ГЛАВА 1. К чему ведут награды
Под мерный бубнёж ректора я открыла бархатную коробочку и в сотый раз за последнюю четверть часа бросила довольный взгляд на серебристый значок внутри: герб нашей магической академии и тонкая вязь букв «Лучшая студентка курса». Наконец-то! Я сделала это! Я сумела!
В плечо что-то ударило, едва не выбив драгоценный приз у меня из рук.
– Осторожнее! – возмутилась я, обернувшись.
– А нечего стоять на дороге! – выплюнула Алиса, брезгливо отряхивая локоть.
Алиса… Вечная конкурентка, наследница богатой столичной семьи, двоюродная племянница ректора и, как будто всего этого было мало, далеко не дура. Четыре года подряд я оставалась второй благодаря ей. Не то чтобы она побеждала нечестно. Ей не подыгрывали, оценки не завышали и спрашивали с неё всё то же, что и с других студентов. Вот только и дополнительных вопросов ей на экзаменах никто не задавал, и на практику она ездила в самые лучшие места, и вообще при раздаче котов всегда была первой в очереди. До сегодняшнего дня! Сегодня справедливость, наконец, восторжествовала. Окупились мои ночные бдения в библиотеке и зубрёжка дополнительных материалов, в сторону которых проф хотя бы посмотрел. Я выиграла, а потому могла себе позволить быть относительно великодушной.
– Ах, это ты, дорогая. Расстроилась, да? Слёзы дорогу застилают? – широко улыбнулась я и слово в слово повторила прошлогодние «утешения» этой зазнайки, адресованные мне. – Понимаю, это обидно, но ты не переживай. В нашей замечательной академии даже второй быть – это уже большое достижение. Правда?
Алису боги памятью не обидели: цитату она узнала. Скривилась, будто глотнула оскоминной настойки, и прошипела:
– Довольна? Ну, радуйся, пока можешь, радуйся…
Она вздёрнула нос и, расталкивая других студентов, пошла дальше.
– О, ты удивишься, как долго я могу радоваться. Я вообще оптимистка, – фыркнула я, оставив последнее слово за собой, и тоже отвернулась.
– Прекратите болтовню! – повысил голос ректор, неодобрительно глядя в наш угол. – Я ещё не закончил.
Алиса, конечно же, этот возглас проигнорировала и вышла из зала. Я бы с удовольствием последовала её примеру, но у меня среди многочисленных дядюшек ректоров не водилось, так что пришлось изобразить внимание, с блаженной улыбкой поглаживая в кармане заветную бархатную коробочку.
– Итак, как я уже сказал, многовековой раздор с соседями несколько месяцев назад завершился безоговорочной победой императорского дипломатического гения.
– С другой стороны Порубежного ущелья наверняка говорят так же, – фыркнул кто-то из задних рядов.
Ректор болтуна услышал и недовольно поморщился.
– Неважно, что болтает неприя… К-хм… Неважно, что там говорят с другой стороны. Важна правда! А правда заключается в том, что мы победили: наши дорогие соседи признали, что магия может использоваться во всех сферах жизни. Это ли не победа?
– Победа! Победа! – жиденькие выкрики подхалимов потонули в здоровом гудении предвкушающих начинающиеся каникулы студентов.
Откровенно говоря, никому не было дела до соседей. Они не лезли к нам, мы к ним, и все были довольны. Ну, разве что магия там была под запретом. Вроде как все маги поголовно были обязаны вступать в орден инквизиции, а всякие «дикари» порицались вплоть до тюремного заключения и казни. Но я, как и большинство моих однокашников, в это не верила. Ну как можно жить без магии? Без целителей, без артефакторов, без прорицателей и некромантов. Это же ни суп сварить, ни зомби упокоить. Разве что готовить на костре, а за зомби с вилами гоняться… Кошмар какой-то доисторический, а не жизнь.
Не дождавшись особого внимания, ректор рассердился окончательно, и его усиленный магическим плетением голос громыхнул под сводами зала, на мгновенье оглушив всех присутствующих.
– Хватит болтать! Вам, оболтусам, доверено будущее дружбы между двумя империями!
