Королева кукол
Серость, мрак и суета
Надоела пустота.
Как раскрасить белый свет,
Если красок больше нет?
Как заставить мир светиться,
Если блеска не родится?
Может, знает кто ответ?
Может я, а может, нет…
В мире, где есть магия, нет, и не может быть классового равенства. В мире, где есть черная и белая магия, неравенство сильно вдвойне. Только безумец может считать, что белые и черные маги равны по статусу и положению. Черные маги, в отличие от белых, всегда ценились за гадкий характер. Они мало интересовались чужим мнением, с легкостью шли по головам соперников и никогда не проявляли жалость, даже к своим детям.
Почему я так категорична? Потому что я знаю черных магов лучше, чем кто-то другой. Из ученического сочинения Аиды Тариус.
Утро наступило, как всегда поздно, ближе к полудню. Как часто бывает, ночью я увлеклась в создании новой куклы.
- Ида, ты слишком много спишь, - услышала я недовольный тонкий голосок Софи.
Моя любимая и самая дорогая сердцу кукла Софи, была моей лучшей подругой, сестрой, мамой и няней одновременно. Если бы не она, то возможно сейчас я не была бы самым известным кукольником Некрополиса – столицы Магритании.
- Софи, ты же знаешь, что я работала до рассвета, - ответила я, сладко потягиваясь.
- У тебя на заказ выделено три недели, а сегодня только четвертый день.
- Я не люблю откладывать работу на последний день, тем более, вчера меня накрыло вдохновение.
- Да что с тобой разговаривать… - махнула она белой ручкой. – Иди умываться, я скажу Валентине, что ты скоро спустишься.
- Спасибо Софи, - улыбнулась я, вслед куколке, которая подобрав ярко-желтый подол, посеменила к кухне.
Я еще немного понежилась в постели и заставила себя встать. В зеркале, в ванной, отражалась бледная всклоченная брюнетка с изумрудно-зелеными глазами. Благородная бледность, как говорил мой папенька раньше.
Папенька… как же давно я его не видела, впрочем, как и всю семью Тариус. Хотя нет, видела с месяц назад, когда журналисты всех печатных изданий, освещали свадьбу моего брата Даниэля. Я приглашение, естественно не получала, потому и «радовалась» издалека. Мне уже двадцать восемь лет, а я все никак не могу привыкнуть, что семьи у меня нет.
Ненужные воспоминания вновь накатили, смывая хорошее настроение, грязной и липкой волной:
Маленькая девочка шести лет, любимица семьи, гордость папенька, красавица маменьки и повод похвастаться у братьев. Почему я была так всем дорога? Все просто. В семьях черных магов редко рождаются девочки. Дочка в семье черных является невероятной ценностью. Видимо поэтому мой папенька Ридман Тариус настрогал столько детей. У меня было трое старших братьев, хотя наверно не родись я четвертой, он бы не закончил и четвертым сыном. Еще бы… правый советник короля, сильнейший некромант Магритании, профессор «Черного пера»* («Черное перо» - учебный корпус при короле, для черных магов и магинь. Самое престижное учебное заведение Магритании) и не родить дочь. С характером папеньки, это было абсолютно нереальным. Увы, для меня, Богиня Судьбы решила подшутить над ним, а шутки папенька не терпит.
Мне было шесть лет. Я играла в своей большой красивой комнате новой куклой – подарком папеньки. Красивая фарфоровая девочка с иссиня-черными кудрями и зелеными глазами была моей маленькой копией. Я назвала свою новую подругу Софи. Мы пили чай из маленького фарфорового сервиза, я вела светскую беседу, рассказывая Софи распорядок нашего дня, когда ее глазки моргнули, раз-другой и тонкие ручки взяли чашечку.
- Софи, ты живая? – восторженно спросила я.
- С тобой да, - кивнула куколка и улыбнулась мне.
Магия… во мне проснулась магия! В шесть лет! Я схватила Софи, и побежала к папеньке, скорее похвастаться ему своими успехами.
