Совсем скоро наступит зима, и я окончательно смешаюсь с общей массой людей. Потому что летом в чёрном скорее выделяешься, чем прячешься. Летние цвета у меня светло-коричневый и серый, а теперь можно вернуться к любимому похоронному.
Народу на улице оказалось порядочно, но в основном молодёжь. Наверное, сейчас у всех школьников и студентов уже закончились занятия, так что они повалили на гулянки и прочие развлечения, ну или на подработки.
Настроение было каким-то пустым и безразличным. Если честно, чем старше я становлюсь, тем меньше чувствую. Меня почти перестали заботить проблемы окружающих, если не считать Аси. На сильные эмоции могут пробить только книги и некоторые фильмы. А так – мне совершенно наплевать, что будет с этим миром и людьми его населяющими. Я никогда особо не верила во всеобщее равенство, альтруизм и справедливость. Более того, мне казалось, что, если эти понятия станут непреложной истиной нашего мира – он превратится в абсолютную антиутопию. Равенство невозможно в мире, где все – индивидуальности, только в каком-то деспотичном обществе, где все маршируют стройными рядами, где нет никаких прав, только свод запретов и обязанности. Справедливость тоже – весьма шаткое явление. Что справедливо с точки зрения одного – ужасная несправедливость для другого. Ну, а альтруизм – штука хорошая, но слишком уж невыгодная. Да и эгоизм тоже разным бывает…
Честно говоря, после таких размышлений, мне совершенно расхотелось куда-либо идти. По Свете я не скучала. Да и вряд ли её история будет изобиловать интересностями. Я уже слышала про всю эту несчастную любовь, проблемы с деньгами, людей-кретинов, которые окружали её на работе… И всегда я думаю, что она ужасно скучная и глупая, когда слышу всё это. Может, быть, я просто чего-то не понимаю, может, в моей жизни другие ценности. Но седьмой бойфренд за последние два года, которого она бросила, не кажется мне страшной проблемой, из-за которой надо страдать, зарплата под триста тысяч, которой ей не хватает на шопинг, спа, содержание собачки, больше похожей на выкидыш игрушечной фабрики… Почему это всё вообще должно меня как-то трогать? Жизнь всех моих знакомых довольно обыденна, и большинство из них считает её никчёмной, я не исключение… Так что теперь, умереть с горя и тоски? А смысла в вечном нытье и перемывании косточек нехороших окружающих нет вообще.
Подумав ещё немного, я позвонила Свете и извинилась, что сегодня встретиться не получится, потому что меня срочно вызвали домой родители. Конечно, всё это было обычным враньём, но выглядело достаточно уважительной причиной, чтобы Света не начала меня проклинать, по крайней мере, в лицо. Уверена, что сейчас она позвонит кому-то другому и будет ныть уже ему, прибавив к своему списку жалоб ещё и никудышную меня. Но какое мне до этого дело? Вообще-то, давно нужно было порвать все старые связи, но я никогда не ухожу первой, потому что это как-то не очень вежливо, да и вообще…
Ну вот, теперь я снова одна и совершенно свободна. Делать на завтра ничего не нужно, последнюю книжку в серии я дочитала, а начинать что-то новое вот так сразу почему-то не хотелось, смотреть уже тоже особо нечего. И домой совсем не хочется. Там, наверняка, Аська с Антоном уже вернулись и уже успели устроить грандиозный скандал – не хочу этого слышать.
Гулять слишком холодно. В кафе слишком шумно. В кино была вчера. Хотелось залезть куда-нибудь на крышу и посидеть там, глядя на город. Но, к сожалению, подходящих мест я не знала.
Глянув на часы, убедилась, что ещё не очень поздно, и я успею доехать до «Москвариума» – в этом месте чудесным было всё, кроме названия и цен. Но со всем можно смириться, если знать, что ждёт внутри.
Не знаю уж, почему, но вода и рыбы меня завораживали. У меня даже когда-то стоял аквариум, но компрессор всегда слишком долго ворчал по ночам, не давая мне спать, так что пришлось отдать рыбок племяннице. С тех пор, где бы мне ни встречались океанариумы, я всегда в них заходила. А уж в Москве посещала их хотя бы раз в два месяца или даже чаще, если позволяли финансы.
