ПОВЕСТЬ ИЗ РАЗДЕЛА «СКАЗАНИЯ И БЫЛИНЫ» С ПРИСУТСТВИЕМ СТАРОСЛАВЯНСКОГО ФОЛЬКЛОРА, ФЭНТЕЗИ, КОЛДОВСТВО, ДРАМА И ПРИКЛЮЧЕНИЯ.
Отказавшись от человечности и всего, что с ней связано, Лия забралась так далеко, куда не ступала нога человека. Хаотичность скучного и обыденного мира скрылась в глубины подсознания. Взамен ей выпал удачный жребий, потрясающая возможность открыть новый мир красок и неземной любви. Да что там неземной, правильнее сказать, даже не человечной.
Хотя начиналось все более чем плачевно…
Сокол
«Будет греметь холодное море, и северный ветер будет наполнять полосатые паруса. И черные вороны будут лететь вслед кораблям…»
Мечтательно закатив глаза, Лия добавила:
– Конец!
Ещё одна книга Марии Семеновой «Лебединая дорога» была прочитана, а вместе с ней прожита очередная история.
Рыжеволосой Ведьмочке, как часто ее называли знакомые, безумно нравилось читать о викингах, древних славянах. Ее привлекал мир магии и обрядов, ну и, конечно, любовь. В свои двадцать три она не удостоила себя ни одними серьезными отношениями, потому как все парни были не такими. Ей нужен был другой. Она точно была уверена, что, когда встретит того единственного, сразу поймет это по его глазам. И он тоже узнает ее. Лия очень часто представляла эту встречу. Серо-голубые очи преследовали во снах. Девушка улыбнулась своим мыслям.
По квартире распространилось приятное пение солистки группы Мельница:
И не сомкнуть кольцо седых холмов,
И узок путь по лезвию дождя,
И не ищи – ты не найдешь следов,
– Что воин Вереска оставил, уходя… – подпевала девушка телефону, ведь на звонок отвечать совсем не хотелось.
Звонила тетя Люда. Жена друга отца, которая уже больше пяти лет для нее словно вторая мама. Лия знала наперед, о чем пойдет речь. Но ответить пришлось. Девушка взяла трубку.
– Привет, тетя Люда.
Поприветствовав родительницу, включила громкую связь, чтоб вовремя вставлять свои реплики в монолог тети.
– Привет, солнышко. Как у тебя дела? Все хорошо?
– Да, тетя Люда. Все как обычно.
– Вот и молодец. А мне вчера знакомая звонила, тетя Зина Семенова, ты должна помнить. Её муж – дядя Коля. Так вот, у них сын недавно пошёл на курсы лепки поделок из глины…
Все было понятно. Родственница в своем репертуаре. Девушка бросила телефон на диван, и ушла на кухню сварить себе кофе. Монолог обещал быть долгим и малоприятным.
– И когда, наконец, ты перестанешь верить в сказки, и найдешь себе нормального мужчину? – вещала женщина в трубку. – Все тебе не такие! Чем тебе не угодил Максимка, сын тети Оли? Парень окончил престижный ВУЗ, работает на хорошей работе. Отличная партия! Жила бы себе как у Христа за пазухой! Но нет же, нам любовь подавай! А ведь тебе, моя дорогая, уже двадцать три! Так недолго и старой девой остаться! – не успокаивалась переживающая тетя Люда, все больше нагнетая обстановку.
– Лучше остаться старой девой с тридцатью кошками, чем с мужчиной, у которого нет своего мнения, и который во всем слушает свою драгоценную мать! Она б, наверное, и спать с нами третьей ложилась, что б удостовериться, что Максимка все делает правильно и не выходит за рамки приличия! – пронеслось в голове Лии. А вслух она произнесла: – Да, да, да мама Люда! Ты абсолютно права! Я уже близка к такому возрасту, что уже пора и о земле подумать!
– И на работе на тебя жалуются. Ты продолжаешь летать в облаках, думая непонятно о чем…
– Да, мама Люда, ты права. Пора мне перестать думать непонятно о чем…
– Ну как ты разговариваешь? Я ведь тебе добра желаю! – начала всхлипывать тетя Люда.
