Он давно работал на этой фирме мастером бытовой техники и привык к плотному графику, но ходить по клиентам десять часов в день не собирался, администратору пришлось долго его уговаривать. Ее целый день доставала какая-то психопатка, пока не добила окончательно. Она оборвала их телефон своими звонками, требуя немедленно прислать мастера. Ощущение складывалось такое, что в ее квартире пожар, а не проблемы с работой духовки. Настоящий вынос мозга, и только. Как раз тот самый случай, когда «проще дать, чем отказать». И хоть у него была куча заказов, а неделя расписана поминутно, пришлось начать работать на час раньше и ехать к ней, бывают же такие сучки, проблемы которых важнее всего на свете!
На дверной звонок долго не отзывались, и, матюгнувшись сквозь зубы, он собирался уже уходить, как дверь открылась.
– Извините, только встала. В ванной была, голову мыла, – вытирая волосы полотенцем, стояла на пороге скандалистка. – Вы по вызову? Проходите.
Да, это была именно она, он сразу понял это по ее наглости. А что – не наглостью было вот так встречать мастера? Хоть бы оделась поприличнее, сучка, а то ведь была, считай, голая. Халата, что ли, у нее другого не нашлось, этот был скорее пеньюаром для эротического вечера. Так, проходя за хозяйкой в квартиру, размышлял он, в то время как его глаза невольно приклеились к покачивающейся прямо перед носом заднице.
Сквозь полупрозрачную ткань просматривались пышные булки и тонюсенькая полоска стрингов, уходящая в глубину расщелины. У него невольно выступила слюна.
«Вот блядь! – ругнулся он про себя. – Стыд и срам, и только!»
Он был уже не юношей, но с сексуальностью у него все было в порядке, и женский пол он любил. Так что это была скорее защитная реакция, чем морализаторство. Ну, сами представьте, вот так прийти на работу и столкнуться с ЭТИМ! Он же был живым мужиком, а не бесправной прислугой, на которую можно не обращать внимания.
Эта же сучка, похоже, так его и воспринимала, судя по ее поведению. Абсолютно не смущаясь, она продолжала вытирать волосы, покачивая на ходу задницей. У него так и чесались руки по ней шлепнуть.
– Ну вот и духовка, – зайдя на кухню, показала она на плиту. – Эту квартиру мы недавно купили у немцев. Инструкции нет, а с кнопками не разобраться. Здесь тоже все на немецком. А я тут затеяла пирог испечь и ничего не могу понять. Сложная оказалась духовка.
– Пирог, говорите? – недобро прищурился он. И надо же было устраивать весь этот скандал из-за какого-то сраного пирога, дергая его черти в какую рань!
«Ну не сучка ты после этого? Вдуть бы тебе за такое прямо в задницу!» – злобно подумал он и деланно улыбнулся, услуга ведь была как-никак платная, а за срочный вызов они брали вдвойне.
– Ну да, пирог, – как ни в чем не бывало улыбнулась хозяйка. – Я, конечно, понимаю, что надо следить за фигурой, но можно же иногда себя побаловать. Пирог там, ватрушка или булочки. Люблю я такое, ничего не могу поделать.
«Булочки еще тебе! – вновь усмехнулся он про себя. – На свои булки в зеркало посмотри. Куда уж больше!»
Видно, засела у него в мозгу ее заметная попа, ведь вообще-то он обожал фигуристых женщин. Чтобы вот так – округлое все, пышное, вызывающее, в какой-то жизни он, возможно, был Рубенсом, тем более что увлекался рисованием в качестве хобби, хоть и выглядел грубовато. А у хозяйки же, как назло, было то, что надо с нижней частью тела. Налитая, упругая, сочная, его руки так и потянулись тронуть ее задницу, когда хозяйка наклонилась к нему спиной, открывая дверцу духовки.
Тут, видно, наложилось одно на другое: и эта ее откровенная наглость, вызывающая желание шлепнуть по жопе, и то, что сама жопа эта была неимоверно аппетитной, и то, что хозяйка дразнила его своим поведением.
Ну как же, скажите, можно было вот так нагибаться? Нагнуться и так стоять потом, считай, в позе, с просвечивающими сквозь ткань булками.
