Она никогда особо не рвалась в начальницы, но так получилось, что ей пришлось возглавить семейную фирму. Они с мужем решили, что именно она «пойдет под танки», больше доверить было некому. Поначалу она даже радовалась этому решению, ей хотелось порулить бизнесом, но оказалось, что не так-то просто быть начальницей, и больше всего доставали бестолковые сотрудники, недаром говорят, что кадры – головная боль любого руководителя, будь тот хоть семи пядей во лбу.
Однако женщиной она была упорной и шаг за шагом дрессировала персонал, заставляя всех постепенно подлаживаться под нее. Недовольные ее методами увольнялись, строптивые понижались в должности, а старательные всячески поощрялись. Но находились и те, с которыми не все получалось так, как хотелось бы. Среди них был и один молодой козел. «Козел», потому что в принципе он был толковым и нужным фирме сотрудником, но вел себя откровенно вызывающе. Любимец женской половины коллектива, он слыл настоящим Казановой, и, похоже, тащился от этой роли. Осознав собственную ценность в глазах дам, он все больше наглел и начал откровенно забивать на работу. Это стало раздражать ее.
Настало время преподать урок красавчику – и не таких обламывали, тем более, что он жутко боялся потерять насиженное местечко, уж она-то хорошо знала об этом. Вызвав его к себе «на ковер», она решила действовать пожестче, вставив ему как надо. Женщиной она была строгой, и бедолага даже не предполагал, что его ждет.
Войдя к ней в кабинет, он поначалу выглядел самоуверенно, привык, что ему все спускают с рук, однако с каждой минутой все сильнее вжимал голову в плечи. Она сходу дала понять, что не собирается церемониться, да и настроение у нее, на его беду, было в тот день хреновое.
– Что-то ты совсем обнаглел в последнее время, дружок! – надменно прищурившись, хлестнула она его. – Думаешь, что такой незаменимый?
– Ну… я уже столько лет на фирме… – начал было оправдываться он.
– А мне-то что?! – злобно отрезала она. – Пофигу мне все твои заслуги, сам понимаешь. Работать-то кто за тебя будет?
– Я работаю, – сделал он, было, попытку возразить, и напрасно.
– Работаешь?! – недобро усмехнулась она, повышая голос. – Я, что не в курсе, как ты работаешь?! Чем, членом работаешь? Выбрал себе роль дежурного кобеля на фирме. Это твоя основная работа?! За это тебе деньги-то платят?!
– Да… нет… я… действительно… работаю… Кто это вам сказал? – начал канючить он, неприятно чувствуя ее агрессивный настрой.
– Да знаю я все! За дурочку, что ли, меня держишь? Прекрасно мне известно о твоих шашнях с сотрудницами. Одна, другая, третья… Да и бога ради, кто против?! Личное дело каждого. Только ты почему-то решил, что это и есть твоя основная работа. Так, что ли?!
– Ну почему? Я…
– Послушай! – жестко перебила она этого обнаглевшего бездельника. – Я тут с тобой не собираюсь пререкаться. Мне все это на хрен не нужно. Не умеешь работать – до свидания! Попутного ветра тебе в задницу. Понял?
– Не увольняйте, прошу вас, – жалобно заныл он, осознав серьезность ситуации. – Все, что хотите, только не это. Я умею работать.
– Чем, членом? – вновь криво усмехнулась она. – ОН у тебя основной рабочий инструмент? – ей вдруг захотелось поиздеваться. – Или я что-то недооцениваю? Гордиться должна такими экземплярами как ты. А? Может, покажешь, и зря наезжаю.
– Ч…что, ч…член показать? – покраснев, стал заикаться со страху влипший в историю бедолага.
– Ну да! – ей даже смешно стало от вида его вытянувшейся физиономии. – Посмотрим щас, имеет ли смысл держать тут тебя или нет, – ехидничая, она выкатила из-за стола рабочее кресло и уселась, словно в цирке, ожидая представления. – Давай, демонстрируй свой прибор!
– В…вы серьезно? – опешил он, не веря своим ушам и надеясь, что она шутит.
