— Это будет нам на десерт, — говорит один из них и громко хохочет.
Я чувствую прилив крови к голове и жгучую ненависть к этим тварям. Лёва становится багровым и сжимает кулаки.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Прода от 24.12.2024, 04:44
Глава 14 Жареный кабанчик
— Бьём ногами в голову по моей команде. Мой правый, твой левый, — говорю я как можно более спокойным голосом.
— Понял, — тихо сипит Лёва.
Марго медленно открывает сумочку.
Я хорошо знаю, что свой маленький браунинг она взяла с собой.
— Пошли отсюда, — говорит Софи, брезгливо оглядываясь на рейтаров.
Берта плавно вытягивает руку в сторону врага. Её ладонь начинает заметно светиться голубоватым светом, и над ней появляется огненный шарик размером с грецкий орех.
Мы слышим чудесный запах озона, и воздух вокруг нас мгновенно очищается. Плазмоид движется в сторону рейтаров и останавливается на полпути, на уровне их физиономий. Пенные кубки в руках рейтаров застывают на полпути к открытым ртам.
— Вы применили магию и по закону будете задержаны, — говорит один из них, не спуская глаз с зависшего плазмоида плазмоида.
Берта вытягивает руку на всю длину, и плазмоид поражает волосатую рожу левого наёмника.
Здоровяк валится с широкого табурета и орёт так, что закладывает уши, и мы слышим запах палёной щетины.
— Удар! — даю команду.
Мы с Лёвой вскакиваем и атакуем ногами в голову оставшегося за столом рейтара. Тот слетает со своего табурета очень громко. Поджаренный между тем, катается по полу и хватается за газа.
Несмотря на полученные два удара, А сбитый с табурета наёмник, начинает рычать, как раненый зверь, и выхватывает из – за пояса широкий нож, похожий на мачете.
Но Берта опережает его и наносит свой удар.
Гранёный и длинный клинок кинжала моей названной сестры сделал своё доброе дело – глубоко проткнул мышцу ноги, и тем самым парализовал её. Минимум крови и максимум эффективности. Сильный враг лишился возможности нас преследовать… Он изрыгает страшные проклятия и катается по полу.
Берта бьёт второго врага кинжалом в горло, и у ослепшего бедолаги начинают дёргаться ноги…
Хозяин харчевни перепуган до смерти и прижимается к стене.
— Расскажешь, что здесь произошло через час после нашего ухода, — говорю я и кладу руку на его жирное плечо. — Если ты сообщишь об этом раньше, я приду за твоей головой и с того света… Ты понял меня?
— Не убивайте, господин. Я сделаю точно так, как вы сказали, — быстро говорит толстячок.
Уходим отсюда, — говорю я и с удовольствием треплю толстяка по щеке.
У столба привязаны кони рейтаров.
— Садись на второго. Это наши трофеи, — говорит Берта и легко запрыгивает в седло.
Я без труда запрыгиваю на второго коня.
— Все за мной. Я знаю короткую дорогу к нашему лесу, куда они не сунутся, — говорит Берта, укорачивает поводья и пришпоривает коня.
Я делаю то же самое.
Мы скоро проходим узкую улочку, круто сворачиваем вниз на пустырь, и вдалеке уже видим предгорный лес.
— А почему в сердце не ударила, а в горло — спрашиваю Берту.
— У них на груди, с той стороны рубах, пришиты пластины из крепкого железа.
— Ясно. Мы открыли счёт своим врагам. Пока два ноль в таою пользу…
— Берта не сразу понимает меня, но поняв, добавляет:
— Скоро их будет гораздо больше.
Лёва, Софи и Марго спешат за нами с раскрасневшимися лицами.
Наши кони выходят на объездную дорогу у самого леса. Деревья здесь стоят настоящей стеной с минимальным просветом между стволами.
Мы спешиваемся. Берта достаёт из холщовой сумки свою чудесную змейку, сажает её на вытянутую ладонь и идёт параллельно деревьям…
Через несколько минут оливковая головка змейки замирает и указывает нам верный путь между стволами.
Коней мы оставляем, и все заходим в лес.