– Вот видите? А это что за кнопочка? А это? – не выпрямляясь, обернулась к нему нагнувшаяся к духовке хозяйка, и он еле успел отвести в сторону глаза, пожирающие ее задницу.
– Да вы не туда смотрите! – улыбнулась она, все же, заметив этот его взгляд.
– Н…да, – смущенно хмыкнул он и с деланным интересом стал рассматривать панель духовки. В штанах у него, между тем, зашевелилось.
– Что, говорите, вам тут не понятно? – присел он рядом с хозяйкой, а краем глаза заметил, что, похоже, и лифчика на ней нет. Бугорки сосков явно выделялись, хоть ткань на груди и была более плотной.
– Ну, вот как тут, например, выставлять программы? А это что? Регулятор температуры? А это? – тыкала хозяйка пальцем в панель духовки, и от того, что ее рука была поднята, щель халатика раздвинулась чуть шире, и в нее стала просматриваться левая грудь с венчающей ее шоколадкой соска. Его глаз сам скосился в ее сторону, а между ног начало крепчать. Под халатиком действительно были одни стринги!
– Да вы опять отвлекаетесь! – вновь заметила его любопытство хозяйка и плотнее запахнула халат. – Вы что – пришли сюда на меня пялиться или духовку налаживать?
Она сказала это скорее весело, чем раздраженно, и поэтому он уже не так смутился.
– Одно другому не мешает, – буркнул он. – Если есть на что посмотреть, так что уж там… Разберемся с вашей духовкой, не волнуйтесь.
– Да уж надеюсь, – добродушно усмехнулась хозяйка, похоже, она была не такой уж и злобной сучкой. Сидя рядом с ней и разбираясь с кнопками, он чувствовал тепло ее тела и ощущал, что все сильней возбуждается. Пытаясь гнать дурные мысли, он щелкал тумблером настройки программ и пояснял ей, что получается. Случайные касания ее тела отзывались приятным эхом в груди, и ему все больше хотелось.
– Ну, вроде как ясно, – поднялась с корточек хозяйка. – Ой! Ноги затекли! – поморщилась она и, полуприсев, стала массировать колени. И вновь его взгляд задержался на ее теле. Прогнутая спина, выпяченная попка, выставленная вперед грудь. Картинка получилась в стиле Pin-Up, крайне эротичной. Она у него тут же отпечаталась в мозгу. Халатик в этом положении вновь полураспахнулся, и он невольно проглотил слюну, заметив мелькнувшие ореолы сосков.
– Ну ладно, что вы тут опять?! – хихикнула наблюдательная хозяйка, поправляя халат-пеньюар. – Озабочены, что ли?
– Да дразните вы меня своей одеждой, – тоже поднимаясь, хмыкнул он.
– Что уж, я и дома не могу надеть, что хочу? Хватит мне офиса с его правилами.
– Можете, конечно, но тогда не спрашивайте. Я же нормальный мужик, а не гей какой-нибудь. Когда тут перед носом такой попкой крутят, да еще и халатик этот ваш. Так невольно мысли в голову лезут.
– Гоните мысли и думайте о работе, – подмигнула ему хозяйка, а сама немного порозовела. Все-таки он ее чуть смутил.
– Стараюсь, – улыбнулся он, наконец-то ему удалось обратить ее внимание на то, что рядом мужчина, а не обслуга какая-нибудь.
– Ну уж тогда не пойду переодеваться, с вашего позволения, – пошутила хозяйка. – Продержитесь еще чуть-чуть?
– Постараюсь, – и теперь уже он подмигнул ей, чувствуя, что штаны вот-вот начнут топорщиться. Эта их пикировка еще больше завела его. Словно дразня его, хозяйка еще и подшучивала.
– Ну тогда давайте еще десять минут. Есть немного времени?
– Немного есть.
– Хочу при вас прогреть духовку, поставить пирог и посмотреть, что будет. Подождем, когда начнет выпекаться, и тогда станет понятно, что разобрались. Годится?
– Годится.
