Какая-то семейка за угловым столиком именины ребенка, по очереди поздравляя его и даря подарки. Папаша записывал все на iPhone, громко комментируя происходящее и беря интервью у каждого.
Это длилось почти час и мешало сосредоточиться, а ведь обдумать все следовало тщательно. «Неужели нельзя поменьше шуметь или устраивать такие мероприятия дома?» – раздраженно подумала она и, взяв чашку, пересела в дальний угол ресторана. Попросив официантку принести еще кофе, она тяжело вздохнула и вновь погрузилась в размышления.
«Что делать? – она сидела за пятой чашкой кофе и напряженно думала. – Напасть или сдаться? Откладывать уже нельзя. Нужно действовать, и есть только два варианта. Он может уволить мужа в любой день. И тогда – доказывай. А это будет сложно сделать. У меня ничего нет против него. Ничего! Разговоры не записаны, а на словах ничего не докажешь. Всегда может сказать, что его неправильно поняли, и что он просто печется об интересах фирмы…»
Пытаясь найти решение, она перебирала в памяти историю произошедшего и чем больше сопоставляла детали, тем яснее понимала, что выхода нет, и ей нужно действовать, не откладывая.
А произошло все следующим образом.
Ее муж работал начальником департамента в крупной торговой фирме. Работал пятнадцать лет, успешно делая карьеру и продвигаясь по служебной лестнице. Небо казалось безоблачным, а жизнь – прекрасной. Они уже подумывали о втором ребенке и купили в кредит большой дом. И тут произошло, казалось бы, малозначительное событие. На одном из юбилеев фирмы на нее положил глаз шеф мужа – вице-президент компании. Его намеки она сначала приняла за шутку и даже не стала рассказывать об этом мужу. Тот был человеком ревнивым, не хотелось его огорчать.
Однако на следующем корпоративном мероприятии шеф мужа был более прямолинейным и ясно дал понять, что она ему нравится. Само собой, она ему отказала и вновь не стала говорить об этом мужу, у того и так в последнее время были проблемы с сердцем. А через пару дней муж пришел с работы бледным. Впервые за пятнадцать лет он получил выговор на работе. Официальный выговор, с приказом, но причина была какой-то надуманной, сделка сорвалась не по его вине, он просто готовил документы.
Надо сказать, что корпоративные мероприятия были на их фирме в моде. Владельцы считали, что это укрепляет корпоративный дух, и как минимум раз в месяц что-то происходило, повод находился всегда.
И вот на очередном таком мероприятии она вновь пересеклась с шефом мужа. «Ну как, не передумали?» – бросил он фразу и хитро улыбнулся. Сразу она даже не поняла, в чем намек, и лишь отрицательно покачала головой.
Не поняла, пока через пару дней муж не явился домой еще бледнее. Второй выговор, и на этот раз строгий, так поступают перед увольнением. И вновь причина оказалась искусственной, прямой вины мужа в проколе не было. Было или не было – не докажешь, технология работы фирмы сложная, да и доказывать особо некому, владельцы выстроили вертикаль власти без всякой демократии. Так им было проще управлять.
«Ну как, не передумали?» – прозвучало на следующем корпоративе, и – откровенный взгляд в ее декольте, шеф оказался жестоким хищником, он откровенно загонял ее. Загонял в угол, из которого не было выхода.
Безумно захотелось плюнуть ему в рожу, но она сдержалась, это был бы явный проигрыш при очень высоких ставках игры. Карьера мужа, их благополучие, кредит по дому, планы на второго ребенка… Ведь если мужа уволят, все это подвиснет, такую работу ему не найти, на рынке кризис и сплошные сокращения.
Ничего не ответив, она отошла молча, отошла и постаралась быстрее уехать с мужем. Она не могла терпеть похотливые взгляды, которые бросал на нее вице-президент компании.
О том, чтобы рассказать о случившемся мужу, не могло быть и речи. Он и так уже носил валидол, ведь на волоске оказалась его карьера, то есть, считай, их нормальная жизнь.
Между тем, неприятности на работе стремительно развивались, он оказался замешан в очередном провале, и хоть замешан косвенно, это ничего не значило, два предыдущих выговора были тому подтверждением.
