Рыцари и шевалье посмеивались.
- Это правда, - сказал коренастый Даймонд, - наши француженки в сто раз краше...
Я ехал в конце отряда и тоже улыбался.
---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Через час мы подъехали к границе французского королевства.
За обтёсанным полосатым бревном шлагбаума находилось герцогство Люксембург.
По обе стороны чёрно-белого подъёмного бревна несли дежурство французские солдаты-пограничники и вооружённые люксембуржцы. Хотя отношения между Францией и герцогством не были враждебными, но за пересечение границы взималась плата.
Наши пограничники подняли алебарды, приветствовав гвардейцев короля, а мы салютовали шпагами.
Гастон подошёл к люксембуржцам, показал сопроводительное письмо и отчитал то количество монет, что последние затребовали. Полосатый шлагбаум подняли, и наш отряд пересёк границу. Люксембуржцы казались физически покрепче наших пограничников и выглядели более суровыми. Они не осматривали кареты, но и не сделали вежливых поклонов в сторону дам...
Мы проехали небольшое селение и нас атаковала целая свора местных крупных собак. Мне пришлось израсходовать ещё одну петарду, чтобы они отстали...
Дорога снова пошла по лесу, и на подъём. Деревья здесь были выше, но росли реже. Начали попадаться высокие ели.
Вдруг передняя карета остановилась, и из неё вышла Беатрис.
- У меня только что было нехорошее видение, - сказала она.
- Что ты имеешь в виду? - спросила Лексия.
- Я только что видела вооружённых мужчин в этом лесу; они прячутся за деревьями.
- И сколько их?
- Я видела не менее двадцати человек. Они наблюдали за дорогой, но может быть и больше...
- Они вооружены?
- Да. Они очень здоровые. У них палицы и арбалеты...
К словам Беатрис нельзя было отнестись без должного внимания...
Гастон остановил отряд и приказал одеть конные латы на лошадей запряжённых в кареты. Из большой кареты отряда были извлечены два железных шанфрона (для защиты морды коня), и два железных фланшарда (для защиты боков).
Даймонд и Лемиэль спешились и надели свои тяжёлые рыцарские доспехи.
В скорое нападение поверили все, и в то, что это будет не лёгкая стычка, что произошла на территории французского королевства, а нечто более опасное...
- Они могут не стрелять в лошадей, а только в нас, - сказал Гастон.
- А могут и наоборот, сначала завалить лошадей; тогда им легче будет разделаться с нами, - сказала Лексия.
- В этом случае, разбойников будет не так много, - заметил Мариус.
- Это так, - подтвердил Гастон, - но если мы лишимся лошадей, тогда точно провалим всё дело, и вряд ли отстоим свои жизни... По словам Беатрис, в нас могут прицельно выпустить залпом два десятка арбалетных болтов... Какие будут предложения?
- Если разбойников больше двух десятков, то надо прорываться с боем. Это герцогство имеет дурную славу в отношении своих лесов, и вряд ли мы найдём чистую дорогу... - сказал Арне.
- Отступать в данном случае - это явное поражение, и, скорее всего, - смерть для нас... они достанут... - высказался Николас.
- Тогда мой приказ, - сказал сержант Гастон. - В случае нападения, все переходим на галоп, раненых не бросаем... Лексия остаётся в карете и заряжает арбалеты... Лёгкая карета с Беатрис остаётся впереди отряда и уходит с поля боя вперёд, как можно быстрей... Если они вылезут на дорогу со своими палицами, мы преподадим им хороший урок французского фехтования...
Мы все выхватили шпаги и отсалютовали нашему командиру.
- Как только услышишь звук пробиваемой листвы и ломающихся веток, гони во весь опор своего жеребца, - сказал Гастон Кристоферу.
- Понял вас, командир, - ответил Кристофер, крепко сжав поводья.
Боковые стенки штатной кареты отряда, где находилась Лексия и крупная сумма денег в золотых ливрах, были обшиты изнутри листовым железом для изготовления рыцарских доспехов; и не раз выдерживали удары арбалетных болтов и длинных английских стрел.
Отряд Гастона тронулся вперёд несколько быстрей, чем раньше...
Через четверть часа, поваленных деревьев на дороге всё ещё не было: в нас сразу полетели тяжёлые арбалетные болты с двух сторон...
Я услышал под собой звук глухого удара и почувствовал, как сильно качнулся мой Пилигрим, будто его с размаху ударили мешком с мукой. Арбалетный болт попал ему в бок и слегка зацепил мою ногу, разорвав джинсы...
Мой бедный конь упал на передние ноги, а затем и задние у него сразу подкосились... Я едва не слетел на землю, но устоял на ногах. В этот момент из-за ближайшего толстого дуба выскочил здоровенный мужичок в медвежьей шкуре с огромной палицей в мощных ручищах и бросился на меня, замыкающего отряд. Бородач поднял тяжёлую палицу над моей головой и оскалил зубы, но я мгновенно выхватил шпагу и сделал резкий выпад в его сторону: кончик моего длинного клинка глубоко вошёл в его толстую ляжку. Разбойник взвыл, обмяк, уронил палицу и схватился за раненую ногу. Глубокий укол мгновенно парализовал её мышцу ... Кровь густо текла по желобку моего клинка ... Наконец, я выдернул её, но не испытал к раненому никакой жалости...