Подойдя к кухонному шкафу, хозяйка потянулась к его верхней полке, доставая форму для запекания, ее халатик от этого движения высоко задрался и низ ягодиц полностью обнажился, демонстрируя аппетитнейший вид во всей ее красе.
У него аж кровь хлынула в голову, поэтому, когда хозяйка обернулась, комментарии были излишни. Видно было, что он просто обалдел от такого вида.
– Извините, – только и смогла вымолвить она, поняв, что произошло. – Не подумала.
– Да и не думайте. Что вам дома-то о всякой ерунде думать. Не офис ведь. Делайте, что хотите, и не думайте ни о чем.
– Шутник какой попался! Ха-ха-ха! – засмеялась хозяйка, а ее щеки еще сильней порозовели.
«Смущается или возбуждается? – вдруг подумал он и зацепился за собственную мысль. – А что если быть посмелее? Чем черт не шутит!»
И пока хозяйка возилась с подготовкой пирога, а он сидел за обеденным столиком и втихаря присматривался к ней, эта идея все больше захватывала его. Ну, коли она сама его так провоцировала, он-то тут при чем. И от этой мысли его возбуждение стало еще ощутимей, а на штанах появился бугор.
– Вообще-то, вам очень идет этот халатик. Выгодно подчеркивает фигуру, – начал он рассыпать комплименты, закидывая удочку. Женщины ведь, как известно, любят лесть.
– Правда? – с довольным видом улыбнулась хозяйка.
– Ну, да. Вы же видите, какую вызываете реакцию.
И тут взгляд хозяйки случайно упал на его бугор, и она заметила, что штаны у него заметно топорщатся. Как назло, он неудачно вытянул вперед ноги, и бугор его выпятился.
– Да уж, вижу! – засмеялась она и покраснела еще больше.
Выругавшись было про себя сначала из-за такой неловкости, он вдруг подумал, что это и к лучшему, вот так показать ей свое возбуждение и посмотреть на ее реакцию. Хоть ситуация и становилась все двусмысленнее, он решил не подавать виду и вести себя как ни в чем не бывало. Уж если хозяйка не считает нужным смущаться, выставляя напоказ свои булки, так почему он должен стесняться своего бугра?
Размышления были, в общем, логичными, но с этой минуты хозяйка явно начала нервничать, однако нервничать не от страха, и это было видно. Она как бы чуть растерялась и стала менее самоуверенной, а горевшие щеки выдавали ее эмоции. Собственно говоря, это ему и было нужно – устроить такую игру.
– А вы не берите это в голову, – добродушно усмехнулся он, не меняя вальяжной позы. – Считайте, комплимент.
– Комплимент? – с улыбкой подняла брови хозяйка и еще раз взглянула на бугор, задержав в этот раз глаза на его выпуклости.
– Ага. Именно так. Это значит, что вы очень привлекательны.
– Оригинально вы рассуждаете, – хмыкнула она. – Ничего не скажешь.
– А почему нет. Сами же спросили про халатик. Вот и делаю комплименты. И на словах, и так. Фигура-то у вас на самом деле изумительная.
– А не полновата, на ваш взгляд? – в голосе хозяйки послышалась озабоченность. Этот вопрос явно волновал ее, и он не преминул подыграть ей.
– Полновата?! Побойтесь бога! Идеальна, я считаю. Очень женственная.
– Правда? – зарделась с довольным видом хозяйка, он явно попал в точку.
– Сто процентов, поверьте знающему человеку. Я ведь еще и рисую, несмотря на то, что мастер по наладке, так что знаю толк в красоте.
– Ну, спасибо! – еще больше расцвела хозяйка. – А то я, знаете, люблю выпечку. А ведь это не очень хорошо для фигуры.
– Во всем, конечно, должна быть мера. Но вам, я считаю, незачем беспокоиться, – продолжал он лить елей ей в уши.
Между тем, хозяйка все приготовила, включенная духовка разогрелась, и можно было ставить в нее противень с пирогом и булочками, которые она тоже быстро слепила. Отсутствием аппетита хозяйка явно не страдала, уж это точно.
– Давайте я открою духовку, а вы ставьте все туда, – подошел он к плите, заметив при этом, что взгляд хозяйки вновь скользнул по его бугру, похоже, глаза свои она не контролировала, и это был хороший знак.