Через час с четвертью, без особых происшествий, подходим к лесной избушке.
Я вижу, как Софи и Марго украдкой поглядывают на Берту, словно изучают её…
Между тем, лицо Берты приняло свой первоначальный облик. Красавчик превратился в красавицу брюнетку. А она действительно хороша: чрезвычайно стройная, очень сексуальная, с благородными, правильными чертами смуглого лица.
— У неё с чёрными наёмниками старые счёты, — говорю я. — Они жестоко убили её мать… Если бы она их не приколола, то ещё не известно, одолели бы мы с Лёвой этих профессиональных убийц… И вас бы потом никто не защитил…
— Твоя правда, — вздыхает Марго.
— Жаль, что мы так и не посмотрели магическую академию CROWLING, — говорит Софи. — Теперь только, когда стукнет восемнадцать, можно будет попасть туда официальными туристами. Так ходить окольными путями я больше не хочу.
— В ближайшее время мне тоже как – то не светит там побывать… – говорит Марго.
— Ну что, кронпринц Альберт, ты не передумал идти со мной на правое дело мести, — говорит Берта.
— Нет, не передумал, баронесса Берта, — отвечаю я.
Затем говорю своим друзьям, что должен задержаться с Бертой на день, или на пару дней по важному делу, а потом мы вдвоём, как я надеюсь, вернёмся на нашу территорию.
Марго усмехается, Софи смотрит на Берту, как я замечаю, с плохо скрываемой неприязнью…
Лёва вылезает из кабинки своего паромеха, довольный тем, что та всё на месте. Мы жмём друг другу руки, я прошу его сообщить Мефу о важном для меня деле, когда они доберутся до его подворья… и наши пути расходятся.
— Ты, кажется, нравишься Софи, — говорит Берта.
— Возможно, — говорю я, мы смеёмся и быстро спускаемся вниз, но уже по другой тропинке.
— А где живут твои лесные братья? — спрашиваю я.
— Они не мои, — хохочет Берта.
— Ты с ними не знакома?
— Сегодня вечером и познакомимся. Они живут довольно высоко, в большой пещере, я её запомнила и легко найду…
Берта ведёт меня на запад, по еле заметной тропке.
Скоро мы выходим из леса и подходим к почти отвесному подъёму.
Здесь и далее рыхлая почва, без единого кустика, поднимается вверх ни менее чем на три метра, под углом в девяносто градусов. К тому же недавно прошёл дождь. Забраться наверх одному никак не возможно, так же, как и допрыгнуть до ближайшей ветки. Обойти такой рельеф будет далеко.
— Нам надо здесь подняться — говорит Берта. — Думай, сын короля.
Я присаживаюсь на корточки и говорю:
— Садись ко мне на плечи. А когда я встану, ты тоже встанешь на мои же плечи и достанешь вн ту гибкую ветку.
Берта улыбается, садится мне на плечи. Я чувствую упругость и запах её молодого тела, и мгновенно возбуждаюсь. Я медленно встаю, как и моё достоинство. Берта уже хохочет, вероятно, она испытывает то же самое...
— Я ещё никогда так не прикасалась к парню, — говорит она, опирается о мою голову и становится на плечи.
— Ещё немного.
Я приподнимаюсь на носки. Она хватается за ветку, и упругая сила толстой ветки помогает ей легко забраться наверх.
Следом я закидываю наверх её арбалет и свою сумку.
Через пару минут Берта подрезает эту же длинную ветку, она плавно опускается, и я легко забираюсь наверх.
Мы поднимаемся круто вверх. Через четверть часа, земляная тропинка превращается в каменистую. Я поднимаю голову. Сотни пещер разбросаны здесь во многих местах.
— В какой из них лесные братья? — спрашиваю я.
— Ёщё подниматься почти час, — говорит Берта.
Подъём идёт градусов под сорок пять. Это довольно круто, и через тридцать минут требуется отдохнуть. Мы выпиваем почти всю воду из бутылки. Но воды здесь много. Она чистая и минеральная, сбегает тоненькими струйками по чистым камням ..
