Сегодня день не задался с самого утра. Утром я проспала, горячую воду отключили в тот самый миг, когда я включила душ. Маршрутка не стала ждать, мне пришлось бежать на своих одиннадцати сантиметровых босоножках до работы.
Работа не порадовала тоже. Вообщем не самый удачный день. Рухнув в самую последнюю минуту на своё место и скинув, наконец, босоножки я издала стон наслаждения. Но минуты счастья длились совсем не долго. Через несколько мгновений дверь в кабинет приоткрылась и в щель просунулась рыжая кудрявая голова Валентины. Она сочувственно посмотрела мне в глаза и со смешком в голосе объявила, что меня вызывает на ковер наш местный монстр "болонка" мирового масштаба главный редактор.
Я подняла глаза к потолку, произнесла проклятие шепотом, надела свои пушистые тапочки на высокой платформе и поплелась на поклон.
Офис нашего международного журнала "Психея" был расположен в круговом движении. В центре помещения отгородили стеклом огромный круг и поместили туда стол нашего главреда, а также создали пространство "уюта". Этим пространством было отгороженное место, где лежал белый ковер с большим ворсом и по кругу были расставлены кресла "груши".
Именно здесь проводились всё важные заседания и разборы полетов. В остальное время наша всемирная "болонка" сидела за столом и отрабатывала свой имидж. Да забыла упомянуть, что в пространстве "уюта" были предусмотрены чаепития и кофемания. Для этого стоял низкий стол со всеми принадлежностями.
Для человека, не любившего общественные разговоры эти собрания были для меня мучительны. Во время "экзекуций" я всегда мыслями уходила в самое начало своей трудовой деятельности, когда трудилась одиноко за своим столом. Но это было давно в прошлом. Вот уже три года как меня повысили до зама и даже отвели отдельный кабинет. Что было роскошью и высоким скачком за принятые правила редакции. Остальные сидели по спирали от кабинета "болонки" и пытались привыкнуть к постоянному, монотонному жужжанию голосов и компьютеров.
Я шла мимо отгороженных столов сотрудников и ловила на себе сочувственные взгляды вперемежку с усмешками ничего не понимая. Но все, же решила, что лица терять не стоит, поэтому натянула на себя дежурную улыбку и ускорила шаг. И вот передо мной дверь она открывается, и я попадаю в мир тишины и еле слышимой релаксирующей музыки.
Лана сидела за столом и просматривала материал, который шёл сегодня на первой странице журнала. Её пышные белые волосы были, сегодня были подняты в хвост и накручены крупными локонами. Маленькая изящная фигура была затянута в белый комбинезон, с просторными рукавами и штанинами на шее красовался медальон. Она даже не повела бровью, при моем появлении. Как будто в комнате она была одна.
- Ты опоздала сегодня. - Голос Ланы прозвучал мягко в пространстве. Но у меня похолодели кончики пальцев.
- Ну что ты! Я пришла во время. - Наигранно веселым голосом ответила я. Самое большое наказание было тем, кто опаздывал у нас в редакции. И тут Лана подняла свои ангельские голубые глаза на меня и пригвоздила меня к месту как бабочку в коллекцию.
- Ты опоздала! Сегодня мы собирались в восемь тридцать. Об этом было сказано три дня назад.
Мои мысли стали лихорадочно бегать и вспоминать, наконец, в далеком запыленном углу памяти было найдена действительно заметка о сегодняшней встрече. Я даже растерялась от такого просчета. Обычно со мной такого не происходило. Ноги сами подкосились, и я упала на стул, который бережно стоял рядом для таких случаев. Перед глазами стали рушится надежды, которые были взлелеяны будущем. А "болонка" опять просматривала бумаги. Мне надо было, как то оправдаться. Но никаких оправданий правдоподобных в голову не приходило. Я, молча, таращилась на редактора.
Наконец, Лана опять оторвалась от бумаг, положила их в сторону и посмотрела на меня.
