Пролог
Ветер сорвал шляпу и опрокинул мольберт, краски разлились на траву, делая ее из грязно-желтой разноцветной. Я с досадой опустилась на землю и подняла деревянную конструкцию, а когда увидела результат происшествия, расплакалась. На упавшем холсте смешались невысохшие мазки. Дерево, которое пестрило весенней зеленью и белыми цветами, слилось со светло-голубым небом и превратилось в грязную кляксу. Несколько дней труда на холоде уничтожил один шальной порыв воздуха.
Размытый пейзаж полностью соответствовал моему тоскливому настроению, осталось добавить дождя, который будет вторить слезам. Стоило подумать, как первые робкие капли упали на голову. Я взглянула на серое небо и рассмеялась. Занятая своими переживаниями, не заметила, как слева подошел незнакомец.
-Долгое время наблюдал, как вы тащите мольберт и сумку, из которой торчат кисти, на вершину холма. И думал, что вы одержимы своим талантом художника. Признаюсь, всегда восхищался людьми, которые способны создавать прекрасное. Но теперь убедился в безумии прекрасной незнакомки, которая то смеется, то плачет.
Первые слова разлились в душе сладким нектаром, ободряя, но конец фразы заставил нахмуриться и разозлиться. Слезы вмиг пересохли. Я была возмущена тем, что посторонний человек позволяет себе оскорбительно высказываться в мой адрес.
-Я всегда думала, что люди в возрасте умны и благородны, имеют такт, но… - гневную тираду прервал смех мужчины. При этом длинные серебряные усы забавно подпрыгивали, а в уголках глаз появились небольшие капли.
-Вы бесподобны! - вытирая слезы, произнес незнакомец.
Дождю разговор не нравился, поэтому он брызнул холодной водой с особой силой. Я попыталась закрыть голову, чтобы сохранить прическу, но тщетно. Собеседник раскрыл зонт, но спасать меня от ливня было уже поздно.
Я покорно приняла протянутую руку, сочтя жест за извинения, и, быстро собрав вещи, проследовала за мужчиной. Шли недолго. Стоило спуститься с холма с подветренной стороны, и перед глазами предстал двухэтажный дом с резной белой верандой. Такие обычно принадлежали богатым людям.
Внутри зародилось чувство надежды, что незнакомец, словно крестная фея из сказки, решит все навалившиеся проблемы. И вдруг стало стыдно за такие меркантильные мысли. Я остановилась, мужчина шагнул вперед, унося с собой зонт, а дождь окончательно намочил платье.
-Дорогая, что же вы отстали, пойдемте! - он перевел взгляд на мольберт и, извинившись, передал мне зонт, а деревянную конструкцию аккуратно взял подмышку.
Двери любезно распахнул мужчина средних лет, которого хозяин представил управляющим по имени Павел. Последний предложил проследовать в комнату для гостей. Смущение и чувство, что я лишняя в этом богатом доме, все больше давили на плечи. Мокрая одежда холодила тело. Но проблема решилась через несколько минут. В комнату вошли горничная с Павлом.
-Мадам Аманда будет Вам помогать по мере сил.
С этими словами управляющий удалился, а я заметила в руках женщины пару платьев, которые она любезно предложила примерять.
-Вам широко! С такой изящной фигурой моделью по подиуму ходить, - женщина искренне улыбнулась, располагая к беседе.
-Рост метр пятьдесят не позволил покорять сердца модельеров.
Аманда рассмеялась, заражая меня позитивным настроением. Удивительная, внимательная и хорошо воспитанная женщина сразу запала в душу. Ей захотелось рассказать обо всех бедах, что свалились на мою голову. Но стук в дверь отвлек от нахлынувшей грусти.
-О, это, наверное, Павел! Он утверждает, что русское имя досталось то ли от потомков дворянской семьи, то ли императорской четы, к коим он себя относит, - она замолчала на секунду, а потом с сарказмом добавила. - Думаю, не врет. Не зря же дворецким работает!