– Алло… ма… ма… Люда… тут поме… помехи, тебя не слышно… – произнесла рыжая и отбила звонок, а затем и вовсе отключила телефон.
Закутавшись в плед и устроившись уютно на диване, девушка остановилась взглядом на противоположной стене. Там весела подвеска, изображающая сокола. Она знала, что сокол у славян, является символом мужественной красоты, отваги и удальства.
– Где же ты мой сокол? Когда найдешь меня? Ты мне так нужен! – произнесла она в темноту и погрузилась в объятия Сна.
Казалось, прошло всего несколько минут, но спать уже совершенно не хотелось. Лия открыла глаза и громко ойкнула. Она стояла в сосновом бору. Солнце пробивалось сквозь могучие и размашистые ветки деревьев. В небе громко щебетали птицы. Кожу ног приятно холодило. Опустив глаза вниз, увидела, что стоит босая, прямо на влажной от утренней росы траве. Девушка оглядела себя с ног до головы. Она была одета в льняной сарафан. По вороту, подолу и краям рукавов, был вышит красивый славянский узор. Рыжие волосы оказались сплетены лентой в тугую косу.
– Ну, прям чудеса! – не удержалась она от реплики.
Ущипнула себя за руку, надеясь снова оказаться на диване, завернутой в мягкий плед. Но спасительного пробуждения не произошло. Несмотря на это, ей совсем не было страшно. И даже казалось правильным, вот так просто стоять в глухом лесу с босыми ногами. Оглядевшись немного вокруг, она увидела тропинку, уходящую дальше в бор. Девушка была уверена, что ей нужно идти точно по ней. Как будто что-то звало ее и манило в глубину лесной чащи. Осторожно ступая по земле, она медленно двинулась вперед, напевая себе под нос:
Как у ведьмы четыре крыла, платье до пола, ой, до пола.
Свили гнезда в ее рукавах совы, соколы да перепела.
Ай, дурная голова, в волосах листва, и руки красны.
Просит беса незрячей луны, чтобы за зимой не было весны.
Путь занял не больше получаса. Сосны расступились, и девушка вышла на огромную живописную поляну. Рядом звонко журчал ручей с кристально чистой водой. Девушка опустила в него руки и, зачерпнув воды, умыла лицо и утолила жажду. На поляне она увидела круг из больших мшистых валунов. «Капище, священное место, языческий храм» – пронеслось в голове. Именно здесь проводились обряды, славянские праздники и таинства общения с Богами. Заметив вход в капище, она подошла ближе. Внутри круга, напротив входа, стояли три величественных, потемневших от времени, чура: Перун, Велес и Сварог. И провалиться ей на этом месте, но Лия была уверена в том, что они с таким же любопытством смотрят на нее!
Девушка была настолько заворожена, что не сразу заметила возле чура, изображавшего Перуна, фигуру, стоящую на одном колене. Под пронзительным взглядом Лии, незнакомец обернулся и поднялся с колен. Это был высокий плечистый мужчина. Его волосы цвета спелой пшеницы, доходили до плеч. Льняные штаны и рубаха с вышивкой, подпоясанная мечом, только подчеркивали мужественную фигуру. Он – воин, не иначе. Но больше всего ее внимание привлекла подвеска сокола на его шее. Именно она висела на стене в комнате Лии, в этом не было и малейшего сомнения. Девушка посмотрела мужчине в глаза. Серо-голубые! Те самые, что преследовали ее и не давали покоя столько дней и ночей. Взгляд мужчины поменялся, становясь до боли знакомым и родным. Да! Она не ошиблась! Это – ОН! Они одновременно сделали шаг навстречу друг другу.
Все оборвалось и изменилось очень быстро. И тут Лия поняла, что она сидит, все так же закутанная в плед, на своем диване, пристально смотря на подвеску сокола.
– Нет, нет, нет! Вернись! – обратилась шепотом к мужчине из видения, надеясь, что это поможет.
– Прошу! Пожалуйста! Ты не можешь так со мной поступить! Это не может быть просто сон! Ауу… – провыла она раненой волчицей.
– Лия, Лия… Ты меня слышишь? – прозвучал знакомый голос в голове.