– Давайте, – кивнула она, надев перчатки-прихватки, и взяла в руки противень.
Он открыл дверцу духовки, и хозяйка стала засовывать в нее пирог.
– Я бы его чуть выше поднял, – посоветовал он. – Тогда хрустящая корочка сверху пирога появится. Вкуснее будет.
– Выше, думаете? – приостановилась хозяйка, стоя в положении нагнувшись.
– Ага, – кивнул он.
– Ну давайте попробуем, – и он стала переставлять противень.
От этой ее возни узел халата расслабился, и он сильнее распахнулся, открывая голый живот и обе груди до самых сосков. Сначала хозяйка не заметила этого, а когда заметила, то было поздно, руки ее были заняты, из открытой духовки несло жаром, надо было быстрее запихивать в нее противень.
– Ух, черт! – справившись с духовкой, выпрямилась она и прикрылась, сводя локти. – Извините. Неловко получилось.
Выглядело это крайне возбуждающе, ему вновь шибануло в голову, и он перевел дыхание. Его реакцию сложно было не заметить.
– Да что вам… извиняться-то? – чувствуя, что штаны начинают трещать, все же справился он с волнением, стоя рядом с хозяйкой, в то время как та, сняв прихватки, поправляла халат и сильнее завязывала пояс. – Можно сказать… вдохновляете художника своей красотой.
– Кисть-то у вас, я смотрю, так и рвется наружу, – вновь пошутила она, кивнув на его бугор. Тот топорщился уже совсем вызывающе, но у хозяйки все было отлично с юмором.
– Натура такая, творческая, – невозмутимо улыбаясь, подхватил ее шутку он.
– Ой! По-моему, зря так высоко поставили! – принюхалась хозяйка. – Чуть подгорает! За булочки боюсь.
– Да кто же их знает, эти незнакомые духовки, пока не попробуешь! Надевайте опять прихватки! – скомандовал он, чувствуя, как вкусно звучит слово «булочки».
И он снова открыл дверцу духовки, а хозяйка стала переставлять ниже противень. Он шел у нее как-то наперекосяк, и она замешкалась. Пытаясь его выправить и стоя нагнувшись, она двигала плечами и виляла задом, все это получалось у нее непроизвольно, но, находясь позади нее, он вдруг почувствовал, что больше не может, и его руки сами приклеились к ее ягодицам.
Вздрогнув, хозяйка быстро взглянула на него и на мгновение замерла, а затем продолжила запихивать противень, выхода у нее не было.
– Ну что же вы делаете?! – бормотала она при этом. – У меня же противень! Надо булочки спасать! Пригорят ведь!
– Булочки? – поглаживая ее попу, облизнулся он. – Да тут у нас другие булочки. Настоящие, не из теста. – И, присев позади хозяйки, он задрал ее халатик. – Вот это булочки, так булочки, – поцеловал он одну ягодицу, а затем и другую. – Пышные, румяные, аппетитные… – его просто сорвало и понесло. Он не способен был теперь остановиться и, приговаривая, начал гладить, мять, целовать и лизать попу хозяйки.
Похоже, зад у нее оказался чувствительным, поскольку, справившись наконец с противнем и закрыв дверцу духовки, она не стала выпрямляться, а схватилась за край плиты и начала постанывать. Так и стоя с прихватками на руках, с задранным халатиком и приподнятым задом, она дрожала и всхлипывала в ответ на ласки его языка, забиравшегося все дальше в глубину между ягодиц.
Оттянув в сторону полоску стрингов и присев ниже, он стал лизать набухшие половые губы, целовать клитор и погружать язык внутрь, в то время как хозяйка еще сильнее прогнулась, выпячивая зад. Она стонала, дрожала и намокала, все сильнее возбуждаясь от его языка.
– Бул… Дух… – что-то пыталась было еще бормотать она, но он жадно наслаждался ее прелестью, ничего не слушая, он был в восторге от нее.
