– Тарь, а что там такое движется?
И махнула рукой показывая направление. И тут же ойкнула, зажимая себе рот. Но было поздно. Я действительно при всех назвала хеджета военного отряда Тарианоривена Тарем. Я почувствовала, как стремительно краснею. Из разговоров с Лесем я помнила, что так сокращать имена принято только в семье и близким друзьям, а в остальных случаях это оскорбление.
Хеджет стремительно взобрался наверх, оседлав ветку рядом с моей, и снял с пояса бинокль. В мою голову тем временем пришла мысль о том, что свидетелем оскорбления был весь отряд, и даже если меня простят по доброте душевной, то это все равно неправильно с точки зрения субординации. Поэтому меня надо немножечко наказать. Совсем слегка, раз я еще ребенок, но это вроде как должно загладить мой промах. Не знаю с чего я это все взяла, но мне решение казалось правильным, и я решила вечером поделиться с Тарем своими выводами.
А тем временем, меня сграбастали в охапку и прыгнули вниз, лишь чудом ни на что не напоровшись. Я даже испугаться не успела. Тарь отдал несколько команд на урсулийском, после чего пара его подчиненных куда-то ушли, а мы похватали вещи и вернулись в лес, продолжая идти вдоль его границы. Лесь по дороге рассказал, что это был табор цыган. Они неопасны, но по ряду причин с ними решили не встречаться.
На ночлег вставали уже почти в темноте. Сестра отозвала хеджета в сторону, их было видно, но не слышно. Я не то чтобы хотела подслушать, скорее подловить момент, когда смогу рассказать Тарю свою предложение о наказании. Но когда я подошла…
Я стояла в полном ужасе не в силах пошевелиться или сказать хоть слово, и слушала как сестра обвиняет хеджета. Она шипела о том, как мерзко желать физической близости с двенадцатилетним ребенком и о том, что такой чистый непорочный человек никогда не достанется полуживотному. Но когда он посмотрел на меня, мне стало куда как страшнее. В неверном далеком свете костра невозможно было разобрать выражение его глаз, однако что-то глубоко внутри меня говорило, что все очень и очень плохо. Я даже не осознала в какой момент в ответ на этот взгляд я начала лепетать о тех своих «гениальных» мыслях о наказаниях и субординации. В ответ он медленно кивнул и чеканя шаг отправился в лагерь. Я, не глядя на сестру, уныло поплелась следом. Все то, что она наговорила было отвратительным и будь она мужчиной ее бы наверняка за такое ударили. Я бы подобное простить не смогла. Это уж слишком... Оскорблять командира отряда, в котором нас защищают, кормят и ведут чуть ли не за ручку до пункта назначения, означало напрашиваться на большие неприятности. Особенно если учесть, прошли мы хорошо, если половину пути.
Хеджет Тарь оказался то ли выдержанней, то ли благородней меня, потому как мне назначили наказанием два дня помогать по кухне с формулировкой «за нарушение субординации», а вот сестре теперь до конца путешествия помогать с обустройством лагеря и на других подсобных работах, где она может пригодится. С формулировкой «за оскорбление офицера». И все. Чем именно его оскорбили, он с остальными, к счастью, не поделился, на нас и без того смотрели неласково.
24 августа
Проснулась я рывком, когда небо едва начало светлеть. Мне снилось, что урсулы тихо свернули лагерь и ушли, оставив нас одних. Дежуривший Шик вопросительно посмотрел на меня. Я даже не стала вставать, так и поползла к нему на четвереньках. И только убедившись в реальности урсула липкий страх ночного кошмара начал отпускать меня. Не бросили, все здесь.
Шик предложил, раз уж я встала, потихоньку начинать готовить завтрак. Я охотно ему помогла.