И вот теперь она сидела в этом кафе, сидела и понимала, что ей принимать решение, и муж здесь совсем ни при чем.
Слава богу, празднующая семейка уже расходилась, и в ресторане наступила тишина.
– Сбросишь мне запись, Сереженка? – надевая пальто, кудахтала бабушка именинника. – На почту, ладно, сынок.
– Нет, мамочка, файл тяжелый, не получится. Перепишу все на флэшку и передам через Володю.
– Ну хорошо, не забудь только, – кудахтнула напоследок старушка, и дверь за ними захлопнулась.
«Фу, блин, – облегченно выдохнула она. – Свалили, наконец. Голова от вас заболела… Ну ладно… надо действовать. Пока еще не поздно, и откладывать нельзя. Положу диктофон в сумочку и пойду к этой сволочи, – решила она, вернувшись к своим размышлениям. – Выведу на откровенный разговор и прижму к стенке. Как получит потом копию записи, сразу остынет. За такое можно и в тюрьму угодить. Примеров – сколько угодно».
И, записавшись на прием к шефу мужа, она стала готовиться. Чтобы подцепить его на удочку, спровоцировав к приставаниям, нужно было выглядеть соблазнительно, но уж что-что, а это она умела. Бюстгальтер пуш-ап, откровенное декольте блузки, обтягивающая попу короткая юбка, соответствующий макияж. В общем, секретарша вице-президента открыла рот, провожая ее долгим взглядом по дороге в его кабинет.
Он был ее рад видеть и не скрывал этого. Встал из-за стола, подошел, пожал руку, приветливо поздоровался, изучающе заглянул в глаза, предложил сесть, заботливо пододвинул стул. Видно было, что в душе он потирает руки, но еще не уверен, клюнула ли рыбка.
Она тоже изобразила радость, так же приветливо расплылась в улыбке, выдержала изучающий взгляд, попросила разрешения поставить телефон на подзарядку и села напротив него, закинув ногу на ногу.
Взгляд вице-президента скользнул по ее коленке, можно было начинать задушевный разговор.
Через десять минут он отпустил секретаршу и закрыл дверь приемной, ведь был вечер пятницы, а еще через пять минут, глядя на ее сумочку, спросил:
– Что у вас за сумочка, Dior? Можно взглянуть?
– Можно, конечно! – и она протянула сумочку, а что ей еще оставалось делать?
– Интересная какая модель… – покрутил он в руках сумочку, – не видел еще таких. И замочек какой интересный!.. Как открывается, не пойму. Покажете?
– Очень просто, – взяв сумочку, она открыла ее. – Вот так.
– Ну-ка, ну-ка, – и сумочка вновь оказалась в его руках.
Открыв ее, он спокойно достал диктофон, выключил его и вновь положил в сумочку. Покраснев как помидор, она не знала, куда деть глаза.
– Да ерунда, не смущайтесь, – с ехидцей улыбнулся шеф. Он явно наслаждался ее смущением. – Сам бы так сделал, если разговор важный. Но у меня нельзя. Правила фирмы, не я придумал. Разговоры не записываются. Сами понимаете, конкуренты не дремлют.
– Ну… да, – только и смогла промямлить она.
– Садитесь сюда, в кресло, – и он махнул рукой в сторону низких кресел, стоящих у журнального столика. – А я с вашего позволения постою. Целый день пятую точку плющил. Хоть с вами ее разомну.
– Ага… – выдавила она улыбку, садясь в кресло.
– Чувствуйте себя как дома. Рад вас видеть и с удовольствием пообщаюсь. – И, шутливо помяв руками попу, шеф стал напротив нее, опираясь задом о рабочий стол. По всему видно было, что у него отличное настроение. В отличие от нее.
Все еще красная, она сидела в кресле, поджав ноги, и чувствовала себя кроликом под взглядом удава. Узкая юбка задралась в этом неудобном положении, поскольку кресло было низким, и, сдвинув ноги, она сидела с наклоном вперед, чтобы из-под юбки не просматривались трусики. Ситуация была жутко дурацкая. Скрестив на груди руки, шеф с улыбочкой стоял напротив и свысока заглядывал в декольте блузки. Ее миссия оказалась под угрозой провала.
