— И у меня будет приличная сумма, — говорит Софи.
— Так ты не ответил, Лёва, будет место для нас в грузовичке?
— В кабине есть два места рядом с водителем, — говорит Лёва с неохотой.
— Отлично! А ты с Олегом и со своим железом поедешь в кузове, договорились?
— Находиться в этом лесу без хорошего оружия нельзя, — бурчит Лёва.
— У моего отца целая большая комната в доме новейшего огнестрела самых лучших мировых производителей. Я смогу взять пару пистолетов крупного калибра с патронами, — говорит Марго.
— А родителям я скажу, что заночую на выходных у тебя, — говорит Софи.
— А я у тебя, — улыбается Марго. В субботу с утра выдвигаемся, а в воскресенье вечером вернёмся. Надо же, чёрт возьми, прокачать свои магические способности. И нет для этого лучшего места, чем волшебные склоны Лысой горы. Это уже точно известно…
— А у тебя есть оружие, Олег, — спрашивает Лёва.
— Нет, но я попрошу у Мефа роликовый арбалет. Это классная штука для горно – лесистой местности. Думаю, он мне не откажет.
— Не откажет, не откажет, особенно когда увидит нас, — говорит Лёва.
Я смотрю на Лёву вопросительно.
— Мой паро - механический голем, в полной боевой готовности, стоит в большом сарае, на подворье твоего прадеда Мефодия Аристарховича…. Кстати, место, откуда мы начнём подъём на гору, находится недалеко от вашего подворья.
— А я думаю, почему это Меф так тщательно закрывает от меня свой большой сарай.
— И правильно делает… Там, наверху, могут понадобиться серебряные пули, как говорят сведущие люди. — А это тоже влетит в копеечку, — говорит Лёва и поглядывает на Марго.
— Я куплю на всех. Сколько надо? — спрашивает Марго.
— Пару червонцев, думаю, понадобится, не меньше. Какой калибр у твоего кольта?
— Я точно не знаю, но…
— Ты лучше парочку патронов от него принеси, а ещё лучше – всю коробку. Тогда мы с Мефодием Аристарховичем только пули в патронах поменяем, да и с калибром оружия не ошибёмся, — говорит Лёва. Если деньги есть, давай сейчас, я знаю, где можно купить серебряные заготовки.
— Хорошо, — Марго расстёгивает сумочку и выкладывает на белоснежную скатерть несколько больших купюр с двуглавым орлом.
— Годится, — Лёва улыбается до самых кончиков ушей и загребает купюры широкой ладонью.
— Деньги – это отчеканенная свобода, — мечтательно произносит Марго.
— Кто это сказал? — спрашивает Лёва.
— Это слова Фёдора Михайловича Достоевского, — отвечает Марго.
«Ого, — думаю я, — значит с литературой в этой реальности всё нормально, хотя такой фразы у великого писателя я что-то не припомню, хотя мало его читал»
— Ты, Олег, на всякий случай, попроси у Мефодия ручную гранату, а лучше – парочку. Там может пригодиться, — говорит Лёва.
— Гранату? — я чувствую, как у меня холодеет спина...
— Да, да, боевую гранату. Я знаю, Мефодий Аристархович делает самые гранаты для армейцев.
Я верю в судьбу, и она второй раз предлагает мне взять с собой гранату. В этот раз я её взорву. Однозначно.
— Хорошо, — обязательно попрошу...
— Ты, Олег, у деда своего поспрашивай про хронопорт на Лысой горе. Он наверняка знает кое-что, чего другие не знают. Как – никак, говорят, он больше всех живёт в этих местах.
— А я слышала, что на этой горе вся нечистая сила собирается по весне на шабаш свой бесовской, — говорит Софи.
— Это очень даже может быть, — говорит Марго.
— Раньше пятнадцатого сентября занятия в гимназии точно не начнутся. Потому что преподавательский корпус будет в полном составе не раньше этого числа. Так отец говорил, — Софи обводит нас всезнающим взглядом.
