В целом, с огородом все было в порядке, Господь вознаградил его за труды, и лишь одно не давало покоя. В этом году как-то не особо росла морковка, как он тщательно ни ухаживал за ней. Работая садовником в женском монастыре, он хотел, чтобы настоятельница была довольна, ведь та не любила закупать овощи на рынке. А тут, как назло с этой чертовой морковкой, и он бился над этой напастью второй месяц.
Но то ли червяки подъели корни, то ли ботву он не усмотрел, то ли семена попались неудачные, хорошая морковка была на счету. А тут еще, о ужас! Он понял, что ее воруют. Немного, одну-две за неделю, но регулярно, и самую лучшую.
«Уж не соседские ли это мальчишки?» – подумал он, устраивая засаду.
И вот сидит он в кустах смородины, затаившись как мышь, и видит… монашку. Довольно молодая и симпатичная женщина, она уже год живет у них. Наступили сумерки, но он узнает ее. Воровато оглядываясь, та подходит к грядке, шустро выдергивает морковку, заравнивает ямку в земле и спешно уходит.
Собираясь окликнуть ее, он прикусывает язык и решает проследить дальше. Недоброе подозрение шевелится у него в душе.
Кто где живет, он прекрасно знает, и окна кельи этой монашки выходят в сад, как раз за кустами смородины, где он устроил засаду. На цыпочках прокравшись к окну, он потихоньку заглядывает в келью. Шторы не плотно задернуты, и в их щель он видит вороватую монашку.
Придя к себе, та обрезает ботву, моет в тазу с водой морковку и прячет ее в тумбочку у кровати.
«Что-то тут не так!» – догадывается садовник и решает проследить за монашкой дальше.
Ближе к ночи он теплее одевается и опять крадется к окну. Ждет полчаса, час, и его терпение вознаграждается. Почитав что-то после ужина, умывшись и помолившись, монашка достает из тумбочки какой-то журнал и начинает листать его. Листает медленно, внимательно рассматривая картинки и возвращаясь от одной из них к другой, ей явно интересно. Постепенно щеки ее краснеют, ей становится жарко, она все больше волнуется… все это отлично видно, и садовник недоумевает. И тут она тянется к тумбочке, достает из нее морковку и задирает платье. Садовник не верит своим глазам.
Не отрываясь от журнала, монашка облизывает морковку, отводит в сторону трусики и медленно погружает ее в себя. Глаза ее закатываются от наслаждения, рот приоткрывается в частом дыхании, видно, что ей безумно хорошо.
Погрузив в себя почти всю морковку, монашка на секунду замирает, пролистывая журнал назад, находит какую-то нужную страницу, и, глядя на нее, начинает мастурбировать с помощью корнеплода.
Ее щеки сильнее краснеют, дыхание становится чаще, рука с морковкой двигается все активней, и наконец, закусив губу, монашка кончает.
У садовника – железный стояк. Его штаны вот-вот лопнут. Рука сама тянется дрочить, и он с трудом сдерживается, ведь он не мальчик заниматься такими делами.
«Так, бля!.. – матюгнувшись про себя, приседает он у окна. – Вот она, наша морковка! А я-то думаю, как такая симпатичная бабенка, и без секса тут? Вот оно, оказывается, что. Не такая она в душе и монашка…»
И у садовника созревает план. Понаблюдав за монашкой еще раз, он подбирает хороший огурец. Такой, чтобы нужной длины и толщины, ровный и без пупырышков.
Изнутри все кельи закрываются на защелку, но у настоятельницы есть особый ключ, позволяющий открыть их снаружи. Он сам делал ей дубликат, а заодно и себе на всякий случай, как чувствовал, что может пригодиться.
И вот он – этот случай, наступил! Дождавшись в третий раз забавы монашки, садовник крадется к ее келье, неслышно открывает дверь и смотрит в щелку. Монашке явно не до него, в ход пошла морковка, она не видит и не слышит ничего, она на седьмом небе.
Затуманенный взор отрывается от страницы журнала, и… она видит перед собой огурец. Незаметно подкравшийся садовник протягивает его ей.
Монашка в шоке, она цепенеет от страха и неожиданности, она совсем теряется и не знает что делать. Порножурнал выпадает у нее из руки… И где только она его раздобыла?!
– Все хорошо, все хорошо, не бойтесь, – заботливым голосом успокаивает ее садовник и подходит вплотную. Монашка так и сидит с морковкой внутри, прикрывая ее сверху ладонью, она в ужасе от мысли, что кто-то может увидеть ее срам.