Девушка и раньше его слышала. В детстве. С ней говорила она же, только нотки были увереннее. Мистика, не иначе…
– Не думай о Соколе. Думай о природе, о волчьем начале… – шелестел гипнотизирующий голос.
Лия обняла себя руками и стала покачиваться из стороны в сторону, разочарованно повторяя:
– Сон, это был всего лишь сон.
Горячие слезы предательски стекали по лицу, оставляя за собой влажные соленые дорожки.
Только ветер злой
Стучит ко мне в окошко.
Я совсем одна
Холодна.
Подойди ко мне,
Согрей меня немножко.
Может, я очнусь
Тогда
Тебя ждала я,
Жаль, нет крыльев за спиной.
Тебя ждала я,
Полетела б за тобой.
Тебя ждала я,
Помнят камни и вода.
Тебя ждала я,
Но осталась здесь одна…
Долой из офиса
Вечная растерянность, расхлябанность и нежелание участвовать в шумихе мегаполиса преследовали огненно-рыжую ведунью изо дня в день. Это походило на хроническую усталость. Но разве такое бывает в столь молодом возрасте? В приступах вещей, не понятных, и зливших, она всё больше закрывалась в своем внутреннем мире. С каждым днём становилось всё сложнее мириться с обыденностью, и Лие оставалось только крепко сжимать челюсть, и изо всех сил рычать.
– Ррр…
Звериное начало помогало выпустить пар лучше всего. В такие моменты она еще не подозревала, что высвобождает на волю свою вторую натуру. Волчица, дремлющая внутри девушки, обычно была молчалива. Но время от времени она давала о себе знать. Напоминала о своём присутствии, проникала в сознание.
– Лия… Ты другая… Ты особенная, ты не такая как все… Ты должна вспомнить свое детство. Почувствуй себя!
Опять этот голос. Он становился все четче и навязчивее. Когда Лия впервые услышала его в своей голове, то была очень напугана и даже решила, что сошла с ума. Со временем девушка научилась жить с этим, привыкла. Даже смогла найти положительную сторону этого факта.
Сразу после приступов ярости, Лия обретала спокойствие, и находила радости в мелочах, которые раньше казались неважными. Дуновение ветра, дождь, звуки природы, солнечный свет… Все эти стихии словно звали ее, манили в свой тайный, неизведанный мир.
Но отвечать на свой внутренний голос она не решалась. Так и до шизофрении недалеко. Голосовые галлюцинации она списывала на переутомление или, в ее случае, скорее, наоборот, на недорабатывание. Зато порой, слыша настоящий, человеческий голос, девушка вздрагивала, пугаясь сама и еще больше пугая окружающих.
– Лия Святославовна, вы снова замечтались?
Кофе перелился с чашки, залив рабочий стол. От того, что несобранная красотка опять вздрогнула от обращения в свой адрес, чайник с кипятком благополучно приземлился на пол. Хорошо, что ее начальник вовремя отскочил, не получив при этом ожога. Подготовленный. Не в первый раз происходит такой конфуз.
– Ой, Эдуард Владимирович, простите! – бормотала Лия, стараясь скорее отыскать салфетки.
– Вот не понимаю я, как можно быть такой бестолковой. Ведь не раз уже делал тебе замечания, и хоть бы что, – покачал головой руководитель. – Мне это надоело. Ты уволена, – прозвучал страшный приговор.
От неожиданности рыжеволосая просто стояла и хлопала глазами, не в силах пошевелиться. Наконец, опомнившись, принялась придумывать оправдания.
– Простите. Это больше не повторится. Не увольняйте меня, пожалуйста, – взмолилась девушка, вытирая пролитый кофе.
В глазах защипало. Что же она будет делать, если останется без работы?
– Лия! Каждый раз одно и то же. Просто диву даюсь, как в такой красавице поселилась такая рассеянная девица. Сколько раз уже говорил, найди себе мужика нормального, и не придётся заниматься этой офисной работой. Будешь дома сидеть, пелёнки стирать, борщи готовить. Может там от тебя толк будет. Офис не для тебя. Не твое это, ну не твое…
– Вы же знаете, мужчины меня совершенно не интересуют. Точнее… – девушка покраснела, осознав двусмысленность сказанного, но не успела ничего возразить, так как начальник продолжил за неё.