– Вы сегодня восхитительно выглядите! – откровенно облизнулся он. – Всегда хороши, но сегодня… Я в восторге от вас.
– Ну… зачем вы так? – робко попыталась она остудить его.
– Может, хотите выпить, чтобы расслабиться? – не обращая внимания на ее реплику, улыбнулся шеф. В его улыбке сквозило превосходство, он ощущал себя хозяином положения и не скрывал это. – Конец дня, можно. Не за рулем?
– Нет, не за рулем, – буркнула она в растерянности, чувствуя себя пойманной птичкой.
– Ну и прекрасно! Я тоже выпью, – и он отрыл минибар. – Вы что предпочитаете? Вино, коньяк, виски?
– Но… Послушайте! – сделала она попытку рыпнуться.
– Да. Слушаю, конечно, – просматривая на свет бокалы, даже не взглянул он в ее сторону. Ему важнее было определиться с выпивкой. По крайней мере, выглядело это именно так.
– Вся эта история с моим мужем…
– А что за история? – явно валял дурака вице-президент.
– Ну как что?! Эти два выговора… А теперь…
– А… понятно, о чем вы, – как бы нехотя промолвил он. Тут, понимаешь, конец рабочей недели, а его с какой-то ерундой тревожат. Весь его вид оговорил об этом. И, поморщившись, как от зубной боли, он налил в бокалы коньяк.
– Я вам коньяк налил. Отборный, двадцать пять лет. Мне подарили. Попробуйте. Хочу вашу точку зрения узнать.
Подойдя, шеф протянул ей бокал, откровенно пялясь в декольте блузки. Он даже не считал нужным скрывать свой интерес.
«И черт же меня дернул так вырядиться!» – ругнулась про себя она, понимая, что сверху ее грудь выглядит, как на блюдечке.
Стараясь подавить смущение, она взяла коньяк и глотнула его. Крепкий напиток обжог горло, у нее аж перехватило дух. Но нужно же было хоть как-то отвлечься, чтобы прийти в себя. Эта история с диктофоном выбила ее из колеи. Да еще и такая игра вице президента… Ей было от чего растеряться.
– Понюхали бы сначала. Букет-то какой! – вновь облокотившись о стол, поднес он бокал к носу и зажмурил глаза от удовольствия. Ему-то как раз вся эта ситуация нравилась, и он не собирался притворяться.
– Да… хороший… – вымолвила она, переведя дух, хотя ей было сейчас не до коньяка. – Так что… с мужем-то?
– Просрал мужик работу, – как отрубил шеф и спокойно пригубил коньяк. – С кем не бывает.
– Что… значит… просрал? – еще больше растерялась она от такого его тона.
– Не по плечу оказалась должность. Да и штаты мы думаем сокращать. Все один к одному.
– К…как сокращать? – стала заикаться она, хоть и понимала, к чему все клонится.
– Ну как, как? Кризис сейчас. Все сокращают. А тут – просеры эти. Один, второй…
– Так это… не его вина.
– Его, не его… Что тут спорить? Завтра как раз комиссия, вот и решим.
– То есть… я вовремя… – задумчиво вымолвила она.
– В общем-то, да, – цинично прищурился шеф. – Выпейте еще коньяку. А то, смотрю, нервничаете.
– Да надо бы… так ошарашили, – и она проглотила остатки коньяка в бокале. Сразу, одним махом. Так его, конечно, никто не пьет, у нее аж слезы выступили. Но в этой ситуации ей нужен был такой глоток, как нашатырный спирт нокаутированному боксеру.
– Смело вы… – глядя на нее, улыбнулся шеф. – Подлить еще?
– Ага… – выдохнув, кивнула она. – Занервничаешь тут… с вами.
– Ну и напрасно, – наклоняясь к ней с бутылкой, усмехнулся вице-президент, и она опять увидела, как он пожирает глазами ее грудь.
«План Б? – мелькнуло в ее голове. – По-другому не получится. А что делать? Капец ведь! Уволят мужа…» – и она чуть повыше приподняла грудь, по сути, начиная другую игру. Это получилось как-то само собой.
Заметив это ее движение, шеф улыбнулся, и улыбочка его была хищной. Беря бокал, она заметила это. Заметила и поняла, что теперь уже не отступить, коли он заглотил наживку.