– Конечно, серьезно! Вынимай, давай. Надо же взглянуть на твой рабочий инструмент, коли ты им, в основном, трудишься, – развалилась она в кресле с циничной улыбочкой. Дамой она была без комплексов, а вставить этому гандону следовало так, чтобы надолго запомнил. – За что я тебе тут зарплату плачу? Давай, давай, Казанова, не тушуйся, а то завтра же на улицу вылетишь! И я не шучу.
На самом деле, она, конечно, еле сдерживала смех, но жалкий вид этого наглеца все больше раззадоривал ее; ей было просто интересно, как он поведет себя в этой ситуации. А тот настолько растерялся и сдрейфил, что превратился в кролика перед удавом. О силе воли или достоинстве нельзя уже было и помышлять.
– Э… – приоткрыл он, было, рот.
– Ну! – грозно рыкнула она, и, потупив глаза, он приспустил штаны, хоть ему и было жутко стыдно.
Член у него оказался довольно средних размеров, а, может, просто сжался от страха, так что зрелище было, откровенно говоря, жалким, но ей такое издевательство все больше вставляло, она даже сама себе удивилась.
– Ну и чего?.. – вошла она во вкус, подтрунивая над ним. – Я-то думала, сейчас со стула свалюсь от вида твоего хобота. А тут… Ничего особенного. Просто писька какая-то и все. Думаешь, надо тебя тут за ЭТО держать? – ехидно морщась, рассматривала она его член. – Стоит он у тебя по три часа, что ли?
– У меня… язык, – чуть слышно промямлил пунцовый сотрудник, придерживая штаны.
– Что «язык»? – не поняла она.
– Языком умею хорошо работать… – смущаясь, не поднимал он глаз. – Куннилингус… очень хорошо… делаю.
– Чего?... Аха-ха-ха! – расхохоталась она, врубившись, наконец, о чем это он.
– Ну да, – вновь промямлил сотрудник. – И многим это очень нравится.
– И что?.. – успокаиваясь, вытерла она с глаз слезы. – Ради этого я должна тебя тут держать, лентяя?! Ты там кого-то лижешь, а у меня планы горят! Мне-то что твой язык?
– Давайте покажу, – и, шмыгнув носом, он стыдливо подтянул штаны.
– Да нафиг он мне нужен? – хмыкнула она.
– Ну… член же попросили показать. Вам понравится, – и он облизнул губы, достав кончиком языка аж до самого носа. Его ярко-красное длинное жало невольно бросилось ей в глаза…
– Оп-па! – невольно вырвалось у нее. – Ни-фи-га себе! А ну-ка еще раз покажи.
Сильно высунув язык, он, демонстрируя, поиграл им перед ней. Часто-часто подрагивая, извивающийся язык поражал своей длиной и упругостью. Да, именно упругость почему-то сходу обращала на себя внимание. В ней чувствовалась и сила, и выносливость одновременно, что было впечатляюще. Она вдруг осознала это, удивляясь собственному восприятию.
– Хотите потрогать? – подошел он к ней ближе и вновь высунул язык.
– Шутишь, что ли? – вновь хмыкнула она, удивившись такому предложению, но вновь невольно взглянув на это чудо.
– Да вы чуть-чуть только пальцем троньте, интересно ведь вам на самом деле, – словно почувствовав ее реакцию, он еще раз сильно высунул ярко-красный язык.
– Ну ладно, давай, – усмехнулась она, и ее рука потянулась к этому жалу, уж больно необычным был экспонат.
– Необычный, правда? И многим очень нравится мой язык, – спрятав его, пояснил сотрудник. – Он нежный, умелый, страстный, выносливый. Я знаю, как доставлять удовольствие женщинам. Вот, смотрите, как я умею делать.
И, демонстрируя свои способности, он поиграл перед ее носом своим изощренным в любовных делах инструментом. Вне всяких сомнений, это было впечатляюще!
– Нда, – очередной раз хмыкнула она, и в этот раз как-то задумчиво.
И, видно почувствовав эту перемену в ее настроении, сотрудник чуть приободрился.
– А вот дайте мне свою ладонь, – опустившись перед ней на колени, потянул он свою руку. – На минутку только дайте. Даже на несколько секунд. Покажу вам кое-что.
– Н…ну ладно, на, – чуть усмехнувшись, позволила она ему взять свою ладонь, по-прежнему сидя напротив него в кресле. Ей, все же, это было интересно, несмотря на необычность ситуации.
