Она там, — сказал уже будто без сил, почти шепотом, Рэм, а после, словно опомнившись, добавил — что же я гостей на пороге держу. Вы, наверное, устали с дороги, располагайтесь, я вам отведу второй этаж. Сейчас прикажу слугам, чтобы приготовили купальню. А пока осваивайтесь, осматривайтесь… Здесь есть на что посмотреть… так много сил вложила в этот дом Ния… — сказал мужчина сначала с гордостью, а потом быстро сник, помрачнел, он не стал скрывать свою скорбь за равнодушным лицом.
Ночь вступила в свои права, когда Настя все-таки осталась одна. Сначала была импровизированная экскурсия по дому, потом вкусный ужин в роскошной зале, где, казалось, навсегда поселилось эхо. Три человека за огромным длинным столом на одном конце и четыре слуги на другом.
Рэм с некоторых пор не любил сидеть в гостиной один. И он приказал своим слугам обедать и ужинать вместе с ним. Звенящая тишина, что поселилась здесь не так давно, угнетала, даже такого матерого калача, как Рэм.
Итак, Настя осталась одна. Она зашла в одну из купален на втором этаже. Стоя перед большим зеркалом, она, наконец, решилась задать свой вопрос.
— Архивебры, рассказывайте, давайте, что меня ждет в храме? Что нужно делать с зеркалом Праматери и как проходит ритуал?
— А оно тебе действительно надо? — неожиданно переспросил Виланд, — Ты действительно хочешь вернуться в свой мир? И ты расстанешься с Хантом, после того, как у вас все началось складываться?
— Таааак… Что не так с зеркалом? — спросила озадаченно Настя.
Она уже вошла в купальню, стала придирчиво изучать баночки с порошками. Они были все белые, но с различными рисунками — то огненный цветок, то белый и пушистый, как хлопок, то букетик разномастных трав, а вот изысканная лилия, будто обведенный красным карандашом рисунок лотоса, вокруг которого парят сине-зеленые кружочки.
Через секундное замешательство Зимняя все же ответила — «С зеркалом все так. Просто общение с ним — не самое из приятных».
— Никто не хочет умирать дважды или трижды… а там… тебе придется еще раз пережить то, что заставило твою душу покинуть тело… и смерть тела, в котором ты находишься теперь... А Мирабель погибла не самым приятным образом, — отчеканил металлическим голосом Виланд.
Настя никогда не видела своих подселенцев в человеческом обличье. Она могла лишь улавливать их эмоции, чувствовать их настроение еле заметными отголосками ощущений. И тогда она почувствовала, как внутри у нее все сжалось в тугой ком и плюхнулось с грохотом вниз. Она даже отчетливо услышала грохот падения.
Правда, в этот момент Виланд лишь случайно смахнул тяжелую статуэтку с полки.
И хорошо, что она не видела его лица.
Зименея подошла к стоящему возле дивана мужчине. Он отвернулся от телевизора и уставился невидящим взором в окно. Девушка слегка приобняла его, шепнув на шенге — «Никто не хочет умирать дважды», — после она отошла, тихонько присела на краешек дивана, посмотрела в телевизор и обратилась уже к Насте:
— Подумай, оно тебе действительно надо? Ты можешь вернуться в свой мир. Но если тебя сюда занесло, то, скорее всего, тебя там мало что держало.
Настя услышала щелчок в голове. Ее подселенцы отключились от нее. Обычно это случалось только по ее просьбе. А сейчас, они сами (!) отключаются от нее.
Девушке ничего не оставалось другого, как пойти и искупаться уже наконец. Собственно, затем она и пришла в купальню.
— Да… — Хант тяжело вздохнул, сделал вымученный глоток из своего хрустального бокала, как при больном горле, что не дает возможности пить, и добавил — я даже не знаю, что тебе сказать дружище. Это всего лишь слова, крепись, держись…
— Эпидемия выкосила добрую половину города — лучшие лекари пытались избавиться от нее, перезаражались и … либо умерли, либо находятся на пути к Грани. И надо же! Чем заболеть! Магической лихорадкой!!! Ее же научились лечить весен 200-300 так назад. И снова она… Только теперь она стала какой-то лютой. Раньше, маг мог прожить с этой болезнью несколько лет. Да, мучаясь, но жить. Сейчас же… маг сгорает за неделю, в лучшем случае, так три дня. Чем сильнее маг, тем яростнее эта горячка.
