С утра критично осматривала себя в душе, особое внимание уделив шрамам и их причине. После аварии у меня никого не было. Задолго до неё я рассталась с парнем, а курортный роман на море так и остался у его берегов. Так что я нервничала – такой меня ещё никто не видел, а мне упорно казалось, что ноги, эти ужасные ненастоящие ноги, отпугнут от меня кого угодно. Даже Влада. Поэтому, наверное, я молчала насчет аварии и имплантов – боялась его реакции. И юбки короткие не носила, чтобы случайно не заметил, хотя все близкие говорили о том, что искусственными мои ноги точно назвать нельзя. Теплые, с нежной гладкой кожей – они объективно были красивее прежних, причем безо всяких изнурительных тренировок, массажей и кремов против целлюлита.
Влад прибыл как штык, ровно через десять минут. На аэрокаре, чем изрядно меня удивил.
– Твой? – недоверчиво спросила я вместо приветствия, рассматривая блестящую серебристую машинку. Будто завороженная, провела кончиками пальцев по капоту, очерчивая плавные изгибы кузова. Стоила такая дорого, очень дорого. Собственно, у меня была похожая модель, прежде чем бесславно превратилась в груду железа после аварии. Но этого Влад не знал. Как и того, что впечатлить меня тачкой было довольно глупо. Но он, как оказалось, и не думал впечатлять:
– Нет, не мой, – с усмешкой, задорной улыбкой отразившейся в ярко-голубых глазах, честно ответил мужчина, привлекая меня к себе. Прошептал почти в самые губы, зарывшись пальцами в волосы. – У друга одолжил. Хотел тебе одно местечко показать, но такси туда не вызвать.
– Хорошенькие у тебя друзья, – многозначительно протянула я, намекая на дороговизну авто.
– Главное, что щедрые, – поддакнул Влад, демонстративно возвращаясь в салон и усаживаясь за руль. Мне оставалось лишь в ускоренном темпе попрощаться с компанией, собрать рюкзак и юркнуть на пассажирское сиденье. Взлетели мы стремительно, едва ли не свечкой в небо. У меня аж дух захватило. А потом Влад отпустил руль, активизируя автопилот, и развернулся в мою сторону. Сперва я предвкушающее улыбнулась, но, заметив нахмуренные брови, стерла улыбку с лица.
– Не думал, что ты общаешься с трэйсерами, – голос звучал… неприятно. Чем, интересно, ему насолили эти веселые и энергичные ребята?
– Я просто смотрела на трюки – они молодцы, много работают…
– Они из клиник не вылезают, ежемесячно проводя апгрейды своего тела! – зло выплюнул Влад, сверкая глазами. Прежде лучистые, ясные, как весеннее небо, сейчас они были точно две льдинки. – Это не их заслуга, а многочисленных имплантов! В них, наверное, уже ничего живого не осталось, одна механика и микроэлектроника под синтетической кожей! Тебе не место среди них.
Хотелось огрызнуться. Как бы ни нравился мне этот парень (хотя какой парень, Владу уже было около тридцати, полноценный мужчина), но указывать на то, с кем мне общаться, а с кем нет он не имел права! Однако, я сдержалась. Вздохнула и, как могла спокойно, пояснила:
– Это не мои друзья. Просто знакомые. Не думаю, что общение с ними сможет меня испортить – я уже большая девочка.
– Разве? – по-прежнему раздраженно воскликнул Влад, но взял-таки себя в руки. – Прости. Что-то я сорвался. Послушай, а сколько тебе лет? Просто выглядишь ты лет на семнадцать-восемнадцать, даже моложе, чем на фото…
– Немного больше, – уклончиво ответила я, не желая озвучивать свой возраст.