– Вы просто почувствуйте его, оцените.
И, сначала лишь коротко лизнув, он стал затем нежно вылизывать всю тыльную сторону ее ладони. Теперь уже опешила она. Опешила и от его наглости, и от неожиданности, и… от ощущений. Язык этот был какой-то…
– Э… Слушай… – растерянно хотела она, было, что-то сказать.
– А вот так еще, – перебил он, и, перевернув ее ладонь, протяжно лизнул ее внутреннюю сторону, заставив ее вздрогнуть. Один раз лизнул, второй, третий. И у нее вдруг аж мурашки пробежали вдоль спины, настолько это оказалось чувствительным.
– Н… ну, блин! – вырвалось у нее. – Ты даешь!
– А, смотрите, вот так, и вот так еще, – преданно заглянув ей в глаза, продолжил он виртуозно играть с ее ощущениями.
Самым кончиком языка, шершавым теплом его лопаточки, сладко вибрацией его жальца… вдоль всей ладони, на перепонке между пальцами, сами пальцы один за другим… И она вдруг почувствовала, что начинает намокать. Куннилингус ей, вообще-то, нравился.
– Слышь… ты… – вновь попыталась она что-то сказать прерывающимся голосом.
– Да нет, вы не отвлекайтесь, а только чувствуйте, – лишь на секунду прервавшись, остановил ее он. – Я только хочу показать, а вы просто ощущайте и все. – И он продолжил свою игру языком с ее ладонью.
Она и представить себе такого не могла! Это был какой-то невероятный эротический массаж ее ладони языком. Ей было все приятней и приятней, ее все больше возбуждало, она все сильнее намокала между ног. Ей вдруг действительно захотелось почувствовать этот язык ТАМ, хоть она даже и не помышляла об этом. Не помышляла, но захотелось внезапно и все.
– Н…ну… знаешь!.. – дернулась было она подняться с кресла в попытке сдерживать себя. – Язык у тебя, к…конечно… но… работа прежде всего.
– Постойте! – не вставая с колен, придержал он ее рукой. – Работа ведь тоже может быть разной. Да и одно другому не мешает. Вы только немного попробуйте, – этот поганец умудрился прочесть ее мысли. – Вам очень понравится, увидите. Я уже чувствую ваш аромат, – и он облизнулся, заискивающе глядя на нее снизу. – Чувствую, что вам захотелось попробовать мой язык ТАМ.
Юбка у нее в этот день была короткой, а трусики уже все намокли между ног. Похоже, у этого бездельника было еще и идеальное обоняние, ведь он по-прежнему сидел на полу рядом, напротив нее.
– Да ты… – как-то неуверенно попыталась было она возразить, чувствуя, что сама себя ломает. Куннилингуса-то ей на самом деле уже хотелось – жуть.
– Да ну что вы, на самом деле, сами себе отказываете в удовольствии, – почувствовав ее колебание, придвинулся к ней сотрудник. У него появился реальный шанс заработать индульгенцию, это было теперь ясно, и следовало немедля действовать, пока горячо. У нее между ног, имелось в виду.
Продолжая вылизывать ее ладонь, удерживаемую в одной руке, он потихоньку стал прокрадываться пальцами другой в промежность начальницы. Скользнул ими вдоль внутренней поверхности ее бедра… добрался до верха чулка… лишь на секунду приостановившись, поласкал их подушечками обнаженную полоску ноги выше… (начальница ощутимо вздрогнула)… Ощутив эхо этой дрожи на ее коже, слегка чиркнул кончиком среднего пальца вдоль мокрых трусиков промежности… (дыхание начальницы стало прерывистым)… Нежно-нежно порхнул перышком пальца вверх-вниз вдоль половых губ (набухнув, те явно ощущались сквозь тонкую вуаль ткани)… один раз порхнул, второй, третий (чуть слышно простонав, начальница подраздвинула ноги)… Уступив игру большому пальцу руки, средний палец скользнул под край трусиков в тепло ее промежности, и стал нежно ласкать уже ТАМ… Ноги сами еще шире раздвинулись, и начальница подалась тазом вперед, сильнее откидываясь в кресле.
Пора было заняться делом языку.