Только папенька мою радость не оценил. Он долго рассматривал куклу, потом позвал маменьку и велел запереть меня в комнате. Как же я тогда плакала… и только Софи была рядом со мной и утешала.
В тот день я перестала быть любимицей, вся семья от меня отвернулась. Меня не выпускали из комнаты, не дарили подарки, не покупали наряды, снабжали только самым необходимым. Я не понимала, что происходит и постоянно плакала. Ну, разве может понять ребенок в шесть лет, почему его перестали любить родители?
Когда мне исполнилось десять лет папенька впервые за четыре года посетил мою комнату. Он пронес мне книгу по особенностям магии, молча положил ее на постель и ушел.
К тому моменту я оживила не только Софи, но и Джозефа (большого деревянного солдата). Эти двое скрашивали мои одинокие вечера. Еще я общалась с Валентиной, пожилой служанкой, которая приносила мне еду.
Я прочитала книгу от корки до корки, но не смогла многого понять, в силу возраста. Только позже, когда ко мне приставили строгую учительницу магиню Стеравию, я узнала причину своих бед. Если использовать самое лестное слово, то меня считали выродком, позором семьи Тариус. Во мне пробудилась белая магия, более того магия жизни. Собственно поэтому я и смогла оживить Софи.
В шестнадцать лет меня выселили из дома. Отец переписал на меня небольшой домик, в два этажа на окраине Некрополиса и выписал чек на три тысячи золотых монет. Это был не подарок, а отступные за… хотя не знаю за что. Возможно, в некроманте проснулась совесть, и он не смог выгнать меня на улицу бомжевать. Хотя фамилии Тариус лишил, позволив выбрать любую другую. Так родилась Аида Далас. Валентина рассчиталась в поместье и пришла жить со мной. Она то и надоумила меня не только мастерить кукол, но и продавать их.
В четырнадцать лет, маясь от скуки, я сшила маленькую тряпичную куколку из старого платья. Кривая и не совсем аккуратная Ая стала подарком Валентине на день рождения. После Аи я смастерила собачку Шу. Видя мое увлечение Стеравия (хоть она и была грымзой) принесла мне книгу «История куклы от начала веков до нашего времени».
К моменту переезда, моя рукодельная коллекция насчитывала уже сорок различных кукол.
- Ида, ты превосходно мастеришь. Твои куклы будут иметь успех у покупателей всех возрастов, - хвалила меня Валентина.
- Ида, Валентина права, - поддакивала Софи, - ты станешь самым великим кукольником.
- Какой из меня кукольник? – отмахивалась я.
Тогда, в шестнадцать лет, я считала себя пустым местом, никем, выродком не достойным семьи и фамилии.
- Ты должна стать королевой кукол, - твердила Софи.
- Ты должна стать нашей королевой, - твердил Джозеф.
«Ты должна стать королевой» - повторяли они, и я стала королевой! Королевой кукол.
Глаза обожгла слеза, которая резко выдернула меня из дум прошлого.
- Хватит предаваться унынию, Ида, - сказала я сама себе, - пора вернуть королеву.
После водных процедур, я спустилась к завтраку. Аромат свежей сдобы пропитал весь жилой этаж моего нового дома. Год назад я продала ту развалюху, которую пожаловала мне семья и перебралась в центр Некрополиса. Переехать я могла и раньше, но имела несколько принципиальных «НО». Во-первых, я желала поселиться в самом центре города, в торговом районе. Там, где царила живая суета и днем и ночью. На меньшее, для своего бутика, я была не согласна.
Нет, начинала я с даже не с лавки, а с лотка. Помню в первый день, вырядилась так, чтобы узнать было сложно. Как ни как, но фамильные черты лица отразились во мне в полную силу. Хотя, мало кто мог сравнить девчонку в скромном, залатанном платье наследницей богатейшего древнего рода. На местный рынок, куда я отправилась с Валентиной, я взяла пять куколок. Две куколки Би-ба-бо (кукла – перчатка), понравились местному шарманщику. Их я сшила из небольших лоскутов, которые приносила мне Валентина. Она всех служанок подговорила собирать для меня ненужные ткани и раз в неделю ходила к местной швее, чтобы забрать обрезки. Простые куколки, которые можно было одеть на руку и устроить настоящий маленький театр. Одна куколка была – принцесса, забавная и веселая. На белой ткани я нарисовала крупные наивные глазки голубого цвета, и большую яркую улыбку. А из яркого солнечно-желтого обрезка сшила пышное платье-перчатку и небольшую корону.