— Поэтому можно смело отправляться на Лысую гору. Надо же, в конце концов, прокачать свою энергетику перед тестированием в гимназии. А эта процедура будет обязательна для всех без исключения. Так что, Лёвушка, поход на Лысую гору и в прямом твоём интересе будет, — Марго снова прищуривается на Лёву. — Сейчас погода стоит самая подходящая для перехода на ту сторону и для испытания твоего паромеха.
— И я бы хотела позагорать там наверху для развития дара, а потом спуститься в Кроулинг и пройтись по волшебным магазинчикам. И взглянуть хоть одним глазком на эту знаменитую Crowling Academy, — мечтательно говорит Софи.
— Твоя правда, Марго. Я же согласился. Можно прогуляться по склону с паромехом, — соглашается Лёва.
— И дойти до Кроулинга, — продолжает Софи.
— Посмотрим, посмотрим, — говорит Лёва.— На этой уникальной горе, никакое авто не пойдёт, и аэропланы, насколько мы знаем, глохнут. Только мой механический голем, как я его называю – паромех, сможет пройти и подняться.
— А почему ты называешь его голем? Он что, имеет какое – то управляемое сознание? — спрашиваю я.
— Я не уверен, что это управляемое сознание, как ты сказал, но железом я могу управлять, и паромех под моим управлением может делать гораздо больше, чем с кем – нибудь другим в его кабине. Это уже фактически проверено, — говорит Лёва и достаёт из кармана железный болт.
Затем он ставит перед собой болт на большую шестигранную шляпку, делает вокруг него кольцо из больших и указательных пальцев обеих рук, напрягается, что видно по его покрасневшей физиономии, и особенно по опухшему рубиновому уху…
Через пару - тройку секунд, однако, болт отрывается от столешницы и зависает в воздухе.
— Слабовато, — говорит Марго с явным намерением подзадорить Лёву.
Болт продолжал дрожать в воздухе, Лёва выдыхает, и болт громко падает.
— Это уже не слабовато, к твоему сведению, — отвечает Лёва. — С утра, когда у меня всё стоит в вертикальном положении, тогда я легко могу приподнять его двумя пальцами одной руки.
Девушки смеются, я тоже улыбаюсь.
— Он всегда притягивается к твоей ладони? — спрашиваю я.
— Нет. Только тогда, когда я захочу. Вот смотри.
Лёва снова ставит болт на шляпку и подносит к нему раскрытую ладонь. Болт даже не покачивается.
Лёва убирает руку и снова подносит её к стоящему на шляпке болту. Физиономия Лёвы заметно напрягается, и железный болт отрывается от столешницы и прилипает к ладони.
— Здорово! — гворю я, искренне удивляясь такой способности его организма.
— А у тебя какой дар, Олег? — спрашивает меня Лёва.
— Честно говоря, толком ещё не знаю, — говорю я, продолжая улыбаться. Мне становится приятно общество этих симпатичных молодых людей.
— Как это не знаешь, Олег, ты ведь граф и наследник знаменитого русского рода? — посмеивается Софи.
— Между прочим, выше двух тысяч метров на этой горе время замедляет ход, а железо прибавляет в весе, — говорю я с победоносным видом и ухожу от ответа.
— Откуда ты это знаешь?— спрашивает Лёва.
— Лично убедился, когда на такой высоте рыбачили с Мефом.
— Хотя да, все знают, что на такую высоту аэропланы уже не залетают… А вот мой паромех пойдёт спокойно.
— И не заглохнет? — спрашиваю я.
— Конечно нет. Соображай. У паромеха – паровой двигатель. Там никакой искры не требуется. Только вода, и огонь, чтобы поджечь пирамидки Мефа… Кстати, если бы их не было, не было бы и моего паромеха. Твой прадед самый лучший химик, алхимик и механик в нашей империи. Я в этом твёрдо убеждён.