— А как же порошки актельзии? Ведь Зименея в свое время вылечивала эту хворь с ее помощью?! — уточнил Хант.
— Не помогают!!! — вскричал Рэм, а после выругался, — Ния и другие лекари тысячу раз пробовали различные дозировки. Пока, в конце концов, не извели все его запасы. А новый порошок еще приготовить. — собрать сырье, измельчить особым образом, высушить, и прочее. Да и кто попрется в Запретный лес к отступникам? Ну ты можешь, да еще пару наемников, да и все… Верная смерть! — Рэм перевел дыхание после этой тирады, хлебнул из своего бокала, тяжело вздохнул и продолжил — знаешь, совет решил и я подписал указ, что если последняя жрица Зименеи заразится, то с эпидемией будем бороться радикально. А Мия заболела…Всех больных отвезем в храм и «запечатаем», а после трех полных лун, разрушим. Все равно все они не жильцы.
Сказать, что Хант был ошарашен, мало сказать. Да, он знал, что эпидемия бушует в городе. Но чтобы настолько? Когда печальные известия не касаются тебя лично, они вызывают грусть и сожаление. Но когда ты знаешь тех, кто ушел за Грань — это выбивает землю из-под ног.
Мужчина машинально засунул руку в свой карман. Там он нащупал переплетения решетки кристалла-парника. Он почувствовал отклик от артефакта в пальцах руки. Это значит, что камень висит на шее у Насти. Мужчина выдохнул.
Хант, не сразу сообразил, какой указ подписал Рэм. А после,опомнившись, он сказал ему:
— Постой! Так Ваарламский лес освобожден. Любой может прийти туда, и, конечно же, соблюдая технику безопасности, собрать актельзии. Она еще может цвести. Да, растение уже отцветает, но найти ингредиенты для сырья еще можно. Но и это не главное!!! Великая Белая Волчица освобождена, и дера, что это сделала со мной!!!
Хант рассказал своему другу о том, что было на полигоне. Как он очнулся в пылу битвы. Как под взглядом Анастасии скрючился шаман, а после появилась и сама Вилма Разящая. А еще он мимоходом, тщательно подбирая слова, рассказал про Сиару и происшествие на зачарованном озере.
— То, что ты рассказал, вселяет надежду. Девушка такой способный целитель? И при этом вернула Вилму? — переспросил с надеждой в голосе Рэм, — но я связан по рукам и ногам решением совета. Я обязан передать Мию в храм, — добавил, погрустнев мужчина, но также резко в его глазах вновь зажглась надежда — Вы пойдете завтра со мной. Быть может, она сумеет сотворить еще одно чудо и уведет Мию, с дороги влекущую за Грань.
— Я поговорю с ней, — решительно ответил Хант и повел плечами.
Он вспомнил свои собственные ощущения от его провалов. Мужчина вновь нащупал решетку кристалла и сжал его в кулак.
Приятели просидели еще несколько часов выпивая, вспоминая и поминая добрым словом ушедших, утешая и отвлекаясь, забывая о предстоящем и разговаривая.
Когда Хант завалился в спальню к Насте, была уже глубокая ночь. Но девушки не было в кровати. Ее нигде не было. На комоде лежал ее кулон — камень опал и широкий ремень. А рядом с дверью в купальню небрежно валялись ее высокие сапоги.
— Нэс, я тоже хочу искупаться, — сказал игриво пьяный Хант, подперев плечом дверь от купальни.
Та с легкостью распахнулась, будто приглашая его войти.
Но Насти не было и в купальне. Было видно, что девушка здесь была. На полу лежала ее одежда, а бассейн купальни был наполнен водой с плотной пеной, а в воздухе ощущался пряный аромат цветов и трав.