– Кому пришла в голову такая глупость? – снова хохотнул кто-то из боевиков.
– Сам удивляюсь, – огрызнулся ректор. – Но если вы это доверие не оправдаете, то будете служить нашей великой родине, пока не развалитесь! В качестве учебных пособий на факультете некромантии! Я доступно изъясняюсь?
Боевики притихли. Ещё бы… Наш ректор не только близорукий толстячок-колобок, он ещё и лучший некромант Империи. Убедившись, что шутить народу расхотелось, ректор поправил очки и снова заговорил нормальным голосом:
– Итак. В следующем году к выпускному курсу присоединятся пять студентов оттуда, – он ткнул коротким пухлым пальцем себе за спину, туда, где, по его мнению, обитали соседи. – Помните, что они приехали из другой страны. У них там всё чётко и серьёзно, не то что у вашей бестолковой вольницы. Я не потерплю идиотские шуточки и розыгрыши, на которые вы так щедры. Помните, на факультете некромантии всегда не хватает наглядных пособий. Вашими же стараниями не хватает, кстати. Всё ясно?
Новости о гостях из-за Порубежного ущелья меня, как и большинство студентов, ничуть не взволновали. Ну, гости, ну и что? Такие же маги, как и мы, раз смогут учиться сразу на выпускном курсе. У нас и так вечно полно всяких студентов по обмену. То эльфы пожалуют, то орки своих шаманов пришлют.
Веселее всего было, когда представители этих двух вечно воюющих рас прибыли в один год. Тогда они в первом семестре едва не поубивали друг друга, во втором чуть не снесли главный корпус, а в третьем эльфийская принцесса вышла замуж за оркского вождя. Причём свадьбу мы им организовывали всей академией: некроманты подняли какого-то древнего эльфийского правителя, чтобы всё было законно, предсказатели высчитали самый счастливый момент для этого знаменательного события, боевики отбивались от имперской стражи, а мы, зельевары, усыпили весь преподавательский состав академии, чтобы на пути у настоящей любви не стояли. Так что какими-то заущельскими магами нас не напугать!
Пока я предавалась счастливым воспоминаниям, поглаживая в кармане заветную коробочку, ко мне протиснулся ассистент ректора:
– Тисса Варгас. Следуйте за мной.
Я настолько удивилась, что даже не спросила, зачем вдруг кому-то понадобилась, когда учебный год уже закончился. Машинально сжала коробочку со значком: «Ну, если мне сейчас заявят, что произошла ошибка… Не отдам!»
К моему облегчению, в приёмной ректора, куда меня привёл молчаливый ассистент, торчали и другие «лучшие студенты» этого года. У меня отлегло от сердца: «Не могли же ошибиться со всеми!»
Ректор появился четверть часа спустя, взъерошенный и злой. Он смерил нас неодобрительным взглядом, поморщился, потом вздохнул, словно признавая собственное бессилие, и поманил в кабинет.
– Значит, так… Про студентов по обмену из-за ущелья все слышали? – спросил он, едва мы угнездились на длинной жёсткой лавке для нарушителей.
– Да, а что такое? – отозвался лидер курса боевиков.
– А то, что они дикие, эти ущельные! – в сердцах воскликнул ректор. – Они магические лампы ни разу в жизни не видели!
Мы молча переглянулись: «То есть как?»
– Да-да! – старик снял очки и устало потёр переносицу. – У них обучение идёт круглый год. Никаких каникул. Поэтому они прибыли сразу, как был заключен соответствующий договор. Планировалось, что лето они проживут в общежитии, а осенью начнут посещать лекции вместе с вами. Но они даже самопишущее перо никогда в руках не держали!
– А они вообще маги? – осторожно спросил парень с курса артефакторики.
– Ещё какие, – поморщился ректор. – Нам прислали самых сильных. Похвастались…
– Сила есть – ума не надо, – фыркнул боевик.