— Да, Мефодий Аристархович удивительный человек, — говорит Софи, грациозно выгибает спинку, и я вижу, как темнее ложбинка у неё ниже талии… Меня это заводит. Я ловлю её взгляд и понимаю, что она это сделала для меня…
Чёрт возьми! И здесь эта низкая талия в моде у девчонок, как когда – то была модной в прошлом мире…
— Отец говорил, что предпочтение при поступлении в гимназию будут отдавать молодым людям с даром пиромантии, псионики, аэромантии и артефакторики, — продолжает грациозная блондинка.
— Софи, говори проще, магии огня и воздуха, — говорит Марго.
— Брат говорил, принимать будут тех в первую очередь, кто может быть полезен русской армии, — высказывается Лёва...
— Я ещё слышала, что в этом королевстве, помимо золотых монет, кофе очень ценится, — говорит Софи. — Прихватите с собой хотя бы по баночке. Может быть, удастся обменять там на что – нибудь ценное в магическом отношении.
Мы договариваемся отправляться на склон Лысой горы через пару дней, в субботу утром.
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
— А кто такая эта Софи? — спрашиваю я Мефа, когда мы возвращаемся домой.
— А что, понравилась девка? — улыбается Мефодий. — Она дочка нашего губернатора графа Сперанского, такого же известного либерала, каким и дед его был. Как-то заезжали они ко мне в прошлом годе по делу.
— Понравилась. Симпатичная барышня, — соглашаюсь я.
Идти пешком километров пять, и в этот раз на подъём. Но Мефодий не стал запрягать свою тележку. Респектабельной двуколки, или автомобиля у него нет, а трястись и громыхать в телеге представителям известного графского рода в городских условиях как – то неловко. Я это хорошо понимаю…
— Ребята там, в Коурлинге говорили, будто наверху Лысой горы существует настоящий хронопорт, связующий времёна. И отряды моего отца его охраняют. Это правда, Меф?
— Люди разное говорят. Я сам не видел, врать не буду, но чудеса там случаются, да и вокруг моего подворья частенько бродит всякая нечисть по ночам. Да и не только бродит, но и пролетает… Но мой заборчик особый. Крупных тварей отгоняет, а мелких, что пролезут, Стёпка по двору гоняет… Однажды троллик как – то молодой заходил с германской стороны. Стёпке хотел морду начистить. Это у них первое дело – медведей гонять. Они это любят. Загривок Стёпке успел подрать. Пришлось мне дробью мелкой влепить ему под зад, чтобы Стёпку не задрал.
— Троллик? — переспросил я.
– Ну да. Молодой, глупый. Они любопытные, — говорит Мефодий. — Много здесь у нас разной уникальной живности. Эта гора из – под земли поднялась не так давно, как говорят, по меркам истории. Её образуют разные пласты полезных ископаемых, редкие руды и, я думаю, все без исключения химические элементы из таблицы господина Менделеева. Особенно хороша здешняя сера. Находится в открытых залежах повыше двух тысяч метров и очень годится для производства взрывных веществ, что будут посильнее обычного пороха. И наши и германцы посылали туда наверх геолого – разведывательные экспедиции. Однако, в последнее время, никто из этих геологов больше наверх идти не хочет. Многие их товарищи пропали там без вести, — говорит Мефодий многозначительно покачивая головой. — Выше двух тысяч метров лучше не подниматься, особенно одному и без подходящего вооружения...
-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Прода от 15.12.2024, 08:14
Глава 5 Она тебя услышит...
— И что же они рассказывали эти геологи? — спрашиваю я.
— Известно что, всё одно и то же: повстречались с нечистой силой, с небывалыми чудищами, с теми же троллями, допустим. Я их и сам видел и не раз. И что здесь удивительного. Такое же живое существо, похожее на очень большого орангутанга. Они вообще спокойные и любопытные. Правда свирепые, когда разозлятся. А также умные и очень сильные. Взрослый тролль медведя прибьёт запросто. А ты его не трогай, и страха не показывай при встрече. Тогда и он тебя не обидит. Змеи тоже водятся. Покрупнее американской анаконды будут…
— А ты сам, Меф, поднимался выше двух тысяч метров?