Вот ведь… подстава! Хорошо, в сети я не указывала год рождения, только дату. На аватарке я в самом деле выглядела старше, чем сейчас. И вообще до аварии мне давали мой возраст, плюс-минус год. Но в клинике меня знатно подлатали, в том числе исправив лицо. Так, между делом – подтянули, отшлифовали, без фанатизама. Вроде бы делали это против шрамов от осколков стекла, порезавших мне лоб и скулу, а по факту осуществили полноценный лифтинг, омолодив меня едва ли не на десяток лет. Но говорить об этом, не упомянув о более глобальном хирургическом вмешательстве – увольте! Я всё расскажу. Когда-нибудь. Потом. Когда буду уверена в себе такой, какой стала благодаря возможностям современной медицины.
– Ты мне нравишься, – внезапно разоткровенничался Влад, хитро поглядывая на меня. От недавней вспышки гнева не осталось и следа. Ну и переключаемость у него, однако, я так не умела – всегда долго ещё переваривала ситуацию, зацикливаясь на досадных моментах. Может, нейромодуль какой-то совершенный? Мой то уже не новый, барахлит так сказать.
– И ты мне нравишься, – немного смущенно пробормотала я, нервно поглаживая колено. Раньше на коленке у меня был зудящий шрам, от бесславного падения на велосипеде в довольно-таки зрелом возрасте. Сейчас, понятное дело, ничего нигде не зудело, но привычка осталась, на уровне рефлексов – чесать правое колено в минуты душевного смятения. Влад, как ни странно, мою пантомиму оценил. Ему вообще нравились эти мои «исключительные мелочи» – рывком заправлять непослушную прядь за ухо, морщить нос, рассказывая о чем-то неприятном, дергать за мочку уха в попытке вспомнить что-то важное… теперь к этому списку мелочей, составляющих для него мою индивидуальность, добавилось и злополучное колено.
Кажется, эти вроде бы пустяки Влада жутко возбуждали – по крайней мере остаток пути пролетел для меня совершенно незаметно, в крепких объятиях и под настоящим вихрем поцелуев.
Привез меня Влад в некий загородный дом современного, но жутко непонятного дизайна – эдакое нагромождение стеклянных и металлических кубов друг на друга в хаотичном порядке. Выглядело это так, будто кто-то большой вытряхнул из мешка смазанные суперклеем кубики, и как они взялись, так и оставил, объявив творением в стиле модерн. Я даже входной двери, пока едва ли не уткнулась в неё носом, не заметила. Единственное, что было в моём вкусе, так это большой участок земли, окружающий особняк, площадью в пару акров, расположенный над обрывом, за которым плескались и блестели на солнце воды залива. Дом очень удачно был развернут на запад, так что из панорамных окон во всей красе был бы виден чарующий закат. Даже жаль, что до захода солнца ещё далеко…
– Вечером поужинаем на террасе с видом на залив, – будто прочитав мои мысли, прошептал Влад, подходя со спины и прижимая меня к своей груди. Я расслабленно откинулась на него, довольно жмурясь. Этот статный блондин с голубыми глазами совсем не был похож на моих прежних мужчин, но тем сильнее была моя к нему привязанность. Он – словно глоток свежего воздуха, словно луч света после того, как я полгода провела в кромешной тьме.
– Голодна? – такой простой в общем-то вопрос вогнал меня в краску. Когда я вообще последний раз краснела – не девочка же давно!
О, я была голодна. Как я была голодна! Очень голодна, так что зубы сводит от голода и жажды, когда сильные руки будто ненароком, вскользь касаются моего живота, плечей, груди... Вот только нужна мне была вовсе не еда, а он. Весь. Без остатка. И плевать на все мои страхи о ногах, которые запросто могут подвести в самый ответственный момент.
Я развернулась в кольце рук, оказавшись к Владу лицом к лицу, и выдохнула в губы:
– Покажи мне дом.
Мужчина усмехнулся. О, какая у него улыбка! Даже странно, что у такого парня нет (точнее, не было, теперь же я есть) девушки.
– Пойдем, – не стирая с лица сводящую с ума улыбку, Влад повел меня на экскурсию. Дом оказался его собственностью – купил за бесценок, так как расположен у черта на рогах, далеко за городом и вообще вдали от цивилизации. И с прежним хозяином несчастье какое-то произошло.