– Но-но-но! – вскинулся ректор. – Вы мне эти расистские замашки бросьте! Это у вас тут тепличные условия. А они выросли совсем в других. Там, где вы лампы включаете и магическими плитами командуете, неженки, они всё сами, вот этими самым руками… Понятно вам?! Ваша задача – познакомить ребят с нашей жизнью, с бытом, удобствами, и вот это вот всё. Чтобы они привыкли, что не надо творить магию там, где это уже сделано до вас.
– Это что же, мы теперь без каникул останемся? – расстроилась я. Волшебные картинки о встрече с моим многочисленным и восхищённым до глубины души семейством опасно затрещали. – Это несправедливо!
– Я тоже так подумал, Индира. Поэтому вы возьмёте их на каникулы с собой, – кивнул ректор и, с минуту полюбовавшись на наши вытянувшиеся физиономии, рявкнул. – И это не обсуждается!
Я чуть не съехала с лавки на каменный пол: заущельного дикого мага к моему семейству?! К дядюшке Перкину с замашками армейского прапорщика? К тётушке Зельде с её любовью к мрачным предсказаниям за обедом? К матушке, которая кормит всех, кто попадётся ей в руки? К кузине Биль с её мечтой выйти замуж хоть за кого-нибудь? К братцу Вику, который…
– Индира! – ректор грохнул кулаком по столу раньше, чем я успела мысленно перечислить даже половину своего семейства. – Это не обсуждается! Гостям будет гораздо проще понять и принять наши обычаи в простой неформальной семейной обстановке. Кроме того, никто не догадается искать их по имперским закоулкам.
– А что, есть желающие поискать? – прищурился боевик, пока я в полуобморочном состоянии цеплялась за скамейку и остатки гордости.
– А сам не догадался? – мрачно проворчал ректор. – Тактику и стратегию закулисных операций не вам преподают, оболтусы? Первый серьёзный договор между нашими странами, первые гости оттуда, первая попытка наладить отношения… И куча недовольных этими событиями с обеих сторон. Ничего в голове не щёлкает?
Не знаю, как у боевика, а у меня щёлкнуло: мало мне дикого мага в моём не менее диком семействе, так за ним ещё и всякие заговорщики будут охотиться?!
– А может, мы всё-таки в академии поживём? – слабым голосом проблеяла я.
ГЛАВА 2. Отмороженный громила и половина телеги
Разумеется, голос здравого смысла в моём лице ректор слушать не пожелал. Рявкнул что-то злобное, и давать хорошие советы мне мигом расхотелось. Пока он заунывным голосом вещал всякую нудятину на тему зарождающейся дружбы между нашими государствами, я прикидывала, как бы избавиться от навязанной чести. Увы. Никаких идей в голову не приходило. Наверное, моя обычная находчивость не работала в присутствии такого зануды.
Со вздохом я сдалась: «Ну ладно... С орками и эльфами в одной комнате уживалась, и с заущельным диким магом справлюсь. Надо только выбрать какого-нибудь поменьше и попугливее. Въедем в поместье с чёрного хода, покажу ему бабушку Летицию, он испугается, и я его спрячу. А знакомство с нашей жизнью, бытом и всё такое... По детской энциклопедии познакомится. Там как раз всё подробно и просто, как для дура... Кхм... Маленьких детей. Кстати, может, и дикари эти не такие взрослые...»
Монотонный голос ректора превратился в белый шум. Я принялась на пальцах высчитывать, в каком возрасте закончила бы академию, если бы понятия «каникулы» не существовало. Получалось, что лет пять назад. Воображение мигом нарисовало милого вихрастого парнишку с широко открытыми голубыми глазами. Поёжившись, я тряхнула головой, отгоняя опасное видение: знаем мы таких ангелоподобных мальчиков. Братец Вик как раз такой – вихрастый, блондинистый и о-очень любопытный. Настолько, что способен на любое безумство. Например, выпить мой премиальный власорост, который я полгода готовила на конкурс зельеваров, и чуть не повеситься на собственной шевелюре, или попытаться разобрать артефактный накопитель, который в принципе неразбираемый. Пальцы мелко затряслись.
«Так... Спокойнее, тисса Варгас. Это у вас тут у детишек счастливое детство и шалости. А за ущельем за выпитое без спросу зелье можно и по заднице получить. Наверное».