– Э… А… – силится что-то сказать она и не может. От страха у нее не шевелится язык.
– Я закрыл дверь, не бойтесь, – продолжает успокаивать ее садовник, поглаживая руку. – Я ваш друг и просто хочу помочь вам.
– Срам-то какой, – бормочет монашка.
– Какой еще такой срам? Нет никакого срама, что вы! Нормально все, нормально, не беспокойтесь.
– Ну… как же? – и монашка косится глазами на руку с морковкой. Она по-прежнему не решается вынуть ее.
– Ну это же вы для здоровья делаете. И правильно! Вы молодая женщина, и вам это надо.
– Грех-то какой…– вновь шепчет она.
– Да побойтесь бога! Какой же тут грех? Грех – это когда дурные намерения. А здесь-то их нет. Вы делаете это просто для себя самой и все. Вот лучше смотрите, что я вам принес, – и садовник протягивает ей огурец.
Монашка оторопело смотрит на него и мало что соображает. Она уже немного отошла от шока, и в ее глазах пропал ужас, но до нее не доходит, что предлагает садовник.
– Огурец-то намного лучше морковки, – поясняет он и встает на колени напротив нее. – Я специально подобрал для вас нужный размер.
Пользуясь тем, что монашка одурела от того, что ее застукали, он не дает ей опомниться, он как бы становится таким же заговорщиком, он как бы с ней заодно, у них как бы одна общая тайна, и ему можно довериться, он знает, что дальше нужно делать.
И монашка попадается на эту удочку, она готова его слушаться, ведь он убеждает ее, что нет ничего страшного в том, что она делает, и что ей нечего стесняться. Его голос такой дружелюбный, заботливый и одобрительный, он явно ей сопереживает, не видя ничего предосудительного в ее поступке. Она невольно начинает доверять ему.
И так, успокаивая монашку, садовник берет ее руку и помогает потихоньку вынуть морковку. Затем, глядя ей в глаза, он неспешно облизывает огурец и вводит его во влагалище. Монашка со стоном откидывается на спину, огурец явно толще морковки, и ощущения более острые. Она еще не успела остыть и течет соками, ведь ее оргазм был уже близок.
– А…ах, – протяжно стонет она, когда огурец погружается в нее.
– Ну вот видите, как хорошо, как это лучше и приятней. Я специально пришел вам помочь. Вот так, еще раз вот так. Чуть глубже, чуть в сторону. В одну, в другую… Чуть-чуть вот так покачать из стороны в сторону… А теперь вот так ее и повращать… Ага, вот так, а теперь еще раз вот так… – комментирует свои действия садовник, начиная мастурбировать монашку огурцом.
– Ах… Ох… – всхлипывает она, а садовник потихоньку расстегивает ширинку. Его член уже стоит как каменный, и главное в его программе – не огурец.
О, боже! – закрывает монашка глаза рукой и часто дышит. Ей и стыдно, и сладко одновременно.
Именно это и нужно садовнику, он быстро высвобождает член и, не успевает монашка понять, что случилось, как он засаживает в нее – глубоко, сильно, до самого упора, член плотно заполнят монашку, но она уже отлично разогрета для этого.
– Ай! – вздрагивает она от перемены ощущений и, открыв глаза, понимает, что в ней уже садовник. Сладострастно застонав от удовольствия, тот замирает в ее глубине, и наслаждается моментом истины.
– А теперь вот так попробуйте! Вот так и еще раз вот так! – и он делает несколько толчков, заставляя монашку содрогаться всем телом. – Как вам, сестра? Лучше огурца? – вновь приостановившись, интересуется он.
– Грех-то какой… – стонет бедная монашка.
– Да какой же грех? – улыбается садовник. – Грех – это когда дурные намерения. У вас же нет дурных намерений?
– Нет… – чуть слышно шепчет обалдевшая монашка.
– Вот и у меня нет, – нагло подмигивает ей садовник и начинает жесткое порево.
А как иначе? Нечего воровать морковку!
Морковки, огурцы, бананы… ну что заменит хороший, крепкий член? Живой, горячий, упругий, с нежной, шелковистой кожей и налитой сливой головки… какие тут могут быть овощи? Редкая монашка не согласится с этим, встретив ебливого садовника.