«Ну… может… еще…» – не теряла она надежды, но надежда эта была призрачной. Это было ей и самой ясно.
Почувствовав, что она сдается, вице-президент усилил хватку и начал добивать ее.
– Но мы тут, знаете… – вновь пригубив коньяк, пристально посмотрел он на нее. – Не сторонники демократии. Раз человеку намекнули, два его предупредили… На счет три – до свидания.
И она прекрасно поняла, о чем это он, вспомнив эти его «Ну как, не передумали?» Поняла и хлопнула опять коньяка. Сомневаться или надеяться больше не следовало.
- Но решение, надеюсь, вы принимаете? – заглянула она в глаза вице-президенту и закинула ногу на ногу так, что юбка задралась до самых трусиков. – Коли нет демократии. Ваше слово решающее?
- Мое, конечно, - самодовольно усмехнулся он, облизывая глазами ее ноги.
- То есть, если я передумаю, появится шанс? Если соглашусь на ваши ухаживания… - и, глядя ему в глаза, она стала теребить вторую пуговицу блузки. Первая была уже расстегнута.
- Всегда приятно встретить взаимопонимание, - переведя взгляд с ее ног на пальцы, слащаво улыбнулся шеф. – Вы же поняли, что я принимаю решение.
- Вы не подольете мне? – протянула она ему свой бокал, и пока он отвернулся за бутылкой, быстро расстегнула пуговицу.
- Ага! – вырвалось у вице-президента, когда, вновь повернувшись к ней с бутылкой в руке, он увидел, что пуговица расстегнута. – Уже лучше.
- То есть это ваше условие? – и она взялась пальцами за следующую пуговицу. – Без этого шансов у мужа нет. Правильно я поняла?
- Вы догадливы. И мне это очень нравится.
Шеф молча взглянул на часы, а затем, одобрительно улыбаясь, потянулся подливать в ее бокал.
Ее взгляд уперся в появившийся на его брюках бугор, ситуация развивалась стремительно, оставалось действовать.
Еще глоток коньяка. Жаркая волна хлынула вниз и ударила сразу в мозги. «План Б. Больше шансов нет! Он ясно дает понять, что времени на размышления нет».
- Что, прямо здесь? – и глядя ему в глаза, она медленно расстегнула следующую пуговицу.
- Но ведь завтра же комиссия. Я бы на вашем месте не ломался.
Молча улыбнувшись, она вновь протянула ему бокал, и как только он начал подливать коньяк, положила руку на его бугор.
- Ну вот видите, как мы обо всем договорились. Смелее, - самодовольно улыбнулся вице-президент, стоя вплотную и глядя на нее сверху. И пока она расстегивала его ширинку, он начал тискать ее грудь, спустив вниз бюстгальтер.
Высвободив уже стоящий член, она потянулась к нему ртом, но вдруг приостановилась.
- Нет, не могу, - выдохнула она, отшатнувшись. – Не могу и все.
- Что значит не могу?! – недовольно рявкнул шеф. – Завтра же муж вылетит! Завтра!
- Ну как же та…ак? – жалобно проскулила она. – Ну ка…ак?..
- Да вот так! Вылетит и все нахрен, - он явно рассвирепел. – Последний шанс у вас. Быстро открывайте рот!
И, всхлипывая, она начала сосать, выхода не было.
- Ну вот… Сразу бы так… - с довольным видом постанывал вице-президент. – А хорошо у вас… получается. Хорошо…
И когда она сосала у шефа, то еще надеялась, что этим и ограничится, минет она, вообще-то, делать умела. Но не тут-то было, у него были свои планы, и вскоре она лежала на его столе.
Задранная юбка, сдернутые напрочь трусики, ноги на его плечах и дикий хрип. Он жадно и яростно ее трахал, а она старалась думать о муже. Ну что ей еще оставалось делать, положение было безвыходным…
- Ах! Ох! Ай! – громко вскрикивала она с каждым его толчком, ведь трахал он ее очень жестко.
- А как ты думала?! Как? А? Как? – рычал вице-президент, загоняя в нее член. – Хочешь мужу помочь, раздвигай ноги. Вот так! Вот так! Вот так!.. – все ускорял и ускорял он темп, пока не излился спермой. Хрипя и содрогаясь при этом, он до упора погрузился в нее, навалившись сверху так, что под ней заскрипел стол.