Днем сестра несколько раз пробовала со мной поговорить, но я ее старательно игнорировала. Не знаю, о чем она думала, но она все испортила. Все видели, что хеджет стал избегать нас и свел все общение к необходимому минимуму, поэтому тоже старались держать психологическую дистанцию, раз уж не получалось физическую. Я по-прежнему очень быстро выдыхалось и меня приходилось тащить. Но если раньше это была скорее дружеская услуга, то теперь стало тягостной необходимостью. Даже Лесь почти все время молчал. Но я все равно старалась идти именно с ним. К хеджету подходить из-за злых слов сестры я стеснялась, словно наше родство бросает тень и на меня. А больше ни с кем таких близких отношений у меня не сложилось.
27 августа
Предыдущие два дня тянулись медленно и монотонно, не нарушая ничем наших мерных шагов. Мне кажется, так выглядит ад, только там никогда не наступает ночь. Единственное время, когда можно закрыть глаза и представить, что все по-прежнему.
Сегодняшний день отличился тем, что, переправляясь через небольшую, но бурную речку, я поскользнулась и меня понесло потоком. Меня, конечно, быстро вытащили, но я успела нахлебаться воды и сильно перепугаться, так что клещами вцепилась в своего спасителя. Оказалось, Таря. Который с невозмутимым видом отцепил меня от себя и передал подоспевшей сестре. Объятия сестры были плохой заменой, и потому что я до сих пор на нее обижена, и потому что она была банально меньше урсулов и не такая теплая.
Последнее мне компенсировали, завернув во что-то камуфляжной расцветки. Не знаю, что это было, но мне было сухо, тепло и комфортно. Тючок со мной тащили еще почти час, пока не решили, что уже вполне могу и сама идти.
Но через следующий ручей, который доставал мне в лучшем случае до колена, меня перенесли. И смешно, и грустно от всего этого.
28 августа
Ближе к вечеру Тарь указал нам с сестрой на едва заметную тропинку и сказал, что если идти по ней, то до Светозара всего пара километров. Сестра немедленно схватила меня за руку и быстро пошла по ней. Я, конечно, довольно быстро вырвалась и вернулась, чтобы хоть попрощаться нормально, но там уже никого не было. И даже непонятно в какую сторону они ушли.
Тетя оказалось очень доброй и похожей на маму, она сразу мне понравилась. Нам с сестрой немедленно выделили по комнатке. Перспективы будущего не могли не радовать, но в ту ночь я горько плакала, я чувствовала себя брошенной и преданной.
26 апреля 1429 год от Основания
Сегодня большой праздник. Урсулы официально отказались от претензий на территорию нашей страны. Политики громко славили альянс и себя, стараясь не упоминать, тот факт, что в качестве отступного пришлось пожертвовать узкой полоской приграничья. Впрочем, там и до всех этих событий урсулов жило даже больше, чем людей.
1 мая
Сегодня сестра опять пригласила очередного друга своих друзей. Такая озабоченность моей личной жизнью вызывает лишь нервный тик, тем более что сама устроительница не только не замужем, но даже постоянного ухажера не имеет. Поэтому я через слово поминала хеджета Таря, с удовольствием наблюдая как ее каждый раз корежит при этом.
Ровно до того, пока гость не спросил его полное имя. Меня словно ледяной водой окатило. Забыла… За восемь лет в памяти остались только придуманное мной сокращение и смутный образ. А еще море тепла к этому урсулу. За все то хорошее, что он для нас сделал.
Гость немедленно предложил выслать мне попозже энциклопедию имен урсулов. Пожалуй, именно в тот момент я поняла, что от всех этих приглашаемых случайно холостых друзей может быть и польза. Предложение было немедленно принято и в благодарность я остаток вечера вела себя примерно.
2 мая
Убив день на штудирование энциклопедии, я вспомнила имя Тарианоривен. Что в приблизительном переводе означало «защитник». Все хорошее на этом заканчивалось. Я убедилась, что нам представились исключительно по именам не назвав фамилий. Это делало мои планы почти невыполнимыми. Но сдаваться, я не намерена. Урсулы через неделю в Светозаре открывают консульство. Попробую что-нибудь узнать через них.