Вот и теперь я всего лишь представила скатов и акул, рыб-коров и мурен, а на душе стало легче. А ещё косяки маленьких серебристых рыбок, от скорости передвижения которых кружится голова! Наверное, в квартиру я вернусь не скоро, потому что проброжу между аквариумов до закрытия.
Ася
Из института мы с Антоном приехали вместе – было бы глупо отказываться от его предложения подвезти, учитывая, что ехали мы не просто в один дом, в одну квартиру. Удивительно, но за весь путь мы ни разу не поспорили. Просто мирно слушали музыку. Выяснилось, что у Антона стоит «Рок ФМ». Я всегда тоже слушаю эту волну, когда работаю. А этот парень не так уж безнадёжен.
В квартиру я, разумеется, зашла первой. Почему-то свет нигде не горел. Обычно Ли его везде зажигает, ну или он сам включается, когда она дома.
– Ты пока раздевайся, разувайся. Тапочек, к сожалению, нет, но полы не особо холодные и вроде даже их Ли помыла на прошлой неделе. Сейчас посмотрю, где носит мою соседку, налью нам чаю и приду. Ты пьёшь чёрный, зелёный или кофе?
– Чёрный, только не очень крепкий, если можно, и ложку сахара, – спокойно ответил Антон, вешая свою куртку на крючок в коридоре.
– Моя комната – первая дверь слева, – обернувшись, сообщила я и ушла на кухню. Обычно, именно там меня ждали разнообразные записки от Алины.
Ну, разумеется, именно тогда, когда ко мне пришёл непонятный парень, она решила встретиться с подругой… Кажется, Ли мысли читает. Как раз хотела попросить её оставить нас наедине, да наглости не хватило.
Доверив Антону самостоятельно осматривать комнату, я копалась на кухне. Обычно всё делает Алина, поэтому даже просто заварить чай оказалось для меня довольно сложной задачей. Никак не могла найти заварку, но потом всё-таки вспомнила, что она лежит в крайнем ящике под барной стойкой. Дальше – дело техники. Собрав на поднос две чашки и кое-какие вкусняшки, пошла к себе. Теперь пора браться за работу.
Каким-то чудом мне удалось не перевернуть поднос. Это был повод для гордости – обычно всё, что связано с привычными, на взгляд обывателя, женскими делами, получается у меня не особо-то хорошо. Если точнее, то из рук вон плохо...
Антон стоял возле стены, увешанной разнообразными клинками всевозможных форм и размеров. Это то, от чего я не смогла отказаться или, что ещё не нашло покупателя.
– Ты коллекционер? – удивился Антон.
– Не совсем, я больше ремесленник. Мне нравится делать ножны и оформлять эфесы.
– Сама всё это сделала? – удивился парень, рассматривая один из ножей.
– Ага. И у чудачек есть хобби, – ухмыльнулась я, устраиваясь за компьютером. – Давай лучше поработаем. Обсудить мой странный образ жизни можно и когда-нибудь потом, но лучше никогда.
– Да, хорошо. Но знаешь, это реально круто. У тебя отлично получается, – Антон сел на соседний стул, который я принесла с кухни ещё утром. – Ты посмотрела доклад после редактуры и моих дополнений?
– Не поверишь, но я не буду сейчас кричать, что всё это бред. Мне понравилось. Ты умнее, чем выглядишь, – я не смогла удержаться и всё-таки дёрнула уголками губ в подобии улыбки.
– Приму это как комплимент. Так что, ты быстро делаешь презентации? Вообще, я довольно неплох в обращении с компами, так что, если пустишь, смогу всё быстро сделать, – предложил Антон.
– А давай! У меня получается качественно, но медленно. Я предпочитаю работать с реальными инструментами, а не виртуальными.
Следующие три часа мы провели перед компьютером, периодически прерываясь на чай и ругань по поводу дизайна и текста. Трудно признать, но вкус у этого блондинчика оказался настолько идеальным, что даже противно.