Принцесса Би заряжала своей улыбкой всех вокруг. Видимо потому, что ее образ мне навеял первый день весны. Само солнышко помогало мне шить эту куклу, пропитывая нити своим теплом и светом.
Вторым героем маленького театра стал Бо. Его костюм-перчатка был создан в лоскутной технике из ярких красных, синих и зеленых треугольников. Дружок принцессы мне приснился, через несколько дней.
Добрый шарманщик на ходу импровизировал новую сказку, стараясь играть свою мелодию. Я щелкнула пальчиками, и куклы ожили, сразу вступаю в игру.
Вся местная ребятня сбежалась посмотреть на новое представление старого шарманщика.
После спектакля шарманщик поднес мне серебряную монету. Я долго отнекивалась, не желая забирать чужой ужин, но шарманщик гордо возвестил, что любой труд должен быть оплачен, а тем более мой. Ведь я не просто сшила кукол, а создала моменты радости и смеха, для многих детей и взрослых.
У меня оставались еще три куклы, которые я планировала продать, но судьба решила иначе.
Сразу после представления я заметила маленькую чумазую девочку, которая рассматривала красавицу Луизу. Папковая кукла (кукла из папье-маше) с длинными косами из тонких шнурков была скромна и печальна. Ее тонкое серое платьице было украшено ярко-красной латкой, прямо, как наряд самой девочки.
- Эй, иди сюда, - позвала я малышку к себе.
Преодолев страх, девочка приблизилась, не сводя своих глазок с Луизы. В этих глазках светилось восхищение и любовь.
- Как тебя зовут? – спросила я с улыбкой.
- Лиззи, - тихо ответила.
- Тебе понравилась моя кукла?
- Да, очень…
- Держи, - подарила я свою скромницу.
- Это мне? Правда? – не верила своей радости малышка.
- Да, тебе.
- А как ее зовут?
- Луиза, - улыбнулась я.
Девочка аккуратно, чтобы не помять, прижала куколку к себе. Удивительно, но мне показалось, что Луиза улыбнулась.
Булочник, за медяк, купил у меня бумажную куколку с тремя нарядами. Как оказалось его дочь коллекционирует бумажных кукол. Он же обещал рассказать обо мне дочери и ее подругам.
Последнюю куколку – лошадку из глины, у меня купил за два медяка, конюх. Он посчитал ее отличным оберегом для своей конюшни.
Так, за пять куколок я выручила серебрушку и два медяка. Таких монет мне бы хватило на неплохой ужин в таверне или новую корзинку, для овощей.
- Ох, Ида. Так никогда не сможешь заработать, - по-доброму журила меня Валентина, - ты же продешевила.
- Но я не могу назначить цену за друзей, - оправдывалась я. Тем более у этих людей не было возможности дать мне больше…
Да, брать деньги за кукол было сложно с бедняков. С богачами, которые предлагали монеты сами, я не церемонилась.
На рынок я ходила еще несколько раз, а потом начали ходить уже ко мне домой. Дочка пекаря раз в неделю заказывала у меня новый наряд для одной из своих кукол.
Через два года, я превратила первый этаж своего домика в торговую лавку. Пока я мастерила кукол, Валентина торговалась с покупателями.
Надо отметить, что дела у нас шли ровно, и денег хватало и на ужин, и на одежду. Пока однажды мимо не проезжал белый маг. Он заглянул ко мне желая прикупить подарок дочери, но скупил много всего. Именно он и поведал мне, что кукла, это не только игрушка, но и отличный атрибут для магических ритуалов. Колдовские куколки использовали для представления человека и наложения на него чар, так же кукол заговаривали, превращая в амулеты, и еще многое другое.