Это один из 25-ти рассказов Сборника №1 «ВЗГЛЯД СКВОЗЬ ШТОРЫ». Если он понравился вам, ЧИТАЙТЕ весь Сборник и наслаждайтесь необычной эротикой.
Однако женщиной она была упорной и шаг за шагом дрессировала персонал, заставляя всех постепенно подлаживаться под нее. Недовольные ее методами увольнялись, строптивые понижались в должности, а старательные всячески поощрялись. Но находились и те, с которыми не все получалось так, как хотелось бы. Среди них был и один молодой козел. «Козел», потому что в принципе он был толковым и нужным фирме сотрудником, но вел себя откровенно вызывающе. Любимец женской половины коллектива, он слыл настоящим Казановой, и, похоже, тащился от этой роли. Осознав собственную ценность в глазах дам, он все больше наглел и начал откровенно забивать на работу. Это стало раздражать ее.
Настало время преподать урок красавчику – и не таких обламывали, тем более, что он жутко боялся потерять насиженное местечко, уж она-то хорошо знала об этом. Вызвав его к себе «на ковер», она решила действовать пожестче, вставив ему как надо. Женщиной она была строгой, и бедолага даже не предполагал, что его ждет.
Войдя к ней в кабинет, он поначалу выглядел самоуверенно, привык, что ему все спускают с рук, однако с каждой минутой все сильнее вжимал голову в плечи. Она сходу дала понять, что не собирается церемониться, да и настроение у нее, на его беду, было в тот день хреновое.
– Что-то ты совсем обнаглел в последнее время, дружок! – надменно прищурившись, хлестнула она его. – Думаешь, что такой незаменимый?
– Ну… я уже столько лет на фирме… – начал было оправдываться он.
– А мне-то что?! – злобно отрезала она. – Пофигу мне все твои заслуги, сам понимаешь. Работать-то кто за тебя будет?
– Я работаю, – сделал он, было, попытку возразить, и напрасно.
– Работаешь?! – недобро усмехнулась она, повышая голос. – Я, что не в курсе, как ты работаешь?! Чем, членом работаешь? Выбрал себе роль дежурного кобеля на фирме. Это твоя основная работа?! За это тебе деньги-то платят?!
– Да… нет… я… действительно… работаю… Кто это вам сказал? – начал канючить он, неприятно чувствуя ее агрессивный настрой.
– Да знаю я все! За дурочку, что ли, меня держишь? Прекрасно мне известно о твоих шашнях с сотрудницами. Одна, другая, третья… Да и бога ради, кто против?! Личное дело каждого. Только ты почему-то решил, что это и есть твоя основная работа. Так, что ли?!
– Ну почему? Я…
– Послушай! – жестко перебила она этого обнаглевшего бездельника. – Я тут с тобой не собираюсь пререкаться. Мне все это на хрен не нужно. Не умеешь работать – до свидания! Попутного ветра тебе в задницу. Понял?
– Не увольняйте, прошу вас, – жалобно заныл он, осознав серьезность ситуации. – Все, что хотите, только не это. Я умею работать.
– Чем, членом? – вновь криво усмехнулась она. – ОН у тебя основной рабочий инструмент? – ей вдруг захотелось поиздеваться. – Или я что-то недооцениваю? Гордиться должна такими экземплярами как ты. А? Может, покажешь, и зря наезжаю.
– Ч…что, ч…член показать? – покраснев, стал заикаться со страху влипший в историю бедолага.
– Ну да! – ей даже смешно стало от вида его вытянувшейся физиономии. – Посмотрим щас, имеет ли смысл держать тут тебя или нет, – ехидничая, она выкатила из-за стола рабочее кресло и уселась, словно в цирке, ожидая представления. – Давай, демонстрируй свой прибор!
– В…вы серьезно? – опешил он, не веря своим ушам и надеясь, что она шутит.
– Конечно, серьезно! Вынимай, давай. Надо же взглянуть на твой рабочий инструмент, коли ты им, в основном, трудишься, – развалилась она в кресле с циничной улыбочкой. Дамой она была без комплексов, а вставить этому гандону следовало так, чтобы надолго запомнил. – За что я тебе тут зарплату плачу? Давай, давай, Казанова, не тушуйся, а то завтра же на улицу вылетишь! И я не шучу.