– Помню-помню. Ты всё ждешь того единственного, кого почувствуешь сразу. Своего сокола ясного… – пробубнил Эдуард Владимирович, одаривая девушку сочувствующим взглядом.
– А… – от удивления Лия не сразу смогла сформулировать вопрос. – Откуда вы про Сокола знаете?
– Часто бубнишь что-то под нос, стихи читаешь. И поешь тоже частенько. Думаешь, мне за соседней стенкой ничего не слышно? Да и остальные сотрудники проявляют бдительность. Не раз уже обращали внимание. Работа-работой, а слухи распространять кто-что-и с кем, это любимое дело для многих. Так что знаем мы и про Сокола твоего, и про заплывы ночные под луной, в чем мать родила, – продолжал начальник.
Лия услышала логичное объяснение, отчего испытала стыд. Взгляд моментально потупился в пол. Сразу захотелось превратиться в клубок да закатиться под стол, подальше от людских глаз. Пересилила себя, подняла глаза вверх. От правды не убежишь. Да, она любит петь обо всем, что видит и чувствует. Часто это выше ее и происходит неосознанно. Поёт не она, а ее душа. Ведь душу закрыть сложнее, чем рот.
На душе все равно было не спокойно. Мысли о том, что Эдуард Владимирович знает о ее голых похождениях смущали. Пока девушка прятала стыдливый румянец, начальник, похоже, решил высказать всё, что накопилось в её адрес.
– Если бы ты не была дочкой моего лучшего друга, царство ему небесное, точно выгнал бы тебя. Вот зуб даю, выгнал бы такую растяпу.
«И распутницу», - хотела добавить провинившаяся личность.
– Ну, дядя Эдик… – затянула Лия, смущенно пряча глазки.
– Эдуард Владимирович, сколько раз тебе повторять, – вздохнул начальник и задумался. –Ладно. Даю тебе отпуск на месяц. Если за это время не сможешь собрать мозги в кучку, лучше и не возвращайся.
Эдуард Владимирович – супруг тети Люды. Она и попросила мужа взять на работу Лию. Дядя Эдик, или как она звала его на работе, Эдуард Владимирович, самый добрый из всех директоров, у которых ей приходилось работать. Другие, до него, брали по внешности, думая, что смогут обучить простым-то вещам. Далее следовала их безоговорочная капитуляция. Лия с трудом поддавалась дрессировке и воспитанию. Коли она и дядю Эдика так сильно вывела, дело действительно труба. Вот бы сейчас Лие метлу, вечную спутницу любой ведьмы, и марш отсюда в окно. А перед своим умопомрачительным полетом захотелось протестовать, рычать и всенепременно топнув ножкой посильнее, запеть:
Эй-эй, пока еще жива…
Эй-эй, пока горит трава…
Эй-эй, огонь тебе к лицу…
Танцуй, ведьма, танцуй!
Рыжая решила все же не устраивать такое представление в кабинете директора компании. Тетя Люда больше привыкшая к ее выкрутасам, а вот дядя Эдик по натуре типичный офисный планктон. Все у него должно быть по полочкам, и по расписанию. Лия так не могла. Любые условности и правила очень скверно сказывались на ее работоспособности. Самое обидное было для девушки то, что все свои косяки она совершала не специально. Просто этот мир пустой торопливости, материальности, прогрессивности, словно не был предназначен для ее натуры. От очередного понимания этого, слезы брызнули из глаз.
– А куда же я тогда? Что мне делать целый месяц? – жалобно спросила она, словно не могла самостоятельно принять даже такое простое решение.
– Мне почем знать? Освежись. Определись с жизненными приоритетами. На природу съезди. Давно у бабки Клавы была?
– Да, очень давно. Когда еще мама была с нами… – ответила Лия, и заплакала.
– Ну что ты… Ну сколько можно… Успокойся. Моя помощница, и такие слезы. Лия. Детка…
– А правда, что я на нее похожа? – продолжая всхлипывать, спросила рыжая.
Она редко общалась по душам с супругом тёти Люды, но раз появилась такая возможность, решила её не упускать.