Магии меня никто не учил, поэтому многое из того, что говорил маг, я не поняла. В подарок, за мои удачные творения, он оставил мне книгу по белой магии и сделал заказ на обрядовые куклы, обещая приехать за ним через месяц.
Я очень старалась, выполняла все в точности так, как было описано в книге, и была вознаграждена. Маг заплатил мне золотом, более чем щедро. Попутно он оставил новый заказ.
Вот теперь я поняла суть коммерческой жилки. Вместе с моим профессионализмом росли и амбиции. Заказы от магов сыпались на меня, словно из рога изобилия. Моя популярность набирала обороты, и в двадцать пять лет я получила заказ от самого короля.
В этом и заключалось второе «НО». Я хотела не просто дом и не просто магазин, а шикарный дом с бутиком в собственность. Снимать помещения было не по мне, я хотела только свое.
На этот дом я долго копила. Раньше здесь располагалось модное ателье известной модельерши Зизи Классон.
Стоило только взглянуть на большую стеклянную витрину, как я поняла, что этот дом должен быть моим. Разузнать, кому он принадлежит, не составило особого труда. Высокий дом, в два этажа принадлежал семье Валенсис, близким родственникам короля.
Поверенный семьи Валенсис был крайне удивлен моим желанием приобрести собственность, которая не продавалась.
- Сколько? – задала я единственный вопрос.
- Очень дорого, - усмехнулся гнусный старикан.
- Я понимаю, что не дешево, - улыбнулась я, изображая вежливый оскал.
- Я должен посоветоваться со своим начальством, - быстро стушевался поверенный.
- Советуйтесь, - разрешила я, - надеюсь через неделю услышать ваш положительный ответ.
Через неделю, когда поверенный не появился на моем пороге, я переступила через свою гордость и направилась к нему сама.
Поверенный встретил меня довольной ехидной улыбкой, и после приветствия передал мне чек центрального банка Некрополиса. В графе «сумма» стояла баснословная сумма, которая совершенно не была объективной, а именно пятьдесят тысяч золотых.
На эти деньги я могла спокойно построить три таких дома, но… но я желала именно этот.
Что ж… на моем счету около сорока тысяч уже собрано, и открытый лимит займа двадцать тысяч. Хватает!
- Прошу перо, - довольно улыбнулась я, чем смутила поверенного.
Красивое золотое перо оставило фирменный росчерк Иды Далас.
- Прошу освободить мою собственность к полудню третьего дня, - твердо сказала я и удалилась.
Еще месяц я делала ремонт в своем новом доме, и продавала старый. За покрытие долгов банку пришлось продать мою любимую красавицу Корнелию. На нее давно положила глаз Мария Самит, магиня из белых.
Корнелия – будуарная кукла. Кукла – аксессуар, предназначенная для привлечения внимания взрослой дамы, нежели ребенка. Над ней я трудилась семь месяцев. Тонкий фарфор, настоящие белокурые волосы, наряд от мадам Зизи и венок из постоянно-живых цветов. Корнелию я оживила сразу, и пообещала не продавать тому, кто не понравится маленькой леди. Мария Самит не нравилась мне, поэтому долгое время я ей отказывала. Корнелия же была совсем не против столь богатой компании. Цену Корнелия назначила сама. Магиня Самит и не думала торговаться…
Этой суммы мне хватило не только на возврат долга, но и на шикарный ремонт. Бедный дизайнер и подрядчик потратили немало времени и своего таланта, пока воплотили то, что я видела в своем воображении. Но и вознаграждены за свои неудобства они были более чем достойно. Зато теперь, черная мраморная лестница, всегда начищенная до блеска могла сравниться разве что с дворцовой. Обрамляли сие великолепие кованые перила – розы. Они делались кузнецом, по моему личному эскизу. Этой лестнице я уделила очень много внимания, потому что она не только служила средством спуска или подъема. Но и соединяла для меня два абсолютно разных мира: свет и тьму.