Это длилось почти час и мешало сосредоточиться, а ведь обдумать все следовало тщательно. «Неужели нельзя поменьше шуметь или устраивать такие мероприятия дома?» – раздраженно подумала она и, взяв чашку, пересела в дальний угол ресторана. Попросив официантку принести еще кофе, она тяжело вздохнула и вновь погрузилась в размышления.
«Что делать? – она сидела за пятой чашкой кофе и напряженно думала. – Напасть или сдаться? Откладывать уже нельзя. Нужно действовать, и есть только два варианта. Он может уволить мужа в любой день. И тогда – доказывай. А это будет сложно сделать. У меня ничего нет против него. Ничего! Разговоры не записаны, а на словах ничего не докажешь. Всегда может сказать, что его неправильно поняли, и что он просто печется об интересах фирмы…»
Пытаясь найти решение, она перебирала в памяти историю произошедшего и чем больше сопоставляла детали, тем яснее понимала, что выхода нет, и ей нужно действовать, не откладывая.
А произошло все следующим образом.
Ее муж работал начальником департамента в крупной торговой фирме. Работал пятнадцать лет, успешно делая карьеру и продвигаясь по служебной лестнице. Небо казалось безоблачным, а жизнь – прекрасной. Они уже подумывали о втором ребенке и купили в кредит большой дом. И тут произошло, казалось бы, малозначительное событие. На одном из юбилеев фирмы на нее положил глаз шеф мужа – вице-президент компании. Его намеки она сначала приняла за шутку и даже не стала рассказывать об этом мужу. Тот был человеком ревнивым, не хотелось его огорчать.
Однако на следующем корпоративном мероприятии шеф мужа был более прямолинейным и ясно дал понять, что она ему нравится. Само собой, она ему отказала и вновь не стала говорить об этом мужу, у того и так в последнее время были проблемы с сердцем. А через пару дней муж пришел с работы бледным. Впервые за пятнадцать лет он получил выговор на работе. Официальный выговор, с приказом, но причина была какой-то надуманной, сделка сорвалась не по его вине, он просто готовил документы.
Надо сказать, что корпоративные мероприятия были на их фирме в моде. Владельцы считали, что это укрепляет корпоративный дух, и как минимум раз в месяц что-то происходило, повод находился всегда.
И вот на очередном таком мероприятии она вновь пересеклась с шефом мужа. «Ну как, не передумали?» – бросил он фразу и хитро улыбнулся. Сразу она даже не поняла, в чем намек, и лишь отрицательно покачала головой.
Не поняла, пока через пару дней муж не явился домой еще бледнее. Второй выговор, и на этот раз строгий, так поступают перед увольнением. И вновь причина оказалась искусственной, прямой вины мужа в проколе не было. Было или не было – не докажешь, технология работы фирмы сложная, да и доказывать особо некому, владельцы выстроили вертикаль власти без всякой демократии. Так им было проще управлять.
«Ну как, не передумали?» – прозвучало на следующем корпоративе, и – откровенный взгляд в ее декольте, шеф оказался жестоким хищником, он откровенно загонял ее. Загонял в угол, из которого не было выхода.
Безумно захотелось плюнуть ему в рожу, но она сдержалась, это был бы явный проигрыш при очень высоких ставках игры. Карьера мужа, их благополучие, кредит по дому, планы на второго ребенка… Ведь если мужа уволят, все это подвиснет, такую работу ему не найти, на рынке кризис и сплошные сокращения.
Ничего не ответив, она отошла молча, отошла и постаралась быстрее уехать с мужем. Она не могла терпеть похотливые взгляды, которые бросал на нее вице-президент компании.
О том, чтобы рассказать о случившемся мужу, не могло быть и речи. Он и так уже носил валидол, ведь на волоске оказалась его карьера, то есть, считай, их нормальная жизнь.
Между тем, неприятности на работе стремительно развивались, он оказался замешан в очередном провале, и хоть замешан косвенно, это ничего не значило, два предыдущих выговора были тому подтверждением.
И вот теперь она сидела в этом кафе, сидела и понимала, что ей принимать решение, и муж здесь совсем ни при чем.