- Время вышло. - Она встала и прошла к "уюту" скинула туфли и скрылась за зарослями лиан, которые были естественной преградой. Я встала на ватных ногах и уже решила выйти, как за лианами послышался её голос:
- Какая ты сегодня замороженная. Я долго буду ждать?
Здесь до меня дошло, что пора бы и присоединиться я, скинув тапочки, последовала за ней.
Накатила волна тошноты, так всегда случается, когда самолёт отрывается от земли. Я с тоской посмотрела на удаляющую землю. Иллюминатор теперь показывал цветной разноцветный ковёр. Напряжение меня не покидало. Я повела плечами и перевела взгляд. По салону ходила стюардесса, отвечая на вопросы и подавая напитки. Рядом место пустовало, во мне поднялась волна маленького счастья позволяющего насладиться одиночеством. Томик Пушкина укромно лежал в сумочке, ожидая своего часа. Стюардесса поравнялась со мной, и я заказала два бутерброда и чашку кофе. Позавтракать мне не удалось, поэтому приходилось сейчас это наверстывать.
Ожидая своего заказа, я опять стала смотреть на разноцветный земной ковер под нами. Мысли опять вернулись к прошлому. Как оказалось мне предстояло лететь в Рим. Чего я больше всего не любила так это перемещаться за пределы своего города на длительные расстояния. Для меня это всегда было проблематично. И возвращалась я всегда с какой-то "заразой" в виде давления или головной боли. Но деваться было некуда, Лана поставила меня перед фактом. Хочешь лети, хочешь увольняйся. Выбор был за мной. Подумав до вечера, я решила полететь. Мне предстояло осветить международный показ мод. Другая бы на моем месте визжала бы от восторга, я лишь кисло сморщилась, взяла билеты и деньги и исчезла из офиса редакции.
И вот я уже лечу. Мои мысли были прерваны, приходом стюардессы поставив заказ передо мной, она улыбнулась и исчезла. Я, наконец, решила себя побаловать достала Пушкина и взялась за чашку. Но у судьбы видимо были на меня другие планы. Рядом со мной приземлился мужчина, бросив на меня быстрый взгляд, он пробурчал приветствие и уткнулся в газету. Я лишь успела только кивнуть. Следом за ним подошла стюардесса, и он отвлекся на неё. Я же краем глаза невольно стала его рассматривать. Мне хватило пару мгновений оценить своего соседа. Мужчине было за тридцать добившийся успеха. Это было видно по отличному костюму и ухоженной внешности. Его можно было отнести к категории привлекательных мужчин, но не более того.
Мне это хватило, и я удовлетворенно уткнулась в Пушкина. Прошло еще пара минут, и мужской голос ворвался в поэзию.
- Ну, как понравился?
- Простите? - Удивленно подняла я глаза. В глазах мужчины появилась усмешка.
- Вы тугодум? - Мужчина отложил газету. Я сделала неопределенный жест.
- Ну, хорошо только для вас сделаю исключение. - Вздохнул мужчину. - И повторю вопрос.
- Я вам понравился? - От такой наглости я поперхнулась недопитым кофе.
- Да вы наглец! - Я фыркнула и отвернулась. Мужчина рассмеялся.
Рим меня встретил теплой весенней погодой. Деревья стояли в зеленом одеянии, клумбы в цветах везде ходили улыбчивые итальянцы. Меня поселили в старинном особняке, который был переделан под гостиницу на втором этаже. Дверь была открыта на маленький балкончик, где размещался столик и кресло. На столе стояли фрукты, вино и бокал.
-"Сервис"! - Подумала я и улыбнулась. Ветер приносил аромат цветов. Я бросила на кровать сумку и вышла на балкончик.
Солнце катилось к закату, молодые люди сидели напротив в открытом кафе, что-то бурно обсуждали смеясь. Я глубоко вдохнула аромат и прохладу наступающего вечера и поняла, что счастлива. Но счастью недолго было длиться, его прекратил стук в дверь. Я открыла, и портье сообщил, что меня ждет джентльмен внизу.