Серость, мрак и суета
Надоела пустота.
Как раскрасить белый свет,
Если красок больше нет?
Как заставить мир светиться,
Если блеска не родится?
Может, знает кто ответ?
Может я, а может, нет…
Глава 1
В мире, где есть магия, нет, и не может быть классового равенства. В мире, где есть черная и белая магия, неравенство сильно вдвойне. Только безумец может считать, что белые и черные маги равны по статусу и положению. Черные маги, в отличие от белых, всегда ценились за гадкий характер. Они мало интересовались чужим мнением, с легкостью шли по головам соперников и никогда не проявляли жалость, даже к своим детям.
Почему я так категорична? Потому что я знаю черных магов лучше, чем кто-то другой. Из ученического сочинения Аиды Тариус.
Утро наступило, как всегда поздно, ближе к полудню. Как часто бывает, ночью я увлеклась в создании новой куклы.
- Ида, ты слишком много спишь, - услышала я недовольный тонкий голосок Софи.
Моя любимая и самая дорогая сердцу кукла Софи, была моей лучшей подругой, сестрой, мамой и няней одновременно. Если бы не она, то возможно сейчас я не была бы самым известным кукольником Некрополиса – столицы Магритании.
- Софи, ты же знаешь, что я работала до рассвета, - ответила я, сладко потягиваясь.
- У тебя на заказ выделено три недели, а сегодня только четвертый день.
- Я не люблю откладывать работу на последний день, тем более, вчера меня накрыло вдохновение.
- Да что с тобой разговаривать… - махнула она белой ручкой. – Иди умываться, я скажу Валентине, что ты скоро спустишься.
- Спасибо Софи, - улыбнулась я, вслед куколке, которая подобрав ярко-желтый подол, посеменила к кухне.
Я еще немного понежилась в постели и заставила себя встать. В зеркале, в ванной, отражалась бледная всклоченная брюнетка с изумрудно-зелеными глазами. Благородная бледность, как говорил мой папенька раньше.
Папенька… как же давно я его не видела, впрочем, как и всю семью Тариус. Хотя нет, видела с месяц назад, когда журналисты всех печатных изданий, освещали свадьбу моего брата Даниэля. Я приглашение, естественно не получала, потому и «радовалась» издалека. Мне уже двадцать восемь лет, а я все никак не могу привыкнуть, что семьи у меня нет.
Ненужные воспоминания вновь накатили, смывая хорошее настроение, грязной и липкой волной:
Маленькая девочка шести лет, любимица семьи, гордость папенька, красавица маменьки и повод похвастаться у братьев. Почему я была так всем дорога? Все просто. В семьях черных магов редко рождаются девочки. Дочка в семье черных является невероятной ценностью. Видимо поэтому мой папенька Ридман Тариус настрогал столько детей. У меня было трое старших братьев, хотя наверно не родись я четвертой, он бы не закончил и четвертым сыном. Еще бы… правый советник короля, сильнейший некромант Магритании, профессор «Черного пера»* («Черное перо» - учебный корпус при короле, для черных магов и магинь. Самое престижное учебное заведение Магритании) и не родить дочь. С характером папеньки, это было абсолютно нереальным. Увы, для меня, Богиня Судьбы решила подшутить над ним, а шутки папенька не терпит.
Мне было шесть лет. Я играла в своей большой красивой комнате новой куклой – подарком папеньки. Красивая фарфоровая девочка с иссиня-черными кудрями и зелеными глазами была моей маленькой копией. Я назвала свою новую подругу Софи. Мы пили чай из маленького фарфорового сервиза, я вела светскую беседу, рассказывая Софи распорядок нашего дня, когда ее глазки моргнули, раз-другой и тонкие ручки взяли чашечку.
- Софи, ты живая? – восторженно спросила я.
- С тобой да, - кивнула куколка и улыбнулась мне.
Магия… во мне проснулась магия! В шесть лет! Я схватила Софи, и побежала к папеньке, скорее похвастаться ему своими успехами.