Какие там нафиг булочки, какая духовка! Хозяйка уже вовсю текла и сама оказалась невероятно вкусной. Не прерывая ласк, он расстегнул ширинку, пора было знакомить ее с кистью художника…
Булочки все-таки подгорели, потому что, начав сзади, он уложил затем хозяйку спиной на стол и продолжил любовное творчество. На него нахлынуло вдохновение, он упивался ее красотой, видно, действительно был в иной жизни Рубенсом.
На дверной звонок долго не отзывались, и, матюгнувшись сквозь зубы, он собирался уже уходить, как дверь открылась.
– Извините, только встала. В ванной была, голову мыла, – вытирая волосы полотенцем, стояла на пороге скандалистка. – Вы по вызову? Проходите.
Да, это была именно она, он сразу понял это по ее наглости. А что – не наглостью было вот так встречать мастера? Хоть бы оделась поприличнее, сучка, а то ведь была, считай, голая. Халата, что ли, у нее другого не нашлось, этот был скорее пеньюаром для эротического вечера. Так, проходя за хозяйкой в квартиру, размышлял он, в то время как его глаза невольно приклеились к покачивающейся прямо перед носом заднице.
Сквозь полупрозрачную ткань просматривались пышные булки и тонюсенькая полоска стрингов, уходящая в глубину расщелины. У него невольно выступила слюна.
«Вот блядь! – ругнулся он про себя. – Стыд и срам, и только!»
Он был уже не юношей, но с сексуальностью у него все было в порядке, и женский пол он любил. Так что это была скорее защитная реакция, чем морализаторство. Ну, сами представьте, вот так прийти на работу и столкнуться с ЭТИМ! Он же был живым мужиком, а не бесправной прислугой, на которую можно не обращать внимания.
Эта же сучка, похоже, так его и воспринимала, судя по ее поведению. Абсолютно не смущаясь, она продолжала вытирать волосы, покачивая на ходу задницей. У него так и чесались руки по ней шлепнуть.
– Ну вот и духовка, – зайдя на кухню, показала она на плиту. – Эту квартиру мы недавно купили у немцев. Инструкции нет, а с кнопками не разобраться. Здесь тоже все на немецком. А я тут затеяла пирог испечь и ничего не могу понять. Сложная оказалась духовка.
– Пирог, говорите? – недобро прищурился он. И надо же было устраивать весь этот скандал из-за какого-то сраного пирога, дергая его черти в какую рань!
«Ну не сучка ты после этого? Вдуть бы тебе за такое прямо в задницу!» – злобно подумал он и деланно улыбнулся, услуга ведь была как-никак платная, а за срочный вызов они брали вдвойне.
– Ну да, пирог, – как ни в чем не бывало улыбнулась хозяйка. – Я, конечно, понимаю, что надо следить за фигурой, но можно же иногда себя побаловать. Пирог там, ватрушка или булочки. Люблю я такое, ничего не могу поделать.
«Булочки еще тебе! – вновь усмехнулся он про себя. – На свои булки в зеркало посмотри. Куда уж больше!»
Видно, засела у него в мозгу ее заметная попа, ведь вообще-то он обожал фигуристых женщин. Чтобы вот так – округлое все, пышное, вызывающее, в какой-то жизни он, возможно, был Рубенсом, тем более что увлекался рисованием в качестве хобби, хоть и выглядел грубовато. А у хозяйки же, как назло, было то, что надо с нижней частью тела. Налитая, упругая, сочная, его руки так и потянулись тронуть ее задницу, когда хозяйка наклонилась к нему спиной, открывая дверцу духовки.
Тут, видно, наложилось одно на другое: и эта ее откровенная наглость, вызывающая желание шлепнуть по жопе, и то, что сама жопа эта была неимоверно аппетитной, и то, что хозяйка дразнила его своим поведением.
Ну как же, скажите, можно было вот так нагибаться? Нагнуться и так стоять потом, считай, в позе, с просвечивающими сквозь ткань булками.
– Вот видите? А это что за кнопочка? А это? – не выпрямляясь, обернулась к нему нагнувшаяся к духовке хозяйка, и он еле успел отвести в сторону глаза, пожирающие ее задницу.
– Да вы не туда смотрите! – улыбнулась она, все же, заметив этот его взгляд.