Джентльменом внизу оказался помощник режиссера шоу, где я должна была работать. Что-то прощебетав по-итальянски он улыбнулся в тридцать два зуба сунул мне бумаги и скрылся. Я поднялась в номер и углубилась в них. Это была программа шоу, расписанная по минутам. Вторая бумага оповестила меня о графике моей работы. Неделя предстояла быть напряженной. Каждый мой рабочий день начинался в час дня и заканчивался в восемь вечера. Я улыбнулась опять, всегда любила работать в высоком ритме.
Утро следующего дня порадовало солнечной погодой. Я ранняя пташка и уже с семи часов напялив на себя спортивный костюм, спустилась на пробежку. Молодой портье за стойкой вместе с приветствием указал ближайший парк. В парке оказалась не так много народа, но все, же были такие "сумасшедшие" как я. Пробегав час я вернулась и застряла в кафе напротив гостинице. Плотно позавтракав, вернулась в номер. Мой план был прост надо было выйти по раньше и погулять, насладиться атмосферой истории.
Порывшись в сумке, я вытащила свою любимую индийскую юбку в пол зеленого цвета и топ белый с зеленым злобным кроликом. На ноги пошли открытые сандалии. Подойдя к зеркалу, бросила на себя критический взгляд. Оказалось вполне прилично. Зеленые глаза смеялись, а прямой нос был прямолинеен. Улыбчивые губы давали надежду, но только и всего. Длинная юбка удлиняла мою фигуру. В семье говорили, что мне с ней повезло, и надо было идти не в журналисты, а в модели. Но я отвергла все эти инсинуации и с отличием закончила журфак.
Положив в сумку новый блокнот, ручку и повесив на шею фотоаппарат, я покинула номер. Я никогда не докучала вопросами и не отвлекала от работы. Я работала вместе с теми, о ком писала и записывала их ответы в процессе, затем в минуту отдыха давала прочесть. Если мои герои были согласны с изложенным, то ставили свою подпись и материал шёл в печать. Вот и здесь я подрабатывала фотографом и записывала все, что мне рассказывали.
Вечер закончился далеко за полночь, поскольку вся команда решила отметить начало грандиозного проекта. В гостиницу я вернулась, валясь от усталости, но внутреннее была полностью удовлетворена. Так прошло два дня, а потом наступил он тот самый день, который перевернул всё и навсегда. А ведь когда он только наступил, было ощущение что жизнь прекрасна. Показ начался замечательно, сегодня приехало множество знаменитостей, я словно змейка мелькала то здесь, то там мой фотоаппарат раскалился, а блокнот заполнялся ускоренными темпами.
За кулисами стоял шум. Все бегали, орали, был бардак. Я стояла и ничего не понимала. Неожиданно ко мне подскочила Николь и куда-то потащила. Мы пропетляли пять минут и столкнулись с режиссером.
- Вот сэр я нашла. - Она улыбнулась.
- Что нашла? - Взгляд у него был не совсем адекватный.
- Как что? - Растерялась Николь. - Замену. Вы помните, Изабель сбила машину.
- А-а-а. Да-да. - Он скептически посмотрел на меня. - Вы считаете, она подойдет?
- Вполне. - Сухо согласилась Николь. Было видно, что она обижена его недоверием.
После этого меня подхватили за руки и потащили куда-то за развешанные полотна. Я попала в помещение с множеством полуголых девушек меня подвели к столику с зеркалом за которым полулежала модель с перевязанной ногой.
- Что с ней? - Я была удивлена.
- Изабель сбила машина. - С досадой сказала Николь. - Теперь ты будешь за неё.
- Я? - У меня расширились глаза от удивления. - Нет, нет, нет! - Возмутилась я - Я не модель, а журналист. На худой конец фотограф.
Я стояла на ватных ногах перед выходом. Николь показала мне две минуты. На меня натянули длинное узкое платье со шлейфом, я сразу предупредила, что не смогу пройти в нём. Но мне заявили, чтобы я не говорила глупостей. Время вышло, и меня вытолкнули на подиум.