Только папенька мою радость не оценил. Он долго рассматривал куклу, потом позвал маменьку и велел запереть меня в комнате. Как же я тогда плакала… и только Софи была рядом со мной и утешала.
В тот день я перестала быть любимицей, вся семья от меня отвернулась. Меня не выпускали из комнаты, не дарили подарки, не покупали наряды, снабжали только самым необходимым. Я не понимала, что происходит и постоянно плакала. Ну, разве может понять ребенок в шесть лет, почему его перестали любить родители?
Когда мне исполнилось десять лет папенька впервые за четыре года посетил мою комнату. Он пронес мне книгу по особенностям магии, молча положил ее на постель и ушел.
К тому моменту я оживила не только Софи, но и Джозефа (большого деревянного солдата). Эти двое скрашивали мои одинокие вечера. Еще я общалась с Валентиной, пожилой служанкой, которая приносила мне еду.
Я прочитала книгу от корки до корки, но не смогла многого понять, в силу возраста. Только позже, когда ко мне приставили строгую учительницу магиню Стеравию, я узнала причину своих бед. Если использовать самое лестное слово, то меня считали выродком, позором семьи Тариус. Во мне пробудилась белая магия, более того магия жизни. Собственно поэтому я и смогла оживить Софи.
В шестнадцать лет меня выселили из дома. Отец переписал на меня небольшой домик, в два этажа на окраине Некрополиса и выписал чек на три тысячи золотых монет. Это был не подарок, а отступные за… хотя не знаю за что. Возможно, в некроманте проснулась совесть, и он не смог выгнать меня на улицу бомжевать. Хотя фамилии Тариус лишил, позволив выбрать любую другую. Так родилась Аида Далас. Валентина рассчиталась в поместье и пришла жить со мной. Она то и надоумила меня не только мастерить кукол, но и продавать их.
В четырнадцать лет, маясь от скуки, я сшила маленькую тряпичную куколку из старого платья. Кривая и не совсем аккуратная Ая стала подарком Валентине на день рождения. После Аи я смастерила собачку Шу. Видя мое увлечение Стеравия (хоть она и была грымзой) принесла мне книгу «История куклы от начала веков до нашего времени».
К моменту переезда, моя рукодельная коллекция насчитывала уже сорок различных кукол.
- Ида, ты превосходно мастеришь. Твои куклы будут иметь успех у покупателей всех возрастов, - хвалила меня Валентина.
- Ида, Валентина права, - поддакивала Софи, - ты станешь самым великим кукольником.
- Какой из меня кукольник? – отмахивалась я.
Тогда, в шестнадцать лет, я считала себя пустым местом, никем, выродком не достойным семьи и фамилии.
- Ты должна стать королевой кукол, - твердила Софи.
- Ты должна стать нашей королевой, - твердил Джозеф.
«Ты должна стать королевой» - повторяли они, и я стала королевой! Королевой кукол.
Глаза обожгла слеза, которая резко выдернула меня из дум прошлого.
- Хватит предаваться унынию, Ида, - сказала я сама себе, - пора вернуть королеву.
После водных процедур, я спустилась к завтраку. Аромат свежей сдобы пропитал весь жилой этаж моего нового дома. Год назад я продала ту развалюху, которую пожаловала мне семья и перебралась в центр Некрополиса. Переехать я могла и раньше, но имела несколько принципиальных «НО». Во-первых, я желала поселиться в самом центре города, в торговом районе. Там, где царила живая суета и днем и ночью. На меньшее, для своего бутика, я была не согласна.
Нет, начинала я с даже не с лавки, а с лотка. Помню в первый день, вырядилась так, чтобы узнать было сложно. Как ни как, но фамильные черты лица отразились во мне в полную силу. Хотя, мало кто мог сравнить девчонку в скромном, залатанном платье наследницей богатейшего древнего рода. На местный рынок, куда я отправилась с Валентиной, я взяла пять куколок. Две куколки Би-ба-бо (кукла – перчатка), понравились местному шарманщику. Их я сшила из небольших лоскутов, которые приносила мне Валентина. Она всех служанок подговорила собирать для меня ненужные ткани и раз в неделю ходила к местной швее, чтобы забрать обрезки. Простые куколки, которые можно было одеть на руку и устроить настоящий маленький театр. Одна куколка была – принцесса, забавная и веселая. На белой ткани я нарисовала крупные наивные глазки голубого цвета, и большую яркую улыбку. А из яркого солнечно-желтого обрезка сшила пышное платье-перчатку и небольшую корону.