– На десятки километров вокруг ни души, – признался тоном заправского маньяка, привлекая меня к себе. Из-за этих поцелуев по ходу дела экскурсия затягивалась – скоро уже пора было выдвигаться на веранду, и это если ужин уже готов, а мы ещё даже до спальни не дошли.
Кстати, несмотря на внешнюю модерновую шелуху, внутри дом оказался уютным. Влад обставлял его сам, да не чем-то типовым из старушки-IKEA, как частенько поступают холостяки, а шикарной мебелью из настоящего дерева – стильной и несомненно дорогой. Я не задавала вопросов, но за месяц знакомства прекрасно знала, что Влад нигде не работал в последнее время. Как-то сама собой пришла мысль, что мы похожи слишком уж во многом – его явно тоже кто-то снабжал деньгами. Вполне возможно, что как и меня – богатая семья.
На удивление, но для мужского жилья всякой техники было по-минимуму – в гостиной большая плазма и музыкальный блок, а на кухне, проходя мимо, я видела разве что холодильник и варочную панель. Где-то должен быть ноут или планшет, с которого мы с ним общались в сети, но я их пока нигде не заметила.
Последним обязательным пунктом осмотра дома стала спальня. Первым делом в глаза бросилась широченная кровать, и мысли мои потекли в совершенно однозначном направлении. У Влада мозг работал в том же духе, потому что я на мгновение ощутила чувство полета, а в себя пришла уже на постели, прижатая к покрывалу тяжелым телом. Каким-то уж слишком тяжелым и жестким. Но горячие поцелуи и блуждающие по телу руки мешали мыслить здраво – я целиком и полностью отдалась во власть ощущений, смывающих и стыд, и страхи и даже беспокойство по поводу контрацепции, озаботиться которой самостоятельно я пока не успела, хотя подобное развитие событий предполагала и даже ждала с надеждой.
Одежда мешала. Я нетерпеливо потянулась к пуговицам рубашки, но Влад остановил мои пальцы, жестко сжав. Вскрикнула от боли, но он зашептал слова извинений, скользя губами по шее, так что я сразу забыла обо всём на свете, кроме его поцелуев. И рук. И горячего тела. Точнее, я представляла себе его тело горячим, но оно было странно-прохладным, будто мужчина и не думал сгорать от страсти, от которой я буквально плавилась, требуя большего. Протяжно застонав, я обхватила ногами бедра Влада, стремясь оказаться как можно ближе, желательно вообще слиться воедино, но не рассчитала силы. Сжала, не задумываясь, и очнулась лишь услышав какой-то странный хруст. Вот же ж... мои конечности своевольно решили удавить партнера в объятиях страсти! Вернув контроль над имплантами, тут же ослабила хватку, обеспокоенно глядя на парня, но не заметила ни следа боли, которую он определенно должен был почувствовать. Да что там почувствовать — я должна была ему тазовую кость сломать, а он предположительно должен был стенать и кататься по кровати в агонии.
Но выражение лица Влада было непроницаемым. Только в глубине зрачков начал разгораться непонятный огонь. Точнее, никакой не огонь — на меня смотрели два биометрических глаза, сфокусировавшись точно по центру моего лба.
- Влад? - чуть дрожащим голосом позвала я, пытаясь отползти в сторону, но из объятий мужчины вырваться не смогла. Это уже были даже не объятия, а самые настоящие тиски — пальцы до синяков впивались в тело, заставляя морщиться даже от дыхания, что уж говорить о попытках вырваться.
- Что случилось, Алиса? - от звука его голоса у меня мурашки прошли табуном по спине и волосы на затылке дыбом встали — голос был с металлическими нотками, как у допотопного ИИ, такой интонации даже у бытовых роботов-киборгов уже не встречается.
- Отпусти меня, ты делаешь мне больно, - пискнула я, из последних сил отгоняя страх. Но лицо напротив откровенно пугало — в нём не было ничего от того Влада, которого я знала. Только равнодушная маска, уставившаяся на меня немигающими глазами с красными точками зрачков. Я уже видела такой взгляд. Давно. На фабрике киборгов, когда они не выполняли своей программы адаптации для социума. Голый ИИ и процессор — никаких чувств, никаких мыслей, никаких запретов. К этому и шли люди, поступательно подменяющие своё тело имплантами. Именно с тех самых пор я и дала себе зарок во что бы то ни стало оставаться человеком.