Слава богу, празднующая семейка уже расходилась, и в ресторане наступила тишина.
– Сбросишь мне запись, Сереженка? – надевая пальто, кудахтала бабушка именинника. – На почту, ладно, сынок.
– Нет, мамочка, файл тяжелый, не получится. Перепишу все на флэшку и передам через Володю.
– Ну хорошо, не забудь только, – кудахтнула напоследок старушка, и дверь за ними захлопнулась.
«Фу, блин, – облегченно выдохнула она. – Свалили, наконец. Голова от вас заболела… Ну ладно… надо действовать. Пока еще не поздно, и откладывать нельзя. Положу диктофон в сумочку и пойду к этой сволочи, – решила она, вернувшись к своим размышлениям. – Выведу на откровенный разговор и прижму к стенке. Как получит потом копию записи, сразу остынет. За такое можно и в тюрьму угодить. Примеров – сколько угодно».
И, записавшись на прием к шефу мужа, она стала готовиться. Чтобы подцепить его на удочку, спровоцировав к приставаниям, нужно было выглядеть соблазнительно, но уж что-что, а это она умела. Бюстгальтер пуш-ап, откровенное декольте блузки, обтягивающая попу короткая юбка, соответствующий макияж. В общем, секретарша вице-президента открыла рот, провожая ее долгим взглядом по дороге в его кабинет.
Он был ее рад видеть и не скрывал этого. Встал из-за стола, подошел, пожал руку, приветливо поздоровался, изучающе заглянул в глаза, предложил сесть, заботливо пододвинул стул. Видно было, что в душе он потирает руки, но еще не уверен, клюнула ли рыбка.
Она тоже изобразила радость, так же приветливо расплылась в улыбке, выдержала изучающий взгляд, попросила разрешения поставить телефон на подзарядку и села напротив него, закинув ногу на ногу.
Взгляд вице-президента скользнул по ее коленке, можно было начинать задушевный разговор.
Через десять минут он отпустил секретаршу и закрыл дверь приемной, ведь был вечер пятницы, а еще через пять минут, глядя на ее сумочку, спросил:
– Что у вас за сумочка, Dior? Можно взглянуть?
– Можно, конечно! – и она протянула сумочку, а что ей еще оставалось делать?
– Интересная какая модель… – покрутил он в руках сумочку, – не видел еще таких. И замочек какой интересный!.. Как открывается, не пойму. Покажете?
– Очень просто, – взяв сумочку, она открыла ее. – Вот так.
– Ну-ка, ну-ка, – и сумочка вновь оказалась в его руках.
Открыв ее, он спокойно достал диктофон, выключил его и вновь положил в сумочку. Покраснев как помидор, она не знала, куда деть глаза.
– Да ерунда, не смущайтесь, – с ехидцей улыбнулся шеф. Он явно наслаждался ее смущением. – Сам бы так сделал, если разговор важный. Но у меня нельзя. Правила фирмы, не я придумал. Разговоры не записываются. Сами понимаете, конкуренты не дремлют.
– Ну… да, – только и смогла промямлить она.
– Садитесь сюда, в кресло, – и он махнул рукой в сторону низких кресел, стоящих у журнального столика. – А я с вашего позволения постою. Целый день пятую точку плющил. Хоть с вами ее разомну.
– Ага… – выдавила она улыбку, садясь в кресло.
– Чувствуйте себя как дома. Рад вас видеть и с удовольствием пообщаюсь. – И, шутливо помяв руками попу, шеф стал напротив нее, опираясь задом о рабочий стол. По всему видно было, что у него отличное настроение. В отличие от нее.
Все еще красная, она сидела в кресле, поджав ноги, и чувствовала себя кроликом под взглядом удава. Узкая юбка задралась в этом неудобном положении, поскольку кресло было низким, и, сдвинув ноги, она сидела с наклоном вперед, чтобы из-под юбки не просматривались трусики. Ситуация была жутко дурацкая. Скрестив на груди руки, шеф с улыбочкой стоял напротив и свысока заглядывал в декольте блузки. Ее миссия оказалась под угрозой провала.
– Вы сегодня восхитительно выглядите! – откровенно облизнулся он. – Всегда хороши, но сегодня… Я в восторге от вас.