Эта совместная работа доставляла радость, потому что редко встречаются люди, способные говорить со мной на равных и доказывать свою точку зрения в спорах не криками и обильной жестикуляцией, а холодными рациональными аргументами. Почему-то мне казалось, что и Антон стал относиться ко мне иначе. Короче говоря, эти бесконечные перепалки нравились нам обоим.
А потом я случайно перевернула на него чашку с чаем, да так красиво, что модельный красавчик, заявившийся ко мне в светло-сером, почти белом костюмчике, теперь был весь в чае. И я чувствовала себя реально виноватой за эту неаккуратность.
Удивительно, но Антон на меня даже не наорал. Просто сидел с непроницаемым видом и смотрел, как с волос капает чай.
– Прости, – пробормотала я, поморщившись. – Давай я всё застираю? Ты ж воздушник, значит, высушить потом сможешь быстро. Если чай высохнет, точно не отстираешь потом.
– Это что, было подстроено, чтобы меня раздеть? – усмехнулся этот… индюк самовлюблённый!
– Ну и сиди тогда так. Всё равно мы почти закончили. Можешь выметаться! – сорвалась я.
– Да не кипятись ты так, я же просто пошутил. Никакая репетиция не поможет так перевернуть чашку, чтобы облить меня с ног до головы. Не хочешь выйти, пока я раздеваюсь? – приподнял бровь мой гость.
– Знаешь, вообще-то не хочу. В конце концов, это моя комната… К тому же, мне любопытно, чем там так восхищаются девчонки нашего вуза. Не за одну же смазливую мордашку ты Мистер Популярность…
От такой наглости Антон аж поперхнулся.
– То есть такие понятия, как «скромность» и «стыдливость», тебе неизвестны? – вытаращился он.
– А что, изначально было похоже, что я стыдлива и скромна? Для этого у меня есть Ли. Если меня совсем заносит, она меня тормозит, но сейчас-то её тут нет… – пожала плечами я. – Так что, стриптиз устраивать будешь или пойдёшь домой?
Хмыкнув, Антон начал расстёгивать пуговицы рубашки.
Надо сказать, что с одеждой он расправился на удивление быстро, шоу устраивать не стал. И, откровенно говоря, фигура у парня была безупречная. Не знаю даже, сколько времени он проводил в тренажёрном зале или занимаясь спортом, но придраться было совершенно не к чему. Грешным делом я даже подумала, а не затащить ли его в койку… В конце концов, я ж не влюблена, а пропускать мимо такую красоту – грех.
– Нравится? – поинтересовался этот не менее наглый, чем я, субъект, протягивая мне вещи.
– Нравится, – спокойно ответила я. – Ладно, пойду смывать следы своего коварства. Замёрзнешь – накинь плед, – я кивнула в сторону кровати, где в ногах лежал большой плед, которым я накрывалась, когда мёрзла.
– Не бойся, я достаточно горячий, – и нахально так подмигнул…
Обращать внимание на такое – ниже моего достоинства, так что я просто ушла в ванную. А вот там меня ждало настоящее испытание – стирать руками мне никогда не приходилось. Всё делала машинка. Но ставить сейчас вещи стираться на пару часов – совсем уж плохая идея, а быстрая стирка может не справиться. Пришлось брать в руки мыло и пытаться справиться своими силами. Но как только я включила воду и намочила белый брусочек – он тут же выскользнул у меня из рук и полетел по ванной, сшибая всё на своём пути.
Всего через несколько секунд на шум прибежал Антон, замотавшийся всё-таки в плед, как в тогу. Уверена, что вид меня, гоняющейся за выскальзывающим из рук мылом, мог насмешить кого угодно. Но Антон сдержался, лишь слегка расширив глаза от удивления.
– У тебя всё из рук валится? – уточнил он, аккуратно отодвигая меня в сторону и легко, двумя пальцами, хватая мыло.
– Всё, кроме инструментов, – вынуждена была признать я, глядя на то, как секс-символ универа спокойненько стирает свои вещи в моей ванной комнате, завернувшись в плед!