На самом деле, она, конечно, еле сдерживала смех, но жалкий вид этого наглеца все больше раззадоривал ее; ей было просто интересно, как он поведет себя в этой ситуации. А тот настолько растерялся и сдрейфил, что превратился в кролика перед удавом. О силе воли или достоинстве нельзя уже было и помышлять.
– Э… – приоткрыл он, было, рот.
– Ну! – грозно рыкнула она, и, потупив глаза, он приспустил штаны, хоть ему и было жутко стыдно.
Член у него оказался довольно средних размеров, а, может, просто сжался от страха, так что зрелище было, откровенно говоря, жалким, но ей такое издевательство все больше вставляло, она даже сама себе удивилась.
– Ну и чего?.. – вошла она во вкус, подтрунивая над ним. – Я-то думала, сейчас со стула свалюсь от вида твоего хобота. А тут… Ничего особенного. Просто писька какая-то и все. Думаешь, надо тебя тут за ЭТО держать? – ехидно морщась, рассматривала она его член. – Стоит он у тебя по три часа, что ли?
– У меня… язык, – чуть слышно промямлил пунцовый сотрудник, придерживая штаны.
– Что «язык»? – не поняла она.
– Языком умею хорошо работать… – смущаясь, не поднимал он глаз. – Куннилингус… очень хорошо… делаю.
– Чего?... Аха-ха-ха! – расхохоталась она, врубившись, наконец, о чем это он.
– Ну да, – вновь промямлил сотрудник. – И многим это очень нравится.
– И что?.. – успокаиваясь, вытерла она с глаз слезы. – Ради этого я должна тебя тут держать, лентяя?! Ты там кого-то лижешь, а у меня планы горят! Мне-то что твой язык?
– Давайте покажу, – и, шмыгнув носом, он стыдливо подтянул штаны.
– Да нафиг он мне нужен? – хмыкнула она.
– Ну… член же попросили показать. Вам понравится, – и он облизнул губы, достав кончиком языка аж до самого носа. Его ярко-красное длинное жало невольно бросилось ей в глаза…
– Оп-па! – невольно вырвалось у нее. – Ни-фи-га себе! А ну-ка еще раз покажи.
Сильно высунув язык, он, демонстрируя, поиграл им перед ней. Часто-часто подрагивая, извивающийся язык поражал своей длиной и упругостью. Да, именно упругость почему-то сходу обращала на себя внимание. В ней чувствовалась и сила, и выносливость одновременно, что было впечатляюще. Она вдруг осознала это, удивляясь собственному восприятию.
– Хотите потрогать? – подошел он к ней ближе и вновь высунул язык.
– Шутишь, что ли? – вновь хмыкнула она, удивившись такому предложению, но вновь невольно взглянув на это чудо.
– Да вы чуть-чуть только пальцем троньте, интересно ведь вам на самом деле, – словно почувствовав ее реакцию, он еще раз сильно высунул ярко-красный язык.
– Ну ладно, давай, – усмехнулась она, и ее рука потянулась к этому жалу, уж больно необычным был экспонат.
– Необычный, правда? И многим очень нравится мой язык, – спрятав его, пояснил сотрудник. – Он нежный, умелый, страстный, выносливый. Я знаю, как доставлять удовольствие женщинам. Вот, смотрите, как я умею делать.
И, демонстрируя свои способности, он поиграл перед ее носом своим изощренным в любовных делах инструментом. Вне всяких сомнений, это было впечатляюще!
– Нда, – очередной раз хмыкнула она, и в этот раз как-то задумчиво.
И, видно почувствовав эту перемену в ее настроении, сотрудник чуть приободрился.
– А вот дайте мне свою ладонь, – опустившись перед ней на колени, потянул он свою руку. – На минутку только дайте. Даже на несколько секунд. Покажу вам кое-что.
– Н…ну ладно, на, – чуть усмехнувшись, позволила она ему взять свою ладонь, по-прежнему сидя напротив него в кресле. Ей, все же, это было интересно, несмотря на необычность ситуации.
– Вы просто почувствуйте его, оцените.