Эта бородатая тварь только что собиралась размозжить мне голову в лепёшку, или переломать хребет... Жгучая злоба во мне только нарастала...
Я подошёл к разбойнику вплотную. Его глаза молили о пощаде, а сам он был похож на кучу дерьма. Я толкнул его ногой с такой силой, что он откатился с дороги и притих...
Мой конь уже истёк кровью и страшно храпел в предсмертных судорогах. Короткий, но тяжёлый арбалетный болт полностью вошёл ему в брюхо...
С окровавленной шпагой в руке я поднял глаза на своих товарищей.
Обе дверцы в нашей гвардейской карете с изображением золотых лилий на голубом фоне были полностью открыты. Лексия отлично стреляла из арбалета в разные стороны от дороги из самой кареты, и уложила наповал уже несколько негодяев.
- Отлично! - воскликнула она, видя мой поединок.
Я переложил шпагу в левую руку, достал ракетницу из накладного кармана камзола и пошёл вперёд.
Гастон со своим оруженосцем Жюлем стояли в каре - спина к спине и наносили безответные удары своим противникам, не подпуская их близко...
Николас, Мариус, Арне, Даймонд и Лемюэль также имели значительное преимущество; они теснили, и, уже добивали некоторых своих врагов...
Эти лесные разбойники смотрелись совершенными дикарями в звериных шкурах. Шпаг у них не было, а были короткие мечи, или лучше сказать тесаки, но против наших шпаг они были ничто; как и тяжёлые палицы против ловкости и смелости молодых парней... Наши гвардейцы разделывались с этими разбойниками, как на тренировке с мешками, набитыми соломой, только из этих мешков вытекала настоящая кровь...
Из леса, в первую очередь, вышли, вероятнее всего, самые смелые и сильные негодяи, но отнюдь не самые ловкие... Наши гвардейцы были увертливы, хладнокровны и техничны в ближнем бою... Самые последние, смертельные удары гвардейцы короля наносились в сердце врага, или в его горло...
Карета с Беатрис стояла впереди всех остальных метров на десять, но и ей не удалось вырваться вперёд - на дорогу выскочили негодяи и остановили коня...
Кристофер, с искажённым от боли лицом сражался с одним из них. На светлой рубашке у нашего гвардейца, на плече, расплылось бурое пятно... Несмотря на это, Кристофер мастерски фехтовал и наносил чувствительные уколы толстому здоровяку в разные части тела; тот размахивал палицей, но мазал... И вдруг, раздался оглушительный взрыв петарды, после чего, от кареты Беатрис отлетел ещё один разбойник с.диким воплем... И в этот же момент клинок Кристофера проткнул горло своего врага насквозь... Я это хорошо видел - клинок шпаги Кристофера вышел на свет божий чуть ниже затылка разбойника почти наполовину... Разбойник рухнул на дорогу мгновенно и замертво...
- Альбер! Сзади! - вдруг громко крикнула Лексия.
Я обернулся. В десяти шагах от меня стояли три бородача в звериных шкурах. Они только что вышли из леса с намерением расстреливать нас со всеми удобствами; двое из них спокойно заряжали арбалеты, а третий - целился мне в голову слегка прищурившись...
Моя ракетница была заряжена, и я автоматически выстрелил в целившегося в меня. Заряд воспламенился перед его руками и бородой. Звериная шкура на нём загорелась. Разбойник бросил арбалет, и заорал едва не громче потревоженного медведя, опускаясь на колени...
Быстро и точно я выстрелил в двух остальных бородачей, целясь ниже их голов... Бросив арбалеты и вопя от боли в обожжённых руках, они бежали в лес... К ним присоединился и первый разбойник, сбросивший с себя горевшую медвежью шкуру и оказавшийся без неё почти голый: только грязная тряпочка на верёвке закрывала его причинное место...
Уже около десятка нападавших на наш отряд валялись на дороге и рядом с ней.
- Всем двигаться вперёд! Не останавливаться, - кричал Гастон.
Все лошади были целы за исключением моего Пилигрима...
После взрыва петарды и трёх моих выстрелов, из леса никто уже и носа не высовывал, и не стрелял из арбалета...
Лексия сделала знак рукой, я сел в гвардейскую карету.
Все наши рыцари и шевалье не получили тяжёлых ранений; они также бодро поскакали дальше по дороге, за каретой Беатрис...
Через четверть часа лес закончился, и небольшое пшеничное поле раскинулось по обе стороны дороги.
Гастон разрешил сделать привал. Все мы жутко проголодались после всего происшедшего... и разговаривать не хотелось...