– Сочувствую твоей соседке. Это, наверное, невыносимо жить с тобой под одной крышей.
Закончив отстирывать пятна, парень повесил вещи на сушилку и поднял настоящий ветродуй. Я впервые видела, как применяют силу воздушной стихии. Впечатление производило неизгладимое. Сейчас, даже в этом смешном наряде Антон выглядел очень сильным и уверенным. Воздух с такой лёгкостью подчинялся его воле, что я залюбовалась. И вот теперь точно решила, что, если замечу хоть намёк на интерес в его глазах, воспользуюсь этим совершенным телом… Парни сегодня такие хлюпики, а мальчик-моделька не подкачал.
Всего через каких-то пару минут одежда стала полностью сухой и даже глаженой.
– Ничего себе у тебя силища! – восхитилась я.
– Тут нечем гордиться, она тошнотворно легко мне даётся, – с какой-то горечью признался Антон.
– Ладно, одевайся и давай заканчивать с докладом, мы и так слишком много времени убили на это ерундовое задание.
– А может так остаться? Тебе же понравилось, – хищно улыбнулся Антон, скидывая плед.
– Можешь остаться или всё-таки замёрзнешь? – прищурилась я, изучая выражение лица парня.
Он сейчас язвит или заигрывает?
– А ты не согреешь? – его ладонь легонько дотронулась до моей талии, но не получив отпора, притянула ближе.
– Может и согрею, – ухмыльнулась я.
Интересно, его когда-нибудь использовали? Когда я потом сделаю вид, что ничего не было, как он отреагирует? Ужасно захотелось проверить…
А в следующий миг меня поцеловали, да так, что дыхание перехватило. Сразу видно, опытный мальчик.
– Не здесь, – чуть отстранилась я и пошла в комнату.
Порывшись на полке, выбрала одну из тетрадей.
Антон перегнулся через моё плечо, но разобрать корявый почерк сходу не смог.
А я уже активировала свою силу, выбрав одно из мест, которые когда-то описывала. И тут же в комнате появилась ещё одна дверь, которую могу открыть только я.
– Пойдём, – я протянула Антону руку, и вышли мы уже посреди сеновала.
– Серьёзно? Ты хоть в курсе, что солома колючая? А люди тут есть? – воздушник удивлённо осматривал новый мир.
– Людей нет. Только мы. Солома не колючая, я на этом стогу смотрю на звёзды, а так как он ненастоящий, мягкий и уютный, только пахнет травой. А ты откуда знаешь, что обычные сеновалы колются, уже водил кого-то в подобные места?
Наблюдать Антона в одних труселях посреди ночного сеновала, который придумала я, было странно, но волнующе. Можно считать, что в этом иллюзорном мире я просто воплощу одну из своих фантазий, а так как мальчик мне попался ветреный, можно будет без сожалений забыть о нём после.
– Пока в школе учился, мы с друзьями часто ездили в деревню. Не только ты любишь звёзды. Почему ты выбрала это место?
– Потому что в этом мире не смогу забеременеть или подхватить какую-то гадость, да и небо тут волшебное. Кто знает, может, ты в постели бревно, так хоть звёздами полюбоваться смогу, – подначила я парня, а то он так до утра проболтает, а я ведь и передумать могу.
– Судя по твоему характеру, думал, что на звёзды любоваться придётся мне. Но твой вариант мне больше подходит. Здесь время идёт как в реальном мире?
– Оно здесь не идёт совсем, так что можно не волноваться, только вот эту реальность я могу удерживать не дольше суток, потом накатывает усталость.
– За сутки я как-нибудь уложусь, – хмыкнул блондин и накрыл мои губы поцелуем.
В моей жизни было не так уж много мужчин, потому что все они омерзительно слабы, по сравнению со мной. И ночь с Антоном запомнится надолго – как ни странно, парень, который скорее презирает меня, сделал всё, чтобы удовольствие получили мы оба. Столько нежности, уверенности и даже какой-то заботы было в его движениях, что моё сердце чуть не дрогнуло. Но…
Спокойно одевшись, я вновь открыла дверь, теперь уже в реальность.