Не передаваемые ощущения, свет слепит, в горле пересохло, прошла туда и обратно как страус. Меня похвалили и отправили передаваться. Второй мой выход состоялся через десять минут, в этот раз меня порадовали белым платьем. Я стояла и думала, когда это всё закончится и пропустила знак. Меня с силой вытолкнули, я пробежала по инерции и тут в туфле сломался каблук, вопль раздался над подиумом, и я рухнула прямо в первый ряд.
- Я рад снова с вами встретиться! - Неожиданно услышала я знакомый голос. Откинув волосы назад я, наконец, заметила, что сижу на коленях у своего соседа по самолету.
- Как вы смеете меня преследовать! - Возмутилась я, пытаясь встать.
- Вы смеетесь! - Брови незнакомства поползли вверх.
- Ничуть! - Мне удалось встать, наконец, и я твердой походкой прошла за кулисы.
Когда этот день закончился, было уже темно и повсюду горели яркие желтые фонари. Черная вуаль ночи плавно опустилась на старинные улочки вечного города. В гостиницу идти не было никакого желания. И я решила пройтись. Ведь ночная жизнь Рима не менее насыщена, чем дневная. Я шла по улицам, и мне встречались влюбленные пары, которые о чем-то шептались в густоте вуали ночи, где то смеялись, мне было хорошо и спокойно. Я наслаждалась. Впереди показалось милое кафе с небольшой танцевальной площадкой. Свободные столики еще были и я подумала: "А почему, бы и нет". И заняла столик. Сразу же подошёл официант принял заказ и испарился. Около площадке начал играть живой оркестр. Играли музыку прошлого мелодичную, завораживающую, таинственную. Душа начала танцевать.
- Да, вы я посмотрю романтик. - За столик приземлился мой злополучный сосед.
- Опять, вы. - Я нахмурилась.
- Опять. - Он улыбнулся. - Я надеюсь, вы меня не прогоните? - В глазах стоял вопрос. А я за сегодняшний день настолько устала, что махнула в сердцах рукой. Мужчина, увидев во мне перемены, подозвал официанта, поменял заказ и повернулся ко мне.
- Потанцуем? - Он поднялся и подал мне руку. Поразмыслив я решила согласиться.
Сбросив сандалии, встала, и мы направились к площадке. И сразу попали в центр внимания. Итальянцы любят оценивать музыку и танцы.
- Интересный выбор. - Хмыкнул мой кавалер.
- Люблю комфорт и свободу. - Улыбнулась я.
Танцевать он умел я давно так не получала удовольствие. Когда всё закончилось, на столе нас ждал заказ, и мы принялись за него. На танцполе нас заменили другие. А мы с удовольствием слушали и смотрели. Разговор был занимательный, он рассказывал курьезы из поездок. Оказывается, человек объездил много стран. Я делилась историями из своей жизни. Было легко приятно и свободно. Время пролетело быстро, и пора было расходиться.
- Что-нибудь на память об этом вечере. - Неожиданно попросил он. Я задумалась. У меня не было ничего. Я не золушка чтобы отдавать туфлю и не спящая красавица, чтобы бросаться розами. Рядом лежала салфетка, с изображением сапожка взяв ручку, я нацарапала на ней почту. Он посмотрел, усмехнулся и сказал:
- Пойдет.
Приехав домой, я окунулась в собранный материал, Лана требовала поскорей дать ей отчет. Жизнь и работа затянули меня в свои жернова, и я стала на прежние рельсы. Прошло полгода, наш город замело в высокие сугробы, вместе с ними пришел мороз. Как это у нас бывает "зима пришла неожиданно" в здании, где находилась редакция, прорвало трубу с горячей водой и вот уже третий день мы работали дома.
Я была на кухне, ожидая свою медлительную кофеварку, когда услышала сигнал, что мне пришло очередное письмо. Здесь я заскрежетала зубами, поскольку наш главред доведет кого угодно до белого колена. Сделав глоток блюмкнула по новому письму, экран мигнул, и высветилась предложение.
"Привет! Как бы ты посмотрела на то чтобы поменять местожительство на более теплое". Подпись "Сосед".