– Как две капли воды. Особенно волосы. Никогда не верил, что в природе есть такой цвет. Ты, правда, не красишься?
***
Отказавшись от человечности и всего, что с ней связано, Лия забралась так далеко, куда не ступала нога человека. Хаотичность скучного и обыденного мира скрылась в глубины подсознания. Взамен ей выпал удачный жребий, потрясающая возможность открыть новый мир красок и неземной любви. Да что там неземной, правильнее сказать, даже не человечной.
Хотя начиналось все более чем плачевно…
Глава 1.
Сокол
«Будет греметь холодное море, и северный ветер будет наполнять полосатые паруса. И черные вороны будут лететь вслед кораблям…»
Мечтательно закатив глаза, Лия добавила:
– Конец!
Ещё одна книга Марии Семеновой «Лебединая дорога» была прочитана, а вместе с ней прожита очередная история.
Рыжеволосой Ведьмочке, как часто ее называли знакомые, безумно нравилось читать о викингах, древних славянах. Ее привлекал мир магии и обрядов, ну и, конечно, любовь. В свои двадцать три она не удостоила себя ни одними серьезными отношениями, потому как все парни были не такими. Ей нужен был другой. Она точно была уверена, что, когда встретит того единственного, сразу поймет это по его глазам. И он тоже узнает ее. Лия очень часто представляла эту встречу. Серо-голубые очи преследовали во снах. Девушка улыбнулась своим мыслям.
По квартире распространилось приятное пение солистки группы Мельница:
И не сомкнуть кольцо седых холмов,
И узок путь по лезвию дождя,
И не ищи – ты не найдешь следов,
– Что воин Вереска оставил, уходя… – подпевала девушка телефону, ведь на звонок отвечать совсем не хотелось.
Звонила тетя Люда. Жена друга отца, которая уже больше пяти лет для нее словно вторая мама. Лия знала наперед, о чем пойдет речь. Но ответить пришлось. Девушка взяла трубку.
– Привет, тетя Люда.
Поприветствовав родительницу, включила громкую связь, чтоб вовремя вставлять свои реплики в монолог тети.
– Привет, солнышко. Как у тебя дела? Все хорошо?
– Да, тетя Люда. Все как обычно.
– Вот и молодец. А мне вчера знакомая звонила, тетя Зина Семенова, ты должна помнить. Её муж – дядя Коля. Так вот, у них сын недавно пошёл на курсы лепки поделок из глины…
Все было понятно. Родственница в своем репертуаре. Девушка бросила телефон на диван, и ушла на кухню сварить себе кофе. Монолог обещал быть долгим и малоприятным.
– И когда, наконец, ты перестанешь верить в сказки, и найдешь себе нормального мужчину? – вещала женщина в трубку. – Все тебе не такие! Чем тебе не угодил Максимка, сын тети Оли? Парень окончил престижный ВУЗ, работает на хорошей работе. Отличная партия! Жила бы себе как у Христа за пазухой! Но нет же, нам любовь подавай! А ведь тебе, моя дорогая, уже двадцать три! Так недолго и старой девой остаться! – не успокаивалась переживающая тетя Люда, все больше нагнетая обстановку.
– Лучше остаться старой девой с тридцатью кошками, чем с мужчиной, у которого нет своего мнения, и который во всем слушает свою драгоценную мать! Она б, наверное, и спать с нами третьей ложилась, что б удостовериться, что Максимка все делает правильно и не выходит за рамки приличия! – пронеслось в голове Лии. А вслух она произнесла: – Да, да, да мама Люда! Ты абсолютно права! Я уже близка к такому возрасту, что уже пора и о земле подумать!
– И на работе на тебя жалуются. Ты продолжаешь летать в облаках, думая непонятно о чем…
– Да, мама Люда, ты права. Пора мне перестать думать непонятно о чем…
– Ну как ты разговариваешь? Я ведь тебе добра желаю! – начала всхлипывать тетя Люда.
– Алло… ма… ма… Люда… тут поме… помехи, тебя не слышно… – произнесла рыжая и отбила звонок, а затем и вовсе отключила телефон.