– Н…да, – смущенно хмыкнул он и с деланным интересом стал рассматривать панель духовки. В штанах у него, между тем, зашевелилось.
– Что, говорите, вам тут не понятно? – присел он рядом с хозяйкой, а краем глаза заметил, что, похоже, и лифчика на ней нет. Бугорки сосков явно выделялись, хоть ткань на груди и была более плотной.
– Ну, вот как тут, например, выставлять программы? А это что? Регулятор температуры? А это? – тыкала хозяйка пальцем в панель духовки, и от того, что ее рука была поднята, щель халатика раздвинулась чуть шире, и в нее стала просматриваться левая грудь с венчающей ее шоколадкой соска. Его глаз сам скосился в ее сторону, а между ног начало крепчать. Под халатиком действительно были одни стринги!
– Да вы опять отвлекаетесь! – вновь заметила его любопытство хозяйка и плотнее запахнула халат. – Вы что – пришли сюда на меня пялиться или духовку налаживать?
Она сказала это скорее весело, чем раздраженно, и поэтому он уже не так смутился.
– Одно другому не мешает, – буркнул он. – Если есть на что посмотреть, так что уж там… Разберемся с вашей духовкой, не волнуйтесь.
– Да уж надеюсь, – добродушно усмехнулась хозяйка, похоже, она была не такой уж и злобной сучкой. Сидя рядом с ней и разбираясь с кнопками, он чувствовал тепло ее тела и ощущал, что все сильней возбуждается. Пытаясь гнать дурные мысли, он щелкал тумблером настройки программ и пояснял ей, что получается. Случайные касания ее тела отзывались приятным эхом в груди, и ему все больше хотелось.
– Ну, вроде как ясно, – поднялась с корточек хозяйка. – Ой! Ноги затекли! – поморщилась она и, полуприсев, стала массировать колени. И вновь его взгляд задержался на ее теле. Прогнутая спина, выпяченная попка, выставленная вперед грудь. Картинка получилась в стиле Pin-Up, крайне эротичной. Она у него тут же отпечаталась в мозгу. Халатик в этом положении вновь полураспахнулся, и он невольно проглотил слюну, заметив мелькнувшие ореолы сосков.
– Ну ладно, что вы тут опять?! – хихикнула наблюдательная хозяйка, поправляя халат-пеньюар. – Озабочены, что ли?
– Да дразните вы меня своей одеждой, – тоже поднимаясь, хмыкнул он.
– Что уж, я и дома не могу надеть, что хочу? Хватит мне офиса с его правилами.
– Можете, конечно, но тогда не спрашивайте. Я же нормальный мужик, а не гей какой-нибудь. Когда тут перед носом такой попкой крутят, да еще и халатик этот ваш. Так невольно мысли в голову лезут.
– Гоните мысли и думайте о работе, – подмигнула ему хозяйка, а сама немного порозовела. Все-таки он ее чуть смутил.
– Стараюсь, – улыбнулся он, наконец-то ему удалось обратить ее внимание на то, что рядом мужчина, а не обслуга какая-нибудь.
– Ну уж тогда не пойду переодеваться, с вашего позволения, – пошутила хозяйка. – Продержитесь еще чуть-чуть?
– Постараюсь, – и теперь уже он подмигнул ей, чувствуя, что штаны вот-вот начнут топорщиться. Эта их пикировка еще больше завела его. Словно дразня его, хозяйка еще и подшучивала.
– Ну тогда давайте еще десять минут. Есть немного времени?
– Немного есть.
– Хочу при вас прогреть духовку, поставить пирог и посмотреть, что будет. Подождем, когда начнет выпекаться, и тогда станет понятно, что разобрались. Годится?
– Годится.
Подойдя к кухонному шкафу, хозяйка потянулась к его верхней полке, доставая форму для запекания, ее халатик от этого движения высоко задрался и низ ягодиц полностью обнажился, демонстрируя аппетитнейший вид во всей ее красе.
У него аж кровь хлынула в голову, поэтому, когда хозяйка обернулась, комментарии были излишни. Видно было, что он просто обалдел от такого вида.