Это один из 25-ти рассказов Сборника №6 «ВЗГЛЯД СКВОЗЬ ШТОРЫ». Если он понравился вам, ЧИТАЙТЕ весь Сборник и наслаждайтесь необычной эротикой.
Но то ли червяки подъели корни, то ли ботву он не усмотрел, то ли семена попались неудачные, хорошая морковка была на счету. А тут еще, о ужас! Он понял, что ее воруют. Немного, одну-две за неделю, но регулярно, и самую лучшую.
«Уж не соседские ли это мальчишки?» – подумал он, устраивая засаду.
И вот сидит он в кустах смородины, затаившись как мышь, и видит… монашку. Довольно молодая и симпатичная женщина, она уже год живет у них. Наступили сумерки, но он узнает ее. Воровато оглядываясь, та подходит к грядке, шустро выдергивает морковку, заравнивает ямку в земле и спешно уходит.
Собираясь окликнуть ее, он прикусывает язык и решает проследить дальше. Недоброе подозрение шевелится у него в душе.
Кто где живет, он прекрасно знает, и окна кельи этой монашки выходят в сад, как раз за кустами смородины, где он устроил засаду. На цыпочках прокравшись к окну, он потихоньку заглядывает в келью. Шторы не плотно задернуты, и в их щель он видит вороватую монашку.
Придя к себе, та обрезает ботву, моет в тазу с водой морковку и прячет ее в тумбочку у кровати.
«Что-то тут не так!» – догадывается садовник и решает проследить за монашкой дальше.
Ближе к ночи он теплее одевается и опять крадется к окну. Ждет полчаса, час, и его терпение вознаграждается. Почитав что-то после ужина, умывшись и помолившись, монашка достает из тумбочки какой-то журнал и начинает листать его. Листает медленно, внимательно рассматривая картинки и возвращаясь от одной из них к другой, ей явно интересно. Постепенно щеки ее краснеют, ей становится жарко, она все больше волнуется… все это отлично видно, и садовник недоумевает. И тут она тянется к тумбочке, достает из нее морковку и задирает платье. Садовник не верит своим глазам.
Не отрываясь от журнала, монашка облизывает морковку, отводит в сторону трусики и медленно погружает ее в себя. Глаза ее закатываются от наслаждения, рот приоткрывается в частом дыхании, видно, что ей безумно хорошо.
Погрузив в себя почти всю морковку, монашка на секунду замирает, пролистывая журнал назад, находит какую-то нужную страницу, и, глядя на нее, начинает мастурбировать с помощью корнеплода.
Ее щеки сильнее краснеют, дыхание становится чаще, рука с морковкой двигается все активней, и наконец, закусив губу, монашка кончает.
У садовника – железный стояк. Его штаны вот-вот лопнут. Рука сама тянется дрочить, и он с трудом сдерживается, ведь он не мальчик заниматься такими делами.
«Так, бля!.. – матюгнувшись про себя, приседает он у окна. – Вот она, наша морковка! А я-то думаю, как такая симпатичная бабенка, и без секса тут? Вот оно, оказывается, что. Не такая она в душе и монашка…»
И у садовника созревает план. Понаблюдав за монашкой еще раз, он подбирает хороший огурец. Такой, чтобы нужной длины и толщины, ровный и без пупырышков.
Изнутри все кельи закрываются на защелку, но у настоятельницы есть особый ключ, позволяющий открыть их снаружи. Он сам делал ей дубликат, а заодно и себе на всякий случай, как чувствовал, что может пригодиться.
И вот он – этот случай, наступил! Дождавшись в третий раз забавы монашки, садовник крадется к ее келье, неслышно открывает дверь и смотрит в щелку. Монашке явно не до него, в ход пошла морковка, она не видит и не слышит ничего, она на седьмом небе.
Затуманенный взор отрывается от страницы журнала, и… она видит перед собой огурец. Незаметно подкравшийся садовник протягивает его ей.
Монашка в шоке, она цепенеет от страха и неожиданности, она совсем теряется и не знает что делать. Порножурнал выпадает у нее из руки… И где только она его раздобыла?!
– Все хорошо, все хорошо, не бойтесь, – заботливым голосом успокаивает ее садовник и подходит вплотную. Монашка так и сидит с морковкой внутри, прикрывая ее сверху ладонью, она в ужасе от мысли, что кто-то может увидеть ее срам.
– Э… А… – силится что-то сказать она и не может. От страха у нее не шевелится язык.