Закутавшись в плед и устроившись уютно на диване, девушка остановилась взглядом на противоположной стене. Там весела подвеска, изображающая сокола. Она знала, что сокол у славян, является символом мужественной красоты, отваги и удальства.
– Где же ты мой сокол? Когда найдешь меня? Ты мне так нужен! – произнесла она в темноту и погрузилась в объятия Сна.
Казалось, прошло всего несколько минут, но спать уже совершенно не хотелось. Лия открыла глаза и громко ойкнула. Она стояла в сосновом бору. Солнце пробивалось сквозь могучие и размашистые ветки деревьев. В небе громко щебетали птицы. Кожу ног приятно холодило. Опустив глаза вниз, увидела, что стоит босая, прямо на влажной от утренней росы траве. Девушка оглядела себя с ног до головы. Она была одета в льняной сарафан. По вороту, подолу и краям рукавов, был вышит красивый славянский узор. Рыжие волосы оказались сплетены лентой в тугую косу.
– Ну, прям чудеса! – не удержалась она от реплики.
Ущипнула себя за руку, надеясь снова оказаться на диване, завернутой в мягкий плед. Но спасительного пробуждения не произошло. Несмотря на это, ей совсем не было страшно. И даже казалось правильным, вот так просто стоять в глухом лесу с босыми ногами. Оглядевшись немного вокруг, она увидела тропинку, уходящую дальше в бор. Девушка была уверена, что ей нужно идти точно по ней. Как будто что-то звало ее и манило в глубину лесной чащи. Осторожно ступая по земле, она медленно двинулась вперед, напевая себе под нос:
Как у ведьмы четыре крыла, платье до пола, ой, до пола.
Свили гнезда в ее рукавах совы, соколы да перепела.
Ай, дурная голова, в волосах листва, и руки красны.
Просит беса незрячей луны, чтобы за зимой не было весны.
Путь занял не больше получаса. Сосны расступились, и девушка вышла на огромную живописную поляну. Рядом звонко журчал ручей с кристально чистой водой. Девушка опустила в него руки и, зачерпнув воды, умыла лицо и утолила жажду. На поляне она увидела круг из больших мшистых валунов. «Капище, священное место, языческий храм» – пронеслось в голове. Именно здесь проводились обряды, славянские праздники и таинства общения с Богами. Заметив вход в капище, она подошла ближе. Внутри круга, напротив входа, стояли три величественных, потемневших от времени, чура: Перун, Велес и Сварог. И провалиться ей на этом месте, но Лия была уверена в том, что они с таким же любопытством смотрят на нее!
Девушка была настолько заворожена, что не сразу заметила возле чура, изображавшего Перуна, фигуру, стоящую на одном колене. Под пронзительным взглядом Лии, незнакомец обернулся и поднялся с колен. Это был высокий плечистый мужчина. Его волосы цвета спелой пшеницы, доходили до плеч. Льняные штаны и рубаха с вышивкой, подпоясанная мечом, только подчеркивали мужественную фигуру. Он – воин, не иначе. Но больше всего ее внимание привлекла подвеска сокола на его шее. Именно она висела на стене в комнате Лии, в этом не было и малейшего сомнения. Девушка посмотрела мужчине в глаза. Серо-голубые! Те самые, что преследовали ее и не давали покоя столько дней и ночей. Взгляд мужчины поменялся, становясь до боли знакомым и родным. Да! Она не ошиблась! Это – ОН! Они одновременно сделали шаг навстречу друг другу.
Все оборвалось и изменилось очень быстро. И тут Лия поняла, что она сидит, все так же закутанная в плед, на своем диване, пристально смотря на подвеску сокола.
– Нет, нет, нет! Вернись! – обратилась шепотом к мужчине из видения, надеясь, что это поможет.
– Прошу! Пожалуйста! Ты не можешь так со мной поступить! Это не может быть просто сон! Ауу… – провыла она раненой волчицей.
– Лия, Лия… Ты меня слышишь? – прозвучал знакомый голос в голове.
Девушка и раньше его слышала. В детстве. С ней говорила она же, только нотки были увереннее. Мистика, не иначе…
– Не думай о Соколе. Думай о природе, о волчьем начале… – шелестел гипнотизирующий голос.