– Ну… зачем вы так? – робко попыталась она остудить его.
– Может, хотите выпить, чтобы расслабиться? – не обращая внимания на ее реплику, улыбнулся шеф. В его улыбке сквозило превосходство, он ощущал себя хозяином положения и не скрывал это. – Конец дня, можно. Не за рулем?
– Нет, не за рулем, – буркнула она в растерянности, чувствуя себя пойманной птичкой.
– Ну и прекрасно! Я тоже выпью, – и он отрыл минибар. – Вы что предпочитаете? Вино, коньяк, виски?
– Но… Послушайте! – сделала она попытку рыпнуться.
– Да. Слушаю, конечно, – просматривая на свет бокалы, даже не взглянул он в ее сторону. Ему важнее было определиться с выпивкой. По крайней мере, выглядело это именно так.
– Вся эта история с моим мужем…
– А что за история? – явно валял дурака вице-президент.
– Ну как что?! Эти два выговора… А теперь…
– А… понятно, о чем вы, – как бы нехотя промолвил он. Тут, понимаешь, конец рабочей недели, а его с какой-то ерундой тревожат. Весь его вид оговорил об этом. И, поморщившись, как от зубной боли, он налил в бокалы коньяк.
– Я вам коньяк налил. Отборный, двадцать пять лет. Мне подарили. Попробуйте. Хочу вашу точку зрения узнать.
Подойдя, шеф протянул ей бокал, откровенно пялясь в декольте блузки. Он даже не считал нужным скрывать свой интерес.
«И черт же меня дернул так вырядиться!» – ругнулась про себя она, понимая, что сверху ее грудь выглядит, как на блюдечке.
Стараясь подавить смущение, она взяла коньяк и глотнула его. Крепкий напиток обжог горло, у нее аж перехватило дух. Но нужно же было хоть как-то отвлечься, чтобы прийти в себя. Эта история с диктофоном выбила ее из колеи. Да еще и такая игра вице президента… Ей было от чего растеряться.
– Понюхали бы сначала. Букет-то какой! – вновь облокотившись о стол, поднес он бокал к носу и зажмурил глаза от удовольствия. Ему-то как раз вся эта ситуация нравилась, и он не собирался притворяться.
– Да… хороший… – вымолвила она, переведя дух, хотя ей было сейчас не до коньяка. – Так что… с мужем-то?
– Просрал мужик работу, – как отрубил шеф и спокойно пригубил коньяк. – С кем не бывает.
– Что… значит… просрал? – еще больше растерялась она от такого его тона.
– Не по плечу оказалась должность. Да и штаты мы думаем сокращать. Все один к одному.
– К…как сокращать? – стала заикаться она, хоть и понимала, к чему все клонится.
– Ну как, как? Кризис сейчас. Все сокращают. А тут – просеры эти. Один, второй…
– Так это… не его вина.
– Его, не его… Что тут спорить? Завтра как раз комиссия, вот и решим.
– То есть… я вовремя… – задумчиво вымолвила она.
– В общем-то, да, – цинично прищурился шеф. – Выпейте еще коньяку. А то, смотрю, нервничаете.
– Да надо бы… так ошарашили, – и она проглотила остатки коньяка в бокале. Сразу, одним махом. Так его, конечно, никто не пьет, у нее аж слезы выступили. Но в этой ситуации ей нужен был такой глоток, как нашатырный спирт нокаутированному боксеру.
– Смело вы… – глядя на нее, улыбнулся шеф. – Подлить еще?
– Ага… – выдохнув, кивнула она. – Занервничаешь тут… с вами.
– Ну и напрасно, – наклоняясь к ней с бутылкой, усмехнулся вице-президент, и она опять увидела, как он пожирает глазами ее грудь.
«План Б? – мелькнуло в ее голове. – По-другому не получится. А что делать? Капец ведь! Уволят мужа…» – и она чуть повыше приподняла грудь, по сути, начиная другую игру. Это получилось как-то само собой.
Заметив это ее движение, шеф улыбнулся, и улыбочка его была хищной. Беря бокал, она заметила это. Заметила и поняла, что теперь уже не отступить, коли он заглотил наживку.
«Ну… может… еще…» – не теряла она надежды, но надежда эта была призрачной. Это было ей и самой ясно.