9 мая
Я уже во второй раз пересказывала свои давние приключения консулу. Тот слушал меня внимательно и делал себе какие-то пометки. Наконец мне сказали, что данных очень мало, но они постараются сделать все, что их силах. Все же не часто люди разыскивают урсулов с целью отблагодарить. Меня сразу предупредили, что поиски могут несколько затянутся, поэтому мне не стоит беспокоиться, как только у них что-то будет, они сразу меня вызовут.
14 мая
Поступил вызов. В ожидании сердце стучало как бешеное, грозя то ли проломить ребра, то ли остановиться от перегрузки.
Лицо консула мне сразу не понравилось. С таким хорошие новости не сообщают. И была права.
Начал он издалека. Военные упорно отрицают, что в указанное время в заданном районе вообще были их представители. Не было там никого и все. Уничтожение террористов ракетами воздух-земля было, а наземных операций не было. Не говоря уже о том, что они не представляют кому вообще могло прийти в голову идти столько пешком, если можно гораздо быстрее доехать, а то и долететь. Тем не менее консулу удалось заставить их поискать по описанию в своих базах данных.
Передо мной высветилась трехмерная голограмма. Это был он. Это определенно был Тарь. Таким каким я его видела в первый день знакомства, с непроницаемым лицом и равнодушными глазами. После того как мне настойчиво всучили стакан воды, поведали, что, к сожалению, если я опознала правильно, хеджет погиб при исполнении долга два года назад.
Стакан оказался хороший. Не разбился.
Я не помню, попрощалась ли я с консулом и то как я добиралась домой. Очнулась от того, что меня трясла сестра и обеспокоенно спрашивала, что случилось. Я рассказала. А она… Она удовлетворенно улыбнулась и казалось вот-вот рассмеется.
Впервые в жизни я ее ударила. И наорала. О том какая она черствая и неблагодарная, о том, как низко радоваться чужой смерти, особенно того, кто сделал для нас так много хорошего. А мне в ответ кричали, что я сама создала себе кумира, а он совсем не такой какой, как я думаю, и я радоваться должна, что он сдох наконец. На вопрос, чем он заслужил такое отношение, как всегда молчание. Она никогда не говорит, почему так ненавидит хеджета. Я люблю сестру, но иногда мне кажется, что ей надо лечиться.
15 мая
За ночь я окончательно решила, что Тарь не может быть мертв. Это наверняка какая-то ошибка. Поэтому стояла у дверей консульства уже с утра, ожидая пока они откроются. Консулу я самым категоричным тоном заявила, что не верю в смерть хеджета и намерена искать его сама. В связи с чем потребовала все данные, что у них есть на него.
Все мне, разумеется, не дали, но кое-чем поделились. Например, я разжилась ценными сведениями о том, что он не женат и никогда не был, единственный ребенок в семье и в этом году отпраздновал бы свое сорокалетие. Последний факт мне был отчего-то неприятен, но ровно до того момента, пока не вспомнила, что урсулы живут в среднем сто пятьдесят лет против человеческих ста, а значит сорок – не так уж и много. Настроение это улучшило, но к цели не приблизило. Я даже примерно не представляла, откуда начинать поиски.
24 мая
Нынешний претендент на мое внимание и тело, был скучен, заштампован по самые уши и даже в перспективе бесполезен. Отчего принят был мной очень неласково и ушел от нас сильно расстроенным. Сестра злилась на меня, а тетя только посмеялась и предложила, раз уж мне не нравятся человеческие парни, попробовать встречаться с урсулами. Девушка я высокая, красивая, такая даже с ними рядом не потеряется. Сестра, естественно, немедленно учинила скандал. Но зерно упало в благодатную почву.