Хант неловко опустился на колени перед чашей бассейна. Растормошил пену, что плотно покрывала всю воду. Он почувствовал, что вода уже стала прохладной. И к счастью, за толстым слоем пены не было никого, только прозрачная водица.
Но где же Настя? От размышлений его отвлек шум в спальне.
Анастасия вернулась. Хант вышел из купальни, окликнул ее. Но она словно его не слышала. Девушка в тонкой полупрозрачной ночной сорочке, с распущенными слегка влажными волосами, прошла несколько шагов и легла в кровать. Закрыла глаза и провалилась в сон.
Напрасно мужчина пытался ее разбудить. Все без толку. Девушка спала. Спала так крепко, что ничего ее не могло уже разбудить.
Она сама проснулась рано утром. Довольная и выспавшаяся. Тихонечко встала и собралась прокрасться в купальню, чтобы умыться. Она совсем не хотела будить Ханта, который почему-то спал рядом.
Но не тут-то было. Хант резко вскочил, когда девушка стала осторожно открывать дверь в купальню. Он стремглав пробежал пару шагов и оказался рядом.
— Где ты была ночью? — раздраженно спросил он.
— Ты что Хант, перепил вчера с Рэмом настоечек? Здесь я была, спала — девушка удивленно хлопала глазами, добавив, что он что-то путает и то, что она сразу отправилась спать, после того как искупалась.
— Я пришел, а тебя не было, — зло прошипел Хант, — потом смотрю, идешь полуголая и босая, и сразу в кровать спать. Идешь такая, ничего не соображая, — Хант неожиданно ударил рядом с Настей по дверному косяку, — и кто еще из нас перепил?
Еще немного и мужчина бы взорвался.
-Я… я… — начала мямлить девушка, но она так и не нашла что ответить.
На ее счастье, в дверь спальни настойчиво кто-то постучал. Настя с радостью отскочила от двери купальни.
— Да, да, входите, — облегченно выдохнув, сказала девушка.
В спальню вошла служанка и сказала — «Хозяин попросил вас разбудить… Пора отправляться в храм»
— Да, да уже собираемся, — ответил раздраженно мужчина.
Настя была необыкновенно рада, что появилась служанка. Она никогда не любила такие вот раздраженные словесные перепалки, возникшие из ниоткуда. Из ниоткуда же? Она искупалась и отправилась спать. Наверное. Это девушка определенно помнила, так же как и свой странный сон. Сон же? Или не сон?
Раз, два, три — Зименея выходи!
После того как подселенцы отключились от нее, Насте ничего не оставалось другого, как смыть с себя дорожную пыль и искупаться.
В притихшей зале с телевизором остались Виланд и Зименея. Мужчина поглядывал на нее выжидающе. Она все также сидела на краешке дивана.
— Да лети уже… — немного зло выпалила брюнетка.
— Я ненадолго, — извиняюще, пролепетал Виланд.
Он развернулся и вышел на балкон. Секунда и в небе уже парит огромная черная птица.
Виланд знал, что Зименея ненавидела оставаться одна. Но жажда полета была сильнее его. Ветер и свобода, сияющее солнце за облаками или манящая своим холодным светом луна — это были его лучшие лекари, которые прекрасно заживляли душевные раны, разбередившиеся воспоминаниями.
Девушка вновь осталась одна. Тяжко вздохнула и машинально потянулась за пультом. Включила, посмотрела на экран и стиснула зубы от зависти.
Настя рассматривала баночки и собиралась искупаться. Поставила вдоль бортика бассейна баночки, открыла первую и «посолила» воду. Слегка коснулась водной глади рукой, заулыбалась, но после вновь подсыпала немного «горячительного» порошка из банки. Потом она аккуратно открыла остальные банки и «приправила» их содержимым воду.
Зименея злилась и завидовала ей. На Зиртане стало притчей во языцех эта странная любовь жриц-врачевательниц к водным процедурам. Поговаривали даже, что чтобы покорить сердце жрицы, нужно прсто сделать ей особую купальню.