Почувствовав, что она сдается, вице-президент усилил хватку и начал добивать ее.
– Но мы тут, знаете… – вновь пригубив коньяк, пристально посмотрел он на нее. – Не сторонники демократии. Раз человеку намекнули, два его предупредили… На счет три – до свидания.
И она прекрасно поняла, о чем это он, вспомнив эти его «Ну как, не передумали?» Поняла и хлопнула опять коньяка. Сомневаться или надеяться больше не следовало.
- Но решение, надеюсь, вы принимаете? – заглянула она в глаза вице-президенту и закинула ногу на ногу так, что юбка задралась до самых трусиков. – Коли нет демократии. Ваше слово решающее?
- Мое, конечно, - самодовольно усмехнулся он, облизывая глазами ее ноги.
- То есть, если я передумаю, появится шанс? Если соглашусь на ваши ухаживания… - и, глядя ему в глаза, она стала теребить вторую пуговицу блузки. Первая была уже расстегнута.
- Всегда приятно встретить взаимопонимание, - переведя взгляд с ее ног на пальцы, слащаво улыбнулся шеф. – Вы же поняли, что я принимаю решение.
- Вы не подольете мне? – протянула она ему свой бокал, и пока он отвернулся за бутылкой, быстро расстегнула пуговицу.
- Ага! – вырвалось у вице-президента, когда, вновь повернувшись к ней с бутылкой в руке, он увидел, что пуговица расстегнута. – Уже лучше.
- То есть это ваше условие? – и она взялась пальцами за следующую пуговицу. – Без этого шансов у мужа нет. Правильно я поняла?
- Вы догадливы. И мне это очень нравится.
Шеф молча взглянул на часы, а затем, одобрительно улыбаясь, потянулся подливать в ее бокал.
Ее взгляд уперся в появившийся на его брюках бугор, ситуация развивалась стремительно, оставалось действовать.
Еще глоток коньяка. Жаркая волна хлынула вниз и ударила сразу в мозги. «План Б. Больше шансов нет! Он ясно дает понять, что времени на размышления нет».
- Что, прямо здесь? – и глядя ему в глаза, она медленно расстегнула следующую пуговицу.
- Но ведь завтра же комиссия. Я бы на вашем месте не ломался.
Молча улыбнувшись, она вновь протянула ему бокал, и как только он начал подливать коньяк, положила руку на его бугор.
- Ну вот видите, как мы обо всем договорились. Смелее, - самодовольно улыбнулся вице-президент, стоя вплотную и глядя на нее сверху. И пока она расстегивала его ширинку, он начал тискать ее грудь, спустив вниз бюстгальтер.
Высвободив уже стоящий член, она потянулась к нему ртом, но вдруг приостановилась.
- Нет, не могу, - выдохнула она, отшатнувшись. – Не могу и все.
- Что значит не могу?! – недовольно рявкнул шеф. – Завтра же муж вылетит! Завтра!
- Ну как же та…ак? – жалобно проскулила она. – Ну ка…ак?..
- Да вот так! Вылетит и все нахрен, - он явно рассвирепел. – Последний шанс у вас. Быстро открывайте рот!
И, всхлипывая, она начала сосать, выхода не было.
- Ну вот… Сразу бы так… - с довольным видом постанывал вице-президент. – А хорошо у вас… получается. Хорошо…
И когда она сосала у шефа, то еще надеялась, что этим и ограничится, минет она, вообще-то, делать умела. Но не тут-то было, у него были свои планы, и вскоре она лежала на его столе.
Задранная юбка, сдернутые напрочь трусики, ноги на его плечах и дикий хрип. Он жадно и яростно ее трахал, а она старалась думать о муже. Ну что ей еще оставалось делать, положение было безвыходным…
- Ах! Ох! Ай! – громко вскрикивала она с каждым его толчком, ведь трахал он ее очень жестко.
- А как ты думала?! Как? А? Как? – рычал вице-президент, загоняя в нее член. – Хочешь мужу помочь, раздвигай ноги. Вот так! Вот так! Вот так!.. – все ускорял и ускорял он темп, пока не излился спермой. Хрипя и содрогаясь при этом, он до упора погрузился в нее, навалившись сверху так, что под ней заскрипел стол.