7 июля
Сначала меня привлек чей-то спор о том, могут ли хеджеты руководить отрядом или для них это слишком мелко. А потом я увидела и самых спорщиков, которым безапелляционно заявила, что очень даже могут и очень даже руководят, но возможно, только если миссия какая-нибудь очень секретная. С высоты под два метра на меня взирало пять пар любопытных глаз. Пришлось в самых общих чертах рассказать о своем знакомстве с одним хеджетом. Меня сразу зауважали, тем более что парни только поступали в наш Университет, а я тут уже два курса отучилась.
Так я обзавелась верными друзьями и соратниками, которые обещали мне помочь с моими поисками.
14 сентября 1431 год от Основания
Посиделки в честь моего дня рождения проходили как всегда весело, невзирая на нашу малочисленность. Из гостей только мои друзья урсулы и тетя. В отличие от сестры, она меня всегда поддерживала и утешала, если я падала духом.
Когда Ир поднял бокал и провозгласил очередным тостом: «За прекрасную лилес!», я только криво улыбнулась. Вот уже два года я пытаюсь убедить их, что Таря я ищу, потому что расстались мы тогда плохо и хотела бы все исправить, и ничего больше. В ответ меня обласкали «обещанной». Да-да, так это слово и переводится. Я уже объясняла, упрашивала, умоляла, истерила и даже била их, но все это их только, похоже, раззадоривало. Придется, видимо, смириться. Потому как в остальном они отличные друзья.
Наблюдая за ними, я заметила, что урсулы гораздо снисходительнее к чужим слабостям, чем люди. Иногда мне даже кажется, что это снисхождение заведомого более сильного к слабому. И из-за этого урсулы могут дружить и строить отношения с кем угодно, а людям это тяжело, потому как позиция слабого им претит, а стать сильнее не могут. Везде, конечно, есть свои исключения, но пока выходило как-то так. Мне, как самой слабой по отношению ко всем, было проще. Раз все сильнее, выбирать буду по личностным качествам. Возможно, подобная позиция и была с изъяном, раз из друзей у меня только неразлучная пятерка и тетя, но главное, что все устраивает меня и я вполне счастлива в этом тесном кругу.
Я подняла ответный бокал: «за самых лучших друзей!»
18 сентября
Сегодня Ир ворвался к нам в дом с такой скоростью, что чуть не снес меня. Но новости, которые он принес, стоили пары синяков. Нашли! Мы наконец-то нашли его!
После чего поведал чудовищную историю. Всех военных идентифицируют по чипу в плече. Хеджету тогда взрывом оторвало руку и отбросило в сторону, что и привело к ложному опознанию, поскольку нашли ее рядом с обезображенным до полной неузнаваемости трупом. Сам хеджет почти неделю пролежал без сознания. Да и потом похоже был не слишком вменяем, потому что после военного госпиталя он был переведен в санаторий с психиатрическим уклоном. Где провел еще почти полгода. И по последним данным сейчас проживает в пригороде Вайтаса.
Мы кинулись к карте посмотреть где это. Оказалось, очень далеко. Сначала на аэроэкспрессе, а потом еще на такси долго ехать. И дорого. Всех имеющихся у меня сбережений мне хватило бы только на дорогу туда, при условии, что питаться я буду воздухом.
Меня это, конечно, расстроило. Но при учете, что ищу я его уже почти два года, то могу еще полгодика покопить на эту поездку.
Но не пришлось. Уже перед сном мне позвонил Ир и сказал, что он с парнями скинулся, и теперь мне хватает еще и на обратно, и питаться можно уже не воздухом. Я повизжала от избытка чувств и пообещала всех обнять и расцеловать при встрече. День определенно удался.
19 сентября
Вчера совершенно вылетело из головы, что въезд в соседнюю страну осуществляется по визам. Пришлось срочно идти в консульство. Там, как оказалось, меня помнили. Я похвасталась результатами. Меня похвалили и даже пообещали все документы провести вне очереди. Уже послезавтра можно будет забирать. Приятно.