Народу на улице оказалось порядочно, но в основном молодёжь. Наверное, сейчас у всех школьников и студентов уже закончились занятия, так что они повалили на гулянки и прочие развлечения, ну или на подработки.
Настроение было каким-то пустым и безразличным. Если честно, чем старше я становлюсь, тем меньше чувствую. Меня почти перестали заботить проблемы окружающих, если не считать Аси. На сильные эмоции могут пробить только книги и некоторые фильмы. А так – мне совершенно наплевать, что будет с этим миром и людьми его населяющими. Я никогда особо не верила во всеобщее равенство, альтруизм и справедливость. Более того, мне казалось, что, если эти понятия станут непреложной истиной нашего мира – он превратится в абсолютную антиутопию. Равенство невозможно в мире, где все – индивидуальности, только в каком-то деспотичном обществе, где все маршируют стройными рядами, где нет никаких прав, только свод запретов и обязанности. Справедливость тоже – весьма шаткое явление. Что справедливо с точки зрения одного – ужасная несправедливость для другого. Ну, а альтруизм – штука хорошая, но слишком уж невыгодная. Да и эгоизм тоже разным бывает…
Честно говоря, после таких размышлений, мне совершенно расхотелось куда-либо идти. По Свете я не скучала. Да и вряд ли её история будет изобиловать интересностями. Я уже слышала про всю эту несчастную любовь, проблемы с деньгами, людей-кретинов, которые окружали её на работе… И всегда я думаю, что она ужасно скучная и глупая, когда слышу всё это. Может, быть, я просто чего-то не понимаю, может, в моей жизни другие ценности. Но седьмой бойфренд за последние два года, которого она бросила, не кажется мне страшной проблемой, из-за которой надо страдать, зарплата под триста тысяч, которой ей не хватает на шопинг, спа, содержание собачки, больше похожей на выкидыш игрушечной фабрики… Почему это всё вообще должно меня как-то трогать? Жизнь всех моих знакомых довольно обыденна, и большинство из них считает её никчёмной, я не исключение… Так что теперь, умереть с горя и тоски? А смысла в вечном нытье и перемывании косточек нехороших окружающих нет вообще.
Подумав ещё немного, я позвонила Свете и извинилась, что сегодня встретиться не получится, потому что меня срочно вызвали домой родители. Конечно, всё это было обычным враньём, но выглядело достаточно уважительной причиной, чтобы Света не начала меня проклинать, по крайней мере, в лицо. Уверена, что сейчас она позвонит кому-то другому и будет ныть уже ему, прибавив к своему списку жалоб ещё и никудышную меня. Но какое мне до этого дело? Вообще-то, давно нужно было порвать все старые связи, но я никогда не ухожу первой, потому что это как-то не очень вежливо, да и вообще…
Ну вот, теперь я снова одна и совершенно свободна. Делать на завтра ничего не нужно, последнюю книжку в серии я дочитала, а начинать что-то новое вот так сразу почему-то не хотелось, смотреть уже тоже особо нечего. И домой совсем не хочется. Там, наверняка, Аська с Антоном уже вернулись и уже успели устроить грандиозный скандал – не хочу этого слышать.
Гулять слишком холодно. В кафе слишком шумно. В кино была вчера. Хотелось залезть куда-нибудь на крышу и посидеть там, глядя на город. Но, к сожалению, подходящих мест я не знала.
Глянув на часы, убедилась, что ещё не очень поздно, и я успею доехать до «Москвариума» – в этом месте чудесным было всё, кроме названия и цен. Но со всем можно смириться, если знать, что ждёт внутри.
Не знаю уж, почему, но вода и рыбы меня завораживали. У меня даже когда-то стоял аквариум, но компрессор всегда слишком долго ворчал по ночам, не давая мне спать, так что пришлось отдать рыбок племяннице. С тех пор, где бы мне ни встречались океанариумы, я всегда в них заходила. А уж в Москве посещала их хотя бы раз в два месяца или даже чаще, если позволяли финансы.