Да и самом деле Зименея обожала воду. Как-то она стала ее спасением, а после… Если в нее добавить волшебных порошков ассаи, то можно просто утонуть в неге и блаженстве.
А остальные жрицы, ее «девочки», просто стремились походить на свою «богиню».
Меж тем в телевизоре мельтешили различные картинки. Будто кто-то переключал каналы, но постоянно возвращался на тот, где показывали купание Насти. Судя по всему, девушка просто усиленно думала и что-то вспоминала.
А Зименея ловила лишь кадры, когда появлялась купальня. Ей дико хотелось вновь ощутить это ласковое прикосновение пены и лопающиеся пузырьки, вдохнуть этот головокружительный аромат цветущего «лотоса».
«А оно тебе действительно надо?» — крутилось в голове у Насти. Девушка впервые всерьез задумалась, а действительно ли ей нужно возвращаться «домой». И остался ли у нее дом?
Быть может, в детстве, когда были живы родители, дедушка с бабушкой. Да и к кому возвращаться? Ну не к любимой же собаке Джеку? К бывшему? Да тот ненароком убьет, если не убил еще… К друзьям? А остались ли они у нее? Было роковой ошибкой уехать с любимым в чужой город, где она никого не знала. И так не сумела «прижиться»
А здесь? Что ждет ее здесь? Новый мир, новые возможности. Ты же хотела начать новую жизнь с нуля — и вот! Бойся своих желаний.
Любая магия подвластна тебе. Есть человек, с которым безмерно хорошо днем и жарко ночью.
Да и Сильвой и Астой Настя очень сблизилась. И ей очень хотелось просто так приехать к ним в гости, попить их чудесного чаю и посмеяться с шуток Асты. А еще просто так провести денек другой на Зачарованных озерах, с Хантом вместе.
Решено. Остаюсь!
Настя сделала глубокий вдох и нырнула под пушистую пену. Неожиданно она вспомнила про то, что делала на озере Малышки Сью и резко вынырнула. Девушка испуганно часто-то часто задышала, сердце в ее груди бешено колотилось. Грудь ходила ходуном, отгоняя от себя пену. Но постепенно девушка успокоилась. И пьянящий аромат «лотоса», теплая вода с ласковой пеной, да и к тому же долгая поездка на лошадях и банальная усталость — сделали свое дело — Настя задремала.
Зименея смотрела на экран и молча завидовала. Но вот, что-то произошло и Зи ощутила на своей коже это обволакивающее негой прикосновение воды и пены. Она вдохнула полной грудью и почувствовала в воздухе свой любимый цветочный аромат. Открыла глаза. Так и есть — это она сейчас лежит в купальне.
Девушка заулыбалась, замурлыкала любимую песню и с превеликим удовольствием стала плескаться в воде.
Веселье продолжилось недолго. Ее чуткий слух уловил едва различимый стон боли. Где-то сверху. Девушка хотела вновь отвлечься и забыться. Подумать, что показалось. Но этот стон повторился вновь.
Да, определенно, кто-то наверху испытывал боль. Съедающую и сжигающую все изнутри.
Сколько этих стонов слышала Зименея за свою долгую жизнь. Иногда она даже могла сразу определить, что за болезнь причиняет человеку эти страдания, что так невольно пробивается наружу тихим/орущим криком/шепотом.
Это была «магическая лихорадка» — болезнь, которая сжигала мага изнутри, лишала его сил и жизни.
Зименея (в теле Насти) вышла из купальни, наскоро вытерлась и накинула на себя полупрозрачную сорочку.
Настя открыла глаза. Она почему-то оказалась в той самой бабушкиной квартирке, где она жила не так долго. Здесь был небольшой разгром. Телевизор на треть торчал с комода, будто что-то его сдвинуло и его забыли поставить на место. На полу, диване была разбросана всякая мелочевка — книжки, сувениры, альбомы, фоторамки и прочее.
— Хм, ну и сон. Все лучше, чем погони, оборотни или утопление, — высказала Настя свои мысли.
От нечего делать она стала убираться.
Поставила на место телевизор. Стала расставлять милые сердцу безделушки и памятные вещи.