Принцесса Би заряжала своей улыбкой всех вокруг. Видимо потому, что ее образ мне навеял первый день весны. Само солнышко помогало мне шить эту куклу, пропитывая нити своим теплом и светом.
Вторым героем маленького театра стал Бо. Его костюм-перчатка был создан в лоскутной технике из ярких красных, синих и зеленых треугольников. Дружок принцессы мне приснился, через несколько дней.
Добрый шарманщик на ходу импровизировал новую сказку, стараясь играть свою мелодию. Я щелкнула пальчиками, и куклы ожили, сразу вступаю в игру.
Вся местная ребятня сбежалась посмотреть на новое представление старого шарманщика.
После спектакля шарманщик поднес мне серебряную монету. Я долго отнекивалась, не желая забирать чужой ужин, но шарманщик гордо возвестил, что любой труд должен быть оплачен, а тем более мой. Ведь я не просто сшила кукол, а создала моменты радости и смеха, для многих детей и взрослых.
У меня оставались еще три куклы, которые я планировала продать, но судьба решила иначе.
Сразу после представления я заметила маленькую чумазую девочку, которая рассматривала красавицу Луизу. Папковая кукла (кукла из папье-маше) с длинными косами из тонких шнурков была скромна и печальна. Ее тонкое серое платьице было украшено ярко-красной латкой, прямо, как наряд самой девочки.
- Эй, иди сюда, - позвала я малышку к себе.
Преодолев страх, девочка приблизилась, не сводя своих глазок с Луизы. В этих глазках светилось восхищение и любовь.
- Как тебя зовут? – спросила я с улыбкой.
- Лиззи, - тихо ответила.
- Тебе понравилась моя кукла?
- Да, очень…
- Держи, - подарила я свою скромницу.
- Это мне? Правда? – не верила своей радости малышка.
- Да, тебе.
- А как ее зовут?
- Луиза, - улыбнулась я.
Девочка аккуратно, чтобы не помять, прижала куколку к себе. Удивительно, но мне показалось, что Луиза улыбнулась.
Булочник, за медяк, купил у меня бумажную куколку с тремя нарядами. Как оказалось его дочь коллекционирует бумажных кукол. Он же обещал рассказать обо мне дочери и ее подругам.
Последнюю куколку – лошадку из глины, у меня купил за два медяка, конюх. Он посчитал ее отличным оберегом для своей конюшни.
Так, за пять куколок я выручила серебрушку и два медяка. Таких монет мне бы хватило на неплохой ужин в таверне или новую корзинку, для овощей.
- Ох, Ида. Так никогда не сможешь заработать, - по-доброму журила меня Валентина, - ты же продешевила.
- Но я не могу назначить цену за друзей, - оправдывалась я. Тем более у этих людей не было возможности дать мне больше…
Да, брать деньги за кукол было сложно с бедняков. С богачами, которые предлагали монеты сами, я не церемонилась.
На рынок я ходила еще несколько раз, а потом начали ходить уже ко мне домой. Дочка пекаря раз в неделю заказывала у меня новый наряд для одной из своих кукол.
Через два года, я превратила первый этаж своего домика в торговую лавку. Пока я мастерила кукол, Валентина торговалась с покупателями.
Надо отметить, что дела у нас шли ровно, и денег хватало и на ужин, и на одежду. Пока однажды мимо не проезжал белый маг. Он заглянул ко мне желая прикупить подарок дочери, но скупил много всего. Именно он и поведал мне, что кукла, это не только игрушка, но и отличный атрибут для магических ритуалов. Колдовские куколки использовали для представления человека и наложения на него чар, так же кукол заговаривали, превращая в амулеты, и еще многое другое.