– Извините, – только и смогла вымолвить она, поняв, что произошло. – Не подумала.
– Да и не думайте. Что вам дома-то о всякой ерунде думать. Не офис ведь. Делайте, что хотите, и не думайте ни о чем.
– Шутник какой попался! Ха-ха-ха! – засмеялась хозяйка, а ее щеки еще сильней порозовели.
«Смущается или возбуждается? – вдруг подумал он и зацепился за собственную мысль. – А что если быть посмелее? Чем черт не шутит!»
И пока хозяйка возилась с подготовкой пирога, а он сидел за обеденным столиком и втихаря присматривался к ней, эта идея все больше захватывала его. Ну, коли она сама его так провоцировала, он-то тут при чем. И от этой мысли его возбуждение стало еще ощутимей, а на штанах появился бугор.
– Вообще-то, вам очень идет этот халатик. Выгодно подчеркивает фигуру, – начал он рассыпать комплименты, закидывая удочку. Женщины ведь, как известно, любят лесть.
– Правда? – с довольным видом улыбнулась хозяйка.
– Ну, да. Вы же видите, какую вызываете реакцию.
И тут взгляд хозяйки случайно упал на его бугор, и она заметила, что штаны у него заметно топорщатся. Как назло, он неудачно вытянул вперед ноги, и бугор его выпятился.
– Да уж, вижу! – засмеялась она и покраснела еще больше.
Выругавшись было про себя сначала из-за такой неловкости, он вдруг подумал, что это и к лучшему, вот так показать ей свое возбуждение и посмотреть на ее реакцию. Хоть ситуация и становилась все двусмысленнее, он решил не подавать виду и вести себя как ни в чем не бывало. Уж если хозяйка не считает нужным смущаться, выставляя напоказ свои булки, так почему он должен стесняться своего бугра?
Размышления были, в общем, логичными, но с этой минуты хозяйка явно начала нервничать, однако нервничать не от страха, и это было видно. Она как бы чуть растерялась и стала менее самоуверенной, а горевшие щеки выдавали ее эмоции. Собственно говоря, это ему и было нужно – устроить такую игру.
– А вы не берите это в голову, – добродушно усмехнулся он, не меняя вальяжной позы. – Считайте, комплимент.
– Комплимент? – с улыбкой подняла брови хозяйка и еще раз взглянула на бугор, задержав в этот раз глаза на его выпуклости.
– Ага. Именно так. Это значит, что вы очень привлекательны.
– Оригинально вы рассуждаете, – хмыкнула она. – Ничего не скажешь.
– А почему нет. Сами же спросили про халатик. Вот и делаю комплименты. И на словах, и так. Фигура-то у вас на самом деле изумительная.
– А не полновата, на ваш взгляд? – в голосе хозяйки послышалась озабоченность. Этот вопрос явно волновал ее, и он не преминул подыграть ей.
– Полновата?! Побойтесь бога! Идеальна, я считаю. Очень женственная.
– Правда? – зарделась с довольным видом хозяйка, он явно попал в точку.
– Сто процентов, поверьте знающему человеку. Я ведь еще и рисую, несмотря на то, что мастер по наладке, так что знаю толк в красоте.
– Ну, спасибо! – еще больше расцвела хозяйка. – А то я, знаете, люблю выпечку. А ведь это не очень хорошо для фигуры.
– Во всем, конечно, должна быть мера. Но вам, я считаю, незачем беспокоиться, – продолжал он лить елей ей в уши.
Между тем, хозяйка все приготовила, включенная духовка разогрелась, и можно было ставить в нее противень с пирогом и булочками, которые она тоже быстро слепила. Отсутствием аппетита хозяйка явно не страдала, уж это точно.
– Давайте я открою духовку, а вы ставьте все туда, – подошел он к плите, заметив при этом, что взгляд хозяйки вновь скользнул по его бугру, похоже, глаза свои она не контролировала, и это был хороший знак.
– Давайте, – кивнула она, надев перчатки-прихватки, и взяла в руки противень.
Он открыл дверцу духовки, и хозяйка стала засовывать в нее пирог.