Легкость и тонкость, с которыми Аманда шутила, дарили тепло и чувство уюта. Это было странно в незнакомом доме с чужими людьми, но порой посторонние гораздо ближе родных и близких.
Оказавшись в гостиной, удивилась красоте помещения. Здесь не было золотых и помпезных элементов декора, как любили в эпоху Возрождения. Стиль казался близок к викторианскому, хотя и имел современные акценты в виде искусственного камина и разбросанных хаотично предметов техники: телефон последней модели ютился на столе, а планшет с погрызенном яблоком - на широком подоконнике.
-Простите, я не представился. Бенджамин Фолдес, к вашим услугам.
Услышав имя и фамилию мужчины, ахнула и присела на диван. Несказанная удача познакомиться с представителем знаменитого семейства, что разбогатели на продаже чая!
-Вам дурно? - искренне забеспокоился Бенджамин и позвал Аманду, которая явилась через пару минут.
-Нет, нет, все хорошо. Просто немного замерзла, - не задумываясь, соврала и смутилась.
Стоило произнести эту фразу, как на плечи лег теплый шерстяной плед, а на журнальном столике передо мной появились пару кружек, чайник, сахарница и три вазы: одна с конфетами, две с вареньем, апельсиновым и абрикосовым.
Хозяин дома налил зеленый чай. Запах высушенных листьев распространился по всей комнате, наполняя ее сладким ароматом. Отменный вкус и плед согревали, как тело, так и душу.
-А теперь вы можете ответить, что стало причиной ваших слез? - господин Фолдес не любил долгих разговоров, предпочитая сразу перейти к волнующему его вопросу.
-Это неважно, - растерялась и съежилась под проницательным взглядом. Я вдруг ощутила себя совершенно нелепо, словно старая гнедая лошадь в новом стойле, где по соседству обитают породистые жеребцы.
Вскочила, как ужаленная, и, прощаясь, двинулась к выходу. У порога стояла мокрая обувь, которая от дождя совсем расклеилась. А на фоне дорогих, сделанных из крокодиловой кожи туфель Бенджамина, она выглядела бедной сиротой.
-У меня к вам деловое предложение, мисс Гриндарс.
Удивление от того, что господин Фолдес знает мою фамилию, заставило разволноваться. Поспешила надеть туфли, но они приказали долго жить, показав большой палец левой ноги. Стыд затопил с головой. Я покраснела и в одной туфле выскочила за дверь.
Бенджамин попинал оставленную туфельку и рассмеялся.
-Что же, пусть это будет история золушки.
Павел прервал смех мужчины, спросив, что делать с оставленными вещами мисс. В руках управляющего был смятый листок, что оказался плохо закреплен на мольберте. Развернув рисунок, господин Фордес, увидел не кляксу, а разноцветные крылья бабочки.
Глава 1. Чужие пристрастия
Я бежала, как безумная, и думала о том, что Бенджамин хотел предложить. Грудь разрывали противоречивые чувства. С одной стороны, стыд оттого, что кому-то известны подробности жизни семьи Гриндарс. А с другой - любопытство и нелепое чувство надежды. Ведь так манила мысль о благополучном разрешении семейных проблем...
Остановилась только, когда показалась красная черепичная крыша дома. На пороге встречал Майлз. Он дал время отдохнуть и переодеться. А потом начал расспрашивать о том, что стало причиной возвращения в одной туфле.
-Мария, где ты была? Твой внешний вид наводит на нехорошие мысли, - Майлз прихрамывал на левую ногу и щурил глаза от тянущей боли. От часто сведенных вместе бровей, на коже образовалась морщина.
Травма пятилетней давности продолжала доставлять неудобства, отзываясь болью в непогоду. Тот день я вспоминаю с ужасом. Мать, увлеченная молодым художником - экспрессионистом, покинула лоно семьи. А Майлз, одержимый картами, сильно проигрался. От досады напился, но сесть за руль не решился, вызвал отца. В пути их застала новость о новой страсти Марго. Джонатан не справился с управлением и стал виновником крупной аварии. Позже суд вынес условный приговор, в виду обстоятельств чрезвычайной силы, что повлияли на эмоциональное состояние отца.