И махнула рукой показывая направление. И тут же ойкнула, зажимая себе рот. Но было поздно. Я действительно при всех назвала хеджета военного отряда Тарианоривена Тарем. Я почувствовала, как стремительно краснею. Из разговоров с Лесем я помнила, что так сокращать имена принято только в семье и близким друзьям, а в остальных случаях это оскорбление.
Хеджет стремительно взобрался наверх, оседлав ветку рядом с моей, и снял с пояса бинокль. В мою голову тем временем пришла мысль о том, что свидетелем оскорбления был весь отряд, и даже если меня простят по доброте душевной, то это все равно неправильно с точки зрения субординации. Поэтому меня надо немножечко наказать. Совсем слегка, раз я еще ребенок, но это вроде как должно загладить мой промах. Не знаю с чего я это все взяла, но мне решение казалось правильным, и я решила вечером поделиться с Тарем своими выводами.
А тем временем, меня сграбастали в охапку и прыгнули вниз, лишь чудом ни на что не напоровшись. Я даже испугаться не успела. Тарь отдал несколько команд на урсулийском, после чего пара его подчиненных куда-то ушли, а мы похватали вещи и вернулись в лес, продолжая идти вдоль его границы. Лесь по дороге рассказал, что это был табор цыган. Они неопасны, но по ряду причин с ними решили не встречаться.
На ночлег вставали уже почти в темноте. Сестра отозвала хеджета в сторону, их было видно, но не слышно. Я не то чтобы хотела подслушать, скорее подловить момент, когда смогу рассказать Тарю свою предложение о наказании. Но когда я подошла…
Я стояла в полном ужасе не в силах пошевелиться или сказать хоть слово, и слушала как сестра обвиняет хеджета. Она шипела о том, как мерзко желать физической близости с двенадцатилетним ребенком и о том, что такой чистый непорочный человек никогда не достанется полуживотному. Но когда он посмотрел на меня, мне стало куда как страшнее. В неверном далеком свете костра невозможно было разобрать выражение его глаз, однако что-то глубоко внутри меня говорило, что все очень и очень плохо. Я даже не осознала в какой момент в ответ на этот взгляд я начала лепетать о тех своих «гениальных» мыслях о наказаниях и субординации. В ответ он медленно кивнул и чеканя шаг отправился в лагерь. Я, не глядя на сестру, уныло поплелась следом. Все то, что она наговорила было отвратительным и будь она мужчиной ее бы наверняка за такое ударили. Я бы подобное простить не смогла. Это уж слишком... Оскорблять командира отряда, в котором нас защищают, кормят и ведут чуть ли не за ручку до пункта назначения, означало напрашиваться на большие неприятности. Особенно если учесть, прошли мы хорошо, если половину пути.
Хеджет Тарь оказался то ли выдержанней, то ли благородней меня, потому как мне назначили наказанием два дня помогать по кухне с формулировкой «за нарушение субординации», а вот сестре теперь до конца путешествия помогать с обустройством лагеря и на других подсобных работах, где она может пригодится. С формулировкой «за оскорбление офицера». И все. Чем именно его оскорбили, он с остальными, к счастью, не поделился, на нас и без того смотрели неласково.
24 августа
Проснулась я рывком, когда небо едва начало светлеть. Мне снилось, что урсулы тихо свернули лагерь и ушли, оставив нас одних. Дежуривший Шик вопросительно посмотрел на меня. Я даже не стала вставать, так и поползла к нему на четвереньках. И только убедившись в реальности урсула липкий страх ночного кошмара начал отпускать меня. Не бросили, все здесь.
Шик предложил, раз уж я встала, потихоньку начинать готовить завтрак. Я охотно ему помогла.