– Я бы его чуть выше поднял, – посоветовал он. – Тогда хрустящая корочка сверху пирога появится. Вкуснее будет.
– Выше, думаете? – приостановилась хозяйка, стоя в положении нагнувшись.
– Ага, – кивнул он.
– Ну давайте попробуем, – и он стала переставлять противень.
От этой ее возни узел халата расслабился, и он сильнее распахнулся, открывая голый живот и обе груди до самых сосков. Сначала хозяйка не заметила этого, а когда заметила, то было поздно, руки ее были заняты, из открытой духовки несло жаром, надо было быстрее запихивать в нее противень.
– Ух, черт! – справившись с духовкой, выпрямилась она и прикрылась, сводя локти. – Извините. Неловко получилось.
Выглядело это крайне возбуждающе, ему вновь шибануло в голову, и он перевел дыхание. Его реакцию сложно было не заметить.
– Да что вам… извиняться-то? – чувствуя, что штаны начинают трещать, все же справился он с волнением, стоя рядом с хозяйкой, в то время как та, сняв прихватки, поправляла халат и сильнее завязывала пояс. – Можно сказать… вдохновляете художника своей красотой.
– Кисть-то у вас, я смотрю, так и рвется наружу, – вновь пошутила она, кивнув на его бугор. Тот топорщился уже совсем вызывающе, но у хозяйки все было отлично с юмором.
– Натура такая, творческая, – невозмутимо улыбаясь, подхватил ее шутку он.
– Ой! По-моему, зря так высоко поставили! – принюхалась хозяйка. – Чуть подгорает! За булочки боюсь.
– Да кто же их знает, эти незнакомые духовки, пока не попробуешь! Надевайте опять прихватки! – скомандовал он, чувствуя, как вкусно звучит слово «булочки».
И он снова открыл дверцу духовки, а хозяйка стала переставлять ниже противень. Он шел у нее как-то наперекосяк, и она замешкалась. Пытаясь его выправить и стоя нагнувшись, она двигала плечами и виляла задом, все это получалось у нее непроизвольно, но, находясь позади нее, он вдруг почувствовал, что больше не может, и его руки сами приклеились к ее ягодицам.
Вздрогнув, хозяйка быстро взглянула на него и на мгновение замерла, а затем продолжила запихивать противень, выхода у нее не было.
– Ну что же вы делаете?! – бормотала она при этом. – У меня же противень! Надо булочки спасать! Пригорят ведь!
– Булочки? – поглаживая ее попу, облизнулся он. – Да тут у нас другие булочки. Настоящие, не из теста. – И, присев позади хозяйки, он задрал ее халатик. – Вот это булочки, так булочки, – поцеловал он одну ягодицу, а затем и другую. – Пышные, румяные, аппетитные… – его просто сорвало и понесло. Он не способен был теперь остановиться и, приговаривая, начал гладить, мять, целовать и лизать попу хозяйки.
Похоже, зад у нее оказался чувствительным, поскольку, справившись наконец с противнем и закрыв дверцу духовки, она не стала выпрямляться, а схватилась за край плиты и начала постанывать. Так и стоя с прихватками на руках, с задранным халатиком и приподнятым задом, она дрожала и всхлипывала в ответ на ласки его языка, забиравшегося все дальше в глубину между ягодиц.
Оттянув в сторону полоску стрингов и присев ниже, он стал лизать набухшие половые губы, целовать клитор и погружать язык внутрь, в то время как хозяйка еще сильнее прогнулась, выпячивая зад. Она стонала, дрожала и намокала, все сильнее возбуждаясь от его языка.
– Бул… Дух… – что-то пыталась было еще бормотать она, но он жадно наслаждался ее прелестью, ничего не слушая, он был в восторге от нее.
Какие там нафиг булочки, какая духовка! Хозяйка уже вовсю текла и сама оказалась невероятно вкусной. Не прерывая ласк, он расстегнул ширинку, пора было знакомить ее с кистью художника…
Булочки все-таки подгорели, потому что, начав сзади, он уложил затем хозяйку спиной на стол и продолжил любовное творчество. На него нахлынуло вдохновение, он упивался ее красотой, видно, действительно был в иной жизни Рубенсом.