Я уставилась на экран ничего понимая. Усиленно соображая, кто это мне написал. Но, увы, память мне в этот раз изменила, и я ответила односложно "Кто вы?"
Работа не порадовала тоже. Вообщем не самый удачный день. Рухнув в самую последнюю минуту на своё место и скинув, наконец, босоножки я издала стон наслаждения. Но минуты счастья длились совсем не долго. Через несколько мгновений дверь в кабинет приоткрылась и в щель просунулась рыжая кудрявая голова Валентины. Она сочувственно посмотрела мне в глаза и со смешком в голосе объявила, что меня вызывает на ковер наш местный монстр "болонка" мирового масштаба главный редактор.
Я подняла глаза к потолку, произнесла проклятие шепотом, надела свои пушистые тапочки на высокой платформе и поплелась на поклон.
Офис нашего международного журнала "Психея" был расположен в круговом движении. В центре помещения отгородили стеклом огромный круг и поместили туда стол нашего главреда, а также создали пространство "уюта". Этим пространством было отгороженное место, где лежал белый ковер с большим ворсом и по кругу были расставлены кресла "груши".
Именно здесь проводились всё важные заседания и разборы полетов. В остальное время наша всемирная "болонка" сидела за столом и отрабатывала свой имидж. Да забыла упомянуть, что в пространстве "уюта" были предусмотрены чаепития и кофемания. Для этого стоял низкий стол со всеми принадлежностями.
Для человека, не любившего общественные разговоры эти собрания были для меня мучительны. Во время "экзекуций" я всегда мыслями уходила в самое начало своей трудовой деятельности, когда трудилась одиноко за своим столом. Но это было давно в прошлом. Вот уже три года как меня повысили до зама и даже отвели отдельный кабинет. Что было роскошью и высоким скачком за принятые правила редакции. Остальные сидели по спирали от кабинета "болонки" и пытались привыкнуть к постоянному, монотонному жужжанию голосов и компьютеров.
Я шла мимо отгороженных столов сотрудников и ловила на себе сочувственные взгляды вперемежку с усмешками ничего не понимая. Но все, же решила, что лица терять не стоит, поэтому натянула на себя дежурную улыбку и ускорила шаг. И вот передо мной дверь она открывается, и я попадаю в мир тишины и еле слышимой релаксирующей музыки.
Лана сидела за столом и просматривала материал, который шёл сегодня на первой странице журнала. Её пышные белые волосы были, сегодня были подняты в хвост и накручены крупными локонами. Маленькая изящная фигура была затянута в белый комбинезон, с просторными рукавами и штанинами на шее красовался медальон. Она даже не повела бровью, при моем появлении. Как будто в комнате она была одна.
- Ты опоздала сегодня. - Голос Ланы прозвучал мягко в пространстве. Но у меня похолодели кончики пальцев.
- Ну что ты! Я пришла во время. - Наигранно веселым голосом ответила я. Самое большое наказание было тем, кто опаздывал у нас в редакции. И тут Лана подняла свои ангельские голубые глаза на меня и пригвоздила меня к месту как бабочку в коллекцию.
- Ты опоздала! Сегодня мы собирались в восемь тридцать. Об этом было сказано три дня назад.
Мои мысли стали лихорадочно бегать и вспоминать, наконец, в далеком запыленном углу памяти было найдена действительно заметка о сегодняшней встрече. Я даже растерялась от такого просчета. Обычно со мной такого не происходило. Ноги сами подкосились, и я упала на стул, который бережно стоял рядом для таких случаев. Перед глазами стали рушится надежды, которые были взлелеяны будущем. А "болонка" опять просматривала бумаги. Мне надо было, как то оправдаться. Но никаких оправданий правдоподобных в голову не приходило. Я, молча, таращилась на редактора.
Наконец, Лана опять оторвалась от бумаг, положила их в сторону и посмотрела на меня.
- Время вышло. - Она встала и прошла к "уюту" скинула туфли и скрылась за зарослями лиан, которые были естественной преградой. Я встала на ватных ногах и уже решила выйти, как за лианами послышался её голос:
- Какая ты сегодня замороженная. Я долго буду ждать?