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Прода от 25.01.2025, 03:30
Глава 7. 4
Когда овощи с мясом сварились в походном котле до такой степени, что пошёл приятный запах, Гастон сказал:
- Конечно, у нас небольшой отряд, поэтому они и не боятся нападать... За десятилетия этой проклятой войны люди озверели. Днём они служат герцогу, а ночью одевают шкуры и идут в лес грабить и убивать... Такие арбалеты, что мы забрали, находятся в армии герцога Люксембурга...
- Ещё у нас впереди каретка красивенькая, как приманка, - сказала Лексия со скрытой злобой.
Беатрис, казалось, пропустила мимо ушей слова сестры.
- Представьте себе, господа, как я перепугалась, когда один зверина начал ломать дверцу моей кареты, а раненый Кристофер сражался со вторым таким же, - сказала Беатрис с широко открытыми глазами. - И когда эта восхитительная пе-тар-да (Беатрис нравилось выговаривать это слово), зажжённая мной, взорвалась у зверины за шкуркой, мне даже показалось, что у него уши отлетели от головы в разные стороны... это было так смешно... особенно когда этот зверина начал от меня удирать на своих толстых и кривых ножках... Не переживай, Лексия, Господь будет хранить мою жизнь очень и очень долго... я это точно знаю...
Все улыбнулись, за исключением Лексии.
- Мне так нравится, когда взрывается... - продолжала белокурая бестия,- а вам, господин Альбер, я буду во всём помогать, да и весь наш университет, я думаю тоже... только давайте сделаем этот огнестрел!.. Чёрт его подери...
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Лексия пристально смотрела на младшую сестру.
- Жаль что здесь нет речки, а то бы, господин Альбер наловил нам рыбки... Эта пареная репа с капустой и мясом мне уже осточертели... - сказала Беатрис, выдерживая взгляд сестры.
- У нас есть ещё яблоки и груши, они только для вас, ваша светлость, - сказал Гастон.
- А если бы ты не смогла засунуть петарду за шиворот разбойника, что угрожал твоей жизни?.. - спросила Лексия с осуждением глядя на сестру, - как бы это пережил наш отец?.. Ты подумала?!
- Тогда, я бы всадила свой кинжальчик в глаз тому бородатому болвану, как циклопу, и уж точно бы не промазала; кинжал был наготове, и лежал у меня на коленке, под правую руку... Но я же уже говорила тебе, Лексия, что смерть в ближайшие десятилетия, или даже больше... мне не грозит... А вообще - то, я бы очень хотела научиться классно фехтовать, как наши храбрые ребята, - сказала Беатрис с очаровательной улыбкой и добавила, продолжая улыбаться: - Только, я бы хотела учиться драться на шпагах не у тебя, дорогая сестра, а то мы, чего доброго, ещё поубиваем друг друга...
- Мы всегда к вашим услугам ваше сиятельство, - сказал Кристофер.
- Так точно, ваше сиятельство, мои шевалье одни из самых лучших фехтовальщиков во всей Франции, - сказал Гастон. - Только прежде, я должен буду получить разрешение у вашего батюшки на такие уроки...
- Конечно, Гастон, и ты его получишь... - сказала Беатрис.
- А зачем вам, ваше сиятельство, умение драться на шпагах? - спросил Николас. - Мы всегда можем это сделать за вас, ваша светлость.
- Я в этом не сомневаюсь, но шпага всегда может быть при мне, а вы - нет... Умение владеть шпагой в наше время, как мне кажется, необходимо даже женщине, если, конечно, она не собирается в монастырь... Иногда, знаете ли, очень хочется кое-кого приколоть, особенно его язычок... Кстати, господин Альбер, дайте мне ещё одну пе-тар-ду, на всякий случай, - попросила Беатрис, - и спасибо вам за ту, что так классно взорвалась...
Я исполнил просьбу прекрасной блондинки, разве можно было этого не сделать...
- Давай, Альбер, делай огнестрел; и будешь главным оружейником в нашей армии, - сказал сержант Гастон и похлопал меня по плечу. - Ты сегодня здорово нас выручил.
- Это правда, молодец Альбер! Отлично дрался для первого раза, - сказал Даймонд и протянул мне руку. - Давай, дружище, делай побольше огнестрела, тогда мы все будем чувствовать себя королями на поле брани...
- Это да, я хорошо видел, как Альбер уложил троих за пару мгновений, иначе, те бородачи, легко бы расстреляли нас из арбалетов с близкого расстояния... - сказал Мариус.
Мне было приятно - первый раз эти бравые парни называли меня по имени, а не алхимиком...
- Этот огнестрел может спасти жизни очень многим благородным людям; нам надо, во что бы то ни стало, сделать его, - сказала Лексия, смотря мне прямо в глаза.
- Сделаем, - сказал я и почувствовал огромное желание добиться этого любой ценой; и ещё, я ощутил твёрдую уверенность в своих силах, благодаря поддержке моих... уже боевых товарищей...