Откос горы в этом месте изобилует пещерами, углублениями и расщелинами, покрытыми кое - где кустарником и плющом.
Берта поднимается первая. Я не могу сдержаться и хватаю её за упругую попку, удивительно привлекательного дизайна...
— Ещё так сделаешь, я проткну тебе ногу, — рычит лесная амазонка.
— Извини, сам не понимаю, как получилось... рука сама потянулась.
— Будь готов. Может быть придётся драться, — говорит Берта и вытаскивает из кожаных ножен свой гранёный кинжал с длинным клинком.
Справа от нас, метрах в десяти, вход в пещеру, где, кажется, горит костёр.
Мы подходим ближе. Из полумрака зева пещеры выходит сизая струйка дыма, и слышался запах палёного кабанчика.
— Доставай свои взрывные штуки, может быть понадобятся, — говорит она, нехорошо улыбается, и решительно заходит в пещеру.
Я – не остаю. В руке у меня петарда.
Пройдя метров пять в полумраке, мы видим большой прогоревший костёр, а над ними, на веретене, жарится целиком, вместе с головой. огромная кабанья туша.
Трое лесных разбойников сидят с оловянными кружками возле костра, и, молча смотрят на нас с открытыми ртами.
— Кто из вас здесь главный? — спрашивает Берта.
Лесные братья начинают хохотать.
— Ещё раз вас спрашиваю, кто из вас главный?
Смех становится ещё громче.
— Взрывай петарду, — будем смеяться вместе, – говорит Берта.
Я поджигаю фитиль на плотной трубке из коричневой бумаги. Дожидаюсь, пока огонёк доползёт до нужной отметки, и бросаю петарду на кучку дров, что возле костра.
Раздаётся оглушительный взрыв в ограниченном пространстве каменных стен пещеры, Вязанка дров разлетается во все стороны… У одного из лесных разбойников шляпа слетает с головы…
Все трое бросают кружки и хватаются за ушки…
Мы с Бертой тоже маленько оглушены. Она смеётся, а я начинаю широко открывать рот, чтобы уши отложило.
Лесные братья не на шутку перепугались.
— Тты ч-чо х-хотела, д-ддочка? — заикается здоровенный рябой мужик, поднимая дрожащими руками свою кружку. Меня зовут Фалко, а это мои кровные братья – Хейк и Дирк. Я старший буду.
— Хотите заработать большую горку серебряных монет, такую же медных, и ещё немного золотых? — спрашивает Берта.
— Кто ж не хочет такого счастья? — усмехается Фалко. — И как ты предлагаешь это самое заработать?
— Знаете казначейскую карету, что каждый месяц возит жалованье солдатам и наёмникам на северной границе королевства. Она здесь недалеко проезжает.
— Видали такую, — говорит Дирк. Обросший, как чёрт, чёрной шерстью.
— Ну ты, девка, хватила тоже… взять королевскую казначейскую карету. Нас же там перестреляют как куропаток из арбалетов, — говорит Фалко и ещё раз усмехается. — У них армейские арбалеты бьют на тысячу шагов. Соображаешь?
— Не перестреляют. Не успеют, потому как взлетят на воздух, как вязанка ваших дров, видели?
— Видели – то видели. Бабахнуло знатно. Я даже чуть было в штаны не наложил, — говорит белобрысый Хейк. — А что это такое у вас было?
— Что это было - не имеет значение, но оно поможет нам остановить казначейскую карету и уничтожить охрану. Взрыв будет сильнее раз в пять, — говорит Берта.
— Ого! В пять раз.
— Ни хрена себе как бабахнет…
— Как тебя зовут, дочка? — спрашивает Фалко.
— Меня зовут – дочка. Понятно?
Лесные братья улыбаются.
— Ты уж нам скажи, дочка, не серчай, кто ты такая есть? Такое дело пахнет виселицей. И идти на него не знамо с кем мы не можем.
— Точно так, — говорит Дирк.
— Правду говоришь, брат. Дело рисковое. Может стоить нам головы. И кто вы такие вообще? Может быть, королевские лазутчики какие... Мало ли чего они там, в городе у себя бабахают… Вишь вон личико волосами прикрыла, — говорит Хейк.