В комнате было отчего-то прохладно. Оглядевшись, девушка увидела, что балконная дверь открыта.
Настя направилась туда, на балкон. Но не успела она войти, как на его парапет (перила) присела огромная черная птица. Черный ворон-сокол, выразительно посмотрел на девушку и сказал:
Ночь вступила в свои права, когда Настя все-таки осталась одна. Сначала была импровизированная экскурсия по дому, потом вкусный ужин в роскошной зале, где, казалось, навсегда поселилось эхо. Три человека за огромным длинным столом на одном конце и четыре слуги на другом.
Рэм с некоторых пор не любил сидеть в гостиной один. И он приказал своим слугам обедать и ужинать вместе с ним. Звенящая тишина, что поселилась здесь не так давно, угнетала, даже такого матерого калача, как Рэм.
Итак, Настя осталась одна. Она зашла в одну из купален на втором этаже. Стоя перед большим зеркалом, она, наконец, решилась задать свой вопрос.
— Архивебры, рассказывайте, давайте, что меня ждет в храме? Что нужно делать с зеркалом Праматери и как проходит ритуал?
— А оно тебе действительно надо? — неожиданно переспросил Виланд, — Ты действительно хочешь вернуться в свой мир? И ты расстанешься с Хантом, после того, как у вас все началось складываться?
— Таааак… Что не так с зеркалом? — спросила озадаченно Настя.
Она уже вошла в купальню, стала придирчиво изучать баночки с порошками. Они были все белые, но с различными рисунками — то огненный цветок, то белый и пушистый, как хлопок, то букетик разномастных трав, а вот изысканная лилия, будто обведенный красным карандашом рисунок лотоса, вокруг которого парят сине-зеленые кружочки.
Через секундное замешательство Зимняя все же ответила — «С зеркалом все так. Просто общение с ним — не самое из приятных».
— Никто не хочет умирать дважды или трижды… а там… тебе придется еще раз пережить то, что заставило твою душу покинуть тело… и смерть тела, в котором ты находишься теперь... А Мирабель погибла не самым приятным образом, — отчеканил металлическим голосом Виланд.
Настя никогда не видела своих подселенцев в человеческом обличье. Она могла лишь улавливать их эмоции, чувствовать их настроение еле заметными отголосками ощущений. И тогда она почувствовала, как внутри у нее все сжалось в тугой ком и плюхнулось с грохотом вниз. Она даже отчетливо услышала грохот падения.
Правда, в этот момент Виланд лишь случайно смахнул тяжелую статуэтку с полки.
И хорошо, что она не видела его лица.
Зименея подошла к стоящему возле дивана мужчине. Он отвернулся от телевизора и уставился невидящим взором в окно. Девушка слегка приобняла его, шепнув на шенге — «Никто не хочет умирать дважды», — после она отошла, тихонько присела на краешек дивана, посмотрела в телевизор и обратилась уже к Насте:
— Подумай, оно тебе действительно надо? Ты можешь вернуться в свой мир. Но если тебя сюда занесло, то, скорее всего, тебя там мало что держало.
Настя услышала щелчок в голове. Ее подселенцы отключились от нее. Обычно это случалось только по ее просьбе. А сейчас, они сами (!) отключаются от нее.
Девушке ничего не оставалось другого, как пойти и искупаться уже наконец. Собственно, затем она и пришла в купальню.
***
— Да… — Хант тяжело вздохнул, сделал вымученный глоток из своего хрустального бокала, как при больном горле, что не дает возможности пить, и добавил — я даже не знаю, что тебе сказать дружище. Это всего лишь слова, крепись, держись…
— Эпидемия выкосила добрую половину города — лучшие лекари пытались избавиться от нее, перезаражались и … либо умерли, либо находятся на пути к Грани. И надо же! Чем заболеть! Магической лихорадкой!!! Ее же научились лечить весен 200-300 так назад. И снова она… Только теперь она стала какой-то лютой. Раньше, маг мог прожить с этой болезнью несколько лет. Да, мучаясь, но жить. Сейчас же… маг сгорает за неделю, в лучшем случае, так три дня. Чем сильнее маг, тем яростнее эта горячка.