— Ну а ты как думал. Живу здесь уже полвека почитай. Много раз поднимался и выше. Серу набирал редкую по своей взрывной силе и другую разную породу. Тролликов видел, угощал их хлебом. Правда, поджилки малость тряслись от того, что они очень страшные и огроменные вблизи. Но страха не показывал, а улыбался, и зла им не желал. Оттого, видать и целёхонек остался. Так что и ты, если встретишь где, так и поступай.
— А на самом верху этой горы был?
Мефодий отвечает не сразу.
Мы останавливаемся и пьём прохладный квас из бутылочек, что купили в буфете.
— До уголька метров восемьсот будет отсюда, до полезных ископаемых ещё столько же помножь на три... До самого же верха от моего подворья будет в точности четыре тысячи восемьсот двадцать семь метров. А до равнинной местности внизу, где город стоит – семьсот семьдесят девять метров. Это установлено отличным оптическим прибором… Твоя мама ходила на самый верх горы, где газ сернистый с облаками соединяется. Там произрастают травы и особыми свойствами набираются, а камешки амулетами становятся. Очень ценные для лечения и всего прочего, — говорит Мефодий.
— И с отцом моим где – то там и познакомилась, — угадываю я.
— Что правда, то правда. Я не хотел, чтобы она с ним зналась, но какой там. Злая стала, самовольная, тогда - то и волосы её почернели… — говорит Мефодий и умолкает.
— Очень интересно. А меня возьмёшь с собой, когда высоко в гору пойдёшь?
— Обязательно возьму. Будешь ножки свои тренировать с мешком уголька за плечами, — усмехается Мефодий. — Это тебе только на пользу пойдёт.
— Конечно буду, — соглашаюсь я.
Пройдя большую часть пути, метров за восемьсот до нашего подворья, прямо на тропинке, четверо солдат устанавливают полосатый пограничный столб с российским двуглавым орлом наверху.
— Вот это хорошее дело, — говорит Меф, ускоряет ход и останавливается возле группы офицеров русской императорской армии. Офицеры сверкающими на солнце жёлтым светом погонами, по всей видимости, хорошо знают Мефа и почтительно здороваются с ним за руку.
Меф подзывает меня.
— А это мой внучёк Олег. Он здесь часто будет ходить. И больше никто. Один из офицеров протягивает мне руку и щёгольским жестом касается козырька фуражки.
— Штабс-капитан Зубков, Ваше Сиятельство.
— Очень рад. Граф Орлов, — отвечаю я и
здороваюсь за руку и со всеми остальными офицерами.
Рядом с нами стоят два грузовичка со строительными материалами. С одного из них солдаты выгружают высокие деревянные катушки с колючей проволокой. Трое гражданских со строительными приборами размечают на земле метки для строительства таможни, сторожки и шлагбаума...
Когда мы проходим пограничный пункт, Меф радостно говорит:
— Обещали уже завтра к нам телефон провести по личному распоряжению их командования. Уважают меня, значит.
— Здорово, — говорю я. — Значит, ты теперь проживаешь за границей Российской империи. Так получается.
— Так же, как и ты, — улыбается Меф.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Крепкая и тонкая нить, аккуратно намотанная поверх круглой и высокой консервной банки, легко слетает. Латунная блесна весом в пятнадцать грамм летит далеко, как раз на середину озера, на двадцать метров от берега. Там, как я думаю, и находятся самые крупные хищники…
Блесну и крючок к ней я сделал сам накануне, в мастерской Мефодия.
Озеро глубокое, благодаря своим подземным источникам. Лепесток блесны долго и плавно планирует, опускаясь на дно. Но его не касается: нить резко идёт в сторону…