Вот и теперь я всего лишь представила скатов и акул, рыб-коров и мурен, а на душе стало легче. А ещё косяки маленьких серебристых рыбок, от скорости передвижения которых кружится голова! Наверное, в квартиру я вернусь не скоро, потому что проброжу между аквариумов до закрытия.
Ася
Из института мы с Антоном приехали вместе – было бы глупо отказываться от его предложения подвезти, учитывая, что ехали мы не просто в один дом, в одну квартиру. Удивительно, но за весь путь мы ни разу не поспорили. Просто мирно слушали музыку. Выяснилось, что у Антона стоит «Рок ФМ». Я всегда тоже слушаю эту волну, когда работаю. А этот парень не так уж безнадёжен.
В квартиру я, разумеется, зашла первой. Почему-то свет нигде не горел. Обычно Ли его везде зажигает, ну или он сам включается, когда она дома.
– Ты пока раздевайся, разувайся. Тапочек, к сожалению, нет, но полы не особо холодные и вроде даже их Ли помыла на прошлой неделе. Сейчас посмотрю, где носит мою соседку, налью нам чаю и приду. Ты пьёшь чёрный, зелёный или кофе?
– Чёрный, только не очень крепкий, если можно, и ложку сахара, – спокойно ответил Антон, вешая свою куртку на крючок в коридоре.
– Моя комната – первая дверь слева, – обернувшись, сообщила я и ушла на кухню. Обычно, именно там меня ждали разнообразные записки от Алины.
Ну, разумеется, именно тогда, когда ко мне пришёл непонятный парень, она решила встретиться с подругой… Кажется, Ли мысли читает. Как раз хотела попросить её оставить нас наедине, да наглости не хватило.
Доверив Антону самостоятельно осматривать комнату, я копалась на кухне. Обычно всё делает Алина, поэтому даже просто заварить чай оказалось для меня довольно сложной задачей. Никак не могла найти заварку, но потом всё-таки вспомнила, что она лежит в крайнем ящике под барной стойкой. Дальше – дело техники. Собрав на поднос две чашки и кое-какие вкусняшки, пошла к себе. Теперь пора браться за работу.
Каким-то чудом мне удалось не перевернуть поднос. Это был повод для гордости – обычно всё, что связано с привычными, на взгляд обывателя, женскими делами, получается у меня не особо-то хорошо. Если точнее, то из рук вон плохо...
Антон стоял возле стены, увешанной разнообразными клинками всевозможных форм и размеров. Это то, от чего я не смогла отказаться или, что ещё не нашло покупателя.
– Ты коллекционер? – удивился Антон.
– Не совсем, я больше ремесленник. Мне нравится делать ножны и оформлять эфесы.
– Сама всё это сделала? – удивился парень, рассматривая один из ножей.
– Ага. И у чудачек есть хобби, – ухмыльнулась я, устраиваясь за компьютером. – Давай лучше поработаем. Обсудить мой странный образ жизни можно и когда-нибудь потом, но лучше никогда.
– Да, хорошо. Но знаешь, это реально круто. У тебя отлично получается, – Антон сел на соседний стул, который я принесла с кухни ещё утром. – Ты посмотрела доклад после редактуры и моих дополнений?
– Не поверишь, но я не буду сейчас кричать, что всё это бред. Мне понравилось. Ты умнее, чем выглядишь, – я не смогла удержаться и всё-таки дёрнула уголками губ в подобии улыбки.
– Приму это как комплимент. Так что, ты быстро делаешь презентации? Вообще, я довольно неплох в обращении с компами, так что, если пустишь, смогу всё быстро сделать, – предложил Антон.
– А давай! У меня получается качественно, но медленно. Я предпочитаю работать с реальными инструментами, а не виртуальными.
Следующие три часа мы провели перед компьютером, периодически прерываясь на чай и ругань по поводу дизайна и текста. Трудно признать, но вкус у этого блондинчика оказался настолько идеальным, что даже противно.