Лия обняла себя руками и стала покачиваться из стороны в сторону, разочарованно повторяя:
– Сон, это был всего лишь сон.
Горячие слезы предательски стекали по лицу, оставляя за собой влажные соленые дорожки.
Только ветер злой
Стучит ко мне в окошко.
Я совсем одна
Холодна.
Подойди ко мне,
Согрей меня немножко.
Может, я очнусь
Тогда
Тебя ждала я,
Жаль, нет крыльев за спиной.
Тебя ждала я,
Полетела б за тобой.
Тебя ждала я,
Помнят камни и вода.
Тебя ждала я,
Но осталась здесь одна…
Глава 2.
Долой из офиса
Вечная растерянность, расхлябанность и нежелание участвовать в шумихе мегаполиса преследовали огненно-рыжую ведунью изо дня в день. Это походило на хроническую усталость. Но разве такое бывает в столь молодом возрасте? В приступах вещей, не понятных, и зливших, она всё больше закрывалась в своем внутреннем мире. С каждым днём становилось всё сложнее мириться с обыденностью, и Лие оставалось только крепко сжимать челюсть, и изо всех сил рычать.
– Ррр…
Звериное начало помогало выпустить пар лучше всего. В такие моменты она еще не подозревала, что высвобождает на волю свою вторую натуру. Волчица, дремлющая внутри девушки, обычно была молчалива. Но время от времени она давала о себе знать. Напоминала о своём присутствии, проникала в сознание.
– Лия… Ты другая… Ты особенная, ты не такая как все… Ты должна вспомнить свое детство. Почувствуй себя!
Опять этот голос. Он становился все четче и навязчивее. Когда Лия впервые услышала его в своей голове, то была очень напугана и даже решила, что сошла с ума. Со временем девушка научилась жить с этим, привыкла. Даже смогла найти положительную сторону этого факта.
Сразу после приступов ярости, Лия обретала спокойствие, и находила радости в мелочах, которые раньше казались неважными. Дуновение ветра, дождь, звуки природы, солнечный свет… Все эти стихии словно звали ее, манили в свой тайный, неизведанный мир.
Но отвечать на свой внутренний голос она не решалась. Так и до шизофрении недалеко. Голосовые галлюцинации она списывала на переутомление или, в ее случае, скорее, наоборот, на недорабатывание. Зато порой, слыша настоящий, человеческий голос, девушка вздрагивала, пугаясь сама и еще больше пугая окружающих.
– Лия Святославовна, вы снова замечтались?
Кофе перелился с чашки, залив рабочий стол. От того, что несобранная красотка опять вздрогнула от обращения в свой адрес, чайник с кипятком благополучно приземлился на пол. Хорошо, что ее начальник вовремя отскочил, не получив при этом ожога. Подготовленный. Не в первый раз происходит такой конфуз.
– Ой, Эдуард Владимирович, простите! – бормотала Лия, стараясь скорее отыскать салфетки.
– Вот не понимаю я, как можно быть такой бестолковой. Ведь не раз уже делал тебе замечания, и хоть бы что, – покачал головой руководитель. – Мне это надоело. Ты уволена, – прозвучал страшный приговор.
От неожиданности рыжеволосая просто стояла и хлопала глазами, не в силах пошевелиться. Наконец, опомнившись, принялась придумывать оправдания.
– Простите. Это больше не повторится. Не увольняйте меня, пожалуйста, – взмолилась девушка, вытирая пролитый кофе.
В глазах защипало. Что же она будет делать, если останется без работы?
– Лия! Каждый раз одно и то же. Просто диву даюсь, как в такой красавице поселилась такая рассеянная девица. Сколько раз уже говорил, найди себе мужика нормального, и не придётся заниматься этой офисной работой. Будешь дома сидеть, пелёнки стирать, борщи готовить. Может там от тебя толк будет. Офис не для тебя. Не твое это, ну не твое…
– Вы же знаете, мужчины меня совершенно не интересуют. Точнее… – девушка покраснела, осознав двусмысленность сказанного, но не успела ничего возразить, так как начальник продолжил за неё.