Днем сестра несколько раз пробовала со мной поговорить, но я ее старательно игнорировала. Не знаю, о чем она думала, но она все испортила. Все видели, что хеджет стал избегать нас и свел все общение к необходимому минимуму, поэтому тоже старались держать психологическую дистанцию, раз уж не получалось физическую. Я по-прежнему очень быстро выдыхалось и меня приходилось тащить. Но если раньше это была скорее дружеская услуга, то теперь стало тягостной необходимостью. Даже Лесь почти все время молчал. Но я все равно старалась идти именно с ним. К хеджету подходить из-за злых слов сестры я стеснялась, словно наше родство бросает тень и на меня. А больше ни с кем таких близких отношений у меня не сложилось.
27 августа
Предыдущие два дня тянулись медленно и монотонно, не нарушая ничем наших мерных шагов. Мне кажется, так выглядит ад, только там никогда не наступает ночь. Единственное время, когда можно закрыть глаза и представить, что все по-прежнему.
Сегодняшний день отличился тем, что, переправляясь через небольшую, но бурную речку, я поскользнулась и меня понесло потоком. Меня, конечно, быстро вытащили, но я успела нахлебаться воды и сильно перепугаться, так что клещами вцепилась в своего спасителя. Оказалось, Таря. Который с невозмутимым видом отцепил меня от себя и передал подоспевшей сестре. Объятия сестры были плохой заменой, и потому что я до сих пор на нее обижена, и потому что она была банально меньше урсулов и не такая теплая.
Последнее мне компенсировали, завернув во что-то камуфляжной расцветки. Не знаю, что это было, но мне было сухо, тепло и комфортно. Тючок со мной тащили еще почти час, пока не решили, что уже вполне могу и сама идти.
Но через следующий ручей, который доставал мне в лучшем случае до колена, меня перенесли. И смешно, и грустно от всего этого.
28 августа
Ближе к вечеру Тарь указал нам с сестрой на едва заметную тропинку и сказал, что если идти по ней, то до Светозара всего пара километров. Сестра немедленно схватила меня за руку и быстро пошла по ней. Я, конечно, довольно быстро вырвалась и вернулась, чтобы хоть попрощаться нормально, но там уже никого не было. И даже непонятно в какую сторону они ушли.
Тетя оказалось очень доброй и похожей на маму, она сразу мне понравилась. Нам с сестрой немедленно выделили по комнатке. Перспективы будущего не могли не радовать, но в ту ночь я горько плакала, я чувствовала себя брошенной и преданной.
26 апреля 1429 год от Основания
Сегодня большой праздник. Урсулы официально отказались от претензий на территорию нашей страны. Политики громко славили альянс и себя, стараясь не упоминать, тот факт, что в качестве отступного пришлось пожертвовать узкой полоской приграничья. Впрочем, там и до всех этих событий урсулов жило даже больше, чем людей.
1 мая
Сегодня сестра опять пригласила очередного друга своих друзей. Такая озабоченность моей личной жизнью вызывает лишь нервный тик, тем более что сама устроительница не только не замужем, но даже постоянного ухажера не имеет. Поэтому я через слово поминала хеджета Таря, с удовольствием наблюдая как ее каждый раз корежит при этом.
Ровно до того, пока гость не спросил его полное имя. Меня словно ледяной водой окатило. Забыла… За восемь лет в памяти остались только придуманное мной сокращение и смутный образ. А еще море тепла к этому урсулу. За все то хорошее, что он для нас сделал.
Гость немедленно предложил выслать мне попозже энциклопедию имен урсулов. Пожалуй, именно в тот момент я поняла, что от всех этих приглашаемых случайно холостых друзей может быть и польза. Предложение было немедленно принято и в благодарность я остаток вечера вела себя примерно.
2 мая
Убив день на штудирование энциклопедии, я вспомнила имя Тарианоривен. Что в приблизительном переводе означало «защитник». Все хорошее на этом заканчивалось. Я убедилась, что нам представились исключительно по именам не назвав фамилий. Это делало мои планы почти невыполнимыми. Но сдаваться, я не намерена. Урсулы через неделю в Светозаре открывают консульство. Попробую что-нибудь узнать через них.