Эта совместная работа доставляла радость, потому что редко встречаются люди, способные говорить со мной на равных и доказывать свою точку зрения в спорах не криками и обильной жестикуляцией, а холодными рациональными аргументами. Почему-то мне казалось, что и Антон стал относиться ко мне иначе. Короче говоря, эти бесконечные перепалки нравились нам обоим.
А потом я случайно перевернула на него чашку с чаем, да так красиво, что модельный красавчик, заявившийся ко мне в светло-сером, почти белом костюмчике, теперь был весь в чае. И я чувствовала себя реально виноватой за эту неаккуратность.
Удивительно, но Антон на меня даже не наорал. Просто сидел с непроницаемым видом и смотрел, как с волос капает чай.
– Прости, – пробормотала я, поморщившись. – Давай я всё застираю? Ты ж воздушник, значит, высушить потом сможешь быстро. Если чай высохнет, точно не отстираешь потом.
– Это что, было подстроено, чтобы меня раздеть? – усмехнулся этот… индюк самовлюблённый!
– Ну и сиди тогда так. Всё равно мы почти закончили. Можешь выметаться! – сорвалась я.
– Да не кипятись ты так, я же просто пошутил. Никакая репетиция не поможет так перевернуть чашку, чтобы облить меня с ног до головы. Не хочешь выйти, пока я раздеваюсь? – приподнял бровь мой гость.
– Знаешь, вообще-то не хочу. В конце концов, это моя комната… К тому же, мне любопытно, чем там так восхищаются девчонки нашего вуза. Не за одну же смазливую мордашку ты Мистер Популярность…
От такой наглости Антон аж поперхнулся.
– То есть такие понятия, как «скромность» и «стыдливость», тебе неизвестны? – вытаращился он.
– А что, изначально было похоже, что я стыдлива и скромна? Для этого у меня есть Ли. Если меня совсем заносит, она меня тормозит, но сейчас-то её тут нет… – пожала плечами я. – Так что, стриптиз устраивать будешь или пойдёшь домой?
Хмыкнув, Антон начал расстёгивать пуговицы рубашки.
Надо сказать, что с одеждой он расправился на удивление быстро, шоу устраивать не стал. И, откровенно говоря, фигура у парня была безупречная. Не знаю даже, сколько времени он проводил в тренажёрном зале или занимаясь спортом, но придраться было совершенно не к чему. Грешным делом я даже подумала, а не затащить ли его в койку… В конце концов, я ж не влюблена, а пропускать мимо такую красоту – грех.
– Нравится? – поинтересовался этот не менее наглый, чем я, субъект, протягивая мне вещи.
– Нравится, – спокойно ответила я. – Ладно, пойду смывать следы своего коварства. Замёрзнешь – накинь плед, – я кивнула в сторону кровати, где в ногах лежал большой плед, которым я накрывалась, когда мёрзла.
– Не бойся, я достаточно горячий, – и нахально так подмигнул…
Обращать внимание на такое – ниже моего достоинства, так что я просто ушла в ванную. А вот там меня ждало настоящее испытание – стирать руками мне никогда не приходилось. Всё делала машинка. Но ставить сейчас вещи стираться на пару часов – совсем уж плохая идея, а быстрая стирка может не справиться. Пришлось брать в руки мыло и пытаться справиться своими силами. Но как только я включила воду и намочила белый брусочек – он тут же выскользнул у меня из рук и полетел по ванной, сшибая всё на своём пути.
Всего через несколько секунд на шум прибежал Антон, замотавшийся всё-таки в плед, как в тогу. Уверена, что вид меня, гоняющейся за выскальзывающим из рук мылом, мог насмешить кого угодно. Но Антон сдержался, лишь слегка расширив глаза от удивления.
– У тебя всё из рук валится? – уточнил он, аккуратно отодвигая меня в сторону и легко, двумя пальцами, хватая мыло.
– Всё, кроме инструментов, – вынуждена была признать я, глядя на то, как секс-символ универа спокойненько стирает свои вещи в моей ванной комнате, завернувшись в плед!
– Сочувствую твоей соседке. Это, наверное, невыносимо жить с тобой под одной крышей.