— Зачем к вам посылать королевского лазутчика, дурья твоя голова. Они вас уничтожат сразу, как только увидят ваши рожи. Недаром же вы живёте в пещере, вдали от людей, — усмехается Берта.
— Твоя правда, дочка. Наши рожи лучше не показывать на свету.
В этот момент мы слышим за спиной могучее дыхание и отшатываемся в сторону...
В пещеру протискивается настоящий тролль метра под три ростом.
— Не боися, ребята, это наш дружок . Его зовут Тролик, — говорит Фалко.
— А это его папа, которого кличут Голик, — говорит Дирк.
В пещеру вползает ещё один тролль, но поменьше, с лысой головой, весь покрытый бородавками размером с куриное яйцо. Его обвисшие уши сплошь обросли мхом. От троллей несёт таким мерзким духом, что псиная вонь от чёрных рейтаров, кажется лишь дурным одеколоном...
Мы с Берта закрываем носы рукавами рубах и отходим дальше, в угол пещеры...
Это, как пить дать, те самые троллики, что чесали свои огромные яйца на солнышке, когда мы с Мефом ходили за серой... Только сейчас в это место мы пришли с другой стороны...
У Тролика в руках темнела двухметровая дубина. Это не что иное, как сучковатый ствол дерева.
У Голика на толстой верёвке, на широченном бедре болтается каменная кувалда с деревянной ручкой.
— Не боись, ребята. Они к нам зашли на запах жаренного кабанчика. Они здесь живут недалеко. Помогают нам иногда в наших делах скорбных… Тролик убьёт любого, на кого не покажешь, только налей ему нашего пойла.
— Угу– гу – гу, — гудит Тролик нутряным баском.
Фалко вытаскивает из темноты толстую баклажку, наливает в неё какой - то мутной бурды и протягивает Тролику.
Маленькие глазки у горного тролля начинают блестеть. Он вывалил здоровенный язык, и как будто улыбается. После чего выплескивает содержимое кружки в огромный рот и хорошенько облизывается.
Фалко угощает и Голика.
Тролик прислоняет дубину к стене, и папа с сынком усаживаются прямо на каменный пол пещеры, шевеля обвисшими носами...
На нас с Берто они, кажется, не обращают никакого внимания.
Кабанчик уже изрядно подопрел на углях и пахнет так хорошо, что даже заглушает тяжёлый дух троллей. У меня начинает урчать в животе.
Фалко вытаскивает из той же темноты широкую доску и кладёт ей рядом с костром.
Хейк и Дирк снимают кабанчика с углей и аккуратно укладывают на широкую доску – столешницу без ножек.
— А ну – ка, Тролик, оторви ему башку, — говорит Фалко, делая определённый жест рукой.
Волосатый Тролик вытягивает лапу с медвежьими когтями и одним ударом отсекает кабанью голову, но тут же одёргивает лапу и обиженно гудит, потрясая ею в воздухе…
Лесные братья хохочут.
Голик что – то бурчит под свой огромный обвисший нос, берёт дымящуюся кабанью голову и разламывает её на две части легко, как яблоко.
Фалко наливает троллям по второй.
Тролик и Голик разом выпивают мутную бурдяшку и начинают хрустеть огромными челюстями, перемалывая кабанью голову крепкими зубами, и выплёвывая кабаньи клыки, словно семечки...
— Ну что, ребята, рассказывайте, как хотите взять казначейскую карету, — говорит Фалко и начинает разделывать кабанью тушу, не забыв протянуть по хорошему кусок мяса нам с Бертой на капустном листе...
Дирк протягивает нам и две оловянные кружки с той же мутной жидкостью.
Отказываться, конечно, нельзя. Мы выпиваем по кружечке. Пойло, оказывается, не такое и плохое. Напоминает душистый сидр из зелёных яблок.
— Слушайте мой план. Мой брат бросает взрывную штуку но не такую, а ещё погромче, сверху, прямо в арбалетчиков, что будут впереди кареты. Это будет легко и точно, когда бросаешь сверху...
