнее всего, если искомая приземлится не дальше Шанхая, Бангкока или Манилы. Оттуда её доставят ко мне на оценку, а я уже без загвоздок перешлю адресату. Если это будет то, что надо.
Мино я, естественно, разбудил, но ему было не привыкать. Вся наша работа выполнялась по большей части ночью. Зевая и почесывая голую грудь, он пустил меня на порог, предложив выпить.
- Нет, я заехал только по делу, - выложив ему всё, что было нужно, я повторил ещё раз конкретику, когда он взялся за бумажку. Записав требуемое, он дослушал меня, кивая. – Так что не тяни. Послезавтра я буду ждать от тебя положительного результата.
Без лишних слов я вышел и, завершив этот такой обычный в своей трудности день, помчал на побережье, в свой отстраненный от других домов особнячок, где мог погрузиться в сон, не видя никаких сновидений и не думая ни о чем. О чем было думать, когда самые сокровенные мечты давно сбылись, а новых не появилось? Самым лучшим в этой пустоте было рассуждать о том, что пустота – самое прекрасное состояние, соотносимое со свободой и порядком, и в неё ничего не нужно добавлять, чтобы она не превратилась в хаос и запруженность какой-нибудь ерундой. Я всегда был один, есть один, и останусь один, не потому что не могу найти кого-то для себя, а потому что мне никого больше и не надо. И не надо плести мне басни о любви, без которой страдают и чахнут. Без чего я страдал, так это без денег в кармане своего босоногого детства. Но без любви? Не смешите. Её придумали нищие, чтобы оправдывать своё существование и церковники, чтобы драть десятину. Я был куда благороднее их всех. Я никогда не обманывал женщин в своих намерениях.
- Внимательнейшим образом, - открыл я дверцу машины и плюхнулся за руль, не заводясь пока.
- Один эмир хочет сделать подарок своему сыну.
- О-о, сколько? Просто назови мне эту сумму, - сладостно погладил я панель датчиков, жмурясь от слепящих воображаемых нолей. Сынхён посмеялся, зная, как просыпается во мне банкомат при подобных интригах.
- Десять. Но чтобы всё было без сучка, без задоринки, и оправдало ожидания, - разумеется речь шла о миллионах. И если выкладывалась такая сумма, то ожидались какие-то нюансы, сильно затрудняющие выполнение заказа. – Ты, верно, догадался, что надо искать не что попало? Он хочет светлую девушку, лучше славянской наружности, потому что у них формы пышнее. Лет двадцати, чтобы не была совсем очумевшей малолеткой, и девственницу.
- Славянскую девственницу лет двадцати? – захохотал я. – Да он фантазёр. В этих блядушных странах старше шестнадцати целки только в сказках.
- И всё-таки они есть, - заметил Сынхён.
- Я не буду посылать своих людей в какую-нибудь Россию, чтобы они нашли этот эдельвейс, нет.
- Зачем же? Достаточное количество подобных девушек путешествуют по миру как туристки, даже в Сингапур. Достаточно воспользоваться нашими обычными методами и снять одну с рейса…
- Путешествуют сюда только самостоятельные и уже видавшие виды шлюхи. Говорю тебе, что нетраханную днем с огнем не сыщешь. А сыщешь, так не достанешь. Ведь нужно ещё, чтобы она была никто из ниоткуда, чтоб не ввязался за неё какой-нибудь родственник губернатор, посол, дипломат и прочее.
- Да найдём мы, Джи! Десять лямов, десять! Это не шутки. Всего лишь за несорванный цветок, который понравится сыну эмира. А у тебя же есть вкус, ты найдешь то, что надо. Ты же лучший торговец мохнатым золотом в Азии, если не во всём нынешнем мире.
- Ладно, попытаемся, хорошо, - вздохнул я, не покупаясь на комплимент. Я знал, что так и есть, потому что кроме меня такими делами мало кто занимался. Я истребил конкуренцию и даже пропажи людей в Египте или Турции были хоть как-нибудь связаны со мной. Но первоначальная искра померкла. Всё будет куда сложнее, чем показалось сразу. Опять пробивать подноготные перелётных девиц. Так бывало всегда, когда заказ конкретизировался. Это не просто приглядеть бабу без присмотра и свистнуть её, чтобы продать в сексуальное рабство. Сейчас надо будет связываться со своими осведомителями из тур-операторских агентств, к которым поступают сведения о прибывающих, надо будет звонить своим людям в авиакомпании, чтобы выдали всех подходящих кандидаток, если они летят не по путёвкам. Сразу соваться в визовую слишком накладно, они там завышают тарифы за свою солидность, проще в разные стороны, меньше платить за информацию. Когда претендентка заочно будет подобрана (или несколько, чтобы наверняка), останется лишь отбашлять таможенникам и посигналить своим из полиции, чтобы завернули подобранную в районе магнитной рамки с металлоискателями, и, гудбай мама, больше ты свою дочу не увидишь, она летит в гарем восточных шейхов. И это лучший результат, чем если бы её попросили, допустим, для борделя. Там бы она прожила не дольше полугода, при особой выносливости – год, а тут есть шанс прожить всю жизнь до старости, в печали, но богатстве и с кучей внебрачных детишек арабских королевских кровей.
Я заехал к человеку из одного государственного учреждения, которое занималось оформлением паспортов и различных документов. Он был мой давний должник, боялся меня и уважал, продавался за большие деньги (а больше меня не платил никто), поэтому ему можно было доверить начальную платформу операции по добыче «славянки». Мино нелегально способен был прошуршать за сутки-двое все приливы и отливы тёлок с Запада на Восток и обратно. Удобнее всего, если искомая приземлится не дальше Шанхая, Бангкока или Манилы. Оттуда её доставят ко мне на оценку, а я уже без загвоздок перешлю адресату. Если это будет то, что надо.
Мино я, естественно, разбудил, но ему было не привыкать. Вся наша работа выполнялась по большей части ночью. Зевая и почесывая голую грудь, он пустил меня на порог, предложив выпить.
- Нет, я заехал только по делу, - выложив ему всё, что было нужно, я повторил ещё раз конкретику, когда он взялся за бумажку. Записав требуемое, он дослушал меня, кивая. – Так что не тяни. Послезавтра я буду ждать от тебя положительного результата.
Без лишних слов я вышел и, завершив этот такой обычный в своей трудности день, помчал на побережье, в свой отстраненный от других домов особнячок, где мог погрузиться в сон, не видя никаких сновидений и не думая ни о чем. О чем было думать, когда самые сокровенные мечты давно сбылись, а новых не появилось? Самым лучшим в этой пустоте было рассуждать о том, что пустота – самое прекрасное состояние, соотносимое со свободой и порядком, и в неё ничего не нужно добавлять, чтобы она не превратилась в хаос и запруженность какой-нибудь ерундой. Я всегда был один, есть один, и останусь один, не потому что не могу найти кого-то для себя, а потому что мне никого больше и не надо. И не надо плести мне басни о любви, без которой страдают и чахнут. Без чего я страдал, так это без денег в кармане своего босоногого детства. Но без любви? Не смешите. Её придумали нищие, чтобы оправдывать своё существование и церковники, чтобы драть десятину. Я был куда благороднее их всех. Я никогда не обманывал женщин в своих намерениях.