И, сначала лишь коротко лизнув, он стал затем нежно вылизывать всю тыльную сторону ее ладони. Теперь уже опешила она. Опешила и от его наглости, и от неожиданности, и… от ощущений. Язык этот был какой-то…
– Э… Слушай… – растерянно хотела она, было, что-то сказать.
– А вот так еще, – перебил он, и, перевернув ее ладонь, протяжно лизнул ее внутреннюю сторону, заставив ее вздрогнуть. Один раз лизнул, второй, третий. И у нее вдруг аж мурашки пробежали вдоль спины, настолько это оказалось чувствительным.
– Н… ну, блин! – вырвалось у нее. – Ты даешь!
– А, смотрите, вот так, и вот так еще, – преданно заглянув ей в глаза, продолжил он виртуозно играть с ее ощущениями.
Самым кончиком языка, шершавым теплом его лопаточки, сладко вибрацией его жальца… вдоль всей ладони, на перепонке между пальцами, сами пальцы один за другим… И она вдруг почувствовала, что начинает намокать. Куннилингус ей, вообще-то, нравился.
– Слышь… ты… – вновь попыталась она что-то сказать прерывающимся голосом.
– Да нет, вы не отвлекайтесь, а только чувствуйте, – лишь на секунду прервавшись, остановил ее он. – Я только хочу показать, а вы просто ощущайте и все. – И он продолжил свою игру языком с ее ладонью.
Она и представить себе такого не могла! Это был какой-то невероятный эротический массаж ее ладони языком. Ей было все приятней и приятней, ее все больше возбуждало, она все сильнее намокала между ног. Ей вдруг действительно захотелось почувствовать этот язык ТАМ, хоть она даже и не помышляла об этом. Не помышляла, но захотелось внезапно и все.
– Н…ну… знаешь!.. – дернулась было она подняться с кресла в попытке сдерживать себя. – Язык у тебя, к…конечно… но… работа прежде всего.
– Постойте! – не вставая с колен, придержал он ее рукой. – Работа ведь тоже может быть разной. Да и одно другому не мешает. Вы только немного попробуйте, – этот поганец умудрился прочесть ее мысли. – Вам очень понравится, увидите. Я уже чувствую ваш аромат, – и он облизнулся, заискивающе глядя на нее снизу. – Чувствую, что вам захотелось попробовать мой язык ТАМ.
Юбка у нее в этот день была короткой, а трусики уже все намокли между ног. Похоже, у этого бездельника было еще и идеальное обоняние, ведь он по-прежнему сидел на полу рядом, напротив нее.
– Да ты… – как-то неуверенно попыталась было она возразить, чувствуя, что сама себя ломает. Куннилингуса-то ей на самом деле уже хотелось – жуть.
– Да ну что вы, на самом деле, сами себе отказываете в удовольствии, – почувствовав ее колебание, придвинулся к ней сотрудник. У него появился реальный шанс заработать индульгенцию, это было теперь ясно, и следовало немедля действовать, пока горячо. У нее между ног, имелось в виду.
Продолжая вылизывать ее ладонь, удерживаемую в одной руке, он потихоньку стал прокрадываться пальцами другой в промежность начальницы. Скользнул ими вдоль внутренней поверхности ее бедра… добрался до верха чулка… лишь на секунду приостановившись, поласкал их подушечками обнаженную полоску ноги выше… (начальница ощутимо вздрогнула)… Ощутив эхо этой дрожи на ее коже, слегка чиркнул кончиком среднего пальца вдоль мокрых трусиков промежности… (дыхание начальницы стало прерывистым)… Нежно-нежно порхнул перышком пальца вверх-вниз вдоль половых губ (набухнув, те явно ощущались сквозь тонкую вуаль ткани)… один раз порхнул, второй, третий (чуть слышно простонав, начальница подраздвинула ноги)… Уступив игру большому пальцу руки, средний палец скользнул под край трусиков в тепло ее промежности, и стал нежно ласкать уже ТАМ… Ноги сами еще шире раздвинулись, и начальница подалась тазом вперед, сильнее откидываясь в кресле.
Пора было заняться делом языку.
***
Это один из 25-ти рассказов Сборника №1 «ВЗГЛЯД СКВОЗЬ ШТОРЫ». Если он понравился вам, ЧИТАЙТЕ весь Сборник и наслаждайтесь необычной эротикой.