На мгновенье я пожалела, что не живу за ущельем. Впрочем, эта дикая мысль быстро испарилась.
– Варгас! – злой голос ректора ввинтился в мои мысли с лёгкостью обсидианового сверла. – А вам особое приглашение надо?! Или вы хотите спровоцировать международный скандал, когда один из заущельцев окажется лишним, потому что его куратор заснула?!
Отогнав соблазнительные видения, я расправила плечи и чётко, по-военному, как любил наш бессменный глава, отчеканила:
– Нет, мессир ректор, я не спала!
– А чем же вы там занимались?
– Планировала торжественную встречу для дика... кхм...для высокого гостя!
– Надеюсь, по вашему плану он её переживёт.
– По плану-то переживёт... – вполголоса проворчала я.
– Что вы там бормочите, Варгас? – насторожился ректор.
– Я говорю, без сомнения, переживёт и будет в восторге, мессир.
– Так-то лучше. Берите пример, оболтусы. И что вы такое интересное задумали для вашего дикаря, Индира?
– Э...
– Стеклянные бусы и зачарованные на вечную остроту ножи, – подсказал кто-то.
К счастью, я не успела сдуру повторить эту чушь – ректор взорвался раньше. Ещё минут пять он выговаривал остряку с факультета артефакторики. Я осторожно убралась за широкие спины некроманта и боевика. Лимит терпения старика уже явно выбран, а коротать свои дни в виде зомби мне совсем не хотелось.
Высказавшись, ректор выгнал нас из приёмной и повёл широким коридором к комнатам для гостей. Несмотря на полноту и солидный возраст, на здоровье наш старик не жаловался. Поэтому длинноногие студенты едва поспевали за обозлившимся колобком. Я плелась в хвосте этой процессии, всё ещё пытаясь придумать, как обойти дядюшку Перкинса с его дурной привычкой устраивать допрос в воротах нашего поместья. Взгляд машинально скользил по высоким резным дверям. Одна из них оказалась приоткрыта, и я мельком увидела группу парней в непривычно строгих тёмных камзолах. Они непринуждённо развалились в креслах и над чем-то смеялись. Один из них, поймав мой взгляд, нахально подмигнул. Я демонстративно вздёрнула нос, но тут же прыснула. Уж больно забавно парень изобразил покаянный поклон. Увы, эта молчаливая беседа быстро закончилась – приоткрытая дверь осталась позади.
«Ну вот есть же нормальные гости. Но нет, нам достанутся дикари», – тоскливо подумала я и тут же врезалась в спину шедшего впереди боевика.
– Совсем вы меня заморочили! – сердито озвучил ректор причину заминки. – Назад!
Он протолкался сквозь строй растерянных студентов и распахнул дверь прямо у меня за спиной. Ту самую дверь. Мало того, старик ещё и меня подтолкнул, так что я ввалилась в комнату первой. И опешила, не поверив своим глазам. Ну как за несколько секунд всё могло так измениться?!
Нет, парни были те же самые. Ошибиться я не могла. У меня отличная память на лица – многочисленные родственники натренировали. Но всё остальное я узнавать отказывалась категорически.
Ещё полминуты назад расслабленно болтавшие парни сейчас стояли навытяжку, словно элитные стражи на императорском параде. На лицах не было не то что улыбок, а вообще каких-то эмоций. Даже челки, и те лежали на высоких лбах под одинаковым углом.
Я сморгнула и тряхнула головой. Отмороженные стражи остались на месте. «Значит, галлюцинации посетили меня минутой раньше», – мелькнула в голове дурацкая мысль.
А ректор уже заливался соловьём, слово в слово повторяя речь о дружбе народов, которую мы выслушали всего четверть часа назад. Увы, при этом он крепко держал меня за предплечье, поэтому скрыться за спинами товарищей не представлялось возможным. Оставалось только кивать с умным видом и надеяться, что стоявший чуть впереди дикарь, габаритами смахивающий на затянутую в мундир гориллу, предназначен не мне.