— А как же порошки актельзии? Ведь Зименея в свое время вылечивала эту хворь с ее помощью?! — уточнил Хант.
— Не помогают!!! — вскричал Рэм, а после выругался, — Ния и другие лекари тысячу раз пробовали различные дозировки. Пока, в конце концов, не извели все его запасы. А новый порошок еще приготовить. — собрать сырье, измельчить особым образом, высушить, и прочее. Да и кто попрется в Запретный лес к отступникам? Ну ты можешь, да еще пару наемников, да и все… Верная смерть! — Рэм перевел дыхание после этой тирады, хлебнул из своего бокала, тяжело вздохнул и продолжил — знаешь, совет решил и я подписал указ, что если последняя жрица Зименеи заразится, то с эпидемией будем бороться радикально. А Мия заболела…Всех больных отвезем в храм и «запечатаем», а после трех полных лун, разрушим. Все равно все они не жильцы.
Сказать, что Хант был ошарашен, мало сказать. Да, он знал, что эпидемия бушует в городе. Но чтобы настолько? Когда печальные известия не касаются тебя лично, они вызывают грусть и сожаление. Но когда ты знаешь тех, кто ушел за Грань — это выбивает землю из-под ног.
Мужчина машинально засунул руку в свой карман. Там он нащупал переплетения решетки кристалла-парника. Он почувствовал отклик от артефакта в пальцах руки. Это значит, что камень висит на шее у Насти. Мужчина выдохнул.
Хант, не сразу сообразил, какой указ подписал Рэм. А после,опомнившись, он сказал ему:
— Постой! Так Ваарламский лес освобожден. Любой может прийти туда, и, конечно же, соблюдая технику безопасности, собрать актельзии. Она еще может цвести. Да, растение уже отцветает, но найти ингредиенты для сырья еще можно. Но и это не главное!!! Великая Белая Волчица освобождена, и дера, что это сделала со мной!!!
Хант рассказал своему другу о том, что было на полигоне. Как он очнулся в пылу битвы. Как под взглядом Анастасии скрючился шаман, а после появилась и сама Вилма Разящая. А еще он мимоходом, тщательно подбирая слова, рассказал про Сиару и происшествие на зачарованном озере.
— То, что ты рассказал, вселяет надежду. Девушка такой способный целитель? И при этом вернула Вилму? — переспросил с надеждой в голосе Рэм, — но я связан по рукам и ногам решением совета. Я обязан передать Мию в храм, — добавил, погрустнев мужчина, но также резко в его глазах вновь зажглась надежда — Вы пойдете завтра со мной. Быть может, она сумеет сотворить еще одно чудо и уведет Мию, с дороги влекущую за Грань.
— Я поговорю с ней, — решительно ответил Хант и повел плечами.
Он вспомнил свои собственные ощущения от его провалов. Мужчина вновь нащупал решетку кристалла и сжал его в кулак.
Приятели просидели еще несколько часов выпивая, вспоминая и поминая добрым словом ушедших, утешая и отвлекаясь, забывая о предстоящем и разговаривая.
Когда Хант завалился в спальню к Насте, была уже глубокая ночь. Но девушки не было в кровати. Ее нигде не было. На комоде лежал ее кулон — камень опал и широкий ремень. А рядом с дверью в купальню небрежно валялись ее высокие сапоги.
— Нэс, я тоже хочу искупаться, — сказал игриво пьяный Хант, подперев плечом дверь от купальни.
Та с легкостью распахнулась, будто приглашая его войти.
Но Насти не было и в купальне. Было видно, что девушка здесь была. На полу лежала ее одежда, а бассейн купальни был наполнен водой с плотной пеной, а в воздухе ощущался пряный аромат цветов и трав.
Хант неловко опустился на колени перед чашей бассейна. Растормошил пену, что плотно покрывала всю воду. Он почувствовал, что вода уже стала прохладной. И к счастью, за толстым слоем пены не было никого, только прозрачная водица.
Но где же Настя? От размышлений его отвлек шум в спальне.