9 мая
Я уже во второй раз пересказывала свои давние приключения консулу. Тот слушал меня внимательно и делал себе какие-то пометки. Наконец мне сказали, что данных очень мало, но они постараются сделать все, что их силах. Все же не часто люди разыскивают урсулов с целью отблагодарить. Меня сразу предупредили, что поиски могут несколько затянутся, поэтому мне не стоит беспокоиться, как только у них что-то будет, они сразу меня вызовут.
14 мая
Поступил вызов. В ожидании сердце стучало как бешеное, грозя то ли проломить ребра, то ли остановиться от перегрузки.
Лицо консула мне сразу не понравилось. С таким хорошие новости не сообщают. И была права.
Начал он издалека. Военные упорно отрицают, что в указанное время в заданном районе вообще были их представители. Не было там никого и все. Уничтожение террористов ракетами воздух-земля было, а наземных операций не было. Не говоря уже о том, что они не представляют кому вообще могло прийти в голову идти столько пешком, если можно гораздо быстрее доехать, а то и долететь. Тем не менее консулу удалось заставить их поискать по описанию в своих базах данных.
Передо мной высветилась трехмерная голограмма. Это был он. Это определенно был Тарь. Таким каким я его видела в первый день знакомства, с непроницаемым лицом и равнодушными глазами. После того как мне настойчиво всучили стакан воды, поведали, что, к сожалению, если я опознала правильно, хеджет погиб при исполнении долга два года назад.
Стакан оказался хороший. Не разбился.
Я не помню, попрощалась ли я с консулом и то как я добиралась домой. Очнулась от того, что меня трясла сестра и обеспокоенно спрашивала, что случилось. Я рассказала. А она… Она удовлетворенно улыбнулась и казалось вот-вот рассмеется.
Впервые в жизни я ее ударила. И наорала. О том какая она черствая и неблагодарная, о том, как низко радоваться чужой смерти, особенно того, кто сделал для нас так много хорошего. А мне в ответ кричали, что я сама создала себе кумира, а он совсем не такой какой, как я думаю, и я радоваться должна, что он сдох наконец. На вопрос, чем он заслужил такое отношение, как всегда молчание. Она никогда не говорит, почему так ненавидит хеджета. Я люблю сестру, но иногда мне кажется, что ей надо лечиться.
15 мая
За ночь я окончательно решила, что Тарь не может быть мертв. Это наверняка какая-то ошибка. Поэтому стояла у дверей консульства уже с утра, ожидая пока они откроются. Консулу я самым категоричным тоном заявила, что не верю в смерть хеджета и намерена искать его сама. В связи с чем потребовала все данные, что у них есть на него.
Все мне, разумеется, не дали, но кое-чем поделились. Например, я разжилась ценными сведениями о том, что он не женат и никогда не был, единственный ребенок в семье и в этом году отпраздновал бы свое сорокалетие. Последний факт мне был отчего-то неприятен, но ровно до того момента, пока не вспомнила, что урсулы живут в среднем сто пятьдесят лет против человеческих ста, а значит сорок – не так уж и много. Настроение это улучшило, но к цели не приблизило. Я даже примерно не представляла, откуда начинать поиски.
24 мая
Нынешний претендент на мое внимание и тело, был скучен, заштампован по самые уши и даже в перспективе бесполезен. Отчего принят был мной очень неласково и ушел от нас сильно расстроенным. Сестра злилась на меня, а тетя только посмеялась и предложила, раз уж мне не нравятся человеческие парни, попробовать встречаться с урсулами. Девушка я высокая, красивая, такая даже с ними рядом не потеряется. Сестра, естественно, немедленно учинила скандал. Но зерно упало в благодатную почву.
7 июля
Сначала меня привлек чей-то спор о том, могут ли хеджеты руководить отрядом или для них это слишком мелко. А потом я увидела и самых спорщиков, которым безапелляционно заявила, что очень даже могут и очень даже руководят, но возможно, только если миссия какая-нибудь очень секретная. С высоты под два метра на меня взирало пять пар любопытных глаз. Пришлось в самых общих чертах рассказать о своем знакомстве с одним хеджетом. Меня сразу зауважали, тем более что парни только поступали в наш Университет, а я тут уже два курса отучилась.
Так я обзавелась верными друзьями и соратниками, которые обещали мне помочь с моими поисками.
14 сентября 1431 год от Основания
Посиделки в честь моего дня рождения проходили как всегда весело, невзирая на нашу малочисленность. Из гостей только мои друзья урсулы и тетя. В отличие от сестры, она меня всегда поддерживала и утешала, если я падала духом.
Когда Ир поднял бокал и провозгласил очередным тостом: «За прекрасную лилес!», я только криво улыбнулась. Вот уже два года я пытаюсь убедить их, что Таря я ищу, потому что расстались мы тогда плохо и хотела бы все исправить, и ничего больше. В ответ меня обласкали «обещанной». Да-да, так это слово и переводится. Я уже объясняла, упрашивала, умоляла, истерила и даже била их, но все это их только, похоже, раззадоривало. Придется, видимо, смириться. Потому как в остальном они отличные друзья.
Наблюдая за ними, я заметила, что урсулы гораздо снисходительнее к чужим слабостям, чем люди. Иногда мне даже кажется, что это снисхождение заведомого более сильного к слабому. И из-за этого урсулы могут дружить и строить отношения с кем угодно, а людям это тяжело, потому как позиция слабого им претит, а стать сильнее не могут. Везде, конечно, есть свои исключения, но пока выходило как-то так. Мне, как самой слабой по отношению ко всем, было проще. Раз все сильнее, выбирать буду по личностным качествам. Возможно, подобная позиция и была с изъяном, раз из друзей у меня только неразлучная пятерка и тетя, но главное, что все устраивает меня и я вполне счастлива в этом тесном кругу.
Я подняла ответный бокал: «за самых лучших друзей!»
18 сентября
Сегодня Ир ворвался к нам в дом с такой скоростью, что чуть не снес меня. Но новости, которые он принес, стоили пары синяков. Нашли! Мы наконец-то нашли его!
После чего поведал чудовищную историю. Всех военных идентифицируют по чипу в плече. Хеджету тогда взрывом оторвало руку и отбросило в сторону, что и привело к ложному опознанию, поскольку нашли ее рядом с обезображенным до полной неузнаваемости трупом. Сам хеджет почти неделю пролежал без сознания. Да и потом похоже был не слишком вменяем, потому что после военного госпиталя он был переведен в санаторий с психиатрическим уклоном. Где провел еще почти полгода. И по последним данным сейчас проживает в пригороде Вайтаса.
Мы кинулись к карте посмотреть где это. Оказалось, очень далеко. Сначала на аэроэкспрессе, а потом еще на такси долго ехать. И дорого. Всех имеющихся у меня сбережений мне хватило бы только на дорогу туда, при условии, что питаться я буду воздухом.
Меня это, конечно, расстроило. Но при учете, что ищу я его уже почти два года, то могу еще полгодика покопить на эту поездку.
Но не пришлось. Уже перед сном мне позвонил Ир и сказал, что он с парнями скинулся, и теперь мне хватает еще и на обратно, и питаться можно уже не воздухом. Я повизжала от избытка чувств и пообещала всех обнять и расцеловать при встрече. День определенно удался.
19 сентября
Вчера совершенно вылетело из головы, что въезд в соседнюю страну осуществляется по визам. Пришлось срочно идти в консульство. Там, как оказалось, меня помнили. Я похвасталась результатами. Меня похвалили и даже пообещали все документы провести вне очереди. Уже послезавтра можно будет забирать. Приятно.