– Помню-помню. Ты всё ждешь того единственного, кого почувствуешь сразу. Своего сокола ясного… – пробубнил Эдуард Владимирович, одаривая девушку сочувствующим взглядом.
– А… – от удивления Лия не сразу смогла сформулировать вопрос. – Откуда вы про Сокола знаете?
– Часто бубнишь что-то под нос, стихи читаешь. И поешь тоже частенько. Думаешь, мне за соседней стенкой ничего не слышно? Да и остальные сотрудники проявляют бдительность. Не раз уже обращали внимание. Работа-работой, а слухи распространять кто-что-и с кем, это любимое дело для многих. Так что знаем мы и про Сокола твоего, и про заплывы ночные под луной, в чем мать родила, – продолжал начальник.
Лия услышала логичное объяснение, отчего испытала стыд. Взгляд моментально потупился в пол. Сразу захотелось превратиться в клубок да закатиться под стол, подальше от людских глаз. Пересилила себя, подняла глаза вверх. От правды не убежишь. Да, она любит петь обо всем, что видит и чувствует. Часто это выше ее и происходит неосознанно. Поёт не она, а ее душа. Ведь душу закрыть сложнее, чем рот.
На душе все равно было не спокойно. Мысли о том, что Эдуард Владимирович знает о ее голых похождениях смущали. Пока девушка прятала стыдливый румянец, начальник, похоже, решил высказать всё, что накопилось в её адрес.
– Если бы ты не была дочкой моего лучшего друга, царство ему небесное, точно выгнал бы тебя. Вот зуб даю, выгнал бы такую растяпу.
«И распутницу», - хотела добавить провинившаяся личность.
– Ну, дядя Эдик… – затянула Лия, смущенно пряча глазки.
– Эдуард Владимирович, сколько раз тебе повторять, – вздохнул начальник и задумался. –Ладно. Даю тебе отпуск на месяц. Если за это время не сможешь собрать мозги в кучку, лучше и не возвращайся.
Эдуард Владимирович – супруг тети Люды. Она и попросила мужа взять на работу Лию. Дядя Эдик, или как она звала его на работе, Эдуард Владимирович, самый добрый из всех директоров, у которых ей приходилось работать. Другие, до него, брали по внешности, думая, что смогут обучить простым-то вещам. Далее следовала их безоговорочная капитуляция. Лия с трудом поддавалась дрессировке и воспитанию. Коли она и дядю Эдика так сильно вывела, дело действительно труба. Вот бы сейчас Лие метлу, вечную спутницу любой ведьмы, и марш отсюда в окно. А перед своим умопомрачительным полетом захотелось протестовать, рычать и всенепременно топнув ножкой посильнее, запеть:
Эй-эй, пока еще жива…
Эй-эй, пока горит трава…
Эй-эй, огонь тебе к лицу…
Танцуй, ведьма, танцуй!
Рыжая решила все же не устраивать такое представление в кабинете директора компании. Тетя Люда больше привыкшая к ее выкрутасам, а вот дядя Эдик по натуре типичный офисный планктон. Все у него должно быть по полочкам, и по расписанию. Лия так не могла. Любые условности и правила очень скверно сказывались на ее работоспособности. Самое обидное было для девушки то, что все свои косяки она совершала не специально. Просто этот мир пустой торопливости, материальности, прогрессивности, словно не был предназначен для ее натуры. От очередного понимания этого, слезы брызнули из глаз.
– А куда же я тогда? Что мне делать целый месяц? – жалобно спросила она, словно не могла самостоятельно принять даже такое простое решение.
– Мне почем знать? Освежись. Определись с жизненными приоритетами. На природу съезди. Давно у бабки Клавы была?
– Да, очень давно. Когда еще мама была с нами… – ответила Лия, и заплакала.
– Ну что ты… Ну сколько можно… Успокойся. Моя помощница, и такие слезы. Лия. Детка…
– А правда, что я на нее похожа? – продолжая всхлипывать, спросила рыжая.
Она редко общалась по душам с супругом тёти Люды, но раз появилась такая возможность, решила её не упускать.
– Как две капли воды. Особенно волосы. Никогда не верил, что в природе есть такой цвет. Ты, правда, не красишься?