Анастасия вернулась. Хант вышел из купальни, окликнул ее. Но она словно его не слышала. Девушка в тонкой полупрозрачной ночной сорочке, с распущенными слегка влажными волосами, прошла несколько шагов и легла в кровать. Закрыла глаза и провалилась в сон.
Напрасно мужчина пытался ее разбудить. Все без толку. Девушка спала. Спала так крепко, что ничего ее не могло уже разбудить.
Она сама проснулась рано утром. Довольная и выспавшаяся. Тихонечко встала и собралась прокрасться в купальню, чтобы умыться. Она совсем не хотела будить Ханта, который почему-то спал рядом.
Но не тут-то было. Хант резко вскочил, когда девушка стала осторожно открывать дверь в купальню. Он стремглав пробежал пару шагов и оказался рядом.
— Где ты была ночью? — раздраженно спросил он.
— Ты что Хант, перепил вчера с Рэмом настоечек? Здесь я была, спала — девушка удивленно хлопала глазами, добавив, что он что-то путает и то, что она сразу отправилась спать, после того как искупалась.
— Я пришел, а тебя не было, — зло прошипел Хант, — потом смотрю, идешь полуголая и босая, и сразу в кровать спать. Идешь такая, ничего не соображая, — Хант неожиданно ударил рядом с Настей по дверному косяку, — и кто еще из нас перепил?
Еще немного и мужчина бы взорвался.
-Я… я… — начала мямлить девушка, но она так и не нашла что ответить.
На ее счастье, в дверь спальни настойчиво кто-то постучал. Настя с радостью отскочила от двери купальни.
— Да, да, входите, — облегченно выдохнув, сказала девушка.
В спальню вошла служанка и сказала — «Хозяин попросил вас разбудить… Пора отправляться в храм»
— Да, да уже собираемся, — ответил раздраженно мужчина.
Настя была необыкновенно рада, что появилась служанка. Она никогда не любила такие вот раздраженные словесные перепалки, возникшие из ниоткуда. Из ниоткуда же? Она искупалась и отправилась спать. Наверное. Это девушка определенно помнила, так же как и свой странный сон. Сон же? Или не сон?
Раз, два, три — Зименея выходи!
После того как подселенцы отключились от нее, Насте ничего не оставалось другого, как смыть с себя дорожную пыль и искупаться.
В притихшей зале с телевизором остались Виланд и Зименея. Мужчина поглядывал на нее выжидающе. Она все также сидела на краешке дивана.
— Да лети уже… — немного зло выпалила брюнетка.
— Я ненадолго, — извиняюще, пролепетал Виланд.
Он развернулся и вышел на балкон. Секунда и в небе уже парит огромная черная птица.
Виланд знал, что Зименея ненавидела оставаться одна. Но жажда полета была сильнее его. Ветер и свобода, сияющее солнце за облаками или манящая своим холодным светом луна — это были его лучшие лекари, которые прекрасно заживляли душевные раны, разбередившиеся воспоминаниями.
Девушка вновь осталась одна. Тяжко вздохнула и машинально потянулась за пультом. Включила, посмотрела на экран и стиснула зубы от зависти.
Настя рассматривала баночки и собиралась искупаться. Поставила вдоль бортика бассейна баночки, открыла первую и «посолила» воду. Слегка коснулась водной глади рукой, заулыбалась, но после вновь подсыпала немного «горячительного» порошка из банки. Потом она аккуратно открыла остальные банки и «приправила» их содержимым воду.
Зименея злилась и завидовала ей. На Зиртане стало притчей во языцех эта странная любовь жриц-врачевательниц к водным процедурам. Поговаривали даже, что чтобы покорить сердце жрицы, нужно прсто сделать ей особую купальню.
Да и самом деле Зименея обожала воду. Как-то она стала ее спасением, а после… Если в нее добавить волшебных порошков ассаи, то можно просто утонуть в неге и блаженстве.
А остальные жрицы, ее «девочки», просто стремились походить на свою «богиню».