Целый месяц об аварии пестрели все газеты. Только ленивый не писал о том, что известный бизнесмен с сыном разбились на машине.
И жизнь нашей семьи покатилась под откос. Крупные контракты отца были разорваны, неустойки поглотили значительную часть денежных средств на счетах, поэтому мне пришлось забыть о высшей художественной школе за границей и в срочном порядке вернуться домой. Друзья и партнеры Джонатана отвернулись, никто не хотел иметь дело с подобным позором, словно сказанное нам слово испачкает рот.
Журналисты начали копаться в прошлом, печатая в желтых газетах одну историю хуже другой. Когда добрались до побега матери, отец сдался. Он бросил все и уехал из города вместе с частью накоплений, оставив совершеннолетних детей с кредиторами. Джонатан посчитал нас достаточно самостоятельными для решения денежных проблем. Отец не думал о том, что мы нуждаемся в его любви.
Значительная доля имущества оказалась заложена. Пришлось продавать не кредитное, на оставшиеся деньги я приобрела уютный дом в другом городе, подальше от печальных воспоминаний.
Но в новой жизни не все складывалось так гладко, поиски работы по специальности ни к чему не привели. Рисование - это единственное, что умела, но больших денег занятие не приносило, поэтому я стала фрилансером.
Майлз повторил вопрос, вырывая из тягостных воспоминаний. Я рассказала брату о работе, что неожиданно подвернулась и озадачила.
Заказ, пришедший по почте несколько дней назад, выглядел странно.
“Уважаемая Мария Гриндарс, прошу нарисовать цветущее весеннее дерево на вершине холма вблизи вашего дома. Это условие обязательно к исполнению!
Денежный задаток лежит в конверте, остальное - при получении картины. Господин К.”
К письму прилагался подписанный чек с довольно внушительной суммой предоплаты. Даже она во много раз превышала количество денег, что я брала обычно за работу.
-Странно это, - брату не нравилось все, что он не мог объяснить логически. - Кто такой этот К.? И как он собирался забрать заказ?
В ответ пожала плечами. Предположение, что заказчиком мог выступать Бенджамин Фолдес, вызвало бурную реакцию. А история о неудачной встрече с чайным бароном, как часто называли папарацци господина Фолдеса, разозлили брата окончательно.
Майлз кричал, проклиная мою недальновидность и глупость, а поутру велел отправляться за забытой обувью.
Лежа в постели, вспоминала радостные минуты, но не те, которые провела с матерью, а то время, что находилась рядом с няней Эльзой. Она пела замечательные колыбельные. Нежный голос успокаивал, а пухлые теплые руки гладили мои темно-русые волосы, погружая в объятия Морфея.
Марго некогда было заниматься воспитанием детей, она лелеяла талант актрисы, который у женщины отсутствовал.
Отец, безумно влюбленный в жену, полностью поддерживал ее страсть и не скупился на учителей. Он организовывал спектакли и приглашал довольно знаменитых актеров в пару к Марго, но большая сцена так и осталась недосягаема для женщины. Поэтому она увлеклась искусством и привила эту любовь мне, за что я ей благодарна.
Тряхнула головой, посмотрела на потолок, сейчас он казался темно-синим от света ночника. По дороге проехал автомобиль, фары осветили комнату, а тень проскользнула по стенам. Я проследила за этим движением, и взгляд вдруг зацепился за фотографию, где Майлз в футбольной форме ловит в воротах мяч. Счастливое время для брата закончилось гораздо раньше автомобильной аварии.
Звонок раздался совершенно неожиданно, но говорившего мужчину узнала сразу. Господин Фордес сперва извинился за столь ранний звонок, на часах, что расположились на тумбочке рядом с кроватью, стрелки показывали половину восьмого утра. Волнение, которое испытала днем, не дало возможность сомкнуть глаз.