– Я закрыл дверь, не бойтесь, – продолжает успокаивать ее садовник, поглаживая руку. – Я ваш друг и просто хочу помочь вам.
– Срам-то какой, – бормочет монашка.
– Какой еще такой срам? Нет никакого срама, что вы! Нормально все, нормально, не беспокойтесь.
– Ну… как же? – и монашка косится глазами на руку с морковкой. Она по-прежнему не решается вынуть ее.
– Ну это же вы для здоровья делаете. И правильно! Вы молодая женщина, и вам это надо.
– Грех-то какой…– вновь шепчет она.
– Да побойтесь бога! Какой же тут грех? Грех – это когда дурные намерения. А здесь-то их нет. Вы делаете это просто для себя самой и все. Вот лучше смотрите, что я вам принес, – и садовник протягивает ей огурец.
Монашка оторопело смотрит на него и мало что соображает. Она уже немного отошла от шока, и в ее глазах пропал ужас, но до нее не доходит, что предлагает садовник.
– Огурец-то намного лучше морковки, – поясняет он и встает на колени напротив нее. – Я специально подобрал для вас нужный размер.
Пользуясь тем, что монашка одурела от того, что ее застукали, он не дает ей опомниться, он как бы становится таким же заговорщиком, он как бы с ней заодно, у них как бы одна общая тайна, и ему можно довериться, он знает, что дальше нужно делать.
И монашка попадается на эту удочку, она готова его слушаться, ведь он убеждает ее, что нет ничего страшного в том, что она делает, и что ей нечего стесняться. Его голос такой дружелюбный, заботливый и одобрительный, он явно ей сопереживает, не видя ничего предосудительного в ее поступке. Она невольно начинает доверять ему.
И так, успокаивая монашку, садовник берет ее руку и помогает потихоньку вынуть морковку. Затем, глядя ей в глаза, он неспешно облизывает огурец и вводит его во влагалище. Монашка со стоном откидывается на спину, огурец явно толще морковки, и ощущения более острые. Она еще не успела остыть и течет соками, ведь ее оргазм был уже близок.
– А…ах, – протяжно стонет она, когда огурец погружается в нее.
– Ну вот видите, как хорошо, как это лучше и приятней. Я специально пришел вам помочь. Вот так, еще раз вот так. Чуть глубже, чуть в сторону. В одну, в другую… Чуть-чуть вот так покачать из стороны в сторону… А теперь вот так ее и повращать… Ага, вот так, а теперь еще раз вот так… – комментирует свои действия садовник, начиная мастурбировать монашку огурцом.
– Ах… Ох… – всхлипывает она, а садовник потихоньку расстегивает ширинку. Его член уже стоит как каменный, и главное в его программе – не огурец.
О, боже! – закрывает монашка глаза рукой и часто дышит. Ей и стыдно, и сладко одновременно.
Именно это и нужно садовнику, он быстро высвобождает член и, не успевает монашка понять, что случилось, как он засаживает в нее – глубоко, сильно, до самого упора, член плотно заполнят монашку, но она уже отлично разогрета для этого.
– Ай! – вздрагивает она от перемены ощущений и, открыв глаза, понимает, что в ней уже садовник. Сладострастно застонав от удовольствия, тот замирает в ее глубине, и наслаждается моментом истины.
– А теперь вот так попробуйте! Вот так и еще раз вот так! – и он делает несколько толчков, заставляя монашку содрогаться всем телом. – Как вам, сестра? Лучше огурца? – вновь приостановившись, интересуется он.
– Грех-то какой… – стонет бедная монашка.
– Да какой же грех? – улыбается садовник. – Грех – это когда дурные намерения. У вас же нет дурных намерений?
– Нет… – чуть слышно шепчет обалдевшая монашка.
– Вот и у меня нет, – нагло подмигивает ей садовник и начинает жесткое порево.
А как иначе? Нечего воровать морковку!
Морковки, огурцы, бананы… ну что заменит хороший, крепкий член? Живой, горячий, упругий, с нежной, шелковистой кожей и налитой сливой головки… какие тут могут быть овощи? Редкая монашка не согласится с этим, встретив ебливого садовника.
***
Это один из 25-ти рассказов Сборника №6 «ВЗГЛЯД СКВОЗЬ ШТОРЫ». Если он понравился вам, ЧИТАЙТЕ весь Сборник и наслаждайтесь необычной эротикой.