Здесь до меня дошло, что пора бы и присоединиться я, скинув тапочки, последовала за ней.
Накатила волна тошноты, так всегда случается, когда самолёт отрывается от земли. Я с тоской посмотрела на удаляющую землю. Иллюминатор теперь показывал цветной разноцветный ковёр. Напряжение меня не покидало. Я повела плечами и перевела взгляд. По салону ходила стюардесса, отвечая на вопросы и подавая напитки. Рядом место пустовало, во мне поднялась волна маленького счастья позволяющего насладиться одиночеством. Томик Пушкина укромно лежал в сумочке, ожидая своего часа. Стюардесса поравнялась со мной, и я заказала два бутерброда и чашку кофе. Позавтракать мне не удалось, поэтому приходилось сейчас это наверстывать.
Ожидая своего заказа, я опять стала смотреть на разноцветный земной ковер под нами. Мысли опять вернулись к прошлому. Как оказалось мне предстояло лететь в Рим. Чего я больше всего не любила так это перемещаться за пределы своего города на длительные расстояния. Для меня это всегда было проблематично. И возвращалась я всегда с какой-то "заразой" в виде давления или головной боли. Но деваться было некуда, Лана поставила меня перед фактом. Хочешь лети, хочешь увольняйся. Выбор был за мной. Подумав до вечера, я решила полететь. Мне предстояло осветить международный показ мод. Другая бы на моем месте визжала бы от восторга, я лишь кисло сморщилась, взяла билеты и деньги и исчезла из офиса редакции.
И вот я уже лечу. Мои мысли были прерваны, приходом стюардессы поставив заказ передо мной, она улыбнулась и исчезла. Я, наконец, решила себя побаловать достала Пушкина и взялась за чашку. Но у судьбы видимо были на меня другие планы. Рядом со мной приземлился мужчина, бросив на меня быстрый взгляд, он пробурчал приветствие и уткнулся в газету. Я лишь успела только кивнуть. Следом за ним подошла стюардесса, и он отвлекся на неё. Я же краем глаза невольно стала его рассматривать. Мне хватило пару мгновений оценить своего соседа. Мужчине было за тридцать добившийся успеха. Это было видно по отличному костюму и ухоженной внешности. Его можно было отнести к категории привлекательных мужчин, но не более того.
Мне это хватило, и я удовлетворенно уткнулась в Пушкина. Прошло еще пара минут, и мужской голос ворвался в поэзию.
- Ну, как понравился?
- Простите? - Удивленно подняла я глаза. В глазах мужчины появилась усмешка.
- Вы тугодум? - Мужчина отложил газету. Я сделала неопределенный жест.
- Ну, хорошо только для вас сделаю исключение. - Вздохнул мужчину. - И повторю вопрос.
- Я вам понравился? - От такой наглости я поперхнулась недопитым кофе.
- Да вы наглец! - Я фыркнула и отвернулась. Мужчина рассмеялся.
Рим меня встретил теплой весенней погодой. Деревья стояли в зеленом одеянии, клумбы в цветах везде ходили улыбчивые итальянцы. Меня поселили в старинном особняке, который был переделан под гостиницу на втором этаже. Дверь была открыта на маленький балкончик, где размещался столик и кресло. На столе стояли фрукты, вино и бокал.
-"Сервис"! - Подумала я и улыбнулась. Ветер приносил аромат цветов. Я бросила на кровать сумку и вышла на балкончик.
Солнце катилось к закату, молодые люди сидели напротив в открытом кафе, что-то бурно обсуждали смеясь. Я глубоко вдохнула аромат и прохладу наступающего вечера и поняла, что счастлива. Но счастью недолго было длиться, его прекратил стук в дверь. Я открыла, и портье сообщил, что меня ждет джентльмен внизу.