Бенджамин сетовал, что мой неожиданный уход его сильно опечалил, но оставленные вещи дают надежду на скорую встречу.
Я ахнула и подскочила с кровати, вспоминая, что совершенно забыла в суматохе мольберт с красками.
-Жду вас к полуденному чаю, Мария.
Он отключился, не позволив возразить. Придется выполнять наказ брата и возвращать потерянную туфлю.
К двенадцати часам явилась в дом господина Фордеса с намерением забрать вещи и тут же удалиться, но Аманда с таким старанием накрывала на стол, что мне стало стыдно не отведать свежеиспеченных булочек с корицей.
-Мой сын, ваш ровесник, - начал издалека Бенджамин, - не совсем здоров.
Мужчина поставил кружку на блюдце и встал. Он прошелся по гостиной, собираясь с мыслями. Рассказ давался с трудом, поэтому я предложила не бередить раны и оставить неприятную тему. Выглядело довольно странно, что господин Фолдес решил довериться практически незнакомому человеку.
-Мой сын, - повторил мужчина, - не желает покидать пределы загородного дома. Даже путешествие в больницу - это сложный квест. Это фобия родилась не на пустом месте, а вследствие аварии, которая на два года посадила Кристоффа в инвалидное кресло.
Я не смела перебивать Бенджамина, хотя совершенно не понимала, каким образом могу помочь молодому человеку. По растерянному взгляду мужчина здраво рассудил, что за вопрос вертится на моем языке.
-Доктор Джонсон, психотерапевт, посоветовал сблизить сына с кем-то из людей его возраста. Но Кристофф наотрез отказался принимать гостей, погрузившись в компьютерную реальность.
Господин Фолдес замолчал, и я решилась спросить:
-Вы думаете мне удастся растормошить вашего сына и выдернуть из нескольких лет одиночества?!
-Не спешите с выводами, мисс. Вы - спасение для Кристоффа! Я не раз наблюдал, как он следит за вами в окно, потом мальчик вышел на веранду и долго всматривался, как плавно скользить кисть по холсту.
Улыбнулась, пораженная фантазии Бенджамина, потому что расстояние между холмом и домом Фолдесов значительное. Вряд ли можно рассмотреть движение руки, что наносит мазки на бумагу.
-Психотерапевт посоветовал начать с телефонного разговора, чтобы Крис привык к голосу...
Не сдержавшись, перебила мужчину:
-А вы стали бы общаться с незнакомой девушкой?
-С вами я веду беседу!
Непробиваемый человек, не привыкший к отказам и полностью уверенный в том, что я соглашусь на его авантюру.
А вот следующая фраза заставила широко распахнуть глаза и рассмеяться.
-Нарисуйте его портрет ночью, пока Кристофф спит. Пока трудитесь разговаривайте с ним.
Не желая дослушивать, я встала, поблагодарила за чай и направилась к выходу. Не хотела иметь дело с безумцем!
На пороге меня остановил, схватив за руку, господин Фолдес.
-Я умею быть благодарным. Назовите любую сумму! - в словах слышалось отчаяние, но чужие беды мало волновали душу, со своими бы разобраться. Убрав аккуратно руку, молча, спустилась с крыльца и пошла знакомой дорогой.
Когда дом скрылся за линией горизонта, поняла, что снова забыла мольберт и краски. Развернулась в намерение вернуться, но тут зазвонил мобильный телефон. В трубке раздался давно забытый голос Томаса Рида, моей первой неразделенной любви и лучшего друга Майлза. Мы не виделись с момента отъезда, долгие четыре года.
Даже дом в Саутволде выбирала с шальной мыслью, что Том остался здесь работать после колледжа. Позвонить и узнать о судьбе друга не решалась, боясь услышать грубость.
-Мэри, детка, я очень соскучился! Может, составишь компанию старому знакомому? Или не узнала?!
Поначалу растерялась, но чем больше шутил Том, тем сильнее хотелось ощутить сладость его объятий. Забыться, уткнувшись носом в широкую грудь, и ощутить тонкий апельсиновый аромат духов.