Магии меня никто не учил, поэтому многое из того, что говорил маг, я не поняла. В подарок, за мои удачные творения, он оставил мне книгу по белой магии и сделал заказ на обрядовые куклы, обещая приехать за ним через месяц.
Я очень старалась, выполняла все в точности так, как было описано в книге, и была вознаграждена. Маг заплатил мне золотом, более чем щедро. Попутно он оставил новый заказ.
Вот теперь я поняла суть коммерческой жилки. Вместе с моим профессионализмом росли и амбиции. Заказы от магов сыпались на меня, словно из рога изобилия. Моя популярность набирала обороты, и в двадцать пять лет я получила заказ от самого короля.
В этом и заключалось второе «НО». Я хотела не просто дом и не просто магазин, а шикарный дом с бутиком в собственность. Снимать помещения было не по мне, я хотела только свое.
На этот дом я долго копила. Раньше здесь располагалось модное ателье известной модельерши Зизи Классон.
Стоило только взглянуть на большую стеклянную витрину, как я поняла, что этот дом должен быть моим. Разузнать, кому он принадлежит, не составило особого труда. Высокий дом, в два этажа принадлежал семье Валенсис, близким родственникам короля.
Поверенный семьи Валенсис был крайне удивлен моим желанием приобрести собственность, которая не продавалась.
- Сколько? – задала я единственный вопрос.
- Очень дорого, - усмехнулся гнусный старикан.
- Я понимаю, что не дешево, - улыбнулась я, изображая вежливый оскал.
- Я должен посоветоваться со своим начальством, - быстро стушевался поверенный.
- Советуйтесь, - разрешила я, - надеюсь через неделю услышать ваш положительный ответ.
Через неделю, когда поверенный не появился на моем пороге, я переступила через свою гордость и направилась к нему сама.
Поверенный встретил меня довольной ехидной улыбкой, и после приветствия передал мне чек центрального банка Некрополиса. В графе «сумма» стояла баснословная сумма, которая совершенно не была объективной, а именно пятьдесят тысяч золотых.
На эти деньги я могла спокойно построить три таких дома, но… но я желала именно этот.
Что ж… на моем счету около сорока тысяч уже собрано, и открытый лимит займа двадцать тысяч. Хватает!
- Прошу перо, - довольно улыбнулась я, чем смутила поверенного.
Красивое золотое перо оставило фирменный росчерк Иды Далас.
- Прошу освободить мою собственность к полудню третьего дня, - твердо сказала я и удалилась.
Еще месяц я делала ремонт в своем новом доме, и продавала старый. За покрытие долгов банку пришлось продать мою любимую красавицу Корнелию. На нее давно положила глаз Мария Самит, магиня из белых.
Корнелия – будуарная кукла. Кукла – аксессуар, предназначенная для привлечения внимания взрослой дамы, нежели ребенка. Над ней я трудилась семь месяцев. Тонкий фарфор, настоящие белокурые волосы, наряд от мадам Зизи и венок из постоянно-живых цветов. Корнелию я оживила сразу, и пообещала не продавать тому, кто не понравится маленькой леди. Мария Самит не нравилась мне, поэтому долгое время я ей отказывала. Корнелия же была совсем не против столь богатой компании. Цену Корнелия назначила сама. Магиня Самит и не думала торговаться…
Этой суммы мне хватило не только на возврат долга, но и на шикарный ремонт. Бедный дизайнер и подрядчик потратили немало времени и своего таланта, пока воплотили то, что я видела в своем воображении. Но и вознаграждены за свои неудобства они были более чем достойно. Зато теперь, черная мраморная лестница, всегда начищенная до блеска могла сравниться разве что с дворцовой. Обрамляли сие великолепие кованые перила – розы. Они делались кузнецом, по моему личному эскизу. Этой лестнице я уделила очень много внимания, потому что она не только служила средством спуска или подъема. Но и соединяла для меня два абсолютно разных мира: свет и тьму.