Джентльменом внизу оказался помощник режиссера шоу, где я должна была работать. Что-то прощебетав по-итальянски он улыбнулся в тридцать два зуба сунул мне бумаги и скрылся. Я поднялась в номер и углубилась в них. Это была программа шоу, расписанная по минутам. Вторая бумага оповестила меня о графике моей работы. Неделя предстояла быть напряженной. Каждый мой рабочий день начинался в час дня и заканчивался в восемь вечера. Я улыбнулась опять, всегда любила работать в высоком ритме.
Утро следующего дня порадовало солнечной погодой. Я ранняя пташка и уже с семи часов напялив на себя спортивный костюм, спустилась на пробежку. Молодой портье за стойкой вместе с приветствием указал ближайший парк. В парке оказалась не так много народа, но все, же были такие "сумасшедшие" как я. Пробегав час я вернулась и застряла в кафе напротив гостинице. Плотно позавтракав, вернулась в номер. Мой план был прост надо было выйти по раньше и погулять, насладиться атмосферой истории.
Порывшись в сумке, я вытащила свою любимую индийскую юбку в пол зеленого цвета и топ белый с зеленым злобным кроликом. На ноги пошли открытые сандалии. Подойдя к зеркалу, бросила на себя критический взгляд. Оказалось вполне прилично. Зеленые глаза смеялись, а прямой нос был прямолинеен. Улыбчивые губы давали надежду, но только и всего. Длинная юбка удлиняла мою фигуру. В семье говорили, что мне с ней повезло, и надо было идти не в журналисты, а в модели. Но я отвергла все эти инсинуации и с отличием закончила журфак.
Положив в сумку новый блокнот, ручку и повесив на шею фотоаппарат, я покинула номер. Я никогда не докучала вопросами и не отвлекала от работы. Я работала вместе с теми, о ком писала и записывала их ответы в процессе, затем в минуту отдыха давала прочесть. Если мои герои были согласны с изложенным, то ставили свою подпись и материал шёл в печать. Вот и здесь я подрабатывала фотографом и записывала все, что мне рассказывали.
Вечер закончился далеко за полночь, поскольку вся команда решила отметить начало грандиозного проекта. В гостиницу я вернулась, валясь от усталости, но внутреннее была полностью удовлетворена. Так прошло два дня, а потом наступил он тот самый день, который перевернул всё и навсегда. А ведь когда он только наступил, было ощущение что жизнь прекрасна. Показ начался замечательно, сегодня приехало множество знаменитостей, я словно змейка мелькала то здесь, то там мой фотоаппарат раскалился, а блокнот заполнялся ускоренными темпами.
За кулисами стоял шум. Все бегали, орали, был бардак. Я стояла и ничего не понимала. Неожиданно ко мне подскочила Николь и куда-то потащила. Мы пропетляли пять минут и столкнулись с режиссером.
- Вот сэр я нашла. - Она улыбнулась.
- Что нашла? - Взгляд у него был не совсем адекватный.
- Как что? - Растерялась Николь. - Замену. Вы помните, Изабель сбила машину.
- А-а-а. Да-да. - Он скептически посмотрел на меня. - Вы считаете, она подойдет?
- Вполне. - Сухо согласилась Николь. Было видно, что она обижена его недоверием.
После этого меня подхватили за руки и потащили куда-то за развешанные полотна. Я попала в помещение с множеством полуголых девушек меня подвели к столику с зеркалом за которым полулежала модель с перевязанной ногой.
- Что с ней? - Я была удивлена.
- Изабель сбила машина. - С досадой сказала Николь. - Теперь ты будешь за неё.
- Я? - У меня расширились глаза от удивления. - Нет, нет, нет! - Возмутилась я - Я не модель, а журналист. На худой конец фотограф.
Я стояла на ватных ногах перед выходом. Николь показала мне две минуты. На меня натянули длинное узкое платье со шлейфом, я сразу предупредила, что не смогу пройти в нём. Но мне заявили, чтобы я не говорила глупостей. Время вышло, и меня вытолкнули на подиум.
Не передаваемые ощущения, свет слепит, в горле пересохло, прошла туда и обратно как страус. Меня похвалили и отправили передаваться. Второй мой выход состоялся через десять минут, в этот раз меня порадовали белым платьем. Я стояла и думала, когда это всё закончится и пропустила знак. Меня с силой вытолкнули, я пробежала по инерции и тут в туфле сломался каблук, вопль раздался над подиумом, и я рухнула прямо в первый ряд.