А теперь на меня смотрел тот самый оживший кошмар — человек-киборг! Неужели Влад перелопатил себя целиком, став эдаким Терминатором из культового старого фильма? Осталось в нём хоть что-то человеческое, или тот Влад, которого я знала, лишь продуманный интерфейс?
- Влад? - я почти плакала. От страха и боли, не столько физической, сколько обидной — ведь я могла в него влюбиться!
- Ты лгала мне, - наконец, проговорил-прокаркал парень. Черт возьми, он что, голосовой модуль себе поставил? Зачем? Такое только после серьезных травм используют. Неужели поэтому он остановил мои руки, чтобы не расстегнула рубашку? Вдруг там шрамы, объясняющие глаза, голос и супер-крепкие кости?
Но в чем он меня обвиняет?
- Ты о чем, Влад?
- Ты говорила, что против имплантов, - прошипел он, ещё сильнее сминая мое тело пальцами. Какая стальная хватка! Значит, и руки у него... имплантированные. Хотя по отсутствию шрамов на кистях скорее протезы, и усовершенствованные, почти как у меня. Но опять-таки — зачем они ему? И зачем меня сжимать, как тюбик зубной пасты?
- И я против! - воскликнула я, с трудом делая вход и выход — пальцы Влада пренеприятно впились между ребер.
- Где у тебя импланты, Алиссса? - голос срывался на свист.
- Как у всех, стимуляторы — нейро и двигательный.
- Ну-ну, Алиссса, так я тебе и поверил. Покажи-ка мне сссвои прекрасссные сссильные ножки! - и принялся как ни в чем не бывало стаскивать с меня джинсы. Я попыталась дернуться, но Влад просто одной рукой перехватил мои руки, мертвой хваткой прижал к кровати, а второй медленно снимал одежду, возбужденно сопя. Ролевые игры, блин! Острые ощущения! Псих переимплантированный! Да я никогда больше в сети знакомиться не буду!
В конечном итоге Влад стащил с меня джинсы, буквально прикипев взглядом к двум тонким едва заметным шрамам. И с ноткой искренней грусти прошипел:
- А ведь ты мне в сссамом деле понравиласссь, Алиссса.
От этой фразы я как-то сразу смекнула — шутки в сторону. Его реально коротнуло на мысли, что я его якобы обманула. Но липкий страх, как ни странно, мигом отошел в сторону, уступив место ясной голове, обдумывающей пути побега. Мда, задачка. Загородный дом над обрывом в десятке километров от города, аэорокар, наверняка настроенный на отпечатки пальцев, и двинутый мужик, проаппгрейженный по самые гланды, полтора месяца умело прикрывавшийся дружелюбным парнем — как выбраться из такой передряги? Будь у меня внедренный имплант связи, о необходимости которого постоянно увещевала мама, вызвала бы полицию, а так... по чести, я вообще не помнила, где бросила свой рюкзак. Скорее всего где-то в самом начале нашей «экскурсии», так что вполне возможно, что смартфон лежит в гостиной, а я в спальне, на втором этаже и совершенно в другой части дома.
Дальнейшие события показались мне отрывком из низкопробного триллера, когда адекватный прежде персонаж начинает себя вести, как съехавший с катушек — ни за что ни про что Влад начал меня душить. Вроде и не в полную силу, с его-то руками он за мгновение бы расправился с моим горлом, но и не шутливо, в порыве страсти. Нет, здесь была четко выверенная сила, нагоняющая страха. Особенно эта мысль прослеживалась в его глазах — холодных и расчетливых. Меня будто бы пытались деморализовать, чтобы я умоляла, стенала, плакала. Но единственной эмоцией, владевшей мной в тот момент, была злость. И именно эта злость меня спасла.