Закончив отстирывать пятна, парень повесил вещи на сушилку и поднял настоящий ветродуй. Я впервые видела, как применяют силу воздушной стихии. Впечатление производило неизгладимое. Сейчас, даже в этом смешном наряде Антон выглядел очень сильным и уверенным. Воздух с такой лёгкостью подчинялся его воле, что я залюбовалась. И вот теперь точно решила, что, если замечу хоть намёк на интерес в его глазах, воспользуюсь этим совершенным телом… Парни сегодня такие хлюпики, а мальчик-моделька не подкачал.
Всего через каких-то пару минут одежда стала полностью сухой и даже глаженой.
– Ничего себе у тебя силища! – восхитилась я.
– Тут нечем гордиться, она тошнотворно легко мне даётся, – с какой-то горечью признался Антон.
– Ладно, одевайся и давай заканчивать с докладом, мы и так слишком много времени убили на это ерундовое задание.
– А может так остаться? Тебе же понравилось, – хищно улыбнулся Антон, скидывая плед.
– Можешь остаться или всё-таки замёрзнешь? – прищурилась я, изучая выражение лица парня.
Он сейчас язвит или заигрывает?
– А ты не согреешь? – его ладонь легонько дотронулась до моей талии, но не получив отпора, притянула ближе.
– Может и согрею, – ухмыльнулась я.
Интересно, его когда-нибудь использовали? Когда я потом сделаю вид, что ничего не было, как он отреагирует? Ужасно захотелось проверить…
А в следующий миг меня поцеловали, да так, что дыхание перехватило. Сразу видно, опытный мальчик.
– Не здесь, – чуть отстранилась я и пошла в комнату.
Порывшись на полке, выбрала одну из тетрадей.
Антон перегнулся через моё плечо, но разобрать корявый почерк сходу не смог.
А я уже активировала свою силу, выбрав одно из мест, которые когда-то описывала. И тут же в комнате появилась ещё одна дверь, которую могу открыть только я.
– Пойдём, – я протянула Антону руку, и вышли мы уже посреди сеновала.
– Серьёзно? Ты хоть в курсе, что солома колючая? А люди тут есть? – воздушник удивлённо осматривал новый мир.
– Людей нет. Только мы. Солома не колючая, я на этом стогу смотрю на звёзды, а так как он ненастоящий, мягкий и уютный, только пахнет травой. А ты откуда знаешь, что обычные сеновалы колются, уже водил кого-то в подобные места?
Наблюдать Антона в одних труселях посреди ночного сеновала, который придумала я, было странно, но волнующе. Можно считать, что в этом иллюзорном мире я просто воплощу одну из своих фантазий, а так как мальчик мне попался ветреный, можно будет без сожалений забыть о нём после.
– Пока в школе учился, мы с друзьями часто ездили в деревню. Не только ты любишь звёзды. Почему ты выбрала это место?
– Потому что в этом мире не смогу забеременеть или подхватить какую-то гадость, да и небо тут волшебное. Кто знает, может, ты в постели бревно, так хоть звёздами полюбоваться смогу, – подначила я парня, а то он так до утра проболтает, а я ведь и передумать могу.
– Судя по твоему характеру, думал, что на звёзды любоваться придётся мне. Но твой вариант мне больше подходит. Здесь время идёт как в реальном мире?
– Оно здесь не идёт совсем, так что можно не волноваться, только вот эту реальность я могу удерживать не дольше суток, потом накатывает усталость.
– За сутки я как-нибудь уложусь, – хмыкнул блондин и накрыл мои губы поцелуем.
В моей жизни было не так уж много мужчин, потому что все они омерзительно слабы, по сравнению со мной. И ночь с Антоном запомнится надолго – как ни странно, парень, который скорее презирает меня, сделал всё, чтобы удовольствие получили мы оба. Столько нежности, уверенности и даже какой-то заботы было в его движениях, что моё сердце чуть не дрогнуло. Но…
Спокойно одевшись, я вновь открыла дверь, теперь уже в реальность.