- Я рад снова с вами встретиться! - Неожиданно услышала я знакомый голос. Откинув волосы назад я, наконец, заметила, что сижу на коленях у своего соседа по самолету.
- Как вы смеете меня преследовать! - Возмутилась я, пытаясь встать.
- Вы смеетесь! - Брови незнакомства поползли вверх.
- Ничуть! - Мне удалось встать, наконец, и я твердой походкой прошла за кулисы.
Когда этот день закончился, было уже темно и повсюду горели яркие желтые фонари. Черная вуаль ночи плавно опустилась на старинные улочки вечного города. В гостиницу идти не было никакого желания. И я решила пройтись. Ведь ночная жизнь Рима не менее насыщена, чем дневная. Я шла по улицам, и мне встречались влюбленные пары, которые о чем-то шептались в густоте вуали ночи, где то смеялись, мне было хорошо и спокойно. Я наслаждалась. Впереди показалось милое кафе с небольшой танцевальной площадкой. Свободные столики еще были и я подумала: "А почему, бы и нет". И заняла столик. Сразу же подошёл официант принял заказ и испарился. Около площадке начал играть живой оркестр. Играли музыку прошлого мелодичную, завораживающую, таинственную. Душа начала танцевать.
- Да, вы я посмотрю романтик. - За столик приземлился мой злополучный сосед.
- Опять, вы. - Я нахмурилась.
- Опять. - Он улыбнулся. - Я надеюсь, вы меня не прогоните? - В глазах стоял вопрос. А я за сегодняшний день настолько устала, что махнула в сердцах рукой. Мужчина, увидев во мне перемены, подозвал официанта, поменял заказ и повернулся ко мне.
- Потанцуем? - Он поднялся и подал мне руку. Поразмыслив я решила согласиться.
Сбросив сандалии, встала, и мы направились к площадке. И сразу попали в центр внимания. Итальянцы любят оценивать музыку и танцы.
- Интересный выбор. - Хмыкнул мой кавалер.
- Люблю комфорт и свободу. - Улыбнулась я.
Танцевать он умел я давно так не получала удовольствие. Когда всё закончилось, на столе нас ждал заказ, и мы принялись за него. На танцполе нас заменили другие. А мы с удовольствием слушали и смотрели. Разговор был занимательный, он рассказывал курьезы из поездок. Оказывается, человек объездил много стран. Я делилась историями из своей жизни. Было легко приятно и свободно. Время пролетело быстро, и пора было расходиться.
- Что-нибудь на память об этом вечере. - Неожиданно попросил он. Я задумалась. У меня не было ничего. Я не золушка чтобы отдавать туфлю и не спящая красавица, чтобы бросаться розами. Рядом лежала салфетка, с изображением сапожка взяв ручку, я нацарапала на ней почту. Он посмотрел, усмехнулся и сказал:
- Пойдет.
Приехав домой, я окунулась в собранный материал, Лана требовала поскорей дать ей отчет. Жизнь и работа затянули меня в свои жернова, и я стала на прежние рельсы. Прошло полгода, наш город замело в высокие сугробы, вместе с ними пришел мороз. Как это у нас бывает "зима пришла неожиданно" в здании, где находилась редакция, прорвало трубу с горячей водой и вот уже третий день мы работали дома.
Я была на кухне, ожидая свою медлительную кофеварку, когда услышала сигнал, что мне пришло очередное письмо. Здесь я заскрежетала зубами, поскольку наш главред доведет кого угодно до белого колена. Сделав глоток блюмкнула по новому письму, экран мигнул, и высветилась предложение.
"Привет! Как бы ты посмотрела на то чтобы поменять местожительство на более теплое". Подпись "Сосед".
Я уставилась на экран ничего понимая. Усиленно соображая, кто это мне написал. Но, увы, память мне в этот раз изменила, и я ответила односложно "Кто вы?"