Меж тем в телевизоре мельтешили различные картинки. Будто кто-то переключал каналы, но постоянно возвращался на тот, где показывали купание Насти. Судя по всему, девушка просто усиленно думала и что-то вспоминала.
А Зименея ловила лишь кадры, когда появлялась купальня. Ей дико хотелось вновь ощутить это ласковое прикосновение пены и лопающиеся пузырьки, вдохнуть этот головокружительный аромат цветущего «лотоса».
«А оно тебе действительно надо?» — крутилось в голове у Насти. Девушка впервые всерьез задумалась, а действительно ли ей нужно возвращаться «домой». И остался ли у нее дом?
Быть может, в детстве, когда были живы родители, дедушка с бабушкой. Да и к кому возвращаться? Ну не к любимой же собаке Джеку? К бывшему? Да тот ненароком убьет, если не убил еще… К друзьям? А остались ли они у нее? Было роковой ошибкой уехать с любимым в чужой город, где она никого не знала. И так не сумела «прижиться»
А здесь? Что ждет ее здесь? Новый мир, новые возможности. Ты же хотела начать новую жизнь с нуля — и вот! Бойся своих желаний.
Любая магия подвластна тебе. Есть человек, с которым безмерно хорошо днем и жарко ночью.
Да и Сильвой и Астой Настя очень сблизилась. И ей очень хотелось просто так приехать к ним в гости, попить их чудесного чаю и посмеяться с шуток Асты. А еще просто так провести денек другой на Зачарованных озерах, с Хантом вместе.
Решено. Остаюсь!
Настя сделала глубокий вдох и нырнула под пушистую пену. Неожиданно она вспомнила про то, что делала на озере Малышки Сью и резко вынырнула. Девушка испуганно часто-то часто задышала, сердце в ее груди бешено колотилось. Грудь ходила ходуном, отгоняя от себя пену. Но постепенно девушка успокоилась. И пьянящий аромат «лотоса», теплая вода с ласковой пеной, да и к тому же долгая поездка на лошадях и банальная усталость — сделали свое дело — Настя задремала.
***
Зименея смотрела на экран и молча завидовала. Но вот, что-то произошло и Зи ощутила на своей коже это обволакивающее негой прикосновение воды и пены. Она вдохнула полной грудью и почувствовала в воздухе свой любимый цветочный аромат. Открыла глаза. Так и есть — это она сейчас лежит в купальне.
Девушка заулыбалась, замурлыкала любимую песню и с превеликим удовольствием стала плескаться в воде.
Веселье продолжилось недолго. Ее чуткий слух уловил едва различимый стон боли. Где-то сверху. Девушка хотела вновь отвлечься и забыться. Подумать, что показалось. Но этот стон повторился вновь.
Да, определенно, кто-то наверху испытывал боль. Съедающую и сжигающую все изнутри.
Сколько этих стонов слышала Зименея за свою долгую жизнь. Иногда она даже могла сразу определить, что за болезнь причиняет человеку эти страдания, что так невольно пробивается наружу тихим/орущим криком/шепотом.
Это была «магическая лихорадка» — болезнь, которая сжигала мага изнутри, лишала его сил и жизни.
Зименея (в теле Насти) вышла из купальни, наскоро вытерлась и накинула на себя полупрозрачную сорочку.
Настя открыла глаза. Она почему-то оказалась в той самой бабушкиной квартирке, где она жила не так долго. Здесь был небольшой разгром. Телевизор на треть торчал с комода, будто что-то его сдвинуло и его забыли поставить на место. На полу, диване была разбросана всякая мелочевка — книжки, сувениры, альбомы, фоторамки и прочее.
— Хм, ну и сон. Все лучше, чем погони, оборотни или утопление, — высказала Настя свои мысли.
От нечего делать она стала убираться.
Поставила на место телевизор. Стала расставлять милые сердцу безделушки и памятные вещи.
В комнате было отчего-то прохладно. Оглядевшись, девушка увидела, что балконная дверь открыта.
Настя направилась туда, на балкон. Но не успела она войти, как на его парапет (перила) присела огромная черная птица. Черный ворон-сокол, выразительно посмотрел на девушку и сказал:
